Лицо ангела

7

Маленькая фигурка Луизы прижалась к туалетному столику. Клайв обрушил на нее весь свой гнев, не обращая никакого внимания на Мег.

— Где Лена! Разве она не приготовила тебе постель? Ты должна лежать после такого путешествия. Что скажет врач? Сначала ты убегаешь из больницы, а потом слоняешься по дому. Ты что, не хочешь выздороветь?

Невозможно было понять, плакала Луиза или нет. Она покорно опустила голову и проговорила:

— Я только хотела увидеть нового секретаря. Ты писал мне о ней. Я хотела быть дома, когда она приедет.

— Ты могла встретиться с Мег утром. Какая необходимость пугать ее ночью.

— Пугать? — запинаясь, пробормотала Луиза.

Мег натянула халат.

— Она не делала этого, мистер Уилтон. Она просто пришла поговорить со мной.

— Она слишком нетерпелива. Разве не так, моя радость? Могла бы подождать до утра. Для этого дня хватило уже одного твоего бы возвращения домой. Вполне достаточно, чтобы не нарушать покой мисс Берни.

Мег посмотрела, как Клайв обхватил рукой слабую фигурку. «Будьте добры к ней, будьте к ней добры!» — умоляла она про себя.

Но к Луизе вернулось самообладание и чувство достоинства.

— Со мной все в порядке, Клайв. Мне намного лучше. Врач сказал, что время до следующей операции, проведенное дома, пойдет мне на пользу.

— Но тогда, моя дорогая, надо было сказать мне, и я бы приехал за тобой.

— Мне хотелось сделать тебе сюрприз.

Клайв задумчиво посмотрел на нее. Мег ужасно хотелось узнать, какие мысли скрывало это спокойное выражение лица. Думал ли он, что Луиза намеренно выбрала это время и приехала домой поздно вечером без предупреждения, чтобы посмотреть, чем занимается Клайв с новой секретаршей?

— Ты ведь не сердишься, правда? Мне так хотелось быть с тобой. — В голосе Луизы опять послышалась неуверенность.

— Сержусь? Дорогая моя, я счастлив, что ты опять дома, — мягко ответил Клайв. — Дело только в том, что мне надо было самому позаботиться привезти тебя сюда. Подумать только, ты возвращаешься домой на такси в такой поздний час одна. Но это все неважно… Сейчас ты должна лечь в постель и отдохнуть.

Когда супруги покидали комнату, глядя, как Луиза прижалась к мужу, можно было подумать, что между ними существует только нежная привязанность. Но всего минуту назад Клайв был рассержен. Лицо казалось каменным. Луиза же была нервной и почти испуганной.

Почему Клайв не сказал раньше, что Луиза возвращается домой? Ведь он знал об этом, его предупредила по телефону медсестра. Почему он не вернулся в гостиницу и не сказал об этом Мег и Гансу, вместо того чтобы держать новость про себя? Он не хотел беспокоить Мег поздно ночью? Или шокировать ее сообщением о том, что у его очаровательной жены были страшные повреждения на лице, требующие серии операций? Может быть, ему хотелось держать Луизу в отдалении от Мег, увезя жену рано утром обратно в больницу и не признаваясь Мег, что Луиза была дома?

Последняя мысль больше всего не давала Мег покоя. Она не могла уснуть и все еще сидела на краю кровати, когда вернулся Клайв. Он постучал и вошел с разрешения Мег.

— Я очень сожалею обо всем, Мег. Вы, должно быть, испугались. Мне не хотелось, чтобы вы увидели Луизу до утра. Для всех и всегда встреча с ней была потрясением.

— Она сильно изуродована?

— Была. Сейчас уже идет на поправку. Конечно, ее это очень беспокоит. Луиза не хочет, чтобы ее увидели без повязки. Хирург пообещал создать новое лицо, почти такое же прекрасное…

— Это трагедия.

— Я знаю. Знаю.

Клайв выглядел таким расстроенным, что Мег забыла свои подозрения…

— Теперь я понимаю, почему вы не хотели говорить о ней.

— Да. Я должен предупредить вас, что она еще не оправилась от шока. Иногда она говорит странные вещи. Вы не заметили ничего необычного в разговоре?

— Нет. Она только хотела увидеть меня.

