Любовь взаймы-2

Глава 9

Куин

Женщины удивительным образом сочетают в себе несопоставимое. Мало того, что там логика запутанным клубком, а также спящая ведьма, актриса и милая зайка, в зависимости кого разбудишь, так там же ещё и гремучая смесь характера. Тут она тебе умная, она поражает своей смекалкой и острыми шуточками, и буквально сразу же она может отмочить несусветную глупость, такую ерунду, что пар из ушей начинает валить. Тут тебе она слабая и беззащитная, размазывает слёзы по щекам, и тут же горы может свернуть, порвать пасть крокодилу и послать на хер все правила, если ей вдруг что-то захочется. Вот меня всегда поражала одержимость женщины своим желанием. Хочу и хоть умри!

Даяна зацепила меня с первой минуты, вот этой своей отчаянной отвагой. Надо же, пришла просить помощи у ирландской мафии. Для этого нужна смелость и глупость одновременно, в этом и есть вся женская суть. Остроумная и хорошенькая девушка, которую я задумал подцепить и развлечься на какое-то время, тем более что я всегда свободен и что-то во мне проклёвывалось романтикой. Я познакомился с ней первым и я никогда не прощаю тем, кто бьёт меня по морде. Поэтому, когда появился Дамир Шакли, его участь для меня уже была предопределена. Это что-то сродни вызову, я дал себе слово, что он её не получит. Я и так офигел от этой цепочки совпадений, просто мистика какая-то.

Сначала Даяну понесло в эту клинику, затем она подошла именно этой паре, а потом моя голубоглазая ирландка спуталась с мужем Линды Морли. Даже специально не придумаешь! Семейство барона Морли, за которым я слежу уже много лет. Для них у меня уже давно подготовленно несколько сюрпризов. За их вседозволенность я уничтожу этих зажравшихся английских снобов, а для Дамира Шакли будет отдельный сценарий, потому что он даже не догадывается на кого он поднял руку.

Как и Даяна не догадывается, что я неустанно за ней слежу и знаю, о её разговорах по телефону. Куколка хочет поиграть в любовь, что ж, давай поиграем, потому что я реально на тебя запал и отступать не собираюсь. Обидно, конечно, я к тебе со всей душой, а я редко кому-то так привязываюсь, а ты меня так жестко отшила, да ещё и англичанина своего за собой позвала. Ты влюбилась не в того парня, Дяана, и я помогу тебе исправить эту ошибку. Предлагал ведь другой вариант, стань ты тогда моей любовницей не было бы ни ребёнка, ни мистера болвана. А теперь придётся рвать по живому, раз на тебя ничего остальное не действует, раз ты упрямее осла и настойчивее дятла. Я тоже парень не промах, и я гораздо умнее этого неудачника.

— Вам назначена встреча с баронессой? — учтиво лыбится мне дородная деваха, помощница Линды Морли.

— Уверен, Линда найдёт для меня свободное окно, если вы сообщите ей, что у меня есть информация по поводу её мужа и суррогатной матери, — выжидающе приподнимаю бровь и наблюдаю, как деваха удаляясь, виляет задом. Я слышал, что Линда Морли умышленно нанимает страшненьких помощниц, чтобы на их фоне выглядеть красоткой. Хотя для меня возьми она даже жабу себе в помощницы — жаба выглядела бы привлекательнее. Как я и ожидал, баронесса быстренько разгребла запланированные дела и соизволила со мной поговорить, важно усевшись на своём старинном диване.

В деле ограбления банка моя фигура и моя причастность нигде не засветились, личного участия я не принимал, отпечатков там моих нет, а денежки моего отца я найду куда пристроить и совесть меня при этом мучить не будет.

— И что же вы хотите за вашу информацию? — с пренебрежением произносит эта мымра, смерив меня высокомерным взглядом.

