Лучшие подруги

Глава 9

В назначенное время Джейсон Рэндол был у Челси. Его приезд почему-то сильно встревожил ее. «Неужели он так серьезно понравился мне?» – недоумевала Челси. Джейсон занимал ее мысли больше, чем ей хотелось признаться себе в этом. Он был высокий и привлекательный, хотя красивым назвать его было трудно. Несколько раз ей приходила в голову мысль о том, что было бы жаль, если бы он действительно оказался женатым. Джейсон ходил по гостиной, внимательно разглядывая ее картины, не обращая внимания на кровать, стоящую в углу комнаты, на кухню и на все остальное. Когда Челси привела его в комнату, где она работала, Джейсон не стал скрывать своего восторга.

– Фантастика, – сказал он, беря в руки картину, которую она закончила накануне.

– Будьте осторожны. Краска еще не высохла. Впрочем, предостережения явно были лишними, Джейсон занимался картинами не первый день, и он умел брать полотна в руки таким образом, чтобы его пальцы не касались написанного.

– Расскажите мне вот об этом, – многозначительно произнес он, указывая на взятую им картину.

– Я назвала ее «Грезы». Я начала ее писать месяца два назад, когда мои друзья ожидали своего первого ребенка.

– Она говорит об одиночестве. – Он неожиданно посмотрел на Челси.

Челси отвернулась, боясь выказать свое волнение.

– Да. Тогда мне было одиноко.

Он положил картину и подошел к ней:

– Глядя на вас, невозможно поверить, что вы когда-нибудь были одиноки.

Слова Джейсона удивили Челси безмерно:

– Вы совсем не знаете меня. И, по всей видимости, неправильно обо мне думаете.

– Я не знаю вас, – с грустной улыбкой отвечал он, – но чувствую, что мы с вами очень похожи. – И, не объяснив сказанного, Джейсон отвернулся и взял следующую картину. – Это многообещающее полотно.

– Спасибо. Мне надо еще немного поработать над ним. – Челси чуть было не сделала книксен, она слишком робела.

Он подошел к закрепленному на мольберте холсту.

– Во всех ваших работах чувствуется печаль.

– Не вижу причины почему? – сказала она, защищаясь. – Я не отшельница. У меня есть друзья, и не могу сказать, что я одинока.

– Нет? – Джейсон посмотрел на нее так, словно он знал об этом лучше нее.

– Не больше, чем остальные.

– Я понимаю, что вы имеете в виду. – Он подошел к ней совсем близко. – Умение быть одинокой даже в толпе – привилегия избранных, привилегия настоящего художника.

Челси покраснела, как школьница.

– Я сам одинок и могу почувствовать это в других, – продолжал наступление Джейсон.

– Поскольку мистер Бэйн ваш тесть, я полагаю, что вы женаты на его дочери, – вдруг выпалила Челси.

Джейсон отвернулся:

– В некотором смысле вы правы.

– Это все равно, что быть немного беременной. Или вы женаты, или вы не женаты.

– Я женат, но мы не живем вместе. – Он поднял левую руку, показывая, что не носит обручального кольца. – Мы подаем на развод.

– Мистер Бэйн, однако, относится к вам чересчур тепло при таких обстоятельствах.

– У нас с ним деловое сотрудничество. Мы не хотим, чтобы мои отношения с Одри повлияли на наш бизнес.

– Я не думаю, что это возможно.

– Отчего же? У нас с ней дружеские отношения. Одри прекрасный человек, просто мы не хотим больше жить вместе.

– А дети?

– Детей нет. Если бы они были, все было бы намного сложнее. – Джейсон отвернулся, и Челси показа лось, что он переживает по поводу развода гораздо больше, чем старается показать. – К тому же я очень хотел детей.

– Понимаю, – посочувствовала Челси. – Я так была счастлива, что у моей подруги Карен родился ребе нок. Но временами, – она застенчиво хмыкнула, – я почти ревную.

Джейсон выразительно посмотрел на Челси своими почти черными глазами, казалось, они пытались проникнуть ей в душу.

– Я испытываю такие же чувства. Все наши друзья имеют детей, и я чувствую, что мне не хватает этого – школьные игры, репетиции и так далее.

– Мне очень нравится держать на руках маленькую Бетани, – сказала Челси. Ее голос в первый раз с момента их встречи дрогнул, выдавая нешуточное волнение. – Такая крошечная, такая теплая и мягкая. Когда я беру ее на руки, то чувствую, что она мне доверяет.

