Любовь за кадром

5

Какого черта его потянуло на откровения? Сначала полез целоваться, потом ляпнул, что только она одна может его рассмешить… Разве можно говорить такие вещи женщине? Теперь Лора наверняка решит, что жизнь у него не слишком веселая. А то и вовсе надумает спасать его от одиночества. Или начнет жалеть.

Какой же он идиот! Но самое ужасное в том, что, с тех пор, как Лора Троттер появилась на крыльце его дома, он начал всерьез задумываться о себе и пришел к неутешительному выводу: он на самом деле одинок. И не в восторге от своей жизни.

А что тут удивительного? Живет среди коров и лошадей, а в качестве развлечения по вечерам играет в картишки со своими работниками. Или обсуждает с ними же, как сыграли «Миннесотские близнецы» или «Миннесотские викинги», — вот и все развлечения! Негусто…

Интересно, почему до приезда Лоры Троттер подобные мысли не забредали ему в голову?

Да, во всем виновата Лора. Поскорее бы она уехала!

Чтобы он больше не видел ни ее длинных ног, ни зеленых кошачьих глаз, ни губ, которые, кажется, так и просят, чтобы их поцеловали.

Да, поскорее бы она уехала! После вчерашней ночи он за себя не ручается. Черт! Ведь он всего лишь мужчина из плоти и крови, а не монах-отшельник!

— Итак, — Джон решил перейти к делу, — где будем теперь сниматься? На скотном дворе?

— А как же Рекс? — с озабоченным видом спросила Лора.

Хороший вопрос! Может, сказать как есть? Нет проблем! Если этот несносный пес подохнет, он мигом выроет яму на заднем дворе и предаст его земле со всеми почестями.

Джон покосился на Лору и, встретив тревожный взгляд ее зеленых глаз, промолчал. Ну вот! Отличная новость: он уже не говорит, что думает. А почему? Неужели хочет произвести на нее благоприятное впечатление?

— Пойду переоденусь, — буркнул Джон. — Номер ветеринара в телефонной книжке у телефона.

— Надень те джинсы, в которых ты был раньше, — попросила Лора. — Ну те, линялые и… и слегка протертые сзади. И белую футболку.

— А причесаться можно? — с усмешкой спросил он.

Лора придирчивым оком оглядела его волосы и серьезно ответила:

— Оставь как есть.

Джон пошел к себе и с грохотом захлопнул дверь. Какого черта? Может, нарочно надеть самые новые джинсы и черную футболку, чтобы она поняла, кто здесь главный? Но в таком случае она, чего доброго, заявит, что он мешает ей работать, и задержится здесь на лишний день, а то и два. Нет, только не это! Придется все терпеть, лишь бы она поскорее уехала.

Когда она, черт возьми, успела превратиться в такую красавицу? И как ей это удалось?

Джон достал из стенного шкафа джинсы. Как она и просила, линялые и слегка протертые сзади. Осмотрел их и пришел в ужас: ничего себе слегка! Под карманом ткань буквально светится.

Черт! Джон даже покраснел. Выходит, Лора имела счастье лицезреть, какое у него нижнее белье? А теперь это увидят все женщины Западного полушария?! Интересно, и какого же цвета ему надлежит надеть бельишко, раз уж он теперь знает, что оно у всех на виду? Поразмыслив, Джон решил надеть белое. Он сокрушенно покачал головой. Во что превратилась его жизнь? Кошмар наяву! Нет, больше так продолжаться не может!

Гони ее! — подсказывал внутренний голос. И побыстрее! Надевай драные джинсы, раз уж она так хочет, а потом гони.

Джон надел белое белье и протертые джинсы. Главное — чтобы Лора поскорее уехала. А если кому-то интересно, какого цвета у него бельишко, ради Бога! Ему от этого ни жарко, ни холодно. Да ему вообще наплевать, что творится в этом безумном мире! Поэтому он и живет у себя на ранчо, подальше от всего этого безумия, в своем мире, где все подвластно ему.

Во всяком случае, так и было, пока сюда не заявилась Лора Троттер. Джон покосился в зеркало и из духа противоречия причесал волосы. Какого черта! Он ковбой, а не какой-то там городской придурок. И вообще, надо, в конце концов показать ей, кто здесь главный.

