Лучшие подруги

Глава 16

Когда на следующее утро Челси проснулась, Лорана рядом с ней не было. Она тут же вспомнила, как Лоран решил продать дом и переехать с ней в Остин, даже не спросив ее согласия.

Челси накинула халат и спустилась вниз, ожидая увидеть его спящим на диване. В доме никого не было. Она почувствовала панику. «Куда он ушел?»

Куда бы она ни посмотрела, везде были видны следы вчерашнего вечера. Везде стояли грязные бокалы, тарелки со скомканными салфетками. И почти совсем догоревшие свечи, а на полу валялся мусор.

– Лоран? – позвала она, переходя из комнаты в комнату. – Лоран, где ты?

Вдруг она услышала, как открылась входная дверь. Бегом вернувшись в гостиную, Челси увидела входящего Лорана. На нем все еще был вчерашний костюм.

– Где ты был? – потребовала ответа она.

– Не важно. Ты решила улечься в постель в разгар вечера, а я решил не ночевать дома. – Он посмотрел на нее с отвращением. – Ты ничем не можешь оправдать свое поведение.

– Мое поведение? А как насчет того, чтобы начать продавать дом, даже не предупредив меня об этом? Спасибо, рассказали гости! Ты собирался подождать, пока агент по недвижимости приедет с покупателем, и потом объяснить мне все?

– Ты, как всегда, раздула из мухи слона.

– Куда ты идешь? Мы должны обсудить это.

– Нет, не должны. – Он остановился и посмотрел на нее. – Этот дом принадлежит мне. И я имею право продать его, когда захочу. Бизнес требует моего присутствия в Остине. И как моя жена, ты обязана ехать со мной. Все очень просто.

Она подошла к лестнице и взялась за перила.

– А то, что я чувствую, для тебя вообще не имеет значения?

– А чего ты хочешь от меня? Чтобы я отложил многомиллионное дело до того, как я поговорю с тобой. Я должен построить комплекс магазинов в Остине, который будет больше, чем в Галлерии. Я должен лично следить за тем, как выполняются мои распоряжения. Я не хочу постоянно ездить туда и обратно и уж вовсе не собираюсь жить в гостинице все время, пока не закончится этот проект. К тому же жители Остина, увидев, на что я способен, могут предложить мне еще работу. Мы должны переехать.

– Почему ты ни слова не сказал мне хотя бы несколько дней тому назад? Я не должна была услышать об этом от посторонних. – Она сжала перила так крепко, что ее пальцы онемели.

– Я, правда, не думал, что для тебя это имеет такое значение. – В его голосе совсем не было сожаления, только легкое недоумение. Он повернулся, собираясь выйти из комнаты.

– Подожди! Где ты был всю ночь?

– Не дома. – Он продолжал подниматься.

– Черт возьми, Лоран! Где?

Он холодно посмотрел на нее.

– Я не собираюсь отвечать. Вчера вечером из-за тебя создавались идиотские ситуации везде, где только можно. Ты настояла на том, чтобы пригласить твоих друзей, которые – ты сама это признала – не имеют ничего общего с гостями, представленными в списке. Карен поступила еще хуже, играя на пианино, словно это – вечер любителей музыки. И вдобавок ко всему этому ты легла спать, когда в доме были гости. Это непростительно.

– Карен играла намного лучше, чем пианист, которого ты нанял. А то, что мои друзья нормальные люди, так я этому только рада. Остальные гости были невыносимо скучны. Кажется, никто из них не мог говорить о чем-нибудь другом, кроме как об акциях и вечеринках. У этих людей вообще есть настоящая жизнь?

– Она вполне настоящая. Просто не такая обыденная и серая, как та, к которой ты привыкла до замужества.

– Еще и это! Я устала слышать, как ты нашел меня в канаве.

Он зло улыбнулся:

– А разве не так?

– Послушай, Лоран! Ты простой бизнесмен-подрядчик, а не член королевской семьи. Ты богат и купил себе дорогу в общество, но от этого лучше меня не стал. – Челси подошла к нему вплотную. – Ты должен элементарно уважать меня. Я имею право знать, где ты провел ночь.

Он посмотрел на нее:

– Ты в самом деле хочешь знать?

Уверенность у Челси исчезла:

– Ты был с женщиной?

– Дорогая, вряд ли я бы провел ночь с мужчиной.

Челси бросилась к нему, но он успел схватить ее за запястья. Она сердито посмотрела на него, пытаясь освободиться.

