Летний Рыцарь

Глава 4

– Прошу прощения? – переспросила Кенна, не в силах понять, что сказал Страйдер.

Если ей повезет, то она просто оглохла сегодня вечером и неправильно его расслышала.

К несчастью, она была не настолько удачливой.

Малкольм улыбнулся:

– Мы очень гордимся тобой, кузина. Английский рыцарь-победитель станет отличным союзником для нашей семьи. Ты очень мудро выбрала себе мужа.

Кенна отчаянно пыталась сохранить самообладание. Она позволила себе быстро взглянуть на Саймона, застывшего как истукан. Ничто не выдавало его настроения, кроме сильно бившейся жилки на скуле и боли в глазах.

– Ваша Величество, – сказала она, сама удивившись спокойствию в своем голосе, учитывая, что все, чего ей хотелось, – это выбежать с криком из комнаты. – Могу я поговорить с вами наедине?

Малкольм колебался.

– Прямо сейчас, прошу вас! – настаивала она.

К ее облегчению, он согласился. Их провели в маленькую переднюю рядом с главным залом, где они могли поговорить без того, чтобы быть услышанными.

Но к ее сильнейшему разочарованию, король Генрих пошел вместе с ними.

Когда Страйдер хотел к ним присоединиться, она преградила ему путь и выгнала из комнаты.

Если бы только она могла так же поступить с Генрихом…

Хотя большого значения это не имело. Она не хотела выходить за Страйдера. Сейчас, когда она знала правду, это было бы несправедливо по отношению к каждому из них.

– Что случилось? – спросил Малкольм, как только они остались втроем.

Кенна набрала в грудь побольше воздуха и выпалила свое желание:

– Я не хочу выходить за Страйдера из Блэкмура.

Короли обменялись потрясенными взглядами.

– Каледония заверила нас, что ты любишь графа, – сказал Малкольм. – Что ты в последние месяцы говорила только о нем.

Она неловко ощетинилась:

– Я ошибалась.

Она еще сильнее сжалась, когда ее слова прозвучали больше вопросительно, чем как утверждение факта.

– Ошибалась? – переспросил Генрих. – Леди, вы сошли с ума?

Малкольм выгнул королевскую бровь при грубых словах старшего монарха:

– Наша кузина вполне здраво мыслит. Возможно, это у вашего рыцаря есть недостаток?

Генрих издевательски усмехнулся:

– Наш рыцарь непобедим. Проверьте его меч сами, и вы убедитесь, что ему нет равных в доблести. Уверяю вас, дело не в Страйдере.

– Пожалуйста, ваши величества, – сказала Кенна, прежде чем они смогли начать войну по этому поводу. – Я прошу вас не спорить. С лордом Страйдером или со мной все нормально, просто…

– Вы любите кого-то другого. – Это были слова Генриха.

Кенна отвела взгляд.

– Это правда? – потребовал ответа Малкольм.

Она кивнула.

Ее кузен вздохнул, обдумывая ситуацию.

– И кто этот мужчина?

Она замялась с ответом, опасаясь, что, произнеся его имя, может навредить ему.

Но ей и не пришлось ничего говорить. Это сказал Генрих.

– Саймон из Рэйвенсвуда. Вот почему вы были вместе.

Звенящая тишина в комнате показалась вечностью.

Кенна не знала, что сказать. Она боялась сделать что-нибудь, что навлечет на Саймона неприятности за ее действия.

– Кенна? – Голос Малкольма был серьезным и спокойным.

Она прямо встретила его взгляд.

– Что ты скажешь об этом мужчине?

– Я действительно люблю Саймона, ваше величество.

Взгляд Малкольма стал суровым. Задумчивым.

– И мы еще раз спрашиваем вас, кто этот Саймон из Рэйвенсвуда? Он имеет высокое положение или привилегии?

Генрих покачал головой:

– Он странствующий рыцарь, путешествующий вместе с нашими английскими победителями. У него нет ни титула, ни перспектив получить таковой.

Взгляд Малкольма помрачнел, когда он кивнул Генриху в благодарность за его честность.

Когда он вновь посмотрел на Кенну, ее сердце упало при виде грусти и сожаления на его лице.

Он не даст ей никакой надежды.

– Кенна, ты знаешь, какое у тебя богатое приданое. Ты последняя из детей своего отца. Ты хочешь, чтобы мы выдали тебя за безземельного рыцаря?

