Любовная паутина

4

Кристина подошла к Джону и подставила ему для поцелуя щеку. Она думала, мистер Сильверсмит просто дружески чмокнет ее, чтобы рассеять недоверие Лили. Но он проигнорировал подставленную ему щеку…

— Конечно. Нет проблем, — прошептал Джон, сильными руками обхватывая лицо девушки.

Прежде чем Кристина успела возразить, что легкого касания щеки губами было бы достаточно, Джон накрыл ее губы своими. Поцелуй начинался медленно и нежно, постепенно набирая силу по мере того, как девушка стала отвечать на него, что было несколько удивительно даже для нее самой и происходило, в какой-то мере, помимо ее воли. Дыхание обоих партнеров участилось. Большие пальцы Джона скользили по шее Кристины, касаясь чувствительных участков на ее горле и за ушами. Колени у мисс Эрменталь подкосились, и она обхватила руками талию своего спутника, чтобы не упасть.

Даже находясь в полубессознательном состоянии, Кристина отметила, как правдиво сыграл свою роль Джон. Чтобы убедить Лили, мистер Сильверсмит вложил в свой поцелуй всю страсть, на которую способен молодой муж, целующий свою жену. Даже осознание того, что это — всего лишь часть задуманного ими плана, не помешало Кристине испытать сладостную дрожь.

— Вот так. Надеюсь, это произвело должное впечатление, — проворковал Джон, почти не отрываясь от губ своей спутницы, и пощекотал носом ее шею.

— О Господи. Думаю, это действительно произвело впечатление, — почти беззвучно прошептала мисс Эрменталь, но Джон прекрасно расслышал ее.

Кристина отступила на шаг назад и попыталась собраться с мыслями. Бабушка наблюдала за ними, поэтому нужно продолжать делать вид, что ничего особенного не произошло и так они целуются каждый день. Она должна казаться искушенной в этих делах, а не зеленым новичком. Кристина сможет это сделать. Она должна это сделать. Ее будущее и ее свобода зависели от этого.

— Проходи, дорогой. Знакомься с моей бабушкой! — весело прощебетала мисс Эрменталь, стараясь скрыть нервный озноб, вызванный столь неожиданной и такой приятной выходкой Джона.

— Я не могу этого дождаться, дорогая, — специально повысив голос, чтобы их могла слышать Лили, почти прокричал Джон, потом он повернулся к Кристине и прошептал: — Как тебе нравятся мои актерские способности?

— Прекрасно. — Кристина судорожно сглотнула и посмотрела в сторону дома. — Я сама почти поверила в то, что мы женаты. Ты отрабатываешь свои деньги на все сто. Я даже подумываю о премиальных.

В голосе Кристины звучало неподдельное восхищение, этот тон заставил Джона улыбнуться, на его щеках обозначились милые ямочки.

— Спасибо, дорогая. — Джон был несколько обескуражен тем, что его спутница все сводила к материальной стороне вопроса. Хотя, с другой стороны, она наняла мистера Сильверсмита, и тот выполнял порученную ему работу. Кристина, должно быть, об этом хорошо помнит. В конце концов, она выросла в такой семье, где за деньги покупали любовь и привязанность.

Джон взглянул на свою спутницу. Лицо Кристины было теперь мрачным, перспектива встречи с Лили абсолютно ее не радовала.

Однако мистер Сильверсмит превратно истолковал выражение лица Кристины, отнеся его на свой счет. Он огорченно снял руку с плеча девушки и резко обернулся к дворецкому. Достав из бокового кармана брюк бумажник, он вытащил оттуда долларовую купюру и вложил ее в руку Даниэля.

— Ключи в машине, дружок. Зажигание у нее капризное. Желаю удачи!

Дворецкий ошарашенно посмотрел сначала на банкноту в руке, потом на грузовик на площадке. Осознав поручение и необходимость его выполнить, он забрался в кабину и после нескольких неудачных попыток сумел-таки завести мотор старого грузовика.

Из полутемного фойе появилась Лили, толкая перед собой резервуар с кислородом, помещенный на небольшую тележку, и периодически вдыхая воздух из маски. При этом ничто не ускользало из ее поля зрения, в том числе и безуспешные поначалу попытки Даниэля заставить работать двигатель старого грузовика.

Кристина крепко сжала руку Джона, и они вместе начали медленно подниматься по роскошной лестнице. Это оказалось несколько труднее, чем представлялось Кристине.

Лили была довольно импозантной женщиной, несмотря на то что ей уже было за восемьдесят. Ее волосы платинового цвета были уложены на старинный манер и обрамляли голову наподобие короны. Несмотря на нездоровый цвет лица и кожу, напоминавшую пергамент и испещренную морщинами, в ней угадывалась голубая кровь и восхитительная красота, которой она отличалась в юности. Узкие ярко накрашенные губы были поджаты, накладные ресницы упирались в толстые стекла очков, пристальный взгляд сверлил Джона.

— Кто он? — властно спросила Лили.

— Разве Ричард тебе не сказал? — Кристина обернулась к Джону, словно ища поддержки.

— Не сказал что?

— Что я приеду с мужем, чтобы познакомить его с нашей семьей.

— Да, он говорил это. Но я не поверила твоему брату, — резко ответила Лили.

