Любовные колокола

5

Сомнения Мадж явно отразились на ее лице, так как Олджи вдруг произнес:

— Ну? И что же означают эти гримасы? Переговоры закончены? Мы договорились?

— Нет. Прости.

Он раздраженно оглянулся, ища взглядом официанта.

— Ты поступаешь очень глупо. Сама себе наступаешь на мозоль.

Мадж встряхнула головой и постаралась улыбнуться.

— Не думаю. Я слишком уважаю своих родителей, чтобы их обманывать, а правды они бы не перенесли.

— Значит, это действительно твоя единственная отговорка? Их реакция? Если бы не это, ты бы согласилась?

Мадж задумчиво посмотрела на Олджи.

— Да. Кажется, в какое-то мгновение я уже готова была согласиться. — Она застегнула свой жакет и разгладила складки на юбке, собираясь встать.

Олджи, бросив скомканную салфетку на стол, первым встал из-за стола. Потом он подошел к ней и отодвинул ее стул.

— Где ты оставила машину?

— В Ислинтоне. Возле моей квартиры, вернее, возле моей бывшей квартиры. А что? Ты хочешь проводить меня?

Он взглянул на часы.

— Нет. У меня нет времени. Но я вызову для тебя такси.

— Не беспокойся, — сказала Мадж язвительно, откинув с лица прядь тяжелых каштановых волос. — Я сама смогу найти свой путь в жизни, без твоей помощи. Я прекрасно справлялась с этим и до нашего знакомства. — Повернувшись, она быстро пошла прочь.

Олджи молча смотрел ей вслед.

Добравшись до места, где стояла ее машина, Мадж грустно посмотрела на окна своей, уже бывшей, квартиры и, вздохнув, села за руль. Да, надо ехать в Бристоль, ничего не поделаешь. Олджи не попытался остановить ее, подхватить руки или сделать что-нибудь вроде этого. Очевидно, она наконец заставила его принять себя всерьез. Но почему-то Мадж не почувствовала облегчения, наоборот, у нее защемило сердце, может быть, ей удалось убедить Олджи в том, то он ее не искушает? Это, увы, совсем не так, хотя нисколько не приблизило ее к документу. И, что еще хуже, она почувствовала себя виноватой перед людьми, судьбы которых, вероятно, ей удалось бы изменить, если бы умела повлиять на их будущего директора. Не говоря уже о старинном, времен Елизаветы доме в пригороде Херефордшира, который тоже могла бы спасти…

Был уже час пик, и, выехав на дорогу, Мадж застряла в пробке. В который раз она обдумывала все за и против и в конце концов вообразила себя единственной надеждой для сотен, даже тысяч людей, спасительницей наследия английской нации. У нее была возможность оказать положительное влияние цивилизованной женщины на дикаря Олджи Вэнса! Как же так? Ведь она всегда стремилась вершить добрые дела. Вот и все ее хваленые принципы. Ведь другая женщина, одинокая и согласная, которую найдет Олджи, может оказаться какой угодно.

Как он там сказал? Что в ее принципах мало смысла? Мадж едва сдержала слезы, когда фасный цвет на светофоре сменился желтым.

О Господи! Лучше было согласиться. Надо тотчас позвонить ему, как только она приедет домой. Ведь он может натолкнуться на одинокую, согласную и совершенно беспринципную женщину в любой момент…

Выйдя из машины, Мадж толкнула стеклянную дверь и вошла в вестибюль магазина с роскошным ковром на полу. Она увидела мать, спускавшуюся к ней по лестнице.

— Мадж! Слава Богу, ты вернулась. Почему ты не рассказала нам о своем друге, мистере Вэнсе?

— А, да, — вздохнула она утомленно. — Он звонил сегодня утром, не так ли?

Мать стала судорожно убирать волосы Мадж с ее высокого лба, расчесывая их пальцами, как делала это, когда дочь еще была девочкой.

— Быстрее! Нанеси немного блеска на губы. Мистер Вэнс наверху в гостиной.

Мадж особенно не удивилась, но ее охватила досада — опять приехал разглагольствовать перед ней! Хотя и сказано последнее слово, он решил не отступать. Ну что ж, она сбережет его силы и сейчас скажет ему, что решила согласиться.