— О, да. Я написал ей о вас. Она очень заинтересовалась. Луиза так одинока, бедное дитя. Она слишком мало прожила в Англии до несчастного случая, чтобы успеть завести друзей. Мег, вы будете добры к ней?

— Конечно!

— Спасибо, моя дорогая. Вы так отзывчивы. Поговорите с Луизой о Риме. Она все еще тоскует по дому.

— Ей придется вернуться в больницу? — спросила Мег.

— Я поговорю с врачом завтра. Очевидно, он думает, что некоторое время, проведенное дома, пойдет ей на пользу. Но если она останется здесь, Мег, я прошу вас, будьте к ней терпимее. Я уже говорил, у нее есть склонность к фантазиям…

Браслет сверкал в лучах солнца на столике возле кровати. Это было первое, что Луиза увидела, открыв утром глаза. Она быстро вскочила и стала надевать браслет на руку, когда в комнату вошел Клайв, завязывая галстук.

— Клайв, это для меня?

— Нет, дорогая, я только оставил его, чтобы ты посмотрела.

— Но почему… — запинаясь, пробормотала Луиза. — Чей же это, если не мой?

— Ты действительно не знаешь?

— Конечно, нет, Клайв. Я никогда его раньше не видела.

— Это браслет мисс Берни, Мег.

— Браслет Мег! Но почему он здесь?

— Может быть, тебе лучше себя спросить?

— Но я не брала его, Клайв. Честное слово! — Луиза была в панике. Прошлой ночью я зашла к Мег только посмотреть на нее. Ты говорил, она хорошенькая. — Луиза опять запнулась.

— Тем не менее он был в кармане твоего халата.

— Но я не помню… Я не могла…

— Ты никогда не помнишь. Так ведь, милая? — Клайв смотрел на жену сверху вниз. Утомленное лицо было добрым и понимающим. — Это одна из проблем.

Луизу охватили ужас и сомнение.

— Я хотела попросить тебя купить золотой браслет для замечательной новой сестры. Но не такой, как этот. Мне хотелось бы необыкновенный. Поэтому я не могла и думать об этом… — Она в нерешительности замолчала. Она так любила привлекательные вещички, которых у нее никогда не было. Серьги и колье, лежащие за тяжелым стеклами витрин, ювелирных магазинов или иногда случайно оставленные на столах в домах, куда они с Клайвом ходили в гости. Она знала, что эти вещи роковым образом притягивали ее к себе.

— Клайв, не говори мисс Берни…

— Если я дам тебе это обещание, ты должна обещать мне кое-что.

Он все еще смотрел на Луизу добрыми и сочувствующими глазами, как будто он действительно любил ее и хотел защитить.

Луиза с готовностью кивнула.

— Я обещаю. Я знаю, о чем ты собираешься попросить меня. Не разглашать секретов.

— Ты никогда не видела Мег раньше?

Казалось, он просто задает вопрос, но Луиза понимала, что Клайв проверяет ее.

— Где бы я могла видеть ее раньше? В Англии я прожила только два года, шесть месяцев из которых я провела в больнице.

— А в Италии?

— Конечно, нет, Клайв.

Клайв мягко похлопал ее по руке.

— Я незаметно подброшу браслет ей в комнату. Если она обнаружит пропажу, мы скажем, что его смахнула Лена, когда вытирала пыль. Не волнуйся, любимая. И я обещаю купить еще один браслет для сестры.

— О, Клайв…

— Не плачь. Послушай, дорогая, какая надобность сейчас в этих бинтах? Их нужно снять. Ты ведь даже не смогла наложить их правильно.

Луиза отшатнулась.

— Но я выгляжу совсем по-другому. Тебе это не понравится.

— Дорогая, у тебя всего несколько шрамов, которые почти незаметны. После следующей операции даже они исчезнут. А внутри ты какая же, как и прежде: девушка, в которую я влюбился. Не будь глупенькой. Не убегай больше из больницы и не бери драгоценностей, которые я всегда могу купить тебе, и не воображай себе того, чего не было…

В тихом голосе слышалась угроза. Луиза согласно кивнула. Она уже убедила себя, что станет счастливой. Клайв действительно должен любить ее, иначе он не был бы так нежен и чуток.

