Любовь под запретом

Глава 22

– Лошадь оседлана, мадам. Можете отправляться на прогулку хоть сейчас.

Лукреция строго взглянула на молодую мулатку, помогавшую Виктории одеваться, и почтительно застыла напротив хозяйки. Оправив перед зеркалом амазонку, Виктория с улыбкой повернулась к экономке.

– Спасибо, Лукреция. Твоя предупредительность, как всегда, выше всяких похвал.

– Как долго мадам собирается кататься?

– Часа два, а может, и три. Как получится, ведь у меня не будет с собой часов.

– Хорошо, мадам. – Экономка неспешно прошлась по комнате, подняла по дороге упавшую на пол шаль Виктории и задумчиво посмотрела на девушку. – И куда же мадам отправится на этот раз?

– Как всегда, – Виктория удивленно приподняла брови, – по дороге вдоль берега Демерары, а затем по заброшенным плантациям. А почему ты спрашиваешь, Лукреция? Разве есть другой маршрут для прогулок? Не посоветуешь же ты мне поехать в джунгли к змеям и обезьянам!

– Нет, мадам. – Негритянка сложила руки на полном животе и слегка поджала губы. – Но, если вы позволите, я дам вам другой совет: поезжайте на шахты и навестите мистера Реда, ему наверняка будет это приятно. Ведь хозяин почти не видит свою молодую жену.

Виктория незаметно вздохнула, отведя взгляд в сторону. Мудрая Лукреция словно читала ее мысли. Однако девушка знала, что у нее все равно не хватит решимости исполнить задуманное.

– Я приму твой совет к сведению, Лукреция, – сказала она.

Повернувшись к зеркалу, чтобы завязать под подбородком ленты шляпки, Виктория невольно залюбовалась своим отражением. Вопреки всем опасениям, тропический климат не испортил ее лица. Напротив, загар даже придал ее внешности своеобразную изюминку. А притирания из трав, которыми снабжала Викторию Лукреция, сделали ее кожу гладкой, словно бархатистая ткань. В приталенной амазонке цвета осенней листвы с черными и золотистыми оборками Виктория выглядела настоящей красавицей. Но, увы, это теперь не доставляло ей радости. Для чего вся эта красота, если Ред уже целых два месяца не видит ее при свете дня?

Словно прочитав мысли девушки, негритянка сочувственно покачала головой.

– Не понимаю я этих белых господ, – задумчиво пробормотала она. – Для чего мистер взял себе жену, если он даже не бывает дома?

Вздохнув, Виктория медленно направилась к двери. Оседланная гнедая лошадка уже стояла у крыльца. Ловко вскочив в мужское седло, девушка сразу пустила лошадь в легкий галоп.

За два месяца, проведенных в Риверсайде, Виктория сумела довести до совершенства свое мастерство искусной наездницы. Впрочем, больше ей все равно нечем было заняться в этой глуши. Десятка книг, которые захватил для нее Ред, хватило едва на пару недель. Оставалось до изнеможения скакать верхом по заброшенным плантациям или тренироваться в стрельбе из пистолета, которой Викторию когда-то научил отец. Иногда она позволяла себе поплавать в заливе. Но это было рискованным делом, так как в бухту в любой момент мог заплыть кайман. И хотя Лукреция и утверждала, что они не опасны для человека, перспектива такой встречи была девушке совсем не по душе.

Реда Виктория практически не видела. Он возвращался в усадьбу уже заполночь и сразу ложился в постель. Иногда Виктория просыпалась, услышав его осторожные шаги. Тогда он подходил к ней, вежливо расспрашивал о том, как она себя чувствует и хорошо ли провела день, а затем целовал ее в щеку и уходил на свою кровать. Этим их общение и ограничивалось. За все время Ред ни разу не попытался хотя бы обнять Викторию, не говоря уже о прочем. Однако она была почти уверена, что он не завел себе любовницу из местных негритянок. Судя по тому, что он редкую ночь проводил вне дома, Ред вообще обходился без женщин. Страдал ли он от этого? Ответа на этот вопрос Виктория не знала.

