Любовь по расчету

Глава третья

Следующие четыре дня лорд Чартридж не подавал о себе никаких вестей. Дианта уже почти отчаялась увидеться с ним, когда вдруг однажды утром горничная сообщила, что в доме гости. В сапогах для верховой езды и бриджах из оленьей кожи граф выглядел, как всегда, великолепно. Он вошел в гостиную с леди Грейсбурн и чинно поклонился, чем немало смутил молодую мисс Хелстоу.

— Дорогая, Чартридж рассказал мне о вашей беседе на балу. Боюсь, что ты несколько увлеклась и наговорила лишнего.

— Я сообщил леди Грейсбурн, что вы меня оскорбили, — произнес граф с улыбкой.

— Я оскорбила вас? — повторила Дианта осторожно. Она попыталась припомнить, чем же могла его обидеть. Хотя, надо признаться, она не рискнула бы пересказать суть той беседы тетушке.

— Конечно! Вы сказали, что я плохо разбираюсь в лошадях. И вот я здесь, чтобы убедить вас в обратном. Прокатившись на моих гнедых, вы откажетесь от своих слов.

Дианта немедленно подбежала к окну и отдернула кружевную занавеску. Такой красоты в своей жизни она еще не видела: на улице стояла пара великолепнейших лошадей.

Лорд Чартридж подошел к девушке.

— Мне разрешили сопровождать вас на прогулке по парку, — произнес он. Дразнящим взглядом он посмотрел на Дианту, и громко, чтобы слышала леди Грейсбурн, добавил:

— Если вы, конечно, рискнете показаться на люди с человеком, который скрывает возраст своих лошадей.

— Вы ведь не сказали тете, что я позволила себе высказать подобное предположение? — в ужасе прошептала Дианта.

— Нет, я был краток, на всякий случай пощадив ее. Если бы я посвятил ее в детали нашей милой беседы, с ней бы наверняка случился удар. Но на этот раз это мои лошади, а не дядины.

— Превосходная пара, — пришлось признать Дианте. — Я составлю вам компанию с большим удовольствием. Но мне нужно переодеться, — добавила она, повышая голос.

— Тогда тебе следует поторопиться, дорогая, — заметила леди Грейсбурн. — Графу Чартриджу не понравится, если ты заставишь его лошадей томиться в ожидании.

Дианта поспешила покинуть комнату и вернулась через двадцать минут в темно-синем прогулочном костюме и причудливой шляпке с перьями. Чартридж не сказал ни слова, но его взгляд выразил явное восхищение. Он попрощался с леди Грейсбурн и, пообещав присматривать за ее подопечной, проводил Дианту к выходу.

Грум стоял у подножки, пока Чартридж помогал мисс Хелстоу сесть в экипаж. Затем граф занял место возле Дианты, и они тронулись с места.

Вид шикарных гнедых с гибкими изогнутыми шеями заставил Дианту пожалеть о сказанном. Чтобы подобрать такую пару и так умело править ей, мужчина действительно должен был превосходно разбираться в лошадях. Холеные, с блестящими шелковистыми гривами, они повиновались малейшему движению рук графа.

Чартридж мастерски правил лошадьми, не обращая внимания на кареты, проезжавшие мимо. Он даже не растерялся при виде тильбюри, управляемого роскошно одетым джентльменом, и с легкостью вписался в немыслимый поворот. Дианте было любопытно узнать, проявлял ли граф подобную удаль в ее отсутствие. Заметив, что краем глаза он наблюдает за ней, девушка полностью уверилась в своих подозрениях. Она засмеялась, и Чартридж вместе с ней.

Граф и его очаровательная спутница все еще смеялись, когда экипаж повернул за угол и через ворота Эплси въехал в Гайд-парк.

Через какое-то время лорд остановил экипаж.

— Оставь нас на время, Джо.

Грум спрыгнул на землю, и они остались наедине.

— Простите, что я не спросил вашего позволения отпустить грума, но мне нужно поговорить с вами без свидетелей, — произнес граф.

— Вы думаете, их здесь не будет? — спросила Дианта в тот момент, когда лорд, сняв шляпу, приветствовал проезжавшую мимо даму.

— Я в этом уверен. Можно быть наедине и на глазах у всего света. Никто не заподозрит неладного, если мы сделаем один круг без грума. Если ехать шагом, в нашем распоряжении окажется двадцать минут. Не будем терять времени.

