Магическая невеста

Глава 15

– Мы не знали друг друга до… этого лета, – жизнерадостно проговорил Кристер, улыбаясь самой обворожительной из своих улыбок. – Я мотался по Флайму на портал-поезде. И совершенно случайно…

– Никаких случайностей! – я ткнула его в бок, чтобы не выдумывал глупостей, пусть и опасно близких к реальной версии событий. – Наши отношения развивались медленно и постепенно. И несмотря на то, что этим летом мы… э-э-э… действительно впервые встретились лично, весь прошлый год я много о тебе слышала от твоего друга…

– Томмена Брисби.

– Разве это был Том? – покосившись на мужа, добавила я полушепотом. – Эй, я думала, нас познакомил тот парень из кафе в Хайхилле.

– Чез служит под началом Алефа, – так же тихо ответил Кристер. – А вот твой Томмен для местных никто и звать никак. Не подкопаешься.

– Убедил, – буркнула я и продолжила уже громче и активнее. – Томмен Брисби, мой сосед из Тренсдейла. Он рассказывал о тебе в письмах, и когда весной сообщил, что ты собираешься навестить Тренси, моей радости не было предела.

– Правда, что ли? – ехидно поддел муж.

– Прямо пела от счастья. И не приведи бездна морская тебе услышать, как я пою. Томмен познакомил нас на первой летней ярмарке…

– В Хайхилле.

– В Тренсдейле.

– Точно, в Тренсдейле, – исправился Кристер. – Мы сразу понравились друг другу. На тебе в тот день была такая смешная соломенная шляпка, плохо сочетавшаяся с короткой стрижкой.

– Тогда у меня еще была коса.

– Не представляю тебя с косой, разве что в черном балахоне. Мелкие локоны идут тебе куда больше. Мы тайно встречались все лето, а перед самым отъездом обратно в Грифдейл я набрался храбрости и попросил твоей руки.

– Ох, – я картинно закатила глаза. – Это было просто невероятно! Вечер, беседка посреди озера, дорожка, устланная лепестками роз, три лебедя, плывущие по водной глади, и маленький сельский оркестр, спрятавшийся за кустами, чтобы в нужный момент заиграть прекрасную романтическую мелодию…

– Боги, Ри, – муж наклонился к моему уху, пощекотав горячим дыханием. – Я что, в твоем воображении настолько безвкусен? Пожалей хотя бы оркестр, в камышах наверняка полно комаров. И лебеди, кстати, живут парами.

– Не мешай придумывать идеальную помолвку, – я была неумолима. – Оркестр, беседка, лебеди и золотые магические искры в воздухе. И конечно, кольцо…

– Так, стоп, – оборвал мои романтические фантазии муж. Я восприняла его слова буквально – остановилась посреди полупустой аллеи, что вела от общежития к главному корпусу, где должно было состояться дисциплинарное слушание. – Никакого помолвочного кольца. Если упомянешь, заставят предъявлять, а как ты объяснишь, что мы с тобой не купили парные украшения даже для свадьбы?

– Ты бедный студент, забыл? – буркнула я. На секунду за отсутствующее кольцо стало обидно – ведь и правда, от наспех проведенной церемонии у нас осталось только свидетельство о браке. Остальные детали на тот момент показались несущественными, а вот сейчас кольца очень пригодились бы для придания убедительности нашей легенде. – На украшения не было денег.

– Куплю на днях, – пообещал Кристер, вновь беря меня под руку. Нужно было спешить – мы и так провозились слишком долго, потратив почти полчаса, чтобы прийти в себя после неожиданного вызова на комиссию и еще более неожиданного страстного порыва, что толкнул нас друг к другу. – А комиссии скажем, что очень торопились пожениться. Я просто не мог представить, – он посмотрел на меня так проникновенно, что сердце, и без того растревоженное происходящим, забилось вдвое быстрее, – как проведу еще год в Грифдейле без тебя. Ну как, убедительно?

Я кивнула, прикусив губу.

Он еще спрашивает! Я вот… почти поверила.

– Томмен, – повторила я наспех сочиненную легенду. – Ярмарка в Тренсдейле, долгое лето, поспешная свадьба, совместный отъезд.

– Только избавь меня от необходимости запоминать все фантастические детали нашей помолвки, – фыркнул муж. – А то еще перепутаю местами лебедей и оркестр, и придется объяснять комиссии, почему мы продолжали слушать романтичный птичий клекот, пока тонул скрипач.

– Зато виолончелистка выплыла, – поддела я. – У нее был деревянный плот и смычок вместо весла.

– Вот в чем, оказывается, душеспасительная сила музыки.

– Ой, Крис, – из-за деревьев показался главный корпус, а я вдруг вспомнила, что мы не обсудили еще одну важную вещь. – А что ты скажешь, если тебя спросят, почему мы почти месяц жили отдельно?

– Поссорились в поезде. Ты сбежала к родственникам, а я послушно ждал в кампусе, пока ты успокоишься и вернешься. В конце концов, я же не обязан знать, что Фелтоны и Фонтены не приходятся друг другу дальней родней.

– На самом деле, мой прадед и бабушка Линн – двоюродные брат и сестра.

– Тем лучше, – Кристер обнял меня за плечи. – Значит, договорились?

– Договорились.

Несмотря на то, что мы с Кристером, казалось, обсудили почти каждую деталь общей легенды, касавшейся нашего брака и знакомства, на третий этаж главного корпуса, где должно было проходить заседание дисциплинарного комитета, я поднималась как на казнь. Не помогали даже шутки и поцелуи мужа, пытавшегося отвлечь меня от неумолимо приближавшегося кошмара. Тело было как один натянутый нерв.