Решительным шагом Джон спустился в гостиную. Лора сидела на полу, поджав под себя свои длинные ноги, и гладила Рекса по голове. Тот уткнул свою слюнявую морду ей в колени и только что не хрюкал от умиротворения.

На один безумный миг Джон представил себя на месте сенбернара. Вот он приходит с фермы, усталый как собака, кладет голову Лоре на колени, она гладит его по волосам, а он смотрит ей в лицо и тонет в зеленом омуте ее глаз…

Гони ее от себя! — одернул он себя. И мысли такие гони. Они до добра не доведут.

Как человек дисциплинированный, Джон привык делать не то, что хочется, а то, что надо. И привык продолжать начатое, даже если это причиняет боль.

Он смотрел, как Лора ласкает собаку, и в голову закралась мысль: а может, этой женщине можно довериться? Ну, уж нет! Гнать ее от себя! И как можно скорее.

— Ну что, есть надежда, что больной выживет? — не скрывая сарказма, спросил он, следуя плану скорейшего изгнания Лоры из своей жизни. — Может, пора созывать консилиум?

Пуля попала точно в цель: Лора прижала к себе мохнатую голову Рекса и бросила на Джона убийственный взгляд.

— Признаться, я не большой любитель животных, — сказал он, с удовлетворением заколачивая еще один гвоздь в крышку собственного гроба. Так-то лучше! Глаза Лоры полыхнули гневом, а Джон продолжил: — Кэтти не говорила, что я охотник? Обожаю оленину! Нежнее телятины… Между прочим, Бэмби тоже я подстрелил.

Уничтожив убийцу Бэмби взглядом, Лора ледяным тоном произнесла:

— Ветеринар сказал, что Рекс поправится, только нужно за ним присматривать. Нам следует вызвать у него рвоту.

— Нам? — хмыкнул Джон. — Не понимаю, я-то тут причем?

— Ну, хорошо, я сама все сделаю, без твоей помощи.

Джон нахмурился. Нет, ну надо же так печься об этой надоедливой псине! Прямо-таки с лица спала. И вид у нее стал такой же тревожный, как тогда, четыре года назад. Ну, разве это нормально? Можно подумать, она готовится к землетрясению или еще каким-то катаклизмам.

Даже не заметила, что он причесался!

— Да эта псина может слопать хоть покрышку от колеса! Что ему сделается! — сказал он чуть мягче. Сдавать позиции он не собирался, но ему не хотелось видеть ее такой грустной.

Лора промолчала. Она не сводила глаз с Рекса, а тот глотал ртом воздух, как будто его вот-вот вырвет.

Интересно, если этого барбоса вырвет прямо ей на колени, пришла в голову Джону неправедная мысль, может, ее собаколюбие несколько поубавится? Хотя проверять верность этой гипотезы на ковре своей собственной гостиной ему вовсе не хотелось.

Джон подошел, поднял собаку на руки и направился к двери. Только сейчас он вспомнил про свои «слегка протертые» джинсы. Черт! Он покосился на Лору и насупился. Так и есть! Смотрит именно туда.

А теперь еще и покраснела!

Джон открыл дверь черного хода, вышел на порог и опустил пса на землю. Какое-то время оба стояли, жадно глотая ртом чистый влажный воздух.

— Вот такие дела, дружище! — сказал Джон. — На меня она действует точно так же. Только не надейся, что я стану с тобой сюсюкать. И вообще, тебе место здесь, а не в доме. Надо посадить тебя на цепь.

— Ты что, собрался посадить Рекса на цепь?! — раздался у него за спиной возмущенный голос Лоры.

Джон опустил глаза на поводок у себя в ладони и непроизвольно спрятал руку за спину. Тут же вспомнил свое намерение доказать Лоре, что он бессердечный охотник и безжалостный убийца Бэмби, и с вызовом произнес:

— А что такого? Место собаки на улице. Вот я и хочу посадить Рекса на цепь.

— Не надо! Ведь ему нездоровится…

Джон выпрямился и только сейчас заметил, что в руках у Лоры его теплые куртки с вешалки за дверью. Да еще и его новехонький — черный стетсон!

— Эта шляпа не для конюшни! — сказал он, выхватив стетсон из рук Лоры, и осторожно обмахнул его рукой.