Зато она прекрасно узнала, как трудно бывает женщине, лишенной мужской ласки. Часто, лежа в своей постели и прислушиваясь к сонному дыханию Реда, Виктория испытывала неудержимое желание разбудить его и предложить заняться любовью. Однако она так ни разу и не набралась для этого решимости. Тропическая ночь, полная таинственных шорохов, словно завораживала ее, лишая душевных сил. Промучившись полночи без сна, Виктория давала себе слово поговорить с Редом при свете дня. Но когда она просыпалась, его уже не было в усадьбе.

Выехав за окраину негритянского поселка, Виктория направила лошадь к излучине Демерары. Заметив, как бурый кайман пугливо скользнул в прибрежную тину, девушка по привычке проверила, висит ли у пояса заряженный пистолет. А потом перешла на шаг и неспешно направила лошадь вдоль реки. Где-то двумя милями выше поселения находился небольшой живописный водопад, и Виктория любила бывать в этом месте.

Внезапно кобылка настороженно повела ушами и протяжно заржала. Остановив лошадь, Виктория зорко оглядела окрестности. И едва не вскрикнула от изумления. К ней быстро приближался всадник, и этим всадником был никто иной, как Адам Колтмен.

– Вот так сюрприз! – удивленно присвистнув, Виктория повернула лошадь в сторону приблизившегося Колтмена. – Святая дева, мистер Колтмен! Что вы делаете в этой тропической глуши?

Усмехнувшись, Колтмен придержал поводья. Его взгляд скользнул по фигуре Виктории и остановился на ее раскрасневшемся от скачки лице.

– Не ожидали, что мы можем встретиться в таком месте, баронесса? Что ж, ваше удивление вполне объяснимо. Однако в моем появлении здесь нет ничего сверхъестественного. Разве гвианские шахты принадлежат одному Шарпу?

– Вы тоже стали владельцем рудников?

Колтмен утвердительно кивнул.

– Да. Моя небольшая шахта находится в нескольких милях отсюда, чуть в стороне от реки. Но я подозреваю, что разговоры о добыче руды вам уже надоели до смерти. Да и не за этим я приехал сюда. – Он чуть заметно прищурился и очень пристально, словно что-то прикидывая про себя, посмотрел на девушку. – Леди Джемисон!

– Да? – Виктория вскинула на него выжидающий взгляд и недовольно сдвинула брови, заметив, как по лицу мужчины расплылась удовлетворенная улыбка. – Что случилось, мистер Колтмен, почему вы так странно на меня смотрите?

– Леди Джемисон, дорогая моя леди Джемисон! – растягивая слова, словно ему было неимоверно приятно произносить это имя, промолвил Колтмен. – Вот вы и подтвердили мое предположение, отозвавшись на свое девичье имя. Но я все же стану называть вас Викторией, если вы не будете возражать.

– Я не понимаю…

– Виктория, вы ведь не являетесь женой Шарпа? – Перегнувшись через круп лошади, Колтмен посмотрел на девушку с торжествующей улыбкой. – Не смущайтесь дорогая, я уже и так знаю правду.

– Откуда у вас такие сведения? – Виктория хмуро взглянула на Колтмена. С каждой минутой она все меньше радовалась этой нежданной встрече и инстинктивно чувствовала, что здесь кроется какой-то подвох.

– Неважно откуда, главное, что это так. Если бы я ошибался и вы действительно были его женой, вы тотчас опровергли бы мое утверждение. А вместо этого вы отвечаете вопросом на вопрос – верный признак того, что человек хочет уйти от ответа. Итак, вы свободны… Что ж, прекрасно. Меня не интересует, в силу каких обстоятельств вы оказались рядом с этим человеком. Главное, что вы не замужем и не испытываете к своему любовнику теплых чувств.

– Ваша самоуверенность переходит все границы, мистер Колтмен, – Виктория натянуто рассмеялась, хотя на душе у нее становилось нехорошо. – Не припомню, чтобы я хоть словом обмолвилась на этот счет.

Колтмен снисходительно усмехнулся.

– А этого и не требуется, дорогая моя баронесса. Я достаточно долго наблюдал за вами, чтобы сделать соответствующие выводы. Ха! Да назовите мне хоть одну женщину из высшего лондонского общества, которая стала бы совершать верховые прогулки в десять утра! Тем паче женщину, недавно вышедшую замуж. Похоже, супружеские объятия не слишком утомляют вас.

