Любовь! А если препятствия? [СИ]

Глава 8.

Сентябрь 2010.

Ира.

Степе два года. Праздник в этот раз был напряженный. Юра пришел с новой подругой, которая захотела познакомиться с его сыном. Ира так опешила от такой наглости, что на полчаса просто лишилась дара речи. Анюта не понравилась ни Степе ни бабушкам. Все молча сидели и ели торт, который казался невкусным. Ира смотрела на молодую блондинку с немного наивным или недалеким взглядом. Когда она начала щебетать рядом со Степой, Ира все-таки решила, что это не наивность. Все гораздо хуже.

Она даже посочувствовала свекрови, когда узнала, что Анюта приехала в город учиться. Своего жилья у нее не было, поэтому она жила у каких-то дальних родственников, но ей там не нравилось, поэтому она старалась найти себе новое жилье. И планировала жить у Юры. А точнее, у его мамы. Мария Васильевна от такой перспективы, мягко говоря, была не в восторге.

— Я терпеть не могу убираться и мыть посуду. Это портит маникюр. — Анюта продемонстрировала всем свои длинные ногти, похожие скорее на когти Фредди Крюгера из фильма ужасов, чем на ногти молодой девушки.

— А вам не мешают такие ногти записывать лекции? — поинтересовалась Ира. Все это напоминала театр абсурда. Тут даже не хотелось злиться, а скорее рассмеяться.

— Очень. Я очень медленно пишу. А преподаватели говорят все время быстро. Но Юрик нашел решение моей проблемы.

— Решил подарить пилочку для ногтей? — поинтересовалась Людмила Ивановна.

— Скорее уж секатор. — хмыкнула Мария Васильевна.

— А вот и не угадали! — Анюта довольно захлопала в ладони. — Он мне подарит диктофон.

Ира вышла из комнаты. Больше улыбку она сдерживать не смогла. На кухне ее скрутило в приступе смеха. Это невозможно. Это просто невозможно. Где он только эту дуру откопал?

— Ты плачешь? — на кухню заглянула мама.

— От смеха. — ответила Ира.

— Вам смешно, а мне с ней жить предлагают. — присоединилась Мария Васильевна.

— Я думала, что у вашего сына вкус получше. — смеясь, сказала Ира. — Но это такое чудо! Даже ревновать не могу.

— Может померитесь еще? — с надеждой спросила Мария Васильевна. — У вас все-таки ребенок. Да и не развелись вы еще.

— А я и не ссорилась. Юра захотел свободы. Видимо ему вот такие девки дороже семьи. — Ира стала серьезной. — Что-то Степа плачет. Надо посмотреть.

Ира никогда не интересовалась, что Юра рассказал матери и как объяснил свой уход из семьи. У нее и без того было много проблем и забот. Например, как объяснить сыну, почему папа вместе с ними не живет. Пусть он все еще плохо говорил, но Ира научилась его понимать.

Летом в ее компании прошли сокращения. Ире настоятельно рекомендовали написать заявление по собственному уходу, пригрозив, что работать ей после выхода из декрета не дадут. Новое начальство, другие сотрудники. Ира стала чужой в этом коллективе. Она не стала спорить и трепать себе нервы, к тому же у нее не было на это времени. Ира уволилась. Теперь предстояло найти работу. Но для начала устроить Степу в садик. Очередь в ясельную группу не продвигалась. Мест в садах не хватало, поэтому еще не факт, что Степа пойдет в сад в три года. А денег не хватало. То что давал Юра уходили все на Степу и оплату коммунальных расходов. Сын рос как на дрожжах. Вещи Ира старалась покупать на вырост, но он их быстро перерастал. Уже сейчас он напоминал скорее четырехлетку чем двухгодовалого ребенка.

Степа сильно скучал по отцу и радовался каждому его приходу. Юра же приходил редко и почти с ним не проводил время. Даже сейчас Юра больше занимался Анютой, которая сидела чем-то обидевшись, чем на Степой. А Степа подошел к нему с новой машинкой, чтоб поиграть. Ира уже чувствовала, что будет истерика.

— Может все-таки поиграешь с сыном, а не со своей подругой? — попыталась она вразумить Юру.

— Потом, — отмахнулся Юра.

— Это ты с ней потом будешь заниматься. Сейчас ты на празднике у сына.

— Не смей мне указывать, что я должен делать! — вспылил Юра.

— Я не указываю, а прошу.

— Ты именно указываешь.Терпеть не могу твой учительский тон. Ты только и делаешь, что учишь меня жизни. — Юра забыл о празднике. Он не замечал слез Степы, который решил, что папа сердиться на него.

— Хватит. Убирайтесь отсюда. И больше я твоих подруг видеть не хочу. Пока мы с тобой не в разводе, я официально твоя жена! — выпалила Ира. Она обняла Степу, но он вырывался и тянулся к папе, которому не был нужен. Тяжелая ситуация, безобразная сцена, которой стали свидетелями бабушки, вернувшись в комнату.

— Ты мне врал! — Анюта со всей силой влепила растерявшемуся Юре пощечину. Степа решил, что папу незаслуженно обижают, рванулся вперед. Ира его не удержала. Он накинулся на Анюту и укусил ее за руку. Она с трудом его отшвырнула и убежала из комнаты. Хлопнула дверь. Юра побежал следом за ней.

Тишина длилась минуту. Степа решил, что виновата во всем мама, что и пытался ей промычать, а потом бросился на нее с кулаками. Ира с трудом его успокоила, а потом уложила спать.

— Плохо закончился праздник. — сказала Людмила Ивановна.

— И не говорите. Я не понимаю Юру. День рождения сына, а он такой цирк устроил. Его отец был не такой. — вздохнула Мария Ивановна.