— У нас с тобой будет долгий разговор, Линда. Ты сейчас захлопнешь пасть и сделаешь лицо попроще, если не хочешь, чтобы всё ваше грязное бельё было развешано по всему Лондону. Меня зовут Куин Уолш и ваша семейка уже давно стала моим хобби. О, не нужно делать такое лицо, я ещё не перешёл к самому интересному и самому главному. Итак, чего хочет Линда и чего она боится? Ты хочешь вернуть мужа, ты ненавидишь саму мысль остаться разведённой женщиной, тебе даже плевать, что Дамир тебя не любит, главное, чтобы красавчик был рядом на всех балах и приёмах. Но ты боишься, что он узнает о твоём обмане. После аварии ты шантажировала его, обвиняя, что из-за его невнимательности осталась неспособным родить ребёнка инвалидом, но на самом деле ещё будучи юной девушкой ты узнала, что никогда не сможешь родить ребёнка, ты бесплодна с рождения из-за редкого генетического заболевания. И твой чёртов папаша об этом знал, знал, что может остаться без наследников, поэтому за год до смерти он подписал бумаги, в которых признаёт своего внебрачного сына, чтобы род Морли не прервался. А вы предоставили ему информацию, что его сын якобы трагически погиб, обманули старика. Ай-ай-ай! Хочу немного расстроить — я жив и здоров. Скандал по этому поводу мы раздуем чуть позже, сейчас главное не это. Я даже пока не стану углубляться в дела благотворительных фондов, вернее в те махинации, которые там проворачиваются. У меня там работают свои люди, которые втёрлись к тебе в доверие, поэтому посадить тебя в тюрьму сложности не составит. Но это всё потом, моя дорогая сестра. Сейчас ты будешь послушно делать то, что я тебе скажу. Начнём с того, что ты заставишь Дамира вернуться в Лондон. Придумайте что-нибудь, я знаю вы с его матерью подруги. Если будешь послушной, возможно, я позволю тебе избежать скандала и тюремного заключения. Проверь свою электронную почту, я выслал кое-кое какие файлы, подтверждающие мою осведомлённость во всех ваших делишках. Там же будет и номер моего телефона. Остальное обсудим позже. Надеюсь, тебе хватит ума не рыть для себя яму. Ты стерва, но не дура.

На её лице не дёрнулся ни один мускул! Бледная, будто её обескровили, Линда сидела не шевелясь, прожигая меня своим ненавидящим взглядом. Конечно, она всё поняла и определённо она напугана. Эти аристократы всё-таки умеют держать спину ровно перед расстрелом. Я давно представлял себе эту встречу. Появление Даяны только ускорило это событие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Теперь очередь Дамира. Насколько мне известно, он уже в Биррене и наши голубки встретились. Даяна и не собиралась по-настоящему от него убегать, это были просто кошки-мышки, чтобы проверить силу чувств. Для меня это удар ниже пояса, но я его выдержу. Потому что ударю в ответ. Я умею ждать, я ей говорил, что терпения мне не занимать.

У неё так счастливо светятся глаза. Мне правда больно разбивать твои надежды, куколка. Не хотел своим появлением стирать улыбку с твоего лица. Вернее, своим появлением я намерен стереть его из твоей жизни. После того, как ты узнаешь правду, ты не сможешь его простить. А я останусь рядом, как и обещал.

— Да, я собиралась тебе кое-что рассказать. Думала, встретимся завтра и поболтаем. Но раз ты приехал раньше, тогда не будем откладывать. Только давай после завтрака? — немного смущённо бормочет Даяна, поглядывая на своего кавалера.

— Что-то я не понял, почему ты должна перед ним отчитываться?! — взрывается мистер Шакли. — Да, мы с Даяной вместе, она носит моего ребёнка, и я люблю эту девушку. И я не вижу причин тебе здесь находиться, — шипит он на меня, играя желваками.

— Ошибаешься, это моя родная земля, я у себя дома, англичанин. А ещё я обещал помочь Даяне и помощь может выглядеть не так, как мы её привыкли воспринимать. Может даже казаться, что я хочу навредить, но на самом деле, я хочу, как лучше, потому что мне тоже нравится эта девушка. А ты, прежде чем крутить роман, лучше бы сначала развёлся с предыдущей женой. Упс, у тебя ведь не получается, ты ведь не сказал Даяне, что до рождения ребёнка это сделать невозможно. Что пока Даяна не докажет в суде, что Линда Морли не является биологической матерью, ты развод не получишь. Но есть ещё кое-что, что Даяна должна знать. То, о чём ты забыл упомянуть…

— Послушай ты! — о, мистер Шакли явно горит желанием меня ударить. — Я не позволю тебе её огорчать, какие бе сплетни ты там не принёс! Даяне нельзя нервничать и если ты так ведешь себя по отношению к девушке, которая тебе нравится — то настоящий урод!