– Если вы спрашиваете ответа у моего сердца, ваше величество, тогда ответ «да». Если вы спрашиваете у моего разума, то я знаю правду. Пожалуйста, не мучайте меня этим. Как всегда, я поступлю согласно вашему повелению.

Взгляд ее кузена несколько смягчился.

– Мы приехали сюда, чтобы присутствовать на твоем бракосочетании с английским победителем. – Он посмотрел на Генриха. – Вы должны были проводить завтра показательный турнир, верно?

– Да.

– Тогда победителю достанется рука моей кузины.

Кенна была поражена неожиданными словами Малкольма.

– Что вы сказали?

Знакомый решительный огонек вернулся в глаза Малкольма.

– У твоего Саймона есть только один шанс получить тебя, Кенна. Молись сегодня, чтобы он был так же искусен со своим мечом, как был искусен со словами, завоевывая твое сердце.

Без меры обрадованная его словами, Кенна бросилась в его объятья и крепко его обняла. Это было нарушением этикета, но она знала, что ее кузен не будет возражать.

– Спасибо! – Она поцеловала его в щеку.

Малкольм похлопал ее по спине и отпустил.

Сделав реверанс обоим королям, Кенна удалилась и поспешила отыскать Саймона, который стоял в углу с Сином и Страйдером.

Ни один из них не выглядел особенно счастливым.

Все еще возбужденная от радости, она еле сдержалась, чтобы не обнять Саймона.

– Ничего еще не потеряно! – объявила она суровой группе.

– Как это? – спросил Саймон.

– Малкольм дал нам отсрочку, – ответила она. – Если завтра ты выиграешь турнир, он позволит нам пожениться.

Саймон недоверчиво выгнул бровь:

– Если я выиграю?

– Да.

Ее энтузиазм ослабел, когда она увидела озадаченный взгляд Саймона.

Страйдер и Син разразились смехом.

– Что такого смешного? – потребовала она ответа.

– Ты никогда не видела, как дерется Страйдер, правда? – спросил Син.

Кенна нахмурилась:

– Почему, видела.

– Тогда разве ты не заметила того факта, что никто не может меня побить? – спросил Страйдер. – И особенно Саймон.

– Прошу прощения, – прорычал Саймон. – Я слабее только тебя, Сина и Дрейвена.

– Это ставит тебя на четвертую позицию, верно? – осведомился Син.

Саймон бросил на него убийственный взгляд.

– Я должен был позволить клану Макнили отравить тебя.

– Не важно, кто лучше, – перебила их Кенна. – Саймон победит завтра.

Страйдер издевательски усмехнулся:

– Я очень в этом сомневаюсь.

Кенна вздернула подбородок и серьезно посмотрела на графа.

– А я нет. Потому что если вы выиграете, милорд, и меня заставят за вас выйти, то уверяю вас, вы будете жалеть об этой победе всю свою оставшуюся жизнь.

Страйдер замер при ее словах.

– Не угрожайте мне, миледи. Я это плохо переношу. И я не проиграю ни Саймону, ни какому-либо другому мужчине. Я ни разу в жизни не терпел поражения, и этот титул я буду защищать даже ценой своей жизни. Никто меня не побьет.

Прежде чем она смогла ему возразить, Страйдер сердито развернулся и покинул их.

– Как он смеет! – завелась Кенна, но Саймон ее остановил.

– Не обращай на него внимания, любимая. У Страйдера есть основания так говорить.

– Возможно, и так, но я не позволю ему завтра победить. – Она встретилась взглядом с черными глазами Сина. – Ты не можешь помочь Саймону потренироваться?

Син покачал головой.

– У нас только одна ночь.

– Да, конечно, но…

– Этого не будет, Кенна, – сказал Саймон. – Я буду изо всех сил биться за тебя, не сомневайся в этом. Но я не сравнюсь в бою со Страйдером. У меня нет иллюзий на этот счет.

Возможно, но она сердцем чувствовала, что это сработает. Должно сработать.

– Я думаю, ты будешь удивлен тем, что можешь сделать.

Кенна и Саймон мало говорили до конца вечера. После ужина Каледония увела Кенну в комнату, а Саймон пошел искать Страйдера, который не присутствовал за столом.

Он нашел старинного друга сидящим на парапете с бутылью эля в руках, которую он прижимал к себе, как ребенка.

Саймон с отвращением взглянул на него:

– Почему вы с Сином так любите это делать?

