Маленький секрет

Глава 12

Дорога до Питсбурга, к большому огорчению Ванессы, отняла у них намного меньше времени, чем она ожидала. Не успела она собраться с духом, как они свернули на подъездную аллею, ведущую к особняку Келлеров.

С каждым оставленным позади футом у нее все сильнее сосало под ложечкой. Она начала бояться, что ее может стошнить.

«Успокойся, — приказала она себе, глубоко дыша. — Ты все выдержишь».

Марк остановил автомобиль под широким арочным проемом. Через несколько секунд к ним подошел молодой человек в красной форменной куртке с вышитым золотом гербом Келлеров на левом нагрудном кармане, открыл пассажирскую дверцу и помог Ванессе выбраться из салона, затем заднюю, чтобы она смогла взять Дэнни. Очевидно, Марк заранее позвонил домой и предупредил семью о своем приезде.

Ванесса никогда раньше не видела этого юношу, что неудивительно. Элеанор Келлер меняла домашний персонал как перчатки. Мать Марка любила, чтобы кто-то всегда находился рядом и выполнял малейшее ее требование, стоило ей только щелкнуть пальцами. В особняке Келлеров было множество горничных, несколько садовников, поваров, дворецкий, шофер и по крайней мере один личный помощник Элеанор.

Выбравшись из машины, Марк открыл багажник и швырнул молодому человеку ключи.

— Мы приехали не налегке, — сказал он ему с кривой усмешкой. — Все это нужно отнести в мою часть дома.

Ванесса открыла рот, чтобы возразить. У Марка была всего одна сумка. Остальные вещи, лежащие в багажнике и на заднем сиденье, принадлежат ей и Дэнни. В комнатах Марка им определенно не место.

Очевидно, он знал, что она собирается сказать, потому что приложил указательный палец к ее губам.

— Их отнесут в мои комнаты, — тихо произнес он, чтобы было слышно только ей. — Пока вы с Дэнни здесь, вы будете жить со мной, и точка.

То, что он говорит с ней таким повелительным тоном, вовсе не означает, что она собирается ему подчиниться. Она открыла рот, чтобы выразить свое несогласие, но в следующий момент Марк накрыл его своим ртом.

— Никаких возражений, — твердо сказал он, отстранившись. — Так будет лучше для всех. Доверься мне, хорошо?

После того как они развелись, внутри ее прочно укоренилось что-то, что мешало ей ему доверять.

Удивительно, но сейчас она почему-то снова ему доверяет. Если не брать в расчет некоторую неловкость, им с Дэнни действительно будет лучше жить в его апартаментах, чем в одной из комнат для гостей. Она жила раньше вместе с ним в его части дома и прекрасно там ориентировалась.

— Хорошо, — пробормотала она, все еще чувствуя на своих губах вкус его поцелуя и легкое покалывание.

— Прекрасно, — ответил Марк, довольный собой. Затем он взял у нее Дэнни и прижал к своей груди. — Давай, наконец, войдем внутрь и представим нашего сына его родственникам.

У Ванессы снова засосало под ложечкой. Но Марк взял ее за руку, и она почувствовала его тепло и поддержку. Его прикосновение подействовало на нее успокаивающе, но все же она испытывала волнение, когда они заходили в широкую дверь.

Особняк из красного кирпича с высокими колоннами в античном стиле походил на «Тару» из «Унесенных ветром». Мать Марка предпочитала сравнивать его с более грандиозным сооружением, таким как Белый дом.

Огромное фойе напоминало вестибюль фешенебельного отеля. Здесь все блестело, начиная с начищенного до блеска паркета и заканчивая величественной люстрой, в каждом из сотен хрустальных фрагментов которой отражался свет множества крохотных лампочек.

На мраморном столике в центре помещения стоял большой букет свежесрезанных цветов. За ним располагалась широкая извилистая лестница, ведущая наверх.

Здесь все выглядело точно так же, как в тот день, когда Ванесса отсюда ушла. Даже букет. По распоряжению Элеанор его, равно как и букеты в остальных комнатах, каждое утро меняли на новый, но цветовая гамма и стиль композиции всегда были одними и теми же.

Ее не было здесь год. Ее жизнь за это время сильно изменилась, а в этом доме за несколько миллионов долларов, похоже, все осталось по-прежнему.

На них с Марком не было верхней одежды, поэтому дворецкий, открывший им дверь, сразу направился в одну из комнат — очевидно, чтобы сообщить хозяйке дома об их прибытии. Через некоторое время он вернулся и стал помогать молодому человеку, уже разгрузившему багажник, переносить вещи в апартаменты Марка.

Как только дворецкий и юноша поднялись с вещами наверх, из своей любимой комнаты вышла Элеанор.

— Маркус, дорогой. — Она поприветствовала только своего сына.

Когда Ванесса услышала голос бывшей свекрови, внутри у нее все оборвалось и она мысленно попросила у небес сил и терпения, чтобы выдержать этот визит в дом из ее кошмаров.

