Люблю всем сердцем

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Все шло слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. Стоило Люси удалиться на кухню, а Минерве расслабиться, наблюдая, как Джон играет со своими машинками, а тройняшки спят, как вдруг она услышала приближающиеся шаги. Оглянувшись, она увидела, что к ней идет Фелиса, и, судя по ее встревоженному виду, явно не в лучшем расположении духа.

– Я не стала звонить в дверь, опасаясь разбудить тройняшек, – начала гостья, раздраженно косясь на Джона, видимо недовольная его присутствием. И, понизив голос, прошипела: – До меня дошли слухи, что вы с Джадом собираетесь пожениться. Это правда?

– Да. – Минерва заметила, как зрачки Фелисы сузились от злости.

– Нет. – Фелиса недоверчиво покачала головой. – Ты и он. Не верю, это просто невозможно.

Люси показалась на пороге комнаты. Она видела, как Фелиса постаралась незаметно проскочить мимо, поэтому сразу же поспешила за ней. От этого посещения она не ждала ничего хорошего. Из-за спины Фелисы Минерва не сразу заметила ее присутствие. Но по встревоженному лицу домработницы поняла, что та слышала весь разговор.

Фелиса растерянным взглядом скользнула по лицу Люси.

– Она… она же совсем ему не подходит. Нет, я не верю. Как такое могло случиться? Джад – и в нее влюбился?

Люси неприязненно посмотрела на нее и сухо заметила:

– Видимо, он все-таки извлек хороший урок из своего предыдущего брака и теперь обращает внимание не только на хорошенькое личико.

Минерва приободрилась после таких слов. Как хорошо, что за нее есть кому вступиться. И не заметила, что Джон совсем забросил свою игру и теперь стоял рядом. Он тоже собирался принять участие в разговоре.

– Папа хочет жениться на Минерве, и тогда она останется с нами навсегда.

От его наивных слов, от его веры в счастливое будущее Минерве стало немного не по себе. Джад ничего не говорил о том, что их брак будет хоть сколько-нибудь продолжительным. Для детей их развод в будущем может стать еще одной серьезной травмой. На душе от этой мысли стало беспокойно. С другой стороны, будет глупо, если они разведутся, а она снова станет няней. Утешало только одно: неважно, что будет потом, главное сейчас – защитить детей от Ингрид. Хуже не будет.

Фелиса недоуменно посмотрела на Джона, и вдруг в ее глазах промелькнуло понимание.

– Значит, этот выбор сделали дети. – Ее лицо стало каменным, словно она переживала мучительную боль, потом вдруг она снова повернулась к Джону. – А я думала, вы любите меня.

Джон переводил недоумевающий взгляд с одного взрослого на другого и не мог понять, в чем заключается проблема. Тем не менее, он был уверен, что это косвенно затрагивает его будущее.

– Ну, вы мне нравитесь.

Минерва разозлилась из-за того, что Фелиса поставила Джона в такое неприятное положение.

– Дети не принимали никакого участия в нашем решении.

– Что здесь происходит? – раздался с порога знакомый баритон.

Минерва оглянулась и увидела Джада. Фелиса вздрогнула от неожиданности, но тут же справилась с собой и сразу пошла в атаку:

– Как ты мог?

– А разве ты здесь не затем, чтобы поздравить нас? – холодно парировал Джад. – Могла бы и поздороваться для начала.

Фелиса сразу же вспомнила о хороших манерах.

– Если бы ты предупредил меня, что ищешь мать для своих очаровательных ребятишек, то уверяю, я бы вполне согласилась играть эту роль. – Ее голос излучал чарующее дружелюбие.

Джад нахмурился, ему этот разговор не доставлял никакого удовольствия.

– Да ты посмотри на себя, какая из тебя мать. Ложишься поздно, спишь до обеда, можешь в любой момент сорваться и уехать в Европу, так что никто даже не будет знать, где тебя искать.

Губы Фелисы предательски задрожали.

– Ради тебя я бы изменилась.

Джад недоверчиво приподнял бровь.

– Ты не сможешь жить с женщиной только ради детей, а когда это поймешь, знай, я по-прежнему жду тебя. – Фелиса сказала это с таким неподдельным жаром, что Минерва почувствовала себя неуютно. Потом Фелиса гордо развернулась и вышла из комнаты.

– Не обращай на нее внимания. – Джад попытался вернуть Минерву в состояние равновесия. – Она иногда говорит очень серьезные вещи, не подумав.

– Не надо меня успокаивать, я отлично знаю, что о моей внешности думают другие люди.

