5

По дороге домой они сделали остановку у мага­зина, купили бутылку шампанского, нехитрую заку­ску, фрукты и торт — маленький кусочек, ничего страшного, остальное съест Глебов... за ее здоро­вье. Хоть в их планы и не входила победа в первом туре, но было грех не отметить ее. В жизни так ма­ло праздников.

Отметить спокойно не дали. Дома Анну ждал оче­редной сюрпризик. Лишь только, оживленно пере­говариваясь, они с Иваном распахнули входную дверь, как оба, разом замолчав, застыли на пороге с пакетами продуктов в руках.

Все соседи по коммуналке заполонили и без то­го тесный коридор и колюще-режущими взглядами шарили по лицам вошедших. Если бы не знакомый участковый, возглавлявший толпу, можно было не сомневаться, что Анну и Ивана собираются как ми­нимум побить сковородками. За что?

Глебов пришел в себя первым.

— В чем дело? — заинтересовано спросил он.

Соседи угрожающе загудели.

— Тише, граждане! Тише! — подняла руку мили­ция. — Сейчас разберемся, в чем дело и где тело.

— Какое тело? — Анна тоже пришла в себя.

— Такое! — многозначительно ответил участко­вый и направил на Анюту указательный палец. — Учтите, чистосердечное признание смягчает... или облегчает? В общем, не важно. Где она?

— Кто? — одновременно спросили Иван и Анна.

— Изворачиваться не советую! — предупредил представитель власти. — От соседей Анны Венгеровой... вот от них, — последовал кивок за спи­ну, — поступил сигнал, что она бесследно исчезла, а в ее комнату вселилась некая неизвестная личность. То есть — вы! Что вы с ней сделали? И где тело?

Анюта чуть не расхохоталась, но нервный сме­шок все же вырвался.

— Так это же я! — простодушно заявила она.

— А никто и не сомневается, что вы, — подтвер­дил участковый. — Раз вы завладели ее движимым и недвижимым имуществом, значит, вы! Меня инте­ресует другое. Куда вы дели труп Венгеровой?!

— Да вы что! С ума все посходили! — возмутил­ся Глебов. — Это же она и есть — Анна Венгерова!

— Врет! Да он с ней заодно! Он ее и подучил, ре­цидивист! — посыпалось из-за широкой милицей­ской спины.

— Ваши документы! — сообразил участковый.

— Они в комнате, — пролепетала Анна, пони­мая, что, похоже, влипла в самую настоящую ис­торию.

«Просто какой-то сюр! И это все происходит со мной! Поверить не могу!»

Паспорта на обычном месте, как нарочно, не оказалось, чего и следовало ожидать.

— Ага! — злорадствовали соседи. — Анька-то па­спорт припрятала, а эта, аферистка, найти не мо­жет!

Наконец, после чертыханий и взываний к Богу, документ нашелся под небрежно брошенной стоп­кой фотографий из альбома, пошедшего на портфо­лио.

— И вы утверждаете, что на фотографии вы? — строго спросил участковый.

— Да, — не так уверенно, как следовало, под­твердила Анна. — Только похудевшая... Плюс стрижка и покраска, минус очки, плюс цветные лин­зы... Просто я сменила имидж.

— А голос Анькин, — раздалось в толпе чье-то трезвое замечание. — Точно Аньки. Имидж — это дело такое, радикальное.

Тут и милицию взяло сомнение, а вместе с ним и растерянность. И в этот критический момент впе­ред вышел Григорий Первухин.

— Если это Венгерова, — заявил он, — то на пра­вой ягодице у нее должно быть родимое пятно... с копейку.

— А вам откуда это известно? — встрепенув­шись, спросил участковый.

— Да! Откуда?! — взвилась Анна.

— Подглядывал, кобель! — раздался угрожаю­щий басок Гришиной жены. И вслед за этим послы­шался звук тяжелой оплеухи.

— Да на пляже... на пляже... случайно... — проле­петал в свое оправдание Первухин и получил еще одну оплеуху за пляж.

— Только без рукоприкладства! — потребовала милиция и тут же почему-то засмущалась. — Это... Того... Гражданка, придется вам, хм-м-м, предъя­вить родинку, раз других достоверных документов у вас при себе не имеется.

— Да вы что?! С ума все сдвинулись! — возмути­лась Анна. — Да я... Я сейчас милицию вызову!..

— Она уже тут! — заметил участковый. — Ваше право, конечно, отказаться... Но тогда я вас прямо сейчас задерживаю по административной части... до выяснения личности.

Аня бросила умоляющий взгляд на Ивана.