Университетской администрации что, заняться больше нечем, кроме как лезть в семейные дела студентов? Зачем это нужно? Кому мы с Кристером помешали, чтобы так настойчиво стремиться раскрыть обман?

Ответы напрашивались сами собой. Бьянке Абнер. Шелтону и его дружкам из Мужского клуба, которые могли заподозрить Кристера. Ректору Лергену, недовольному вмешательством полиции в дела университета. Да и вообще, любому, потенциально причастному к исчезновениям и убийствам молодых эйр в кампусе.

А значит, нужно было сделать все возможное, чтобы не допустить нашего разоблачения.

Около комнаты для совещаний, расположенном на одном этаже с ректорским кабинетом, ждал заведующий по воспитательной работе – эйр Янус Обри, как гласила расшифровка подписи в полученном письме. При виде нас он нахмурился, постучав кончиком пера по пухлому журналу, который держал в руках, и сразу же сделал несколько отметок.

Под внимательным взглядом стало неуютно, и я почти инстинктивно шагнула на полшага ближе к мужу. Перо в ответ заскрипело еще активнее.

– Эйр Росс, эйра Росс, – закончив писать, проговорил заведующий. – На рассмотрение дисциплинарного комитета Грифдейлского Университета Техномагии поступила жалоба касательно вашего ненадлежащего поведения. Заявитель утверждает, что заключенный вами брак является фиктивным, в связи с чем было принято решение опросить вас и нескольких свидетелей. Если ваша вина будет доказана, это автоматически повлечет денежный штраф в сумме одна тысяча ренов с каждого для покрытия репутационного ущерба университета, а также незамедлительное отчисление без права восстановления. У вас есть вопросы?

Кровь отхлынула от лица. Стало страшно, безумно страшно – что, если у нас не получится убедить комиссию в искренности наших отношений? Что, если они раскроют наш нелепый обман? А ведь я только-только начала задумываться, тихо и робко, что, может быть, спонтанное решение выйти замуж за Кристера было не такой уж ошибкой. Я чувствовала: что-то зарождалось между нами, что-то настоящее и чудесное.

Но одно неверное действие – и всему настанет конец, бесславный и глупый…

Я вздрогнула всем телом – как будто погрузилась с головой в холодную, безжалостную морскую бездну. Но в тот момент, когда казалось, что я никогда не найду выхода из темного омута, ледяные пальцы сжала горячая ладонь Кристера, делясь теплом. Я повернулась к мужу и успела на мгновение поймать ускользавшую улыбку.

«Все будет хорошо, Ри», – словно говорил его взгляд.

Ох, хотелось бы мне быть столь уверенной!

«Томмен, ярмарка в Тренсдейле, долгое лето, поспешная свадьба, совместный отъезд, предложение без лебедей в кустах и оркестра в пруду… ох, нет же, нет!»

Бездна морская!

Но отступать было поздно.

– Вопросов нет, – ответил за нас двоих муж. – Мы согласны.

– В таком случае, прошу за мной, – секретарь кивнул на небольшую дверь. Мы синхронно дернулись с места, но строгий взгляд эйра заставил остановиться. – По одному. Эйр Росс, вы со мной. Эйра Росс, с вами побеседует личный помощник профессора Лергена, он ждет в кабинете триста семь в конце коридора. Слушание по вашему делу пройдет через двадцать минут в комнате для совещаний.

Из триста седьмого кабинета я выползла, едва держась на ногах. Лицо было белым как полотно, щеки в нервных красных пятнах, волосы стояли дыбом от бесконечных нервных попыток пригладить их, чтобы хоть немного успокоиться. Секретарь ректора, уже знакомый мне эйр Теренс из приемной комиссии, вышел следом, держа под мышкой папку с записями. Честно сказать, я удивилась, что заметок было так много. По-моему, хватило бы одного взгляда, чтобы написать поперек листа «обманщица» и с позором выгнать меня вон.

Потому что все оказалось совершенно не так, как мы с Кристером представляли по дороге в учебный корпус. Абсолютно не так! Даже на самую малую капельку!

И я к такому оказалась совершенно не готова.

– Поторопитесь, эйра Росс, – раздался из-за спины голос секретаря. – Все ждут только нас.

Сделав последний глубокий вдох, я потянула тяжелую дверь кабинета.

Изнутри комната для совещаний напоминала учебные аудитории, рассчитанные на групповые практикумы по десять-пятнадцать человек – массивный стол на небольшом возвышении, предназначавшийся для демонстрационного оборудования, и свободное пространство длиной в три-четыре окна. Разве что здесь вместо ученических столов был один общий длинный стол – на данный момент, пустой – и отделка стен выглядела изысканнее и богаче.

Центральные места занимали четверо членов дисциплинарного комитета. К моему немалому изумлению, в его состав, помимо эйра Обри, входили те же профессора, что принимали вступительные экзамены. И если присутствие эйры Виллер и ректора Лергена лишь усилило чувство тревоги, то эйра Корда я была по-настоящему рада видеть. В душе затеплилась надежда, что хотя бы один из четырех профессоров, заседавших в комиссии, будет на нашей стороне.

Кристер, которого, по всей видимости, закончили допрашивать намного раньше меня, сидел на выставленном перед лицом комиссии стуле. Выглядел он спокойным – уж точно куда спокойнее, чем я! – и внешне казался абсолютно невозмутимым. Я рухнула рядом с мужем и с благодарностью сжала протянутую руку.