Элеанор была в бежевой юбке, жакете и белой блузке. Ее одежда стоила больше, чем Ванессе удавалось заработать в кондитерской за несколько месяцев. Ее волосы песочного цвета были безупречно подстрижены и уложены. Бриллиантовые украшения — серьги, ожерелье, кольцо и булавка на лацкане, несомненно, были настоящими. Элеанор Келлер никогда бы не унизилась до того, чтобы надеть украшения с цирконом или бижутерию даже в обычный день.

— Мама. — Наклонившись, Марк расцеловал пожилую женщину в обе щеки, затем слегка приподнял малыша: — Позволь представить тебе твоего младшего внука. Его зовут Дэниел.

Губы Элеанор растянулись в подобии улыбки.

— Красивый мальчик, — сказала она, окинув Дэнни оценивающим взглядом, но даже не удосужившись к нему прикоснуться.

Ванессе стало обидно за своего сына, но Элеанор тут же переключила внимание на нее, и она поняла, что скоро ей будет обидно за саму себя.

— Не понимаю, о чем ты только думала все это время, пряча от моего сына его ребенка, — упрекнула ее бывшая свекровь. — Тебе следовало сообщить ему о своей беременности сразу, как только ты о ней узнала. Ты не имела права прятать от нас нашего наследника.

«Начинается», — подумала Ванесса, нисколько не удивленная подобным приемом. Она не чувствовала обиды, хотя знала, что имеет полное право обижаться. Возможно, потому, что реакция Элеанор на ее появление оказалась точно такой, какую она ожидала.

— Мама! — произнес Марк таким резким тоном, какой Ванесса редко от него слышала. Ее очень удивило гневное выражение его лица. — Мы это уже обсудили, когда я звонил, — продолжил он. — Обстоятельства рождения Дэнни касаются только меня и Ванессы. Я не позволю тебе ее оскорблять, пока мы здесь, ясно?

Ванесса во все глаза смотрела на Элеанор. Губы пожилой женщины сжались в тонкую линию. Очевидно, она не ожидала такого от своего сына.

— Очень хорошо, — ответила Элеанор. — Ужин будет подан в шесть часов. Я вас оставляю, чтобы вы оба освежились и привели себя в порядок. Позвольте вам напомнить, что в этом доме к ужину принято выходить в надлежащем виде.

Бросив пренебрежительный взгляд на красные слаксы Ванессы и топ в горошек, мать Марка развернулась на каблуках и удалилась.

Облегченно вздохнув, Ванесса пробормотала:

— Все прошло замечательно.

Марк улыбнулся, проигнорировав ее сарказм:

— Вот видишь, а ты боялась. — Подняв сонного Дэнни выше, он сказал: — Пойдем наверх разбирать вещи. Думаю, Дэнни не помешает немного вздремнуть.

Протянув руку, Ванесса погладила сына по мягким темным волосам:

— Он не должен был устать. Он всю дорогу спал.

Марк ослепительно улыбнулся:

— Это не считается.

Ванесса не смогла удержаться от смеха. Сейчас Марк так похож на того мужчину, в которого она когда-то влюбилась. Веселого, доброго, внимательного… и такого сексуального.

Когда он взял ее за руку и повел к широкой лестнице, по всему ее телу разлилось приятное тепло. От него ее кожу начало покалывать. Оно пробуждало волнующие воспоминания, заставляло сердце учащенно биться.

Почему она чувствует себя так хорошо рядом с Марком даже в этом доме, который так ненавидит?

Марк наблюдал за тем, как Ванесса ходит туда-сюда по его апартаментам, готовясь к ужину. Дэнни спал в гостиной в кроватке, которую принесли туда по его распоряжению до их приезда.

Присутствие здесь его бывшей жены не давало ему покоя. Оно кажется таким… правильным. Хотя понятие «здесь» не ограничивается одним лишь этим домом. Дело не в том, что он хочет, чтобы она снова жила в особняке Келлеров или даже в его личных апартаментах.

Он хочет, чтобы она была с ним в его спальне, причем совсем не важно, где будет располагаться эта спальня.

Он так соскучился по всему этому. Ему не хватало ее косметики на комоде и на полочке в ванной, ее одежды рядом с его в гардеробной, легкого аромата ее духов на простынях. Он так давно не видел, как она ходит по комнате, одевается, делает макияж, укладывает волосы и выбирает украшения.

Конечно, сейчас здесь не так много ее вещей, как раньше, но ее привычки и движения остались прежними. Она даже воспользовалась своими любимыми духами. Уходя от него, она забыла флакон на комоде, а Марк не смог заставить себя его выбросить.

Сейчас он рад, что не сделал этого. В конце концов, он подарил ей эти духи на годовщину их свадьбы. Кажется, с тех пор прошла целая вечность. Но тот факт, что она снова ими подушилась, что она здесь с ним и, очевидно, по-прежнему ему доверяет… Все это давало надежду на то, что они могут устранить разногласия и дать друг другу еще один шанс.

— Как я выгляжу? — неожиданно спросила Ванесса, нарушив ход его мыслей.

— Великолепно, — ответил Марк.

Он не солгал бы, даже если бы не посмотрел сейчас на нее. Ванесса всегда отлично выглядит.

