Мажор и Отличница (СИ)

Глава 2

Ветров

Мелкая сидит в своём пышном платье цвета розовой несдержанности и крутит в своих маленьких ручках дефектный подарок. Конечно, помимо жалкого огрызка книги, который оставила мне одна дерзкая девчонка, я купил сестре еще кучу всего другого. Но интерес Лизы сконцентрирован исключительно на злосчастной поруганной манге.

Целое и невредимое издание ее старший брат так и не сумел приобрести.

«Лошара. — лаконично описал меня и мой провал Ник.»

Я придумал эпичную историю с гориллами убийцами, с которыми пришлось бороться за последний экземпляр книги. И выставил себя не последним героем на планете Земля. Но, судя по взглядам сестры, она меня тоже обозначила в топ списка — только с конца.

Девушки ходят за мной табунами, готовые при малейшем намеке выполнять любые мои прихоти. Но из всех правил существуют исключения. И в моей жизни есть одна единственная барышня, которая вертит меня вокруг своей оси, как ей заблагорассудится — моя девятилетняя сестра.

Лиза хлопает ресничками и, наконец, поднимает на своего провинившегося брата большие голубые глаза:

— Ты придумаешь конец истории вместе со мной? — повелительно уточняет именинница. Таким тоном императрицы общаются со своими рабами, у которых кровью скреплён договор на вечность. Без какой-либо возможности урвать больничный или выпросить пару дней отпуска.

— Конечно! — холопски выдыхаю я. — Мы с тобой замутим конец покруче этого автора, принцесса! Обещаю!

— Ладно. — скепсис в её голосе исходит из самого сердца.

Но уже через минуту она радостно вскакивает со стула и несётся громить нашу квартиру дальше вместе со своими неадекватными друзьями.

Получив разрешение пригласить на праздник любого, кого пожелает, моя отличница сестра, недолго думая, перечислила имена самых хулиганистых ребят своего класса.

Определенно, это серьезный звоночек — причем не первый. Но мы с мамой усиленно делаем вид, словно не понимаем, какие граммы успокоительного и нескончаемого нервного тика ждут нас в будущем. Мы наивно полагаем, что во времена ее бурной юности, не поседеем раньше положенного срока.

— Видишь, ты остался жив, — мамина рука ложится на мое плечо. — А ты так переживал.

— Мам, не выдумывай. Твой сын давно не испытывает подобных эмоций.

— Это ты перед своими друзьями и подружками можешь выпендриваться, — ласково гладит по щеке, а затем с небольшой тревогой спрашивает. — Ты же с нами еще немного посидишь? Скоро папа должен приехать.

— Не называй так этого мужчину. — отодвигаюсь от нее и беру со стола стакан с персиковым соком.

Мелкая пьет только его и яблочный. А значит, заставляет и остальных следовать своим предпочтениям. Никаких мишек барни, только хардкор.

— Дим, он все-таки твой отец, — примирительно шепчет мама.

Остальные родители сейчас находятся в гостиной комнате вместе со своими неадекватными отпрысками. Потому мы можем спокойно поговорить без свидетелей.

— Прошло достаточно много времени. — мама у меня слишком добрая. Иначе я не понимаю, как она смогла его простить. — И не забывай, мы живем в роскоши благодаря ему. — факт с которым сложно спорить.

Но я воспринимаю действительность несколько иначе, чем она. После того, что сделал отец, он до конца своих дней должен на коленях просить прощения и кормить маму с золотой ложечки.

— Он замаливает свои грехи, мам. Пожалуйста, перестань уже его оправдывать. — возвращаю стакан на стол слишком резко, отчего стекло издает пронзительный визг. — Мне пора, у меня дела с Тохой.

— Дим…

— Мам, я с ним и так вижусь. Всегда, когда барин изъявляет желание вызвать на ковёр. — цежу со злостью слова.

Вот зачем она меня постоянно выводит из себя из-за существа недостойного называться человеком. Нормально же общались.

— И его поручения выполняю. Постоянно. Но праздничный семейный стол с ним делить не намерен.

Ухожу быстрее, чем она снова успеет что-то сказать.

Но лучше бы я остался.

Отец, конечно, редкостное говно. Но такого я от него не ожидал.