12

По пути в кухню Мэгги пыталась что-нибудь придумать, чтобы растормошить, вывести из мрачного состояния шедшего за ней Арчи. Злорадно улыбнувшись, она вытащила из подвесного шкафчика пакет с рисовыми пирожными — самой противной вещью, которую она могла предложить гостю.

— Хочешь одно?

Стоя на пороге кухни, Арчи с печальной усмешкой взирал на предлагаемый «деликатес». Мэгги уставилась на него, ожидая хотя бы скупой улыбки. Вдруг она увидела, как какая-то тень мелькнула за спиной Арчи. Мэгги мгновенно почувствовала опасность: Джек здесь, в доме!

Дальше Мэгги действовала инстинктивно, как жертва, учуявшая хищника. Думая только о тени за спиной Арчи и о том, что жизнь любимого мужчины, возможно, зависит от ее действий, она изо всех сил швырнула в него пакет с пирожными. Будто в замедленной съемке она видела, как Арчи отклонился от летящего пластикового пакета. Кажется, Арчи что-то сказал, но слова потонули в грохоте выстрела. Затем лицо Арчи исказилось от боли, и он упал на пол. Не сейчас! — взмолилась про себя Мэгги. Не сейчас, когда я только-только обнаружила, что моя жизнь имеет смысл, что у меня может быть будущее. И это была бы настоящая жизнь, а не существование.

Только бы он остался жив, мелькнуло у Мэгги в голове. Упав на пол, она поползла к Арчи, вытаскивая из кобуры пистолет. Но ей было не до того, чтобы применить оружие, направив на танцующую тень. У нее была только одна цель — убедиться, что Арчи жив.

— Ну-ну, — произнес хорошо знакомый голос.

В дверях показался Джек. Он вышел на свет, хищно улыбаясь, взглянул на Брауна, потом перевел взгляд на Мэгги. В руках он держал кольт сорок пятого калибра, направленный на поверженного противника.

Он выглядит по-другому, отупело подумала Мэгги, потом поняла, что Джек тоже перекрасил волосы. Если она предпочла стать брюнеткой, то ее бывший муж выбрал краску цвета пшеницы. Светлые волосы делали его лицо загорелым, чего, естественно, не могло быть из-за долгого пребывания в тюрьме, и в то же время делали Уоттера похожим на скандинава. Мэгги заметила, что от прежнего лоска не осталось и следа.

Время будто остановилось. События трехлетней давности пронеслись в ее памяти: рассказ Брауна о том, что муж нанял для нее убийцу, сообщение в газетах о ее смерти, первый поцелуй Арчи. Вспоминая, как огрызалась, как старалась ему досадить и доказать, что она сильная и может самостоятельно справиться со всеми неприятностями, Мэгги почувствовала свою вину. Она никогда не смирилась бы со смертью этого ставшего для нее дорогим человека.

Мэгги прерывисто и глубоко вздохнула и ужаснулась, уловив специфический запах крови.

— Арчи? — тихо позвала она, не глядя на Джека.

— Я в порядке, — пробормотал он, и Мэгги почувствовала облегчение. — Благодаря твоему чувству юмора.

Мэгги вдруг захотелось смеяться, плакать, петь, танцевать: Арчи жив! Он дал понять, чтобы она держалась, что у них еще есть шанс. Небольшой, но есть.

Мэгги осторожно села, стараясь не смотреть на Джека, не раздражать его, не сделать ничего такого, что могло бы спровоцировать его на новый выстрел. Больше всего она боялась за Арчи. Агент ФБР представлял для Джека реальную опасность — не то что коммивояжер, доктор, парикмахерша или пилот. Нет никакой гарантии, что Уоттер не добьет Брауна просто так, для удовольствия.

Кольт в руке Джека бросился Мэгги в глаза, пробудив сознание и самые противоречивые мысли. Первая была о том, что Уоттер держит оружие по-дилетантски. Он может убить, но он не профессионал, это точно. Вторая — о том, что наконец-то наступил момент схватки. Но сейчас, когда он высился над нею, направив револьвер на Брауна, Мэгги поняла: страстное желание уничтожить Джека оставило ее. Она просто хотела бы каким-то образом вычеркнуть этого мерзавца не только из своей жизни, но и из памяти. Ведь теперь у нее есть надежда на будущее, которого никогда раньше она себе не представляла, — на будущее с Арчи. Ею владела отчаянная мысль, что она может потерять все, о чем мечтала и что могло бы осуществиться. Мэгги прислонилась к холодильнику. Арчи по-прежнему не двигался. Насколько серьезно он ранен? Тошнотворный запах крови, казалось, пропитал маленькую кухоньку. Может быть, его рана все же смертельна и он умирает? Мэгги стиснула зубы, чтобы сдержать рвущийся из сердца стон. Она понимала, что значит обнаружить свои чувства перед Джеком: выучила его уроки назубок, ведь прожила с этим подонком десять лет.