— Мам, почему ты улыбаешься?

— Разве? — Джози Корт опустила голову и попыталась нахмуриться. — Я не улыбаюсь.

— Что тебя так обрадовало?

Женщина приподняла седые брови, уже не скрывая сияющего лица.

— Ох! Мистер Вэнс — просто необыкновенный человек! Он так прекрасно умеет общаться с людьми. Солнышко, все это так захватывающе! — И Джози обняла дочь крепко и импульсивно; что было ей совершенно не свойственно. — Любая мать улыбалась бы, разве нет?

Мадж вздохнула и нервно засунула руки карманы жакета.

— Послушай, мам, подожди минуту. Скажи, что он сказал.

Но ее матери было не до разговоров. Она поспешила вверх по лестнице со словами:

— Ну же, Мадж. Идем. Хорошо, что ты модном костюме, который я купила тебе на помолвку тети Полли.

Мадж догнала мать и негромко повторила:

— Что он сказал вам?

— Все! Более или менее. Тише, он может услышать.

Олджи сидел возле камина, в котором маленькие язычки пламени танцевали на углях, и пил чай, поставив блюдце на низкий столик. Он так изящно держал чашку, обхватив пальцами обеих рук, что сочетание хрупкого фарфора и его мощного тела казалось волшебным.

Когда Мадж вошла в комнату, гость встал и окинул ее своим обычным пронзительным взглядом. В ответ она одарила его взглядом, который скорее подошел бы при встрече с какой-нибудь рептилией.

— Что, скажи на милость, принесло тебя сюда, мистер Вэнс? — произнесла Мадж сдержанно.

— Ну, Мадж… не надо стесняться. Я абсолютно все объяснил твоим родителям. — Он широко улыбнулся.

— Все? — Она почувствовала, что от страха у нее засосало под ложечкой.

— Он попросил твоей руки, Мадж, — быстро вмешался ее отец, подавляя волнение и сияя от радости. — Я так горд. Так необычно в наши дни для мужчины выказывать столько уважения к родителям невесты.

Мадж стояла, перепуганная насмерть. Не зная, что сказать, она взглянула на мать и увидела такое же радостное лицо, как и у отца.

— Любовь с первого взгляда! — завистливо вздохнула миссис Корт. — У нас ничего такого не было, правда, пап? — Повернувшись к Олджи, она доверительно пояснила: — Тогда не было таких денег, как сейчас. Нам пришлось долго ждать, каждый пенни был на счету. — Она помолчала. — Конечно, люди влюблялись с первого взгляда на войне, но это совсем другое дело.

Олджи тепло улыбнулся ей.

— Но, миссис Корт, как я уже говорил, мое предложение оказалось неожиданным для Мадж, несмотря на то, что мы так друг в друга влюблены. Ваша дочь немного ошеломлена, не так ли, дорогая? Она сказала мне сегодня, что очень волнуется, как вы это воспримете. Да, Мадж?

Ах, змей! Мадж открыла было рот, чтобы ответить ему, но сдержалась.

— Ты счастлива, радость моя? — обратился к ней отец.

Как марионетка, Мадж заставила себя потрясти головой в ответ и пересохшими губами выдавить подобие улыбки.

— Волновалась за нас? — воскликнула ее мать. — Господи, Мадж, что это с тобой? Он такой… — она слегка кивнула головой в сторону Олджи —…милый, — и восторженно вздохнула. — Мистер Вэнс именно такой человек, о котором мы для тебя мечтали, согласно твоим взглядам и таланту художника. — Потом она повернулась к Олджи. — Мы очень рады, мистер Вэнс. Не обращайте внимания на капризы дочери. У нее иногда бывают заскоки, но они быстро проходят. Она хорошая, умная и добрая девочка.

— Но дело в том, что… — начала Мадж, с трудом шевеля пересохшими губами, — э-э-э… хотя мы… и влюбились с первого взгляда… мы плохо знаем друг друга. Вы не должны все списывать на то, что я нервничаю… перед помолвкой.

Олджи медленно подошел к девушке, положил руки ей на плечи и мягко глянул в глубь ее зеленых испуганных глаз.