– На этот раз я тебе ответил. – Его голос был ровным и холодным. – Но в дальнейшем ты не должна задавать мне вопросы. Если мне захочется не ночевать дома, я не буду ночевать. Если мне захочется остаться, я останусь дома.

– Тогда я буду поступать так же.

Он оттолкнул ее от себя изо всей силы. Челси ударилась о стену и упала на пол. Ошеломленная, она посмотрела на него.

Лоран встал над ней и погрозил пальцем:

– Ты живешь за мой счет, Челси. Помни об этом.

– Зачем ты женился на мне? – прошептала она. – Ты не любишь меня.

– И ты не любишь меня тоже. Насколько я помню, ты достаточно ясно сказала мне об этом. Но мне всегда нравилось добиваться именно того, что трудно получить. – Он встал. – Но сейчас я имею тебя и вовсе не уверен в том, что хочу быть с тобой. – Он повернулся и ушел.

Челси продолжала сидеть на полу, пытаясь осмыслить случившееся. Она медленно встала и поднялась на верх, чтобы одеться.

– В каком смысле вы переезжаете? – воскликнула Карен.

Челси отвела глаза:

– Мы вынуждены переехать в Остин.

– Когда? – спросил Райн.

– Как только дом будет продан. Я точно не знаю. Мы еще не решили, – добавила она. Челси было слишком тяжело рассказывать им, как на самом деле обстоят дела в ее семейной жизни.

– Ты никогда не говорила мне о ваших планах, – протестуя, возразила Карен.

– Все зависит от заключенного Лораном контракта на постройку комплекса магазинов. Я рассказывала об этом. Вам, наверное, трудно даже себе представить, на сколько это грандиозный проект. Вы обязательно приедете туда, и мы пойдем за покупками.

Карен готова была расплакаться:

– Я никогда не жила вдалеке от тебя.

– Ничего страшного. Будем ездить друг к другу в гости. В конце концов, мы уезжаем не на другой конец земли. Остин всего лишь в часе полета на самолете. Я смогу навещать вас время от времени. – Она посмотрела на Райна, чтобы узнать, как он воспринял эту новость.

– Здесь что-то не так, – медленно сказал он. – Если вы собирались переезжать, ты бы сказала нам сразу же.

– Лоран не хотел огласки, пока не будет известно наверняка. Я рассказываю вам сейчас потому, что сама узнала об этом вчера вечером.

– Но у вас такой красивый дом!

– Карен, он слишком большой. Я чувствую себя там одинокой. Это все равно, что спать в музее. Кроме того, я уверена, что дом в Остине будет по-своему хорош. – А про себя Челси подумала: «Каково мне будет там на самом деле?»

В комнату вбежала Бетани и взобралась к Челси на руки, крепко обняв ее.

– Я буду скучать по тебе, – сказала Челси дрожащим голосом. Бетани смотрела на нее восторженно, не понимая, что происходит.

– Я так мечтала, чтобы ты жила рядом, и наши дети росли вместе, а потом они стали бы хорошими друзьями, – говорила Карен.

На глаза Челси навернулись слезы, и она не могла их остановить.

– Я тоже, – прошептала она, пытаясь улыбнуться ребенку. – Но так не получается.

– Ты не принимаешь участие в решении? – спросил Райн. – Почему?

Она вытерла слезы:

– Конечно, я принимаю участие. Просто работа Лорана требует его присутствия в Остине. Едва ли он переедет туда, оставив меня здесь.

Челси хотела встать с дивана, но почувствовала, что ей трудно подняться, и попыталась скрыть это. Райн протянул ей руку и помог встать.

– Думаю, я старею, – сказала она, пытаясь шутить.

Он ничего не ответил, только внимательно на нее смотрел. Челси хотелось довериться им, но гордость не давала ей этого сделать.

– Когда ты поедешь туда присмотреть дом? – спросила Карен, провожая Челси к дверям.

– Еще не знаю. Лоран собирается ехать туда на следующей неделе. Может быть, он и начнет подыскивать что-нибудь.

– Без тебя? – Карен была в шоке. – Я бы никогда не позволила Райну! Бог знает, что он может выбрать!

– Дома – это бизнес Лорана. И я могу довериться его вкусу. Посмотри на дом, в котором мы живем сейчас.

– Так, значит, ты не будешь принимать участие в покупке дома? – спросил Райн. – Он может купить его без тебя?

– Нет, конечно, нет. – Челси удалось улыбнуться. – Он просто будет его искать, вот и все. А сейчас я должна бежать. У меня куча дел. Увидимся через день или два.

