MAYDAY

Глава 16.

В сизых сумерках показался «Урал». Было видно, Серега не спешит, осторожно задним ходом пробирается к будке. Колеса медленно прокручивали снег, продвигая тяжеловесный кузов вперед. Вскоре они поравнялись с окном. Машина замерла, и в ту же секунду дверь кузова стремительно распахнулась. Первым показался Шальной. Пристально оглядываясь по сторонам, он бесшумно спрыгнул и встал слева от кузова, на случай, если с черного входа вновь покажутся твари. Следом высыпала вся команда. Ребята приблизились к окну, держа огнеметы наготове. Не теряя времени, Дэн подсадил девушку на подоконник. Снизу ее тут же подхватили. Следом передал оба огнемета и скользнул в окно сам. Не останавливаясь ни на секунду, солдаты влетели в кузов. Последним вбежал Никита, хлопнув за собой дверь. Кажется, они спасены!

Серега дал газа. Пора возвращаться в лагерь.

– Живой! – Рыжий рванул к командиру. – Дружище…– не в силах сдержать слез, он обнял Дэна за плечи.

Неловкие и скомканные, но, пожалуй, самые искренние объятия. По устремленным на него взглядам Данила понял, его возвращения ждали все.

– Спасибо, ребята, что не уехали, – поблагодарил он.

– Мы не могли так поступить, – Шальной ответил за всех. – Хорошо, что у тебя была вторая рация. Иначе пришлось бы шерстить всю больницу.

– Ты как? – Никита обернулся к Кристине, но заметив кровь на комбезе и перебинтованную руку, осекся. – Ты ранена?

– Просто царапина, – отмахнулась она. – Зацепилась за железную пружину. Пустяки.

Дэн пристально наблюдал за ней. В проницательных карих глазах множились вопросы и подозрения. Она знала, рано или поздно он потребует объяснений. Но пока ей сказать нечего. Девушка и сама не понимала, почему до сих пор жива. По каким-то немыслимым причинам ее организм отразил атаку вируса.

– Давай я взгляну на рану, – не унимался парень.

Его мучили дурные предчувствия. Дэн и Кристина чего-то не договаривали. Это почувствовали все и теперь скользили по их лицам недоуменными взглядами.

Шальной молча посмотрел на командира. С той же легкостью, с какой он читал карты, мужчина считывал людей и то, что он сейчас видел на лице командира, крайне настораживало. Но тот дал знак, пока не лезть.

– Кто здесь доктор? – собрав остатки самообладания, спросила Кристина и покачала головой.

К счастью, противогаз сглаживал ее речь. Язык по-прежнему отказывался повиноваться. Предобморочное состояние не отпускало. Ежесекундно она рисковала погрузиться в беспроглядную тьму.

Отвернувшись, девушка прижалась к прохладному металлу кабины, давая понять, чтобы ее оставили в покое. Зажмурившись, она изо всех сил уговаривала себя держаться. А кроме прочего, страшно хотелось снять маску и защитный костюм, казалось, они не дают нормально дышать, давят, словно тиски. Грудь тяжело вздымалась вверх-вниз, как сломанный насос, еле-еле перекачивая воздух. Только бы добраться. Отправляясь утром в рейд, она и помыслить не могла, каким кошмаром обернется поездка. А ведь Дэн предупреждал… Но на этом ее несчастья не закончились. Едва машина отъехала от больницы, как вдруг раздался голос командира.

– Михей? – но вопрос так и повис в воздухе. – Кто-то еще?

– Игорь, – признался Ванька. – Мы нашли только разорванный комбез.