— Прости меня, Мадж… — пробормотал он с раскаянием в голосе, — что пришел сюда, предварительно не поговорив с тобой. Но я вряд ли нашел бы лучший момент уговорить тебя согласиться стать моей женой. — Он наклонился и поцеловал ее в нос. — Я знал, что ты ломаешь свою маленькую хорошенькую головку, обдумывая, как сказать обо всем родителям. Это очень беспокоило меня, дорогая.

Сказав это, он положил свою широкую ладонь на ее щеку и другой щекой прижал к своему сердцу. Мадж услышала его биение и почувствовала, как ее собственное сердце забилось в такт. Поглаживая другой рукой ее волосы и плечи, Олджи успокаивающе сказал:

— Я был просто уверен, что твои родители будут счастливы так же, как и мы, когда узнают эту новость. Все твои глупые сомнения… Ну, дорогая, видишь, тебе больше не надо беспокоиться. Проблема легко решилась. — Он слегка стукнул пальцем по ее носу и проворковал с оттенком сарказма: — И твои моральные принципы не затронуты.

Мадж почувствовала, как по ее лицу разлился румянец, а по телу прокатилась горячая волна. Олджи, крепко прижав девушку к себе, нежно гладил ее густые волосы, изредка большим пальцем слегка надавливая на шею. Кончики его пальцев, прикасаясь к телу, рождали в ней незнакомые до этого приятные ощущения. Это возбуждало Мадж, заставляя вздрагивать. Подняв глаза на Олджи, она увидела в глубине его голубых глаз огонь злорадного веселья, хотя лицо было само воплощение нежности.

Он хохотнул низким голосом и еще сильнее прижал ее к себе.

— Ах! — громко вздохнула миссис Корт.

Мадж взглянула на родителей, которые стояли рядом друг с другом, держась за руки и сияя от счастья, и слабо улыбнулась.

— Мы все-таки не так хорошо друг друга знаем, поэтому я боюсь, что слишком торопимся со свадьбой и… Может быть, через несколько месяцев, через шесть, скажем, мы поймем, что…

— Нет, — сказал Олджи решительно, беря возлюбленную за подбородок и разворачивая ее лицо к своему. — Любовь побеждает все, Мадж. Ты, как никто другой, должна это знать. Это мотив твоей новой книги, а также твоей новой жизни.

Она чуть было не закричала.

— Хорошо сказано, — хрипло произнес ее отец.

— Да, но… — попыталась все-таки что-то сказать Мадж.

— Ш-ш-ш… — остановил ее ласково Олджи. — Разве мы не узнали все друг о друге в тот момент, когда впервые встретились наши глаза, солнышко мое?

Мадж хотела незаметно ударить его по ноге, но только столкнулась с ним так, что оказалась прижатой к нему всем телом. О Господи! Мадж задрожала от охватившего ее желания. Как можно так мучить на глазах родителей! И если бы это не было так приятно, то было бы просто ужасно. Олджи прижался подбородком к ее голове, водя большим пальцем по шее. Еще чуть-чуть — и Мадж застонала бы вслух.

— Мистер Корт, — сказал он хрипло, словно был глубоко тронут близостью любимой женщины, — внизу на стуле сумка с бутылкой шампанского. Мы могли бы отметить помолвку.

— Пойдем, пап, — громко прошептала миссис Корт. — Пусть молодые побудут одни.

Олджи отлично рассчитал время. Как раз когда они подошли к двери, но все же еще не вышли, он жадно прижал свои губы к губам Мадж так, будто не мог больше ждать.

Как только за родителями закрылась дверь, Мадж попыталась оттолкнуть Олджи, но было слишком поздно. Она уже почувствовала его властный рот. От этого голова пошла кругом, силы оставили ее. Собрав всю свою волю, вся дрожа, Мадж все же вырвалась из рук своего мучителя и отбежала к противоположной стене комнаты, неистово шепча:

— Какого черта ты все это сделал, Вэнс?

Олджи медленно облизнул губы и улыбнулся.

— Ты сказала, что не хочешь обманывать своих родителей, поэтому я сделал это за тебя.

— Ты свинья! — прошипела Мадж. — Тебя мало убить за это!