– Приезжай на обед в понедельник и не забудь позвонить мне вечером.

Карен, прощаясь, помахала рукой и закрыла дверь:

– Просто не могу поверить – Челси переезжает!

– Тебе не кажется это странным? – У Райна был удрученный вид.

– В каком смысле?

– Я не вполне уверен, но, по-моему, она недоговаривает нам многого.

– Райн, что ты хочешь этим сказать?

– У меня такое предчувствие, что мы теряем Челси. Но, может быть, это и к лучшему, – сказал Райн, размышляя вслух.

– Я не понимаю тебя! – воскликнула Карен.

– Перемены полезны людям. – Он боялся признаться даже себе, насколько пугает его разлука. Но если бы Челси осталась, он не выдержал бы таких отношений, она слишком сильно притягивала его. А после отъезда Челси он надеялся возродить те теплые отношения, которые были когда-то между ним и Карен.

– Ну, это самые бездушные слова, которые я когда-либо слышала, – сердито ответила Карен. – Я теряю свою лучшую подругу, а ты такое говоришь. Может быть, ты еще и рад тому, что она уезжает?

– Не надо, Карен. Я не хочу ссориться с тобой сегодня.

Дом, который купил Лоран, был почти двойником дома в Далласе. Челси, переходя из одной комнаты в другую, сказала:

– Я здесь потеряюсь.

– Нет, не потеряешься. Самое главное, что все мои требования к дому выполнены.

– Жаль, что мы не выбирали его вместе.

– Я решил, что тебе будет лучше пообщаться с твоими странными друзьями подольше. – В последнее время он не церемонился с ней, оставшись наедине. – Кроме того, я всегда знаю, чего хочу.

Челси нахмурилась:

– Лоран, нам нужно поговорить.

– Пожалуй, не стоит.

– Я думаю, мы должны развестись. Похоже, ей удалось, наконец, удивить его.

– Развод? Нет.

– Почему нет?

– Во-первых, я только что купил дом и, поскольку он приобретен после нашей свадьбы, я должен тебе половину его.

– Мне не нужны были твои деньги ни до свадьбы, ни сейчас. Так что можешь оставить себе дом.

– Во-вторых, это повредит моему бизнесу.

– Что? – Ее удивлению не было предела.

– Я поднялся в более высокие слои за последние несколько лет, и некоторые влиятельные люди посоветовали мне быть женатым. Желательно на красивой и умеющей развлекать, обвораживать клиентов, чтобы они хотели иметь со мной дело.

– Едва ли я гожусь на подобную роль.

– Знаю. Но тебя можно будет научить.

– Учти, Лоран, по закону мне не нужно твоего разрешения на развод.

– Ты уже выяснила? Ну, ну. Сегодня ты полна сюрпризов. Это будет громадной ошибкой даже для тебя. Мой адвокат повернет дело так, что ты не получишь и цента. Кроме того, можно вовлечь сюда и Райна.

– Райна? – воскликнула она. – О чем ты говоришь?

– Для этого совсем необязательно располагать реальными фактами. Ты так часто видишься с ними, что хороший адвокат сможет доказать неверность и судья будет на моей стороне. Ты же будешь выглядеть охотницей за деньгами и шлюхой.

– Мне все равно.

– Вот как? А боссу Райна тоже? Он, кажется, его тесть, не так ли?

Челси отшатнулась.

– Ты шантажируешь меня?

– Нет. Всего лишь объясняю, как неразумно ты поступишь, подав на развод.

Она с удивлением смотрела на него:

– Почему, Лоран? Почему ты хочешь, чтобы я была рядом, раз мы не любим друг друга? Ты в состоянии найти другую жену, чтобы она развлекала твоих клиентов, если это все, что от меня требуется.

– Я занятой человек, и мне жаль тратить время на суды и адвокатов. К тому же ты красивая и можешь эффектно смотреться в обществе. И честно говоря, я нахожу более удобным иметь в доме женщину, а не ездить куда-нибудь, когда нужен секс.

– Ты внушаешь мне только отвращение!

Он улыбнулся:

– Я предупреждал тебя: мне всегда хочется иметь то, что недоступно. Чем меньше я тебе нужен, тем интереснее ты для меня. Конечно, на некоторое время.

Она отошла на другой конец комнаты:

– Я не смирюсь с этим.

– Вот как? Ты очень хочешь вернуться на какую-нибудь нудную работу или попытаешься снова продавать картины, которые никто не захочет выставлять?

– Мне не следовало рассказывать тебе об этом.