Виктория стиснула поводья, чувствуя, как к ее лицу медленно приливает кровь. Потом гордо вздернула подбородок и холодно взглянула на мужчину.

– Достаточно, мистер Колтмен, я больше не желаю выслушивать ваши отвратительные намеки. Прощайте.

Она собиралась развернуться и пустить лошадь в галоп, но Колтмен вдруг резко наклонился и выхватил поводья из ее рук.

– Не будьте дурой, Виктория! – раздраженно процедил он. – Вам же самой не терпится отделаться от Шарпа. Так не разыгрывайте оскорбленную невинность перед человеком, который хочет вам в этом помочь! Тем более я предлагаю вам нечто более заманчивое, чем роль любовницы безродного отщепенца. Я предлагаю вам… – он сделал паузу, посмотрев на девушку долгим, пронизывающим взглядом, – стать моей женой.

От неожиданности Виктория оторопела. Ей понадобилась по меньшей мере минута, чтобы осмыслить его слова. Наконец, справившись с замешательством, она сделала глубокий вдох и, тщательно подбирая слова, переспросила:

– Вы сказали, что предлагаете мне стать вашей женой, мистер Колтмен? То есть делаете мне предложение руки и сердца?

Он громко рассмеялся, окинув ее снисходительным, чуть насмешливым взглядом.

– Да, дорогая моя баронесса, именно так! – уверенно подтвердил Колтмен. – Я хочу, чтобы вы стали моей законной супругой. Удивлены? Напрасно. Это не внезапный порыв, а тщательно обдуманное решение. Видите ли, Виктория, – его голос вдруг зазвучал серьезно, – я всегда мечтал жениться на такой женщине, чтобы все другие мужчины умерли от зависти, – знатной, богатой, красивой, пользующейся успехом в светском обществе. Но разве такая женщина пошла бы за бедного дворянина, у которого нет ни титула, ни процветающего имения? Никогда! Попробуй я сделать вам предложение полгода назад – да ваш дядюшка просто поднял бы меня на смех!

– Я не соответствую вашим критериям, мистер Колтмен, – сухо проговорила Виктория, которой все это уже начинало порядком надоедать. – У меня нет приданого, а мое родовое имение кругом в долгах.

– Я знаю это, моя красавица, – Колтмен хитровато прищурился, – но сейчас это уже не важно. Очень скоро я и сам буду так богат, что мне не понадобится жена с приданым. Однако у вас есть то, что мне нужно, – знатное происхождение и ваше неотразимое обаяние. Только представьте, какой фурор произведет наше появление в лондонском свете! Клянусь вам, при одной мысли об этом у меня захватывает дух. Первая красавица Лондона баронесса Джемисон, неожиданно исчезнувшая из Англии накануне своей свадьбы, стала женой Адама Колтмена, который превратился из бедного эсквайра в процветающего дельца! Все лондонские газеты будут описывать историю нашей романтической любви. Не правда ли заманчивая перспектива?

Откинувшись в седле, Колтмен выжидающе уставился на девушку. Не глядя на него, Виктория неотрывно терзала оборки своей юбки, пытаясь обдумать создавшуюся ситуацию. Итак, вот она, долгожданная возможность сбежать от Редьярда Шарпа! Да еще вступив в законный брак с человеком своего круга, что несомненно восстановит ее репутацию. Но почему-то вместо ожидаемой радости Виктория ощутила лишь гнетущую тоску, которая стремительно перерастала в ненависть к находившемуся рядом мужчине.

– Ну так что же, дорогая моя баронесса? Вы едете со мной? – нетерпеливо настаивал Колтмен. – Время не терпит: того и гляди, кто-нибудь из соглядатаев Шарпа увидит нас здесь!

Его теплая, влажная от пота ладонь легла на ее руку, и девушка вздрогнула от отвращения. Это короткое прикосновение решило все. Отдернув руку, Виктория выпрямила спину и твердо посмотрела на Колтмена, стараясь не выдать взглядом охвативших ее чувств.

– Вам придется поискать другую кандидатуру, мистер Колтмен, – сказала она. – Я не могу принять ваше предложение.

