Мачеха поневоле

Глава 10. Максим

Я осторожно на неё покосился - не пмс ли? Трясётся вся, как осиновый лист на ветру, рука полотенцем в алых пятных обмотана. Нужно посмотреть, что там. К себе её за руку потянул, а Алиса всхлипнула, и ко мне прижалась. Замер, стою. Если это работает, то пусть об меня успокаивается.

— Мне идти надо, - привычно спохватилась она. - у меня там дети… Мишка.

— Подожди.

Размотал полотенце, все пальцы, слава богу на месте, но на одном глубокая рана. К врачу бы, да разве оставит детей сейчас. В аптечке клей был медицинский, сейчас соображу что делать. При виде крови я никогда не терялся, у меня раз на глазах рабочему руку отрезало, при неловком обращении с инструментом. Вот тогда да, хлестало.

Ничего, не растерялись. А руку врачи обратно пришили.

— Стой смирно, - велел я. - Будет щипать капельку.

Достал аптечку из машины, щедро полил рану перекисью, подождал, пока перестанет булькать розовая шапка пены, засыпал порошком медицинским и клеем специальным края раны прихватил. Алиса, как робот стоит, даже не поморщилась.

Вконец устала.

— Первую проблему решили. Дальше что по списку? Дети? Пошли.

Алису снова прорвало, затараторила. Что она никудышная мать и дети у неё голодные. Соня варенье жрёт, я ещё подивился - какой с варенья вред? Нравится, пусть жрёт себе. У Мишки температура, ему нужны дорогие врачи, это я обеспечить могу. Ангелина воюет. А детей у Алисы непременно заберут, поэтому она решила отдать их мне. Решила, что я меньшее зло, чем детдом. И на этом спасибо.

— Стоп, - попросил я. - Я вовсе не горю желанием становиться многодетным отцом.

— А как же… - Алиса поникла, рукой махнула.

Пошла к дому, плечи опущены, на одежде пятна крови и варенья. Волосы, похоже, сегодня ещё не расчесывала, прическа походит на воронье гнездо. Руку раненую баюкает. А кисти у неё тонкие, изящные… С такими руками бы в пианистки.

— Алиса!

Не оглянулась. Я пртпустил за ней. В дом вошёл, она внимания не обращает даже. Чего она там боялась? Что соц защита придёт? Дома и правда, было пыльно. На столе крошки, булка хлеба и варенье. Холодильник почти пуст, так это не проблема, сейчас позвоню, доставят.

— Мир тлен, - резюмировала Алиса. - Пойду Мишку посмотрю.

Я тоже посмотрел, через открытую дверь. Миша вид имел вполне себе здоровый и розовый, но если Алиса перепугалась, наверное, нужно к врачам и правда. Она суетилась вокруг него, я вернулся в гостиную и сел на диван. На ковре сидела Соня и сосредоточенно смотрел мультик.

В мультике герои тянули друг друга за головы, и шеи их растягивались, как резиновые, словно тот палец из моего сна. А потом одна из голов с громким хлопком оторвалась.

— Ну и мультик, - поежился я. - А ничего повеселее нет?

Соня пожала плечами и никак на мою просьбу не отреагировала. Голова, кстати, у человечка больше похожего на оругец выросла новая. А я подумал о том, что отцовство это далеко не просто. И семья в целом тоже. И ничего этого я не хотел. А все же…сижу.

— Мишка болеет, потому что все неправильно, - наконец сказала Соня. Серьёзность её тона не вязалась никак с пухлыми щеками в варенье измазанными. - Ангелина ничего не хочет. Я тоже. Я хочу, чтобы все обратно случилось, и мама снова была живая.

— Но так не получится, - с сожалением сказал я. - Алиса вас любит… Быть может, у вас появится папа.

Я как никогда был близок к тому, чтобы признаться в своём отцовстве. Тормозило меня только то, что имелся ещё один кандидат.

— Я ждала папу, - ответила Соня. - Но больше не хочу никаких пап. Он гадкий! Хотел меня забрать! И зубы у него страшные, и изо рта воняет, я не хочу никакого папу!

Последние слова уже кричала. Вскочила на ноги, смотрит на меня так, словно я виноват во всем. Хотя виноват. В том, что в ту ночь приехал в этот город. Что гроза была. Что мама Сони была такой милой… Виноват, да.

— Всё хорошо будет…

— Приедет соц защита и нас обратно в детдом заберут!

Их бы точно не забрали. Я бы не позволил. Но девочки, видимо жили в святой уверенности, что пыль и варенье это основание для детдома. Я вздохнул. Как-то надо вдохнуть жизнь в это семейство.

Вернулся на кухню. Оформил доставку еды из ближайшего супермаркета, для этого пришлось по пояс в окно вывалиться - интернет не ловит. Затем нашёл ведро, порошок стиральный и несколько тряпок. Набрал воду и вернулся в гостиную. Дверь в комнату с Мишкой и Алисой прикрыл, потом пошёл по очереди все двери открывать, нашёл старшую девочку.