– Да, но ты уже рассказала. И я смогу сделать так, что ты никогда не будешь работать художницей. Для этого потребуется только замолвить слово кое-кому. – Он улыбнулся. – Я бы мог даже привлечь к этому Джейсона Рэндола.

Челси отвернулась. Она не позволит больше ему видеть себя плачущей.

– Я ненавижу этот дом.

– Это не имеет значения. – Он посмотрел на часы. – Я ухожу. Оставайся здесь и жди, когда привезут вещи. Смотри, чтобы ничего не поцарапали и не сломали. Я вернусь в девять вечера.

Она заставила себя выглядеть спокойной:

– Где находится твой офис? Я даже не знаю, как позвонить тебе, если ты мне понадобишься.

– А тебе и ненужно будет звонить мне. Я не могу отвечать на глупые вопросы в рабочее время. – И он вышел, не оглянувшись.

Последующие два года Райн старался не вспоминать Челси или, по крайней мере, думать о ней платонически. Это было не так уж и просто.

Он обнаружил, что Челси не только не стала забываться, но, напротив, и ее улыбка, и вся она заполняли его мысли. Он мечтал о ней.

Их отношения с Карен по-прежнему оставляли желать лучшего. Карен пилила его и была такой резкой, что он был бы не против не только отдельных спален, но и жить в разных домах.

Его единственным утешением были дочери. Бетани в свои четыре годика была восхитительной, а Эшли верила, что луну повесил папа. Когда он возвращался домой после работы, они бежали навстречу ему с воплями и смехом, и он радостно одаривал их своей любовью.

К чести Карен, она оказалась хорошей матерью. Он должен был это признать. Но к нему она не проявляла ровным счетом никакого интереса.

К осени 1983 года Райну было почти двадцать девять лет. Скоро ему будет тридцать, однако он не жил той жизнью, о которой мечтал еще в колледже. Правда, он работал в престижной компании и регулярно получал повышения, правда, Карен не упускала случая сказать ему, что все это только благодаря его тестю.

– Карен, мы должны что-нибудь сделать. Мы отдаляемся друг от друга все больше и больше.

Она посмотрела на него, оторвавшись от шитья.

– Отдаляемся в каком смысле?

– Подумай, ты разве счастлива? Я имею в виду, по-настоящему счастлива?

– Конечно. Не понимаю, о чем ты говоришь. – Она снова вернулась к шитью.

Он сел рядом с ней на диван:

– Вспомни, как было в колледже. Мы так много мечтали. Ты не скучаешь по нашим мечтам?

Она отодвинулась:

– Колледж был сто лет назад! Не помни мне юбку.

– Мы собирались зажечь своими идеями этот мир. Я уже разработал план революции в мире компьютеров, Челси решила утереть нос самому Микеланджело, а ты… Что собиралась сделать ты, Карен?

– Не помню. Думаю, я хотела быть женой и матерью. Так что моя мечта исполнилась. – Она улыбнулась. – Хочешь на ужин мясо?

– Нет. Ты разве не хотела еще чего-нибудь, кроме дома и детей? А как твоя музыка?

– Я занималась музыкой только потому, что я должна была чем-нибудь заниматься. Я окончила обучение, и это доставило радость моим родителям. Я могла бы запечь мясо в горшочке. Надо бы сейчас его разморозить.

– Я не хочу ужинать, – сказал он раздраженно.

– Захочешь через пару часов.

– Давай пригласим нянечку и отправимся куда-нибудь поужинать. И в кино. А еще лучше давай где-нибудь потанцуем.

– Я не хочу танцевать. В этих клубах музыка такая громкая и немелодичная. Как ты думаешь, сейчас подростки могут подпевать? Мы всегда подпевали, услышав нашу любимую мелодию!

– А как насчет кино?

– Лучше посмотри телевизор. Если мы куда-нибудь пойдем, мне придется переодеться.

– Ты уже одета. – Он не мог понять, зачем она должна переодеваться. Карен всегда выглядела так, словно ожидала гостей.

– Я не могу пойти в этом старом платье. Какое кино ты хочешь посмотреть?

– Не знаю. Давай просто поедем и посмотрим, что идет.

Карен вздохнула так, словно он просил слишком многого:

– Ты поезжай, а я останусь с девочками. – Она нахмурилась и взяла иголку. – Я весь день была в Центре общественных мероприятий, где планировалась кампания по сбору средств. Я слишком устала, чтобы снова выходить из дома. Кроме того, я сомневаюсь, что нам удастся сразу найти няню.