— Не расслабляйся, Мэгги, — осклабился Уоттер. От звука его голоса по ее спине побежали мурашки. — Игра становится забавной. Поднимайся, любовничек.

Мэгги едва не всхлипнула от облегчения, когда увидела, что Арчи встал. Он был ранен, рука висела плетью, на плече краснело большое пятно. Но рана была где-то на самом верху плеча, значит, он выживет, если оказать медицинскую помощь. Арчи встал лицом к Мэгги, посылая ей взглядом какое-то важное распоряжение. Она отчаянно пыталась, но не могла понять, что от нее хотят.

— О'кей, теперь повернись. Не ты, дорогая. Только милый мальчик.

Браун послушно повернулся, успев послать ей еще один знак. Боже, чего он хочет? Что она должна сделать? У Джека в руке кольт, направленный на Арчи. Только бы он не попытался чего-нибудь предпринять, взмолилась Мэгги. Он же ранен, только бы не стал строить из себя героя. Нужно отвлечь внимание Джека. Она откашлялась, прочищая пересохшее горло.

— Вот как все сложилось… — удалось ей выдавить из себя.

О чем спросить этого типа? Как там тюрьма? Все еще сходишь с ума по мне? Ей вдруг захотелось рассмеяться, захихикать, и она подумала, что это нервное — из-за страха за Арчи, из-за страха перед Джеком. Мэгги стиснула зубы и задержала дыхание, чтобы успокоиться. У нее начинается истерика.

— И это все, что ты можешь сказать мне после трех лет разлуки? Дорогая, я разочарован. Должен признаться, что мысли о том, как я услышу твои крики, твои мольбы, помогали мне скоротать долгие ночи в тюрьме, куда я больше не хочу попадать и никогда не попаду, если ты будешь хорошей девочкой.

— И умру так, как ты захочешь? Что ж не договариваешь?

Подонок никогда не узнает, какой ужас она испытывает. Все, что она могла, — это задержать его. Задержать неотвратимое. Если бы ей удалось выиграть несколько мгновений, то они означали бы жизнь, а жизнь была сейчас для нее самой ценной вещью на свете. Из-за Арчи.

Джек злобно смотрел на нее сверху вниз. В его глазах читались вожделение, похоть и ненависть. Мэгги инстинктивно вжалась спиной в холодильник и заметила вспышки дьявольского удовольствия в глазах своего врага.

Это как раз то, чего он добивается, подумала Мэгги. Он хочет видеть мое унижение, испуг. Я выиграю время, выиграю время для Арчи, если сделаю вид, что сломлена. Несложно будет убедить его, для этого не понадобится много усилий: я действительно боюсь умереть.

Браун не мог поверить, что решающий момент уже наступил и с самого начала все пошло не так, как ожидалось. Всего несколько минут назад, глядя на Мэгги, он рисовал в голове картинки своего радужного будущего, представлял жизнь вместе с Мэгги, жизнь, наполненную радостью, любовью, счастьем, наполненную всем тем, о чем он раньше не смел даже мечтать.

Теперь Арчи не желал прятаться. Ему хотелось высказать Мэгги все, что он чувствовал к ней. Другой возможности может не представиться, оба могут быть убиты, и Мэгги никогда не узнает, что она изменила всю его жизнь и придала ей смысл.

Джек Уоттер собирается отнять у него мечты, надежды и будущее. Будь он проклят! Закипевшая в Арчи злость придала ему сил. Нет, он не упустит шанса все сказать Мэгги. И никакой психопат, вроде ее бывшего муженька, не остановит его. Он вспомнил о намерении Мэгги убить Джека, стереть его с лица земли и из последних сил сдерживался, чтобы не броситься на изверга. А тот разыгрывал заранее срежиссированную сцену.

— Я и не думал, что найду тебя так просто, крошка. Спасибо твоей безмозглой подружке, позвонившей на телевидение. Спасибо судьбе, приславшей сюда еще и этого сукина сын, которого я тоже хотел встретить. Разве не прекрасно, а?

— Как ты вошел, мерзавец, — не выдержал Арчи, — не подняв тревоги?

Уоттер бросил на него презрительный взгляд.