— За поцелуй? Не слишком ли ты далеко заходишь, дорогая? В конце концов, это был очень приятный поцелуй. Я рад, что обстоятельства заставили меня сделать это снова.

— О, заткнись. — Она свирепо нахмурилась. — Как ты мог так поступить?

— Я? Запросто. Я же абсолютно беспринципный, Мадж. Это ведь ты с принципами, не так ли?

Она вся затрепетала от негодования, не в силах подавить волнение, вызванное близостью Олджи. Он даже на расстоянии оказывал на нее влияние.

— Я тебя ненавижу, — простонала она.

— Думаешь, я поверю? Ты сама в этом не уверена.

— Что ты имеешь в виду, ты… змеюка?

— Что же ты не сказала своим родителям, что я вру? Значит, ты и сама готова была их обмануть?

— Пока я ехала сюда, то успела передумать, — прошипела Мадж. — А когда приехала — была поставлена перед фактом. Да если бы я только рассказала им правду после всего того, что ты им тут наговорил, они бы костьми легли, чтобы не позволить мне выйти за тебя замуж. Мне ничего не осталось, как подыграть тебе. Ты должен быть мне благодарен.

— Неужели? — Олджи приблизился к Мадж. Она попятилась, наткнувшись спиной на австрийские жалюзи. Злорадные огоньки снова заплясали в его глазах. Вдруг, оглянувшись на дверь, он скомандовал: — Только что хлопнула пробка. Твои родители могут с минуты на минуту принести шампанское. — Шагнув к Мадж, Олджи обнял за плечи и снова жадно приник к губам, старась языком раздвинуть зубы и проникнуть внутрь. Она подождала, пока родители не вошли в комнату, и сильно укусила его за язык. Олджи только чуть сильнее сжал плечи девушки и ничем не выдал боли. Но она была уверена, что причинила ее ему. Еще несколько раз легко поцеловав Мадж в губы, Олджи стал целовать ее в нос, в глаза, в лоб…

— Любовь… — обмирая от восторга, вздохнула миссис Корт. — Ну, оторвитесь же друг от друга и давайте выпьем шампанское. На следующей неделе вы поженитесь, и у вас будет для ласк и нежностей вся жизнь.

— На следующей неделе? — пробормотала Мадж.

— В четверг, — прошептал Олджи ласково. — Я добился специального разрешения. Нам надо будет позаботиться о приглашениях.

— Нет! — резко ответила Мадж и отстранилась. Наконец у нее прояснилось в голове. В эту игру должны играть только двое. — Нет, Олджи, — продолжала она сладким просящим голосом. — Ты обещал… Только ты и я. Помнишь?

— А твои родители и свидетели, дорогая?

— Да, конечно. Только мама и папа — как родители. А еще ты обещал, хрюшечка моя, что мы не увидим друг друга до того волшебного момента, когда дадим друг другу обет. Мы будем безумно скучать, но ведь так намного романтичней, правда? А теперь выпей шампанского. — Когда мы будем вместе пить его в следующий раз, мы уже станем мужем и женой, с трепетом подумала Мадж.

Все последующие дни до свадьбы невеста ходила как одурманенная. Едва ли было хоть мгновение, чтобы она не думала об Олджи Вэнсе с болью в сердце. И, как бы ей ни хотелось разрушить все его планы, приходилось мириться с ними. Протестовать было бы бессмысленно. Она взялась за работу с новыми силами — благо, что теперь родители не разрешали помогать им в магазине.

— О нет, Мадж, — запротестовали они, когда она изъявила такое желание, — твои рисунки гораздо важнее. Олджи сказал — это замечательно. И мы всегда сможем заплатить кому-нибудь, если нам потребуется помощь.

На регистрацию брака Мадж оделась с особой тщательностью и оригинальностью. Она заранее злорадно ухмылялась, представляя, какое впечатление произведет на Олджи.

— Ты не можешь выходить замуж в таком виде! — закричала ее мать, когда Мадж была готова. — Ты выглядишь как цыганка. Почему ты не захотела надеть платье, которое мы с папой купили тебе для свадьбы?

— Мам, он любит меня такой, какая я есть. Не волнуйся, все будет в порядке.