Страйдер не ответил, приканчивая бутыль.

– Зачем ты здесь, Саймон?

– Я хотел поговорить с тобой о завтрашнем дне.

Страйдер не взглянул на него. Вместо этого он продолжал смотреть куда-то далеко вниз на внутренний двор замка.

– Я не собираюсь поддаваться тебе в битве.

– Я знаю. – Саймон никогда бы не попросил об этом человека, который всю жизнь убегал от своего прошлого. Убегал от того маленького мальчика, которым был когда-то. Не в характере Страйдера было проигрывать, и он никогда бы не попросил друга о такой жертве. – Я не хочу, чтобы ты поддавался.

– Тогда зачем ты пришел?

– Я хотел убедиться, что мы все еще друзья.

– Друзья… – Страйдер рассмеялся, и тут Саймон понял, что он пьян.

Сильно пьян, если судить по тому, как Страйдер покачнулся, отшвыривая прочь бутыль и поднимая вторую, которая стояла рядом с его ногой.

Страйдер выпрямился и вернулся к созерцанию двора.

– Ты заставил меня обручиться с женщиной, которую я не знаю, а теперь мне сказали, что я должен еще и драться за то, чтобы жениться на ней завтра, хотя я не хочу жениться, особенно на женщине, которая влюблена в другого. Если бы мы не были друзьями, ты бы уже был мертв, Саймон.

– Я не хотел, чтобы так случилось.

Страйдер при этих словах поднял голову, в его глазах была тоска.

– Так же, как я не хотел, чтобы вы с Эдвардом попали в тюрьму.

Саймона пронзила боль при этом воспоминании. Страйдер только получил свои шпоры, когда они последовали за отцом Саймона в Утремер. Саймон, все еще оруженосец, считал это большим приключением, пока они не повстречались с небольшой группой крестоносцев.

Отец Саймона посмеялся над глупцами, но Страйдер был молод и полон желания доказать, что тоже чего-то стоит.

Страйдер захотел последовать за крестоносцами, чтобы он мог завоевать славу и известность.

Саймон выбрал дружбу и поехал вместе со Страйдером, не зная, во что выльется его решение. Этому судьбоносному дню были принесены в жертву три года их жизни. Три года, прожитые в мерзости и грязи. Борьбе с крысами и змеями за каждую кроху еды.

На теле Саймона до сих пор остались шрамы того времени, но в отличие от Страйдера, он решил похоронить внутренние шрамы. Постараться забыть все пережитые унижения и ужасы.

– Я никогда не винил тебя.

– А я никогда не понимал, почему.

– Мы же братья, Страйдер. – Так же, как он был братом Сину и Дрейвену. Он был вынужден действовать с ними заодно, чтобы выжить. Их сплотили пережитые беды.

Страйдер глубоко вздохнул:

– Ты любишь ее?

– Да.

– Тогда как ты можешь так непринужденно стоять здесь, зная, что завтра она будет принадлежать мне?

– Потому что она никогда на самом деле мне не принадлежала. – Правда глубоко его ранила, но она была известна и ему, и Страйдеру. – Я действительно Призрак. – Он горько рассмеялся иронии в этих словах. – Она не видела меня, пока не стало слишком поздно, чтобы что-то изменить. – С болью в сердце он заставил себя добавить: – Я знаю, что ты будешь чтить ее.

– А если она умрет от проклятия моей семьи?

Саймон закатил глаза от этого безумного вопроса.

– Ты не проклят, Страйдер.

– Да, я проклят. Почему еще я вынужден жениться на возлюбленной моего лучшего друга? – Страйдер потер рукой голову. – В любом случае, почему ты здесь со мной? Ты должен быть с ней этой ночью. Господь свидетель, вы, возможно, никогда больше не будете вместе.

Саймон нахмурился:

– Ты относишься к этому с поразительным пониманием.

– Я чертовски пьян, Саймон. Я планирую выпить столько, чтобы эта ночь превратилась для меня в смутное воспоминание. Когда наступит завтрашний день, мы с тобой будем вынуждены биться. – Страйдер взглянул на него. – Я не хочу сражаться с тобой, Саймон, ты один из немногих людей, кого я считаю своей семьей, а я мало знал семейного тепла. Теперь уходи. Я хочу остаться один в своем горе.