— Ну... женщинам-то можно показать, — ответил тот, — и даже обе ягодицы. И Григорию, пожалуй, тоже. Он тебя уже видел всякую.

Воздух вновь сотряс звук оплеухи.

После непродолжительных дебатов было реше­но, что для удостоверения личности незнакомки в комнате Венгеровой останется женская половина коммуналки и... участковый, как представитель вла­сти, пола не имеющий.

Сгорая от обиды и стыда, Анна разделась за дверцей шкафа до белья и вышла к народу спиной вперед. Родинка, естественно, была на месте.

— А если она нарисована? — тяжело дыша, спросила милиция. — Я должен потереть для по­рядка.

Но тут за Анну вступились женщины.

— Сейчас мы тебе потрем! — заголосили они на разные лады. — А еще форму надел! Кобель! Вот мы твоему начальству-то глаза откроем!

Под неожиданно дружным натиском соседок Ан­ны, участковый вынужден был отступить.

— Венгерова, — сказал он напоследок, — чтоб у меня в срочном порядке обменяла документ! А то имиджи они, понимаешь, меняют, а на документ им наплевать! А у меня от этого показатели вниз идут!..

Про обмен документа милиция могла и не гово­рить. Анна уже и сама поняла, что паспорт придет­ся менять. И не только российский, но и загранич­ный, с которым она уже побывала в добром десят­ке стран и как турист, и как представитель отечест­венного рекламного бизнеса.

На фоне коммунальных разборок как-то вдруг поблекла маленькая победа за звание мисс «Лицо T&G». Действительно, чего там праздновать? Более того, Анна даже хотела отказаться от похода в рес­торан вместе с Игорем Засосовым. Но... человека делает профессия. Дисциплинированный, матерый менеджер взял верх над впечатлительной молодой женщиной: настроения могут быть какими угодно, а дело должно делаться!

Скормив себе эту сентенцию, Анюта стала гото­виться к встрече с Игорьком — единственным, кого ей удалось сегодня зацепить. Она нисколько не со­мневалась, что смогла бы раскрутить на встречу и Игумнова с Кутлером. Одного-то из них уж точно. Но, после того как выяснилось, что ее двинули во второй тур, необходимость в спешке отпала. Завтра они все вместе вновь сойдутся в «Валькирии», вот тогда и познакомятся.

Везти Анюту в ресторан Глебов наотрез отказал­ся, заявив, что это равносильно тому, если б он на своих собственных руках отнес ее в чужую постель. А Иван себе такого никогда в жизни не позволял.

— Если у тебя на вечер какие-то дела, так и ска­жи, — парировала Аня. — Я и на такси прокачусь.

— Какие дела? Никаких дел, — ответил Глебов.

— Да! А кому ты звонил в агентстве по дороге в туалет? — припомнила она и, приложив кулак к уху, процитировала: — Слушай меня внимательно...

— Ты что, подслушивала?

— Да, подслушивала! — смело заявила она.

— И что ты слышала? — внимательно глядя ей в глаза, спросил Глебов.

— Все! — последовал уверенный ответ.

— Ничего ты не слышала, — после долгой паузы, все так же внимательно изучая ее, заключил Иван.

«Черт возьми! Судя по его реакции, этот теле­фонный разговор был важным, и очень! — поняла Анюта. И тут же в голове закрутилось и заверте­лось: — Он что-то замышляет? Что? Взять сейф в кабинете босса?.. А почему нет? Одно слово — уголовник!

С чего бы это бывшему зэку идти водителем к ни­щей менеджерше? Да чтобы выведать информа­цию: где, что и сколько... Нет, ничего у тебя, коре­шок, не выйдет. Ты меня своей сообщницей не сде­лаешь, как ни старайся!.. Или я ошибаюсь и дело совсем не в сейфе? А в чем тогда?! О Господи!»

— Ладно! — примирительно сказал Глебов. — Признаю свою ошибку. Впредь обещаю быть по­кладистей. Просто... Понимаешь, сама мысль, что, пока я парюсь в машине, этот урод Засосов будет тебя охмурять, раздевать глазами и прочее, невы­носима!

«Вот он как все повернул. Ревность, значит, его одолела. Хорошо, сделаем вид, что поверили в эту сказочку... Интересно, что же все-таки он задумал? В какую игру со мной играет? Явно не в свой люби­мый хоккей».


Засосов был сам на себя не похож. Видимо, Ан­на произвела на него сильное впечатление. Игорь не стал, как можно было ожидать, искусно вести де­ло в сторону постели в своей холостяцкой кварти­ре, а подал себя как вполне респектабельного муж­чину с самыми серьезными намерениями.

