Ложь между нами

Глава 23

После трехчасового марш-броска по магазинам начинает казаться, что я знаю Алису минимум лет десять. Несмотря на разницу в возрасте, с ней нескучно. Я с интересом наблюдаю, как она выбирает одежду и подарок для брата, слушаю рассказы об учебе и изредка позволяю себе вопросы.

— Получается, тебя и брата растил дядя?

Никогда не интересовалась прошлым Клима, но после утреннего рассказа уже не могу справиться со своим любопытством.

— Юридически да. Дядя Ярик был нашим опекуном.

— А фактически?

— Фактически сложнее. — Алиса притормаживает у красивого диванчика и падает на него как подкошенная.

— Расскажешь? — Я опускаюсь рядом.

Ноги уже гудят. Не хочется больше никакого шопинга. Только сидеть и разговаривать.

— Я предупреждала. Это невесело.

— О, я большой фанат невеселых историй! Подозреваю, другие в принципе бывают лишь в книжках.

— Я до вчерашнего вечера тоже так думала, — загадочно произносит Алиса и косится на красивый пакет с подарком в моих руках.

— Это намек на меня и Клима?

— Пока не знаю. — Она улыбается. — Брат больше всех в нашей семье заслуживает счастья.

Улыбка медленно стекает с пухлых губ, а затем Алиса, уже без пауз, начинает рассказывать.

— Мама отказалась от него почти сразу. Родители Клима не были расписаны. Папашка слился, как только узнал о беременности, а мама после возвращения из роддома тут же нашла себе новую любовь. На сына времени не осталось. Чтобы не мешал, она отправила его в дом малютки.

— Совсем маленького?

— В первый раз ему было три месяца.

— То есть? Что значит «в первый раз»? — Удивленно открываю рот.

— Мамин новый любовник оказался не только красивым, но и очень добрым. Узнав о ребенке, он потребовал забрать Клима назад. Обещал маме, что вырастит как родного сына. Нашел какого-то чиновника, который помог вернуть Клима матери, и даже обустроил в своей квартире детскую комнату.

— Тогда... как мог случиться второй раз?

Невеселая история Алисы выходит гораздо более горькой, чем я предполагала. При мысли о брошенном малыше колет за ребрами, а переносица горит огнем.

— Мама продержалась всего три года. Она почти не пила, научилась готовить, вместе с новым мужем нашла для Клима хороший сад. А еще через полгода от скуки закрутила бурный роман с новым соседом по лестничной площадке. Муж застал их прямо в коридоре. Дальше по классике: слезы, обещания исправиться и развод.

— А Клим?.. — Я обхватываю себя руками.

— Он буквально через месяц загремел в детдом. На этот раз маме даже не пришлось отказываться от родительских прав. Забыв о сыне, вместе с новым любовником она уехала на его дачу. А вернувшись... спустя два дня, узнала, что соседи вызвали полицию и та, выломав дверь, забрала малыша.

— Господи...

— Клим говорит, что ничего не помнит. — Алиса поднимает голову вверх и часто моргает. — Я думаю, он врет.

Словно пришибленные, мы несколько минут перевариваем свои мысли. Смотрим то в потолок, то на названия магазинов. Оживаем, лишь когда на нас начинают оглядываться прохожие.

— В детдоме Клим прожил с трех до тринадцати, — с тяжелым вздохом продолжает Алиса. — Пару раз его хотели усыновить, но те двое суток в пустой квартире отбили у брата желание снова возвращаться в семью. Пусть даже чужую. Стоило услышать об усыновлении, он или исчезал, или устраивал такое, после чего приемные родители, крестясь, сбегали.

— А в тринадцать о нем вспомнил дядя? Это мамин брат?

— Нет, дядя Ярослав маме не родственник, — краснея, поправляет Алиса. — Он младший брат отца Клима. Мы так и не выяснили, как дядя узнал о наличии племянника и как поверил, что они родные... Однако в один из дней он явился на порог детдома и потребовал у директора передать ему опеку над Климом.

— И все получилось? — Почему-то не верится.

— Дяде на тот момент было двадцать, — смеется Алиса. — Никто ему никого не отдал. Но директор оказалась мудрой женщиной, она предложила упрямому родственнику работу в детдоме. На полставки, чтобы параллельно приглядывал за буйным племянником. И через три года, когда дядя обзавелся своей квартирой и молодой женой, помогла оформить нужные документы.

— А потом они забрали и тебя, — догадываюсь я.

— Благодаря дяде Ярику и Климу я пробыла в детдоме всего месяц. Очередной мамин любовник поставил перед ней выбор: он или семилетняя девочка от другого мужчины. И брат... тогда ему было двадцать, попросил у дяди взять под опеку и второго ребенка. — Алиса опускает взгляд.

Заметно, что о себе ей рассказывать гораздо труднее.

— Он согласился?

— Несмотря на протест беременной жены, дядя Ярик не отказал. Быстро оформил опеку, предоставил все нужные документы. Когда меня передали, мы с Климом переехали в пустующую квартиру деда.

— То есть тебя растил брат?

В голове не укладывается. Мне даже представить это сложно. Привычный образ Клима Хаванского, бабника, игрока и хама, покрывается трещинками и прозрачной трухой осыпается на землю.

— Они меня все вместе растили, — горько улыбается Алиса. — И Клим, и дядя, и его жена... пока она на последнем месяце беременности не погибла в аварии. — Последняя фраза дается ей особенно тяжело.

Не знаю, что связывало Алису с погибшей женой дяди, но слезы на глазах и бледное лицо говорят о многом.

— Ты была права. Очень грустная история. — Я обнимаю сестру Клима за плечи.

В голове куча вопросов: о матери, об отцах и о потрясающем дяде. Только язык не поворачивается спросить что-то еще.

— Не для выходного дня. — Алиса быстро вытирает слезы. — Тем более такого солнечного.

Она первая срывается с места и подхватывает свои пакеты.

— А еще у твоего брата завтра день рождения! — отвлекаю я, как могу.

— Клим терпеть его не может, — уже совершенно другим, деловым тоном произносит Алиса. — Сто процентов явится поздно вечером и сразу же ляжет спать.

— Но ты ведь придешь поздравить?

— О нет, я не камикадзе! — Она округляет глаза. — Пришлю подарок с курьером, а уж обниму и поцелую как-нибудь в другой раз.

— Хочешь оставить меня наедине с ним в день рождения? — догадываюсь, что она задумала.

— Клим в свой день очень злой. Злее я видела его лишь один раз в жизни.

— На юбилей? — смеюсь.

— Нет. — Алиса становится серьезной. — Шесть лет назад. После свадьбы лучшего друга.

— Свадьбы?.. — На меня словно потолок падает.

— Да. Клим был свидетелем, а когда вернулся со свадьбы, рвал и метал. Мы с Николаем старались на глаза не попадаться. Потом приехал дядя Ярик, и они часа четыре боксировали в тренажерном зале. До первого отключившегося.