Лили. Посвящение в женщину

VI

Войдя в гостиную и увидав Рогожина, Далецкий почувствовал легкое недовольство и едва удержался от гримасы.

– Вы знакомы? – спросила Лили.

– Да, я имел счастье встречаться с Дмитрием Николаевичем! – с натянутой улыбкой ответил Рогожин и протянул Далецкому руку.

Начался общий разговор, который сперва не клеился, но затем, благодаря стараниям Лили, принял оживленный характер. Вскоре приехала Анна Ивановна и с присущим ей умением еще более оживила маленькое общество.

Следом за ней явился старый и плешивый барон фон Рауб и толстый, мускулистый купец Ютанов в клетчатом английском костюме, в необычайно высоких воротничках и ярком галстуке. Барон страдал подагрой и даже по комнате передвигался с помощью палки.

Ютанов являлся его постоянным спутником и угощал его не только обедами и вином, но и женщинами. Барон жил на маленький доход с заложенного имения в Т-ской губернии и вечно нуждался в деньгах, у Ютанова было большое состояние, и он изредка снабжал барона небольшими суммами.

Ютанов чувствовал к барону симпатию за понимание толка в вине и женщинах, за великолепный французский выговор и за его титул. И барон, и Юта-нов платонически ухаживали за Лили, возили ей цветы и конфеты, удовлетворение же реальной любви находили у кафешантанных этуалей.[1]

Когда вновь прибывшие, поздоровавшись с хозяйкой и гостями, вступили в общий разговор, Рогожин незаметно отозвал Анну Ивановну в сторону.

– Мне нужно переговорить с вами, – тихо сказал он. Лицо его было сосредоточенно и угрюмо.

– Пойдемте в мою комнату, там нам никто не помешает, – предложила Анна Ивановна.

Рогожин поспешно последовал за ней. Анна Ивановна поправила зажженную лампу и уселась рядом с Рогожиным на маленькую тахту.

– Я совершено не понимаю Лили! – с заметным раздражением начал Рогожин. – То ли она смеется надо мной, то ли серьезно принимает предложенные условия. В продолжение всего разговора со мной у нее был какой-то странный иронический тон. Добиться от нее чего-либо определенного мне так и не удалось, потому что явился этот дурак Жорж и, Бог весть зачем притащил с собой Далецкого! Лили вся вспыхнула от восторга и счастья, что такая знаменитость удостоила ее своим посещением и как сумасшедшая бросилась к нему навстречу…

– Вы ревнуете Лили к Далецкому? – с усмешкой спросила Анна Ивановна.

– Если хотите, да!.. Все наши дамы и девицы по отношению к этим певцам и артистам разыгрывают роль каких-то психопаток и по первому мановению готовы отдаться им и душою и телом.

– Лили не принадлежит к числу подобных психопаток. Она достаточно умна для этого. Что же касается вас, я заранее уверена, что Лили совершенно серьезно отнеслась к предложенным вами условиям, а странный и, как вам показалось, иронический тон ее был результатом простой застенчивости. Рогожин пожал плечами и пробормотал:

– Ни малейшей застенчивости со стороны Лили я не заметил…

– Ах, вы совершенно не знаете женщин! – воскликнула Анна Ивановна и, взяв со стола портсигар, нервно закурила папироску. – Иногда, чтобы скрыть неловкость, смущение, а подчас и чувство, женщина иронизирует, играет роль. Но стоит заглянуть в ее душу, в ее сердце, и вы увидите, что все это напускное, что это только стремление замаскировать свою беспомощность и слабость. Я сама – женщина, и понимаю это.

– Так вы уверены, что Лили примет мои условия?

– Я не имею понятия о ваших условиях. Познакомьте меня с ними, и я категорически скажу: да или нет.

Банкир подробно передал все условия, которые он предложил Лили. Анна Ивановна задумалась, докурила папироску, медленно потушила ее и пристально посмотрела Рогожину в глаза.

– Ну, что же? Да или нет? – нетерпеливо спросил он.

– Да! – вздохнув, ответила Анна Ивановна и поспешно поднялась с места. Она хотела еще что-то сказать, но сделала над собой усилие и промолчала.

– Я бы желал, если только это возможно, сказать несколько слов Лили наедине, – несмело произнес Рогожин.

Анна Ивановна молча кивнула и вышла в гостиную.