— Бабушка, разреши тебе представить… — Кристине пришлось собрать в кулак всю свою волю, но одна жилка у самого виска продолжала предательски трепетать, девушка глубоко вздохнула и продолжила: — Я хочу, чтобы ты познакомилась…

— Джон Сильверсмит, — сделал шаг вперед Джон и протянул руку. — Я работаю на ранчо недалеко от Грин Филдс, это такой городок к востоку от Чикаго. Поскольку Лили проигнорировала его протянутую руку, мистеру Сильверсмиту ничего не оставалось, как слегка хлопнуть в ладоши и весело продолжить: — Очень рад познакомиться. Кристина столько о вас рассказывала. Для меня большая честь стать членом вашей семьи, мэм.

— Даниэль, Даниэль! — Лили отошла от своего резервуара с кислородом, и тот вдруг упал. — Мои пилюли, мою коляску!

К сожалению, Даниэль не мог слышать свою хозяйку, так как в этот момент перегонял грузовик, мотор которого рычал как сто диких зверей.

— Бабушка! — Кристина беспомощно посмотрела на Джона.

Указав Кристине головой на упавший резервуар с кислородом, Джон тем временем подхватил на руки Лили, эту далеко не маленького роста женщину, потом вопросительно взглянул на мисс Эрменталь, не зная, куда ему отправляться со своей ношей. Внезапно бабушка ожила и начала протестовать гораздо громче, чем можно было ожидать, учитывая ее обморочное состояние.

— Вот туда! — Кристина кивнула в сторону огромной двери, соединявшей фойе и изящную лестницу, ведущую во внутренние комнаты.

— Отпустите меня, вы… ты, плебей! — Лили с неожиданной силой оттолкнула их обоих, когда молодые люди пытались уложить ее на элегантный диванчик в гостиной.

— Нет, нет, бабуля. Не следует себя так вести. Приберегите ваши силы. — Мистер Сильверсмит напряг мускулы и легко усадил эту предводительницу Дома Джонсонов в кресло возле камина.

— Перестань называть меня бабулей, ты, неандерталец!

Все страхи Кристины относительно того, что известие о ее браке с Джоном может отрицательно сказаться на здоровье бабушки, испарились, как капли утренней росы под лучами жаркого летнего солнца. Старая лиса была в своем обычном состоянии и по-прежнему пыталась руководить жизнью других.

— Ты чувствуешь себя нормально, бабушка? — Кристина взяла стул и уселась напротив Лили, пристально глядя ей в глаза.

— Конечно, я чувствую себя ненормально, — прозвучал нелюбезный ответ. Лили схватила кислородную маску, поднесла ее к лицу, с силой вдохнула, а потом отбросила прочь. — Скажи мне, Кристина, этот твой… брак, это что — еще одна попытка избавиться от меня, от необходимости брать в свои руки руководство компанией и выходить замуж за Карла? Ричард склонен считать именно так. — Лили бросила быстрый взгляд на Джона, стоявшего за спиной Кристины и в знак поддержки положившего ей руку на плечо. — Если это так, то могу тебе сказать прямо сейчас: у тебя ничего не вышло.

— Попытка? — Кристина изобразила саму невинность и взглянула на Джона широко открытыми глазами.

— О чем она тут толкует, мой сладенький ротик? — пожал плечами Джон.

— Понятия не имею. — Ласковое прозвище, хотя и довольно глупое, напомнило Кристине недавний поцелуй, и кровь прилила к щекам девушки.

— Не играй со мной в кошки-мышки! Я же вижу, что ты что-то задумала.

— Да ну? — Кристина задумчиво вертела в руках соединительную трубку от кислородного резервуара. — А почему ты не в кровати? Я слышала, ты очень больна и собираешься в самое ближайшее время покинуть нас.

— И это — чистейшая правда. — Лили резко убрала руку Кристины со шланга. — Итак, насколько я поняла, этот, — старая женщина самым бесцеремонным образом указала пальцем на Джона, — занял место, которое, я надеялась, займет Карл в твоей жизни, и мне нужно рассылать приглашения на свадьбу.

— Не думаю, что нужно организовывать свадьбу для нас с Кристиной. — Джон произнес это довольно твердым тоном, хотя и попытался смягчить резкость своего высказывания улыбкой, которая получилась, впрочем, довольно кислой.

Лили отреагировала на это замечание высокомерно-презрительной улыбкой.

— Кто тут говорит о тебе, неандерталец!

— Свадьбу для меня и Карла? Господи, бабушка! — От гнева у Кристины даже перехватило дыхание, и несколько мгновений она не могла произнести ни слова, потом девушка глубоко вздохнула, чтобы хоть немного успокоиться, и продолжила: — Я уже давно порвала с Карлом и сказала ему, что не стану его женой никогда. Но ты не обратила на это ни малейшего внимания. Тебе все равно. Ты планируешь мое будущее, как считаешь нужным. Как можно думать о чьей-то свадьбе, стоя одной ногой в могиле? Ведь ты же неизлечимо больна, не так ли, бабуля?

— Я этого не отрицаю. — Вспомнив о той роли, которую ей постоянно приходится играть, Лили зашлась в приступе сухого кашля. Прошло минуты три, прежде чем она продолжила разговор. — Как я могу не думать о свадьбе моей единственной внучки и наследницы? Особенно находясь перед лицом смерти! Может быть, вы хотите дождаться моей смерти, чтобы я не присутствовала на вашей свадьбе? — Говоря это, Лили с подозрением смотрела на Джона.

— Не смеши людей! — фыркнула Кристина.

— Куда это поставить, мэм? — В гостиную вошел Даниэль, еще не вполне пришедший в себя после отчаянной борьбы со старым грузовиком Джона. В руках он нес сумки.

— Отнеси их в комнаты Кристины.

Джон снова достал бумажник и протянул дворецкому еще одну долларовую купюру.

— Мисс Эрменталь уже дала мне на чай, — сухо ответил после некоторого колебания Даниэль.