– А что, твоя внешность очень даже привлекательная. У тебя выразительные глаза, которые красноречивей любых слов говорят о твоей душевной красоте. Открытое привлекательное лицо честного человека.

Минерва слушала его и не верила своим ушам. Что, он пытается сгладить негативное впечатление от слов Фелисы? Никто, кроме ее матери, никогда не находил ее лицо привлекательным. Сердце бешено заколотилось. Не верь ему. Просто он очень добрый и хочет тебя утешить. Тебе не нужна его жалость.

– Что бы ты ни говорил о моих достоинствах, это не те качества, которые бросаются в глаза. Поэтому все женщины относятся ко мне несколько покровительственно. Они уверены, что я им не соперница. Ну кто посмотрит на эту уродину?

Джад загадочно улыбнулся.

– Ты просто относишься к себе несколько предвзято. Уверяю тебя, мужчины любят и еще больших уродин, как ты выразилась.

Маленькая ладошка Джона требовательно потрепала Джада за штанину.

– Ну так как, ты все еще собираешься жениться, – Джон вопросительно посмотрел на него снизу вверх, – или она уйдет от нас, так же как Клавдия?

Его трогательная забота умилила Минерву. Что бы ей ни пришлось пережить, главное, чтобы детям было хорошо.

– Ага, я целое утро провел в подготовке этого события. Конечно, все по-прежнему остается в силе.

Джон успокоился и оставил штанину отца в покое, его вниманием снова завладели игрушки.

– Господи, ради детей хоть бы это сработало, – пробормотала Люси и уже громко добавила: – Что-то вы сегодня рано.

– Я торопился обрадовать вас. Свадьба состоится здесь. В понедельник.

– О боже, на подготовку осталось только три дня! – воскликнула Люси.

– Не волнуйтесь, основную работу сделает агентство по обслуживанию свадеб. – Тут Джад внимательно посмотрел на Минерву. – Завтра подъедет их представитель, чтобы согласовать с тобой меню.

– Со мной и с Люси, – поправила его Минерва.

Люси приветливо ей улыбнулась, давая понять, что она может на нее рассчитывать в любое время.

– И я договорился с Клавдией, что в день свадьбы она присмотрит за детьми, – окончил свою речь Джад.

– Да, в доме нужно сделать генеральную уборку, – спохватилась Люси.

– Позвони в агентство обслуживания, пусть пришлют людей, – распорядился Джад.

Люси согласно кивнула, задачи, стоящие перед ней, вопросов не вызывали. А внимание Джада снова переключилось на Минерву.

– Ты уже говорила со своим отцом и мачехой?

Минерва мучительно покраснела.

– Еще нет, – призналась она. Ей не составило особого труда представить, какай резонанс произведет дома новость о ее замужестве. А в свете последнего разговора с отцом на понимание рассчитывать не приходилось. Вот поэтому-то она и откладывала разговор на потом.

Джад нахмурился.

– А когда ты собираешь поставить их в известность? Нужно, чтобы все выглядело правдоподобно.

– Я могу позвонить им прямо сейчас.

– Да уж, это просто необходимо.

Минерва поспешно встала, но он остановил ее:

– Будет лучше, если они узнают эту новость от нас обоих. Я собираюсь попросить благословения у твоего отца.

Минерва сразу же представила, какое выражение лица будет у Питера, ведь он всю жизнь свято верил, что она никогда не выйдет замуж. Внезапно она поняла, что ни за что на свете не хочет пропустить этот спектакль.

– Конечно, почему бы и нет?

– Отлично. Люси присмотрит за детьми, пока мы отсутствуем, пойду скажу ей об этом. А ты пока собирайся. – С этими словами Джад вышел из комнаты.

Минерва первым делом позвонила отцу, договорилась о встрече, предупредив, что ей нужно с ним серьезно поговорить. Пять минут спустя они уже были в пути.

– Так, а сейчас будет первая остановка, – объявил Джад, останавливая автомобиль возле ювелирного магазина.

Минерва посмотрела на него непонимающим и одновременно вопросительным взглядом.

– Кольца, – пояснил он.

Кольца, символ вечности союза, как же она могла забыть про них! Только не нужно строить иллюзий, в их случае о вечности говорить не приходится.

В ювелирном отделе Джад выбрал несколько вариантов колец, но одно тоненькое золотое колечко с бриллиантом сразу же завладело вниманием Минервы. Драгоценный камень блестел и переливался в солнечном свете, разбрызгивая вокруг себя золотые брызги. Минерва как завороженная смотрела на эту игру света. Увы, их свадьба тоже игра, нельзя забывать об этом.

– Ты готов потратить на кольцо целое состояние? – недоверчиво спросила Минерва, когда продавец отошел в сторону и их никто не мог слышать.