— Зато один плюс в этой истории есть: теперь вам вряд ли придется жить с Анютой под одной крышей. — устало ответила ей Ира.

Бабушки уехали. Ира осталась одна. После тяжелого дня и нервов ее всю трясло. Валерьяновка. Чай и теплый плед, в который можно закутаться. На улице бушевал ветер, срывая листву с деревьев. Осень. Завтра можно будет набрать букет из листьев, если не будет дождя. А можно будет поехать в парк. Там пошуршать листвой под ногами. И Степе будет раздолье, где побегать. Правда, он мог в парке истерику закатить, а потом его трудно будет вернуть домой. Степа мог завалиться на землю и отказываться идти. В коляске сидеть не хотел. Он просто плакал и кричал, не слыша уговоров Иры. Но ведь может день и спокойно пройти. Иногда такое тоже бывало. Только редко. Чаще он истерил и дрался.

Ира вздохнула и решила, что завтра подумает идти в парк или нет. По настроению Степы. Сегодня у него был тяжелый день, как и у нее. А завтра... Завтра все будет по-другому. Может завтра наступит то время, когда наконец станет легче жить.

Вадим.

— Ты не можешь меня бросить! — Мила расплакалась, стоило им выйти из здания суда.

— Это почему? — Вадим закурил сигарету и с любопытством посмотрел на бывшую жену. У него было хорошее настроение. Теперь они точно в разводе. Он снял с шеи этот якорь, который тянул его на дно. Теперь он свободный человек. А Милу можно оставить в прошлом.

— Я покончу с собой! А в записке напишу, что виноват ты!

— А чего ты этим добьешься? Я ведь все равно не стану вновь твоим мужем. На том свете тебя это не будет интересовать. А если и будет, то я все равно буду здесь жить и радоваться.

— Ты скотина и козел!

— Еще кто? — спокойно поинтересовался Вадим.

— Подлец и моральный урод.

— И после этих слов ты хочешь, чтоб мы вновь жили вместе? Мила — забудь меня, а я забуду тебя, как страшный сон, — он затушил сигарету и пошел к машине.

Сегодня можно шампанское открыть и отпраздновать этот день, как официальный день, с которого началась его свобода. Можно знакомиться с женщинами. До развода он запрещал себе об этом думать. Начинать отношения с обмана — это подло. Можно подойти и познакомится с Ирой. Теперь он свободный человек! Какое это счастье.

Элегантная женщина со светлыми волосами и в ярком красном пальто ловила машину. Он остановился чтоб ее подвезти. А почему бы и нет?

— До Первомайской сколько будет?

— Красивых дам вожу бесплатно, — улыбнулся он. Она немного помедлила, но все же села в машину.

— Только побыстрее. Я очень опаздываю.

Побыстрее не получилось. Пробка нарушила все планы Раисы. Ей пришлось переносить встречу с банком. Деловая женщина. Независимая. Владелица трех салонов красоты. Она создавала свой бизнес сама, знала работу и маникюрищицы и парикмахера. Заменяла своих сотрудников, когда те не могли выйти на работу. Хваткая и легко находящая выгоду даже там, где ее было не видно. Вадиму она понравилась. Яркая, живая, настоящая. Легкий флирт, знакомство плавно переросло в более тесное. Так как торопится Раисе уже было некуда, он предложил ей продолжить знакомство за бокалом шампанского. Она неожиданно согласилась. Без жеманства и ложной скромности. Раиса не была наивной девочкой, она была именно женщиной, которая знала что нужно ей и могла многое дать.

Вечер плавно перешел в ночь. Страстную и горячую. Опять почему бы и нет? Они были одинокие взрослые люди. Не всегда в отношениях нужны романтика и песни под луной. Иногда нужно и просто покувыркаться в кровати. Особенно когда оба придерживаются одинакового мнения. Одно только не понравилось, что Раиса не любила оставаться на ночь. Ему пришлось, как настоящему джентльмену, везти ее в двенадцать ночи домой. Раиса предлагала вызвать такси, но Вадиму неприятно было от одной мысли, что с ней может что-то случиться. Вадим отвез ее сам.

В ту ночь ему так и не удалось выспаться. Позвонила мама Милы и сказала, что ее дочь увезли на скорой из-за попытки самоубийства. Она наелась таблеток. Вадим поехал в больницу. Всю ночь пришлось успокаивать бывшую тещу. Когда сказали, что угроза жизни миновала, он отвез ее домой, а сам вернулся к Миле.

Бледная, осунувшаяся. Она обрадовалась ему. Протянула руки. Как в дешевой мелодраме. Вадим лишь поморщился.

— И чего ты добилась? Что тебя на учет в психушке поставят? Что мать чуть до инфаркта не довела? Ты эгоистка.

— Вадик, не надо так говорить...

— А что ты хочешь услышать? Что все будет как прежде? Поезд ушел. Пойми ты это. Найди другого дурака. Ты ведь справишься с этим. А мы теперь чужие люди. Больше я тебя видеть не хочу.

— Ты прав, — не было слез и истерик. Ее слова удивили Вадима. — Я сглупила. Разозлилась на тебя. Не люблю проигрывать. Три месяца потратить впустую. Зациклилась на тебе, как с ума сошла. Поэтому и сглупила. Извини. Надеюсь мы останемся друзьями. Все-таки сколько лет прожили вместе.

— Два года. Около года встречались — ответил Вадим.

— Это время было одним из лучших в моей жизни, — она слабо улыбнулась. — Ты иди домой и не переживай обо мне. Все будет хорошо.

— Поправляйся. — Вадим растерялся. Он долго не мог понять играет она или действительно взялась за ум. Потом решил не забивать себе голову ерундой. Время покажет.