— Может, это и так, — скептически поднял бровь мистер Сильверсмит, — но я привык платить везде сам и не собираюсь изменять своей привычке. — Джон свернул купюру и засунул ее в карман форменной куртки дворецкого, потом гордо расправил плечи и сказал: — Отправляйся, дружок, и поставь наши вещи в спальне моей дорогой жены.

Кристина улыбнулась. Ей понравилось, как Джон сумел сохранить чувство собственного достоинства даже при таких непростых обстоятельствах.

— Как прикажете, сэр!

Часы на камине мелодично пробили.

— Обед подадут в столовой в восемь, — произнесла Лили, бросив быстрый взгляд на свои наручные часы, инкрустированные бриллиантами. — Соберется вся семья. Я знаю, что они очень хотят видеть тебя, Кристина. — Старуха намеренно игнорировала присутствие в ее доме Джона, потом, словно вдруг обратив внимание на мистера Сильверсмита, она повернулась в его сторону и высокомерно проговорила: — Здесь принято переодеваться к обеду. Отправляйтесь в отведенную вам комнату и готовьтесь. Надеюсь, у вас найдется приличный костюм.

— Я уже одет. — Джон осмотрел себя с ног до головы. — Это — моя лучшая рубашка. — Он ослепительно улыбнулся Лили и погладил себя по мускулистой груди.

— Кажется, у вас один размер с Ричардом. — Лили в изнеможении прикрыла глаза и сделала глубокий вдох из кислородной маски. — Я прикажу подобрать что-нибудь подходящее.

— Вот мы и дома. Как хорошо! — повернула к Джону сияющее лицо Кристина.

— Это твоя комната? — Джон отодвинул сумки, принесенные дворецким, в угол и огляделся.

Великолепная спальня была размером с летний домик, в котором он жил сейчас с братом. Обстановка вполне соответствовала тому, что в семье Сильверсмитов считалось хорошим вкусом и элегантностью. Джон сразу почувствовал себя как дома, потому что провел детство среди подобных же вещей и мебели.

— Да, не стесняйся. Сейчас я все тебе тут покажу. — Кристина схватила своего спутника за руку и начала импровизированную мини-экскурсию по местам, где прошло ее детство и юность. — Это — гостиная, а за аркой расположена спальня. Там же есть дверь в большую ванную. Я думаю, тебе здесь понравится… — Шаги молодых людей гулко отдавались под мраморными сводами ванной комнаты, а затем огромного туалета.

— Да, это — точно лучше летнего домика.

— Я бы не стала утверждать так категорично, — мило улыбнулась Кристина, — в самом названии «летний домик» мне слышится веселье.

— Это точно.

— Нам надо обязательно подняться завтра с утра пораньше и привести в надлежащий вид наши кровати, чтобы прислуга не догадалась, что мы не… — Девушка потупила глаза. — Ты же знаешь, как быстро распространяются слухи.

Взгляд Джона упал на кровать. Если бы они действительно были женаты, то таких проблем не возникло бы. Они спали бы в одной кровати, тесно прижавшись друг к другу, как ложки в ящике для посуды, и их совершенно не волновало бы, что подумают или скажут слуги. Впрочем, если все сложится удачно в эти выходные, то Джон попытается изменить сложившуюся ситуацию. Во всяком случае, он твердо намерен сделать это.

Кристина и Джон, задумавшись каждый о своем, смотрели на кровать, потом они разом очнулись и испытали чувство некоторой неловкости. Между ними словно проскочила искра. Немного помолчав, они улыбнулись друг другу. Джон уже собирался что-то сказать, чтобы разрядить обстановку, как вдруг раздался стук. Кристина подбежала к двери и открыла ее.

В коридоре стоял Даниэль, принесший мистеру Сильверсмиту один из костюмов Ричарда.

Джон снова, порывшись в кармане, достал оттуда один доллар и торжественно вручил его дворецкому, не обращая ни малейшего внимания на презрительное фырканье, которым сопровождал эту операцию слуга. Никогда еще в своей жизни мистер Сильверсмит так не веселился, как сейчас, играя роль простодушного, необразованного и недалекого мужа Кристины. Джон взял костюм из рук Даниэля и закрыл дверь перед самым носом дворецкого.

— Ну, — сказал он, когда они вновь оказались одни, — как ты считаешь, твой план осуществляется надлежащим образом?

— Не знаю даже, что и сказать. Иногда с Лили так трудно разговаривать. Но она отреагировала менее бурно, чем я предполагала.

— Кажется, я достаточно ее шокировал?

— Да, ты прав. Но Лили еще не выставила нас вон. А ведь это — основная цель моего плана. Интересно, что еще задумала моя бабуля? — рассуждала Кристина, доставая для Джона костюм из пластикового чехла. — Я думаю, что она еще не раз попытается уколоть тебя.

— Не беспокойся, это не так уж опасно. — Перед внутренним взором Джона предстало надменное лицо Лили, которая презрительно и высокомерно взирала вокруг.

— Знаешь, мне кажется, нужно несколько сгустить краски. Деревенщина-ковбой с ангельским характером — это то, что нужно. Добавим только некоторые акценты. Надо быть еще большим провинциалом. Эдакий валенок из тьмутаракани. Ты понимаешь, что я имею в виду?

— А, черт возьми, дорогуша, я люблю, когда твои сладенькие губки произносят такие приятные словечки, — приторным голосом произнес Джон, засунув большие пальцы рук в шлевки для ремня на джинсах и перекатываясь взад-вперед на высоких каблуках своих неотразимых сапог.

