Любовь! А если препятствия? [СИ]

Глава 17.

Весна 2013 года.

Ира.

Она не ожидала, что будет так тяжело. Денег не хватало. Алименты, что платил Юра были копеечными. У него новая семья и старую содержать, как прежде, он не мог. Помогали бабушки. Но денег все равно не хватало. Тяжело приходить с ребенком в магазин и слушать его истерику, когда он требует купить сыра для макарон, и приходиться покупать небольшой кусочек на те деньги, которые планировалось купить те же макароны молока и хлеб на завтра. Работать она не могла. Юра если и приходил, то старался забегать вечером, когда Степа спал. В конце Ира разрешила ему и вовсе не приходить, договорившись, что деньги он будет перекидывать на карточку. Зачем заставлять человека делать-то. Что ему не нравится? Все равно от этого общение лучше не станет. Да и не будет никакой пользы для Степы. Юра вздохнул свободнее. Получил разрешение и сбежал.

Ире порой все больше казалось, что она сходит с ума в четырех стенах. Она разговаривала лишь с мамой. Изредка со свекровью. На улице она ни с кем не могла говорить, потому что перебивал Степа. У него появилась дурная привычка влезать в разговоры взрослых. Степа старался перекричать их. Ему казалось это забавным. Дефицит общение. Замкнутость в своем мире вызывали тоску. В итоге Ира начала спасаться в придуманных мирах. Книги читались запоем. Каждый вечер она садилась за компьютер, чтоб прочитать очередную книгу. Конечно, это время можно было потратить на заработок в интернете. Она вначале пыталась, но у нее ничего не получалось. Видимо работа на дому была не для нее. В книгах же она жила чужими проблемами, чужими судьбами. Переживала за героев, радовалась за них или огорчалась их потерям. Ей нужно было восполнить дефицит эмоций. В обычной жизни был лишь Степа, который только и делал, что доводил ее до нервного срыва. А реагировать нельзя. Нужно быть всегда спокойной, хотя и руки тряслись и нервный тик то и дело появлялся. Пустырник и валерьяновка уже не помогали.

В книгах жизнь била ключом. Герои не сдавались. Были сильными и умными. Хотя нет, иногда попадались такие, что их хотелось придушить или ударить чем-то сильным. Так и проходили день за днем. Вечером приключения, а утром Степа и копейки в кошельке, которые надо растянуть на месяц.

Все изменилось, когда дали инвалидность. Тогда денег прибавилось. Даже можно было позволить логопеда, но Степа с ним так и не нашел общий язык. Приходилось заниматься дома с ним самостоятельно. Потом у него появился страх выходить из дома. Чтоб вытащить на улицу Степу требовалась большое терпение. Она и уговаривал его и грозила, но он упирался, как осел.

В то утро надо было идти в поликлинику. Степа опять отказывался. Когда она его пыталась одеть, то он подошел к ней и сомкнул руки на шее. Ира привела доводы, что душить ее ему не выгодно. Кормить не кому будет. Понял. Отпустил. В поликлинику они не пошли. Ира слишком испугалась, а вечером сбежала в магазин и купила бутылку вина. После вина стало легче. Не так страшно и мир перестал быть таким серым. Да, она справится. Не сдастся. Степа подрастет и эти приступы пройдут. Он уже несколько дней может себя тихо вести. Нужно верить и ждать.

Так и повелось. Несколько дней она держалась, верила, а потом Степа еще что-то вытворял и она срывалась. Опять или бутылка пива, или вино. Это начало входить в привычку. Раз в неделю, а то и два получить свою дозу алкоголя. Она пила ночью, читая какую-нибудь книгу, а утром без похмелья продолжала выполнять свои дела. Только это начинало попахивать алкоголизмом. Ира давала себе зарок, что больше пить не будет, но потом все равно срывалась. Да, это не водка, но появление потребности залить проблемы пугала.

Наверное, это была депрессия. Или одиночество и разрушенные надежды. Ира реально смотрела на вещи. Теперь придется всю жизнь прожить одной. Какой мужчина в здравом уме согласиться не то что на чужого ребенка, но еще и такого, который мог и зарычать под настроение. Одна. Только тепла и счастья все равно хотелось. Ей не было еще и тридцати лет. Были ведь раньше мечты и о карьере и втором ребенке. Теперь же вся жизнь крутилась вокруг Степы. И это не изменится, как бы она не стремилась к обратному. Нужно все принять как есть. Понять, что в этой жизни есть и другие радости, например, как расцветают цветы по весне, как гремит весенняя гроза. Как природа просыпается от сна, а хмурые люди начинают улыбаться весеннему солнышку, когда оно проходит по их щекам. Жизнь ведь продолжалась. Кому-то было еще тяжелее, чем ей. Надо радоваться, что все живы и относительно здоровы.

Только одно жаль — на улицу удавалось выбраться редко. Потому что в парке Степа возбуждался и мог затеять драку. А в магазине попытаться разбить витрину. Но она продолжала таскать его по делам, то в банк, то в аптеку. Жизнь продолжалась. Это было главное. Хотя большую ее часть Ира теперь могла видеть сквозь окно и монитор компьютера.

Вадим.