Время текло медленно. Заведующий по воспитательной работе методично изучал сделанные эйром Теренсом записи, сличая наши ответы, а я не могла оторвать от него напряженного взгляда, при каждом движении седых бровей неосознанно стискивая ладонь Кристера. Бездна морская, раз уж погибать, то пусть все закончится поскорей!

– Итак, – закончив чтение, эйр Обри откашлялся. – Насколько могу судить, расхождений в описании деталей вашего знакомства нет… – заведующий сделал паузу, и я позволила себе выдохнуть – всего на мгновение. – Однако дальше начинается сплошная путаница.

Зашуршали листы.

– Как вижу, эйр Росс дал правильные ответы практически на все вопросы, чего нельзя сказать о его супруге. Эйра Росс, – посмотрел на меня мужчина. – Начнем с легкого. Когда вас попросили назвать любимые блюда мужа, вы сказали…

– Суп! – выпалила я, не дав заведующему закончить. – Грибной. С сухариками.

Пять пар глаз обожгли меня недовольными взглядами, молчаливо призывая не мешать работе комиссии. Я пристыжено замолчала, опустив голову.

– Все верно, грибной суп, – сухо кивнул эйр Обри. – Вижу, ваш супруг ответил так же.

От того, что, как оказалось, я хоть что-то знаю о собственном муже, у меня словно гора упала с плеч. А я так боялась, что в наших ответах не будет ни одного совпадения! Ведь если не считать того факта, что Кристер Х. Росс был полицейским под прикрытием, я совершенно не знала его.

Нет, не так. Не потрудилась узнать. Прошло почти два месяца с тех пор, как мы поженились, а я так ни разу и не поговорила с ним… да, можно сказать, ни о чем!

И вот теперь поплатилась. Да еще Кристера подставила…

– В следующем пункте, – неумолимо продолжил заведующий, – требовалось ответить, на какой стороне кровати предпочитает спать супруг.

– Справа? – пискнула неуверенно, вспомнив, с какой стороны от кровати была ванная. Бросила взгляд на молчаливую комиссию и испуганно поправилась. – Иногда слева.

– Мы редко спим в кровати, если вы понимаете, о чем я, – вмешался муж. В порыве благодарности я крепко сжала его пальцы. Сейчас меня совершенно не волновал скрытый намек в словах Кристера – пусть думают что угодно, лишь бы отстали! – Начинаем на одной стороне, потом перекатываемся на другую. А когда засыпаем, выбившись из сил, уже не так важно, кто на какой подушке.

Заведующий по воспитательной работе поморщился.

– Эйр Росс, эйра Росс, я, к вашему сведению, умею читать. И если мне понадобится, чтобы вы озвучили написанное, я сам попрошу об этом или задам уточняющий вопрос. Понятно?

Закусив губу, кивнула. Кристер повторил мое движение.

– Так, с кроватью и едой разобрались, идем дальше. Родной остров мужа… неверно. Любимое время года – лето… что ж, совпало. Любимый цвет – синий… надо же, тоже правильно. Дальше неверно. Неверно. Дурные привычки… вы назвали… – заведующий по воспитательной работе удивленно приподнял бровь. – Спонтанные поцелуи?

– Каюсь, грешен, – с усмешкой поднял руки Кристер. – Но исправляться не обещаю.

Я покраснела, не зная, куда себя деть от стыда. Вот ведь – ляпнула, даже не подумав! Надеялась, что секретарь очевидную глупость не запишет, а нет же!

– Мы собрались не шутки шутить, эйр Росс, – подал голос профессор Корд. – Ситуация серьезная, прошу, отнеситесь к ней соответствующе. У вас есть дурные привычки?

– Нет, профессор.

– Хорошо. Следующий пункт?

Эйр Обри зашуршал бумагами.

– Вот, – палец заведующего уткнулся в невидимую нам строчку на одном из листов. – Самое любопытное. Когда эйр Теренс задал эйре Росс вопрос о дате рождения супруга, она не смогла ответить. Также большие сомнения вызвало полное имя. Эйра Росс, вот сейчас, прошу вас, озвучьте ответ.

– Кристер… Х… Росс… – выдавила я, теряясь под пристальными испытующими взглядами.

– Допустим. И что означает «Х»?

Я тяжело сглотнула. Молчание затягивалось, становясь все тяжелее и напряженнее с каждой секундой. Комиссия ждала, а Кристер, так и не выпустивший мою руку, поглаживал пальцем тыльную сторону ладони. Жаль, подсказать не мог – это бы сразу расценили как признание вины.

В отчаянии перебрала все пришедшие на ум мужские имена на букву «Х», отметая одно за другим как совершенно не подходящие рыжему красавцу-мужу. Хотя, кто знает, может, подбирали не по звучанию, а просто назвали в честь дедушки. Только вот дедушек Кристера я не знала. Равно как и отца с матерью…

– Эйра Росс, не тратьте наше время, – с раздражением в голосе поторопил ректор Лерген.

Может, попробовать угадать? Хорошо, точно не Христофор…

Нет, глупо.

– Я не знаю, профессор, – призналась тихо, мысленно готовясь к худшему.

– Не знаете? – заведующий по воспитательной работе скептически выгнул бровь. – Неужели даже перед заключением фиктивного брака не удосужились познакомиться как следует?

– Я…

– Эйр Обри, – снова вмешался Кристер. – Рианнон действительно не знает моего среднего имени, потому что я никогда его не называл. Травма детства, знаете ли.