— Превосходно. И побольше ласкательно-уменьшительных имен. Лили их просто терпеть не может… — По лицу Кристины пробежала тень задумчивости. Джон просто физически ощущал, как в этой маленькой прелестной головке начали вращаться жернова, перемалывающие различные мысли. — Вот еще что. Я думаю, ты должен быть большим собственником. Чем больше ты предъявляешь на меня прав, чем больше контролируешь меня, тем лучше. Если Лили увидит, что ее дорогой компании может прийти конец, потому что ее приберет к рукам неотесанный мужлан, но она наверняка отстанет от меня со своими грандиозными планами.

— И ты будешь счастлива?

— Безмерно.

Джон попытался представить себе, как отреагировала бы его семья на известие о том, что он отказывается от своей доли наследства ради любимой женщины, и не смог. Наверное, семья сочла бы его сумасшедшим, но без сомнения продолжала бы любить и поддерживать.

— И вот еще что… — Кристина вдруг занервничала и принялась разглаживать несуществующие складки на костюме. — Мне кажется, нам нужно больше выставлять напоказ… близкие отношения и тягу друг к другу. — Пунцовая от смущения девушка попыталась пояснить свою мысль: — Я не хочу, чтобы у Лили была хоть малейшая надежда на скорое крушение нашего брака.

— Без проблем. Сделаем все в лучшем виде. — Джон напустил на себя безразличный вид, чтобы Кристина не заметила, каким волнующим для молодого мужчины оказалось ее предложение.

— Конечно… — Кристина отвернулась, чтобы собеседник не заметил ее пылающих от смущения щек. Однако мистер Сильверсмит был настолько озабочен тем, чтобы скрыть свои переживания, что оставил без внимания необычный цвет лица своей собеседницы. — Вот, ты можешь переодеться здесь, а я пойду в другую комнату.

Как только Кристина скрылась в соседней комнате, Джон начал переодеваться. Он, не торопясь, расстегнул свою рубашку, снял ее и аккуратно сложил на кровати, потом надел принесенную дворецким одежду. Мягкая ткань приятно ласкала кожу. В голове вертелись нескромные мысли. В соседней комнате переодевалась Кристина… Чтобы отвлечься, Джон принялся старательно застегивать пуговицы на рубашке Ричарда, стараясь полностью сосредоточиться на этом механическом занятии. Если он хочет успешно выполнить свою миссию в эти выходные, то должен действовать только по велению разума, не давая сердцу вмешаться и придать совершенно иной оборот событиям.

— Джон, — раздался голос из соседней комнаты.

— Да?

— Мне кажется, я должна предупредить тебя, что в нашей семье любят поспорить.

— Ты уже говорила об этом.

— Одно дело услышать, а другое — прочувствовать все это на собственной шкуре.

— Ничего, я думаю, что смогу с этим справиться.

— Прекрасно! — В ее голосе послышались нотки нескрываемого удовлетворения.

Сколько себя помнил Джон, в его семье спорили однажды или дважды. Казалось бы, разногласий не избежать, когда на День благодарения за одним общим столом собирались человек двадцать или тридцать из обширной семьи Сильверсмитов. Но все споры быстро возникали и быстро разрешались к взаимному удовольствию сторон. За этим внимательно следили старшие: его отец и дядя. Для них не было ничего более святого, чем семейные узы и любовь и взаимопонимание между членами семьи. И младшие Сильверсмиты прекрасно понимали это и придерживались точно такой же точки зрения.

Джон как раз заканчивал одеваться, когда появилась Кристина. Она была великолепна, словно только что сошла с обложки модного журнала, в своем черном облегающем платье для коктейлей. Эластичная ткань прекрасно подчеркивала гибкую как тростинка девичью фигуру. У Джона просто перехватило дыхание, настолько красива была девушка.

— О! — Кристина даже поперхнулась и указала на его костюм. — Так не пойдет! — Она долго и пристально смотрела на мистера Сильверсмита.

— Да, я знаю, — ответил Джон, одергивая полы пиджака, — я несколько шире Ричи в плечах, но это ничего. Просто не надо делать резких движений…

— Нет, нет, ты выглядишь слишком цивилизованно и по-городскому, а это не отвечает нашему плану.

— Неужели? — с гордостью спросил Джон.

— Да, к сожалению, — вздохнула Кристина, — и моя семья не сможет возненавидеть тебя, если ты будешь выглядеть так хорошо, как сейчас.

— Жаль, — произнес Джон с изрядной долей сарказма, — подожди, кажется, я кое-что придумал. — Он поставил на кровать свою сумку и одним махом расстегнул молнию на ней. — Как тебе нравится вот это? — Джон достал со дна и протянул Кристине массивную серебряную пряжку, весившую не менее двух килограммов.

— Восхитительно! — Кристина даже захлопала в ладоши. — Надень ее. А что у тебя есть еще? — Девушка с любопытством заглянула в сумку мистера Сильверсмита.

В течение следующих десяти минут в комнате неоднократно раздавались взрывы бурного смеха. Молодые люди извлекали из недр сумки и с интересом рассматривали занятные ковбойские вещицы, которые привез с собой Джон.

— А как тебе нравится это? — Мистер Сильверсмит поставил на пол рядом с Кристиной пару изящных ковбойских сапожек. — Это моей двоюродной сестры Пэтси. Она одолжила мне обувь и еще кое-какую женскую одежду для тебя. У вас с Пэтси примерно одинаковый размер. Думаю, если ты наденешь эти вещицы, то эффект может превзойти все ожидания.

— О-о-о, они мне нравятся! — Кристина приподняла подол платья и засунула ногу сначала в один сапог, а потом и в другой. Большим пальцам было несколько тесновато, но это не имело значения.