Саймон кивнул. Он хорошо понимал его переживания, хотя сегодня, в первый раз в жизни, у него не было желания оставаться в одиночестве.

Он хотел Кенну.

Но все же не смел отправиться на ее поиски.

Если он найдет ее, то проведет с ней ночь, а он не мог так поступить со Страйдером.

Он ценил уверенность Кенны в его способностях, но знал границы своей силы. Он никогда не сможет побить Страйдера.

Проклятье Судьбам за это.

Сжав зубы, он оставил Страйдера с его элем и отправился на поиски хоть какого-нибудь успокоения в свою палатку.

Была спокойная, тихая ночь. Большинство рыцарей все еще были в замке, хвастаясь своими планами на завтрашний день.

Всего неделю назад Саймон отправился бы в свою палатку, чтобы написать Кенне, рассказать ей все о сегодняшнем дне и поразмышлять, что может принести следующий день.

Но теперь он не мог искать в этом успокоения. Дни их переписки закончились. Ему казалось немыслимым продолжать писать графине Блэкмур, пока он путешествует бок о бок с ее мужем.

Боль от этой мысли почти подкосила его.

С ноющим сердцем Саймон вошел в свою палатку и стал раздеваться. Он разделся до туники и штанов, когда услышал тихий шорох за занавесью, отделяющей его угол с одеждой от кровати.

Заподозрив нарушителя, он потянулся к своему мечу.

Держа его наготове, он отдернул занавесь и застыл.

Там, в его кровати, находилась единственная женщина, за обладание которой он был готов продать душу.

Кенна.

Ее густые, волнистые волосы были распущены. На ней была тонкая белая рубашка, которая была настолько прозрачной, что он мог с легкостью различить ярко-розовые вершинки ее грудей.

Он никогда не видел ничего прекрасней, чем она, ждущая его в постели.

– Ты не должна находиться здесь, – сказал он, опуская меч.

– Это единственное подходящее для меня место. Я не хочу быть без тебя, Саймон.

Он был покорен ее словами и тем обстоятельством, что она стольким рисковала, чтобы быть с ним этой ночью, когда он так отчаянно в ней нуждался.

Он должен был отослать ее к себе. Это было бы благородным поступком.

Но, живя все время чужой жизнью, он сегодня решил побыть эгоистичным.

Хоть раз в жизни он желал чего-то для себя.

Он желал ее.

Уронив меч, он направился к постели, где она ждала его. Как он хотел, чтобы она осталась с ним навсегда.

Кенна задержала дыхание, частично ожидая, что Саймон все-таки отошлет ее прочь. Выражение его лица говорило ей, что его терзают сомнения.

Но у нее не было колебаний. Она была сосредоточена на нем и только на нем.

Она поежилась, когда он приблизился к ней и отдернул покрывало с постели.

– Я не знаю, что привело тебя сюда сегодня, моя леди. Но я очень рад, что ты пришла.

Кенна улыбнулась ему:

– Я всегда буду приходить к тебе, мой рыцарь. Куда бы ты ни отправился.

Он снял тунику и привлек Кенну к себе. Она вздохнула, ощутив его кожу под своими ладонями. Он был таким твердым и теплым. Ей нравилось, как его мускулы перекатываются под ее руками. Как он смотрел на нее, словно она была лакомым кусочком, который он очень хотел проглотить.

Его медальон опустился между ее грудей. Ее поглотил огонь, когда она радушно приняла его в свои объятия.

– Не покидай меня, Саймон, – прошептала она. – Пожалуйста, победи завтра ради меня.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы завоевать тебя.

Он раздвинул коленом ее ноги. Кенна застонала, почувствовав, как его твердое тело накрывает ее. Она ощущала его всем своим телом, от губ до кончиков пальцев на ногах.

Затем он поцеловал ее, горячо и страстно. Она пробежала руками по его спине, ощутив выпуклость его плоти. Ее тело трепетало от желания вновь ощутить его в себе.

Он распахнул ворот ее рубашки и скользнул руками к ее грудям, которые напряглись и болели в ожидании его прикосновения.

Застонав, он оторвался от ее губ и склонил голову, чтобы взять в рот ее набухший сосок. Она шумно выдохнула, почувствовав его прикосновение и сильнее прижала его к себе.

Она не могла представить себе ничего приятнее, чем прикосновения Саймона к ее телу.

Он не торопясь начал дразнить ее, пробуя на вкус, прежде чем начал медленно прокладывать дорожку поцелуев вниз.