— Не усложняй для меня ситуацию, — продолжал Клайв. — Я знаю, это была моя вина. Мне придется всю жизнь нести на себе этот крест.

— Это был несчастный случай, — запротестовала Луиза.

— Которого можно было избежать. Даже я понимаю это теперь, когда слишком поздно. Ну, что? — Он поднял брови. — Ты будешь хорошей девочкой? Хорошо относись к Мег. Никаких выходок.

— Она в самом деле твоя секретарша?

— Боже мой, да! А ты что думала?

— Не знаю.

Клайв пристально посмотрел на жену.

— Чего ты боишься, Луиза? Я уверен, ты не думала, что я привез сюда Мег, потому что заинтересован в ней лично. Не считая всего остального, ты ведь знаешь, что меня интересуют брюнетки.

— Она очень хорошая секретарша?

— Она как раз такая, какую я хотел.

— Ганс собирается писать ее портрет?

— Вероятно. Он без ума от ее внешности. Ты же знаешь, какой он. Бедняга Ганс.

— Не позволяй ему, Клайв.

— Не позволять! — Клайв был немного удивлен. — То, что делает Ганс, меня не касается. Точно так же меня не заботит, чем занимается Мег в свободное время. К тому же он сейчас поглощен Дженни Хауэрд. Господи, помилуй, Луиза, я надеюсь, ты не воспринимаешь Ганса всерьез?

— Я просто не понимаю, почему ты так беспокоишься о нем, — пробормотала Луиза. — Он плохой художник, ты это знаешь. И он… вселяет в меня страх.

— О, дорогая! Это опять твои фантазии. Сейчас я скажу Лене, чтобы она принесла тебе завтрак. Если ты будешь хорошо себя вести и выбросишь эти глупые мысли из головы, я обещаю, что ты останешься дома до операции.

Луизу обрадовали эти слова.

— Правда? Ночью ты говорил, что это невозможно, и я должна немедленно вернуться в больницу.

— Ночью я был рассержен твоим дурачеством. Но пришел другой день. Сейчас я должен идти работать. Нам с Мег предстоит много сделать сегодня утром. Я пришлю ее к тебе пожелать доброго утра, чтобы суметь подсунуть ей браслет. Но не задерживай ее. Помни, она приехала сюда работать.

Когда Клайв ушел, Луиза начала медленно разматывать неумело наложенные бинты. Она действительно чувствовала себя неуютно без них. Та милая сестра, мисс Грин, пошутила над ней и небрежно забинтовала голову, сказав, чтобы Луиза сняла перевязку, как только приедет домой.

— Вы должны привыкнуть к тому, что люди будут смотреть на вас, миссис Уилтон. Только тогда вы полностью поправитесь. Вы вообще-то неплохо выглядите.

Оставшись одна в своей комнате, Луиза достала зеркальце и посмотрела на свое лицо.

Действительно, как и говорила сестра, страшного ничего не было. Первая операция восстановила подбородок и нос, хотя теперь они были не совсем такие, как раньше, а следующая должна была убрать длинный шрам на левой щеке.

Один глаз казался больше другого из-за перетяжки кожи, поэтому у Луизы был немного странный вид. Волосы только начали отрастать, и вместо привычной массы густых темных волос Луиза видела растрепанные пряди.

Она никогда не станет снова красивой. Ей придется смотреть на других, не отмеченных несчастьем женщин, таких, как Мег, красивых и ярких, и думать, почему это случилось с ней, а не с ними. Всю оставшуюся жизнь она будет ненавидеть их. Ей придется видеть неизбежное восхищение в глазах мужчин и знать, что оно вызвано другими. Так же, как когда-то, она завидовала красивым нарядам и украшениям других девушек, теперь она будет завидовать их неизуродованным лицам. Она лишена была возможности поддаться искушению украсть красивое лицо, но она была способна думать о горе, старости и болезни, которые в конце концов их изуродуют. Или даже о несчастных случаях.

В глазах Луизы появилось коварство. Она поджала губы. Она не сможет вынести восхищенных взглядов Клайва на Мег. Поэтому, может быть…

В дверь тихо постучали, затем она открылась и вошла Лена с подносом в руках.

— Доброе утро, мадам. Надеюсь, вы хорошо спали.