Выйти в таком виде к обеду означало половину успеха. Девушка выставила вперед изящную ножку, обутую в сапог, и покрутила ею туда-сюда. В ее взгляде читалось восхищение.

— Жаль, что ты родилась в городе, — улыбнулся Джон, — ты выглядишь настоящей девушкой с ранчо.

— На самом деле?

— Угу, а вот еще кое-что! — Джон откопал на дне сумки яркий платок.

— Боже, ты носил это? Он такой ужасный! — Кристина водила кончиками пальцев по яркому узору на материале.

— Ужасный? Совсем нет. Я надевал его на свое первое родео. Эти быки были такими здоровыми, как грузовые вагоны. Грузовые вагоны, но с мерзким характером. Видишь, здесь порвано? — Джон провел пальцем по вышитой кайме от одного угла платка до другого.

— Ага, — кивнула Кристина.

— Считай, этот ужасный платок спас мою шею.

— Как?

— Быки не любят, когда их дразнят.

— Он пытался поддеть тебя на рога? — прошептала Кристина, с ужасом глядя на своего собеседника.

— Пытался, — кивнул головой Джон, — но мне подоспели на помощь и оттолкнули к барьеру. В этот день я выбыл из соревнований, зато остался жив.

— Боже, надеюсь, ты больше никогда не принимал участия в подобных состязаниях?

— Не-а, я слишком стар.

— Ты не стар.

— Но спина у меня уже никуда не годится, — с забавной гримасой Джон бросил шейный платок на кровать. — В любом случае, если ты наденешь эту вещицу, то произведешь неизгладимое впечатление на своих родственников. Главное — только не переборщить. Бабуля может сообразить, что мы ее разыгрываем, если мы оба появимся в таком виде. Давай прибережем хоть что-нибудь для менее официального случая.

— Возможно, ты прав, — согласилась со вздохом сожаления Кристина.

— А что ты думаешь об этом? — Джон нахлобучил себе на голову ковбойскую шляпу и лихо сдвинул ее так, чтобы поля оказались как раз на уровне его глаз.

— Мне нравится.

— Вот и отлично! Я привез еще одну точно такую же и для тебя. — Джон покопался в сумке, извлек оттуда шляпу и торжественно водрузил ее на золотые шелковистые волосы Кристины. Девушка повернула голову, и волосы водопадом рассыпались по плечам. Джон невольно залюбовался ею. — Мне кажется, шляпа прекрасно сочетается с сапогами.

— Ты поступил очень разумно, захватив с собой все эти необыкновенные вещи.

— Не преувеличивай, дорогая. Хотя, не скрою, мне очень приятно это слышать. — Лицо Джона осветилось благодарной улыбкой, он еще немного покопался в сумке, извлек оттуда шпоры и прикрепил их к своим ковбойским сапогам. — Классная вещь, как ты считаешь? При ходьбе они издают очень мелодичный звон.

— Превосходно, — кивнула головой Кристина и слегка сузила глаза, разглядывая шпоры.

— А ты можешь надеть мою голубую ленту. — Джон притянул Кристину к себе и надел на нее честно заработанную на соревнованиях награду в виде широкой голубой ленты с небольшим золотым тиснением посредине. Руки мужчины слегка дрожали, когда он касался груди девушки. — Ведь ты — моя самая главная награда! — Кровь в жилах мистера Сильверсмита побежала быстрее, когда в ответ на эти его слова с губ Кристины сорвался мечтательный вздох.

— Я польщена. Что-нибудь еще?

— Да, еще одна вещь. — Мистер Сильверсмит расстегнул внутренний карман сумки и достал оттуда металлическую коробочку, которую захватил в самый последний момент. — Это принадлежало моей прапрабабушке, — смущенно произнес он, чувствуя, как краска внезапно заливает его щеки. Дома это казалось ему прекрасной идей. Сейчас его одолевали сомнения, вдруг Кристине не понравится старинная вещь.

Сомнения его были напрасными.

— О, это так прекрасно! — Кристина открыла коробочку, выражение ее лица моментально смягчилось. Крайне осторожно она достала обручальное серебряное кольцо с филигранью и небольшим бриллиантом. — Ты точно считаешь, что я могу это надеть?

— Не знаю никого, кто был бы более достоин надеть эти украшения, — сказал Джон, вложив в свой ответ гораздо больше чувства, чем Кристина могла ожидать. Мистер Сильверсмит взял кольцо большим и средним пальцами правой руки. Левой рукой он взял девушку за безымянный палец. Взгляды их скрестились, повисла секундная пауза, потом торжественно прозвучали слова: — Кристина Эрменталь, ты готова стать моей женой, делить со мной все радости и горести?

— Я… я… — Вначале у Кристины перехватило дыхание, и она не могла вымолвить ни слова, потом девушка, словно очнувшись от оцепенения, громко рассмеялась и весело ответила: — Да!

Хотя предложение руки и сердца было сделано в шутку, и ответ тоже был дан в шутливой форме, Джон испытал мощное чувство благоговения. Медленно и осторожно он надел кольцо на палец девушки. Размер совпадал так, словно кольцо было изготовлено специально для Кристины. Само кольцо было очень тонким, а драгоценный камень очень маленьким, но они на удивление превосходно смотрелись на очаровательной аристократической руке мисс Эрменталь.

— Я тоже обещаю быть с тобой и в радости, и в горе до конца наших дней. Любить, беречь и уважать тебя. — Джон подался немного вперед и запечатлел на губах Кристины легкий поцелуй.