Услышав печальную новость, Дэн с силой сжал кулаки. Михей и Игорь были лучшими друзьями и ушли из этого мира вместе. И все ради чего?! В груди пожаром вспыхнула злость и обида. Он старался погасить эмоции, но они так и рвались наружу. Гневный взгляд невольно устремился на девушку. Она сидела, вцепившись руками в скамью. На лбу бисером выступил пот, глаза закрыты, рукав окровавлен. Разглядывая ее, Дэн почувствовал, как гнев невольно отступает. Новый поток мыслей заставил его сосредоточиться на главном. Что же произошло в больнице? Почему она до сих пор жива? Секунда за секундой он восстанавливал в памяти недавние события. Ее лицо в момент укуса выражало лишь ужас, она явно готовилась к смерти. Не умоляла и не сопротивлялась, когда он направил на нее пистолет. Следовательно, не знала, что сможет противостоять вирусу. С другой стороны, Кристина четко понимала, что делать после укуса, какие лекарства принимать… рассуждения пробуждали все новые подозрения и вопросы. Всю обратную дорогу Данила мучился догадками и предположениями, одно неправдоподобнее другого, пока наконец-то не признал, что лучше самой пострадавшей никто не объяснит произошедшее.

***

Миновав Кремлевский проезд, «Урал» въехал в ворота Никольской башни. После тщательной санобработки одежды и обуви вся команда направилась к Тимофею, чтобы сдать оружие. Вручив огнеметы ребятам, Данила подхватил девушку под руку и увлек ее в противоположную сторону. Даже сквозь одежду чувствовался жар. В таком состоянии ее нельзя оставлять одну. Немного поразмыслив, он решил укрыть ее в своей комнате. Во-первых, в ее организм попал смертельно опасный вирус. Сейчас Кристина представляет потенциальную угрозу всему лагерю. Во-вторых, нельзя, чтобы кто-нибудь увидел укус. Учитывая общую напряженность, это может привести к непредвиденным последствиям. И в-третьих, он хотел первым получить все ответы.

– Куда ты меня ведешь?

– Тебе сейчас нельзя показываться людям, – негромко пояснил Дэн, внутренне молясь, чтобы она не стала сопротивляться. – У меня будет безопаснее.

Мысли давались с трудом, однако, Кристина и сама понимала, что ее теперешнее состояние лучше держать в секрете.

Добравшись до комнаты, он снял с нее куртку, ботинки и уложил на кровать.

– Пожалуйста, передай Доку снимки и скажи, чтобы сегодня приглядел за Кириком. Кажется, я не смогу…

После этих слов она мгновенно отключилась. Чем это было – сном или обмороком, он не знал. Ее тело горело, температура явно зашкаливала. Данила смочил полотенце в ледяной воде и аккуратно положил на лоб. Все это время Кристина не двигалась. В ее карманах он обнаружил лекарства, но вспомнить, что именно из них она пила в Боткинской, так и не смог. А потому быстро разжег буржуйку и, крепко затворив все окна и двери, вышел из комнаты.

Дока он нашел в комнате Кристины. Вместе с Кириком они играли в шахматы. Но стоило ему появиться на пороге, Крамар вскочил как ошпаренный.

– Наконец-то! – вместо приветствия воскликнул мужчина и кинулся навстречу. – Как вы? Где Кристина?

Резко побледневший, сейчас Док ничем не напоминал того уравновешенного самодовольного ученого, каким его все знали. Данила молча смотрел на стоявшего перед ним человека, размышляя как бы посильнее его наказать. Но вдруг понял, что самое страшное – неизвестность. Не понимая причин его молчания, Крамар мучился страшными догадками:

– Что же ты молчишь?!

– Она жива, но сильно простудилась. Пока побудет у меня. Просила присмотреть за братом. Как только ей станет лучше, я сообщу.

Он вручил мужчине снимки, и, заметив, с каким нетерпением тот ухватился за них, не сдержался от гневного комментария:

– Цена этим бумагам – две жизни. Миша и Игорь умерли ужасной, нечеловеческой смертью. И эти две смерти на вашей совести! Помните об этом…

По лицу собеседника пробежала судорога боли. Нервно сглотнув, мужчина потупил взгляд и дрожащим голосом произнес:

– Простите, мне очень жаль. – и добавил, – я бы хотел навестить Кристину.

– Нет, она боится вас заразить, – бескомпромиссно отрезал Дэн. – Не спорьте, дайте жаропонижающее, и я пойду. Вы получили то, что хотели. О Кристине я позабочусь сам.

– Хорошо. Пойдемте в кабинет, жаропонижающее там.

