Мед

Глава 18

— Куда Дианка рванула?

Басистый голос моей феи-крёстной застаёт врасплох. Я оборачиваю и молча смотрю на Иваныча. Су-ка…

— С какой целью интересуешься? — включаю гопника, чтобы быть с расписным на одной волне.

— Без цели, — Михаил светит золотым зубом. — Думал, она останется до вечера.

— Я тоже так думал, — задумчиво смотрю на задницу уезжающего авто.

— Значит, ты теперь на ферме работаешь? — не унимается Иваныч.

— Что-то вопросов до фига, — я перевожу взгляд на него.

— Пытаюсь наладить общение. Я здесь со всеми в ладах.

— Пойдём шашлыка пожрём? — тоже делаю шаг в сторону позитивного общения.

— Пойдём, — с добродушной улыбкой соглашается Иваныч.

Шагаем к проходной конефермы, и я украдкой поглядываю на него — походняк вразвалочку… мать твою.

— Слушай, мы с тобой точно раньше не встречались? — я встаю у ворот.

— Встречались, конечно. Неделю назад, — Иваныч достаёт сигарету из кармана куртки, прикуривает. — Снова память отшибло?

— Я не об этом, — он начинает меня подбешивать. — В той жизни, которую я не помню, мы были знакомы?

— Вроде нет, — пожимает плечами, выдыхает густой дым. — Ты уже спрашивал.

— Лицо мне твоё кажется знакомым.

— Да мало ли где ты мог меня видеть. Я депутат и харей свечу часто.

А харя эта на мою похожа.

— Аппетит пропал, — не оборачиваясь, я шагаю в сторону моего нового дома.

Походу, придётся цеплять стерву-Машку и брать её за жабры. Но это явно не сегодня…

Ловлю себя на мысли, что и завтра мне это делать не хочется. Настоящее вполне меня устраивает, а в прошлом наверняка ни хрена хорошего не было. Я в этом почти уверен.

В домике для персонала тесно, но уютно. Два спальных места, шкафчики для одежды и отдельная комната отдыха, больше похожая на кухню. Жить можно и очень даже комфортно. Только душ на улице. Но мне не привыкать. Я пока «барашэк рэзал» мылся под открытым небом. Нормально.

Разваливаюсь на диване — это теперь моя койка — и закрываю глаза.

Твою мать! Забыл стрельнуть у булочки номер телефона… Пойти у Феди спросить? Он точно знает. Но соваться в коллектив, где сейчас Иваныч, не хочется. Подожду. Второе спальное место Федино — сам придёт, никуда не денется.

Лежу, гоняю мысли. И они не нормальные. С какой-то радости мне приходит в голову, что Диана сорвалась не домой. Может, мама у неё не приезжала? Вдруг соврала мне? Метнулась на встречу с Костиком этим…

Да ну на фиг!

Башкой понимаю, что это паранойя, но грудь разрывается от ноющей боли.

Рывком встаю с дивана и пру на улицу. Слава богам, встречаю Федю у конюшни — до веселящихся коллег идти не приходится.

Все тут видели, что у нас с булочкой далеко не рабочие отношения, и не иметь в телефоне её цифр — это как-то… тупо.

— Федь, у меня телефон глючит. Не вижу в контактах номер Дианы, — придумываю отмазку, чтобы не выглядеть полным придурком.

— Щас-щас, — Фёдор-добрая душа даже не думает меня подкалывать. — Пиши…

Он диктует, а я жму кнопки на своём допотопном телефоне так, что он трещит.

— Спасибо, — улыбаюсь конюху через силу и бреду в сторону ограды.

Лучше бы не звонил булочке — телефон у неё почему-то выключен. Почему-почему?.. Потому что с Костей развлекается!

В висках молотит пульс. Крепко сжав зубы, я закрываю глаза. Не знаю, был ли я ревнивым, но то, что сейчас чувствую, ревностью назвать сложно. Это концентрированная ярость, желание убивать и бессилие одновременно.