– Я могу себе это позволить. Считай, что такова моя прихоть, – проговорил Джад. – Так какое кольцо мы берем?

Джад ясно дал понять: цена кольца – не предмет для обсуждения. Ну что ж, не будем сопротивляться. Кольцо она сможет вернуть в любое угодное для него время, а вот посмотреть на выражение лица Питера стоит. Правда, это будет смешно. Минерва еще раз полюбовалась на кольцо, и непрошеная улыбка коснулась ее губ. Ее охватило чувство восторга оттого, что ее безымянный палец украшало колечко, хотя причин для особой радости не было. Все это не более чем замок на песке.

Джад расплатился за кольцо, и они двинулись к машине. По дороге Минерва вспомнила, как руки Джона обхватили ее, и она решила поделиться своими страхами с Джадом.

– Знаешь, меня беспокоит Джон, – начала она.

– Что, у него снова поднялась температура? Я ничего не заметил. – Джад озабоченно посмотрел на Минерву.

– Нет, в этом плане с ним все в порядке. Меня волнует, как он остро реагировал на замечания Фелисы. Может быть, идея со свадьбой не так уж хороша и было бы лучше, если бы я просто оставалась няней при детях все время? Это я к тому, что если мы разведемся, то мне придется их оставить навсегда.

– Поздно. О свадьбе уже всем известно. Навряд ли такие метания помогут выиграть нам процесс.

– Думаю, ты прав. Недаром же Вальтер Скотт писал: «Расставляя силки для других, мы рискуем угодить в них первыми», – процитировала Минерва.

– Не беспокойся о Джоне. Когда придет время расставаться, мы что-нибудь придумаем, чтобы зря не травмировать мальчика, – заверил ее Джад.

Он понял, что она приняла его объяснение, но оно не удовлетворило ее. В который уже раз он замечает, что ее чувства для него как раскрытая книга! И что есть в ней нечто такое, чему он пока не нашел определения, но что его притягивает, манит… Он с трудом отвел взгляд. Нет, даже речи не может идти о том, чтобы затащить ее в постель. Его детям в первую очередь нужна мать.

– Давай не будем забегать вперед, может быть, к тому времени проблема решится сама собой.

Минерва не могла не заметить его напряжения.

– Сама собой? – Больше всего она боялась, что он догадается о ее тайных мыслях.

Джад тихо выругался про себя. Видимо, она не так его поняла.

– Обещаю, я не притронусь к тебе, если ты сама этого не захочешь. Просто я предположил, что мы сможем извлечь из нашего союза даже больше выгоды, чем это кажется с первого взгляда.

Минерва верила и не верила своим ушам. Может быть, она его как-то неправильно поняла. Только не нужно поддаваться иллюзиям. Стараясь казаться спокойной, она уточнила:

– Ты говоришь о том, чтобы превратить наш брак в действительный, то есть о необходимости сделать последний шаг?

– Любой союз более долговечен, если он строится не только на чувствах, но и на зрелом практическом расчете. В нашем случае все элементы присутствуют. Просто мне хочется, чтобы ты не отвергала возможности развития наших отношений в эту сторону. – Чем больше Джад говорил, тем больше увлекался своей идеей. Ему все больше и больше хотелось, чтобы их брак действительно стал настоящим. Доверительные теплые отношения – вот на чем может строиться их союз.

Минерва всегда знала, что он любит своих детей. Но делить с ней из-за этого постель – это уж слишком. Если у нее осталась хоть капелька гордости, она должна отказаться от столь лестного для нее предложения. Стараясь не думать о нем как о мужчине, который ей нравится и которому она вынуждена отказать, Минерва холодным тоном произнесла:

– Поживем увидим, – и сама так удивилась своему отстраненному и безжизненному голосу, что даже не ответила на легкое пожатие его руки.

Чем ближе они подъезжали к дому, тем больше Минерва нервничала. Как бы ни складывались отношения с отцом в прошлом, ей никогда раньше не приходилось лгать относительно своих намерений.

– Минерва не сказала мне, что вы приедете вместе, – первое, что заявил Питер, когда увидел их на пороге своего дома. По его замкнутому лицу Минерва поняла, он совсем не рад их появлению.

– В свете сложившихся обстоятельств было бы, конечно, правильней, если бы я приехал один.

Лицо Питера вспыхнуло негодованием.

– Надеюсь, вы не намерены мне сообщить, что она беременна от вас?

