Мечты не ждут

Глава 6

В начале второго раздался звонок.

— О, Эван, мне ужасно не хочется отрывать вас от дел, но…

— Что случилось? — Тревога в голосе Мод сразу передалась Эван.

— Моя мать. Грейс пришлось отправить ее в больницу, и я должна ехать к ней. Могли бы вы… сумеете ли…

— Сейчас буду у вас.

Вскоре голова у Эван гудела от инструкций, но Мод продолжала свои наставления:

— Поглядывайте в мои записи, дорогая. Все там, а если чего-то не найдете, решайте сами.

Заглянув в многостраничные списки, Эван едва не лишилась чувств. Проклятие! Выглядит так, словно речь идет о приеме в честь открытия парламента! Стараясь не показать охватившую ее панику, она помогла Мод одеться и сесть в такси.

— Не беспокойтесь, все будет в порядке, — сказала та, похлопав ее по руке. — Линкольн вернется около трех и в случае чего придет вам на помощь.

Глядя вслед отъезжающему такси, Эван вдруг вспомнила, что Мод забыла дать ей список гостей. Ей пришлось перевернуть весь дом, разыскивая его.

Наконец она все-таки обнаружила список гостей для Линка, куда Мод внесла свои дополнения. Эван взглянула на имена, и во рту у нее пересохло. Больше 120 человек. Известные политики, видные бизнесмены Виктории и местные знаменитости, о которых она никогда не слышала.

Занятая своими мыслями, Эван даже не заметила, как вошли дети и, не обращая внимания на чужих людей, весело бросились к холодильнику. Нанятая кухарка обожгла их таким свирепым взглядом, что Кэл и Дженни вопросительно посмотрели на Эван.

— Это займет всего несколько минут, детям нужно поесть. — Черт возьми, звучит так, словно она оправдывается.

Женщина испустила протяжный вздох.

— Мисс Норт, сейчас дорога каждая секунда, — упрямо заявила она. — У нас еще работы непочатый край, и я предпочитаю, чтобы ненужные лица держались подальше от кухни.

Эван бросило сначала в жар, потом в холод, и, когда она заговорила, ее слова хлестали, как бич:

— По-моему, в ближайшие несколько минут этим не нужным на кухне лицом являетесь именно вы. — Господи, неужели она это сказала. — Предлагаю нам заняться своим делом, а моих детей предоставить мне.

Кухарка открыла рог, дважды попыталась закрыть его, но, не осмелившись возразить, только надменно пожала плечами.

— Ну, мам, ты даешь, — прошептал Кэл.

А когда Дженни взяла ее за руку, они втроем стали казаться маленькой армией захватчиков. Эван не знала, что сын имел в виду под этим «даешь», однако впервые со времени отъезда Мод она действительно отлично себя чувствовала. Сейчас лишь нить часов, и она, черт побери, справилась.

— Да? — улыбнулась Эван. — Тогда, парень, заканчивай с едой и, пока я буду заниматься цветами, отыщи у Мод праздничные скатерти. Потом вы с Джен…

Линк вернулся домой около семи. Уверенный, что у Мод все под контролем, он прямиком отправился в свою комнату и, подойдя к окну, заглянул во внутренний дворик. На газоне уже расставлены столы, трио музыкантов под веселыми полосатыми тентами настраивает инструменты, за стойкой бара работают два официанта. Предстоял суматошный вечер.

Особняк, наполненный приятными запахами, буквально дрожал от радостного возбуждения, повсюду стояли цветы, и Линк на миг закрыл глаза, вдыхая аромат гвоздик. Мод, как всегда, проделала фантастическую работу. Хорошо, что приходится устраивать такой прием лишь раз в году. Он вспомнил о зеленоглазой женщине, которая сидит теперь в коттедже, сгибаясь под тяжестью какого-нибудь фолианта. Интересно, что думает о подобных вечеринках его книжный червь? Удивленный мыслью о «своем» книжном черве, Линк вошел в кухню и оказался в сумасшедшем доме.

— Проклятие, что тут происходит? — опешил он. — Где Мод?

Лихорадочная деятельность мгновенно прекратилась, на него уставились четыре пары глаз. Эван подняла голову и откинула волосы с лица, видимо, не догадываясь, что оставила на лбу грязный след. Она выглядела уставшей, разгоряченной и взъерошенной. Линк же был в роскошных синих брюках, сшитом на заказ пиджаке, бело-голубой рубашке, но без галстука, на запястье поблескивали золотые часы. Он казался таким импозантным, что при взгляде на него у Эван задрожали колени и опустилась рука, державшая мокрую тряпку. Вздохнув, она устало отвернулась и спокойно ответила:

— Ее матери стало хуже, и Мод уехала в больницу. Ока звонила полчаса назад, сказала, что задержится и надеется, что вы не станете возражать.