– Хорошее оправдание.

– Если бы, – усмехнулся муж. – Видите ли, большую часть детства я провел у дяди на ферме в Леррое. Сами понимаете, как на такое смотрели городские мальчишки. А когда в младшей школе узнали, что мое второе имя Хаксли, я чуть ли не до старших классов носил прозвище Хряксли-свинопас.

Уставилась на мужа, не скрывая удивления – я и подумать не могла, что Кристер был родом из такого же захолустья, что и мой Тренси, только с другого конца архипелага. И детство у него, похоже, было то еще, раз он упомянул только дядю, а не родителей. Стало ужасно стыдно, что за последние десять минут я узнала о Кристере Хаксли Россе больше, чем за прошлые два месяца вместе взятые.

И ведь не настолько уж плохое имя. Рыжее такое – как и сам Крис.

– Надеюсь, у высокой комиссии больше не осталось вопросов? – нарушил тишину голос мужа. – Мы можем идти? Уже поздно, нам с Ри надо готовиться к занятиям.

Заведующий поморщился.

– В ваших интересах, эйр Росс, проявить уважение к присутствующим здесь эйрам, способным оказать непосредственное влияние на ваше обучение и дальнейшую судьбу. А потому воздержитесь от неуместных комментариев, которые лишь затягивают заседание. Что касается предмета нашего обсуждения, скажу одно: Россам я не верю. Точнее, эйру Россу да, тогда как вам, Рианнон, нет. И раз показания супругов неубедительны, предлагаю заслушать четырех свидетелей.

– Ну разумеется! – звонкий голосок Бьянки буквально сочился злорадной радостью, невольно заставляя заподозрить, что именно Абнер подала жалобу в дисциплинарный комитет. – Они не пара. Сами подумайте, что может связывать старшекурсника с прекрасной внешностью и отличными карьерными перспективами и эту дремучую провинциальную дурочку? У нее же ни денег, ни красоты, ни ума. Только и может, что строить глазки профессорам, прикидываясь умницей. Я уверена, что Рианнон просто использует Кристера Росса, чтобы он выполнял за нее домашние задания, потому как на самом деле эта эйра – бездарность, обманщица и пустышка…

Я дернулась, чтобы напомнить Бьянке, поднявшейся в рейтинге исключительно за счет того, что в последние недели мне было не до учебы, кто из нас двоих настоящая пустышка, но меня опередили.

– Студентка Абнер, – осадил разошедшуюся эйру профессор Корд. – Мы вызвали вас, чтобы вы, как соученица Рианнон, рассказали комиссии о взаимоотношениях между ней и Кристером Россом. Успеваемость студентки Росс предметом слушания не является.

– Так я ведь к тому и веду, профессор, – чуть обиженно протянула Бьянка. – Как по мне, Рианнон специально вышла замуж и теперь незаслуженно получает высокие оценки. А расплачивается с мужем… известно как.

– Неправда! – все-таки не выдержала я, вскакивая с места, несмотря на предостерегающие взгляды Кристера и профессора Корда. – Все задания я выполняю сама и готова в любой момент доказать… хоть прямо сейчас!

– Пф, – с видом победительницы фыркнула Бьянка, полуобернувшись ко мне. – Раз ты так возмущаешься, Росс, значит, я права. Так что лучше сознайся сразу, пока не взорвала и эту аудиторию.

– Эйра Абнер, эйра Росс, достаточно, – повысил голос эйр Обри, предчувствуя разгорающийся скандал. – Прекратите, или я удалю из зала обеих. Эйра Абнер, если вам нечего добавить, вы свободны.

– Подождите, профессор, – Бьянка потупилась, изображая примерную ученицу. Но взгляд, которым она одарила меня из-под полуопущенных ресниц, не предвещал ничего хорошего. – Есть еще кое-что, о чем вы должны знать. Рианнон изменяет мужу. Я несколько раз видела ее с Шелтоном Лергеном в весьма двусмысленных ситуациях.

Ректор Лерген заметно помрачнел, очевидно, не горя желанием обсуждать предполагаемые похождения сына. Но Бьянка вместо того, чтобы благоразумно замолчать, продолжила с удвоенным энтузиазмом.

– Да-да, – проговорила она, задрав точеный носик. – Я лично видела, как Росс, Фонтен и Лерген обжимались на задних рядах аудитории на паре профессора Виллер. Они чуть не сорвали лекцию! – члены комитета повернулись к коллеге, и я увидела, как преподавательница магической механики нехотя кивнула, подтверждая слова студентки. – И это не считая других случаев, когда я замечала этих двоих вместе. Так что, если уважаемой комиссии интересно мое мнение, Рианнон обманщица, и брак между ней и Кристером Россом, скорее всего, такая же фальшивка, как и она сама. Вот теперь все.

В руках заведующего по воспитательной работе заскрипело перо.

– Хорошо, – закончив писать, кивнул он. – Эйра Абнер, можете быть свободны. Теренс, пригласи следующего свидетеля.

Бросив на меня взгляд, полный злобного торжества, Бьянка вышла, но не успела дверь за ней захлопнуться, как в кабинет вальяжной походкой прошествовал не кто иной, как Шелтон Лерген собственной персоной.

Я сникла. Мало было одной напасти, так тут же появилась вторая. Уж эта нечисть морская точно не упустит возможности осложнить нам жизнь!