Ее мать, в шелковом платье вишневого цвета и в шляпке того же тона, вздохнула и замолчала.

— Ну, по крайней мере, ты выходишь замуж, — наконец пробормотала она. — Не так уж много молодых женщин делает это сегодня. Но торопись. Белый «роллс-ройс» ждет. Это сюрприз.

— О, мама! — Глаза Мадж наполнились слезами; ее родители даже не подозревали об обмане. Как мог Олджи так жестоко поступить с ними? — Хорошая идея, но я поеду на своей машине.

— Мадж! Ты не можешь ехать на бракосочетание в этой старой развалюхе.

— Мам, вы с папой поезжайте на «роллс-ройсе», а я сама доеду до Лондона. Я не буду парковаться рядом с офисом. Никто не увидит моей «мини».

Огорченной миссис Корт ничего не оставалось, как смириться.

Мадж сразу увидела машину Олджи, припаркованную возле лондонского регистрационного офиса, хотя, как было известно, стоянка там была запрещена. Невеста вышла на омытую солнцем улицу. Волосы свободно спадали ей на плечи, яркий розово-синий жилет, расшитый цветными нитками, блестел на солнце. Плоские кожаные сандалии она надела на босу ногу. Крошечные сережки в форме колокольчиков позвякивали в такт движениям ее ног под длинной юбкой из гофрированного шелка. Интересно, какие будут глаза у Олджи от ее наряда. Он, без сомнения, будет одет в традиционный черный костюм и эти свои итальянские кожаные ботинки. Ха!

Дверца его машины открылась, когда она подошла. Мадж опустила глаза, пытаясь подавить свою ликующую ухмылку. Когда же снова их подняла, то увидела его стоящим на обочине, потягивающимся и зевающим и, кажется, чувствующим себя абсолютно комфортно в черных джинсах и белой футболке.

— Привет, — произнес он.

Она нахмурилась и оглядела его снизу доверху.

— И ты считаешь это подходящей одеждой для свадьбы?

Олджи лениво улыбнулся. У Мадж похолодело все внутри. У Вэнса черные волосы и ресницы, смуглая кожа, но почему же у него такие голубые глаза?

— Твои родители ждут внутри и очень счастливы. Потом они собираются в аэропорт.

— Что? Но у них нет багажа! А магазин?..

— Об их багаже позаботятся. А магазин останется на твоего брата — у него каникулы.

— На моего брата? — изумилась Мадж. Ларри никогда туда и носа не показывал. Он всегда говорил, что будущие доктора не должны торговать морковкой.

— Мадж, он — сын твоих родителей. Я переговорил с ним по телефону.

— Значит, ты воспользовался тем, что его хорошо воспитали?

— Мадж, ты не хочешь, чтобы твои родители отдохнули хоть раз в жизни? Или чтобы твой брат немного изменил манеру поведения?

— Ну конечно, хочу.

— Так в чем проблема?

— Ладно. Пойдем, — сказала она раздраженно.

Но Олджи, покачав головой, закрыл машину, подошел к кирпичной стене здания и прислонился к ней, по-видимому, намереваясь провести здесь какое-то время.

— Там уже есть одна пара. Не хочу торчать внутри. Подождем, когда они выйдут.

Мадж подошла тоже, прислонилась к стене на достаточном удалении от него. Она пожалела, что не надела блузку под жилет. Но день с самого начала обещал быть жарким, а блузка не подходила к ее одежде…

— Хорошо выглядишь, — сказал Олджи, будто прочитав ее мысли, хотя ей казалось, что он даже не обратил на нее внимания. — Я не предполагал, что такие яркие цвета могут подойти тебе. Может быть, потому что у тебя не бледная кожа.

Мадж дотронулась до своей щеки. Действительно, ее кожа была смуглее, чем обычно бывает при каштановых волосах.

— Ты сама сделала этот костюм? Я никогда ничего подобного не видел.

— Я выбрала материал и сделала вышивку, — пробормотала она. — А шил мой друг.

— А-а… Один из тех, кого я не встречу в «Стрит-Кафе»? — Мадж отвернулась и промолчала.