Через несколько минут Данила уже шел обратно в комнату. Он нисколько не жалел, что был так груб. Ни одна идея не стоит человеческих жизней. Какой бы спасительной она ни казалась.

Перед глазами невольно возникли образы ребят. Еще такой молодой Михей, он очень скучал по родным, часто рассказывал ребятам о доме и все время твердил, что непременно доберется до родины. В противоположность другу, всегда серьезный, одержимый своим машинам Игорь. Он не вспоминал родных и не рассказывал о прошлой жизни, он раз и навсегда принял новую действительность. И, наверно, с таким же суровым смирением боролся до конца, сцепившись со сворой зараженных. Но, как и для большинства его предшественников, эта схватка оказалась для него роковой.

***

Кристина бредила. Ей не хватало воздуха, она тяжело и часто дышала. То и дело пыталась снять противогаз. Резина облепила всю кожу, запечатала лицо, нос, рот, не пропуская ни единой молекулы воздуха. Перед глазами плавали темные пятна, и в каждом мерещилась разинутая пасть мертвеца. Она чувствовала, как по лицу скользят капельки пота. Дышать стало совсем нечем, и тогда, не выдержав, она вцепилась руками в маску. Рывок, еще рывок, но резина никак не поддавалась. Кристина металась из стороны в сторону, желая только одного – стянуть проклятую маску со своего лица. Казалось, еще немного и она окончательно задохнется. Воздуха не осталось, горло пересохло, легкие разрывались от недостатка кислорода.

– Снимите! Снимите! Я не могу дышать!

Кто-то подхватил ее за плечи и приподнял. В ту же секунду в рот полилась прохладная вода. Она жадно глотала, не в силах остановиться.

– Тш-ш-ш… – словно маленькому ребенку тихо шептал Дэн, придерживая девушку. Следом за водой он поднес к губам флакон с жаропонижающим сиропом и влил добрую часть содержимого, чтобы наверняка.

На некоторое время она затихла, но затем вновь начала беспокойно метаться по простыням, что-то бессвязно бормоча.

В комнату постучали. Чуть приоткрыв дверь, Данила обнаружил на пороге дневального. Парень передал сообщение от Сокола явиться в Штаб. Делать нечего, придется идти.

Виктор Алексеевич выслушал молча, перебив лишь однажды, когда посетитель описывал «логова». Услышав о кабинетах, куда зараженные стаскали больничную постель, Соколовский заметно напрягся.

– Постой, – он подался вперед, не сводя с Данилы напряженного взгляда. – Ты говоришь, они устроили себе логова?

– Да, это было похоже на берлоги или гнезда. Натасканы одеяла, какие-то тряпки, все сбито в кучу.

– Ты понимаешь, что это значит? Они пытаются приспособиться, чтобы выжить. Кто, скажи мне, объединяется в группы, устраивает жилища? – и, не дожидаясь ответа, пояснил сам, – правильно, существа разумные. А это все значительно усложняет.

Остаток доклада полковник слушал, нервно барабаня пальцами по столешнице.

– Два парня полегло, – с горечью произнес он и покачал головой. – Такие мужики были, на вес золота…

Так и подмывало сказать полковнику, что думать об этом нужно было раньше. Но Данила сдержался.

– Как девчонка себя показала?

– Ужасно. Мало того что тряслась от страха, так еще умудрилась простудиться и теперь свалилась с температурой. Я больше не возьму ее в рейд. Даже не просите.

Он намеренно врал, чтобы отвести от нее внимание Сокола, Дока и всех прочих.

– Да? Странно, я был уверен, она справится. Как бы то ни было, вы добыли для лагеря большой запас лекарств, это главное. Ладно, теперь иди отдыхай.

Покинув Штаб, Дэн чувствовал, как его штормит. Морозный воздух немного привел его в чувства, но все же на ходу рубила усталость.

Вдруг его кто-то окликнул. Позади оказался Немец. Как обычно, попыхивая сигаретой, он протянул руку для приветствия. Следом за ним показались Лютый из команды Кабанчика.

– Слышал, тяжёлый был рейд, – сочувственно произнес Немец.