— А для чего же она тогда? — спросила Лора с таким видом, как будто он сморозил какую-то глупость.

— Для особых случаев, — буркнул Джон.

— Ковбойская шляпа для особых случаев? Например, для дискотеки на скотном дворе или еще чего-нибудь в этом роде?

Интересно, где она набралась таких глупостей? Из мультиков Уолта Диснея? И вообще, что она знает про жизнь на ранчо?

— Да, что-то в этом роде, — ответил он, рассудив, что Лоре совсем не обязательно знать, что последний раз он надевал эту шляпу на похороны соседа, старичка восьмидесяти шести лет.

— Ну, а сфотографироваться-то в ней можно? Раз уж ты причесался.

Да, за удовольствия нужно платить!

— Со своей стороны обещаю обходиться со шляпой крайне осторожно. А если с ней вдруг что случится, фирма купит тебе новую.

Да она что, издевается над ним?! Думает, что он деревенщина? Впрочем, какая ему разница, что она думает? Джон нахлобучил шляпу и натянул ее пониже — на всякий случай, чтобы она не поняла по глазам, о чем он думает.

— Может, возьмем Рекса с собой? — мягко спросила Лора. — Ведь за ним нужно присматривать.

Не хватало еще, чтобы эту животину вырвало на сеновале! Джон открыл было рот возразить, но вспомнил уроки Кэтти: никогда не спорь с женщиной, особенно если у нее такой сладенький вид.

Чуть приподняв шляпу, Джон молча кивнул и, памятуя о рваных джинсах, пропустил Лору вперед. Когда они пришли на скотный двор, он решил привязать Рекса к угловому столбу выгона.

— А может, все-таки возьмем его с собой? — вступилась за своего любимца Лора. — Вдруг его стошнит?

— Вот именно! Если его стошнит, я бы предпочел быть от него подальше.

— А если бедняжке станет плохо? — с озабоченным видом продолжала давить Лора. — Вдруг придется делать ему искусственное дыхание?

Джон пристально взглянул на нее, пытаясь понять, шутит она или нет, но вид у нее был абсолютно серьезный.

— Ты что, издеваешься?! Чтобы я прикоснулся к этим толстым, слюнявым губам…

Лора расплылась в улыбке, и Джон понял: она его подловила. Вот кретин! Надо же так попасться!

Он нахмурился и вошел в амбар. Вспомнив про дыру, как бы случайно прикрыл ее ладонью и, подгоняя Рекса, поднялся на сеновал. Что это? Лора хихикает? Он обернулся: та шла, опустив голову, внимательно глядя себе под ноги. Наверное, показалось…

— Какая прелесть! — восхищенно ахнула Лора, как только поднялась на сеновал. — Отличный фон!

Джон привязал Рекса к центральной балке. Пес со смиренным видом растянулся на полу, а Лора свалила вещи в кучу и огляделась. Расчехлила камеру, определила освещение. На ней были обтягивающие джинсы и зеленый пуловер ручной вязки. Из такого очень сложно вытащить сено, пришло в голову Джону, но он тут же одернул себя. Значит, в ее планы не входит валяться на сеновале, да и он ее валять не намерен.

— Будем надеяться, что эта животина не снесет балку к чертовой матери, — мрачно буркнул он. — А то крыша сложится, и это будет моя последняя фотография в жизни.

— Ну, зачем же так мрачно?! — Лора обернулась к нему и деловым тоном произнесла: — Может, хватит хмуриться? Лучше надень-ка клетчатую куртку.

— Я не хмурюсь, — проворчал Джон. Эту куртку он надевал только в самые холода. Да ведь он в ней спарится! Но, вспомнив, что в его планах как можно скорее выпроводить Лору с ранчо, безропотно натянул куртку и приклеил на лицо улыбочку.

— Ну вот, совсем другое дело! — Лора оглянулась и, заметив в углу вилы, предложила: — Давай сделаем так: ты откроешь дверцу и сделаешь вид, будто кидаешь сено вниз.

Джон приоткрыл дверцу и, чувствуя себя круглым идиотом, поддел охапку сена на вилы, сделав вид, будто кидает ее вниз.