Она попыталась вырвать поводья своей лошади из его рук, но он лишь крепче сжал их своими цепкими пальцами. Его темные глаза полыхнули таким неистовым гневом, что Виктория испуганно вскрикнула, покачнувшись в седле.

– Идиотка! – прорычал Колтмен, наклонившись к ее побледневшему лицу. – Ты сама не понимаешь, что делаешь! Да знаешь ли ты, глупая девчонка, что тебя ждет, если ты останешься с Шарпом в Риверсайде?! Я мог бы неплохо просветить тебя на этот счет, но будет лучше, если я просто заставлю тебя уехать со мной. Позже ты сама скажешь мне за это спасибо…

Он протянул руку к ее талии, но Виктория уже была настороже. Резко взмахнув хлыстом, она с силой полоснула им Колтмена по руке, а затем, не дав ему опомниться, вырвала у него поводья своей лошади. Следующий удар хлыста пришелся по крупу лошади Колтмена, и та, громко заржав, взвилась на дыбы и понесла. Истошные вопли незадачливого жениха огласили окрестности. Яростно бранясь и рассыпая проклятья, Колтмен пытался остановить взбесившуюся лошадь. Однако Виктория не стала дожидаться, пока он справится со своей нелегкой задачей и, бросив ему вслед насмешливый взгляд, быстро направилась в сторону Риверсайда.

Спустя десять минут она уже находилась далеко от водопада. Выехав на заброшенную плантацию бананов, девушка в нерешительности остановилась, раздумывая, куда направиться дальше. Благоразумие подсказывало, что самым лучшим решением было бы поскорее вернуться домой, но Виктория не хотела, чтобы прислуга видела ее в таком взволнованном состоянии. Ей требовалось хотя бы немного побыть одной и прийти в себя, иначе о ней могли подумать бог знает что.

Отыскав неширокую тропинку среди зарослей высоких банановых стеблей, девушка направила по ней лошадь. Все ее мысли крутились вокруг нежданной встречи с Адамом Колтменом. Теперь, когда она осталась одна, в ее голове всплыли десятки вопросов, над которыми она сразу даже не задумалась. И самый первый из них – откуда этот человек узнал, что они с Редом не муж и жена?

Колтмен сказал, что достаточно долго наблюдал за ней, чтобы сделать соответствующие выводы… Вспомнив об этом, Виктория ощутила, как ей становится не по себе. Каким образом он мог наблюдать за ней? Не означало ли это, что он уже много дней, а то и недель кружил вокруг Риверсайда, словно коршун, высматривающий добычу? Но для чего ему это понадобилось? Только для того, чтобы, выбрав удобный момент, сделать ей предложение, или же у него имелась и какая-то иная цель?

То, что Колтмен приобрел земли вблизи Демерары и занялся добычей руды, тоже казалось Виктории странным. Насколько она помнила со слов Джонатана, он имел в лондонском свете репутацию отъявленного повесы, лентяя и прожигателя жизни. Как мог такой человек заняться серьезным делом, требующим деловой хватки и огромного трудолюбия? И откуда у него взялась уверенность, что он скоро разбогатеет? Шарп уже два года является владельцем рудников, но Виктория не помнила, чтобы он когда-то говорил о больших деньгах…

Внезапно из густых зарослей раздался столь пронзительный крик, что девушка подпрыгнула в седле, вмиг забыв обо всех своих размышлениях. Остановив лошадь, Виктория испуганно повернулась в ту сторону и прислушалась. Спустя несколько секунд крик повторился, но теперь он был гораздо слабее, и следом за ним раздался чей-то угрожающий возглас, похожий на рычание дикого зверя. А затем послышался странный звук, напоминающий падение тупого предмета.

– Паршивый щенок! Вздумал тягаться с самим Рыжим Саймоном? – донесся до девушки злобный, издевательский голос.

Виктория почувствовала, как ее бросило в жар. На какое-то время руки и ноги девушки налились свинцовой тяжестью, тонкая ткань амазонки стянула грудь, словно плотный корсет. Рыжий Саймон! Неужели это тот самый отвратительный каторжник, с которым она столкнулась в джорджтаунском порту? Значит, он все это время находился на рудниках Реда, так близко от Риверсайда и от нее самой?!