Яркая, не положенного уставом цвета рубашка навыпуск, зауженные брюки с цветными вставками по бокам, теплый пиджак, небрежно перекинутый через руку – главный университетский модник никогда не упускал случая покрасоваться. Не обращая внимания на секретаря и членов комиссии, Шелтон размашистым шагом прошел к приятелю, поприветствовав того по всей форме какой-то немыслимой комбинацией из хлопков, тычков и рукопожатий. Нахально подмигнул мне и только потом наконец повернулся лицом к профессорам. При виде отца, возглавлявшего дисциплинарный комитет, глумливое лицо Лергена-младшего стало особенно гнусным.

Однако первый же ответ эйра поверг меня в шок.

– А то ж, – ухмыльнулся он, услышав вопрос эйра Обри. – Эти двое парочка. Как два сапога. Точно. Зуб даю.

– Оставьте зубы при себе, эйр Лерген, и говорите по существу.

– Да что тут говорить? – Шелтон пристроился на край пустующего длинного стола, вальяжно расставив ноги. – Весь университет видит, как эти двое зажимаются за каждым углом. Целуются, трутся друг о друга, занимаются всякими приятными вещами к обоюдному удовлетворению. Крис в жене души не чает, бегает за ней с утра до вечера точно привязанный, забыв о старых приятелях. Впрочем, неудивительно. Она на него иногда так смотрит, м-м-м…

Эйр Лерген-старший предупреждающе кашлянул, но на сына его намек произвел обратный эффект.

– Я совершенно убежден, ночки у них жаркие. Так что, если кто-то из соседей по общежитию из вредности пожаловался вам, старым ретроградам, отвечу одно – завидуйте молча и сворачивайте свою кракенову вечеринку.

– Эйр Лерген, – вмешался заведующий по воспитательной работе. – По нашим сведениям, в коридорах университета вы говорили совершенно иное.

– Ну мало ли, что в коридорах говорят, – ничуть не смутился Лерген-младший. – На заборах тоже много чего интересного пишут – и что, всему верить? Вот на днях видел на стене старого корпуса карикатуру с вашим лицом. Хотя я не до конца уверен, точно ли это было лицо. Но подпись указывала на вас. Только в первой букве имени ошиблись.

Эйр Янус Обри побагровел от возмущения. Но осадить нахального ректорского сынка даже не попытался, очевидно, давно признав педагогическое поражение в вопросе воспитания из Шелтона достойного члена общества. Зато Лерген-старший, которому поведение сына тоже стояло поперек горла, решил вмешаться, несколько раз показательно громко откашлявшись.

– Шелтон!

– Хорошо, хорошо, – без тени раскаяния вскинул ладони вверх Лерген-младший. – Буду честен, тогда я говорил несерьезно. Ляпнул из зависти, что Кристеру так повезло. Сами посудите, жена-южанка, симпатичная, горячая, умелая. Говорят, даже жарить может, вы представляете?

Эйр Обри поперхнулся.

– Нам сообщили, у вас с эйрой Росс внебрачная связь. Может, поэтому вы так восхищаетесь ее… готовкой?

– Что? – возмущался Шелтон с той же полной самоотдачей, как и дерзил – так активно, что едва не свалился со стола. – Нет, конечно! Она же жена моего друга! Я бы никогда не стал трогать жену друга – без его разрешения и деятельного участия, само собой. А Крис, очевидно, против. Никого к жене не подпускает, бережет для себя. Что поделаешь, – Лерген-младший развел руками, – любовь. А мне, к тому же, нравится другая.

Покашливание Легрена-старшего перешло в настоящий кашель. Пришлось подождать, пока ректор придет в себя, прежде чем удалось продолжить.

– Эйр Лерген, это все, что вы можете сообщить комитету?

– Все, – кивнул Шелтон, послав нам с Кристером еще одну наглую улыбку. – Надеюсь, вопрос закрыт? Крис, приятель, мы сегодня встречаемся… ты знаешь где. Придешь?

Муж неопределенно пожал плечами – мол, сам видишь. Лерген-младший скорчил в ответ обиженную мину. Вторая гримаса, полная нахальства, досталась уже отцу.

– Эй… – начал Лерген-младший вальяжно.

Но договорить не успел.

– Вон! – припечатал кулаком по столу взбешенный ректор. – Чтобы через десять секунд ноги твоей не было в этом кабинете! Поезжай домой. У нас будет компания за ужином. В восемь.

– Твоя любовница мне не компания, – огрызнулся Шелтон. – Так что пошел бы ты… медальку получил, папочка года.

Перепалку, однако, продолжать не стал и действительно зашагал к выходу.

Я проводила Лергена-младшего удивленным взглядом. Вот уж не ждала, что глава Мужского клуба заступится за приятеля, вольно или невольно поддержав нашу легенду. Исход слушания уже не казался таким безнадежным, как после моего провала с вопросами и обвинений Бьянки. Конечно, оставались еще два свидетеля, но вряд ли они могли быть хуже Абнер и Лергена-младшего. А Шелтон, к счастью, оказался на нашей стороне.

В дверях Лерген-младший внезапно задержался. Мялся, стоя на пороге и загораживая проход кому-то невидимому, переступал с ноги на ногу то вперед, то назад. Я слышала его смешки и чей-то тихий голос, но толстые стены скрадывали звук, мешая разобрать слова. Ожидание затягивалось – но, когда секретарь наконец поднялся с места, чтобы прогнать младшего Лергена, тот, словно почувствовав угрозу, удалился сам, а в кабинет, нервно комкая подол платья, вошла Авелинн Фонтен.