Наверное, в ресторан, куда Засосов пригласил Степаниду Пушкину, он приводил всех своих баб. Во всяком случае, его здесь знали.

— Как всегда, Игорь Сергеевич? — подскочил к ним официант, лишь только они успели занять пер­сональный (Анна в этом ничуть не сомневалась) засосовский столик.

— Да, как всегда, — смутившись, подтвердил Игорь Сергеевич и, подождав, когда официант ис­чезнет, ляпнул в оправдание: — Я сюда заходил па­ру раз... с женой.

«Совсем без фантазии. Какая жена! Ты мне так всю игру поломаешь. Скажи, что развелся!»

— Так вы женаты... — разочарованно проговори­ла Аня.

— Нет, разведен! Просто я хожу сюда обедать.

— Вы же только что сказали, что были здесь все­го пару раз.

— Ну да, — заерзал на стуле Засосов, — мы бы­ли здесь пару раз с женой, а когда развелись, я стал приходить сюда каждый день обедать. Фу-у-у... Как здесь жарко.

— Я вас понимаю, — оглядываясь по сторонам, сказала Аня. — Очень миленько, по-домашнему. Пианист просто душка... Пожалуй, я тоже начну хо­дить сюда. Только не обедать, а ужинать.

Засосов замер. Последним своим заявлением Анюта фактически захватывала важный стратегиче­ский пункт на его любовном фронте.

— Правда, все зависит от кухни, — дала она на­дежду бывшему коллеге, и разговор перескочил на гастрономическую тему.

Тем временем принесли заказ. Оказалось, что Игорь Сергеевич Засосов систематически соблаз­нял девушек овощами в медовой глазури, фарширо­ванными помидорами, паштетом из кролика с краснокочанной капустой, брокколи с беконом под оре­ховым соусом, маринованными цуккини с окоро­ком, минералкой, яблочным щербетом с шампан­ским, кофе со сливками и грушево-лимонным кон­фитюром. Видимо, он глубоко был убежден, что че­рез желудок можно добраться не только до сердца мужчины, но и женщины тоже.

— Я вот все время спрашиваю себя, Стеша, — тщательно пережевывая кусочек мяса, обильно смазанный горчицей, сказал Засосов, — кого вы мне напоминаете? Такое ощущение, что мы уже где-то встречались.

— Наверное, вы видели меня во сне, — вымучи­ла улыбку Аня. Нужно было срочно менять тему. Еще, не дай бог, вспомнит, что Степаниду Пушкину он встречал каждый день в «Валькирии» и, более того, был ее соседом по столу.

«А насчет "Валькирии" — это мысль!»

— У меня к вам просьба, Игорь, — сделав глоток минералки, сказала она.

— Все, что в моих силах, — с готовностью отве­тил Засосов.

— У меня лучшая подруга сейчас без дела сидит. Экономист, с опытом работы, со знанием компью­тера... Все как положено. Я сегодня слышала, что у вас место менеджера освободилось. Так нельзя ли это место оставить за моей подругой?

— Да, информация в Питере поставлена на по­ток, — прокомментировал услышанное Засосов. — Есть место. Обещаю, что буду голосовать за вашу подругу обеими руками. Только нужно с ней пред­варительно побеседовать... Вы меня понимаете?

— Еще как понимаю! — подтвердила Анна и тут же поинтересовалась: — А за что ее уволили?.. Болгарину... нет, Венгерову, кажется. Девчонки сплетничали, будто она босса за нос укусила.

— Что, что? За нос? — рассмеялся Засосов. — Это ж надо выдумать! За нос укусила!

— А за что тогда? — не отставала Анна.

— За что укусила или за что уволили? — игриво проговорил Игорь, но тут же опять взял респекта­бельный тон. — Да дело-то на самом деле темное. Можно сказать, уволили ни за что.

— Вы меня пугаете. Может, моей подруге стоит поискать другое место, раз в вашей конторе такой беспредел творится?

Засосов просто вынужден был вступиться за честь родного агентства и рассказал всю историю с кражей сценария от начала до конца.

— Мне кажется, — внимательно выслушав быв­шего коллегу, сказала Анна, — вы не очень-то вери­те в ее виновность... Венгеровой... Я права?

— Если честно, да. Не такая Венгерова дура, что­бы оставить на календаре электронный адрес со­общника. Хотя... Женщина иногда способна выки­нуть такое, что остается только руками развести, — обронил Засосов фразу, в истинности которой и он сам, и Анюта смогли убедиться всего через не­сколько минут. — Наверное, в том, что Анну уволи­ли, доля и моей вины, — задумчиво продолжил Игорь. — У меня ведь был... и есть подозреваемый. Я случайно видел, как рылись в столе нашего обво­рованного копирайтера... — Засосов вдруг запнул­ся. — Чего-то я разболтался, — улыбнулся он. — Что мы все о Венгеровой да о Венгеровой? Давай­те лучше поговорим о Пушкиной.

