Лизетта ищет мужа

Глава 3

Валенки да валенки, ой, да не подшиты, стареньки.

Нельзя валенки носить.

Не в чем к миленькой сходить.

Валенки, валенки, эх, не подшиты, стареньки.

Валенки, валенки, эх, не подшиты, стареньки.

Ой ты Коля, Коля, Николай, сиди дома, не гуляй.

Не ходи на тот конец, ох, не носи девкам колец.

«Валенки». Русская народная песня4

Родители уже сидели в богато обставленной гостиной, развлекали гостей светской беседой. Хоть мы и жили в глубокой провинции, но вели тот же самый образ жизни, что и столичные хлыщи. Частенько приглашали гостей, накрывали на стол к чаю, устраивали званые вечера. Почему родители Лизетты перебрались сюда, как давно и на какой срок, я не знала. Спрашивать боялась. Скорей всего, настоящая Лизетта была в курсе причин. Я же могли попасть впросак. И что еще хуже – родители Лизетты стали бы косо посматривать на дочь. Самозванку в ней они не разоблачили бы, мозгов не хватило бы. А вот решить, что Лизетта тронулась умом и несет всякую чушь, можно было. И потому я молчала. Усиленно строила из себя простушку и вживалась в роль аристократки.

В любом случае и наряды, и обстановка в семье соответствовали столичным и выгодно отличались от нарядов провинциальных аристократов, частенько наносивших нам визиты. Сразу была видна колоссальная разница в доходах. Да и в воспитании, что уж там.

Гости наши, видимо, тоже прибыли из самой столицы. Это было заметно не только по и гонору, но и по нарядам. Ярко-синие, ярко-голубые, ярко-зеленые цвета камзолов, на контрасте с темными цветами штанов и обувью слепили глаза. Золотые перстни-печатки и запонки выглядывавших из рукавов камзолов и сюртуков рубашек буквально кричали о состоятельности тех, кто их носит.

Все те же пятеро надменных аристократов вальяжно расположились в высоких удобных креслах с резными ручками и неспешно попивали постепенно остывавший чай. На фарфоровых блюдцах перед ними лежали надкусанные пирожные, которые доставлялись свежими к нам домой из самой столицы.

Трое среднего возраста и двое молодых, аристократы казались со стороны единым целым, словно завзятые друзья, постоянно проводящие время друг с другом. Ну, или близкие родственники.

– Матушка, батюшка, – я улыбнулась улыбкой дурочки, почему-то выпущенной из психушки без надлежащего медицинского освидетельствования, и решительно переступила порог комнаты. Все взоры мгновенно обратились только на меня. Что ж, приятно быть в центре внимания, – что же вы не сказали, что у нас такие важные гости! И такие яркие! Аж глазам больно! Слепит же! Я, если бы знала, тоже поярче оделась бы!

– Лизетта! – изумленно выдохнула мать, ошарашенная неуместной дерзостью вечно тихой и скромной дочери.

Отец только поставил брови домиком, но пока не спешил комментировать мое поведение.

В глазах гостей предсказуемо появилось узнавание. Молодцы, пять баллов. Это хорошо, что вы прекрасно поняли, с кем сейчас придется иметь дело. Я же отметила про себя, что ни один из этих типов не присутствовал на переданных мне магснимках. Что было довольно-таки странно. Вроде там оказались самые представительные персоны, включая столичных богатеев. А эти тогда кто? Непрошеные гости? Или же запланированная встреча одного из женихов с невестой? А остальные тут в качестве свиты и моральной поддержки?

– Да, матушка? – откликнулась я тоном благонравной дочери и уселась в одно из кресел, стоявших как можно дальше от гостей, при этом благовоспитанно сложив руки на коленях. Этакий намек: езжайте-ка вы дальше, гости дорогие. И чем быстрей, тем лучше. Вам здесь не рады. – Я разве что-то не так сказала? Мой наряд, как бы ни был он тщательно скроен и сшит, во многом уступает нарядам наших дорогих гостей. А я всегда думала, что главная черта мужчины – скромность, в том числе и в костюме. Не так ли, батюшка?

Лицо матери пошло красно-фиолетовыми пятнами. Отец, поставленный мной в затруднительное положение, все же нехотя кивнул, подтверждая мои слова. Еще бы. Сам же мне, уже в этом теле, несколько раз твердил подобное. Мол, дочь, прежде чем смотреть на внешность жениха, взгляни на его поведение и одежду. И тщеславных индюков лучше сразу отправляй куда подальше.

Но это он тогда твердил. Когда вокруг не было свидетелей. А вот теперь… Теперь он явно с удовольствием забыл бы свои слова. Вот только я не позволила.

Молодые люди горделиво вскинули головы, явно задетые за живое и моими словами, и вынужденным согласием хозяина дома. Те, кто постарше, проницательно улыбнулись. Угу, девушка развлекается. Мстить пытается. Вспоминает встречу на дороге.

– Лизетта, да что с тобой сегодня? – негодующе всплеснула руками мать. – Как подменил кто!

Конечно, подменили. Боги и подменили, только не сегодня. Так что все претензии теперь к ним. Можно сразу же длинным списком.

– Молодежь нынче совсем старших не уважает, – с наигранной жалостью произнес один из гостей, кто постарше.

– Ох, ваше сиятельство, как вы правы, – подхватила мать, явно стараясь угодить высокопоставленному гостю, прибывшему издалека.

Ваше сиятельство? Точно смотрины. Ничего другого сейчас быть не может. Потому мне никого и не представили. Незачем. Потом, у алтаря, имя жениха узнаю. Заодно и родню его увижу. Здесь это практикуется сплошь и рядом. Ну и после свадьбы о составе новой семьи в подробностях расскажут. И хорошо, если там нет пяти-семи дочерей на выданье, которым срочно понадобилось приданое, то самое, что за невестой получили. Что значит, сама невеста против? Так кто ее, болезную, вообще спрашивает? Пусть в спальне мужа развлекает, с кумушками в гостиной болтает да детей почаще рожает. А ее деньгами и имуществом станет муж распоряжаться. Он же своим сестрам по значительному куску приданого отдаст. Просто так, по-родственному.

Я в красках представила себя на месте такой невесты, мысленно вздрогнула, поняла, что такого счастья мне и даром не надо, и бесцеремонно вклинилась в разговор. Продемонстрировала всем вокруг свое отвратное воспитание.

– Ой, как вы правы, не уважает сейчас молодежь ни старших, ни женщин, ни даже дев юных, что замуж еще не вышли. Слышали, наверное, ваше сиятельство, как совсем недавно одну аристократку прямо на пороге ее дома оскорбили? И ведь даже не извинились потом.

Все гости, включая «его сиятельство», дружно залились краской. Ой, а что так-то? Это ж просто пример был. Даже не из жизни.