Любовь по рецепту

44

Голова Даши нещадно раскалывалась, во рту была пустынная помойка, а в желудке ядерная война. Осторожно приоткрыв один глаз, она увидела балконные двери, которые кто-то заботливо оставил открытыми. Из-за чего прохладный ветер остужал ее чудовищное похмелье.

Повернув голову выше, она увидела бокал и таблетку. Запив ее водой, она поперхнулась и закашлялась.

— Это святая вода, — изрек спокойно Марк. — Наводит на подозрения. Хотя я уже давно понял, что ты ведьма и сумасшедшая в одном лице.

— Ты дурак или прикидываешься?

— Комбинирую. Что ты можешь сказать в свое оправдание? — Марк подошел ближе, сложив руки на груди, и она хмыкнула.

— Да все что угодно!

— Где вас таких производят? — разозлился он.

— В дурдоме.

— Тогда у меня созрел закономерный вопрос. По шкале ненормальности, где ты находишься?

— Я шкала.

— Ты невыносима! — процедил он, сжимая кулаки. — Жду тебя внизу.

Поднявшись с кровати, Даша сделала несколько шагов и схватилась за голову.

— Если я сейчас умру, это будет несправедливо. Они даже не успели пострадать, тогда как я, уже, невыносимо страдаю, — шептала она сама себе.

Кое-как умывшись, она решила, что этого недостаточно и приняла душ. Судя по коллекции мужских тюбиков, она находилась в спальне Марка. Найдя у него простую майку, она переоделась и снова легла, решая для себя, что не хочет показываться перед его родителями и своими, если это действительно они, в таком удручающем виде.

Стоило голове коснуться подушки, как она провалилась в сон, от которого ее снова разбудил Марк.

— Почему ты не спустилась?

— Меня похитили, — шепнула она, обнимая его подушку и не собираясь расставаться с ней.

— Кто?

— Сон.

— Даш, твои родители прилетели и ждут с тобой встречи.

— Я не выйду, — устраиваясь поудобней сказала она, и Марк придвинулся ближе.

— И что мне им тогда сказать?

— Что меня вчера покусала собака.

— И как она? Жива? — усмехнулся Марк, убирая с ее лица темные пряди. — Удивляюсь, как ты с таким характером еще не нажила себе врагов?

— Я просто необщительная, — прошептала она.

— И это тоже удивляет.

Напряжение и волнение потрескивало в гостиной, как полено в камине, поэтому, когда он спустился, Баваль Каири подскочила с места и обернулась.

— А Лала? — неуверенно произнесла она.

— Она снова уснула. Волнение и стресс, — развел руками Марк, не вдаваясь в подробности ее вчерашнего экспромта.

Родители Марка ничего не знали о том, что она умудрилась сбежать, а посвящать остальных он не планировал. К тому же Марк понимал состояние Даши и решил сделать как лучше для нее.

Было видно, как расстроилась мать Даши и, как сникли плечи Тамаша, но подсев к жене, он успокаивал ее, говоря, что они не уедут, пока не поговорят с ней.

— Тамаш прав, — согласился отец Марка. — Завтра вы увидитесь. Для вас приготовлена комната, так что если вы устали, можете тоже отдохнуть.

— Я не хочу отдыхать, — бросила Баваль. — Я двадцать один год думала, что моя дочь мертва, и каждый день оплакивала ее. Я хочу видеть ее. Хочу понять, что потеряла за эти годы.

— Я понимаю, но…

— Можно мне зайти к ней? Я не стану тревожить ее, просто посмотрю? — умоляла Баваль.

— Ну, хорошо, — согласилась Роза, кивая Марку, чтобы проводил их.

Они быстро направились к комнате, но у самой двери они вдруг замешкались.

— Я боюсь, Тамаш, — прошептала она и он, притянул ее к себе.

— Идем милая. Надо покончить с терзаниями раз и навсегда.

Когда они вошли в комнату, Даша лежала на боку, поэтому ее было не видно, но стоило им обойти кровать и встретиться с ней лицом к лицу, Баваль, вскрикнув, едва не потеряла сознание, а Тамаш, подхватив жену, не стесняясь, расплакался.

— Девочка моя, — шептал он, боясь подойти ближе.

— Ваша комната рядом, — предложил Марк и тот закивал.