— Готов поспорить! — с вызовом бросаю в ответ. — Ты иди, куколка, перекуси, а мы тут с мистером Шакли обсудим, кто из нас больший урод.

— Никуда я не пойду! Куин, прекрати немедленно! Я прошу тебя, давай не будем разыгрывать трагедию на пустом месте! Что ты себе такое выдумал? Я не давала тебе повода думать, что между мной и тобой будет что-то большее, чем дружба. Если я тебе что-то должна, скажи, и мы рассчитаемся. Кто ты мне по большому счёту? Почему ты решил, что имеешь право вмешиваться в мои личные отношения? Я люблю Дамира. И если он не упомянул о некоторых нюансах своего развода, значит, у него на то были причины. Да хотя бы то, что он не хотел меня огорчать раньше времени. Чтобы там ни было, но это не твоё дело, Куин!!! — терпеть не могу, когда она на меня злится, я тогда тоже врубаю принципы.

— Наверное, об аварии он тебе тоже всю правду не рассказал, потому что боялся огорчить, — бросаю я, глядя исключительно на Дамира. О да, парень, ты понял на что я намекаю.

— Даяна, прошу тебя, иди, сделай заказ, а я присоединюсь к тебе через минуту, — стараясь сохранять спокойствие он нежно касается её руки. Даже смог успокаивающе улыбнуться. — Мы с этим джентльменом пару минут цивилизованно поболтаем. Всё будет нормально.

И пока Даяна не вошла в ресторан, мы сохраняем молчание, провожая её взглядом.

— Что тебе известно? — резко поворачивается ко мне англичанин, пронзив меня недобрым взглядом. У Линды научился?

— Ты бы перед тем, как тащить девушку в постель узнал её чуть лучше…

— Мне не требуется твой анализ ситуации, мне вообще на твоё мнение плевать. Я спросил, что тебе известно, козёл?

— А тебе известно, что более трёх лет назад Даяна потеряла отца? Он умер, не приходя в сознание в лондонской больнице, потому что его якобы сбил пьяный водитель, скрывшийся с места преступления. Но мы ведь с тобой знаем, как богатенькие умеют заминать грязные дела, дал взятку — и ты ни при чём. Это был ты, трезвый, но невнимательный! Вы конечно же не выяснили, что это был за человек, вы предпочли поскорее забыть об этом инциденте. Даяна носит фамилию матери, иначе ты бы сразу понял, поинтересовавшись об её отце, что Даниэл Пауэр, которого вы сбили в тот злосчастный вечер, возвращаясь с крутой вечеринки, человек, которого она очень любила. Не хорошо начинать отношения с тайн, мистер Шакли.

Ещё один бледный аристократ умеющий держать своё лицо.

— Это был несчастный случай. Мою невиновность доказали. Шёл дождь, человек выскочил неожиданно. Да, мы не хотели, чтобы наши имена светились, но я не виноват в его смерти, — выдавил он холодным, безжизненным голосом.

— Но ты стал её причиной и не важно виноват ты или нет. Из-за тебя не стало её отца.

— Какая же ты тварь…

— На войне все средства хороши, — хмыкаю в ответ.

— Какая к чёрту война?! Дело касается девушки, которой ты хочешь разбить сердце!

— Нет, его разобьёшь ты. Если ты сейчас свалишь, Даяна ничего не узнает о той аварии. Ты просто уйдёшь из её жизни. Скажешь, что возникли срочные дела и вернёшься в Лондон. Сменишь номер телефона и больше не объявишься. Она немного позлится, поплачет и забудет тебя, она ведь гордая, она за тобой не побежит. А я ей помогу, позабочусь о ней и о ребёнке. Вы отзовёте иск, который возбудили против нарушения договора о суррогатном материнстве и оставите Даяну в покое.

— Хм, думаешь вот так всё просто? — вроде бы произносит спокойным тоном, а в следующую секунду снова бьёт меня в морду. — Не надейся, что так будет! — рванул он в сторону ресторана. Ну давай, у тебя кишка тонка, рассказать ей правду. Увидишь эти голубые глаза и сделаешь так, как я тебе сказал.