— Я вся во внимании, милорд, — сказала Дианта, поскольку за этими словами последовала пауза. Она видела, что слова даются ему с трудом.

Чартридж нахмурил брови.

— Черт меня побери, если я знаю, как продолжить. Это казалось так легко, когда я… Но теперь… Мисс Хелстоу, я считаю своим долгом предупредить вас. Наше знакомство на балу не было случайным. Его устроили знакомые.

— Да, — ответила она спокойно, — я это знаю.

— Вы знаете? — Он резко обернулся и с удивлением посмотрел на Дианту.

— Конечно, а почему вы думали, что мне ничего не известно?

— Ну, потому, что вы откровенно провоцировали мой гнев, — с озадаченным видом признался граф.

— А вы ожидали, что я буду глупо жеманничать и пытаться вас очаровать?

Снова последовала короткая пауза, прежде чем лорд с раскаянием произнес:

— Вам доставляет удовольствие делать из меня посмешище, мэм.

Губы Дианты изогнулись в улыбке.

— О нет, вовсе нет, — мягко произнесла она. — Не я делаю вас посмешищем.

Молчание становилось зловещим. Вдруг лорд Чартридж рассмеялся. Это был настоящий, искренний смех без тени иронии.

— В этой ситуации я выгляжу глупцом, не так ли? — спросил он.

— Вы были недостаточно осмотрительны, — дружелюбным тоном сказала Дианта. — Очень невежливо с моей стороны говорить с вами откровенно, без жеманства и кокетства, но я, знаете ли, не могу себя перебороть.

— Вы даете мне понять, что мои ухаживания вам неприятны, — предположил он.

— Вовсе нет. Я слишком сердита, чтобы испытывать на вас силу своих чар, тем более что вы меня оскорбили.

— Вы на меня сердитесь? Но почему?

Дианта улыбнулась.

— Потому что вы проявили неуважение. Я знала, что вы интересуетесь мной, но когда вы удостоили меня приглашения на один!!! злосчастный контрданс, я была вне себя от злости.

— Вот оно что! Теперь вы наверняка станете думать, что я тупица.

— Ничуть. Хоть вы и пытались меня в этом убедить, но я почему-то так не думаю.

— Благодарю вас, мисс Хелстоу. Вы — самая необычная леди, которую я встречал. Знаете, ни одна бы не решилась сказать мне то, что сейчас сказали вы.

— И конечно же, мне не следовало этого делать, — печально проговорила Дианта. — Я уже говорила, что недостаточно сдержанна. Я всегда стараюсь говорить откровенно.

— И я ответил, что для здравомыслящего мужчины это не помеха. Я предпочитаю откровенность, и, если бы вы начали кокетничать, я бы тут же сбежал из танцевального зала.

— Да, я представляю, как часто вам приходится общаться с кокетливыми богатыми наследницами с тех пор, как об обстоятельствах, при которых вы получили наследство, стало известно в высшем свете, — спокойно произнесла Дианта. — А вы, между тем, очень нелестно отзывались обо мне.

— Я полагаю, вы правы, — неохотно согласился граф. — Вы не можете представить, как это больно и унизительно, когда друзья и родственники пытаются превратить тебя в охотника за приданым.

— Не больнее, чем мне, ведь все мои родственники и друзья примеряют любого достойного джентльмена на роль моего мужа, — ответила Дианта.

— Да, в этом мы схожи, не так ли? Если я скажу, что, приехав в Олвик-хаус, я никак не ожидал вас там увидеть, вы мне не поверите?

— Нет. Я полагаю, вы намеренно искали меня среди гостей, — с насмешкой сказала Дианта.

— Ничего подобного. Правда, я опасался встречи с богатой невестой — одной из тех, с которыми меня так упорно пытаются познакомить друзья несмотря на все мои протесты. Если бы я знал, что вы там будете, я бы ни за что не поехал. Это правда.

— Потому что я наследница банкирского дома Хелстоу? — спросила Дианта, усмехнувшись.

— Именно из-за этого обстоятельства я избегал знакомства с вами, — уже мягче сказал граф. — Когда нас представили друг другу, я хотел немедленно уйти. Но вы не похожи на большинство богатых наследниц. Да и на «обычных» молодых леди тоже. Во время вальса я чуть было не пожалел, что не ушел сразу. Вы страшно меня разозлили, но когда я взял себя в руки, я почувствовал к вам определенное уважение и симпатию. — Последнюю фразу лорд произнес с особой мягкостью.