Олджи взглянул на часы, тоненький платиновый ободок которых был наполовину скрыт темными волосками запястья. Это сразу напомнило ей о его мощной груди, покрытой такими же волосками. Мурашки пробежали у нее по спине. Она не посмела даже взглянуть на густые черные волосы на его голове, на гладкие сильные линии бровей, на тоненькие волоски, которые открывал вырез его футболки. Она даже боялась подумать об этом. Боже! Что с ней будет?!

— У нас будет праздничный обед в «Золотом Соловье». — Олджи выбрал самую лучшую и самую дорогую гостиницу. — А потом…

— А потом — у меня есть работа, — с трудом выговорила Мадж. — Я не могу терять времени, пока я в Лондоне. Я сыграю свою роль за обедом, а потом пойду в университетскую библиотеку. Ты можешь делать все что хочешь.

— Не слишком романтично так проводить день своей свадьбы. А впрочем, меня это прекрасно устраивает. Я с удовольствием увижусь с Крис. Она всегда меня ждет.

Мадж вздрогнула. Ревность? О нет. Она не могла ревновать, у нее на это не было никакого права. Это просто отвращение, вот что она почувствовала.

— Я так понимаю, она одинока? — спросила она холодно.

— Одинока, — согласился Олджи, прищурившись и пронзительно взглянув на нее. На его лице появилась тонкая улыбка. — Мне надо будет на несколько минут заглянуть в свой офис, перед тем как мы поедем в Херефордшир. Встретимся там в пять, и я отвезу тебя в Петен Энд.

— Если ты дашь мне ключи от дома, я и сама доберусь, — холодно сказала Мадж.

— Ни в коем случае! — Мадж почувствовала угрозу в его голосе. — Я не позволю тебе бродить там до тех пор, пока мы не установим правил. Ты поедешь со мной. Я сам переведу тебя через порог и сам подберу для тебя комнату. В глазах всего мира, Мадж, мы — влюбленные молодожены. Каждый из нас волен делать все, что захочет, но я прошу тебя помнить о своих обязанностях, когда мы вместе на людях.

У Мадж сжалось сердце, но, прежде чем она успела ответить, предыдущая церемония окончилась и молодожены со своими друзьями, весело гогоча, высыпали из дверей, обсыпанные конфетти. Олджи крепко взял Мадж за руку и потащил ее в тишину офиса.

От взгляда на Олджи у нее перехватило дыхание: его блестящие черные кудри пестрели пастельными кружочками конфетти, а смуглый лоб и сильные челюсти золотились от блесток, которые, должно быть, бросил кто-то из веселой компании. Мадж всегда считала, что бросать блестки на свадьбе — абсолютно дурацкая затея, но сейчас эффект от них ее потряс. Весь сияющий, словно осыпанный звездами, Олджи показался ей существом из другого мира. Она почувствовала, что ее воля слабеет. Зачем ей надо бороться с ним? Он взглянул на нее и улыбнулся.

— Ты сияешь, — сказал он. Его сильный, глубокий голос эхом отразился в тишине зала. — Ты прекрасно выглядишь, Мадж. Класс! Очень красиво — вся золотая. — От его слов девушка вздрогнула. Оказывается, и он любуется ею, Олджи — мечта любой женщины. Он стоял рядом с ней, смотрел на нее, говорил ей такие приятные слова. Сердце Мадж запело. Но вдруг она вспомнила, что брак — всего лишь сделка. Будет ли у нее когда-нибудь настоящий брак? И если да, тронет ли жених ее сердце так, как Олджи, с тоской подумала она. Со страхом взглянула она на регистратора, который в этот момент разговаривал с ее родителями. Олджи обнял невесту за плечи.

— Готова? — Его глубокий голос прозвучал повелительно. Он заглянул прямо ей в глаза, и на мгновение они показались не голубыми, а черными — блестящими и бездонными. Не в состоянии ничего сказать, она только кивнула.

Когда дошло до обмена кольцами, в глазах Олджи появились озорные искорки.