– Отец! – Минерва задохнулась от возмущения. Краска стыда залила ей щеки. Как он мог про нее такое подумать! Гнев Минервы стал потихоньку затихать, когда, приглядевшись к отцу поближе, она заметила грязные манжеты, да и носки-то на нем были дырявые. Раньше она всегда следила за состоянием его одежды. – Думаю, для начала ты нас можешь пригласить войти. – Они все еще стояли на пороге, и Питер не торопился проявлять себя гостеприимным хозяином.

Неохотно отступив назад, он пропустил их в дом.

– Когда ты сказала, что хочешь сообщить мне что-то важное, я решил, что ты намерена вернуться домой.

– Ну, как я говорила, тебе необходимо проводить время с молодой женой, – ответила Минерва, стараясь не замечать густого слоя пыли под столом и на протоптанные дорожки от следов.

– Мы можем обсудить с тобой этот вопрос поподробней, – начал Питер, стараясь не обращать внимания на присутствие Джада.

– Боюсь, что вам и дальше придется обходиться своими силами, – как бы ненароком заметил Джад. – Я прибыл сюда для того, чтобы просить у вас руки вашей дочери.

Питер застыл с открытым ртом. Прошло секунд десять, прежде чем до него дошел смысл сказанного.

– Не может, быть! Ради всего святого, скажите, с чего вам взбрело в голову жениться на моей дочери? В ней же нет ничего интересного.

Минерва скрипнула зубами. «Раз я так проста, то чего ж ты не радуешься возможности сбыть меня с рук?»

Джад повел себя как настоящий джентльмен. Пропустив более чем бестактное замечание Питера мимо ушей, он обнял Минерву за плечи и сказал:

– Вас это не касается. Я хочу на ней жениться, и этим все сказано.

Питер наморщил лоб, и вдруг улыбка понимания озарила его лицо.

– Вы хотите, чтобы у ваших детей была постоянная сиделка. – Он перевел свой взгляд на Минерву. – А с тобой я хочу поговорить наедине.

Минерва колебалась. С одной стороны, ей так не хотелось покидать надежное кольцо рук Джада. Никто и никогда, кроме ее матери, не пытался защитить ее от отцовского давления. Но она понимала, что рано или поздно ей придется расставить все по своим местам. Так почему бы и не сейчас? Она сделала первый робкий шаг, но Джад удержал ее за плечи.

– Не знаю, что уж такое вы собираетесь сказать Минерве наедине, но уверяю, это вполне можно сказать нам обоим в лицо.

Питер раздраженно кивнул и повернулся к Минерве:

– Ты знаешь, почему он собирается на тебе жениться? Он не будет заботиться о тебе. И при первой же возможности изменит тебе с какой-нибудь симпатичной мордашкой.

– Вот уж никогда не встречал отца, который настолько бы сомневался в возможностях своей дочери, – пробормотал Джад.

– Я лишь честен. Она должна знать правду. На красавицу Минерва откровенно не тянет.

Минерва едва справилась с гневом. Она сделала три глубоких вдоха, и красная пелена ярости перед глазами потихоньку стала рассеиваться. Сколько раз ей приходилось слышать, что она некрасива и ни на что не годна. Просто удивительно, что она не свихнулась от такого нажима и по-прежнему остается человеком, личностью. Нет, она не будет больше молчать. Окинув комнату критическим взглядом, Минерва уничижительным тоном произнесла:

– Дом запущен. Ты сам себе стираешь рубашки. Вот почему ты хочешь, чтобы я вернулась. Чтобы было кому ухаживать и убирать за тобой. Не надейся. Я никогда не вернусь. – И, уже обращаясь к Джаду, сказала: – Пойдем отсюда.

Когда они уже были в дверях, Минерва небрежно бросила на стол приглашения.

– Вы с Джулианой приглашены на свадьбу. Но если ты и дальше собираешься меня оскорблять, то вам лучше не приходить.

Джад крепко держал ее за руку, пока они шли к машине.

– Ну и отец у тебя. Удивительно, что ты не сбежала от него раньше.

– О, он отлично манипулировал мной, моими желаниями, моим будущим. Но это не могло продолжаться до бесконечности.

Прежде чем завести мотор, Джад повернулся к ней и сказал:

– Не верь его словам, что в тебе нет ничего интересного. Ты умный и интересный человек, от тебя исходят волны добра, любви и уюта. Это очень привлекательные качества. – Джад закончил свою речь нежным поцелуем.

Минерва почувствовала себя безмерно счастливой. Хоть один мужчина на свете нашел в ней какие-то привлекательные черты. В глубине души она знала, что он просто очень добр и хочет загладить грубость ее отца. Но как сладостно поддаться хоть на миг самообману! Поверить, что рядом есть человек, который тобой восхищается и любит тебя.