Хотелось побыстрей вернуться в комнату, но ребята явно ждали подробностей.

– Михей и Игорь погибли, – сдержанно сообщил он.

По лицам солдат прошла тень. Все понимали, как тяжело дается каждая потеря. Однако помимо грусти, на их лицах явно читалась озабоченность.

– А что за новость такая про логова? – нервно поинтересовался Лютый.

Наблюдая за Дэном, Немец заметил, как пальцы товарища бьет мелкая дрожь, и тут же поспешил вытащить из-за пазухи фляжку. Тот с благодарностью принял и сделал добрый глоток. Потом еще один. И только после третьего начало немного отпускать, и он смог нормально говорить.

– Все верно, – вытерев горлышко рукавом, он вернул фляжку. А затем в слово в слово повторил то, что уже рассказал полковнику, в конце заключив, – скажу вам, так: увидите логова, сразу давайте деру.

Новость резанула неприятным холодком. Парни обеспокоенно переглянулись. Конечно, солдаты и раньше догадывались, что твари прячутся в зданиях, спасаясь от холода и непогоды. Но чтобы они объединялись в группы… с таким солдаты столкнулись впервые. Это настораживало и будило тревогу.

– Получается, у них есть разум?

Данила покачал головой. В разумность визгунов он не верил.

– Не думаю. Это обычные инстинкты, как у животных, – встретившись глазами с Лютым и прекрасно понимая причину его озабоченности, Данила посоветовал, – расскажи Кабанчику. И завтра в рейде, держите ухо востро, обходите маленькие помещения стороной. – он вздохнул и честно признался, – а сейчас ребятки, не серчайте, я на боковую. Тяжелая выдалась ночь.

Распрощавшись, мужчина поспешил к себе.

***

Вернувшись с рейда, Андрей кинулся обнимать Дашку. Сегодня она надела сиреневое платье, его любимое, значит, ждала, переживала.

– Привет, любимая, – сказал он, улыбаясь, и уткнулся лицом в нежную шею. Но вместо привычного сладковатого аромата ее кожи в нос неожиданно ударил резкий мускусный запах. Чуть отстранившись, мужчина недоуменно спросил, – чем от тебя пахнет?

Девушка отпрянула и улыбнулась, надеясь улыбкой завуалировать беспокойство.

– Извини, мой сладенький, – проворковала она, – все утро прибиралась, тебя ждала, наверно, немного вспотела. Уже иду ставить воду.

Подхватив ведро, Дарья выскользнула в коридор. Едва за спиной хлопнула дверь, как улыбка тут же сползла с ее лица. Эту ночью девушка провела с Тимуром, надеясь переубедить его и принять ребенка. Однако любовник и слышать ничего не хотел. Настроение было хуже некуда, а тут еще Андрей со своими расспросами. Зло кусая губы, Даша дошла до Водовзводной башни, и с таким ожесточением принялась накачивать воду, словно это могло избавить ее ребенка.

В это время Андрей смотрел на дверь и никак не мог отделаться от мерзкого чувства. В голове, точно клубок змей, зашевелились подозрения, пробуждая безобразные картины обмана. Взгляд невольно скользнул на кровать. Простыни смяты, одеяло и подушки раскиданы как попало. О какой уборке говорила Даша? С момента его отъезда в комнате ничего не изменилось. Сам не зная зачем, фламмер дотронулся до постели. Внезапно его внимание привлек какой-то предмет на полу. Нагнувшись, он вытащил из-под кровати блок сигарет. Совсем новый. Не хватало только одной пачки. Ментоловые – дашкины любимые. И достать их мог только один человек в лагере.

Некоторое время мужчина смотрел на находку. На его полноватом лице яснее ясного читалось замешательство. Именно в таком состоянии его и застала Дарья.

– Откуда эти сигареты? – глухо спросил Андрей.

– Даже не вздумай ругать меня! – возмутилась девушка.

Она крутилась, как уж на сковородке, лихорадочно соображая, как бы выйти из щепетильного положения.

– Да, иногда я покуриваю. И не нужно читать лекции про вред никотина. Придет время, и я брошу. Но сейчас это единственное, что радует меня в этом проклятом лагере.