Дамир

Конечно же Даяна наблюдала за нашей потасовкой в окно. Она нервничает, а я не хочу, чтобы это отразилось на её состоянии и на нашем ребёнке. Только вот этот придурок не оставил мне выбора, я в любом случае заставлю её страдать. Боже, как же я этого не хочу! Как понять, что травмирует её меньше? Как нам остаться вместе и пережить весь этот кошмар?

— Я вижу, этот ваш цивилизованный разговор до добра не довёл? — хватает она меня за руку, как только я сел за столик.

— Просто твой друг обладает такой харизмой, что к ней хочется прикладываться кулаками. Милая, давай ты попробуешь успокоиться и нормально позавтракаешь. Нехорошо заставлять нашу дочь голодать, — стараюсь говорить спокойно, вот только одеревеневшее лицо отказывается улыбаться, поэтому я представляю, как это выглядит со стороны. Кажется, я пугаю её ещё больше.

— Что он тебе сказал, Дамир? Я не хочу есть, у меня пропал аппетит! Куин тебе угрожал? У него на тебя что-то есть? Ты бледный, будто тебя приговорили к расстрелу!

— В каком-то смысле так и есть. Причём сегодня меня расстреляют дважды. Но вначале я хочу, чтобы ты подкрепилась, для меня это важно и не упрямься, пожалуйста. Потом мы вернёмся в номер, где и поговорим, — мой телефон начинает звонить, я отключаю его не глядя и подзываю официанта. — Кофе, будьте добры. Американо без сахара. — Люблю тебя, — произношу, когда Даяна всё-таки принимается за свой завтрак. — Только жуй хорошо, не нужно так торопиться, дай мне тобой полюбоваться, — чуть не ляпнул «перед смертью». Потому что в любом случае — расставание для меня — это та же агония.

Двадцать минут затишья перед бурей. После чего Дяана отодвинула тарелку и решительно поднялась из-за стола:

— Я хочу наконец узнать в чём причина написанной у тебя на лице трагедии и прекратить это. Прошу, уважь меня правдой и не нужно бояться сказать лишнее, потому что я беременна и меня нужно оберегать. То, что может вызвать негодование и стресс у женщины под гормональным давление никому не ведомо и непредсказуемо. Меня могут расстроить и совершенно банальные вещи. Пойдём! — и снова она ловит мою руку и прежде, чем двинуться к выходу, крепко меня обнимает. Будем считать это хорошим знаком.

— Ладно, с чего-то нужно начинать, — вздыхаю, ерошу волосы, ловлю её взгляд. Присев на кровать Даяна замерла, приготовившись слушать. — Куин полагает, что мне нужно исчезнуть из твоей жизни, пропасть навеки вечные, если я уеду сегодня же — ты никогда не узнаешь этой правды. Он не верит, что мне хватит смелости признаться, потому что, если я сбегу ты будешь ненавидеть меня значительно меньше. Но я всё равно рискну, потому что возможно иногда я поступал как ничтожество, но я никогда не был трусом. Так как я не хочу пропадать из жизни девушки, которую полюбил всем сердцем, не хочу потерять связь со своим ребёнком, потому что у меня есть капля надежды…

— Дамир, достаточно предисловий просто скажи! — не выдерживает она этого нервного напряжения.

— Дело касается той аварии три года назад. Я рассказал тебе не все подробности. Не посчитал нужным. Как и не потрудился узнать тебя поближе, расспросить о твоей жизни. Меня слишком резко затмило этим чувством к тебе, поэтому всё, что было до наших с тобой отношений стало неважным, второстепенным и прожитым. И это было моей ошибкой. …Как я и говорил, тем вечером лил дождь, Линда затеяла скандал в машине, я психовал, превысив скорость. И тут на дорогу неожиданно выскочил человек… я попытался избежать столкновения, но было уже поздно, я всё равно сбил этого мужчину в чёрном дождевике, и повернув руль, снёс ограждение на строительной площадке… машина перевернулась. Полиция прибыла на место аварии, но так как у барона Морли были очень влиятельные друзья и сам он не последний человек в Лондоне, информация о сбитом пешеходе нигде не всплыла. Это дело замяли, признав погибшего мужчину виновным так как он переходил дорогу в неположенном месте. Наши имена не должны были всплывать, высшее общество не любит мараться. Этого мужчину звали Даниэл Пауэр… — услышав это, Даяна вскрикнула, зажав рот ладонью. Замычав, она принялась трясти головой, и в конце концов заплакала. — Куин сказал, что это был твой отец. Я очень сожалею и сочувствую твоей утрате. …Да, я послужил причиной его гибели, но я продолжаю настаивать, что это был несчастный случай. Даяна… — она так плачет, закрыв ладонями лицо, что у меня сердце разрывается. Пытаюсь сесть рядом и обнять, но она отталкивает меня с таким остервенением, что мне хочется перестать дышать.