— Спала! — Луиза пожала плечами в ответ на озабоченное выражение грустного лица Лены. — Поставьте поднос, Лена. Уберите зеркало. Смотрите, я сняла бинты.

— Я вижу, мадам.

— Вы бы подумали, что я такая же, как прежде? Я сильно изменилась?

Лена угрюмо посмотрела на хозяйку.

— Вы почти не изменились, мадам. Я бы везде узнала вас.

— Вы говорите неправду, Лена. Я не похожа на себя прежнюю. Никто не узнал бы меня. Даже мой муж, если бы встретил меня где-нибудь на вечеринке.

— О, мадам! — притворно удивилась Лена, будто разговаривая с ребенком. — Вы слишком преувеличиваете.

— Это правда. Правда! Где та моя большая фотография. Я покажу вам.

— Она пропала, мадам.

— Пропала?

— Ее убрали. Я не знаю, где она.

— Вы имеете в виду, ее убрал мой муж? Порвал ее?

— Я не думаю, что он порвал ее, мадам. Просто убрал куда-то.

— Значит, никто не узнает меня, — прошептала Луиза. — Девушка, которую он встретил в садах Боргезе, исчезла навсегда…

Утром все показалось Мег более ясным, хотя не прибавило понимания. Клайв не хотел, чтобы она встречалась с Луизой. Он приложил все усилия, чтобы исправить ситуацию, когда встреча все-таки состоялась. Но если бы Луиза осталась в своей комнате, как он и приказал ей, ее вернули бы в больницу рано утром, и никто не узнал бы о ее визите домой.

Только по этой причине Клайв никому не сказал, что его жена возвращается домой. Было так странно, что он получил сообщение, но утаил его. Только предупредил Мег, чтобы та заперла дверь.

Теперь, когда было слишком поздно, и Мег все-таки увидела Луизу, он позволил жене остаться ненадолго дома до следующей операции. Но почему он был так скрытен вначале? Он не хотел, чтобы посторонние видели изуродованное лицо жены, которая пострадала из-за его неосторожности? Это он погубил прекрасное любимое лицо. А может быть, он боялся, что Луиза могла признаться Мег в том, что на самом деле была Анжеликой?

— Ты несносна! — гневно сказала Мег самой себе. — Ты постоянно прокручиваешь в голове одно и то же. Даже Луиза отрицает, что она Анжелика. Значит, это не может быть правдой.

Но Мег не могла забыть, как дрогнул голос Луизы, когда она услышала о старой вилле, разрушенной в войну, и которую время в конце концов превратило в руины.

Но по крайней мере, все это было очень загадочным и невероятно интересным, и Мег осознала, что, когда она проснулась, ее первой мыслью не была мысль о Дереке, как обычно. Ей нравилось находиться в деревне и готовиться к первому рабочему дню на новом месте работы.

Вскоре Мег убедилась, что Клайв пригласил ее действительно для напряженной работы. Ему, несомненно, была нужна секретарша, потому что он получал огромное количество писем, обработка которых занимала у них обоих много времени. Он также готовил несколько новых проектов и, казалось, был рад тому, что мог обсудить их с кем-то.

Все утро они работали в маленьком кабинете. В одиннадцать Лена принесла кофе. Длинное мрачное лицо было, как обычно, недовольным, и, не сказав ни слова, она поставила поднос возле машинки Мег.

— Спасибо, Лена, — вежливо поблагодарил Клайв. — Миссис Уилтон уже встала?

— Она все еще в своей комнате, сэр.

— Хорошо. Я полагаюсь на вас, Лена. Я надеюсь, вы не позволите ей перегружать себя. Я говорил, что Луиза находится дома временно, и если у нее случится рецидив, врач никогда снова не отпустит ее домой до операции. Передайте жене, что я скоро поднимусь к ней.

Голос Клайва был голосом встревоженного, но заботливого мужа. Он вряд ли заслуживал вспышки презрения, а может быть, и гнева в глазах Лены.

Час спустя Клайв положил ручку.

— Думаю, на сегодняшнее утро достаточно, Мег. Отдохните перед ленчем. Поднимитесь повидаться с Луизой. Это поднимет ей настроение.

— Да, конечно.

Мег удивила просьба Клайва, еще больше она поразилась, когда тот продолжал:

— Расскажите ей о девушке, за которую вы ее приняли. Как ее звали?

