Любовь и магия (сборник фэнтезийных рассказов)

Восточный ветер

Комментарий к Восточный ветер.

Когда поднимается восточный ветер — случиться может всё, что угодно… Ведь этот ветер дует из иной реальности и иного времени. Что он принесёт с собой на этот раз?

Порыв восточного ветра донёс вонь помойки. Я сплюнул и, в последний раз затянувшись сигаретой, отбросил окурок. Осмотревшись, свернул в ближайший проулок, чтобы хотя бы стеной отгородиться от ветра. Восточный ветер и без того никогда не предвещал ничего хорошего, а терпеть ещё и запах…

Я прислонился спиной к стене, но всё равно чувствовал затылком насмешливый взгляд кого-то, словно стоящего позади, ощущал призрачное дыхание над плечом. Я чувствовал это присутствие постоянно, но особенно сильно — когда поднимался восточный ветер. И убежать от невидимого преследователя было невозможно, иногда я даже представлял, что он не стоит у меня за спиной, а едет у меня на закорках. Возможно, эта картина была ближе к истине, поскольку преследователь на самом деле был частью меня. Моей худшей половиной, как хотелось думать, но если быть честным перед самим собой, то скорее моей истинной позабытой сутью.

Да и чем я лучше него? По меркам нынешнего общества он практически воплощение зла, но это честное, неприкрытое зло, не оправдывающее свои поступки абстрактным долгом или обстоятельствами. Хороший враг — мёртвый враг, и кончен сказ. Никаких глупостей, вроде пределов необходимой самообороны и прочей дребедени, выдуманной людьми в последнем веке. И не мне, помнящему времена, когда это было нормой, судить.

Хотя, может быть, эти обрывки памяти всего лишь галлюцинация или игра больного воображения. Как невозможно собрать мозаику, большая часть кусочков которой потеряна, так и я не могу восстановить картину своей жизни. Даже об относительно недавних событиях многие воспоминания отсутствуют. Я помню, как приехал в этот город, но понятия не имею, откуда, где я был до этого. Да и был ли это я? Или я возник только в поезде, подъезжающем к перрону? Я помню, что не раз уже обдумывал подобное, а также и бесполезность таких мыслей.

Твёрдо уверен я мог быть только в одном — если задул восточный ветер, значит, непременно что-то случится.

— Эй, закурить не найдётся? — раздался голос в паре шагов от меня.

Я медленно повернулся. Пятеро парней перегородили выход из проулка. У меня оставалась возможность убежать в обратную сторону, но я знал, что из этого ничего не выйдет.

— Я бы не советовал, — устало выдохнул я.

— Курить? — насмешливо уточнил заводила гоп-компании.

— Опасно для здоровья, — продолжил я, имея в виду вовсе не курение.

— А ты проспонсируй на лечение.

Парень достал нож. Зря он это. Никто никогда не слушает моих предупреждений.

У меня потемнело в глазах, следом исчезли звуки, запахи, ощущения. Я словно провалился в бездонную пропасть, влез в забитый наглухо ящик, погрузился внутрь себя и рассеялся по бесконечной пустоте космоса, сжался в точку чёрной дыры и сколлапсировал сверхновой звездой — всё это одновременно.

Это он вышел на свободу. Облачился в моё тело, как в доспех, сбросил меня с коня жизни и отобрал поводья воли. Пред нами враг — скорее в бой.

В такие моменты мне всегда открываются видения. Из моего прошлого или его — не знаю. Ещё один кусочек мозаики или очередная галлюцинация.

Огромный воин в доспехах на вороном коне на вершине холма. Он взмахивает гигантским мечом, подавая сигнал, и армия устремляется в битву, сталкивается с противником. Две волны, ощетинившись острой сталью, с криками схлёстываются, накатывают друг на друга. Боевые кличи переходят в вопли боли и стенания умирающих.

Полководец пришпоривает жеребца и мчится вниз, в гущу схватки. Его меч разит без промаха. Хоть лицо его и скрыто под забралом шлема, я знаю, что на губах воина улыбка яростного торжества. Он — это я. Я был им, а он будет мной. Но мы не одно целое. Не знаю, почему.

Полководец проносится сквозь вражескую армию, как нож сквозь масло. Никто не в силах сдержать его напор. Перед ним встаёт отряд из десятка рыцарей — личная охрана вражеского предводителя. Им удаётся задержать воина ненадолго и убить его коня. Но и спешенный воин продолжает разить противников. И вот он уже втаптывает в грязь их останки. На его доспехах несколько вмятин, но броня не пробита, ран нет.

Он поднимается на холм. На вершине двое. Темноволосая девушка с белоснежной кожей и золотыми глазами, одетая в чёрное платье. И чудовищный демон, покрытый усеянной шипами костяной бронёй.

Демон бросается на врага. Воин встречает его мечом. Обманное движение вбок, бросает что-то левой рукой под ноги монстру. Чудовище окутывают клубы зелёного дыма. Порыв восточного ветра уносит дым, не оставив и следа демона.