— А-а, ты о тех детских игрушках, чертов фэбээровец? — Он вынул из кармана моток проволоки и усмехнулся. — Я взял это у моего друга пилота. Все просто, как кусок пирога. Я прикрыл стекло мокрой тряпкой, закрепил проволоку рядом с сигнализацией и отвел конец на соседнюю решетку. А уж отогнуть железки и разбить стекло ничего не стоило. Оно не разлетелось вдребезги, а твоя маленькая игрушка издала легкий шум. Я нажал маленькую кнопочку и… вот он я! — Посмотрев на Мэгги горящим взглядом, он издевательски нежно пропел: — Душечка! Я дома!

У Арчи чесалась здоровая левая рука заехать в физиономию улыбающемуся негодяю, но он сдержался, опасаясь, что револьвер в руках психопата сам собой выстрелит. Пуля могла бы задеть Мэгги или — что страшнее — убрать его самого и оставить ее одну наедине с этим монстром. И Арчи стал, что называется, «тянуть резину».

— Дорогая, — начал он, — ты стойкая леди, к тебе вернулся муж, чего же ты боишься?

Он вдруг вспомнил во всех подробностях сообщения в газетах и в телевизионных новостях о смерти Мэгги. Нет, поклялся про себя Арчи, я не позволю ей умереть. Но как перехитрить ублюдка? Уоттера, очевидно, отделяет всего один шаг от того, чтобы стать абсолютно невменяемым. Но как помешать ему сделать этот шаг?

Арчи попробовал немного приблизиться к преступнику.

— Назад, милый мальчик, я пока не готов застрелить тебя. Ты еще не умолял меня об этом. Поэтому замри. А теперь назад. Еще шаг, еще. Вот так-то лучше.

Браун до тех пор пятился, пока не почувствовал рядом Мэгги. Ему стало легче, когда он оказался достаточно близко к ней и ощутил ее тепло, аромат духов. Мэгги поняла, что Арчи спланировал игру, дурача Джека.

— Как мило. Вы вдвоем. Лунный свет и пистолеты. Вполне романтичная парочка. Но ваши пушки не очень-то вам пригодились, не так ли? — продолжал глумиться преступник.

Мэгги почувствовала напряжение Арчи, и брошенный им быстрый взгляд подтвердил ее догадки. Исчез нежный любовник прошлой ночи. Улетучились смущение, неуверенность, когда она задавала вопросы о будущем, о его чувствах, вопросы, на которые у Арчи не было ответов. На месте доброго, надежного друга оказался вышколенный агент, профессионал — хитрый и расчетливый. Неважно, есть у него ствол под мышкой или нет.

У нее, кстати, пистолет все еще в руке, и можно им воспользоваться. Но будет ли она достаточно ловкой? Сможет ли переиграть врага? Не стоило рисковать, пусть даже Джек держит кольт сорок пятого калибра неумело и неловко, по-дилетантски.

— Ты совершаешь ошибку, Джек, — мягко заговорила Мэгги, подхватывая затеянную Арчи игру. — Знаешь, тебя разыскивают от Индианы до Колорадо. Ты уже никогда не будешь свободным.

Внезапно победоносный свет озарил лицо Джека.

— Ты не понимаешь, крошка, я уже свободен. Никто никогда не был свободнее меня. В прошлом мне всегда приходилось жить по каким-то правилам. Вспомни, я никогда не оставлял синяков на твоей мордашке, чтобы соседи не судачили о драчке супругов. Но теперь я не делаю ставок по чьим-то правилам, только по своим. Это и есть настоящая свобода. Вот пристрелю сейчас твоего любовника, и никто не остановит меня.

Мэгги поняла, что Джек действительно может это сделать, когда он поднял револьвер и прицелился, кажется, прямо в сердце Арчи. Спокойно, приказала себе Мэгги, он просто испытывает меня. Арчи находится здесь ради меня и готов погибнуть, но нельзя же этого допустить! Нет… лучше самой умереть…

— Разве уничтожение кого-то или чего-то доказывает, что ты лучше? Это делает тебя немного хвастуном.

— Заткнись, кроха. Не пытайся бравировать перед этой шпаной из ФБР. Я сейчас начну с его коленных чашечек и проделаю всю работу ме-е-дленно. Говорят, это очень больно. А потом я добью его. А может быть, хочешь, чтобы я сделал это быстро?

Мэгги передернуло от этих слов, но она взяла себя в руки. Думай, думай, заклинала она себе, придумай же что-нибудь!

Арчи перехватил дикий взгляд своего противника — смесь ненависти, злобы и садистского наслаждения. Уоттер и вправду казался похожим на росомаху. Мэгги права: как могли судьи не увидеть, что он психопат с преступными наклонностями?