– Откуда у детей такое доверие? – спросил Джейсон с грустной улыбкой. – По крайней мере, вы можете хотя бы держать ее на руках. Мужчине сложнее. Считается, что держать на руках ребенка – занятие не для мужчин. Однако мне кажется, что нежность и забота в мужчине притягательны, не правда ли? – спросил он с интересом.

– Я говорю слишком много. У меня плохая привычка много говорить. – Она подошла к картинам, которые стояли прислоненными к стене. – А вы вот эту видели? Я попыталась запечатлеть закат. Мне хотелось передать не столько световую гамму, сколько то, что он заставляет меня чувствовать.

– Вы очень чувственная. – Он взял картину и стал внимательно рассматривать ее. – Я хотел бы повесить несколько ваших картин у себя в галерее.

Несколько дней назад Челси проезжала мимо галереи Джейсона. Галерея располагалась в богатом районе города, и было очевидно, что для карьеры лучшего и представить себе невозможно.

– У меня есть несколько клиентов, которые могли бы заинтересоваться вашими работами. Например, один из тех, кто первым пришел мне в голову, имеет виллу в Южной Америке. Он страшный любитель живописи. Помимо этого, таким образом, мой клиент вкладывает деньги. Я уверен, что он будет в восторге от ваших работ. – Джейсон вернулся к той картине, которая называлась «Грезы». – А еще одна моя знакомая непременно должна взглянуть на это полотно. Она декоратор.

Челси удивленно вскинула брови:

– Вот как?

– Виола Персон. Она одна из лучших декораторов в Далласе. У нее очень изысканный вкус. Ужасно дорогой декоратор.

Слушая Джейсона, Челси решила, что у нее появилась возможность забыть о картинах для дешевой продажи. Слава Богу, у нее хватило ума спрятать их в шкаф перед его приездом. Таким людям, как Джейсон, лучше не знать о том, как ей приходилось зарабатывать на хлеб насущный.

– Мне бы хотелось познакомиться с ней. Джейсон снова подошел к Челси:

– Да вы просто очаровательны.

– Неужели? До вас мне об этом не говорили, – смеясь, ответила Челси.

– Учтите, я совершенно серьезен. И, пожалуйста, сделайте одолжение, не пытайтесь меня уверить в обратном.

– Мне хотелось бы поближе узнать вас. Откуда вы родом? Какой вы были раньше? – спросил Джейсон, испытующе глядя на Челси.

– Быть может, кофе? – смущенная до неприличия, предложила она.

– Охотно, – согласился Джейсон. Они вернулись в гостиную.

– До недавнего времени я училась в колледже, Южный методистский университет, – готовя кофе, рас сказывала Челси.

– О, это отличный колледж. Она улыбнулась, соглашаясь с ним.

– Мой отец военный. Поначалу мы часто переезжали с места на место. Но вскоре я стала жить здесь в Далласе с моими дедушкой и бабушкой. Им хотелось, чтобы у меня было американское образование. Мне удалось несколько раз побывать за границей. Я изучала живопись в Англии и Испании. Мои преподаватели – люди малоизвестные, и вы наверняка ничего о них не слышали. Отец никогда не поощрял мое стремление стать художницей и старался не жить там, где можно было бы брать уроки у действительно хорошего учителя. Но все же мне многому удалось-таки научиться.

– Школа у вас прекрасная, но, думается, пора забыть о ней и искать свой стиль.

– Мне кажется, я только этим и занимаюсь. Мое самомнение и без того не знает границ, – смеясь, призналась Челси.

– Не ошибусь, если скажу, что у вас есть на это право.

Челси посмотрела на картины, висевшие напротив окна, и сказала серьезно:

– Такое впечатление, что, работая, я становлюсь более значительной, чем на самом деле. Как будто я становлюсь частью своих картин. Я забываю о себе и не чувствую, как идет время. Моя подруга Карен клянется, что, когда я работаю, она может нести всякий вздор, не боясь быть услышанной.

– Это состояние знакомо всем великим художникам.

– Едва ли я могу назвать себя великой.

– Пока, конечно, нет, но в будущем обязательно! Мне приятно быть первым, кто сказал вам об этом, – не без пафоса произнес Джейсон.