Ему представился еще один случай убедиться в том, насколько Дианта отличалась от своих сверстниц. Вместо того чтобы смутиться, она тотчас же ответила:

— Этого достаточно, чтобы забыть о том, что у меня огромное состояние?

— Даже об этом, — ответил граф. — Я никогда не думал, что так может случиться, но ваше наследство — не препятствие для откровенного разговора. Теперь вы должны ответить мне на один вопрос. Если он покажется вам абсурдным, пожалуйста, не обижайтесь.

— Вы рассуждаете весьма разумно. И не делаете нелепых признаний. Надеюсь, что их и не будет.

— Вы можете полностью на это рассчитывать. Я уже вышел из возраста, когда мужчины совершают подобные глупости. — Он взглянул на девушку и слегка нахмурился. — Какие признания вы считаете нелепыми и как вы себя от них ограждаете?

Дианта молчала, поэтому он добавил:

— Я обещаю сохранить любую вашу тайну.

— Благодарю вас. Я вам доверяю, — после паузы ответила мисс Хелстоу. — Видите ли, лорд Чартридж, мои родители поженились по любви, — так, по крайней мере, мне говорили. Но к тому времени, когда я стала достаточно взрослой, чтобы самой разбираться в происходящем, мать и отец едва выносили общество друг друга. Они уже умерли, — неожиданно грустно закончила она.

— О да, для ребенка это весьма печальный опыт. Но верно ли судить о жизни в супружестве по одной паре? — спросил он, глядя на лошадей.

— Если бы она была одна! Вероятно, пример родителей сделал меня более наблюдательной, чем это свойственно девочкам моего возраста. Я стала свидетельницей многих романтических увлечений, и все они выставляли людей в неприглядном свете, — неуверенно продолжала Дианта. — Вы понимаете, что я хочу сказать?

— С Фарреллом, мужем вашей кузины Шарлотты, я едва знаком, — быстро ответил граф, продемонстрировав полное понимание, которое Дианта приняла с признательностью. — В обществе его любят, но манеры этого джентльмена далеки от совершенства.

— Далеки от совершенства? — удивленно переспросила Дианта. Все знакомые считали лорда Фаррелла милейшим человеком, очень вежливым и сдержанным.

— Полагаю, что постоянно выставлять супругу на посмешище своими похождениями — верх невоспитанности.

И Дианта кивнула в знак согласия.

— Думаю, что пары, которые женятся по любви, чаще… — она замолчала в нерешительности.

— Чаще забывают о своих клятвах, — закончил за нее Чартридж.

— Именно это я и хотела сказать, — с благодарностью подтвердила Дианта. — О, как бы мне хотелось стать мужчиной, чтобы, не задумываясь, говорить то, что я считаю нужным!

— А разве вы задумываетесь? — удивленно спросил Чартридж. — Должно быть, я этого просто не заметил.

Она улыбнулась.

— Я пытаюсь, но у меня это редко выходит.

Дианта оправдывала свою откровенность терпимостью графа — ведь в том, что их убеждения настолько схожи, нет ее вины. Он угадал ход ее мыслей:

— Надеюсь, что вы и в дальнейшем будете столь же непосредственны и откровенны со мной. Только так мы сможем найти общий язык. Мы уже почти дошли до ворот Эплси, значит, у нас осталось очень мало времени. Я не сказал вам самого главного. Вы знаете, что в наследство от дядюшки я получил не только титул, но и его долги. Я должен взять в жены богатую наследницу с тем, чтобы спасти аббатство Чартридж и поместье. Когда мои друзья в качестве одного из вариантов предложили мне союз с вами, они заботились исключительно о моей выгоде, ни на минуту не задумавшись о том, стоит ли вам отдавать свою руку и сердце мужчине, которого вы абсолютно не любите… Мужчине, которого, к тому же, донимают кредиторы.

— Я полагаю, они решили, что титула графини мне будет достаточно, — с легкостью ответила Дианта.

— И вам по душе такое решение?

Девушка на минуту задумалась, а затем медленно произнесла:

— Вы обидитесь, если я скажу «да, по душе»?

