Лживая

Глава 25

Было пять утра, когда я закончила свой первый круг в бассейне. Я была благодарна за одиночество. Звук закрывающейся двери нарушил мою концентрацию, и я подплыла к краю бассейна в поисках источника. Алек наблюдал за мной издалека. На нем были черные пижамные штаны. Я сомневалась, что он планировал плавать в них. Подплыв к лестнице, я вылезла из бассейна, стараясь держать руки перед телом и отвратительной отметиной, которую я не хотела, чтобы он видел.

— Что ты делаешь в такую рань?

— Не мог заснуть, — сказал он. — И увидел, что ты направляешься к бассейну. Хотел поговорить с тобой.

Звук воды, плещущейся о бортик бассейна, заполнил тишину. Я не могла отвести взгляд от его глаз, хотя хотела, не могла пошевелиться, хотя хотела преодолеть несколько шагов, между нами. Я уронила руки и уставилась вверх, желая найти слова, дабы разрушить чары его взгляда.

Алек втянул воздух. Я смотрела на него сквозь мокрые ресницы, недоумевая, в чем дело, пока не поняла, на что он смотрит. Из-под купальника выглядывала красная отметина, разрезавшая кожу. Я прикрыла ее ладонью и повернулась, чтобы уйти, моя кожа пылала от гнева и унижения. Его руки оказались на моих плечах и остановили меня. Я закрыла глаза, ненавидя то, как сильно мое тело все еще жаждало его прикосновений, как оно переполняло меня каждый раз, когда он находился рядом, хотя я столько раз пыталась забыть его. Он повернул меня и мягко оттолкнул мою руку в сторону.

— Ты не знаешь, как сильно я хочу, чтобы он не умер. Как бы я хотел убить его сам.

Жестокость его слов, смешанная с грубостью его голоса, омыла меня, наполнив странным чувством облегчения. Он осторожно прикоснулся пальцами к отметине.

— Тебе все еще больно?

Вопрос прозвучал странно из уст Алека. Я подняла на него глаза, не заботясь, уловит ли он эмоции в глазах.

— Ничто не причиняло такой боли, как наблюдать за тобой с Кейт и как ты говорил мне, что наш первый поцелуй, мой первый поцелуй, был ошибкой.

Он сделал шаг ближе, так что, между нами, почти не осталось места. Его глаза блуждали по моему лицу, и внезапно мне показалось, что он может видеть сквозь все слои, которые я создала, защищая себя.

— Ты любишь ее?

Я спрашивала себя об этом так часто, с тех пор как они вернулись с первой миссии в качестве пары.

— Я не люблю ее, а она не любит меня. Все сложно. — он выдохнул.

— Сложно, — повторила я. — Хорошо.

Это все, что он мог сказать по этому вопросу? Он прикоснулся к моей щеке, и я отпрянула от его прикосновения. Я знала, что он хочет поцеловать меня снова, знала это по его глазам и по тому, как его пальцы провели по моей щеке, но еще больше я знала, что не могу позволить этому произойти. Не до тех пор, пока есть Кейт. Пока каждый поцелуй был не более чем пустым обещанием.

Я начала отстраняться. Не хотела быть той, кто продолжает делать Алека изменщиком. Я не хотела быть таким человеком, как бы сильно я ни желала быть с ним. Я достойна большего. И Кейт тоже этого не заслуживала.

— Мне жаль, — пробормотал он. — Прости за то, что случилось. Я должен был закончить отношения с Кейт раньше.

Я замерла.

— Ты порвал с Кейт?

Алек кивнул.

— Перед тем, как вернулся в штаб-квартиру. На самом деле мы с ней брали перерыв еще до этого. Я сказал ей, что мне нужно время подумать.

Я сглотнула. Не ожидала этого. Алек опустил свои губы к моим и нежно поцеловал меня. Я не отстранилась, несмотря на противоречивые эмоции. Близость Алека была тем, в чем я нуждалась. Вскоре наш поцелуй стал более жарким. Его сильные руки гладили мою обнаженную спину, и мое тело покрылось мурашками. Прикосновения Алека всегда оставляли во мне желание большего. Я не хотела думать, только чувствовать. Я прижалась ближе к нему, желая большего, даже если не знала, насколько.