— Вообще-то, у меня нет кольца, — сказал он. — И я уверен, что у тебя тоже, а? — Мадж испуганно мотнула головой. — Я подарю тебе брошь. — Наклонившись, он прикрепил бриллиантовую брошь к ее жилету, прямо возле сердца. Мадж чуть не вскрикнула, когда, придерживая жилет с обратной стороны, Олджи пальцами коснулся ее груди. Почему она не надела блузку? Кровь тотчас бросилась к лицу, и ей показалось, что все посмотрели на нее осуждающе. Когда он выпрямился, Мадж взглянула на брошь, маленькую, но изящную, в форме полумесяца, сверкающую, словно доверчиво подмигивающую ей. От этого девушка еще больше покраснела.

— Сэр, вы можете поцеловать невесту, — сказал регистратор торжественным голосом.

— Хорошо, — ответил Олджи и насмешливо взглянул на Мадж. — Мы ждали этого момента целую неделю, правда, дорогая?

Как во сне Мадж прижалась своими губами к его.

— Намного приятней, чем в прошлый раз, — признал Олджи. — По крайней мере, не больно, — напомнил он о том, как она прикусила ему язык. — Ты прекрасно справляешься, дорогая, — прошептал он, увлекая Мадж к столу регистратора. — Очевидно, ты справилась со своими нервами. Продолжай в том же духе.

Ничего не видя перед собой, Мадж поставила аккуратную подпись в том месте, где ей указали. Из-под пера Олджи подпись вышла размашистой и неразборчивой. Когда процедура закончилась, вместе с родителями Мадж вышли на улицу, где их ждал белый «роллс-ройс», возле широко открытой дверцы которого стоял шофер в униформе.

— Наслаждайтесь каждой минутой круиза, — пожелал чете Кортов Олджи. — Вас встретят в аэропорту и отвезут в Блуминдейл, где вы сядете на судно. Я хочу, чтобы вы получили от этой поездки все в благодарность за лучший в моей жизни подарок. — И он так крепко сжал Мадж в объятиях, что у той перехватило дыхание.

— О, мистер Вэнс… Олджи… — хрипло начала ее мать, но он остановил женщину, покачав головой, и широко улыбнулся.

Когда представительная пара забралась в машину, на глазах Мадж выступили слезы. Ее родители выглядели такими счастливыми, как пара молодоженов. Но вот машина исчезла из виду, и у нее упало сердце.

— Что теперь? — нервно спросила она Олджи, стараясь не смотреть на него.

— Мы поедем в гостиницу.

Кожа Мадж покрылась мурашками, от растерянности не зная, что сказать, она взглянула на брошь и спросила:

— Почему ты подарил мне ее?

— Я подумал, что будет честнее, чем кольцо.

— Я не люблю обман, — сказала она резко.

— Немного поздно говорить об этом. Ну, не переживай. Ведь герои твоей такой прекрасной, честной и правдивой любовной истории вообще врали в церкви. Разве это не хуже?

Она вспыхнула и закусила нижнюю губу.

— Сейчас я отколю ее и отдам… Подожди. — Дрожащими руками она попыталась отстегнуть булавку.

Он положил ей руку на плечо.

— Не надо.

Перед глазами Мадж поплыл туман. Кровь у нее снова забурлила.

— Надо, Олджи! Если это просто уловка… — умоляюще пролепетала она.

— Но это еще и подарок. — В его голосе прозвучала твердая и холодная решимость, так не вяжущаяся с теплым солнечным утром.

— Ну… если ты так говоришь…

— Да.

Хотя Мадж стояла спиной к Олджи, но ощущение его тяжелой руки на голом плече и близости его мощного тела с каждой минутой становилось все более нестерпимым.

— Хорошо, — выдавила она.

Понимающе улыбнувшись, Олджи чуть сильнее сжал ее плечо.

— Будем надеяться, мы получим то, что хотели от этой свадьбы, а, Мадж? — произнес он проникновенным голосом.

— Ага… — отважилась Мадж.

Он потянул девушку к себе так, что ей пришлось отступить назад.

— Все еще не поддалась искушению, Мадж? — спросил он мягко.

Но она, вся дрожа от желания прильнуть к не, мужественно ответила:

— Нет. Ни на грамм.

— Лгунья.

Мадж показалось, будто получила удар по лицу, и, съежившись, она отшатнулась от Олджи. Отпустив ее плечо, он жестко сказал:

— Быстро запрыгивай в машину, пока не подъехала дорожная полиция.