— Было бы странно, если бы вы это сказали. Вам так хочется иметь титул? Поверьте, в этом нет ничего заманчивого.

— Я так не считаю. Будь я графиней, я имела бы больше свободы.

От неожиданности граф оторопел.

— Видите ли, моих родителей не принимали в обществе, а о папиной смерти со мной вообще предпочитают не говорить. Я знаю, что он был заядлым игроком и погряз в долгах. Когда мама узнала о его смерти, она сказала: «Наверное, поссорился с таким же картежником, как он сам, и случилось непоправимое». Я никогда еще не слышала столько горечи в ее голосе.

Дианта щелкнула пальцами.

— Каждый день был мукой. Я находилась на грани отчаяния, поэтому нельзя ставить мне в вину мои убеждения. Иногда создавалось впечатление, что я сижу в тюрьме за преступление, которого не совершала.

В ее голосе было столько боли, что у графа невольно вырвалось:

— Бедняжка!

— С тех пор я решила, — Дианта старалась говорить уверенно, — что свободной можно стать, только получив титул. Тогда никто не посмеет меня осуждать. Если я стану графиней…

— Я знаю нескольких графинь, похожих на вас, — с усмешкой заметил граф.

— Я тоже, — выпалила Дианта и торопливо продолжала: — Я думала, что, если твердо встану на ноги, прошлое будет меньше тяготить меня. Я уверена, что мой титул заставит высший свет забыть о моих родителях, а если кто-то и будет говорить о них, то вспомнят только о том, что моя мать была дочерью лорда. — Она замолчала, стараясь правильно оформить в слова мысли, высказать которые раньше ей никогда не удавалось. Но Чартридж снова пришел ей на помощь.

— Вы рассудили мудро, — произнес он с сочувствием. Внезапно его глаза сверкнули. — И конечно, у вас будет намного больше свободы, чем сейчас.

— Правда? — с тоской во взоре спросила девушка.

— Несомненно. В супружестве верх неприличия — следить друг за другом или пресекать невинные шалости. Доверием, а не ревностью супругам должно руководствоваться в браке. — Улыбка исчезла с его лица, и он заговорил серьезнее, чем когда-либо. — Вот и ворота. Нам удалось побеседовать об очень важных вещах. Мисс Хелстоу, вы согласны, чтобы я поговорил с вашим дядюшкой?

Неожиданно мир закружился у Дианты перед глазами. Впереди ее ожидала полная неизвестность. Ей не хотелось подчинять свою жизнь эмоциям, но было ли это решение правильным? К тому же с графом Чартриджем она едва знакома…

Чартридж взял вожжи. Экипаж остановился. Дианта, со вздохом подобрав дрожащими руками подол, произнесла:

— Согласна.

Двери дома лорда Грейсбурна, располагавшегося на Беркли-сквер, открыл Ферринг, дворецкий. Как и вся прислуга, он считал, что Дианта и лорд Чартридж влюблены друг в друга, потому встретил их на пороге благожелательным взглядом.

— Лорд Грейсбурн у себя? — спросил Чартридж, следуя за Диантой в холл.

Ферринг надулся от гордости.

— Да, милорд.

— Будьте любезны сообщить, что лорд Чартридж хочет его видеть.

— Конечно, милорд. Пожалуйста, подождите его в библиотеке.

— Благодарю вас. — Поклонившись Дианте, он добавил: — Мисс Хелстоу, вы не могли бы оказать мне любезность и найти книгу, которую обещали мне одолжить?

Ферринг возмутился, услышав подобные речи от джентльмена, которому полагалось быть влюбленным, но его романтичная натура была бы удовлетворена, если бы он увидел, что произошло после его ухода. Дианта провела гостя в библиотеку. Прикрыв двери, граф нетерпеливо прошептал:

— Дианта, вы еще можете отказаться! Я без труда найду другой предлог для разговора с лордом Грейсбурном.

Она посмотрела на Чартриджа.

— Может, это вы боитесь?

— Мисс Хелстоу, мы обсудили почти все детали сегодня утром. Но еще кое-что осталось невыясненным. И это нужно сделать сейчас, пока вы не приняли окончательного решения.

— О чем вы говорите? — озадаченно спросила девушка.

Чартридж колебался.