Воин срывает шлем и отбрасывает в сторону.

— Я победил! — провозглашает он.

— Ты проиграл! — возражает девушка.

Она взмахивает рукой. Воин оборачивается. На поле боя мертвецы обеих армий поднимаются на ноги, берут в руки оружие и нападают на живых.

— Нет! — кричит полководец.

Он поднимает руку с мечом к небесам. С острия срывается молния. Немедля молнии начинают бить с ясного неба, разя без разбора мёртвых и живых. Вскоре поле боя превращается в выжженную чёрную пустошь.

— Я победил! — повторяет воин, отбрасывая меч и простирая руки к девушке. — Ты будешь моей!

— Никогда!

— Будешь. Даже если мне придётся ждать этого вечность.

— Ты умрёшь.

— Только от твоей руки.

Он сбрасывает доспехи. Достаёт нож и протягивает его девушке рукоятью вперёд.

— Убей меня. Если сможешь. Без тебя мне нет жизни. Я готов умереть за тебя или от твоей руки.

— Будь ты проклят! — кричит она, но нож не принимает.

— Не желаешь, чтобы я был твоим супругом — воля твоя. Я готов быть даже твоим слугой, лишь бы быть рядом. Да хоть шутом…

Он не успевает договорить. Его прерывает порыв восточного ветра, принесший с собой слова:

— Быть посему… Да будет так…

Картина меркнет. Ко мне вновь возвращаются телесные чувства.

Когда я вернулся в себя и вновь начал осознавать окружающий мир, всё было кончено. В грязном проулке лежало пять тел — изломанных, разорванных, порубленных. Опознать их по останкам будет сложно. А найти орудие убийства и вовсе невозможно — его не существует в этом мире. Судя по тому, что один из неудачливых грабителей разрублен наискось почти пополам, он воспользовался двуручным мечом. Интересно, какой облик он принимает? И всегда одинаковый или разный? Во всяком случае, оружием пользуется различным, так что, наверное, и внешность разная.

Впрочем, неважно. Сейчас главное уйти подальше с места происшествия. Вот только восточный ветер всё ещё не стих, значит, на этом не закончится. Да и не мудрено — по таким пустякам восточный ветер не поднимается.

— Помогите! Люди!

Истошный женский вопль прорезал тишину ночного города. Двое прохожих — парень и девушка — огляделись по сторонам в поисках источника опасности. На помощь жертве они вовсе не спешили, напротив — искали куда свернуть, чтобы не оказаться замешанными. Никто не ищет лишних проблем и не стремится попасть в сводки новостей в качестве неопознанных трупов, чем с большой вероятностью может обернуться героический порыв.

Но неприятности имеют свойство приходить сами, вне зависимости от желаний. Светловолосая девушка в разорванном платье выскочила из-за поворота и, уставившись на припозднившуюся пару, снова завопила:

— Помогите!

— Что случилось? — обратился к ней парень.

Спутница обожгла его разгневанным взглядом. Ситуация была и так ясна, без лишних вопросов, и не сулила ничего хорошего.

— Они… за мной гонятся… спасите меня… — пролепетала блондинка, с трудом удерживая на теле обрывки одежды.

— Сказочно, — угрюмо протянула другая, тряхнув гривой чёрных волос. — Вляпались.

За поворотом раздались мужские голоса, и на улицу вышли четверо мордоворотов.

— Вот она! — обрадовано объявил один из них. — Далеко не сбежала. Да она тут не одна!

— А тёмненькая мне больше нравится, — заявил второй.

— Парни, мы вас не трогали… — начал спутник брюнетки.

— Тебя не спросили, — хмыкнул первый мордоворот.

— А мы вот не прочь твою подружку потрогать, — хохотнул второй. — Не дёргайся, может и цел останешься. А с неё, поди, не убудет.

— Сказочно… — повторила брюнетка, отбросив с лица прядь волос, выбившуюся от порыва восточного ветра.

— Что за дрянной городок, — прозвучал голос из проулка слева. — Куда ни плюнь, кругом сплошная мразь. Девять за ночь — рекорд для последнего десятилетия. Эх, то ли дело раньше были времена…

Последняя фраза прозвучала с грустью, словно говоривший сожалел о сокращении числа ежедневно попадающихся на пути подонков.

— Эй, кто там?! А ну выходи! — тупо потребовал первый мордоворот.

Из проулка вылетела недокуренная сигарета. Следом вышел и курильщик.

— Э-э… — невнятно процедил один из громил, удивлённый увиденным.

Выступивший на улицу незнакомец и впрямь поражал своим видом. Странная одежда необычного покроя, окрашенная узором из белых и чёрных ромбов в шахматном порядке, на лице маска, разделённая на две половины тех же цветов с красной каплей под левым глазом, символизирующей слезу. Длинные белые волосы развевались от встречного ветра, который никак не мог дуть сквозь стоящий напротив дом — восточного ветра иной реальности. В руке незнакомец сжимал самурайский меч.

— Это что за клоун? — вопросил первый мордоворот.