Последнее было сказано с явным подтекстом. В первую секунду Анне даже показалось, что ее тайна давно раскрыта и Засосов просто забавляет­ся с ней в свое удовольствие.

«Нет, ни о чем таком он не догадался! Зачем ему передо мной комедию разыгрывать? — успокоила она себя и тут же сама себе возразила: — А затем, чтобы подкинуть дезинформацию! Подозреваемый у него есть... В столе Жебунова рылся... А я лично, стало быть, чист и безгрешен! Но чего он тогда ос­тановился? Почему не пошел до конца? Почему не выдал имени своего подозреваемого?»

Выяснять подробности Анна побоялась. Узнал он ее — не узнал, еще не ясно, а прояви она к это­му делу повышенный интерес — точно узнает. Раз­говор был быстренько повернут на другую тему: кастинг. И тут Анна услышала, что своим выходом в следующий круг обязана исключительно ему — Засосову.

— Я бился за вас до последнего! — скромно за­явил он. — Мне это стоило нервного расстройства.

«Хорошо не полового», — съязвила про себя Ан­на. Радость победы после такого откровения угасла окончательно.

— И какую награду вы требуете? — серьезно спросила она.

— Вы меня обижаете, Стеша, — в самом деле обиделся Засосов. — И в мыслях ничего такого не было. Просто захотелось сделать для вас что-то хо­рошее. Не знаю... гипноз какой-то. Нет, вы не из тех девушек, с кем можно провести ночь и забыть. Вы — навсегда. На всю жизнь.

«Ого! Сейчас он достанет из кармана маленькую коробочку с обручальным кольцом и сделает мне предложение...»

Игорь полез в карман пиджака — Анна подобра­лась — и достал... пачку сигарет. Аня с облегчени­ем откинулась на спинку стула, но не без разочаро­вания. Все-таки услышать слова признания даже от такого бабника, как Засосов, было бы приятно.

Засосов же потянул сигарету из пачки, но вытя­нул ее только до половины и... замер. При этом взгляд его был направлен куда-то поверх головы Анны и выражал удивление пополам с испугом.

— Я так и знала, что найду тебя здесь! — услы­шала Аня за своей спиной. — Я же тебя преду­преждала, что ты так просто от меня не отдела­ешься!

Анюта обернулась и увидела довольно симпатич­ную девицу с фигурой культуристки.

— Ну, что смотришь, вешалка?! — гаркнула на нее девица. — Сейчас я тебе покажу, как на чужих мужиков рот разевать.

Дальнейшее Анна предпочла бы забыть, и как можно скорей. Культуристка схватила ее за волосы и стала тягать в разные стороны. Анюта вскочила и, не долго думая, тоже вцепилась в волосы соперни­цы. Засосов бросился их разнимать, но при этом опрокинул столик. Все, что на нем было, с ужасным грохотом посыпалось на пол. За соседними столи­ками тут же началась паника. Кто-то пронзительно завизжал, кто-то бросился бежать. Хаоса в проис­ходящее подбавил официант с подносом, поскольз­нувшийся на жирном куске мяса. Несколько мгно­вений — и весь ресторан гудел, как фанатская три­буна стадиона. Подскочила охрана, выглянули из кухни повара...

До грандиозной драки, слава богу, не дошло. Культуристку и Анну растащили в разные стороны и повели на выход. Засосов ринулся за ними, но его вежливо задержали.

— Можете продолжать, девочки! — выставив их наружу, предложила охрана. — Сделайте нам такое удовольствие.

— Козлы! — огрызнулась культуристка. Достав­лять за бесплатно удовольствие у нее, похоже, же­лания не было. А у Анны и подавно. — Чтоб я тебя больше рядом с моим не видела! — ограничилась она устным заявлением.

Отвечать Аня не стала. Она просто не слышала, что ей сказала неуравновешенная подруга Засосова. Ее мысли были заняты другим — Глебовым. Иван видел, как ее под руки выводят из ресторана, но, вместо того чтобы поспешить на помощь, взял и поспешно спрятался за рекламную тумбу. Струсил? Или кого-то испугался? Кого? Нет, с Глебовым, точ­но, не все в порядке. И она еще хлебнет с ним при­ключений. Ой, хлебнет.


Загрузка...