— Конечно, не стану. Когда она уехала?

— В час или в половине второго, — пожала плечами Эван.

Кажется, она первый раз за весь день прекратила работу и сразу почувствовала, насколько измучена.

— Мне очень жаль. — Линк внимательно посмотрел на нее.

— Да, но она сказала, что матери уже лучше.

— Я не о том. Это… — он обвел рукой кухню, — не входило в наше соглашение. Если бы я знал, то…

— Вернулись бы домой и занялись подготовкой сами? — усмехнулась Эван. — Любопытно было бы посмотреть на вас в фартуке, мистер Стюарт.

— Вы имеете право сердиться.

— Да, только я слишком устала. Но если вы считаете, что можете справиться один, тогда я с удовольствием приму душ и вернусь к книге, которая ждет меня дома.

— Именно такую картину я и рисовал себе, когда шел сюда. — Он коснулся пальцем ее щеки и прошептал: — Милая картина.

Эван быстро огляделась:

— Не надо, Линк, пожалуйста.

— Знаю. Я обещал быть хорошим мальчиком, а вы…

— Папочка! — Влетевшая в кухню Дженни бросилась к отцу.

— Как поживает моя девочка? Можно ее поцеловать?

— Я сберегла для тебя несколько своих пирожных, они в доме Эван, — сообщила она.

— Спасибо, дорогая. Они могут подождать до завтра, сегодня вечером папа очень занят.

— Их вот сколько. — Дженни показала четыре испачканных пальца.

— Кажется, ванна не помешает не только мне, — засмеялась Эван.

— Я буду спать в ее новом доме, — с непререкаемостью четырехлетнего ребенка заявила девочка.

— Если папа разрешит.

— Можно, папочка? Нам будет весело.

— Ты счастливая, — улыбнулся Линк, глядя на Эван.

— А где Кэл? — быстро спросила та у Дженни.

— Уже здесь, но скоро исчезну. Майк раздобыл несколько видеокассет. Если они в порядке, то это займет целый вечер. — Кэл обвел взглядом кухню и простонал: — Мам, скажи, что мы закончили. По-жа-луйста.

— Ты освободишься… когда вынесешь пустые коробки и ящики.

— Да, мэм, — облегченно вздохнул Кэл.

— Помоги Кэлу, дорогая, папе нужно поговорить с Эван. — Линк опустил дочь на пол, и та бросилась за своим героем. — Почему бы вам не остаться здесь хотя бы ненадолго? Вы должны перед уходом что-нибудь поесть.

— Спасибо за приглашение, но, думаю, нам с Дженни лучше уйти до того, как начнется вечеринка.

Он хотел возразить, однако помешал звонок в дверь.

— Идите, Линк. Ваши гости уже прибыли.

Тот продолжал молча смотреть на нее, а когда позвонили снова, лишь обреченно вздохнул.

Полчаса спустя Эван в последний раз оглядела кухню и покачала головой. Она сделала, что могла, остальное будет на совести кухарки и уборщиков.

Они с Дженни глядели сверху на заполненный гостями холл. Им пришлось чуть задержаться у комнаты девочки, чтобы взять ее ночную рубашку и одежду на следующий день, но Эван хотелось побыстрее оказаться дома. «Дома… в своем личном, уютном коттедже», — радостно думала она. Именно сейчас он казался ей особенно милым и желанным по контрасту с тем, что творилось внизу. Гости прибывали группами по два — четыре человека и сразу направлялись в патио или гостиную. Но дверь в библиотеку была закрыта.

— Идем, дорогая. Нам лучше выйти через кухню.

Но Дженни, прижавшись лицом к перилам, с восторгом разглядывала гостей.

— Можно я еще немного посмотрю, Эван? Пожалуйста, — умоляюще сказала она. — Я хочу увидеть тетю Карессу. Ну пожалуйста.

Двойное «пожалуйста». Как тут устоять?

— Ладно, только недолго.

— Она красивая, правда, Эван?

Девочка бесцеремонно указала пальцем на вошедшую гостью, и, взглянув в том направлении, Эван заметила самую поразительную из всех когда-либо виденных ею женщин: огненно-рыжую, с кожей цвета слоновой кости, в черном платье, открывающем спину и казавшемся настоящим произведением искусства. Когда Линк подошел к гостье, чтобы помочь ей снять коротенький жакет, та слегка прижалась к нему, что-то шепча на ухо, и он улыбнулся. При виде этой пары Эван почему-то бросило в жар. Слишком уж много времени понадобилось хозяину дома, чтобы справиться с ее проклятым жакетом.