— Уйди! Уйди отсюда, я не хочу тебя видеть!!! — кричит она и её красивое лицо исказилось от боли.

— Не уйду! — вдруг рявкаю в ответ. — Не уйду, потому что сейчас ты самое важное, что есть в моей жизни! Возможно, мы не зря встретились и любовь не зря просто так связала нас ребёнком! Я не уйду, Даяна, потому что хочу бороться за нас, и я готов вынести шквал твоих обвинений. Когда эмоции улягутся ты посмотришь на всё иначе…

— Как иначе? Глядя на тебя, я буду видеть убийцу моего отца!!!

— Тогда глядя на моего ребёнка ты тоже будешь видеть убийцу твоего отца? Может, избавишься пока не поздно?!

— Не смей кричать на меня!

— Буду кричать, чтобы докричаться! Это был несчастный случай! Он выскочил на дорогу прямо перед моей машиной в темноте под проливным дождём, словно от кого-то убегая! Я не успел нажать на тормоз, потому что это было нереально!

— Тогда я уйду! — вскакивает она, пытаясь броситься в сторону двери, и я конечно же сгребаю её в охапку, с силой прижимая к себе, пытаясь сдержать эту истерику.

— Я тебя никуда не отпущу! Буду часами тебя обнимать, молчать, подавать воду, ставить на лоб холодные компрессы, но не отпущу. Не позволю страдать, заламывая пальцы, рыдать и проклинать меня, убегать вместе с Куином, потому что на самом деле ты этого не хочешь. Если уйдёшь — тебе будет только хуже, а мне вообще невыносимо. Мы переживём и примем это вместе. У нашего ребёнка будет настоящая семья, и ты позволишь мне заботиться о вас и любить тебя. Ты сможешь простить судьбе этот удар и разрешишь своей любви залатать все дыры, потому что любовь сильнее всего остального. Я знаю, что ты тоже любишь меня, что тебе хорошо со мной, что мы половинки одного целого и друг без друга уже не сможем…

— Молчи, ты обещал молчать, — застонала Даяна, продолжая всхлипывать, но хотя бы уже перестала вырываться. Подхватываю её на руки, кладу на кровать и ложусь рядом, снова прижимая к себе, укутывая своими руками, оборачивая в своё настойчивое чувство. Она мне нужна. И я хочу, чтобы она это почувствовала, впитала в себя, потеряв всякое желание противиться.

Через час Даяна уже просто шмыгает носом, минут через сорок изредка вздыхает и что меня радует — не отталкивает меня. Я не знаю о чём она думает, что сейчас творится в её голове, но очень хочу узнать, дорого бы отдал, чтобы подслушать хотя бы половину.

Осторожно целую её в макушку, потом чуть смелее в висок, задерживаюсь губами, скольжу ими в сторону её маленького ушка:

— Я могу себе это представить, но мне этого не прочувствовать в полной мере, этой жуткой и трагической случайности, этой потери и мистических совпадений. Но я могу сказать тебе одно — расставшись мы уничтожим друг друга, это будет уже не жизнь, а мучение. Поэтому я выбираю тебя, наше будущее, твои улыбки, твой запах, твой охрипший голос по утрам, твои хмурые брови и шуточки. Я выбираю счастье быть с тобой. …Ты мне что-нибудь ответишь или продолжим молчать?