Алек оторвал свои губы от моих, в его глазах отражался тот же голод, что и в моих. Он огляделся, затем указал на корзину с чистыми полотенцами, которая стояла между скамейкой и пальмой в горшке. Он взял меня за руку и повел к ней, а затем пнул корзину. Чистые полотенца упали на пол, образовав постель из полотенец. Мое сердцебиение участилось, когда Алек осторожно опустил меня вниз, чтобы мы оба легли на мягкий пол.

Его губы вернулись к моим, и он накрыл меня своим сильным телом, а его язык продолжал раскрывать меня самым восхитительным образом. Мои трусики-бикини вскоре прилипли к разгоряченной плоти, намокшей от возбуждения. Алек издал низкий рык, его поцелуй стал более неистовым. Наши глаза встретились, и новая волна вожделения обрушилась на меня. Его взгляд вскоре последовал за одинокой капелькой воды, которая скользнула по ложбинке между моими грудями. Алек опустил голову, высовывая язык, чтобы слизать ее. Я задохнулась, моя рука ухватилась за его затылок.

Я хотела, чтобы его рот оказался на мне. На каждом моем сантиметре. Алек просунул палец под мой бикини-топ, затем его глаза встретились с моими, будто ему нужно было подтверждение того, что я хочу этого. Разве он не видит?

Наконец он склонил голову и стянул топ с моей правой груди, обнажив сосок, который он захватил губами. Все остальное отошло на второй план. Только Алек имел значение. Все мое существо, казалось, сосредоточилось на ощущении его горячего рта на мне, на том, как каждое прикосновение его губ посылало молнии по телу.

Рука Алека разминала мое бедро самым отвлекающим образом, его пальцы находились близко к тому месту, где я хотела, нуждалась почувствовать его. Я приподняла бедра, не думая об этом, надеясь, что он поймет, о чем речь.

Конечно, он понял.

Его пальцы скользнули под бикини, поглаживая мои подстриженные волоски, пока не коснулись складок. Я выгнулась дугой от этих ощущений, желая большего. Когда подушечка пальца Алека погладила мой клитор, я издала вздох, который разнесся по всему бассейну.

— Ты так хорошо ощущаешься, — прорычал Алек.

Проводя руками по его мускулистой груди, я наслаждалась ощущением его силы, едва уловимым напряжением мышц, которое выдавало его едва сдерживаемую мощь. Наконец мои пальцы вцепились в его плечи в поисках опоры, когда прикосновения Алека лишили меня всякого подобия контроля. Я практически не могла дышать. Губы Алека вернулись к моим, а его пальцы двигались напротив меня все быстрее и быстрее. Мне казалось, что в любой момент я взорвусь, расколовшись от невозможного напряжения, нараставшего глубоко внутри. Бедра выгнулись, когда напряжение внезапно ослабло, и удовольствие прорвалось через меня. Я задыхалась напротив губ Алека, ногти впивались в его кожу. Он удерживал мой взгляд, и выражение его глаз, казалось, удваивало каждое ощущение. Я вскрикнула, закатив глаза, переполненная пульсирующим вожделением в теле.

Вскоре пальцы Алека замедлились. А вот мой пульс нет. И дыхание тоже. Доказательство его собственного возбуждения прижималось к моему бедру.

Где-то скрипнула дверь. Я напряглась, прекрасно понимая, что рука Алека все еще между моих ног, его палец все еще прижимается — почти собственнически — к моему клитору, и что я все еще нахожусь в состоянии оргазма, о котором не хотела рассказывать никому. Легкий, как всегда, Алек вскочил, обернул вокруг меня полотенце, а затем выпрямился, осматривая наше окружение. Полотенце и растение в горшке могли бы укрыть меня от посторонних глаз, если бы незваный гость пришел с правильного направления.

Алек ненадолго исчез из виду, и я затаила дыхание, пытаясь прислушаться к звукам. Я натянула бикини на место и задрожала, вспомнив, что только что произошло. Я все еще ощущала пульсацию между ног, восхитительное послевкусие удовольствия, которое подарил мне Алек.

Алек вернулся, выглядя более похожим на себя прежнего. Когда наши глаза встретились, энергия, между нами, снова изменилась. Но отношения все еще были… неопределенными, почти неловкими. Я прочистила горло.

— Мне, наверное, нужно вернуться в свою комнату.