Челси посмотрела ему в лицо, пытаясь понять, действительно ли он говорит то, что думает.

– Вы и в самом деле такого высокого мнения о моих способностях?

– Да. В противном случае я мог бы, и промолчать: раздавать пустые комплименты не мое призвание. Я деловой человек и хочу повесить ваши работы у себя в галерее отнюдь не из человеколюбия. И потом я просто не имею на это права: доверие клиентов – превыше всего.

– Конечно, конечно! Не подумайте, что я кокетничаю с вами. – Челси вдруг испугалась, что Джейсон подумает, будто она набивает себе цену. – Просто я все еще несколько не уверена в себе, да и объективной мне быть сложно: я люблю свои картины, – честно призналась она.

– Ну, в мою объективность можете верить смело. – Джейсон указал на картину, стоявшую несколько дальше других. – Вот, пожалуйста, уже шедевр. Это полотно так и светится жизнью.

Челси по меньшей мере удивило подобное сравнение – картина была не из самых удачных, но спорить с владельцем галереи, пожалуй, не стоило. К тому же нет ничего глупее, чем разубеждать человека в его же собственном мнении.

– Как вы достигли такой ясности?

– У меня свой рецепт смешивания красок.

– Никогда никому не раскрывайте этого секрета. – Джейсон вдруг резко обернулся к Челси и почти прошептал: – Меня огорчают ваши грустные глаза.

От неожиданности Челси растерялась. Что это? Пустые, случайные слова или искреннее участие?

– Вы ошибаетесь относительно моих глаз.

– Отнюдь. – Джейсон наклонился к Челси, но тут же отпрянул от нее, словно боясь самого себя. – Нет, – выдохнул он, – пожалуй, я лучше пойду.

Челси растерянно захлопала глазами.

– Так скоро?.. У меня есть еще работы, которые я хотела бы вам показать. Но, быть может, мне самой подвезти их к вам в галерею и избавить вас от необходимости приезжать сюда вновь?

Он взял ее за руку:

– Я готов приехать к вам в любой удобный для вас день. Но ведь не картины заставили нас встретиться. Мы оба знаем это. Не так ли?

Челси не ответила.

– И именно поэтому я должен сейчас уйти. Останься я сейчас, то вряд ли мне удастся не наделать глупостей.

Она не могла отвести взгляда от его черных глаз. Немногим из тех, кого она знала, удавалось заставить ее так разволноваться и… Почувствовав, как по всему ее телу разливается блаженное тепло, Челси поняла, что ее тянет к нему вовсе не обыкновенный расчет.

– Да, я думаю вам лучше уйти, – прошептала она. Джейсон не шелохнулся.

– Мы действительно живем с женой раздельно. Я не обманываю вас.

– Верю…

– Могу ли я надеяться, после своих откровений встретиться с вами снова?

– Конечно. Я привезу картины к вам в галерею на следующей неделе.

– Я имел в виду – просто встретиться с вами. Например, завтра вечером?

– Завтра? – опешила Челси.

– Понимаю. Может, вы встречаетесь с кем-нибудь еще? – Он протянул руку и коснулся ее щеки. – Хотя не похоже: у вас слишком грустные глаза. Позвольте мне развеять вашу грусть.

– Я буду очень рада увидеться с вами завтра, – пытаясь скрыть едва сдерживаемое волнение, произнесла Челси.

Джейсон наклонился к ней ближе и нежно поцеловал в губы. Челси остолбенела от неожиданного поворота в их первой встрече. Но что больше всего было для нее неожиданностью, так это жгучее желание кинуться ему на шею. С трудом, владея собой, она проводила его до дверей. Направляясь к выходу, Джейсон на секунду замешкался, словно передумав уходить, но все-таки вышел. Глядя ему вслед, Челси готова была расплакаться. Но вот Джейсон, наконец, сел в машину и уехал.

Оставшись одна, она призадумалась о случившемся. После случайной связи ей уже никогда не придет в голову прыгнуть в постель к мужчине только потому, что в один прекрасный момент эта мысль покажется ей хорошей. Но Джейсон появился именно тогда, когда она больше всего нуждалась в чьей-нибудь поддержке, а главное – он, кажется, правильно понял ее…

Челси подошла к зеркалу и стала рассматривать свое лицо. Какую печаль он увидел в ее глазах? Или он говорит так со всеми женщинами? Сейчас сразу после его ухода Челси подумала о том, насколько же подобная тактика бьет наверняка. Все люди имеют какую-то скрытую печаль, и это должно производить впечатление, когда незнакомый им человек вдруг понимает их и готов им помочь.