— Не клоун. Арлекин, — спокойно поправил незнакомец. — Беги или умри, безграмотный болван.

— Сказочно, — шёпотом протянула брюнетка.

Мордовороты вытащили ножи и рассредоточились. Трое направились к Арлекину, четвёртый — к брюнетке и её спутнику.

Арлекин плавно, словно танцуя, скользнул навстречу. Шагнул в сторону, взмахнул клинком, и рука одного из бандитов с зажатым в ней ножом упала на асфальт. Мордоворот не успел даже завопить, как острое лезвие скользнуло ему по горлу. Двое оставшихся замерли. Через мгновение один с воплем бросился на противника и поймал меч в брюхо. Продолжая по инерции двигаться вперёд, он насадился на лезвие до гарды и сумел на последнем издыхании почти достать Арлекина ножом. Но тот ловко отклонился и, пнув врага в грудь, высвободил клинок.

В это время второй громила, осознав явное превосходство врага, метнулся к брюнетке, собираясь захватить её в заложницы. Она увернулась, а мордоворот врезался в её спутника, пытавшегося сопротивляться последнему громиле. Оба повалились на землю и сцепились в борьбе.

Арлекин в два шага оказался рядом. Рубанул мечом наискось, обезглавив стоящего на ногах мордоворота и, доведя удар до нижней точки, рассёк тела обоих сцепившихся на земле противников.

— Нет! — завопила брюнетка.

— Никто не станет между нами, — не оборачиваясь, изрёк Арлекин.

Девушка подхватила с земли нож, обронённый одним из бандитов, и всадила его в спину спасителя.

— Ты убила меня, — развернувшись к ней, совершенно равнодушным безжизненным тоном, словно говорил уже не человек, произнёс Арлекин.

Он упал на колени, откинувшись корпусом назад и опираясь на руки. Голова безжизненно запрокинулась, длинные волосы мели по асфальту, гонимые порывами восточного ветра. Что-то чёрное взметнулось из его груди, устремилось в небеса. Между тёмным сгустком и телом протянулась толстая чёрная нить.

Девушка взмахнула ножом, рассекая связь.

На землю рухнуло тело в абсолютно белой одежде. Соприкоснувшись с асфальтом, оно рассыпалось белой пылью. А пыль унёс порыв восточного ветра.

Девушка огляделась. Блондинки не было — воспользовавшись суматохой, она давно сбежала. На земле лежало пять мёртвых тел. Выпавший из руки нож звякнул по асфальту.

Порыв восточного ветра разметал волосы девушки, принеся с собой память. Картины прошлого всплывали в мозгу брюнетки одна за другой. Теперь она знала, кем был Арлекин. Какое место занимал в её жизни. Осознала, что он на самом деле для неё значил. И что она натворила.

Девушка закричала. Вопль словно исторгся из самых глубин её существа. Она упала на колени, уперевшись ладонями в землю. Губы что-то беззвучно шептали, а по щекам катились слёзы. Об остывающем рядом теле мужа она уже не помнила.

Восточный ветер безразлично гонял с места на место мусор в соседнем переулке.

С хриплым выдохом я вернулся в себя. Огляделся вокруг. Где я? Как сюда попал? Кто я?

Воспоминания возвращались постепенно. Но я знал, чувствовал, что они не мои. Это не моя жизнь. Но при этом не сомневался, что пойдя по адресу, который только что вспомнил, найду свой дом — каким его помню и где никогда не был. Но это не мой дом. Не моя память. Не моя жизнь.

Ещё были смутные образы. Отголоски, обрывки прошлого. Невозможные — но мои. Битва. Блеск стали. Пять трупов в переулке. Девушка с чёрными волосами, белоснежной кожей и карими глазами с золотыми искорками. Кто она?! Где её искать?!

Мне в лицо ударил порыв ветра. Зачем-то сориентировавшись по сторонам света, я определил, что ветер дует с востока. Раньше это для меня что-то значило. Что?!

Я несколько раз глубоко вздохнул и тряхнул головой. Безумие какое-то. И что это на меня нашло? Наркотой не балуюсь, даже травкой. Белой горячки не бывало никогда, да и не пил я сегодня вовсе. Околесица какая-то. Битвы, трупы… Чушь.

В голове всё постепенно становилось на места. Окружающий мир приходил в норму. Свобода! Какая свобода, от чего? Бред, бред, долой эти мысли.

Но вот девушка… Красивая… Где я её видел, откуда возник её образ? Не помню… Важно ли это? Да! Неужто влюбился, сам не помню в кого?..

Я усмехнулся. А друзья ещё говорят, что я странный. Знали бы они, насколько. Да, это уже перебор странностей. Но про девушку я забывать не хочу. Надо бы всё же расспросить знакомых. Может, мне кто-то её на фото показывал по пьяни, потому я и не помню, где видел?

Взглянув на часы, я обнаружил, что опаздываю на работу. Завихрение мозгов шеф в качестве оправдания не примет. Надо поспешить.

Ну вот, всё против меня, и ветер как назло в лицо пыль гонит. Проклятый восточный ветер.