Я едва подавила желание подскочить с места и броситься к ней. После очередного столкновения с Шелтоном подруга выглядела ужасно – бледная как полотно, она смотрела на всех большими испуганными глазами и явно чувствовала себя не в своей тарелке. А тут еще и Лерген-младший добавил поводов для волнения. Но крепкая рука Кристера удержала меня от необдуманных действий, и потому осталось только молчаливо подбодрить Линн взглядом.

– Эйра Фонтен, – обратился к девушке заведующий, – вы знаете, по какому поводу вас вызвали на заседание дисциплинарного комитета?

Подруга неуверенно кивнула.

– Что вам известно о взаимоотношениях вашей подруги Рианнон Росс и ее супруга?

Линн замялась. Я кожей чувствовала, как тяжело дается подруге необходимость скрыть мою тайну. Маленькие кулачки сжимались и разжимались, худенькие плечи тряслись, но с бескровных губ за целую минуту не сорвалось ни звука.

– Мы ждем, эйра Фонтен.

– Я… – подруга вздохнула, бросив на меня короткий, полный отчаяния взгляд. – Эйр Обри, мне… нечего сказать.

– Насколько нам известно, вы с Рианнон подруги. Она жила у вас почти месяц после размолвки с мужем. Неужели за это время вы ни разу не говорили по душам? Не очень-то типичное поведение для двух молодых эйр, надо признать.

– Мы говорили о… других вещах. Более интересных, чем Кристер Росс.

– Вы хотите сказать, – сощурился эйр Обри, – что Кристер Росс не вызывал у вашей подруги интереса?

– Нет, – проговорила она, чуть не плача. – Он…

– Студентка Фонтен, – ректор Лерген пристально посмотрел на Линн. – Напоминаю, что дача ложных показаний повлечет наказание.

– М-меня могут исключить?

– Да.

В комнате повисло тяжелое молчание. Сердце болезненно стучало в груди от напряженного ожидания и тревоги за подругу. Я знала, Линн не любит врать, и угроза профессора только усилит ее сомнения. А я ничем, ничем не могла ей помочь.

Наконец она вновь решилась заговорить.

– Я… – тихий голос подруги, тем не менее, прозвучал твердо, полный внутренней решимости. – Я не могу ничего сказать об отношениях Рианнон и этого… Росса.

Эйр Лерген выразительно поднял бровь.

– Этого Росса? Похоже, вы невысокого мнения о муже своей подруги.

– Как и обо всех эйрах, состоящих в Мужском клубе, эйр ректор, – тихо, но твердо проговорила Линн. – Они невыносимы, не уважают чужих границ, не слышат слова «нет». Но хуже всего то, что из-за них в Техномагическом пропадают девушки.

Последние слова произвели на комиссию впечатление – эйра Виллер нахмурилась, ректор поморщился, плотно сжав губы. Перо в руках эйра Обри заскрипело с утроенной силой. Профессор Корд едва заметно подался вперед, глядя на Линн с вежливым участием.

– Вы беспокоитесь за подругу?

– Дон, – недовольно покосился на коллегу эйр Лерген. – Ну хоть вы не провоцируйте. Студентка Фонтен и так отклонилась от темы слушания. Если мы снова начнем обсуждать все университетские слухи, то не закончим до утра.

– Да! – словно не услышав ректора, воскликнула Авелинн, распаляясь. Ее бледное лицо от волнения пошло красными пятнами, глаза заблестели от слез, но, несмотря на робость и волнение, я чувствовала, что подруга собралась высказать все до конца. – Да, я беспокоюсь за Рианнон! Потому что девушки молчат, а администрация университета закрывает глаза! Совсем недавно Шелтон Лерген угрожал…

– Студентка Фонтен! – эйру Лергену-старшему пришлось изрядно повысить голос, чтобы перекричать Линн. – Благодарю. Мы услышали все, что нам было нужно.

– Но Шелтон Лерген мог…

– Достаточно, – непререкаемо оборвал девушку ректор. – Янус, проводите студентку Фонтен на воздух, ей явно дурно. Опрос свидетелей окончен. Комиссия берет пятиминутный перерыв, после чего мы огласим результаты.

Не дожидаясь коллег, эйр Лерген поднялся со стула и размашистым шагом скрылся в смежной комнате. За ним после секундной заминки поспешил секретарь Теренс и эйра Виллер. Профессор Корд не стал покидать кабинет, оставшись сидеть с задумчивым видом.

Без недовольного ректора и въедливого заведующего по воспитательной работе дышать стало чуточку легче, но перед деканом я не решилась открыто заговорить с мужем. Кристер беспокойства не выказывал, подбадривая меня улыбкой и легким поглаживанием тыльной стороны ладони, но чувствовалось, что исход нашего дела волнует его не меньше, чем меня.

Я не знала, что и думать. С одной стороны, Авелинн не сказала ничего дурного, но с другой… после ее слов все так изменилось. Ректора Лергена дерзкое обвинение подруги окончательно вывело из себя, эйра Виллер, и прежде не особенно вовлеченная в происходящее, совершенно потеряла к нам интерес. Эйр Обри изначально был настроен против. Оставался только профессор Корд…

– Профессор…

– Слушаю вас, студентка Росс.

– Ри… – предостерегающе зашипел Кристер, но я не стала слушать.

– Профессор Корд, – поймав взгляд декана, я умоляюще изогнула брови. – Пожалуйста, помогите. Я хочу остаться в Техномагическом. Не дайте им… Я буду хорошо учиться, обещаю.