Ее теплый и сладкий вздох был самым лучшим ответом на свете.

— Нарекаю нас мужем и женой… — В этот раз поцелуй получился более полновесным. Но прежде, чем природные Инстинкты взяли верх над разумом, Джон оторвал свои губы от губ Кристины. Не надо торопить события. Всему свой черед. Ведь Кристина считает все происходящее игрой, шуткой. Нужно будет постараться и доказать ей, что это не так.

Старинные часы в зале наверху громко и мелодично пробили восемь.

— Пора предстать во всей красе и насладиться произведенным впечатлением. Ты готова, моя дорогая женушка? — Джон коснулся рукой плеча Кристины.

— Как всегда! — гордо вздернула подбородок мисс Эрменталь.

Спускаясь по лестнице с Джоном, Кристина услышала сердитые голоса, гулко раздававшиеся под полукруглыми сводами мраморного зала. Все родственники уже были в сборе.

— Понимаешь, что я имела в виду, когда говорила тебе, что в нашей семье любят спорить? — прошептала Кристина, крепко сжав руку Джона.

Мистер Сильверсмит ободряюще пожал руку своей спутницы, давая понять, что она может рассчитывать на его помощь и поддержку.

Они неторопливо шли через фойе и невольно слышали разговор, доносившийся из открытых дверей гостиной. Краска стыда залила лицо Кристины. Слава Богу, что она наняла Джона! Только за деньги, за очень хорошие деньги мог нормальный человек согласиться отправиться в это логово змей.

Трапеза уже началась, шум голосов нарастал.

— Я уже говорил это однажды и буду повторять еще много раз, пока меня не услышат. В случае, если это действительно настоящий брак, мы должны будем потребовать, чтобы она его аннулировала. Нам-то всем ясно, что этот молодой проходимец женился на бедной дорогой Кристине исключительно из-за ее денег.

— Перестань повторять одно и то же как попугай, Марк, — резко прервала говорившего Лили, — ты просто боишься, что если Кристина не захочет вступить в права наследования, то я выполню свою угрозу и передам управление компанией кому-нибудь чужому, а это будет означать для вас конец сладкой и беззаботной жизни.

— Совсем не так, мама, — зло бросил Марк.

— Он прав, Лили. Мы озабочены будущим Кристины и тем, как сложится ее дальнейшая жизнь.

— Вы озабочены тем, чтобы продолжать есть икру на завтрак и спать на шелковом постельном белье, Роза, — прервала ее Лили.

— Я не ем икру. Я — вегетарианка!

— А откуда взялся этот Сильверсмит? — громко поинтересовался Марк.

— О нем неизвестно ничего, кроме того, что этот мистер Сильверсмит работает на ранчо недалеко от Грин Филдс, — вставил Ричард.

— Грин Филдс. Где это? — спросила Роза.

— Какая-нибудь дыра, — резко проговорил Марк, — в которой наша дорогая племянница нашла жиголо, охотящегося за ее состоянием.

— Как и ее дядюшка, — довольно сухим тоном вставил Ричард.

— Ну это уже слишком, Ричард, — вспылил Марк. — Я не снимал со счетов наших лучших клиентов изрядных сумм, чтобы отправиться в Швейцарию со своей женой.

— Никогда не простишь мне этого, Марк? — огрызнулся Ричард. — Можно подумать, ты сам никогда не совершал ошибок. Никогда в жизни не распоряжался чужими счетами? Или тебе приглянулась моя бывшая невеста? Помнишь, как ты весь вечер строил ей глазки?

— Твоя Кэти — тоже не ангел, — фыркнула Роза, — сама строит глазки всем мужчинам подряд.

— По крайней мере, она никого не убивала на почве ревности, — парировал Ричард.

— Это был несчастный случай.

— Это мы уже слышали, Роза. Тебе не следует делать две вещи: пить и готовить.

— Мама, — Марк не обращал ни малейшего внимания на перепалку, разгоревшуюся между его женой и племянником, — если ты дашь возможность мне или Ричарду стать во главе нашего семейного бизнеса, то опасность потерять контроль над компанией перестанет существовать.

— Вместо этого возникнет опасность в один прекрасный день проснуться и обнаружить, что мы — банкроты, а все деньги компании переведены на счета определенного лица в швейцарском банке.

— А где же Кристина? — вдруг вспомнил о сестре Ричард. — Мне кажется, она и ее жиголо уже должны присоединиться к нам.

Джон с удивлением посмотрел на Кристину. Как в такой злобной семье могла вырасти такая приятная девушка? Теперь он вполне понимал, почему мисс Эрменталь так стремилась покинуть свой дом и вырваться на свободу из удушающих объятий своей бабушки. Более чем когда-либо мистер Сильверсмит был готов оказать ей в этом любую помощь.

— Готова? — прошептал Джон, обхватив руками голову Кристины и глядя ей прямо в глаза.

— К чему?

— К тому, что тебя выкинут из семьи.

— Да! — Девушка прерывисто дышала.

— Ну что ж, тогда нам предстоит большая работа. Будем действовать по плану.

— Мы сможем? — прошептала Кристина.

— Мы должны. Я просто считаю себя обязанным как следует проучить твоих родственников.

— Спасибо за поддержку. Помни, мы должны быть изобретательны.

— Конечно, конечно. Обними-ка меня за шею. — Когда Кристина выполнила его просьбу, Джон крепко взял девушку за гибкую талию и одним движением сильных рук оторвал ее от пола и поднял на уровень своей груди. — А теперь, миссис Сильверсмит, поставим на уши всех твоих родственников.