– Лежи спокойно, гаденыш, если не хочешь, чтобы я свернул твою щенячью шею, – снова раздалось из банановых зарослей.

«Ребенок! Этот негодяй напал на ребенка и теперь угрожает ему», – пронеслось в голове у Виктории. Оцепенение разом прошло. Ее вдруг охватила такая ненависть к подонку, напавшему на беззащитного человека, что она перестала испытывать страх. Собрав всю свою решимость, девушка вытащила из-за пояса пистолет и повернула лошадь к зарослям.

Осторожно, стараясь не производить лишнего шума, Виктория въехала в гущу высокой банановой травы. Не прошло и полминуты, как заросли неожиданно расступились и девушка оказалась на небольшой полянке. От картины, представшей ее взору, у Виктории вырвался крик изумления и ужаса. На куче сухой травы лицом вниз лежал худощавый парнишка. Его рубашка была разорвана, по разбитой щеке стекала струйка алой крови. А над ним, на четвереньках, стоял рыжий громила Саймон и, запустив свои огромные волосатые ручищи под живот мальчишки, деловито расстегивал ремень его штанов. Выражение лица каторжника не оставляло сомнений в его ужасных намерениях. Его хищные глаза горели неистовой одержимостью, рот был оскален в плотоядной, какой-то звериной ухмылке, по заросшему бородатому лицу стекал пот.

Не дожидаясь дальнейшего развития событий, Виктория подняла пистолет и резко взвела курок.

Звук щелчка заставил Саймона встрепенуться и вскинуть голову. Его затуманенный похотью взгляд встретился с взглядом всадницы, и каторжник оторопело застыл на месте.

– Отпусти мальчишку, мерзавец, – громко и отчетливо произнесла Виктория. К немалому удивлению девушки, ее голос почти не дрожал, словно стремление защитить более слабое существо придало ей душевных сил и мужества. – Немедленно поднимись на ноги и отойди от ребенка. Иначе, клянусь всеми святыми, я без малейших колебаний вышибу тебе твои преступные мозги.

Из горла Саймона вырвался звук, напоминающий рычание зверя, у которого отняли добычу. Однако он без промедления отпустил свою жертву и выпрямился, а затем отступил на пару шагов назад, не сводя с Виктории настороженного взгляда. Лежащий до этого без движения парнишка зашевелился, и девушка едва сдержала порыв соскочить с лошади. К ее безмерному ужасу и негодованию, это был Сэм, юнга с «Леди Виктории». Оказывается, он оставил бригантину и последовал за своим обожаемым мистером Редом в тропическую глушь.

– Сэм, – промолвила Виктория охрипшим голосом, – ради бога, скажи мне что-нибудь. Что с тобой сделал этот рыжий дьявол?

– Миледи. – Сэм узнал Викторию, и с его губ сорвался радостный вздох. Метнув затравленный взгляд на каторжника, он быстро вскочил на ноги и, подбежав к девушке, прижался к крупу ее лошади.

– Успокойся, мой мальчик, все хорошо. – Не опуская пистолета, Виктория ласково погладила взлохмаченную голову юноши. – Этот негодяй больше не причинит тебе вреда…

Злобный смех Саймона заставил девушку вздрогнуть всем телом. Взяв себя в руки, Виктория выпрямилась и заставила себя твердо посмотреть ему в глаза. Взгляд каторжника был полон лютой ненависти и неудовлетворенного желания. Встретившись глазами с Викторией, он дерзко усмехнулся и окинул ее с головы до ног вызывающим похотливым взглядом.

– Ты еще пожалеешь об этом дне, благородная сучка, – процедил он, прищурив свои бледные глаза.

– Ах ты, мерзкий извращенец! – Вспыхнув от гнева, Виктория направила оружие прямо в голову Саймону. – Ну-ка, повернись ко мне спиной и следуй впереди моей лошади туда, куда я буду тебе указывать. И не вздумай сбежать, иначе…

Он так быстро метнулся в кусты, что она не успела среагировать. Хруст яростно раздвигаемой травы указывал на то, что каторжник стремительно удалялся. Застонав от бессилия, Виктория несколько раз выстрелила наугад в том направлении, но пули лишь вспугнули стайку тропических птиц явно не задев того, кому предназначались.