– Он чертовски обаятельный, – сказала она своему отражению. – Я должна быть осторожна с ним.

Но что имела в виду Челси, говоря об осторожности? Независимо от слов Джейсона она действительно чувствовала себя одинокой и временами отчаянно желала снова оказаться в объятиях мужчины. Он разводится, а значит, пострадавших не будет.

Вернувшись в комнату, Челси решила немного поработать, чтобы не думать только о нем.

– Нет. Пожалуйста, никого не приглашай специально для меня, – настойчиво просила подругу Челси.

– Но ведь тогда будет нечетное количество гостей за обеденным столом, это не очень-то удобно. – Карен нахмурилась, глядя на Челси. Затем она посмотрела на Райна. – У меня не так часто бывают подобные приемы, и, если тебе не трудно, сделай мне одолжение.

– Дело в том, что я стала кое с кем встречаться, – смущенно улыбаясь, сказала Челси.

– Кто он? Я его знаю?

– Нет. Он владелец галереи в центре города. Его зовут Джейсон Рэндол.

– Мне нравится, как его зовут, – обрадовано воскликнула Карен. – Расскажи о нем.

– Я познакомилась с ним в галерее Бэйна. Мистер Бэйн – его тесть.

– Тесть? Он женат? – В голосе Карен зазвучали тревога и недоумение.

– Нет-нет. Не женат. По крайней мере, скоро не будет женат. Он разводится.

– Господи! Это ужасно. – Карен, наконец, обратилась к Раину. – Это ведь ужасно, Райн?

– Челси – взрослая женщина, – тихо произнес Райн. – Она сама в состоянии принимать решения.

– Через несколько недель, может быть, месяцев, Джейсон разведется, – стала убеждать подругу Челси. – Они не живут вместе уже давно.

– И как долго ты встречаешься с ним?

– Почти месяц.

– Ни разу не сказав мне об этом? Я обижена.

– Право, я не предполагала, что наше знакомство перерастет в нечто большее, чем деловые свидания. Лишь в последние дни я поняла, что все намного серьезнее, нежели мне казалось поначалу. – Челси посмотрела на Райна, их глаза встретились, и ее охватило отчаяние.

«Но почему я чувствую себя виноватой? – мысленно недоумевала Челси. – Разве я кому-нибудь изменила?..»

– И насколько это у вас серьезно? – Карен продолжала хмуриться. – Жить раздельно – это еще не показатель. Главное, что юридически он все еще женат.

Челси молчала. Ей не хотелось рассказывать Карен и Райну, что они с Джейсоном стали любовниками.

– Мне бы хотелось, чтобы вы познакомились, – выдержав паузу, сказала Челси. – Можно, я приведу его к вам на вечеринку?

– Да, конечно. Интересно поглядеть на него. – Карен покачала головой. – Честно говоря, я несколько ошарашена твоим признанием. Он тебя любит? Это серьезно?

Зная почти наверняка, что Райн не сводит с нее глаз, Челси старалась не смотреть в его сторону.

– Это может быть серьезно.

И вопреки своему желанию она уже глядела на Райна.

– Кажется, Бетани проснулась, – неожиданно резко сказал он и вышел из комнаты.

Прислушиваясь, Карен замолчала.

– Я ничего не слышу. – Она недоуменно пожала плечами и посмотрела на Челси. – Я подозреваю, кое о чем ты мне все-таки не сказала.

– Он для меня много значит. Гораздо больше, чем мне того хотелось бы.

– И что значит больше, чем хотелось бы? – фыркнула Карен. – Не забывай, ты одинока и не становишься моложе. Не смотри на меня так. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. – Она сокрушенно вздохнула. – Мне очень хочется, чтобы ты влюбилась в кого-нибудь, вышла замуж. Чтобы ты, наконец, была так же счастлива, как и я.

Челси лишь усмехнулась в ответ: Карен и не догадывалась, что сердце ее подруги по-прежнему принадлежало Райну.

– Джейсон хорошо выглядит и производит впечатление. Я очарована им. Ему принадлежит очень престижная картинная галерея, – сказала Челси, пытаясь выглядеть спокойной и даже немного циничной.

