Любви больше нет

Глава 15

Таисия

В последние дни настроение становится все хуже и хуже.

Я думала, что я сильнее, что меня невозможно выбить из колеи никакими трудностями и переживаниями, и что если возьмусь за какое-то дело, то доведу его до конца во что бы то ни стало.

Но сейчас, сидя на кухне, я чувствую опустошенность. Приходится метаться между работой и домой, между тем, что хочу и тем, что должна, а у меня нет сил.

Все чаще мне кажется, будто где-то возникла брешь, через которую утекает моя энергия. Я постоянно хочу спать, отрубаюсь стоит только прикоснуться головой к подушке, но по утрам сползаю с кровати уже уставшая. У меня нет аппетита, нет настроения, и глаза постоянно на мокром месте, потому что на душе неспокойно. Я уже забыла, что такое внутреннее равновесие и баланс. Кажется, что кругом заснеженная пустыня, а под ногами хрупкий лед. И я иду по нему, отчаянно пытаясь ни поскользнуться, и не проломить его. Потому что тогда – верная погибель.

Кажется, кому-то не хватает витаминов.

Максим приходит раньше, чем обычно. Он больше не задерживается на работе и сразу несется домой. И когда я вижу, как он переступает через порог, у меня сердце в груди подскакивает.

Я так рада его видеть! Соскучилась до дрожи!

Поэтому бросаюсь к нему на шею, обнимаю с размаха, едва не свалив мужа с ног.

— Ты пришел.

Он замирает на мгновение, а потом обнимает:

— Куда же я денусь, маленькая. Конечно пришел, — целует меня в нос, — ммм, а чем это так вкусно пахнет.

— Ой! — дергаюсь, испуганно уставившись на него, — я же отбивные делаю. Твой любимый. Забыла совсем.

У меня и правда вылетело из головы! Я бегу на кухню, хватаю с со стола силиконовые варежки и достаю из духовки противень с румяными отбивными и картошкой по-деревенски.

— Успела, — облегченно смеюсь, — еще бы пара минут и подгорело.

Пока Максим переодевается и моет руки, я накрываю на стол.

— У нас сегодня праздник?

— Мне просто захотелось сделать тебе приятное.

На самом деле мысль о том, чтобы порадовать мужа вкусным ужином захватила меня с самого утра. И глядя, как он, уставший и измученный, с аппетитом уминает мой простенький кулинарный шедевр, я ощущаю всепоглощающую нежность к этому мужчине. Такую щемяще-острую, что на ресницах скапливаются слезы.

Я поспешно отворачиваюсь и смахиваю их, чтобы Максим не заметил и не стал задавать вопросы. Мне нечего на них ответить. Это просто эмоции, в которых я утопаю.

— Ну, рассказывай, как там твой потоп?

— Хорошо все. Уже посчитали, урон минимальный, — с готовностью выдаю запрашиваемую информацию, — Оборудование не пострадало, проводку не замкнуло. Воду мы уже убрали. Придется менять ламинат в одном из залов, и перетягивать потолок. Пара дней и все будет готово.

— Ты молодец.

— Спасибо, — горько отвечаю я, все-таки не справившись со своими эмоциями.

Макс тут же подхватывает:

— Ты чего?

— Не знаю, — дергано жму плечами и сдаюсь, — я так устала, что мне уже ничего не хочется.

— Оставить «не хочется»! — Кирсанов на мгновение замолкает, а потом внезапно предлагает, — а давай к морю рванем? Только ты и я. И больше никого. Хотя бы на неделю.

Я измученно улыбаюсь.

— Звучит заманчиво.

Мне очень хочется к морю вместе с ним. Очень, но:

— А как же работа?

— К черту ее. Я хочу быть с тобой, пока еще… — он замолкает, споткнувшись на середине фразы.

— Пока еще что?

— Пока еще есть порох в пороховницах, — отшучивается он.

Мне не смешно, но улыбаюсь.

Кирсанов и правда увлекается морской идеей, но я с тяжелым сердцем настаиваю на переносе поездки на более поздний срок, потому что сейчас не до этого. Может в сентябре, или в октябре. Надо завершить дела, а потом хоть на море, хоть в горы.

— Ладно, — Максим сдается, — тогда как насчет того, чтобы завтра вместе пообедать?

— С удовольствием.

— А послезавтра?

— Конечно.

— А послепослезавтра? — заметив мой недоумевающий взгляд он поясняет, — просто хочу застолбить время и место, чтобы провести время со своей женой. И вообще предлагаю сделать это семейной традицией.

— Откуда такая потребность.

Он перестает улыбаться и, взяв меня за руку, тихо произносит:

— Я так сильно тебя люблю, что хочу проводить рядом каждую секунду.

— Ого, вот это заявление.

Мне сложно смотреть ему в глаза. Там кипит столько всего, что с меня заживо сползает шкура, обнажая собственную слабость.

Не только он хочет проводить рядом каждую секунду. Я готова обедать с ним, ужинать, а все остальное время проводить взявшись за руки.

Боже, какая глупость…

И мы пытаемся, но наших планов хватает ненадолго. Мы обедаем вместе всего два дня, а на третий Макс звонит и, угрюмо извинившись, говорит, что у него возникли неотложные дела.