— Семье нужна твоя помощь, - сказал я.

Ангелина сидела поджав ноги и что-то старательно писала в тетрадку. Наверное, обиды свои личные записывает в дневник.

— А вам то что с того? - фыркнула она. - Вы может папа двойняшкам, а мне никто.

— Никакого. Но если эта врачиха и правда куда-то позвонила, и вас приедут забирать, то своих детей я отстоять смогу. А тебя нет. Но ты можешь мне помочь.

К тому моменту, как Мишка уснул и Алиса вышла из комнаты, мы домывали кухню. Я больше командовал. Соня терла снизу, Ангелина там, где повыше. Не скажу, что намного чище стало, но повезло свежестью определённо.

— Да я уже успокоилась, - улыбнулась Алиса. - Сейчас перчатки надену и помогу вам.

Мы убирались дома целый час. Я мою узкую лестницу на второй этаж, и думаю, Господи, зачем мне это все? И правда, юриста бы отправил, но нет же, топаю здесь по мыльным лужам, подушечки на пальцах сморщились уже. Видели бы меня сейчас сотрудники мои…

Вскоре, доставили продукты. По мере того, как набивался холодильник, лицо Алисы все более умиротворялось. Странные они все же, женщины.

На поздний обед или ранний ужин ели пиццу. Все устали. Мишка к нам вышел, сидим, всей "семьёй". Внезапно, в дверь постучали, Алиса даже подпрыгнула на месте.

— Может, третий? - пожал плечами я.

Но у Алисы вся кровь от лица отхлынула. Я до последнего не верил, что приедут из этой самой зловещей службы. Ну, кто в здравом уме вообще может предположить, что в детдоме может быть лучше, чем с родной тёткой?

Но приехали. Заполонили дом, загудели. Я остро пожалел о том, что нет со мной моего юриста, нужно было его под боком держать. Какое право имеют люди так себя вести? Они прошли во все комнаты, на кухню, открыли холодильник, загремели кастрюлями…

Я обернулся, на Алису смотрю. Она стоит, все трое детей к ней прижались, смотрят испуганно круглыми глазами на происходящее, забыв, кто с кем воевал ещё недавно.

— Стоп! - громко сказал я. - По какому праву вы вообще здесь находитесь?

Две женщины перестали исследовать содержимое кухонных шкафов, обернулись удивлённо на мой голос.

— А вы вообще кто?

Остальные подтянулись. Из всего пять человек было и участковый, который явно себя не в своей тарелке чувствовал. На меня смотрят.

— Я Максим Заржевский, - спокойно ответил я. Мою фамилию в этих краях хорошо знали, вот как раз шесть лет назад, чуть больше, в этих краях, чуть дальше курорт строили, многие местные наниматься приходили. - Я будущий муж Алисы. По какому праву вы вторглись в дом моей невесты?

Незваные гости помолчали, переваривая услышанное, Алиса вздохнула тихонько. Я подумал, что если магия моего имени не сработает, позвоню юристу и все с землёй сровняю, весь городок, к чертям собачьим. Стою, выше всех в этой комнате, думаю - дам им ещё минуту.

— Так это…звонок был, мы отреагировать обязанные, - промямлил участковый. - Семья теперь на учёте стоит…

— Вон, - спокойно сказал я. - Всё пошли вон отсюда.

Удивительно, но они ушли. Недовольно озираясь, шебурша своими бумажками, но ушли. Не знаю, сработало ли моё имя, или бешенство, которое клокотало внутри меня, грозя вырваться наружу. Главное сработало.

Дети тихо ушли в комнату. Ангелина успокаивает детей. Я сходил к себе и принёс бутылку дорогого испанского вина - сейчас точно пригодится, не валерьянкой же её отпаивать.

Но Алиса была на удивление спокойна. Сидит, размышляет о чем-то, наверняка тревожном - на лбу морщинки собрались.

— Спасибо тебе, - наконец сказала она. - И за то, что встряхнул девочек, затеяв уборку. И за продукты… Я деньги отдам тебе, сейчас переведу с карточки. Только это все отсрочка, они вернутся. Рано или поздно, но вернутся, я знаю. Я не справилась.

Я смотрю на неё. Палец густо обмотан бинтом. На голых коленках круглые пятна - это Алиса на коленях пол мыла под диванами. Пятен на одежде стало ещё больше прежнего, на щеке мазок пыли, глаза уставшие, в них безнадежность.

И сам своим словам не веря, вдруг говорю.

— Ну и ладно, пусть приходят, - пожимаю плечами так, словно это ерунда совсем. - Ты не справилась, я так точно все запорю… А вместе, может и получится. Алиса, ты и правда того… Замуж за меня выходи.