Алек схватил меня за руку и притянул к себе, его губы вновь опустились на мои. Я сразу же прильнула к нему, готовая продолжить то, на чем мы остановились, даже если мы рисковали быть пойманными и стать посмешищем для всего агентства.

Алек первым разорвал поцелуй, но в его глазах отразилась неохота, что я с удовлетворением отметила.

— В мужской раздевалке раздавались голоса. Нам пора уходить.

Я кивнула, но украла еще один поцелуй. Я хотела знать, что все это значит, но понимала, что сейчас разговоры только все усложнят. Я просто хотела еще немного насладиться послевкусием нашей встречи. Поцеловав его напоследок, я вернулась в свою комнату.

Солнце поднималось. Золотые лучи заиграли на грудах тостов и десятках яиц, которые Марта разложила для приготовления завтрака. Я съела вторую тарелку французских тостов. Одной из вещей, по которым я больше всего скучала в СЭС, была Марта и ее стряпня. Она заботилась обо мне и готовила для меня так же, как Линда. СЭС не была традиционной семьей, но я поняла, что она близка к этому. Возможно, этого достаточно.

Я рассказала Марте о своем разговоре с Алеком у бассейна и о том, как мы после этого целовались, и она терпеливо меня выслушала. Она дала мне тот же совет, который всегда давала, когда я говорила с ней об Алеке: все встанет на свои места, если я буду терпелива. Возможно, она действительно права. Алек расстался с Кейт. Быть может, у нас с Алеком теперь есть будущее.

Но сегодня речь шла о прошлом. Последний взгляд на жизнь, которой я наслаждалась больше, чем следовало.

Я доела последний кусочек малины и отложила вилку. Даже потрясающая еда Марты не могла успокоить желудок. То, что я собиралась сделать, было не просто незначительным нарушением правил.

— Сегодня похороны Мэдисон. Тони попросил меня поговорить с тобой, — неожиданно сказала Марта.

— Почему? — спросила я, напрягаясь.

Майор узнал о моем плане? Кейт проникла в мои мысли и увидела? Она в основном избегала меня, как и я ее, но на краткий миг наши взгляды пересеклись. Я не хотела думать о том, что еще она увидела.

— Он беспокоится о тебе. И заметил, что ты еще не оставила Ливингстон в прошлом. — она обхватила мое плечо. — Ты должна научиться отпускать.

— Знаю. — Я торжественно кивнула.

Я не смотрела прямо на нее, опасаясь, что она увидит что-то в моем лице, что выдаст меня. Я смирилась со своей жизнью, или, может, смирилась — это не совсем верное слово для моих чувств. Может, терпимость — более подходящее слово. У меня никогда не будет такой семьи, как у Мэдисон.

— Иногда достаточно прощания на расстоянии. — она поцеловала меня в висок. — Ты должна выпустить свою боль. Мы хотим вернуть нашу прежнюю Тессу.

— Я тоже хочу вернуть прежнюю Тессу.

Я прижалась лбом к ее плечу, ощущая вину за то, что не вняла ее просьбам. Но я уже приняла решение, и теперь меня ничто не остановит.

Я поспешила в свою комнату, где меня ждала одежда, которую Холли украла у Саммерс. Я влезла в нее и трансформировалась в Саммерс. Холли позаботилась о том, чтобы я не столкнулась с настоящей Саммерс, которая давала Холли частный урок.

Я заставила себя идти по коридорам медленно, несмотря на страх столкнуться с Майором. Часть напряжения исчезла из тела, когда я, наконец, оказалась на улице и приблизилась к аэродрому. Таннер полировал свой любимый вертолет и выпрямился, увидев меня.

— Нам нужен человек, который доставит Тессу в Ливингстон. Мы с Майором решили позволить ей присутствовать на похоронах. Все должно быть готово через десять минут.

Голос Саммерс звучал твердо и уверенно.

Таннер нахмурился, но кивнул.

— Конечно.

Я повернулась и ушла, не успев выдать себя, и вернулась через десять минут в собственном теле. Мое сердце не переставало колотиться, пока мы не оторвались от земли, и даже тогда я едва позволила себе расслабиться. Когда Майор узнает, что я сделала, а в том, что он узнает, не было никаких сомнений, я буду наказана. Но об этом я буду беспокоиться позже. Пока же я знала, что я должна делать.