– Но при чем здесь твое ремесло? Это не должно иметь ничего общего с любовью, правда?

– Ну конечно! – Однако Челси все же немного покривила душой, отвечая подруге. Что греха таить, она думала о Джейсоне в первую очередь как о владельце галереи. Нет, ей и в голову не пришло бы лечь с кем-нибудь в постель из-за карьерных соображений, но в случае с Джейсоном они стали близки скорее потому, что у них были общие профессиональные интересы.

Еще больше осложняло ситуацию то обстоятельство, что она, как ни крути, встречалась с женатым человеком….

– Не будет ли правильнее подождать, когда он по-настоящему разведется? Я только и слышу истории о мужчинах, которые говорят, что разводятся, а на самом деле и не думают этого делать.

– Ты снова читала «Ридасдайджест»? – усмехнулась Челси. – Джейсон не обманывает меня.

– Отношения должны быть построены на доверии, иначе они ничего не стоят. А ты когда-нибудь была в его доме, квартире или где он там живет?

– Нет, но это ничего не значит. Он возит меня обедать, танцевать. Если бы Джейсон был по-настоящему женат, то вряд ли бы рискнул показываться со мной на людях.

– Даллас большой город, – возразила Карен. – На твоем месте я бы обязательно побывала у него дома.

– Ты как всегда слишком драматизируешь ситуацию. – Челси выглядела вполне беззаботной, ей не хотелось, чтобы Карен догадалась о ее вдруг вспыхнувшем сомнении. – Увидев его, ты сразу почувствуешь, на сколько нелепы твои опасения. Поверь, я пусть и не так хорошо, как ты, разбираюсь в людях, но негодяя от порядочного человека мне все же нетрудно отличить.

Следующие несколько недель Челси провела как во сне. Джейсон оказался пылким, почти ненасытным любовником. Он желал ее так страстно, что задетое женитьбой Райна с Карен самолюбие Челси, наконец, успокоилось; как женщина она чувствовала себя превосходно – ее хотели, хотели всегда и всю. Они почти не разговаривали, но ей это даже нравилось.

К чему слова, когда чувства говорят за себя сами?

Скоро Челси искренне поверила в свою любовь к Джейсону. Хотя у него не получалось выбраться на вече ринку к Морганам, Челси уговорила его, несмотря на некоторое сопротивление – он явно не рвался в круг ее знакомых, – встретиться с Карен и Райном в субботу.

– Видишь, – говорила подруге Челси, когда они собрались все вместе поужинать. – Разве он не такой, как я тебе описывала?

Она выглянула в окно и увидела, как Джейсон и Райн о чем-то увлеченно беседовали в другом конце двора.

– Он очень славный, – сказала Карен.

– Славный? Джейсон сексуальный.

Карен тоже посмотрела в окно и беспристрастно констатировала:

– Он красивый. Челси нахмурилась:

– Он тебе не нравится?

– Да я совсем не знаю его, – попыталась уйти от ответа Карен. – Ты вытащила картофельный салат из холодильника? Он должен понравиться мужчинам.

Челси открыла дверцу холодильника и вытащила кастрюлю, накрытую крышкой.

– Мне кажется, я люблю его, – сказала она. – И главное я совершенно уверена, что он чувствует то же самое по отношению ко мне… Мне отнести салат на стол?

Уже наступил сентябрь, но было по-прежнему жарко. Словно забыв про смену времен года, лето не собиралось заканчиваться.

– Как у тебя все скоро! – проворчала Карен. – Вы знакомы с ним без году неделю, а ты уже про любовь.

– Он тебе не понравился?

Карен перестала резать помидоры и задумалась.

– Послушай, а когда у него окончательный развод?

– Точно не знаю, но когда я спрашивала его об этом в последний раз, он сказал, что они обратились в суд и их, наконец, занесли в список. Сама понимаешь, спрашивать об этом слишком часто мне неудобно.

Карен пристально посмотрела на подругу:

– Тебе не кажется это несколько странным? Когда кто-либо задумал развестись, он делится своими планами с близкими людьми без наводящих вопросов.

– Тебе-то откуда знать? Ты что, уже разводилась? – хмыкнула Челси. Она изо всех сил старалась не подавать виду, что опасения Карен тревожат ее саму. – И, кроме того, зачем ему меня обманывать?

– Какая наивность! – Карен всплеснула рука ми. – Неужели ты не понимаешь, что он может сделать из тебя наложницу?