— Я так люблю тебя, мистер Сильверсмит! — беззаботно рассмеялась Кристина.

Скорее всего, мисс Эрменталь имела в виду совсем другое, но ее слова проникли в самое сердце Джона, и он как ураган ворвался через арочный проем двери в огромную столовую, неся на руках улыбающуюся Кристину.

В комнате внезапно наступила тишина. Все взоры были обращены на вновь пришедших. Рты так и остались полуоткрытыми, а ложки с горячим супом застыли на полпути от тарелок.

Джон первым нарушил тишину.

— Привет всем! Кажется, мы опоздали, но у нас есть отличное оправдание. Мы с моей дорогой женушкой решили провести борцовский поединок на ее королевской кровати и, конечно, забыли о времени. Вы меня понимаете? Вот и отлично! Где нам сесть, дорогая?

— Опустите ее на пол, — отрывисто проговорила Лили и, указывая на них рукой с кислородной маской, спросила: — Ты думаешь, окружающих интересуют подробности твоей интимной жизни с этим пещерным мужчиной?

Она усмехнулась самым неприятным образом, презрительно вздохнула и занялась открыванием клапана на своем резервуаре с кислородом. Остальные молчали.

— Думаю, жизнь с моим птенчиком будет как один длинный медовый месяц, и каждый порог, через который мы будем переступать, станет для нас дверью в новую, еще более прекрасную жизнь.

— О, дорогой! Как прекрасно ты говоришь! Я могу слушать тебя всю жизнь.

— Кристина, дорогая! — Первым, кто пришел в себя от изумления, был дядя Кристины Марк. — Смотрите все! Это наша дорогая Кристина и… — Марк запнулся, не зная, как представить спутника своей племянницы. — Ее… ее…

На лицах присутствующих внезапно появилось выражение энтузиазма. Джон заметил, что выражение их глаз, устремленных на интересующий объект, сильно отличается от того, что называют подлинной любовью и теплотой.

— Кристина! — раздались восклицания, родственники предпочли не замечать Джона и обращались лишь к девушке. — Ты наконец вернулась!

— Привет, дядя Марк, Роза, — несколько смущенная Кристина помахала рукой.

— Кристина, дорогая, — Роза с любопытством смотрела на руку своей племянницы, украшенную обручальным кольцом с маленьким бриллиантом, — мы слышали, что ты тайно вышла замуж.

— Все именно так, мэм, — кивнул головой Джон.

— Ты могла бы сообщить об этом своей семье, — проворчал дядя Марк.

— Извините, дядя.

— Рад познакомиться, мэм. — Джон поднес Кристину к тому месту, где сидели ее дядя и тетя, поставил на пол и протянул руку Розе. Потом вместе с Кристиной он, позвякивая шпорами, обошел стул, на котором сидела женщина, и поклонился мужчине. — И с вами тоже, сэр. Меня зовут Джон Сильверсмит. Я работаю на ранчо. Смею вас заверить, что люблю вашу племянницу и сделаю все, чтобы она стала счастливейшей женщиной на свете. Когда я впервые увидел Кристину, то сразу сказал себе: Джон, старина, в твою жизнь залетела одна из прекрасных серебристых чаек, что так гордо реют над морем. Я сразу полюбил все эти простые песенки в стиле кантри, и мне стало очень близко их содержание, как, например, вот в этой… — Джон внезапно запел: — У меня было сорок сороков девушек прежде, чем я встретил мою единственную сладкоголосую Каролину. Теперь я почти слеп от любви, и у меня совершенно нет денег… — Мистер Сильверсмит замолчал так же внезапно, как и начал петь. Он хотел насладиться произведенным впечатлением. — Знаете, я никогда не понимал содержания этой песни, пока не встретил моего дорогого птенчика.

Не зная, как реагировать, Роза взяла со стола салфетку и принялась ею обмахиваться.

— Мне очень жаль, что мы не смогли пригласить вас всех на нашу свадьбу, но она отмечалась очень скромно и уединенно. — Джон снова подхватил Кристину на руки.

— Только мы и один нищий, — произнесла Кристина мечтательным голосом.

Надвинув шляпу на самые глаза, девушка уткнулась в плечо своего спутника. По тому, как тряслось тело Кристины, Джон догадался, что его спутница просто покатывается со смеху. Чтобы окружающие не заметили этого, мистер Сильверсмит вынужден был издать звук, напоминающий мурлыканье мартовского кота.

Члены семьи обменялись многозначительными взглядами, в которых сквозило полное неприятие произошедшего.

— Садитесь, — презрительно проговорила Лили, восседавшая во главе длинного обеденного стола, и указала им на два свободных места справа от нее, — ваш суп уже остыл.

— Нет ничего хуже холодного супа, — провозгласил Джон, медленно опуская Кристину, пока та не коснулась сапожками пола, — если это только не холодный фруктовый суп. Люблю холодный фруктовый суп, а ты, сладкий ротик?

— Ага, — согласилась Кристина после того, как удобно устроилась за столом и придвинула к себе тарелку.

Девушка глубоко вздохнула и поднесла ко рту первую ложку супа.

— Итак, — снова заговорил дядя Кристины, — мистер Сильверсмит, почему вы ничего не рассказываете нам о себе?

На некоторое время в большой столовой установилась тишина. Было слышно лишь позвякивание ложек. Члены семьи молча ели свой суп, стараясь сохранить на лице подобающее моменту выражение сарказма.