— Вы еще очень молоды, — наконец произнес он, — и — при всей своей рассудительности — неопытны. Брак предполагает самые близкие отношения, которые вам до сих пор не были известны. Вы представить себе не можете, насколько они доверительны. День, когда молодая женщина поймет, что живет с мужчиной, который ей отвратителен, станет для нее трагедией.

Дианта вспыхнула и, сделав над собой усилие, спросила:

— Лорд Чартридж… что вы мне предлагаете?

Он улыбнулся. Ее сердце бешено заколотилось, предчувствуя…

— Разумный эксперимент, мэм, — мягко произнес он. — Ваша пытливая натура его должна одобрить.

— Но… — она посмотрела на молодого человека с недоумением, — как мы можем?..

— А вот так, — сказал он и резко обнял ее.

Пол ушел у Дианты из-под ног. Ее руки, вместо того чтобы оттолкнуть, искали поддержки. Головка оказалась у него на плече, и их губы соединились… Дианта целовалась впервые в жизни. С ужасом понимая все неприличие ситуации и ощущая, как граф все крепче прижимает ее к себе, она чувствовала жар его плоти. Это было абсолютно не похоже на объятия во время вальса. Новая, до сих пор неизвестная сила покорила Дианту. Она успела познакомиться с лордом Чартриджем — собеседником и светским львом, — а теперь поняла, что узнать его как мужчину означало нечто совсем иное.

Его теплые и мягкие губы нежно ласкали ее рот. Она не осознавала, что делает то же самое, а ее объятия выражали почти призыв. Она ничего не ощущала, кроме теплоты и нежности, овладевших ее существом. У нее не было сил, чтобы оттолкнуть его, как должна была бы сделать настоящая леди.

Постепенно Дианта ощутила, как обхватившие ее руки разжимаются и он отпускает ее. Некоторое время она боялась поднять глаза, чтобы не выдать своих чувств. Но когда все же посмотрела на графа, то поняла, что ей нечего опасаться — он полностью владел собой, и это весьма ее озадачило. Она была слишком неопытной, чтобы заметить, как дрожит маленькая жилка у него на шее. Глаза лорда Чартриджа смеялись.

— Ну как, мисс Хелстоу? Эксперимент закончился успешно?

Девушка поняла, что он все еще обнимает ее за талию, и, покраснев, отстранилась. Но спустя мгновение ей все-таки удалось взять себя в руки и с легкостью произнести:

— Смотря что вы называете успехом!

— Вы уже вынесли окончательный приговор или повторим эксперимент снова?

— О нет, не нужно, — торопливо возразила Дианта, так как знала, что теперь ей понадобится какое-то время, чтобы проанализировать новые ощущения. — В этом нет никакой необходимости. Я… Я не испытываю к вам отвращения.

— И я к вам тоже, — уверил ее граф. — Простите меня великодушно за то, что я застал вас врасплох, но такое проверяется… как бы это сказать… без предварительного уведомления испытуемого. Иначе результату нельзя было бы верить.

— Что ж, тогда вы поступили правильно, — подтвердила Дианта строго и вместе с тем игриво. — Нельзя недооценивать пользы от хорошо проведенного эксперимента!

Лорд Чартридж взял руку Дианты и прикоснулся к ней губами.

— Мисс Хелстоу, да вы философ!

Лорд Грейсбурн, уже спешивший в библиотеку, понял, что дворецкий не ошибся. Дианта и Чартридж уютно устроились на диване и обсуждали творчество Шекспира так непринужденно, словно уже год были женаты.

Через две недели «Газет» и «Монинг Пост» объявили о помолвке лорда Чартриджа и мисс Хелстоу. Кредиторы графа тут же угомонились. Последние несколько счетов были порваны в тот момент, когда их уже собирались отсылать.

Однако адвокатам жениха и невесты пришлось потрудиться, прежде чем соглашение было достигнуто. Лорд Грейсбурн не уставал удивляться позиции Чартриджа при оформлении формальностей.

— Учитывая его титул и положение в обществе, граф мог бы затребовать в качестве приданого вдвое больше, — заявил он жене. — Создается впечатление, что деньги Дианты для него не главное.

— Может, он все же тайно в нее влюблен, — сентиментально заметила супруга.

— Ради бога, дорогая, нельзя, чтобы девчонка это услышала, — с тревогой воскликнул Грейсбурн. — Этого было бы вполне достаточно, чтобы Дианта расторгла помолвку.