Челси нахмурилась:

– Никогда не думала о себе в таких терминах.

– А, по-моему, все лучше называть своими именами. – Карен обняла подругу. – Дорогая, я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Боюсь, он мало думает о тебе.

– Глупости! Джейсон порядочный, и он внимателен ко мне. Это ли не счастье?

– Ну, как знаешь…

– Карен, я просто сказала тебе, что мы любим, друг друга, и, может быть, я выйду за него замуж.

– А он просил тебя об этом?

– Нет. Так вопрос не стоял, но ты же сама сказала, мы пока слишком мало знаем друг друга. Нужно время… – Челси сняла крышку с салата. – Мне казалось, знакомство с Джейсоном успокоит тебя.

Карен покачала головой:

– Мне тоже так казалось. Не пойму почему, Челси, но я ему все-таки не доверяю; есть в нем что-то отталкивающее. Не знаю, что именно, но есть.

Челси довольно ненатурально рассмеялась.

– Вот уж не ожидала, что ты такой знаток человеческой натуры. Ну да ладно. Давай закончим этот разговор. Я люблю Джейсона, и если он предложит мне выйти за него замуж, то я буду только рада, – заключила Челси, пытаясь усилием воли развеять собственные сомнения. – Он как раз такой, каким мне хотелось бы видеть своего мужа. – С этими словами она вышла на крыльцо и улыбнулась мужчинам. В ответ ей улыбнулся только Джейсон.

– Все почти готово, – весело сказала Челси. – Карен в надежде, что вам понравится картофельный салат. Приготовила его, чуть ли не на целую армию.

– О! Я обожаю картофельный салат. – Джейсон обнял Челси за плечи. – Райн показывал мне, где он хочет устроить сад.

Райн, отойдя чуть в сторону, объяснил:

– Ты знаешь, как Карен относится к посадкам, или, вернее, как она любит, чтобы в саду хозяйничал Хуан.

Если бы Челси не знала Райна так хорошо, она бы не обратила внимания на некоторую скованность в его сегодняшней манере говорить. «Наверное, они с Карен снова повздорили», – с облегчением подумала Челси. Нет, она не злорадствовала. Отнюдь. Просто если предположить, что ее друзья ссорились перед их приходом, то становится понятно, почему Карен так не понравился Джейсон. Когда Карен сердита, она сердита на всех.

– Не задерживайтесь долго. Мы и так уже скучаем без вас, – сказала Челси, направляясь к дому.

Джейсон остановил ее и поцеловал в лоб. Почему-то при Райне это выглядело неуместным.

Войдя в дом, Челси вдруг отчетливо поняла, что, несмотря на то, что Райн любит Карен, она никогда не сможет переступить через неловкость, которая будет возникать всякий раз, когда при Райне ее поцелует другой мужчина.

– Она особенная, – глядя вслед Челси, задумчиво произнес Райн. – Мы надеялись, что вы приедете на вечеринку, которую устраивали несколько недель назад, но Чел сказала, что вы заняты.

– Да, это верно. Выходные для меня самое трудное время: клиенты, клиенты, клиенты. Сегодня – редкое исключение. В будни же наступает затишье.

– Довольно странный график работы. – Райн не доверчиво посмотрел на Джейсона. – Я думал, что владелец картинной галереи больше всего работает именно в будни.

– В выходные приходится не только встречаться с клиентами, но и рыскать по всему Далласу в поисках картин.

– Вот как? Я знаю очень мало о вашей работе. – Райн улыбнулся, заметив, что Джейсон насторожился: ни к чему усложнять и без того нелегкие отношения.

– Работа как работа, не лучше и не хуже других, – казалось, Джейсон взвешивает каждое слово.

– Вы говорили, что у Челси таланта больше, чем у среднего художника.

– Трудно сказать. Хотя рисует она хорошо. В противном случае ее картины не висели бы у меня в галерее.

– У нее много замечательных работ, – рассеянно, не придавая разговору большого значения, заметил Райн. – Я всегда думал, что она исключительно талантлива.

– Живопись содержит в себе больше, чем то, что мы можем с вами увидеть; великая живопись всегда живая, у нее есть сердце.

– Значит, вы считаете, что Челси не тянет на великую художницу?

Джейсон кивнул:

– Только не надо передавать ей наш с вами разговор. Она хороший художник, но глубины ее картинам пока не хватает.