— Ну, как я уже говорил, — Джон принялся за еду с изяществом медведя, только что покинувшего свою берлогу, — я работаю скотоводом на ранчо. Когда я не работаю, я стараюсь как можно больше времени проводить в городе с моим птенчиком. Мы каждый день обедаем вместе в закусочной Теда, это для меня самое лучшее время за весь день. — Джон поймал на себе изучающий взгляд Кристины. То, что он сказал сейчас, было чистой правдой.

— А что такое закусочная Теда? — вежливо осведомилась Роза, чтобы поддержать разговор, но при этом выражение лица у нее было такое, словно она съела лимон.

— «Глоток кофе». Это место, где работает моя дорогая женушка. Лучшие бургеры за полдоллара во всем Техасе. Очень жирные. Вам они наверняка понравятся. Все их очень любят.

Роза поперхнулась своим супом.

— Простите меня, если вам этот вопрос покажется нескромным, — подался вперед дядя Марк, — но мне кажется, что работа на ранчо приносит не очень много денег, не так ли?

— Ну что вы! — Джон сделал вид, что не заметил саркастической подоплеки вопроса. — У нас на ранчо есть все удобства. К тому же я надеюсь со временем построить для Кристины дом ее мечты.

— Маленький коттедж с забором из штакетника и, может быть, небольшим участком земли, — мечтательно проговорила Кристина.

— Ведь нашим детям нужно будет где-нибудь играть, а у нас будет много детей, правда, дорогая? — Джон нежно взял Кристину за руку и заглянул ей в глаза.

— Много-много, дорогой. — С мечтательным вздохом Кристина наклонилась к Джону.

— И им нужен простор, чтобы резвиться. — Джон улыбнулся Кристине.

Кристина со звоном опустила свою ложку в суповую миску из китайского фарфора и обвила руками шею Джона. Мистер Сильверсмит слегка притянул девушку к себе, и губы их моментально встретились и слились в поцелуе. Это был настоящий поцелуй, о котором Джон так долго мечтал, вот только случилось это в довольно неподходящей обстановке.

— Дети? — Лили потянулась за кислородной маской, и, если судить по бледности ее щек, на этот раз это не было притворством с ее стороны.

— По крайней мере, девять, как у моих дорогих мамочки и папочки, — с удовольствием произнес Джон, оторвавшись от сладких губ Кристины.

— И всех назовем, как называются штаты нашей страны, — добавила Кристина. — Калифорния и Вашингтон, Айдахо и Небраска, Огайо и Флорида, Индиана и Канзас, а одного, конечно, назовем в честь моего любимого Джона.

— Именно так я и думаю, — в некотором смущении катал по столу хлебные шарики Джон.

— Девять детей? — Лили просто позеленела.

— Почему нет? — Джон все еще не мог оторвать взгляда от манящих губ Кристины. — Я считаю, женщине не нужно работать где-то вне дома, если только она сама этого не хочет. Моя мама всю жизнь сидела дома, но работы у нее было по горло. Мы будем жить бедно, но счастливо.

Из груди Кристины вырвался глубокий вздох. Ей очень хотелось бы, чтобы Джон говорил о ее реальном будущем, которое оказалось бы именно таким.

— Кристина, как глава семьи я требую, чтобы ты немедленно аннулировала этот кабальный… договор.

— Аннулировала? — В изумлении Джон уставился сначала на Лили, а потом перевел взгляд на Кристину. По тому, как подрагивал мускул на его щеке, девушка догадалась, что мистер Сильверсмит прочно вошел в образ. — О нет, мэм, мы не можем сделать этого. Тем более сейчас.

Последняя фраза произвела эффект разорвавшейся бомбы. Все члены семьи разом уткнулись в тарелки, пытаясь переварить только что услышанное известие. Маска на лице Лили просто облепила ее нос и рот, так интенсивно она дышала.

Кристина под столом толкнула Джона ногой. Она вовсе не собиралась убить Лили. Ей только было нужно, чтобы ее лишили наследства. Девушка быстро попыталась разрядить напряженную обстановку.

— Нет, нет. Сейчас мы пока еще не ждем ребенка. Мы только собираемся ждать ребенка. А сейчас мы пока еще его не ждем, мы только собираемся.

По комнате пронесся явственный вздох облегчения.

— Да, но мы не собираемся откладывать это надолго, — сурово насупил брови Джон. — Я постараюсь как можно скорее засунуть пирожок в печку моего птенчика, поэтому мы, пожалуй, даже не останемся на десерт. Надеюсь, вы меня понимаете.

— Дайте мне сказать, — прорычала Лили. Она наконец оправилась от испытанного ею глубочайшего шока, сняла маску и бросила ее на спинку стула. — Кристина, отправляйся ко мне в кабинет. Немедленно! — Злобный блеск ее глаз отбивал всякую охоту спорить.

— Немедленно?

— Да. Немедленно.

— А как же Джон? Я теперь никуда не хожу без него.

— Надеюсь, он сможет обойтись без тебя в течение нескольких минут.

— Ты сможешь, дорогой, правда? — Кристина всем своим видом показывала, как ей больно быть оторванной от мужа хоть на несколько минут.

Ричард презрительно усмехнулся и с шумом выдохнул воздух через рот.

— Не беспокойся обо мне, дорогая. Я побуду здесь с твоими родственниками. — Джон с удовольствием отметил, как Роза схватила и сжала руку Марка.

Не в силах сопротивляться естественному влечению и прекрасно понимая, что это произведет нужное впечатление, Джон перегнулся через стол и запечатлел на губах Кристины еще один страстный поцелуй. Когда губы их разомкнулись, а тела уже находились на некотором расстоянии, Джон осознал, что пыхтит как локомотив, а биение сердца отдается в ушах как удары грома.

Эта игра начинала нравиться ему все больше и больше.