Он в деталях рассказал племяннице об условиях брачного соглашения и, в частности, о том, что большая часть состояния деда остается в ее руках. Деньги гарантировали ей относительную свободу. От таких перспектив кружилась голова! Стать супругой благоразумного джентльмена, который избавит ее от всяких условностей и, более того, будет еще и заботиться о своей супруге и беречь ее, — что может быть прекрасней?

Девушка вежливо слушала разглагольствования лорда Грейсбурна касательно предстоящей свадьбы, но, в конце концов, не выдержала:

— Уверена, что вы все сделаете великолепно, дядюшка.

Этот ответ поразил его как гром среди ясного неба — практичная Дианта была не похожа сама на себя.

— Девочке нездоровится? — поинтересовался он у жены.

— Это абсолютно исключено, — последовал ответ.

Действительно, Дианта только что вернулась с конной прогулки с лордом Чартриджем. Щеки ее горели румянцем, глаза блестели, вероятно, от удовольствия, — только никто не осмеливался высказать это предположение вслух.

На самом деле, мисс Хелстоу впервые насладилась свободой — она пустила лошадь галопом в самом центре Гайд-парка — подобное ей раньше вряд ли сошло бы с рук. Однако Чартридж, находившийся рядом на своем великолепном вороном, подстраховывал ее.

— Уже наслаждаетесь долгожданной независимостью?

— Да, а разве это вас шокирует?

— Я постараюсь не испугаться.

— Тогда мне придется придумать что-нибудь посерьезнее, — поддразнила Дианта.

— Я уже дрожу от страха! Но подождите хотя бы до венчания, тогда уж вы точно заставите весь город заговорить о себе.

При этих словах девушка рассмеялась. В общем, жених и невеста вернулись домой в прекрасном расположении духа.

Это была, пожалуй, их единственная беседа с глазу на глаз за все время, пока семья будущей графини лихорадочно готовилась к свадьбе. Дианте пришлось посетить Чартридж-хаус, чтобы выбрать комнату, которая станет ее будуаром, и отдать распоряжения насчет мебели. Также она вынуждена была принимать многочисленных родственников Чартриджа, так как каждый считал своим долгом оказать ей должное внимание. И хотя эти визиты были продиктованы в равной мере доброжелательностью и любопытством, они носили весьма официальный характер.

Вдобавок ко всему Дианте необходимо было купить множество новых платьев. В компании тетушки и кузины она обошла лучшие лондонские магазины, и лорд Чартридж с майором Лиземом весьма удивились, случайно застав вечером в гостиной трех дам, с головы до ног обмотанных отрезами ткани.

Дианта была готова оправдать любой безумный поступок Чартриджа, но тот вел себя на удивление разумно. Его остроумные замечания смешили ее. На первый взгляд все выглядело благополучно. Но однажды она заметила, что жених разглядывает ее с любопытством, которое почему-то напомнило Дианте сцену в библиотеке — когда пол закачался у нее под ногами и мир стал другим. Девушка вмиг залилась румянцем и отвернулась.

Чартридж последовал за ней к окну и мягко спросил:

— Я чем-то обидел вас?

— Нет, нет… Просто я неожиданно почувствовала, что устала.

Он провел ее к креслу и отправился за льдом. Воспользовавшись отсутствием графа, девушка собралась с мыслями. Кроме поцелуя на Дианту произвели сильное впечатление откровения графа об опыте его отношений с женщинами. Чартридж назвал его «ужасным». Смутные предчувствия овладели Диантой, и будущая жизнь в браке уже не казалась ей такой легкой и беззаботной. Но когда граф вернулся, на его лице играла все та же саркастическая улыбка.

Планировалось, что медовый месяц чета Чартриджей проведет в аббатстве, фамильном поместье графа. Рекс предложил совершить путешествие по Европе, что после победы над Наполеоном было безопасной затеей, но Дианте не терпелось освоиться в новом доме. Да и супругу хотелось поскорее привести его в порядок — так подсказывала мисс Хелстоу ее женская интуиция. Итак, было решено, что счастливые молодожены проведут две недели в Кенте, прежде чем вернутся в город для того, чтобы быть представленными ко двору.