Но своим вопросом Мэгги дала Арчи в руки козырную карту. Ведь она знала по прошлому опыту отношений с этим получеловеком, что Джек хвастун. Он был социопатом, как милосердно и деликатно констатировала судебная экспертиза, а не мерзким психопатом, каковым считала его она сама, но если бы понадобилось прицепить на Уоттера ярлык, то самым подходящим было бы слово «хвастун» — болезненно ущербный и жестокий. А такие опасны. Ну так как же теперь превратить этот душевный изъян в козырь, не подвергая риску жизнь Мэгги?

Арчи нашел только один-единственный способ, означавший для него скорее всего смерть. Но по крайней мере он не уйдет из этой жизни, пока Мэгги не услышит те слова, которые были спрятаны у него в сердце. Это поможет выиграть время. А у этой бедолаги, кажется, еще есть шанс. Пистолет у нее в руке, она вполне могла бы застрелить преступника с благословения ФБР.

Закрыв на секунду глаза, Арчи медленно повернулся, уверенно и не обращая внимания на Уоттера, поднес здоровую руку к лицу Мэгги, стараясь не замечать пульсирующей боли в правом плече, крови на своих пальцах.

— Что ты задумал? Что ты делаешь? — тут же выпалил Джек.

Мэгги повторила, как эхо, его вопрос. Она не могла понять действий Арчи. Не могла поверить, что он стоит к ней лицом, его здоровая рука нежно ласкает ее, шальные огоньки вспыхивают в коричневой глубине его глаз.

— Я больше не хочу скрывать своих чувств, Мэгги. Не могу. Так же, как я не мог притворяться ночью. Я никогда не притворялся с тобой.

Но почему сейчас это признание? — подумала Мэгги. Неужели он отчаялся, неужели убежден в нашей близкой смерти, что почувствовал необходимость высказаться?

— Убери от нее свою грязную лапу, — откуда-то издалека донесся голос Джека.

Мэгги послышалось еще что-то, может быть, шум около ворот. Но когда рука Арчи коснулась ее, побуждая слушать, это показалось ей важнее. Глаза его не отрывались от ее глаз.

— Я говорил тебе, что вырос в приюте. Мои родители оставили меня там. Они не могли прокормить ребенка.

— Эй, парень! Это мое шоу. Отойди, черт возьми, от нее!

Арчи продолжал, словно ничего не слышал:

— Я был женат, ты знаешь это. Но я никогда не допускал жену в свою душу. А вот ты проникла туда. Я верю тебе. И то, что ты говорила о будущем…

— Я сейчас покажу тебе будущее, если ты не отойдешь от нее! — завопил Джек.

Чувствуя руку Арчи на своем лице, слыша его голос, Мэгги больше никого не боялась. Его ласка уподобила изверга скорпиону или… или какой-то другой ядовитой гадине, которую нужно просто раздавить. Услышав угрозу в адрес Арчи, Мэгги еще теснее прижалась к нему. Он немного передвинулся, закрывая ее от Джека и не отнимая руку от ее лица.

— Прекрати липнуть к нему! Я застрелю тебя прямо сейчас. Ты слышишь меня? Я сказал, прекрати! — продолжал вопить Джек.

— Я вижу свое будущее, Мэгги, только с тобой, — не обращая внимания на вопли, вымолвил Арчи.

Он смотрел прямо ей в глаза и говорил то, что раньше прятал в сердце. Говорил не для того чтобы разозлить Уоттера и заставить его потерять бдительность. Арчи выразил словами то, что чувствовал. Он никогда не встречал женщины, которой желал бы сказать все это.

— Теперь у меня есть ты, — произнес он проникновенно. Ему уже трудно было представить свою жизнь без Мэгги.

Сделав еще один шажок, он полностью закрыл ее от Уоттера, притянул ближе к себе, надеясь, что она понимает его, и спросил:

— Ты веришь мне?

— Верю, дорогой…

Уоттер не выдержал и ринулся к ним через кухню. Намереваясь вырвать Мэгги из объятий соперника, он забыл, что держал в руке кольт. Однако Арчи этого не забыл и, когда преступник был совсем рядом, оттолкнул от себя Мэгги и ударил Уоттера по руке. Кольт выпал и, ударившись об пол, выстрелил.

Арчи увидел падающую Мэгги. Ее черные волосы, взметнувшись в воздухе, опустились на бледное лицо. Уоттер что-то в бешенстве вопил. Арчи повернулся к нему, удивляясь, как это возможно, что подонок жив, а Мэгги лежит неподвижно.