– Черт бы побрал мою проклятую нерешительность, – раздосадованно проговорила девушка, пряча пистолет. – Нужно было сразу, без всяких раздумий, стрелять в этого подонка. Такие, как он, никого не пощадят.

Не тратя времени на бесполезные сожаления, Виктория спрыгнула на землю и приблизилась к Сэму. Он попытался улыбнуться, но вместо этого его лицо исказила гримаса.

– Не волнуйтесь, миледи, это всего лишь разбитая скула, – с наигранной бодростью заверил юноша. – Рыжий Саймон сильно ударил меня по лицу, когда я… начал сопротивляться…

Его лицо вспыхнуло, и он на мгновение прикрыл глаза.

– Он хотел тебя изнасиловать? Умоляю тебя, Сэм, говори правду!

– Боюсь, что так, миледи. Хотя мне до сих пор кажется, что это был какой-то кошмарный, неправдоподобный сон.

– Как это могло случиться? Как ты попал в такое ужасное положение, Сэм?

Парнишка тяжело вздохнул.

– Я поехал в Риверсайд с поручением мистера Реда, а на обратной дороге решил завернуть на плантацию, чтобы нарвать бананов. Как только я слез с лошади, Саймон набросился на меня сзади, из-за кустов. Он словно выслеживал меня и ждал, когда я остановлюсь. Все случилось так внезапно, что я даже не смог убежать. – Сэм перевел дыхание и с глубокой признательностью посмотрел на Викторию. – Если бы не вы, леди Виктория, наверное, мне пришлось бы утопиться в Демераре после такого позора, если бы Саймон сам не прикончил меня!

Смерив юношу сердитым взглядом, Виктория укоризненно покачала головой.

– За такие слова мне следовало бы надавать тебе пощечин, глупый мальчишка! Но ты и так достаточно натерпелся сегодня. Где твоя лошадь?

– Боюсь, миледи, что она стала добычей Саймона, – виновато пробормотал Сэм.

– Тогда садись позади меня, и скорее едем отсюда. Не ровен час, эта ужасная горилла еще бросится за нами вдогонку!

Подсадив мальчишку в седло, Виктория села впереди него и пустила лошадь быстрой рысью. Пока они выбирались с заросшей плантации, девушка не могла унять смутное беспокойство и настороженно поглядывала вокруг себя. Она понимала, что Саймон вряд ли покажется им на глаза, зная, что его противник вооружен. И все же гнетущее чувство тревоги не покидало Викторию. Интуиция подсказывала ей, что за этим происшествием могут последовать и другие неприятности для всех обитателей Риверсайда.

Как только они выехали на открытое пространство, Виктория сразу заметила группу всадников, скачущих им навстречу. Ее сердце на мгновение замерло и тут же бешено забилось в груди. В одном из всадников она узнала Реда. Знойный ветер играл его золотистыми волосами, отбрасывая с высокого загорелого лба непокорные пряди. Он был в простой одежде из грубого полотна, делавшей его похожим на какого-нибудь провинциального фермера, но это не помешало Виктории признать в этот момент, что Редьярд Шарп – самый привлекательный мужчина на земле. Она вдруг осознала, как ужасно соскучилась по нему. Радость от этой нежданной встречи была столь сильной, что девушка с трудом смогла удержать рвущуюся наружу улыбку.

Подъехав к Виктории, Ред придержал скакуна.

Только сейчас она заметила, какое у него встревоженное лицо. В синих глазах Реда застыл напряженный вопрос, его губы были бледны как мел, руки нервно сжимали и разжимали поводья. Какое-то время Шарп пытливо всматривался в глаза Виктории, затем с его губ сорвался облегченный вздох.

– С тобой все в порядке, Виктория?. – спросил он, словно ему не хватало ее ответа, чтобы убедиться в этом.

– Да, Ред. – Виктория бодро улыбнулась, стараясь успокоить его своим взглядом. – Со мной все благополучно, но вот Сэму довелось побывать в чертовски неприятной переделке, и ему нужна наша помощь. Хотя все плохое уже позади.

– Хотелось бы и мне так думать!