На ней был простой желтый сарафан и босоножки. Свои медно-рыжие кудри она заколола над ушами. Сердце Марка бешено заколотилось, желание разлилось по венам расплавленным огнем. Он облизнул сухие губы. Ему не терпелось поскорее прикоснуться ими к ее губам.

Глаза Ванессы потемнели, и она очаровательно улыбнулась ему, прежде чем нервно провести ладонями по подолу сарафана.

— Ты уверен? Ты ведь знаешь, что за человек твоя мать, а я не взяла с собой никаких нарядных вещей. Мне следовало помнить о ее правиле наряжаться к ужину. — Ее ладони снова скользнули по ткани платья. — Сейчас у меня немного элегантной одежды, поэтому я не смогла бы ничего больше взять, даже если бы захотела. Я подумала, что здесь могло остаться что-то из моих вещей, но…

Она вдруг осеклась, и Марк почувствовал себя так, словно его ударили в солнечное сплетение.

— Мне жаль, — сказал он. — Моя мать избавилась от них, когда ты ушла. Я не думал, что ты когда-нибудь сюда вернешься, поэтому не стал ей мешать.

По правде говоря, он сам хотел от них избавиться, поскольку они были болезненным напоминанием о ее уходе, о том, что он подписал документы на развод скорее из гнева, нежели из желания расстаться с Ванессой. О счастливых временах, которые у них были до того, как их отношения испортились.

Сейчас он понял, что ему не следовало позволять своей матери от них избавляться. Он должен был разыскать Ванессу, спросить ее, не хочет ли она их забрать, и выбросить их только в случае отказа. Но тогда ему хотелось избавиться от всего, что напоминало ему о ней, поэтому он испытал облегчение, когда его мать заявила, что вещам его бывшей жены в их доме делать нечего. Единственное, что он оставил, — это флакончик ее любимых духов.

— Ты очень красивая. — Подойдя к Ванессе, он положил руки ей на плечи. — Но мы здесь не для того, чтобы произвести впечатление на мою мать, — улыбнулся он.

Когда ее губы дрогнули в ответной улыбке и красивые черты начали расслабляться, Марк наклонился и поцеловал ее. Он ограничился прикосновением губ к ее губам, несмотря на то, что ему очень хотелось запустить руки ей под сарафан.

Несколько драгоценных мгновений он наслаждался ее близостью, затем отстранился, пока его желание не вырвалось наружу. Во время поцелуя ее помада смазалась. Марк вытер красное пятнышко под ее нижней губой подушечкой большого пальца.

— Может, нам пропустить ужин и сразу перейти к десерту? — хрипло произнес он.

— Не думаю, что твоей матери это понравилось бы.

Ему доставило удовольствие, что ее голос стал таким же хриплым от желания, как его собственный. Это означало, что она хочет его не меньше, чем он ее.

— Мне все равно, — пробормотал он.

— Мне бы тоже хотелось, чтобы мы могли остаться здесь. Что угодно лучше встречи с твоей матерью.

Марк слегка нахмурился. Она намекает на то, что остаться здесь и заняться с ним любовью было бы лишь немногим лучше, чем провести вечер в компании его семьи? Ему бы не хотелось, чтобы его считали меньшим из двух зол.

Прежде чем он успел ей ответить, во внешнюю дверь его апартаментов раздался стук.

— Должно быть, это няня, — пробормотал он, подавив вздох разочарования.

— Ты нанял няню? — В голосе Ванессы слышались одновременно удивление и неодобрение.

— Нет, — ответил он. — Одна из маминых горничных посидит с Дэнни пару часов. Надеюсь, ты ничего не имеешь против?

— Не знаю. Она умеет ухаживать за детьми?

— Понятия не имею, — ответил Марк. — Давай впустим ее сюда и устроим ей допрос с пристрастием. — Взяв за локоть, он повел ее к двери.

— Я не хочу устраивать ей допрос, — мягко произнесла Ванесса, когда они пересекали гостиную, в которой спал Дэнни. — Я лишь хочу убедиться в том, что могу доверить ей своего ребенка.

— Ты сможешь в любое время подняться сюда и проверить ее, — тихо сказал Марк. — Сегодняшний вечер может стать для нее своеобразным экзаменом. Если она тебе понравится и хорошо выполнит свою работу, она сможет присматривать за Дэнни всякий раз, когда вы будете сюда приезжать. Если нет, мы наймем квалифицированную няню с безупречной репутацией, в чьей компетентности ты сможешь быть полностью уверена.

— Ты пытаешься меня успокоить, не так ли? — немного раздраженно спросила она.

Взявшись за дверную ручку, Марк повернулся к Ванессе и улыбнулся ей:

— Да. Пока ты здесь, я буду заботиться о том, чтобы ты получала все, что тебе нужно.

Ее глаза расширились. Он знал, что она снова собирается ему возразить, поэтому наклонился и накрыл ее губы своими.

Когда он наконец оторвался от ее губ, его тело плавилось от желания, но он не собирался ей уступать.

— Сделай мне приятное, — сказал он, убирая ей за ухо выбившуюся прядь волос. — Пожалуйста.