Сообразив принести аптечку, Марк уверенным движением руки смочил ватку нашатырем и поднес к лицу Баваль. Она резко дернулась от запаха и тут же подскочила.

— Приляг. Не стоит сейчас бежать к ней. Приди в себя, — уговаривал ее Тамаш.

— Это она, Тамаш! Она!

— Я знаю, — улыбался он, гладя ее лицо и Марк, видя, что все в порядке, пятился к двери, невольно становясь свидетелем драмы.

— Миро́ девэ́л! — шептала она, плача (Мой Бог!). — Столько лет? Столько лет?! Она нас возненавидит.

— Все будет хорошо, — успокаивал ее муж.

Вернувшись в комнату, Марк понимал, завтра будет полный звездец, потому что знал, какой вспыльчивый характер у Даши. Стоило убрать все острые предметы из гостиной. И это не шутка.

Утро наступило довольно быстро, учитывая какой напряженный вечер был накануне, поэтому Марк, приведя себя в порядок, первым делом заглянул в свою комнату.

Даша сидела у окна и явно боролась с собой, и своими чувствами, потому что бубнила себе что-то под нос.

— Даш?

— Марк, — напряглась она. — Можно, я уйду? Я не хочу с ними встречаться, — она была не похожа на себя.

Дело не в похмелье, ведь оно уже прошло. А в том, что ее душевные терзания выползли наружу. Лицо было бледным, под глазами круги, да и сама она, нервничая, ходила взад-вперед, обнимая себя за плечи.

— Даш, я знаю, как тебе тяжело, но дай им шанс все объяснить. Обещаю, после разговора, я отвезу тебя, куда скажешь.

Понимая, что разговора не избежать она нервно кивнула и пошла на выход, собирая по крупицам самообладание, стойкость и ненависть.

В гостиной были только родители Марка, поэтому Даша, перевела дух и встретилась с глазами Марка.

— Все будет хорошо.

После этих слов, он пригласил ее за стол и налил чай.

— Кофе сейчас будет тебя будоражить, а этот чай успокаивающий, согреет и даст немного уверенности. Роза добавляет какие-то свои травы, — пожал он плечами, беря с тарелки булочку и разрезая ее пополам, смазал маслом. — Держи.

Сейчас он выглядел заботливым и Даша невольно улыбнулась.

— Всегда такой по утрам?

— Нет. Разовая акция в твою честь. Не благодари, — улыбнулся он своей наглой улыбкой. — А вообще, я иногда по утрам такие вещи могу…

— Лала?!

Незнакомый голос проник в сознание и почти отравил его теплом, и нежностью, с которой было произнесено незнакомое имя.

Даша поняла, к кому обратились, но намеренно игнорировала, тогда как Марк, весь напрягся, заглядывая в ее лицо. Сжав в руках нож, она быстро улыбнулась ему и отпила из чашки.

— Лала, дочка…

Вскочив из-за стола, она вскинула руку с ножом и плюнула в ее сторону.

— Не смей… называть… меня… дочкой!!!

— Давайте все успокоимся, и не будем нервничать, — успокаивал Дашу Марк, пытаясь подойти ближе, чтобы забрать столовый прибор из рук этой ненормальной.

Было видно, как слова Даши задели ее мать, но она не собиралась сдаваться, кивая на ее слова.

— Ты права. Прости меня. Я не имею права, называть тебя так, но ты должна меня выслушать…

— Я никому, ничего не должна! — вскинув голову, бросила она, переводя взгляд на Марка. — Отвези меня домой. Сейчас! Или клянусь Богом, кто-то пострадает!

— Бежишь от родителей? — падал голос высокий темноволосый мужчина и Даша рассмеялась.

— Почему нет, — развела она руками. — Вы же сбежали. И я смогу.

— Тебя украли из роддома. Младенцем. Спрятали, а нам сказали, что ты умерла.

— Ой, прошу только не нужно этих драм! — вскрикнула она, взмахивая ножом и заставляя Марка шарахнуться в сторону. — Я уже давно не ребенок и не собираюсь выслушивать этот бред. А если и не бред, — вновь взмахнула она, видя, что мужчина хотел что-то добавить. — Мне плевать. Мне не нужны родители. Ни тогда. Ни сейчас.