Андрей хмурился. В пухлом и гладком, как наливные яблочки, мозге медленно шевелились мысли. Отдаленным краем сознания, он понимал, дело нечисто, но больше обмана он боялся потерять свой мирок. В их молодой, наспех сколоченной семье, как в кукольном домике, все было прилично, чисто и расставлено по своим местам. И он искренне верил, что в отличие от друзей, ему единственному удалось создать крепкие отношения. Но сейчас мнимый домик опасно кренился, пробуждая в груди безотчетную панику.

Глядя, как сожитель обиженно выпятил губы, Дашке хотелось влепить ему пощечину, лишь бы стереть эту вечную гримаса обиженного пупса с его лица. Того и гляди, с уголка расквашенных губ потечет слюнка!

– Как можно быть таким жестоким! – вскричала она. – Когда тебя посадили в карцер, я весь лагерь оббегала, к Соколу ходила, с Вершининым поцапалась. Ждала тебя, каждый вечер плакала, думаешь, сладко мне тут было? – она всхлипнула и смахнула невидимую слезу. – И где твоя благодарность?

– Ты поругалась с Дэном? – медленно переспросил Андрей.

– Какой же ты тормоз! – зло прокричала девушка и уставилась на него с неприкрытой ненавистью. Ею овладело непреодолимое желание причинить ему боль, унизить. Но инстинкт самосохранения подсказывал: в текущей ситуации ей лучше быть поласковей. Пришлось взять себя в руки.

– Вот что, милый, я иду к соседке. А когда вернусь, надеюсь услышать твои извинения.

Не успел Андрей возразить, как сиреневый атлас платья резко взметнулся вверх и размытым пятном скрылся за дверью.

***

Все произошедшее было как в тумане. Больница, микроскоп, заживо гниющие чудовища, их безумные лица, глаза, наполненные кровью, жаркий поток огня – все смешалось в единый кошмар. Кристина изо всех сил уговаривала себя держаться. Но внутри нарастала паника.

Ей чудились монстры, их зубы вновь и вновь рвали ее тело, а потом она вдруг оказывалась в спасительных стенах комнаты, но проходила секунда, и ее вновь обступали зараженные. Поэтому, едва почувствовав легкое прикосновение теплой ладони, девушка ухватилась за нее, как за спасительную нить ускользающей реальности.

Дэну не оставалось ничего иного, как присесть рядом. Спустя минуту ее дыхание стало глубоким и ровным. И вглядываясь в умиротворенное и оттого еще более красивое лицо, он раздумывал, что делать с этим внезапным «счастьем», метавшемся по его кровати. Смысл происходящего был глубже, чем могло показаться на первый взгляд. Он скрыл ее от ребят, Сокола, Крамара. И не понятно зачем, внутри, словно дикие кошки, раздирали противоречия. Правильнее всего сдать Кристину докторам, пусть сами разбираются с чудом медицины. Но текли минуты, а он так и не сдвинулся с места. Вместо этого осторожно опустился на подушку и, закрыв глаза, успел лишь подумать – будь что будет – и отключился.

Ближе к вечеру температура спала, и она пришла в себя. Открыв глаза, Кристина подумала, что это все еще сон. Где она? Потолок гораздо выше, чем в ее комнате, цвет стен другой, а воздух вокруг наполнен запахом мыла, костра и чем-то еще… теплым, уютным. И хотя ее слегка била дрожь, аромат действовал успокаивающе. Повернув голову, девушка с удивлением обнаружила рядом Дэна. Говорят, люди во сне беззащитны, но только не он. Даже сейчас его лицо не теряло волевых, мужественных черт, а меж темных бровей пролегала напряженная складка. И казалось, едва прозвучит сигнал тревоги, Дэн мгновенно вскочит и рванет в бой.

Аккуратно, стараясь его не разбудить, Кристина приподнялась на локте. Скользнувшее вниз одеяло поведало о том, что из одежды на ней футболка и брюки. Подавив панику, она вновь посмотрела на мужчину. Поскольку он оставался неподвижным, гостья продолжила осматриваться.