– Ну, хорошо. Давай уложим девочек спать и сыграем во что-нибудь.

– Во что?

– Я не знаю. Может быть, в «Джин».

– Я ненавижу «Джин». Если ты хочешь чем-нибудь заняться, то, пожалуйста, обойдись как-нибудь без меня.

Он внимательно разглядывал ее профиль.

– Дело не в этом, Карен. – Он взял из ее рук вышивку и отложил в сторону. – С нашим браком сплошные проблемы. Мы редко выходим куда-нибудь вместе. У тебя свои интересы, у меня свои. Нас почти ничего не связывает.

– Это смешно. У нас есть девочки.

Он немного подумал:

– Может быть, нам надо завести еще одного ребенка. На этот раз должен быть непременно мальчик.

Карен посмотрела на него:

– Я не могу иметь больше детей.

– Тебе всего лишь двадцать восемь.

– Я прекрасно знаю, сколько мне лет.

Он взял ее за руки и улыбнулся:

– Ты не хотела бы, чтобы у нас в доме появился еще один малыш? Эшли уже два года, она разговаривает и больше не считается грудным ребенком. Я уже начинаю скучать по ночным кормлениям и подгузникам. Что ты скажешь?

– Я сказала уже, что не могу иметь еще одного ребенка. У меня перевязаны трубы.

– Что?

– Я говорила тебе.

– Нет, Карен. Я бы запомнил такое.

– Еще до рождения Эшли я сказала тебе, что хочу иметь только двух детей.

– Карен, а то, что ты сделала, обратимо?

– Сомневаюсь. Но в любом случае, я не хочу снова быть беременной. – Она опять потянулась за вышивкой. – Кроме того, здесь всего четыре спальни. Нам понадобится еще одна спальня, если появится ребенок.

– Не понадобится, если я переберусь в твою спальню. Где мне и следует быть.

– Давай не будем обсуждать одно и то же.

Он выхватил из ее рук вышивку и бросил на пол:

– Послушай, черт возьми! Я устал от того, что решения принимаешь только ты! Может быть, Тодд и твой отец мирятся с этим, но я не буду. Я хочу, чтобы с моим мнением считались тоже! Я все время старался подстроиться, обойти острые углы, но меня уже тошнит от этого!

– Мне, кажется, ты преувеличиваешь. Я не ожидала от тебя ничего подобного. – Карен повысила голос. – Видимо, мужчины обожают тешить свое самолюбие. Главное для них настоять на своем. Естественно, ты хочешь, чтобы в доме было полно детей! Не ты ведь будешь ходить беременным и испытывать родовые муки!

Он поднялся с дивана и сердито подошел к окну.

– Что меня возмущает больше всего, так это то, что ты даже не сказала мне. Ты не сказала мне!

– Тогда все происходило так суматошно. Эшли только что родилась, а Бетани едва ходила. Я была так замотана, что могла забыть о чем угодно!

– О чем угодно? Ты стерилизовала себя и забыла сказать мне об этом?

– Ну, сказала я тебе тогда или нет, сейчас ты об этом знаешь. Так что давай прекратим. Девочки играют на заднем дворе и, если они войдут, могут услышать тебя.

– Карен, это уже слишком!

Он пришел в бешенство от того, что она ему улыбалась.

– По крайней мере, теперь ты уж точно будешь держаться подальше от моей спальни, – сказала Карен.

Он взглянул на нее:

– Я уже давно не заходил туда. Когда это было последний раз? Год назад?

– Не знаю. Я не отмечала эту дату в календаре.

– По-моему, тебе необходимо обратиться к врачу. Если молодая, здоровая женщина не хочет заниматься любовью, с ней что-то не в порядке.

– Может быть, это тебе стоит сходить к врачу?

– Не многие мужья стали бы терпеть такое. Считаясь с тобой, я веду себя как дурак.

– Давай, давай. Угрожай мне! Это меня не волнует. Ты никогда не уйдешь из семьи, потому что папа тут же уволит тебя, а я сделаю так, что ты никогда не будешь видеться с девочками! А теперь оставь меня в покое. От тебя разболелась голова.

Райн зло посмотрел на нее и пошел в свою комнату. Он вытащил чемодан из шкафа и стал паковать вещи, собираясь уехать на выходные.

Райн, не задумываясь, знал, куда ему хочется поехать. Он должен увидеть Челси и узнать, счастлива ли она. Если нет – он решится на развод.

Уходя, Райн не сказал Карен ни слова.