Сую руку в карман куртки, ищу рецепт, где записан номер ветеринарши. Баба в оборотнях шарит…

— Слушаю, — отвечает мне Тамара.

— Доброго, — здороваюсь, — это… — и затыкаюсь.

А как представиться?

— Не напрягайся, я тебя узнала, — заявляет ветеринарша. — Что случилось?

— Крыша едет, — выдыхаю, а зубы клацают — меня трясёт. — Кукуху рвёт.

— Можно поподробнее?

Можно, мать твою! Собрав моральные силы, описываю Тамаре всё, что со мной происходит.

— Поздравляю, — выдаёт она.

— С чем?! — я едва держусь, выть хочется.

— Судя по симптомам, ты нашёл пару, мишка, — ветеринарша хихикает.

Какую пару?!

Приходится ещё раз собрать себя в кучу и объяснить этой разбирающейся в оборотнях мадаме, что у медведей с парностью всё непросто. Волку достаточно найти истинную, куснуть её за шею — и вуа-ля: метка на месте, пара сформирована.

У нас не так. Каждому медведю в день совершеннолетия мать дарит амулет. И эту хреновину надо отдать любимой девушке. Если она сожмёт амулет в руке и на её ладони останется клеймо — метка, — значит, медведь нашёл истинную.

Но у меня нет чёртового амулета!

— Тихо-тихо-тихо… — шипит на меня Тамара, пока я ору в трубку. — Был у тебя кулон в виде когтя. Я с тебя его сняла, когда ты был медведем.

— Чо?! — в голове конкретно клинит. — В смысле?! Где он?!

— Понятия не имела, что эта штука такая ценная, — оправдывается ветеринарша. — Я отдала Марине…

У меня шары по полтиннику. Я быстро отключаю звонок и несусь к мангалу. Мыслей нет, предположений тоже — у меня в голове сейчас бардак полный.

— Где амулет, который вам отдала Тамара?! — хватаю Марину за плечи, смотрю на неё бешеными глазами.

Последнее, что я чувствую — острые, как иглы, взгляды коллег. Последнее, что вижу — ужас в глазах тёти моей булочки. А дальше меня уносит далеко отсюда — воспоминания всплывают в голове обрывками.

Я не вижу лиц, не слышу голосов. Только мамины руки, бережно передающие мне амулет в форме когтя, и её нежная улыбка. На душе становиться тепло и хорошо… У меня есть мать. Или была? Я не знаю, но мимолётная встреча с ней даже в воспоминаниях приносит огромное облегчение.

А потом душа переворачивается, и я вижу другие руки — ухоженные ноготки, изящные пальчики. Вкладываю в руку девушки каменный коготь, её кулак сжимается, разжимается и… ничего.

На ладошке той, кому я отдал амулет, не осталось метки…

— Э-э, малец! Ты охренел?! — басит Иваныч.

Он выдёргивает меня из воспоминаний железобетонной хваткой за плечо, и в какую-то секунду я понимаю, что могу выхватить по лицу. Рефлексы работают, и я замахиваюсь, чтобы прописать Иванычу по харе первым, но реальность всё ещё не слишком реальна. Фея в наколках ловко скручивает меня в бараний рог.

— Ты неадекватный?! — кричит на меня тётка Дианы.

— Погоди, Мариш, — спокойно предлагает Иваныч. — Парень не со зла. Да? — он отпускает меня и смотрит так, что ответить «нет» — не вариант.

— Тамара сняла с медведя амулет и отдала его Марине, — я тяжело дышу, буквально выплёвывая слова. — Где он?

— Какой амулет? — тётушка растерянно моргает. — Стоп! А ты откуда об этом знаешь?

— Неважно, — я сплёвываю на землю. — Скажите, где амулет?

На фоне ошалевших от сцены работников фермы Марина выглядит ещё более растерянной. Я понимаю, что жёстко палюсь, и вопросов у неё сейчас, наверное, тысяча, но мне надо знать, где коготь.

— Марин, это я ему сказал про цацку, — одной фразой Иваныч почти спасает ситуацию.