Комната скорее напоминала келью. Странно… Другие командиры вовсю пользовались своим положением, а этот вел почти аскетичный образ жизни. Минимум вещей, минимум мебели. Закончив с осмотром жилища, она вновь переключилась на его хозяина. Взгляд невольно скользнул на губы, но додумать ей не удалось. Видимо, почувствовав ее взгляд, Данила резко открыл глаза. Застигнутая врасплох, Кристина отшатнулась. Некоторое время он пристально разглядывал ее, затем сел на кровати.

– Ты как? – хриплым ото сна голосом спросил он.

Ощущая на себе пристальный взгляд карих глаз, Кристина робко поправила волосы.

– Вроде нормально.

– Пить хочешь?

– Очень.

Дэн поднялся и, наполнив стакан воды, протянул девушке. Мигом осушив его, она посмотрела на темное окно, затем на будильник. Стрелки часов показывали ровно девять вечера.

– Классный будильник, – зачем-то сказала она.

– Я его ненавижу, – с усмешкой признался Дэн, – он будит меня в рейды. И притом довольно громко.

Девушка понимающе кивнула.

– Выходит, я проспала весь день… – задумчиво протянула она.

Дэн медлил с ответом, размышляя, как бы помягче сказать ей правду. Но, рассудив, что она и так ее узнает, честно признался:

– Вообще-то сутки. Мы вернулись из рейда вчера. И почти сразу ты отключилась.

– Сутки? – в ужасе воскликнула гостья. – Должно быть, Док сходит с ума. А Кирик?

Она попыталась встать с кровати, но он вовремя ее остановил.

– Успокойся, – мягко, но настойчиво Данила усадил ее обратно на кровать и терпеливо объяснил, – Дока я предупредил. Сказал, что у тебя простуда, и пока ты побудешь у меня. Кирилла я сегодня видел в столовой. С ним все в полном порядке.

Кажется, его слова немного успокоили. Кристина села обратно на кровать, но тут ее взгляд упал на руку. Дотронувшись до бинтов, она принялась лихорадочно их разматывать.

Рана выглядела лучше. Кровь запеклась, а опухоль спала. Теперь рваные края стали более четкими, и в них безошибочно угадывались следы от зубов. Глядя на них, Данила нервно сглотнул.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – отозвалась она. – Почему вирус не подействовал? Данила, честно, я не знаю. Есть одно предположение…

Некоторое время она раздумывала над ответом, гадая, как Дэн отнесется к ее словам. Учитывая его отношение к докторам, вирусу и исследованиям, она рисковала нарваться на грубость. С другой стороны, он имеет право знать правду.

– Мой отец был вирусологом в Боткинской. И, насколько мне известно, до последнего бился над поиском антител к вирусу. Помню, в тот день, когда умерла мама, – на секунду от воспоминаний перехватило дыхание, но девушка быстро вернула самообладание, – отец поставил нам с Кириллом прививки. Сказал от Гепатита. Но после инъекций нас два дня лихорадило.

– Думаешь, это была вакцина?

– Скорее опытный образец.

Новость произвела неизгладимое впечатление.

– Как можно ввести своим детям экспериментальное лекарство?

Кристина понимающе кивнула. Да, доктора – странный народ. К чему отрицать, отец использовал их, как подопытных. Но кто знает, что лучше – умереть от инъекции или быть разорванной тварями?

– Мой отец доктор. Кроме того, прагматик. Он понимал, мы все равно умрем. Поэтому попытаться стоило.

Только сейчас до нее дошло, почему тем вечером папа уехал в больницу. Очевидно, боялся, что вакцина не подействует, и не хотел видеть смерть собственных детей.

– Выходит, твой отец действительно нашел антитела…

– Выходит, что так, – призналась собеседница и помрачнела. – Теперь нет никакого смысла в снимках. Можно было обойтись без них. И твои ребята были бы живы. Прости, что не послушала тебя. Ты был прав, – чувствуя, как по щекам струятся слезы, она на секунду остановилась, пытаясь утихомирить эмоции, но это было не остановить, – Игорь и Миша умерли из-за меня. Если бы я не поддержала Дока, не лезла со своей бравадой, рейда бы не было. Лучше бы я осталась там.