Соскочив на землю, Ред снял Викторию с лошади, а затем помог спуститься Сэму. Коротко, стараясь, чтобы их не услышали остальные мужчины, Виктория рассказала Шарпу о том, что недавно произошло. Он слушал ее, мрачно покусывая губы, потом подошел к своим товарищам и что-то быстро объяснил им. Вернувшись, Ред ласково обнял Сэма за плечи и ободряюще потрепал по голове.

– Не стоит так переживать из-за всего этого, дружок, – сказал он, внимательно осматривая ссадины парнишки. – В жизни случаются вещи и похуже. Возвращайся вместе с Роджерсом и остальными на шахты, а мне нужно проводить леди Викторию в усадьбу.

Он подсадил девушку в седло, и они направились в сторону поселка, держась чуть позади остальных. Какое-то время Ред молчал, словно собираясь с мыслями. Не решаясь прервать его размышления, Виктория украдкой рассматривала его из-под опущенных ресниц. С каждой минутой она чувствовала себя все глупее. Несмотря на серьезность ситуации, она испытывала радостное волнение и нестерпимое желание прикоснуться к Реду, хотя бы только дотронуться до его руки… Словно угадав ее мысли, он неожиданно вскинул голову и бросил на нее очень внимательный, пытливый взгляд. Щеки Виктории тут же вспыхнули густым румянцем, и она на мгновение опустила глаза, проклиная себя за неумение владеть своими чувствами. А вслед за тем слегка вздрогнула, почувствовав, как рука Реда властно легла на ее стан.

Лошади внезапно остановились, словно услышав его молчаливый приказ. Виктория подняла голову, и ее смятенный взгляд встретился с ласково-насмешливым взглядом Реда. Мягко притянув ее к себе, он нежно, почти бережно коснулся губами ее губ. И тут же откинулся назад, заставив Викторию призвать себе на помощь все свои силы, чтобы не схватить его за плечи и не притянуть к себе.

Взгляд Реда скользнул по лицу и фигуре девушки, и его синие глаза вспыхнули трепетным восхищением.

– Боже, Виктория, какая же ты все-таки красавица. Страшно подумать, как долго я не видел тебя при свете дня, – проговорил он с такой довольной улыбкой, за которую Виктории неудержимо захотелось хлопнуть его по лбу. Как будто это не он сам виноват, что они почти не виделись все это время! Заметив лукавые искорки в глазах Реда, Виктория поняла, что он прочел ее мысли, и досадливо сбросила его руку со своей талии.

– Прекрати, Ред, – сердито проворчала она, не в силах поднять на него глаз. – Право, ты можешь хоть когда-нибудь быть серьезным? Или задался целью при каждом удобном случае выводить меня из себя?

Он ласково рассмеялся, и этот смех помимо воли Виктории прогнал все ее раздражение. Но вдруг смех Реда неожиданно оборвался, а его взгляд стал очень серьезным, почти суровым. Сердце девушки снова наполнилось тревогой, и, наклонившись к Шарпу, она легонько тронула его за руку.

– Ты думаешь об этом происшествии с Сэмом?

Он поднял голову и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Виктория, мне нужно очень серьезно с тобой поговорить. – Тревожные нотки, прорвавшиеся в его голосе, заставили девушку насторожиться. – Ты, наверное, уже догадалась, почему Рыжий Саймон оказался на плантации?

– Он сбежал?! – Виктория испуганно ахнула, вмиг осознав всю серьезность происшедшего. – О Ред, ты, должно быть, сочтешь меня глупой вороной. Сказать честно, я даже не задумывалась об этом до самого последнего момента. Черт возьми, так он умудрился совершить побег с рудников?

– Да. – Шарп хмуро посмотрел на дорогу. – Но это далеко не все неприятности. Проблема в том, что Саймон – не единственный сбежавший с рудников. Сегодня ночью с шахты совершили побег двадцать каторжников. Я уже провел расследование и выяснил, кто виноват в этом немыслимом происшествии. Но что толку теперь об этом рассуждать? Нужно срочно что-то предпринимать, собрать отряд и отправиться на поимку беглецов. Черт бы побрал начальника охраны, – в его голосе звучал гнев, – он так испугался произошедшего, что сообщил мне об этом только в середине дня! О господи, Виктория! Я чуть с ума не сошел. Ты ведь пристрастилась к этим долгим верховым прогулкам… Один бог знает, что могло произойти, если бы твоя дорога пересеклась с дорогой каторжников!