— Анжелика.

— Да. Луизе это будет интересно. Вы говорили, она тоже вышла замуж за англичанина? Как жаль, мы не знаем где она. Ее прошлое так похоже на жизнь Луизы. Они могли бы стать подругами.

Клайв так открыто и прямо смотрел на Мег, что невозможно было прочитать еще что-нибудь в этом взгляде. Но что-то все-таки заставило Мег продолжить расспросы.

— А Луиза тоже потеряла родных во время войны?

— Да, у нее никого не осталось. Когда я нашел ее, она жила в очень бедном квартале Рима, и кроме огромной семейной кровати, нескольких скульптурок и еще какого-то хлама у нее ничего не было. У той другой девушки была, по крайней мере, еще и бабушка, и она жила на вилле, как вы рассказывали.

— Теперь не осталось ни бабушки, ни виллы.

— Но вместо них появился хороший муж, да? — Клайв подарил ей ослепительную улыбку. — Спросите, не захочет ли Луиза, чтобы вы сделали что-нибудь для нее. Может быть, ей что-то нужно в деревне. Я бы хотел, чтобы вы зашли к Гансу после ленча и отнесли ему чек за картину, которую я продал. Он всегда в нужде, бедолага. Ему наверняка хочется получить поскорее деньги. Попросите его показать вам мастерскую. Она покажется вам очень интересной. У Ганса все замашки удачливого художника. — Да, кстати, — добавил он, когда Мег поднялась. — Я уговорил Луизу снять повязку с лица. Бедняжка очень переживает, но лицо выглядит на самом деле не так страшно. Я знаю, что могу полагаться на вас. — Он задержал взгляд на безукоризненной коже Мег чуть дольше положенного. — Вы будете тактичны.

— Я постараюсь, мистер Уилтон.

— Отлично. Какое счастье, что я встретил именно вас.

Когда Мег выходила из комнаты, зазвонил телефон.

— Вы ответите? — попросил Клайв.

Мег вернулась и сняла трубку. Голос был ей уже знаком.

— Это мисс Берни? Говорит Саймон Сомерс.

— Здравствуйте, мистер Сомерс. Как поживаете?

Голос Мег был немного напряженным. Ее слышал Клайв, и она все еще не знала, считать ли ей Саймона своим другом или нет.

— У меня все в порядке. Надеюсь, у вас тоже.

— Конечно.

— Замечательно! — Энтузиазм Саймона казался преувеличенным. Неужели он думал, что с ней могло что-то случиться?

Мег непроизвольно улыбнулась, но в этот момент перехватила нетерпеливый взгляд Клайва и быстро сказала:

— Если вы хотите поговорить с мистером Уилтоном, то он здесь, мистер Сомерс.

Клайв вскочил.

— Что он хочет?

Медленный голос в трубке продолжил:

— Да, я поговорю с ним. У меня появилась старинная картина, которая могла бы его заинтересовать. Но вы не убегайте, мисс Берни. Кстати, не мог бы я называть вас Мег, как все остальные?

— Я не могу помешать вам называть меня так, как вам хочется, — сухо ответила Мег, чувствуя на себе взгляд Клайва.

— Значит, Мег. Когда вы собираетесь заглянуть ко мне в магазин? Заходите сегодня днем на чашку кофе.

— Боюсь, сегодня мне надо много работать, мистер Сомерс.

— Саймон.

— Ну, Саймон. Секунду, это мистер Уилтон.

Мег передала трубку Клайву. Щеки у нее порозовели. Она приехала во Френчли не для того, чтобы отбиваться от заигрываний Саймона Сомерса или Клайва Уилтона или кого-нибудь еще. Она хотела только работать и привыкнуть к новой жизни. Но намек на ухаживание подзадорил ее. Это было неплохо для ее состояния, подумала Мег и вновь собралась с мыслями.

Выходя из комнаты, она услышала, как Клайв сказал:

— Не подлинник, говоришь? Нет, вряд ли кто-нибудь может так подумать. Какой период? Начало семнадцатого века. А какая рама? Это может меня заинтересовать. Остальное, я думаю, ценности не имеет. Надеюсь, ты не очень много за нее заплатил? Хорошо, я как-нибудь загляну…