Чувство вины не позволяло ей в полной мере осознать важность произошедшего. Свое исцеление Кристина восприняла, как несправедливость, а между тем, это могло стать тем самым импульсом, который продвинет исследования вперед. И его задача – донести до нее суть.

– Да, снимок оказался ненужным. Но все началось именно с него. Если бы ты не поехала за ним, тебя бы не цапнули, и мы не узнали об антителах. Как видишь, к открытию привела цепочка событий.

Видя, что слова возымели действие, он кинул последний аргумент.

– Если сдашься сейчас, тогда смерти парней действительно напрасны. Но если попытаешься разобраться, почему укус на тебя не подействовал, тогда все не зря.

Утерев слезы, девушка задумалась и выдала:

– Надо обо всем рассказать Доку. Вместе мы попытаемся извлечь из моей крови антитела.

– Решать тебе. Если доверяешь Крамару, так тому и быть.

Некоторое время в комнате слышалось лишь мерное тиканье будильника.

– Мне пора. Как я могу тебя отблагодарить?

Она подняла на него робкий, смущенный взгляд. Поймав его, Данила на секунду смутился. Минувший рейд их сблизил, заставив на многое посмотреть иначе. В том числе и на вакцину. Теперь, когда он воочию убедился, что после укуса можно выжить, мысли о лекарстве против AVE прочно засели в его голове. Так имеет ли он право в текущей ситуации проявлять личные чувства? Одернув себя, командир пятой команды вновь стал серьезен и, стараясь не замечать ее вопросительного взгляда, сухо ответил:

– Найди вакцину.

Кристина застыла, но затем понимающе кивнула, накинула куртку и тихо вышла за дверь.

В любой ситуации Данила Вершинин оставался верен себе и долгу. Только сейчас она осознала, что все это время он помогал и охранял ее, как редкий экзотический экземпляр, единственную выжившую после встречи с зараженным, с конкретной целью – добраться до вакцины и спасти лагерь. И вроде видимых причин для этого не было, стало невыносимо тоскливо.

***

Док ушел пять минут назад. Удостоверившись, что с подопечной все в порядке, он поспешил на обход. Доктора по-прежнему работали в авральном режиме. Пока кто-то нес дежурство в больнице, остальные бегали по Кремлю, перемещаясь от одного больного к другому. После пожара еще оставалось много тяжелых пациентов, кому требовалось ежедневная помощь. И доктора честно выполняли свой долг, совершая сотни перевязок, инъекций и осмотров, дабы не допустить заражений и прочих опасных последствий. Все работали на пределе. Ради пациентов Доку пришлось временно отложить свои исследования и все время посвятить лечению. Терапевт, окулист тоже не отставали, с утра до ночи курсируя по комнатам. Помимо пострадавших всегда находились те, кому требовалась медицинская помощь по самым разным причинам. Вике доставалось не меньше. Едва ее голова касалась подушки, как девушку тут же проваливалась в сон. Тяжелый и глубокий, как болотная тина. И если бы не начавшийся роман с Пухом, ей бы и вовсе пришлось тяжело.

С того момента, как в комнате появилась сестра, все внимание Кирилла было полностью сосредоточено на ней. Точно боясь, что Кристина вновь исчезнет, брат следил за каждым ее движением. Она вела себя странно. Задумчивая, притихшая, словно случилось что-то плохое. Ему стало тревожно, не выдержав, он подошел и обнял сестру. И только почувствовав ответные объятия – трепетные и одновременно уверенные, такие, в которых ничего не страшно, мальчик почувствовал себя спокойнее.

– Все нормально, великан?

Чуть отстранившись, Кристина заглянула брату в глаза. В глубине голубой радужки роились вопросы. Вот только задать их он, как и прежде, не мог. Голос пока не вернулся. Вздохнув, девушка потрепала макушку и ободряюще улыбнулась.

– Ладно, пора спать.