Изданный им пронзительный крик ярости заставил Уоттера низко пригнуться и отступить назад. Арчи прыгнул, нанося ему мощные удары ногой в пах и здоровой рукой по затылку и не думая ни о чем, кроме не подающей признаков жизни Мэгги.


Она слышала голоса, узнавая оба и стараясь уловить нюансы. Джек был невменяем и выл, потому что все его планы пошли прахом, но в крике Арчи слышалось эхо слов, сказанных им ранее.

Она сильно ударилась головой, содрала кожу на левой руке, которая болела, но не сильно. Что-то среднее между укусом пчелы и ожогом. В голове гудело от удара. Сначала Мэгги плохо видела. Но через несколько секунд зрение восстановилось, сознание прояснилось. Наверное, Арчи решил, будто она мертва. Его крик был криком ярости. Он, видимо, собирался убить Уоттера. За нее. Мэгги, опираясь на стойку, привстала на колени и подняла с пола свой пистолет.

Наблюдая смертельную схватку двух мужчин, она внезапно почувствовала отвращение. Странно, ее желание, вынашиваемое годами, вот-вот исполнится. Арчи собирался убить Джека, пока не нагрянули другие агенты ФБР, и дубасил его здоровой рукой и ногами, намереваясь забить до смерти. Тот, как мог, отбивался. Мэгги решила, что пора вмешаться.

Она много раз тренировалась в стрельбе по движущейся мишени, мастерски владела пистолетом, но сейчас ее руки тряслись, колени дрожали. Она боялась, смертельно боялась промахнуться и случайно попасть в Арчи, убить единственного мужчину, который сделал ее жизнь ценной и осмысленной.

Мэгги подняла руку и выстрелила в потолок. Дерущиеся резко обернулись. Не колеблясь, она рванулась к Джеку и приставила дуло пистолета к его виску.

— Все кончено! — с надрывом выкрикнула Мэгги. — Все кончено, навсегда!

Она была полна ненависти. Он причинил ей так много горя, страданий и боли, а теперь наступило ее время, момент, которого она ждала три долгих года.

Может она убить Джека, нажать на курок? Да, конечно. Кто-то должен это сделать. Она покончит с ним прямо сейчас. Навсегда…

Но достаточно ли этого?

Мэгги хотела чего-то большего, нежели видеть этого подонка мертвым.


Арчи смотрел на Мэгги с изумлением. Услышав выстрел, он увидел, как она метнулась через кухню и ткнула дулом пистолета в висок Уоттера. На ее лице были написаны ненависть и жажда мщения. Арчи услышал, как хлопнули входные ворота. Затем раздались неистовые удары в дверь. Если ты хочешь сделать это, дорогая, делай сейчас, молил он. Пока я еще могу помочь тебе. Вдруг Мэгги медленно начала говорить:

— Я… люблю… тебя… Арчи. Я люблю тебя… намного сильнее, чем ненавижу… этого… изверга. — Она словно боролась за каждое произносимое слово.

Арчи почувствовал, что слезы навернулись на глаза. Слезы, вызванные признанием Мэгги, ее победой над собой в отчаянной борьбе с одним из самых неподвластных чувств, которое должно уйти из жизни, — борьбе с ненавистью.

Уоттер уверял, что игра не по правилам делает человека свободным. И оказался не прав. Только любовь такой женщины, как Мэгги, приносит мужчине полную свободу. Дает ему все, что есть лучшего на земле…

— Все кончено, — сказал Арчи. — Наконец-то все кончено.

Он подошел к Мэгги и встал рядом.

— Ты, несомненно, самая замечательная женщина.

— А мне казалось, что я твоя боль.

— Это было раньше.

Уоттер что-то пробормотал. Мэгги сильнее прижала дуло пистолета к его виску, и преступник немедленно замолчал.

Входная дверь с треском распахнулась, и в комнату ворвались несколько вооруженных мужчин. Они мгновенно оценили ситуацию и остолбенело замерли.

— Вы немного задержались, мальчики, — съязвила Мэгги.

Арчи усмехнулся и подал агентам знак действовать. Когда закованного в наручники Уоттера увели, Арчи здоровой рукой привлек Мэгги к себе.

Она расплылась в блаженной улыбке.

— Это что, предложение?

— Да, и самое серьезное. Только дай мне, пожалуйста, положительный ответ…

— А я уже дала, ведь сказала же: я люблю тебя, Арчи… — Она вдруг осеклась, наткнувшись взглядом на его окровавленное плечо. — «Скорую», немедленно! — отчаянно завопила она.

— А когда же в церковь, под венец? — недоуменно вперил в нее взгляд Арчи.

Загрузка...