— Джон, ты слишком напряжен. Расслабься. Может, на самом деле сбросишь охапку другую?

Он взглянул на нее зверем и процедил сквозь зубы:

— Пожалуйста!

Действительно, почему бы не покидать сено вниз, а потом собрать и закинуть обратно! Тем более, что больше делать ему абсолютно нечего.

— Джон, улыбнись! — попросила она. — Ну, пожалуйста!

Нет, за кого она его держит?! Мало того что он занимается идиотизмом, так еще при этом должен улыбаться от уха до уха!

— Улыбнуться? — повторил он, сдерживаясь из последних сил. — Мне жарко как в сауне, я швыряю на улицу сено, а потом, между прочим, придется спускаться и перебрасывать его обратно. И ты хочешь, чтобы я еще при этом улыбался?!

— А ты подумай о чем-нибудь приятном.

— Например, как я тебя придушу?

— Ну, зачем же сразу душить! Может, займемся чем-нибудь еще?

Джон вспомнил вкус ее губ — таких мягких и податливых… И тут же вспомнил ужас, охвативший его, когда он узнал в ней подружку Кэтти.

— Джон, знаешь что? Переодень куртку и… — Лора огляделась и кивнула на тюки прессованного сена. — И перекинь сюда вон те штуки. Ладно?

Скрепя сердце Джон переоделся в джинсовую куртку с белой подкладкой из овчины и, пока Лора меняла пленку, снял запылившуюся шляпу и с грустью осмотрел ее.

— Ну, все, я готова! — бодрым голоском поведала Лора, снова направляя на него объектив. — Если эти штуки не слишком тяжелые, подцепи одну и иди на меня.

Джон недовольно фыркнул, но повиновался.

— Если ты не можешь сделать довольный вид, по крайней мере, постарайся не быть таким мрачным!

— Никакой я не мрачный! — огрызнулся Джон, пытаясь изменить выражение лица, хотя ему это было совсем не по душе. — Просто радоваться особенно нечему…

Лора вздохнула и повесила камеру на шею.

— Давай попробуем по-другому. — Она подошла к нему и натянула шляпу на брови. — Вот так, иди на меня, смотри себе под ноги и думай о чем-нибудь приятном. Например, о большом сочном куске мяса с жареным картофелем. И о шоколадном пломбире с фруктами.

Или о вкусе ее губ, таких нежных и чувственных…

— Отлично! Вот теперь то, что нужно! — прошептала Лора, щелкая затвором.

— Посмотри на эту псину, — сказал Джон, чтобы хоть на секунду отвлечь ее от работы и самому собраться с мыслями.

Лора оглянулась на Рекса и засмеялась. Огромный сенбернар лежал с блаженным видом, а на нем резвились котята. Один теребил лапкой его хвост, другой рыскал по спине, а третий устроился между передними лапами, прямо у него под носом.

Лора тут же переключилась на Рекса. Джон испытывал двойственное чувство: с одной стороны, его оскорбляло, что Рекс как фотомодель представляет для нее больший интерес, а с другой — получал удовольствие, глядя, как Лора работает.

Запечатлев Рекса со всех мыслимых и немыслимых ракурсов, Лора отложила фотоаппарат, села на сено рядом с ним и принялась играть с котятами.

Сразу видно, городская девчонка! Нарядилась в вязаный пуловер и плюхнулась в сено. Потом намучается вытаскивать сухие травинки оттуда.

Поколебавшись с минуту, Джон подошел и поднял камеру. Внимательно осмотрев ее, пришел к выводу, что она не слишком уж отличается от обычного фотоаппарата, и сделал несколько фотографий Лоры. В изумрудном джемпере и ярко-голубых джинсах на фоне золотистой соломы она выглядела сногсшибательно: в рыжих волосах запутались сухие травинки, на груди играет белый в рыжих пятнах котенок, а у длинных стройных ног расположился черно-белый Рекс, глядя на нее преданными глазами.

— Джон, ты только взгляни на это чудо! — с улыбкой сказала Лора, подняв котенка с груди. — Иди сюда!

— Вот еще! Что я, котят не видел?

— Да ладно тебе! Знаешь, а он жутко на тебя похож! Такой же сердитый…

Джон подошел чуть ближе.

— Они такие очаровашки. Правда?