Профессор не ответил.

Четверть часа спустя вернулся провожавший Авелинн эйр Обри, а вслед за ним и эйр Лерген с эйрой Виллер.

– Что ж, – хмуро проговорил ректор, заняв место в центре стола. – Эйр Росс, эйра Росс, свидетельства говорят не в вашу пользу.

– Студентка Росс имеет прекрасную характеристику – к моему невыразимому счастью, вмешался профессор Корд. – Она полностью оправдывает возложенные на нее надежды. Ее рейтинг в группе стабильно выше среднего, и я рассчитываю, что при должном усердии к концу года она сможет войти в первую пятерку студентов своего факультета. Кроме того, она подрабатывает в университетской столовой, помогая на кухне.

– Боги, Дон, вот только этого нам не хватало! Оставлять на обучении за счет университета студентку только потому, что она хорошо моет посуду? Шутите?

– Вы забываете, Саян, – подала голос молчавшая до этого времени эйра Виллер, – что законы в нашей стране весьма суровы к талантливым юным девушкам, желающим получить высшее образование.

– Помнится, на вступительных, Марген, это вас не смущало.

– Признаю. Но студентка Росс поступила на общих основаниях. И первое время действительно хорошо училась, пока не начала отвлекаться на молодых эйров. И не в последнюю очередь на вашего сына.

– Марген! – ректор Лерген закатил глаза. – Оставьте Шелтона в покое, он тут совершенно ни при чем.

– Марген верно заметила, – веско проговорил профессор Корд, когда стало понятно, что развивать тему отвратительного поведения своего сына ректор не намерен. – В первые недели студентка Росс была полностью сосредоточена на учебе и показывала отличные результаты. По моему мнению, у нее огромный потенциал, и мы с вами, преподаватели лучшего университета архипелага Флайма, обязаны всячески способствовать его раскрытию. А еще, – хмурый взгляд на ректора, – мы должны защищать юных девушек, попавших в трудную ситуацию.

– Дон, – скривился эйр Лерген, – предметом нашего разбирательства является оплаченная университетом комната в семейном общежитии, предположительно полученная без законных на то оснований. Трудные ситуации юных эйр, не имеющие прямого отношения к учебному процессу, администрацию не интересуют. Мы не социальные работники и не блюстители нравственности.

– Хотите сказать, что в случае совершенных в отношении них действий насильственного характера студентки должны обращаться сразу в полицию?

– Не преувеличивайте. Необходимости привлекать стражей порядка я не вижу.

– Ну разумеется, – холодно откликнулся профессор. – Я был уверен, что вы так и скажете.

– Вас что-то не устраивает?

– Ваша избирательная слепота. Я давно наблюдаю за студенткой Росс. В последние недели ее учебные результаты ухудшились. Она рассеянна, не собрана, ей не хватает времени для домашних занятий. Налицо разрушительное влияние студента Росса. Не говоря уж о том, что Рианнон – не иначе, как по вине мужа – оказалась в полицейском участке. В ту ночь я встретил их на улице. Эйра недавно плакала, рукав ее жакета был порван. Согласитесь, это соотносится с опасениями, уже высказанными студенткой Фонтен.

На лице эйры Виллер, обычно презрительно-бесстрастном, проступила тень эмоций – то ли удивления, то ли боли.

– Саян, – негромко, но твердо произнесла она, – в этот раз мы просто обязаны вмешаться.

– Марген, – закатил глаза ректор, – не надо принимать так близко к сердцу то, что невозможно доказать.

– А что будет считаться доказательством? – повысил голос эйр Корд. – Публичные побои? Неприкрытое насилие? Бездыханное тело эйры, которой, по вашим словам, не нужна была помощь?

– Вы забываетесь, Дон. Студентка Росс, скажите, муж когда-либо поднимал на вас руку?

– Нет! – пылко выкрикнула я, шокированная внезапным поворотом дискуссии. – Кристер бы никогда…

– Что и требовалось доказать.

– Вот и все, что может предложить студентке в беде всемогущая администрация Университета Техномагии? – с горечью в голосе проговорил эйр Корд, переглянувшись с помрачневшей эйрой Виллер. – Ни участия, ни помощи.

– Профессор Корд, у нас правда все в порядке!..

Но тот будто не услышал. Казалось, разговор между эйром Кордом и ректором Лергеном уже давно шел не о нас с Крисом, а о другой, более глобальной проблеме.

– Профессор Корд, – голос ректора прозвучал резче, чем обычно, – воздержитесь от подобных высказываний, иначе я буду вынужден вас удалить.

– Ректор Лерген, – в тон ему откликнулся профессор, – мы не в аудитории, и я вам не студент.

– Я ваш начальник, Дон, поэтому ведите себя соответствующе. Предлагаете решить проблему иначе? – сощурился эйр Лерген. – Что ж, подписать приказ об отчислении Россов – дело десяти минут.

– Ну разумеется. Закрывать глаза на проблемы – ваш фирменный способ их решения.

– Хотите, чтобы я занялся острыми вопросами, Дон? Что ж, могу напомнить, что вы уже пятый год не можете закончить работу над диссертацией. Я дал вам место декана, поскольку был впечатлен вашим энтузиазмом, обещаниями и беспрецедентными заслугами в области магомеханики и магической медицины. Однако реальной потребности в специалисте по магической психиатрии у университета нет.

– Это к делу Россов не относится, Саян.

– Зато напрямую связано с вашим вмешательством во все административные дела и комитеты университета в ущерб преподавательским часам и получению ученой степени.