– Странно. Она думает, что вы высокого мнения о ее таланте.

Джейсон подмигнул Райну и улыбнулся:

– А почему бы, собственно, не порадовать любимую женщину? Как я уже говорил, она выше среднего уровня и, вероятнее всего, у нее большое будущее.

– Но зачем убеждать ее, что она непризнанный гений? – Райн держался в высшей степени непринужденно, несмотря на то, что Джейсон с каждой минутой становился ему все неприятнее и неприятнее.

– Я же сказал, это делает ее счастливой. Когда она счастлива, счастлив и я. И потом, нам ли с вами не знать, что женщины любят ушами? – Джейсон снова подмигнул Райну.

С каким удовольствием Райн вмазал бы по этой бесстыдной то и дело мигающей физиономии! Джейсон с первого же взгляда не понравился ему, но он и предположить не мог, что правда окажется настолько груба: владелец галереи просто использовал Челси.

Открылась дверь, и на пороге дома появились Челси и Карен.

– Все готово. Давайте попробуем нашу стряпню до того, как проснется Бетани. – Карен улыбнулась подруге. – Мы почти никогда не можем поесть спокойно от начала и до конца. Обязательно один из нас вскакивает и несется или переодевать ее, или кормить, или что-нибудь еще.

Джейсон сел спиной во двор, а Челси устроилась рядом с ним. Райн видел, как Джейсон, сунув руку под стол, гладит колени Челси. Его аж всего затрясло от этих «нежностей». «Лицемер, гнусный и подлый лицемер!» – с негодованием думал он.

– Я собираюсь на пляж в следующий уик-энд, – сказала Челси и обернулась к Джейсону. – Ты поедешь со мной? Я там сняла дом на выходные и собираюсь, как можно дольше поваляться на солнце.

– Увы! Не могу составить тебе компанию. Сама знаешь – работа.

– И все же странно, что вам приходится ездить в поисках картин, – заметил Райн. – Я думал, что художники сами находят вас.

– Художники-то приносят кое-что. Но на выставках бывает много интересного и с точки зрения коммерции, и с точки зрения искусства.

– На любительских выставках? – удивилась Карен. – По-моему, это пустая трата времени. – Не ужели работы непрофессионалов стоят вашего внимания?

На недоумение Карен Джейсон лукаво подмигнул Челси и ответил:

– Порой картины находишь в совершенно неожиданных местах.

Челси толкнула его в бок и сказала:

– Он всегда подшучивает над моей квартирой, вечно забитой холстами и рамами. На днях я хочу перебраться куда-нибудь в другое место. Хорошо бы снять дом нашей с Карен мечты – здоровенный такой ангар. Как насчет этого, Джейсон? Ты будешь там жить со мной? Карен, увы, выйдя замуж, стала настолько респектабельной дамой, что теперь не может составить мне компанию в богемной жизни.

Джейсон, смеясь, похлопал ее по плечу, но на вопрос не ответил.

– Да, Джейсон, как насчет этого? – невинно поинтересовался Райн. – Вы могли бы помогать Челси натягивать холсты и вдыхать аромат красок, когда она будет писать свои новые картины. Это наверняка мечта каждого хозяина галереи – иметь своего личного художника.

Джейсон, слегка прищурясь, посмотрел на Райна, простодушно улыбавшегося ему, и снова ничего не ответил.

Челси понравилось замечание Райна, она по-дружески ткнула его локтем и снова заговорила с Джейсоном:

– А знаешь, он прав. Ты мог бы забирать мои картины сам. Зачем мне лишний раз ездить в центр города? – Челси весело рассмеялась. – Мы назвали бы наш дом мансардой и жили как бедные студенты лет двести назад – голодно, холодно, но вдохновенно.

– Звучит не слишком заманчиво, – небрежно произнес Джейсон. – Голодать не могу ни при каких обстоятельствах, а вдохновения тебе и так не занимать.

Подружки переглянулись, и Челси заметно погрустнела. Но вскоре она снова развеселилась. Но веселье это не могло обмануть Райна. «Нет, во что бы то ни стало я должен рассказать ей правду о Джейсоне. Но как?..» – ломал себе голову Райн. Когда-то Карен говорила ему, что Челси свойственно сближаться с мужчинами, от которых лучше держаться подальше. Сейчас он видел своими глазами, что имела в виду Карен.