— Котята как котята, — бесстрастным тоном ответил Джон. — Вырастут и будут ловить мышей.

Внезапно Лора вскочила и, подбежав к нему, вручила котенка, а сама взяла камеру. Джон опустил глаза на котенка, лежащего у него на ладони. Тот чуть испуганно таращил на него глазенки, а потом встал в боевую позу, распушил шерстку и, задрав лапку, угрожающе фыркнул.

— А ты не из робкого десятка! — ухмыльнулся Джон и погладил его по мордочке большим пальцем. Потом согнул руку в локте и устроил его поудобнее. Тот замурлыкал, уткнулся влажным носиком ему в подмышку и, взяв в рот кусок куртки, зачмокал. — Маму вспомнил, дурачок! — улыбнулся Джон. Послышался щелчок камеры.

— Ну вот, одна фотография у нас готова! — сказала Лора. — Для января или ноября.

Отлично! Теперь вся Миннесота увидит его в обнимку с котенком, как будто ему больше заняться нечем!

Но почему-то на душе у Джона стало легко — как будто ему и на самом деле больше делать нечего. Он сел прямо на сено и, откинувшись назад, отпустил котенка побегать.

— А ты можешь хотя бы на минуту отложить в сторонку свою чертову камеру? — пробурчал он. — Между прочим, я устал позировать. Ну, кто бы мог подумать, что можно так вымотаться, занимаясь подобными глупостями?

Один из котят заполз на грудь к Джону, положил лапки ему на шею и лизнул в подбородок. Джон захохотал и, подняв глаза, встретился взглядом с Лорой.

— Давай сделаем перерыв! — предложил он и хлопнул ладонью рядом с собой, приглашая ее сесть.

Чуть поколебавшись, Лора опустила камеру, подошла и уселась на сено рядом с ним.

Нет, какой же он все-таки кретин! Надумал поиграть с огнем? Да еще и на сеновале!

Лора сидела слишком близко. Ее нога чуть касалась его ноги, и он чувствовал тепло ее тела. И ее пьянящий запах.

Джон передал ей котенка, и у него защемило сердце. Пригрев котенка у себя на груди, Лора гладила его по головке, говорила нежные слова, и котенок принялся сосать ей палец.

Джон смотрел на нее — такую красивую и женственную — и не мог не думать о том, что в его жизни так мало тепла. Может, стоит попробовать изменить свою жизнь?

Нет, так дело не пойдет! Никаких личных вопросов! — приказал он себе и ни с того, ни с сего взял и ляпнул:

— Что, Лора, с замужеством ничего путного не вышло, да?

Она нагнула голову, коснулась щекой теплой белой шерстки котенка и тихо повторила:

— Не вышло.

Тебя это не касается! — предостерег его внутренний голос. Да и Лора не горит желанием обсуждать эту тему.

— Что так? — спросил помимо воли Джон.

— Это длинная и скучная история.

— А мы никуда не спешим. Все равно у меня нос блестит, так что придется подождать, а то на фото будут блики.

Лора улыбнулась и, чуть помедлив, сказала:

— Банальная история… Не заладилась у меня семейная жизнь, и все тут!

— У тебя? А ты что, ладила семейную жизнь в одиночку?

С одной стороны, Джону было неприятно, что Лора принадлежала другому, а с другой — он почему-то был рад, что семейная жизнь у нее не заладилась.

Лора невесело улыбнулась.

— Да нет, муж у меня был. Правда, недолго. Всего полгода. Корреспондент.

Она замолчала. Джон искоса бросил на нее взгляд и понял по ее лицу, что в не сложившейся семейной жизни она винит себя.

— Я была молодая и глупая, — продолжила свой рассказ Лора. — Решила, что для пользы дела нужно выйти замуж.

— Для пользы дела? — переспросил Джон. — Как это?

— Я работала в горячих точках. Представляешь, что это такое?

— Более или менее.

— Ну, так вот. Можно сказать, я вышла замуж по производственной необходимости. — Она помолчала. — Вбила себе в голову, что, если у меня будет муж, мне будет удобнее, что ли… — Она залилась краской смущения и вскочила так быстро, что котенок спрыгнул с нее, мяукнув от возмущения. — Сама не пойму, зачем я тебе все это рассказываю? — пробормотала Лора. — И вообще, зря я сюда приехала.