— Какого чёрта он на меня накинулся?! — Марина одёргивает куртку и поворачивается ко мне. — Зачем тебе украшение?!

Я в ступоре. Молчу.

— Пойдём побозарим, — рычит на меня Михаил.

Мы идём туда, где стоит клетка — мой бывший кров.

За спиной остаются Марина и её подчинённые, а до меня только сейчас доходит, чем может обернуться выходка. Минус работа и дом. Сорвало мне гайки по-полной.

— Ты чо исполняешь, а?! — хрипит Иваныч, когда мы подходим к клетке.

— Бес попутал, — смотрю ему в глаза. — Амулет верните.

— У Дианы твоя цацка, успокойся.

Официально заявляю — я дебил!

Эмоциональная нестабильность плюс признание Тамары о том, что она отдала коготь Марине равно отсутствие какой-либо логики. Будь я не на таком нерве, сообразил бы, что раз меня колбасит из-за булочки, то она и есть моя пара. Соответственно, амулет у неё. Но я дебил, да…

— До города не подбросишь? — это всё, что я могу сказать Иванычу в своё оправдание.

— Подброшу, а ты по пути расскажешь, что вспомнил. Ты же что-то вспомнил?

— Допустим, — кошусь на него с недоверием. — Тебе это зачем?

— Я тебе сдохнуть не дал? Не дал. Имею право знать, кто ты.

Не поспоришь. Фея-крёстная в очередной раз спасает мою шкуру. В город мне надо срочно, быстро, прямо сейчас.

Иваныч снова оправдывается перед своей Маришкой, а я жду за воротами. Не видать мне теперь работы и койки в гостевом домике. Удача — моё второе имя. Но я не могу контролить эти чёртовы выпады. Всё пройдёт, когда между нами с булочкой окрепнет связь. Природа, мать её. Ничего не поделаешь.

Сейчас у меня много эмоций — радость от того, что я встретил истинную, грусть-тоска по поводу просраного шанса заработать и ещё целая куча. Плюс головняк — где теперь искать работу? Как успеть всё, чтобы через месяц снять хотя бы однушку?..

Я ничего не знаю, и плана нет. Есть только безумно сильное желание увидеть Дину. Собственными глазами посмотреть на нежную ладошку с меткой. Пара моя.

Иваныч выходит из двери проходной и садится в машину. Я тоже прыгаю в салон. Меня потряхивает от нетерпения. Хочу!

Фея-крёстная и заводит мотор, и авто рвёт с места с громким пропердоном — галька в стороны. Я усиленно изображаю ветошь, надеясь, что Иваныч забыл про просьбу поделиться с ним воспоминаниями. Там не было ничего, кроме рук моей матери и ещё чьих-то. Хрен знает, кому я дал тогда подержаться за клык. Не помню. Да и важно ли это? Не сработало, слава богам.

— Рассказывай, — требует Иваныч. — Имя своё вспомнил?

— Нет, имя не вспомнил. Амулет только.

— Ясно, — разочарованно вздыхает Михаил. — Важная цацка?

— Да. Пару определяет.

— О-о как! — даёт ладонью по рулю и чему-то лыбится. — Динка, значит, истинная твоя?

— Так точно, — и я улыбаюсь, как идиот.

— Поздравляю! Хорошая девка.

Самая лучшая! Только тон Иваныч мне не нравится. Наше общение сейчас напоминает разговор отца и сына. Типа батя радуется, что я невесту хорошую в дом привёл. Хрень полная, но ощущения именно такие.

— Ещё руки матери видел, — я съезжаю с темы.

— Только руки? — Иваныч косится на меня.

— Только их.

— Про отца не вспомнил?

— Глухо.

— Ничего-ничего, вернётся память. Уже возвращается, — улыбка у Михаила становится шире. — А за работу не переживай, я с Маришкой перетру. Объясню ей, как сумею — отмажу тебя, короче. Будешь на ферме трудиться.

Странный — это для Иваныча слабоватый эпитет…

А с другой стороны, хочет помочь — пусть помогает. Не в той я ситуации сейчас, чтобы шансами разбрасываться.