— Я всё ещё думаю, — выдавила она. Уже хорошо, что она колеблется, а не твердит категорическое «нет». Значит, любовь в ней борется с горечью, а настоящее бьётся с прошлым. И я очень хочу, чтобы любовь победила. Продолжаю покрывать её лицо очень нежными поцелуями. Скулы, заплаканные глаза, носик, щёчка, добираюсь до губ и целую её сомкнутые уста. Она не отвечает, ей не до ласки, но и я не сдаюсь. Продолжаю осыпать её поцелуями и не размыкаю объятий, чтобы не удрала.

— Теперь всё сложилось для меня в одну картинку. И у меня есть некоторые предположения. …Хотя ты вряд ли мне поверишь. Мне нужно увидеться с Куином, — снова спустя какое-то время заговаривает Даяна. — Отпусти меня, Дамир.

— Не отпущу!

— Но я хочу в туалет.

— Тогда мы пойдём туда вместе.

— Ты с ума сошёл?

— Да. Разве не очевидно? Из-за страха тебя потерять! — помогаю ей подняться и действительно иду вместе с ней в туалет. Она думает, что я в последний момент отвернусь или выйду, но этого не происходит, я продолжаю смотреть ей в глаза, а она слишком эмоционально истощена, чтобы воевать со мной. — Моя будущая жена не должна меня стесняться, ведь я собираюсь присутствовать при родах. Я не смогу отойти от тебя ни на секунду, пока не буду уверен, что мы вместе, что ты не надумаешь снова исчезнуть. И я готов повторять тебе постоянно, что я люблю тебя. Даже когда ты сидишь на унитазе. Мне важно, чтобы ты меня услышала, Даяна.

— Я тебя услышала, Дамир. …У меня всё ещё печёт в груди, болит голова и режет в глазах. Но когда я представляю, что мы расстались — мне становится ещё хуже. Я пытаюсь принять эту правду. Понимаю, что ты не специально, что … это просто чудовищное совпадение и вмешательство чего-то потустороннего. И если бы ты всё рассказал мне тогда, вполне вероятно, что никакой любви между нами не вспыхнуло бы. Мы бы не переспали, я бы не носила твоего ребёнка. …Поражают подобные выкрутасы судьбы.

— Что значит я тебе не поверю? И зачем тебе нужно видеть этого …козла? — коршуном слежу за каждым её движением, как она ходит по комнате, пьёт воду, бросает в мою сторону многозначительные взгляды.

— Куин кое-чего не знает. …Отец тогда уехал в Лондон на целых десять дней, он нащупал следы одной очень редкой книги. Не уверена, что папа приобрёл её законным путём, но в день своей гибели, как я понимаю незадолго до смерти, он мне её отправил по почте. Всё дело в этой проклятой книге. Папа поэтому за ней и охотился, его будоражило то, что книга проклята. Я думала, что это брехливые слухи, просто нагоняют цену, но оказывается она действительно очень пагубно влияет на людей. С тех пор как она появилась в нашей коллекции мне постоянно не везёт. Я хочу, чтобы Куин от неё избавился. Он знает, как это сделать. Но вначале я тоже дам ему в морду. Тебя успокоил мой ответ?

— Почти. Но не до конца, — качаю головой. — Подойди ко мне, Даяна.

Она подходит, мы долго смотрим друг другу в глаза пока она не проводит рукой по моей щеке:

— Это не было ложью с твой стороны, ты просто не сказал, не хотел тревожить свою душу этим воспоминанием, не хотел, чтобы у меня сложилось о тебе плохое впечатление, потому что сбив человека ты не добавил плюсов к своей карме. Ты не знал, что это был мой отец, а я в свою очередь не рассказала тебе о себе. Видно, нашей любви суждено было случиться. Как и всему остальному. Я тебя не виню, Дамир. Мы все совершаем ошибки, поддаёмся разрушительным эмоциям, слабостям, глупости и отчаянью. В жизни никто не идеален, мы все учимся принимать свою радость и боль, свои взлёты и падения, пытаемся понять чего хотим, но так до конца и не понимаем. Самый большой проступок — это убить в себе любовь и сознательно отказаться от счастья. Я не хочу совершать ещё одну ошибку. Не хочу отказываться от своей любви. Не хочу пополнять ряды несчастных и обделённых. Настоящую ирландку не сломить таким испытанием. Поэтому я выбираю тебя.