Женщина оглядела украшенный цветами холл.

— О, Линк! Как здесь восхитительно! — сказала она. — Но ты должен был позвонить мне. Я могла бы помочь с едой… или еще в чем-то. Правда, дорогой. Я обязательно протянула бы тебе руку помощи.

«О да, холеную руку с длинными наманикюренными ногтями», — усмехнулась про себя Эван.

Линк повесил жакет и улыбнулся:

— Как-то не представляю тебя надрывающейся в кухне. Ты даже не прибавила, что создана для лучшего, Криста? — с холодной насмешкой поинтересовался он.

— Да, я и в самом деле… как тебе известно, дорогой, — промурлыкала женщина. — Кстати, я совсем забыла о чудесной экономке, которая на тебя работает. Как ее зовут?

Поколебавшись, Линк все же ответил:

— Мод. И она действительно чудесная.

В этот момент дверь снова открылась.

— Тетя Каресса! Иди сюда! — не удержавшись, замахала руками Дженни.

— Привет, милая, — улыбнулась Каресса. — Иди ко мне, поцелуй свою старую тетушку. — Когда девочка сбежала по лестнице, она потрепала ее по голове и спросила: — Это ты наверху, Эван?

— Да, это я. Как поживаешь?

— Прекрасно. Не спустишься к нам?

Проявила к ним интерес и Криста, взглянув сначала на Эван, потом на Линка.

— О нет, мы только зашли за вещами Джен, она будет спать у меня.

— Неужели ты работаешь по ночам и не придешь на вечеринку? — Каресса повернулась к брату. — Скажи-ка, дорогой мой, ты родился подонком или стал им?

Эван, застонав, покраснела до корней волос, но Линк улыбнулся. Казалось, он сам этого не ожидал, поскольку его губы сначала дернулись, а уж потом возникла очаровательная усмешка, образовавшая чувственные складки у рта. И чем дольше он смотрел на Эван, тем шире становилась улыбка.

Черт бы его побрал! Видимо, он получает от этого удовольствие.

— Почему ты заставляешь ее работать по ночам? — не унималась Каресса. — Она же моя подруга и…

— Каресса, ради Бога, ты ставишь меня в неловкое положение. Идем, Дженни, нам пора.

К ее несказанному облегчению, подруга умолкла, а девочка не стала возражать.

— Пора в кровать, Джен. Только сначала воспользуемся мылом и водой.

Ей даже не пришлось беспокоиться о том, чтобы накормить девочку, поскольку дети уже отведали на кухне всяческих яств, приготовленных к вечеринке. После ванны она проводила засыпающую Дженни в спальню и на обратном пути взглянула на себя в зеркало. Хорошо еще, что Линк ограничился улыбкой. Он вполне мог расхохотаться. Ну и вид у нее! Волосы растрепаны, на лбу черное пятно, щека в чем-то белом. Мука? Она потерла щеку, лизнула пальцы. Миндальное тесто. Как она умудрилась так вымазаться? Ее лицо похоже на шахматную доску.

Эван поспешила в ванную и, лежа в горячей воде, постепенно расслабилась. Стоит ли волноваться из-за того, что она выглядела, как Медуза Горгона? Да и Линкольн Тримейн Стюарт может хохотать, сколько ему вздумается, раз у нее есть этот коттедж.

Облачившись в ночную рубашку и легкий шелковый халат, она босиком пробежала в кухню, чтобы приготовить себе ужин: бутерброды с персиковым джемом и арахисовым маслом, а к ним стакан молока. Она слышала музыку, доносившуюся из особняка, поэтому вышла со стаканом на веранду, Сидя на верхней ступеньке, Эван глядела на великолепную луну, любующуюся собой в зеркале океана, пила молоко, кивала головой в такт музыке… «Вполне возможно…» — песня старины Джонни Мэтиса[2]… Закрыв глаза, она стала тихонько подпевать.

— Не возражаете против зрителей?

Эван вздрогнула от неожиданности и открыла глаза:

— Линк! Что вы тут делаете?

Он стоял перед ней в пиджаке нараспашку, с бутылкой вина и двумя бокалами.

— Я подумал, может, вам захочется выпить, — сказал он.

— Вы с ума сошли? У вас же в доме больше сотни гостей.

— Поэтому я здесь. Вечеринка в полном разгаре, вряд ли кто заметит мое отсутствие. — Линк наполнил бокал, протянул ей. — Возьмите, Эван, отличное вино.

— По-моему, идея не слишком удачная.

— А на мой взгляд, лучшая из всех, что приходили мне в голову за последние месяцы. Или даже годы. — Он сел рядом. — Где Дженни?

— Спит.