За два дня до свадьбы от ворот дома Грейсбурнов отъехал экипаж, груженный новыми вещами будущей леди Чартридж. Но только несведущий человек мог поверить, что имущество мисс Хелстоу могла увезти одна карета. Во время медового месяца ей предстояло сменить бесчисленное количество платьев, в их числе и наряд для представления при дворе, поэтому парадную одежду решили отправить прямиком в Чартридж-хаус. Свадьба стала главным событием сезона. Предполагалось, что церемония будет скромной, учитывая недавнюю кончину старого графа, но так много желающих считали себя вправе прийти, что сразу стало ясно — церковь будет переполнена. Собравшиеся сплетники кстати вспомнили и о том, что покойный граф Чартридж приходился Рексфорду Лизему всего лишь дядей, так что ничто не могло помешать всеобщему веселью.

За неделю до свадьбы Дианте прислали фамильный жемчуг семьи Чартридж — колье, серьги и браслет. В качестве предсвадебного подарка жених преподнес невесте жемчужную диадему. Увидев ее, Дианта вскрикнула от восхищения, представляя, как замечательно она будет сочетаться со свадебным платьем. Мечтам мисс Хелстоу суждено было осуществиться — жемчуг идеально смотрелся рядом с белыми кружевами и атласом, а диадема венчала наряд совершенством.

Выйдя из кареты на Ганновер-сквер, Дианта окинула толпу взглядом и взяла дядю за руку. Элинор в кремовом платье, украшенном бледно-желтыми розами, сопровождала ее. Кузина поправила свадебный наряд невесты — теперь они готовы идти.

Медленно и торжественно по проходу прошла невеста. Прежде чем остановить свой взгляд на алтаре, Дианта отметила, что церковь переполнена. Несколько нарядных джентльменов выделялись из толпы. Среди них Дианта увидела Берти, потрясающе красивого в сером костюме, глядя на который сам портной прыгал от удовольствия, хотя и знал, бедняга, что гонорара за работу не увидит никогда.

У алтаря Дианта увидела Джорджа Лизема, шафера жениха. Бесстрастно посмотрев на невесту, он стал искать глазами кузину Элинор. Когда жених, Рексфорд Чартридж, предстал перед алтарем, он был бледнее обычного. Когда он приблизился к ней, лицо его на мгновение утратило свое ироничное выражение. Однако при виде приближающейся Дианты его брови нахмурились. «Может быть, он уже сожалеет о своем решении?» — подумалось девушке. Однако она нашла утешение в мысли, что подобная напряженная серьезность объясняется, вероятнее всего, важностью момента. Перед викарием они предстали рука об руку.

Как только отголосок слов брачной клятвы прокатился по залу, восторг Дианты куда-то исчез. Неожиданно она поняла, что отдает свою судьбу в руки мужчине, которого совсем не знает. Она насмехалась над любовью, но что же еще может объединить людей в браке, если не это чувство? Неужели все-таки рассудительность? И впервые в жизни Дианта усомнилась — а будет ли этого достаточно?

Чартридж с силой сжал ее руку, и это заставило Дианту посмотреть на него. Неожиданно чувство невероятной уверенности охватило мисс Хелстоу. Какие глупые мысли теснятся у нее в голове! Рядом с ней мужчина, при одном только прикосновении которого ее охватывают волнующие радость и тревога, а впереди — жизнь, которую они проживут вместе.

Церемония завершилась. Обручальные кольца красовались на руках, орган разрывался от музыки, когда новоиспеченная леди Чартридж вышла из церкви.

Вечером молодожены были готовы к отъезду в деревню. Рекс решил обойтись без помощи лакея. Дианта попрощалась с семьей и села рядом с мужем. Чартридж приказал трогать.

Первую половину пути ни один из них не нарушал молчания. На этот раз вместо обычной пары экипаж был запряжен четверкой. Дианта получала удовольствие, глядя, как умело муж правит лошадьми. Она наблюдала за его сильными ловкими руками, созданными, чтобы управлять. Дианта просто не могла оторвать от них взгляд.

Девушка была настолько увлечена своими мыслями, что Чартриджу пришлось дважды позвать ее по имени, прежде чем она услышала его.

— Вы о чем-то хотели меня спросить? — произнесла она озадаченно.

— Я спросил, не замерзли ли вы. Поднимается ветер.