Кенна понятия не имела, что он задумал. Он поднял подол ее рубашки, обнажив ее нижнюю часть перед своим голодным взглядом.

Она задрожала, увидев, что он смотрит на ее самое сокровенное место. Он еще шире развел ее ноги и погладил пальцем ее влажную расщелину.

Когда она подумала, что большего удовольствия и быть не может, он склонил голову и коснулся ее губами.

Кенна закричала в экстазе, смешанном с удивлением. Она никогда не думала, что мужчина может вытворять с ней такое! Пробуя ее, он был неутомим.

И когда пришло ее время, она разлетелась на осколки. В этот момент она ждала, что он войдет в нее.

Но она ошиблась.

Вместо этого, он отстранился и опустил подол ее рубашки, чтобы прикрыть ее. Он подвинулся, чтобы лечь рядом с ней, и прижал ее так, чтобы ее голова покоилась на его обнаженной груди.

– Ты не получил удовольствия.

– Нет, любимая, получил. Твое удовольствие этой ночью стало моим.

– Я не понимаю.

– Я не могу снова взять тебя, Кенна, зная, что завтра, хочешь ты того или нет, ты будешь принадлежать кому-то другому. Я не могу отдать тебя Страйдеру со своим ребенком во чреве. Это будет несправедливо по отношению к каждому из нас.

– А если я уже ношу твоего ребенка?

– Я не могу этого изменить. Могу только быть уверенным с этого самого момента, что не сделаю его рогоносцем.

Кенна проглотила готовые пролиться слезы. Это было так несправедливо. Она получала то, что хотела, – выходила замуж за Страйдера. Только он уже не был нужен ей.

Ей был нужен Саймон.

Она тихо лежала, слушая стук его сердца у себя под щекой.

Она вздохнула:

– Ты помнишь, что ты написал мне на прошлые святки, когда ты был во Фландрии?

– Что я ненавижу утку?

– Да, это ты тоже писал. Но я думала о твоем рассказе, что ты бы хотел справлять семейный праздники так же, как герцог Бургундский. Ты написал, как вокруг него собрались его дети, а также его братья и сестры. Теперь ты вспомнил?

– Да. Людям свойственно стремиться к тому, что им никогда не получить.

– Может, придет день…

– Нет, – перебил он ее. – Даже если я получу землю, другой у меня не будет, Кенна. Ты единственная женщина, которую я когда-либо хотел назвать своей.

– Если тебе даруют землю, Саймон, ты изменишь свое мнение.

– Ничего не изменится. Я знал многих женщин в своей жизни, из разных социальных слоев, и я знаю свое сердце. Во всех моих странствиях мне не встречалась женщина, которая вызвала бы у меня такие же чувства, как ты. Ты мой друг и наперсница. Я доверился тебе так, как не доверялся никому в жизни. Мне не свойственно откровенничать с людьми, а тебе я поведал все свои мысли и мечты.

Его слова согрели ее.

Он взял ее волосы в руку и поднял к своему лицу. Закрыв глаза, он вдыхал ее запах.

Она затрепетала от его действий.

– Я не смогу потерять тебя, Саймон.

Он сжал зубы:

– Мы делаем то, что должны.

– Но…

– Нет, Кенна. Не важно, чего мы хотим, рассвет настанет, и завтра мы разлучимся.

– Но если мы…

– Нет никаких условий. Я не хочу, чтобы ты сбежала от любящей тебя семьи и заставляла их переживать. Страйдер – хороший человек. Он позаботится о тебе.

– А он будет меня любить?

Его прозрачные синие глаза выдавали тоску и муку.

– Нет. Он никогда не позволит себе полюбить женщину.

– А я никогда не полюблю его. Так скажи мне, найдем ли мы со Страйдером счастье в таком браке?

– Вы найдете его. Как-нибудь.

Кенна нахмурилась. Как же она хотела придушить упрямца! Что такое происходит с мужчинами, что они вечно слепы?

Он поцеловал ее в бровь и обхватил лицо руками.

– Спи, Кенна. Мне нужно отдохнуть перед битвой.

Она кивнула, хотя больше всего ей хотелось и дальше спорить с ним. Она давно поняла, что если мужчина что-то решил, то его уже не переубедить.

Но лежа в его объятиях, она молилась о чуде. Таком, чтобы она вышла замуж за победителя своего сердца, а не всей Англии.