Книги стали популярными. Он и не ожидал, что сможет получать за это деньги. Плюс еще смог начать работать на дому. Денег на жизнь хватало. На скромную непритязательную жизнь. Больше ему было и не надо. Вадим все равно почти никуда не выходил. Разве что в поликлинику. Сидел там в очереди со стариками и слушал их истории, а потом их изменял и вплетал в сюжет новой книги. Было тяжело признать, что теперь он инвалид. Нога после аварии стала короче на семь сантиметров. Это можно было компенсировать за счет обуви на высоком каблуке, но то, что она не сгибалась, а напоминала костыль, удручало. Бегать он уже не мог. Да и спуск с лестницы представлял сложность. Он повсюду ходил с палкой. И ничего не сделать. Сейчас новые технологии. Кости собирают по частям. Но у него непереносимость железяк, которые должны эти кости держать. Хорошо хоть ногу не отняли и он ходить может. Только от этого веселее не становилось.

В последнее время он разлюбил праздники, особенно новогодние. В Новый год всегда что-то случалось плохое. Да и будняя жизнь теперь не отличалась радостью. По пустой квартире лишь кошаки гоняли пыль. Он давно переехал домой. Как только смог нормально ходить. Даже порывался пойти поискать дом принцессы. Но зачем ей хромай рыцарь? Она достойна лучшего рыцаря. Который будет на белом коне и со сверкающими латами, а не поломанного солдата, что навернулся с коня и стал хромым. Нет бы хоть боевую рану получил, а то как-то глупо все вышло. Она найдет себе намного лучше мужчину. Будет с ним по парку гулять, до еще и коляску возить. А ему останется лишь в окошко смотреть и по-хорошему завидовать их счастью.

Пока же у него была работа и интернет. Общение с читателями. Небольшие развлечения, связанные с общением в сети и сочинения очередной истории.

С Ирлиной он познакомился на сайте, где выкладывал свои книги. Она делала толковые замечания, указала некоторые ошибки, а потом и вовсе предложила очистить его текст от опечаток и не состыковок, за право бесплатно прочитать его книгу. Он только был за. Предложил ей деньги, но она отказалась, взяв оплату в качестве купленных других книг. Ирлина много читала, была скромной и одинокой. Они никогда не затрагивали личные темы, но он чувствовал это за словами, которые она писала ему в ответ. Анонимная страничка в сети с красивой картинкой вместо лица и несколько грустных стихов, опубликованных на ее страничке. Вот и все, что он о ней знал. Но при этом ему нравилось с ней общаться. Они могли разговаривать на любые темы от погоды, до как подковывали коней. Вадим иногда спрашивал ее совета по тому, как развить сюжет дальше, но она не помогала ему выбрать, только подсказывала, будет ли логичным действие героев или нет. Пару раз Вадим пытался перевести на более личные темы их литературные беседы, но Ирлина ловко уходила от его вопросов, оставаясь все то же загадочной незнакомкой.

Вторая его подруга была Кислота. Так у нее было написано вместо имени. Она действительно была ядовитая и пенящаяся по любому поводу кислота. Едкие замечания, правда в лоб. Жестокая и ядовитая. Он с ней поспорил, обсуждая какую-то тему на форуме. Там он был под ником. Хорошо иметь возможность надеть маску и говорить что думаешь. Этим он и развлекался. Кислота сцепилась с ним не на жизнь, а насмерть. Это был поединок злословия, от которого вначале оба вспыхнули, а потом стали получать общее удовольствие. В итоге их пытались помирить, но они стали ругаться с миротворцем объединившись. В итоге ветку обсуждения снесли, а они перешли на личное общение. Иногда они встречались в обсуждениях и, объединившись, начинали забивать кого-нибудь бедолагу. Два тролля, которые отводили душу, портя настроение другим и совершая мелкие пакости. Вадим не думал, что его подруга такая уж и плохая. Как и он сам не был негодяем и подлецом. Но когда твоя жизнь превратилась в маленький мир, который состоял из квартиры и окна с видом на парк, хочется какого-то движения. Эмоций. А если ты их получаешь за правду, за свои мысли, то это вдвойне интереснее.

С Кислотой они могли говорить и о насморке и личной жизни. Он знал, что она живет с ребенком. В разводе. Перемыть косточки бывшему мужи или его бывшей жене — да пожалуйста. Пожаловаться на боль в ноге или выслушать, что у нее плохое настроение — не вопрос. Они не заметили, как стали дружить. При этом никто из них не просил фотографию другого и не настаивал на отношениях. Они не поднимали тему в каких живут городах. Только поддерживали друг друга. Не давали упасть, когда этого очень хотелось. Это была странная дружба. Дружба без обязательств, как пошутила Кислота. Есть же такие отношения. Так почему бы и не завести такую дружбу? Вадим с ней согласился.

Но когда он выключал компьютер, то иллюзия общения и поддержки исчезала. Вадим вновь оставался один. Оставалось лишь смотреть в окно, как принцесса бежит по дорожке в сторону магазина, а потом возвращается с сумкой продуктов. Почему-то она ходила в десятом часу в магазин. Наверное забегала после работы. Интересно, удалось ли ей вернуть сына? Спуститься и спросить? Порой у него возникало такое желание, но он боялся. Просто трусил, что она пройдет мимо. Или скажет, что не хочет его видеть и даже объяснения слушать не будет. А как ему потом жить? Тогда его хрустальный замок, в котором жила его принцесса, а он все никак не мог найти к нему дорогу, будет разрушен. Пока только этот замок и держал его в этой жизни.