– Угрожаете увольнением?

– Напоминаю о прямых обязанностях декана, прописанных в вашем контракте. Где же ваше уникальное изобретение, Дон, которое вы так загадочно анонсируете уже не первый год?

Забыв о заседании, профессора повернулись друг к другу. И, возможно, тут для нас все и закончилось бы, если бы в дверь не постучали.

– Эйр Лерген, – объявил с порога секретарь, – комендантша семейного общежития эйра Андрачек ожидает приглашения по делу Россов и очень переживает, что ей пришлось столь надолго покинуть свой пост.

– Дело закрыто, – отмахнулся ректор. – Россы отчислены, документы подготовите на следующей неделе.

Но прежде, чем я успела впасть в отчаяние, вмешалась эйра Виллер.

– Подождите, Саян. Давайте выслушаем эйру Андрачек. Не думаю, что это займет дольше десяти минут. В конце концов, кому, как не ей, знать все об этой паре. Заодно и выясним, были ли случаи насилия со стороны Кристера Росса.

Ректор вздохнул, но, к счастью, возражать не стал, разрешив секретарю пригласить в кабинет суровую комендантшу.

Почтенная эйра вплыла так величественно, словно единолично управляла не единственным оставшимся общежитием, а территорией всего Грифдейла, не меньше. Подмигнув нам – клянусь, действительно подмигнув! – она заговорила.

Через минуту я готова была со стыда провалиться сквозь землю. Щеки, уши и даже нос горели огнем. Никогда, никогда в жизни я не чувствовала себя настолько неловко. Поднять голову, чтобы посмотреть в глаза уважаемой комиссии, у меня не хватало духу.

Впечатление красочный рассказ комендантши произвел не только на меня. Эйра Виллер оценивающе щурилась, профессор Корд сидел с непередаваемым выражением лица, эйр Обри лихорадочно записывал, как будто планировал по окончании слушания опубликовать эротический роман. Ректор Лерген чахоточно кашлял, надеясь, что эйра поймет намек и избавит комиссию от выдуманных подробностей нашей интимной жизни.

Но куда там! Эйру Андрачек было не остановить.

– Ох, – вдохновенно вещала комендантша. – Уж поверьте моему богатому опыту, такой изобретательной парочки, как эти двое, я еще не встречала. На кровати, в ванной, у стены, на столе – да еще и по несколько раз за ночь. Впрочем, чему тут удивляться, инструмент-то у Росса ого-го! Есть от чего голову потерять, – эйра хихикнула, точно пойманная за просмотром неприличных картинок девчонка. – Одно слово, молодежь! Вот помню, я в их годы…

– Эйра Андрачек, – спасла всех эйра Виллер, – нас интересуют возможные факты насилия в отношении Рианнон со стороны Кристера Росса. Вы замечали что-либо подобное?

Комендантша посмотрела на преподавательницу с искренним удивлением.

– Насилие? Ни в коем случае! У них все по любви, без перегибов, синяков и прочего членовредительства.

– Насколько нам известно, Россы почти месяц не жили вместе.

– Обычная размолвка, с кем не бывает, – отмахнулась эйра Андрачек. – Ничего серьезного. Как разошлись, так и сошлись. Теперь живут душа в душу. Кровать скрипит так, что внизу сыпется штукатурка. А уж сколько раз мне уборщица жаловалась на пятна в ванной и на полу…

– Достаточно, – решительно оборвал эйру профессор Корд. – Прошу вас, вернитесь к теме. Вы уверены, что брак Россов настоящий?

– Конечно! Они друг на друга та-ак смотрят. У них же на лбу все написано.

Я и правда не удержалась, бросив украдкой любопытный взгляд на мужа. Крис ухмылялся от уха до уха, довольный, как сытый рыжий кот. И… он тоже смотрел на меня. И столько всего было в этом взгляде, что хотелось забыть обо всем…

– Вот видите, – фыркнула комендантша. – Говорю же, между этими двумя все в полном порядке. Так что зря вы это разбирательство затеяли. Только хороших людей задерживаете.

Ответив на пару дополнительных вопросов о нашем совместном проживании, эйра Андрачек удалилась. Заведующий по воспитательной работе внес финальные пометки в записи, переглянулся с ректором, и, откашлявшись, поднялся.

– Обвинения сняты. Комиссия убеждена, что ваш брак не является фиктивным. Можете продолжать обучение в Грифдейлском Университете Техномагии. При условии, – эйр наставительно поднял палец, – что студентка Росс подтянет учебу к окончанию первого семестра. Если эйр Корд признает результаты Рианнон удовлетворительными, можете считать, что комиссия более не имеет к вам претензий. То же касается и вас, студент Росс, – повернулся к мужу заведующий. – Ваша успеваемость в пределах нормы, однако посещаемость оставляет желать лучшего. Надеюсь, вы исправите ситуацию и вместо того, чтобы… хм-м-м… пачкать стены и простыни с утра до ночи, будете чаще бывать на занятиях. В противном случае мы вынуждены будем пригласить вас еще раз для более детального разбирательства.

– В случае необходимости я готов предложить студентке Росс индивидуальные занятия по профильным предметам, – добавил профессор Корд. – За разумную плату, разумеется.

– Спасибо, профессор, – ответила я с чувством.

Эйр Лерген демонстративно кашлянул, покосившись на часы.

– Студент Росс, студентка Росс, можете быть свободны, – проговорил он. – Вы и без того потратили слишком много нашего времени.