— Хорошо.

— Она слишком устала.

— Угу.

Видимо, Линк не собирался продолжать разговор о дочери. Кажется, он вообще не собирался разговаривать. Просто глядел на луну и пил свое вино.

Эван украдкой взглянула на него. Лунный свет посеребрил его золотистые волосы, бросил ему на лицо таинственные тени. Волевое лицо с классическими чертами. Но его рот, обычно напряженный, резко очерченный, почему-то казался сейчас мягким, соблазнительным. Она вздрогнула. Линк опасен в своей привлекательности.

— О чем вы думаете?

— Я думаю о том, что вам пора идти к гостям.

— О чем вы думаете на самом деле, Эван?

О сексе. Она думает о сексе. А грубо говоря, испытывает вожделение к Линку Стюарту. Если бы он знал…

— Я думаю… — Она умолкла, поскольку в ночи полилась другая песня Джонни Мэтиса… «Лунный свет тебе к лицу». Только этого ей и не хватало!

— Что? — вернул ее к действительности Линк.

— Что я устала. Был трудный день. — Эван резко встала. — Спокойной ночи. И спасибо за вино.

— Не уходите. Пожалуйста.

Эван продолжала стоять, упрямо отказываясь подчиниться голосу разума.

— Дженни не моя, — произнес вдруг Линк.

— Что вы сказали? — Она тряхнула головой. Видимо, плохо его расслышала.

— Дженни не моя дочь.

— Не понимаю.

Эван действительно не понимала. Три секунды назад она думала… не важно, о чем она думала… и теперь пыталась осознать странное заявление Линка. Мысли у нее кружились в поисках разумного ответа. Он тоже встал, сунул руки в карманы брюк и сказал:

— Вам не нужно понимать. Только верьте, что я люблю Дженни, как собственную плоть и кровь.

У нее вертелся на языке миллион вопросов, однако задать их она не осмелилась.

— Нет вопросов?

— Вы же все равно не ответите.

— Не отвечу. Мне просто хотелось, чтобы вы знали.

— Тем не менее один вопрос я задам. Почему я, Линк? Почему вы сказали именно мне и именно сегодня? — Она кивнула в сторону особняка.

Он шагнул к ней, и Эван оперлась на перила веранды, чувствуя себя беззащитной в легком халате и ночной рубашке. Линк погладил ее по щеке:

— Думаю, это желание возникло, когда я увидел вас на балконе, измазанную сажей, рука Дженни в вашей руке. Она вам доверяет, Эван… и я тоже. Может, на том и остановимся?

Рука Линка скользнула с ее щеки к шее, глаза потемнели. Легкий поцелуй был скорее воображаемым, чем настоящим. Когда он поднял голову, Эван чуть не лишилась чувств от его взгляда, горящего неуемной страстью и бешеным желанием. Ей захотелось прикоснуться к нему, погладить по теплой коже, но она лишь закрыла глаза и с такой силой ухватилась за перила, что побелели костяшки пальцев.

— Эван, перила не упадут и без вашей поддержки, обещаю. Я ведь архитектор, поэтому знаю толк в подобных вещах. — Он разжал ее руки.

— В том-то все и дело. Вы знаете, а я нет.

— Это заставляет вас нервничать? — прошептал он ей на ухо.

— Заставляет меня быть… осторожной, да, — твердо произнесла Эван.

— Прекрасно. Вы должны быть со мной осторожны. В сексе у меня тоже случались неудачи. Хотя есть вещи, которые я делаю очень, очень хорошо.

— Например? — Эван прикусила язык, но было уже поздно, и, заметив его улыбку, она зарделась. — Вам лучше уйти, Линк. Позади трудный день, к тому же я не умею заниматься пустословием.

— Не умеете. И это мне в вас нравится. Вы говорите, что думаете, не задаете вопросов. Полагаю, в свое время нам обоим еще предстоит многое рассказать друг другу и тогда, возможно, мы сделаем следующий шаг.

Следующий шаг!

— Нет, Линк. Мы же договорились. — Ее голос стал умоляющим. — Почему вы так себя ведете? Зачем все портите? Дженни, коттедж, Мод… Только условия делового соглашения. И ничего больше.

— А может быть лучше, — просто сказал он. — Намного лучше.

— Линк, вы не понимаете. Я не хочу мужчину, просто мужчину. Они… это не имеет для меня значения. Отец Кэла… И потом, когда мне было восемнадцать… — Эван замолчала. Она не привыкла говорить о своей жизни и не могла найти подходящих слов.

— Они были мальчиками, Эван, а не мужчинами. В том-то вся разница. Поверьте мне, — улыбнулся он.

— Не важно, Линк. Вряд ли я смогу.