Магистр Тайной Печати. Книга 1

Глава 2.

– После того как она сбежала с острова, она не теряла времени даром, – размеренным голосом продолжал Самаэль. – Вот здесь, – он протянул мне папку. – Все её похождения. Не буду больше бередить твои раны, мой мальчик, забери это с собой. Можешь не возвращать, это копия. Даю тебе сутки на принятие решения. Если ты откажешься, мне придётся передать это дело Лиарду. Но всё-таки, я очень надеюсь, – босс понизил голос и заговорил так, чтобы я понял – подсказка пошла. – Я надеюсь, ты сам возьмёшь это дело и формально заставишь её исчезнуть.

Слово «формально» он сказал с какой-то странной интонацией, сопровождая его покашливанием, так, чтобы в случае чего можно было сказать, что оно просто послышалось. Я вопросительно посмотрел на него, пытаясь определить, правильно ли я понял намёк. Самаэль едва заметно кивнул.

На просмотр пухлого архива Айрин у меня ушло около четырёх часов. Далеко не всё в нём было для меня скрыто мраком. Я лишь заполнил те пробелы, когда ей так хорошо удавалось от меня скрываться, что я ничего не мог узнать о её перемещениях.

Полностью воссоздав для себя картину её жизни с рождения до настоящего момента, я в недоумении почесал затылок. С чего вдруг на её архив наложили Тайную Печать? За последние семь веков она не совершала ничего такого, за что её следовало приговорить к смерти! Если ей вменяли в вину убитых девушек или то, что она самовольно вернула к жизни сожжённых вместе с Донной, почему Тайную Печать на её архив наложили только теперь?

Что-то здесь было не так. Тайная Печать налагается на архив бессмертного, в случае если он, без согласования с высшей властью, за короткий период времени отнял жизнь у более чем у двадцати смертных. Исключением является самозащита. Пытаясь добыть душу для Донны, Рини убила восемь девушек, за что ей грозили в худшем случае суд и строгое взыскание, но иск на неё никто не заявлял!

Впервые в жизни я серьёзно усомнился в правильности приговора. Да и Самаэль, насколько я понял, с ним тоже не согласен. Я обязан с этим разобраться. Когда-то у нас с Рини была семья, мы жили счастливо, растили дочь, пережили общую боль утраты. И если быть честным с самим собой, я всё ещё любил её – мою красивую девочку обожающую ходить по раскалённым углям. Я найду её и снова спрячу так, чтобы ни живой, ни мёртвый не смогли причинить ей вреда. Даже если это будет стоить мне жизни, я сделаю это.