— Почему? — Джон осторожно спустил котенка на пол и тоже поднялся. — Неужели я такой ужасный?

— Дело не в этом. Просто рядом с тобой я чувствую себя все той же несуразной девчонкой, что и четыре года назад. Несу какую-то околесицу! — Она отвернулась. — Нет, у меня точно с головой беда! Вот Фред от меня и сбежал.

— Да он просто дурак, этот твой Фред! Не знает, что потерял.

— Нет, он ни в чем не виноват.

— Так не бывает.

— Нет, бывает… — Лора опустила глаза и чуть слышно сказала: — Как оказалось, женщина я никакая.

— Как это?

— Фред развелся со мной, потому что я… я холодная. — Лора помолчала и, вскинув подбородок, заносчивым тоном продолжила: — Ну вот, теперь ты знаешь, почему мой брак не удался. Так что предлагаю вернуться к работе, пока я не выболтала все свои секреты.

Джон чувствовал, как в нем закипает гнев. Он смотрел на рыжие волосы и глубокие зеленые глаза Лоры, вспоминал тепло и податливость ее губ.

Холодная? Да этот Фред просто урод! Будь он сейчас тут, Джон бы объяснил ему, что к чему. Наверняка сам какой-нибудь извращенец, вот и навесил всего на беднягу!

— Бред! — буркнул он. — Никакая ты не холодная. Ты…

— Спасибо, — ледяным тоном перебила его Лора. — Не сомневаюсь, Джон, ты в этом деле эксперт. Только давай сменим тему. Накинь вот этот шарф. По-моему, с джинсовой курткой он будет смотреться отлично. А еще…

— Лора… — Джон нежно обнял ее за плечи и заглянул в глаза. — Никакая ты не холодная, — повторил он. — Понятно?

Она смотрела на него во все глаза, не мигая, как будто он был ее последней надеждой на спасение.

Бывают моменты, когда мужчина не имеет права руководствоваться инстинктом самосохранения. Всю свою жизнь Джон старался поступать правильно, даже если это идет вразрез с его личными интересами. И сейчас он точно знал, как должен поступить.

Он наклонился к Лоре, и она потянулась к нему. Он захватил ртом ее нижнюю губу и нежно прикусил.

Лора прильнула к нему, и он прижал ее к себе так, что даже сквозь куртку почувствовал, как колотится ее сердце. Он раздвинул языком ее губы, и она, обвив его шею руками, ответила на поцелуй.

Сквозь пелену желания пробилась мысль: ведь это Лора, лучшая подруга его младшей сестры. И что дальше? Черт! Он что, уложит ее на сено и…

Нет!

Поступить так с Лорой он не может. И не имеет права. Даже если она думает, что сама этого хочет.

Зато он знает о ней то, что ей самой неведомо. Он не может воспользоваться ее невинностью. А она невинна, хоть и была замужем за каким-то придурком, который внушил ей, будто бы она фригидна. Лора не из тех женщин, которые прыгают из постели в постель. И любовная интрижка не для нее. Она заслуживает большего.

И хотя Лора выглядит этакой преуспевающей деловой женщиной, в глубине души она нежная и ранимая. И мечтает об одном-единственном мужчине на всю жизнь.

Только он не готов стать для нее тем самым единственным. После смерти родителей, когда ему пришлось растить Кэтти, он понял суровую истину: в этой жизни можно и должно рассчитывать только на себя самого. А любовь своего рода болезнь. Болезнь и вечный страх потерять того, кто тебе дорог.

Так что не случайно он живет бобылем на своем ранчо. Не слишком весело, зато спокойно.

Джон высвободился из ее объятий и, отстранившись, сказал, избегая смотреть ей в глаза:

— Извини.

— Извини? — с недоумением переспросила Лора. — За что?

Джон не удержался и дотронулся до ее щеки, погладил бархатистую кожу, словно хотел запомнить, прежде чем уйти.

— Лора, ты огонь, а не лед, — сказал он, отходя от нее подальше и по-прежнему не поднимая глаз, словно боясь, что передумает. — Ну что, продолжим? — спросил он чуть погодя. — Ну и как ты теперь будешь меня снимать?