– Ты испугался за меня?

– А как ты думаешь? – Он бросил на нее укоризненный взгляд. – Но сейчас речь идет не о моих чувствах. Виктория, я очень сильно беспокоюсь за твою безопасность. Мне придется уехать из Риверсайда, возможно, на несколько дней. Ты можешь пообещать мне одну вещь?

– Да, Ред.

– Я прошу тебя не покидать пределов имения до тех пор, пока я не вернусь.

– Хорошо. – Виктория глубоко вздохнула, сочувственно взглянув на Реда. – Это действительно так серьезно?

Он кивнул, на мгновение сомкнув усталые глаза.

– Прошу тебя, любимая, будь предельно осторожна, – в голосе Реда зазвучала страстная мольба. – Эти каторжники – отъявленные мерзавцы, они способны на все, и сегодняшний случай с Сэмом – прямое тому доказательство. Я был бы совсем спокоен, если бы ты пообещала вообще не выходить из дому в ближайшие дни. Но я прекрасно понимаю, что ты не сможешь усидеть на месте. – Он чуть заметно усмехнулся, искоса взглянув на девушку. – Во всяком случае, постарайся слушаться советов Френка Роджерса, которого я оставляю охранять имение.

– Хорошо, Ред, я ведь уже пообещала тебе быть благоразумной… Но почему здесь остается Френк, а не ты?! Ты мог бы послать его на поиски сбежавших каторжников.

– Но ведь хозяин приисков я, и поэтому…

– Вот именно! – раздраженно перебила Виктория. – Ты здесь хозяин, а все остальные – всего лишь твои наемные служащие, которым ты платишь деньги за работу. Почему ты должен рисковать своей головой из-за чьих-то упущений?

Шарп бросил на нее изумленный взгляд, но вслед за тем в его глазах отразилось понимание. Чуть прищурившись, он слегка откинулся в седле и пристально посмотрел на Викторию.

– Я не могу подвергнуть риску жизнь Френка, потому что он – семейный человек, – пояснил он с легким вызовом. – И если с ним что-то случится, это причинит боль его жене.

Закусив губу, Виктория отвернулась в сторону, чтобы он не мог видеть ее опечаленного лица. Намек Реда был более чем прозрачен. Но неужели он и вправду считает, что его проблемы могут оставить ее равнодушной? Ну нет, в чем в чем, а в этом он не может ее упрекнуть. Или… он уже напрочь забыл о том дне, когда она бросилась на его защиту перед целой толпой высокомерных светских денди? Или о тех, когда он был ранен и она ухаживала за ним, как самая что ни на есть преданная жена?

Вскинув голову, Виктория с упреком взглянула на Реда. Он улыбнулся, а затем неожиданно перегнулся через седло и, обняв девушку за плечо, запечатлел на ее щеке легкий, трепетный поцелуй.

– Я все прекрасно помню, Тори, – прошептал он, нежно проведя рукой вдоль ее стройной спины. – Не волнуйся за меня, все закончится хорошо.

Он убрал руку, и Виктория снова ощутила сильный прилив досады. Она злилась на Реда за его сдержанность, понимая в то же время, что именно ее отношение к нему заставило его держаться на расстоянии. Но поднимать эту скользкую тему было уже поздно – они въехали на территорию негритянского поселка, и впереди замаячили очертания господского дома.

У крыльца Ред соскочил на землю и помог сойти с лошади Виктории. К нему сразу подошел управляющий, и Шарп начал давать ему какие-то указания. Не заходя в дом, Виктория ждала, когда он закончит обсуждать дела. Однако, отпустив своего собеседника, Ред снова запрыгнул в седло и натянул поводья.

Сердце Виктории сжалось, словно от удара, на глаза запросились предательские слезы. Она так надеялась, что он останется хотя бы на обед и они смогут в последний раз поговорить перед разлукой. Но, по-видимому, Ред абсолютно не нуждался в ее поддержке. Он даже не сказал ей пару прощальных слов, просто повернулся и приветливо помахал рукой. А затем так быстро умчался, словно кто-то гнался за ним вдогонку.