— Все хорошо, спасибо. Тем более что до усадьбы уже близко, не так ли?

— Около получаса езды, — ответил ей Чартридж, а затем, словно обращаясь к самому себе, добавил: — Непривычно возвращаться туда хозяином…

— Вы долго там жили?

— Несколько лет в детстве. Мой отец никогда не любил детей, и потому после смерти матушки мы с Джорджем были отданы на попечение графа. Он испытывал к детям столь же «нежные» чувства, но его жена присматривала за нами. Иногда в общении с нами она находила больше радости, чем в беседах с собственным сыном. Оливер был похож на своего отца — такой же холодный, эгоистичный, не заботящийся ни о чем, кроме своего удовольствия. Может, мне и не следует говорить о своих родственниках в подобном тоне, они уже давно умерли. Но даже будучи ребенком я отчетливо понимал, как сильно тетушка нуждалась в деньгах, в то время как дядя всегда находил средства на карточные игры, охоту и любовниц.

В последних словах прозвучала такая горечь, что Дианта с удивлением посмотрела на него.

— Мне не следовало рассказывать вам об этом, — криво улыбнувшись, сказал Чартридж.

— Мы условились ничего не таить друг от друга, — напомнила ему Дианта.

— Мы решили, что это вам не надо соблюдать условностей со мной.

— Вы не правы! — возмущенно воскликнула графиня.

Он усмехнулся.

— Оставьте! Вы все-таки уже не девочка, от которой следует скрывать правду об этом мире. Кстати, в церкви я не увидел вашего кузена Фаррелла.

— Он проводит все свободное время с новой пассией, — с негодованием ответила Дианта. — Бедная Шарлотта со вздохом передала нам поздравления от его имени.

— Значит, вы поймете меня еще лучше. Мой дядя с легкостью разбивал тетушке сердце своими похождениями, даже не заботясь о том, чтобы скрывать их. Оливер был весь в отца. Если бы он женился, то его супруга была бы обречена на те же несчастья, что и матушка. Но он не захотел обременять себя брачными узами и терпеть женские упреки. Теперь, возможно, вам понятно, почему в свете отца и сына Чартриджей не очень жаловали и очень немногие сожалели об их кончине. — Неожиданно он добавил: — Жаль, что моя тетя уже умерла. Вы бы ей понравились.

Когда молодожены въехали в Веллхемптон, солнце уже село и сумерки быстро опускались на землю. Неожиданно раздались приветственные крики.

— Жители деревни — наши арендаторы, — пояснил граф. — Значит, весть о нашем приезде уже на полпути к аббатству.

Народ выходил из домов поглазеть на них.

— Разрешите им себя увидеть, — попросил Рекс, придерживая лошадей. — Они слишком многим вам обязаны.

С того момента со всех сторон до них доносились только приветственные возгласы. Когда молодая пара покинула деревню, Дианта увидела, что десятки улыбающихся мужчин, женщин и детей выстроились вдоль дороги. Некоторые держали факелы, освещая путь к аббатству.

Было уже довольно темно, но Дианте удалось разглядеть огромные чугунные ворота, которые были с поспешностью открыты. Теперь перед ее взором открылась залитая светом факелов аллея, ведущая к старинному зданию. Услышав ликующие возгласы, молодая графиня почувствовала новый прилив восторга. Эти люди просто радовались приезду своей спасительницы и приветствовали ее.

Вся челядь выстроилась у парадного входа. Как только экипаж остановился, внушительного вида дворецкий и средних лет женщина вышли вперед, чтобы поприветствовать их. Рексфорд Чартридж помог супруге выйти.

— Дорогая, это — Лоппинг, а это — миссис Эдвардс, экономка. Они превосходно управляют аббатством Чартридж.

Дианта вежливо ответила на приветствия экономки и дворецкого и поняла, что ей придется познакомиться со всей челядью, подобно вновь прибывшему генералу, который первым делом устраивает смотр войскам. Собравшись с силами, леди Чартридж впервые выполнила обязанности хозяйки дома. В ее памяти навсегда запечатлелись эти счастливые моменты ее жизни и улыбающиеся, приветливые лица.

— А теперь, дорогая, мне остается только представить тебя твоему новому дому, как полагается, — произнес Рекс с усмешкой, подхватил Дианту на руки и внес в дом. Радостные возгласы зазвучали с новой силой.