Любовь с первой страницы

Глава 5. Джейми «Игры горцев»

В столовой рядом с Оливией сидела Пенелопа, и если сестра уплетала за обе щеки обильно политый клубничным вареньем круассан, то золовка щипала пустую пшеничную булочку без особого аппетита.

– Доброе утро, – сказал я.

Пенелопа вздрогнула, быстро глянула на меня, а потом снова опустила глаза. Я подошел к ней и, присев перед ней на корточки, заглянул в глаза.

– Пенелопа, мне очень жаль, что я спровоцировал Маркуса.

– Не стоит, – перебила она. – Каждый имеет право говорить то, что считает нужным.

– Но не тогда, когда причиняет своими словами боль.

Она сцепила пальцы на животе. Под тонкой кожей на тыльной стороне ладоней сильнее проступили синие вены.

– Маркус – мой муж и он никогда не обидит меня намеренно.

Я беззвучно выругался и беспомощно посмотрел на сестру. Может, у нее был какой-то толковый совет, как вразумить Пенелопу? Она пожала плечами, отрицательно качнув головой. Прекрасно. Снова обернувшись к золовке, я открыл рот, но она отодвинула свой стул и поднялась.

– Пенелопа…

Она обошла меня, не проронив ни слова, и вышла из столовой. Отличное начало дня, ничего не скажешь.

– Не понять мне ее, – пробормотал я, усаживаясь на свободное место.

– Муж и жена – одна сатана, – сказала Оливия.

В этом сестра была права. Именно поэтому Маркус крутил Пенелопой, как хотел.

Откуда-то снаружи донеслись предупреждающие сигналы, словно перед домом парковался грузовик, а следом послышались обрывки мужской речи.

– Что происходит? – спросил я Оливию.

– Сегодня началась подготовка к Играм горцев, – ответила сестра. Её сотовый заиграл тихую мелодию и она, нахмурившись, приложила его к уху. – Извини, Джейми, это руководитель программы. Я должна ответить.

С этими словами она покинула столовую, а я проглотил тост с лимонным джемом, вытер руки об атласную салфетку и подошел к окну. Слева от дома на большой территории, служившей парковкой, стояло пять микроавтобусов и четыре грузовика. Задняя дверь одного из них была откинута, а четверо мужчин в синих комбинезонах вытаскивали из него сложенные шатры.

Как я мог забыть, что из года в год Игры горцев проводились накануне дня рождение Оливии? А значит, в ближайшее время вокруг замка будет стоять кутерьма, пока она не достигнет апогея, когда здесь соберутся тысячи шотландцев и туристов. Отец мог бы организовывать Игры в любой день года, но неизменно выбирал середину августа из-за самой хорошей погоды. Сам по себе праздник, призванный чтить шотландскую культуру, мне нравился. Перетягивать канат, метать бревна и танцевать под волынку – это всегда весело. Но из-за этого день рождения Оливии отходил на второй план. Это злило меня раньше и злит не меньше сейчас. Да, мы выросли, но, черт побери, почему нельзя хотя бы раз уделить все внимание дочери?

– Наконец-то ты соизволил проснуться, – раздался голос отца за спиной.

Я резко обернулся, желая бросить в ответ колкость, но, увидев, в сопровождении кого он появился, поражено открыл рот.

– Ангус?

Главный репортер областной газеты улыбался мне от уха до уха. Пышные усы забавно контрастировали с блестящей лысиной. Рядом с ним стоял паренек лет шестнадцати. На носу, лбу и подбородке красной россыпью сидели прыщи. Чертов подростковый возраст. У обоих на шее висели фотокамеры, а в руках они держали блокноты с остро заточенными карандашами. Моего любимого наставника явно сопровождал новый практикант. Давным-давно я точно так же ходил за ним хвостом, пытаясь разобраться, хочу ли стать репортером.

– Джейми, мелкий засранец! – с искренним энтузиазмом воскликнул Ангус.

Оставив отца позади, он пошел в мою сторону, раскинув руки. Время оставило след на его лице: вокруг проницательных карих глаз собрались морщинки-лучики, а у носа залегли глубокие складки.

– Тебя не узнать! – воскликнул Ангус, обрушиваясь на меня с медвежьими объятиями.

– Но ты-то смог, – улыбнулся я.

– Вымахать вымахал, но все еще язык без костей, – довольно хмыкнул он.

К нам подошли отец и щуплый паренек, который не сводил восхищенного взгляда со своего ментора.

– Это Эндрю, – кивнул на практиканта Ангус. – Он пытается понять, насколько он безнадежен. А это Джейми…

Ангус замолчал, видимо, прикидывая, как представить меня, и ему на помощь пришел отец.