Ночь прошла спокойно, утром Кирик убежал в школу. Хотя школой это вряд ли можно назвать. Просто две учебные комнаты, которые организовала спасшаяся учительница. Она же наладила процесс обучения, объединив близких по возрасту детей в классы. Так что самые юные жители лагеря первую половину дня были при деле.

Настраиваясь на разговор, Кристина оделась и, на ходу наматывая шарф, выбежала прочь.

Денек выдался ясным. И сегодня она рассчитывала откровенно поговорить с Доком. Патрон обнаружился в лаборатории. Вооружившись большой лупой, он склонялся над снимками. Миллиметр за миллиметром мужчина зачарованно исследовал изображение, цепляясь за каждую черточку. Обнаружив расхождение, он тут же делала пометку в блокноте и припадал к снимку вновь. Увлеченный исследованием, он не сразу заметил гостью.

– Доброе утро!

Резко обернувшись, мужчина расплылся в приветливой улыбке.

– Еще какое доброе! Ну что, дружок, изменения очевидны! – радостно произнес он. – Посмотри!

Девушка покосилась на бумаги, но подойти ближе не решилась. Откровенно говоря, она больше не хотела прикасаться к снимкам, их цена оказалась слишком высока. Но вспомнив слова Вершинина, все же заставила себя подойти к столу.

– Теперь достоверно известно, новый штамм отличается от AVE-1. Смотри. На первый взгляд ничего необычного. Два одинаковых вириона. А теперь присмотрись внимательно.

На столе лежали два снимка. Несмотря на разные масштабы, изменения действительно были заметны. Вирион под лупой был как будто помечен пунктиром. И… это ровным счетом ничего не объясняло! Кристина почувствовала лишь раздражение.

– Мы и до этого знали, что вирус эволюционировал. Снимок ничем нам не поможет.

– Как ты можешь так говорить?!

Мужчина возмущенно уставился на подопечную. Понимая, что момент настал, Кристина призналась:

– Док, в рейде кое-что произошло. Один из зараженных меня укусил.

В доказательство она приподняла рукав свитера и продемонстрировала свежий укус. В тот же миг лицо собеседника изменилось до неузнаваемости. На месте привычного добродушного выражения возникла маска ужаса и изумления. Нервно сглотнув, он ухватил ее за руку и жадно впился глазами в открывшуюся рану.

– Как видите, я не заразилась. На этот счет у меня есть только одно предположение. Отец ввел мне экспериментальную вакцину.

Ей потребовалась пара минут, чтобы восстановить хронологию событий. От той самой прививки «от гепатита» до укуса в Боткинской. В отличие от Дэна, коллега понимал ее с полуслова. И в конце рассказа ошеломленно воскликнул:

– Невероятно! Все это время антитела были у тебя в крови! Как замечательно все сложилось! – но, заметив, как исказилось лицо девушки, поспешил исправиться, – как ты себя чувствуешь?

– По сравнению с Михеем и Игорем, вполне сносно.

– Да, слышал о погибших, – пробормотал Док и тут же вскочил на ноги, нервно закружив по кабинету.

Его переполняли эмоции, воодушевление. Как никогда прежде, все мечты и чаяния обрели реальные шансы осуществиться. В голове стремительно раскручивались и закручивались мысли. Он уже вовсю планировал дальнейшую работу, прикидывал, какое потребуется оборудование и предвкушал успех.

Наблюдая за лихорадочными метаниями шефа, Кристина нервно кусала губы.

– Вы знаете, как извлечь антитела из моей крови?

– Что? – несколько мгновений Док непонимающе моргал, словно только что вынырнул из глубокого забытья. – Ах, да. Конечно знаю, нам понадобится центрифуга, пробирки с гепарином и добровольцы.

Так себе набор, если честно.

– И где вы планируете их достать?

– Снарядим рейды, отправим солдат. Уверен, проблем не возникнет. Едва полковник узнает новость…

В ту же секунду Кристине стало дурно.

– Нет! Никто не должен знать обо мне. – категорически отрезала она. – Только представьте, если народ поймет, что в моей крови есть антитела, меня раздерут по кусочкам. Не сомневайтесь!

Крамар остановился как вкопанный. Очевидно, о таком раскладе он не подумал.