– Джейми – обычный оператор в ток-шоу Би-би-си про одиноких фермеров, которые ищут свою любовь.

Он словно наотмашь ударил меня по лицу. Щеки охватило нестерпимым жаром.

На самом деле я не стыдился работать в ток-шоу «Любовь-морковь». Формат напоминал передачу «Холостяк», только не с одним кандидатом, а с пятью, и у нас все было искренне: с настоящими чувствами и даже свадьбами. Точнее так было, пока шоу вела Роуз. После её ухода мы как будто потеряли душу. Новую телеведущую интересовали только рейтинги, которые, ей назло, все падали и падали.

– Честно говоря, я думаю попросить шеф-реда дать мне другое место, – признался я, подавляя желание приложить ладони к горящим щекам.

– Почему ты не рассказал об этом раньше? – спросил отец с проблеском заинтересованности. – Хочешь пойти на повышение?

– Мне не нравится новая ведущая.

Отец нетерпеливо выдохнул.

– Это работа, а не кружок по интересам, Джейми. – Он глянул на наручные часы. – Ладно, я пойду. Кто-то же должен нести ответственность за происходящее. Нужно дать указания, где расставить шатры. – Он направился к выходу, но обернулся на пороге. – Ангус, я надеюсь, что вы правильно и всесторонне осветите Игры горцев, а также подчеркнете наши усилия и гостеприимство.

Ангус холодно улыбнулся.

Пытаясь разрядить обстановку, я обратился к пареньку.

– Как твоя практика? Помню, когда я проходил ее, Ангус гонял меня и в хвост, и в гриву до мозолей на ногах и пальцах. Быть везде первым, писать как можно точнее. Он рвал на крохотные кусочки любую статью, если в ней было хотя бы одно лишнее слово.

– Иногда Ангус снится мне с кнутом в руках, – косясь на своего наставника, признался мальчишка.

Я хмыкнул.

– Люблю честность.

– Эндрю не так уж и плох, – признался Ангус.

Он знал, каким должен быть репортер и требовал от своих подопечных абсолютной самоотдачи. Во времена своей молодости он работал военным корреспондентом на Ближнем Востоке и, наверное, так бы и мотался по горячим точкам, если бы его жена Маргарет не родила близнецов. Ради того, чтобы болеть за них на футбольных матчах и помогать им стать порядочным мужчинами, он согласился осесть в этом захолустье, писать статьи для местной газеты и натаскивать сопливых подростков.

– Слушай, Джейми, – начал Ангус, – а ты надолго в наших краях?

Нехорошее предчувствие холодом распространилось от солнечного сплетения по телу, но я заставил себя ответить:

– На две недели.

– О! – Ангус вытащил мобильник из нагрудного кармана и открыл календарь. – Это очень здорово! Ты помнишь ту старенькую видеокамеру, на которой я вводил тебя в курс дела?

– Она ещё не развалилась на части?

– Представь себе, – хмыкнул Ангус. – Мы запустили новый сайт и добавляем туда видеорепортажи. Может, проведешь для Эндрю мастер-класс от профи Би-би-си? Это поднимет его на новый уровень!

– Это я-то профи? – рассмеялся я. – Ты явно преувеличиваешь. У тебя гораздо больше опыта.

– Может быть, но во время проведения Игр состоится забастовка железнодорожников в сорока милях отсюда. Признаюсь честно, сейчас повышение зарплат этих людей меня очень волнует. С выходом из ЕС финансовое положение в стране сильно пошатнулось. Но ты слышал своего отца, ему нужна огромная хвалебная статья, и по его просьбе начальство взяло меня в оборот. А вот если ты сварганишь статью, как я тебя учил, и заодно возьмешь под свое крыло Эндрю, я смогу сделать свою работу.

– Ты шутишь, да?

– На такую ерунду у меня нет времени. Что скажешь?

Я перевел взгляд на подростка. Он чесал прыщ на кончике носа карандашом.

Последнюю статью я написал двенадцать лет назад во время практики. Свои знания оператора я прибрел практическим путем и действовал больше интуитивно. Просто чувствовал, как надо.

– Джейми, соглашайся.

Я спрятал руки в кармах куртки.

– Вряд ли у меня будет время.

Ангус поджал губы. Это выглядело так, будто вместо рта у него усы. Однако смешно не стало. Я чувствовал, что он разочарован во мне, но лучше сейчас, чем потом, когда Эндрю бесцельно проведет со мной два дня.

Ангус быстро нацарапал свой номер в блокноте и вырвал страницу.

– Позвони мне, если передумаешь.