Меж двух огней

Глава 7

Не знаю, как долго я сидела, тщетно пытаясь привести в порядок свои мысли. Я не имела понятия, кто сидел за рулем машины, сбившей Кристину. И не представляла, сколько человек замешано в преступлении, помимо Стивена Мейтланда и двух мужчин с фермы. Я не заметила никого подозрительного, когда девушка вышла из кафе и спокойно пошла по деревенской улице. Но ведь кто-то где-то наблюдал. И не упустил момент. В одном я была совершенно уверена. Я не осмелюсь открыто въехать в Кюнцельзау и отправиться в полицию. Причем я даже себе не могла объяснить, какие причины мешают мне это сделать. Сейчас убийца Кристины, кем бы он ни был, уже знает, что ошибся, и ищет меня еще упорнее, чем раньше.

Дрожащими руками я развернула карту Южной Германии и разложила ее на рулевом колесе. Поскольку я пребывала в лихорадочном возбуждении, мне казалось, что все дороги ведут только в Обераммергау, и твердо решила не показывать себя и свой маленький «моррис» ни на одной из них. Мне хотелось находиться как можно дальше от Стивена Мейтланда.

Порывшись в сумке, я нашла буклет с описанием окрестных деревень и селений. На последней странице была помещена подробная карта дорог, соединяющих Нидернхалль, Кюнцельзау, Оринген и расположенный в нескольких милях к юго-востоку Швебиш-Халль.

Если я въеду в Швебиш-Халль и оттуда позвоню Гюнтеру в полицейский участок или домой, он, наверное, приедет и проводит меня в безопасное место.

Я нервно оглянулась, но дорога, по обеим сторонам которой росли яблони, была пустой. Все вокруг выглядело спокойным и очень мирным. Если я не ошибусь с поворотом на Швебиш-Халль, то скоро буду в безопасности. Там меня никто не станет искать. Я поспешно сложила карту и завела машину. Примерно в ста метрах впереди виднелся перекресток, и с чувством огромного облегчения я повернула машину на проселок, через некоторое время скрывшись на нем, как кролик в норе.

Эта дорога тоже была спокойной. Я заметила только несколько тракторов и пару торговых фургонов. Никаких других машин видно не было. Я остановилась у ближайшей телефонной будки и набрала номер Гюнтера. Невозможно передать словами охватившую меня радость, когда я услышала его голос.

— Гюнтер, о, Гюнтер, благодарение Богу, вы дома!

— Сюзанна, где вы? Мы же договорились, что вы подождете у фрау Шмидт. Я беспокоился.

Я тихо ответила:

— Я на окраине Швебиш-Халля. Мне пришлось уехать. Кто-то… убил… Кристину — девушку из пансиона Мейтланда. Ее приняли за меня.

Последовала пауза. Потом Гюнтер сказал:

— Вот, значит, как это случилось. Вся деревня только и говорит о несчастном случае. Но я не понимаю. Почему вы считаете, что ее перепутали с вами?

— На ней был мой платок.

— Понятно, — ответил он. Потом минуту поколебался и добавил: — Сюзанна, послушайте меня внимательно. Езжайте в Швебиш-Халль и идите в бар «Лесная радость» — это на главной улице сразу за светофором. Я скоро туда приеду.

— Хорошо, — нерешительно пробормотала я, — но, Гюнтер, умоляю вас, поторопитесь.

— Не волнуйтесь, дорогая. Дайте мне десять минут.

Я послушно повесила трубку на рычаг и вернулась к машине. Проезжая по обсаженной деревьями дороге, я тщетно пыталась отбросить неприятные мысли.

Только Стивен видел у меня пурпурный платок. Только Стивен… Я резко нажала на тормоз, чтобы не столкнуться с ехавшей навстречу машиной. Водитель опустил стекло и долго поливал меня ругательствами, пока я задом выезжала с улицы с односторонним движением.

Титаническим усилием воли заставив себя сосредоточиться на вождении, я через пять минут припарковала «моррис» на спокойной улице в нескольких метрах от бара. С собой я взяла только сумочку и карту. Ожидая Гюнтера, постараюсь составить самый быстрый и безопасный маршрут — или в Австрию, или домой.

Несколько ступенек вели вниз в маленький полутемный бар. Высокие спинки деревянных стульев как бы отгораживали столики друг от друга. Впрочем, сейчас в баре, кроме меня, не было ни одного посетителя. Я заказала коньяк у не обращавшего на меня никакого внимания бармена — он был погружен в книгу и явно недоволен, что его отвлекли — и села в самом углу, спрятавшись за спинкой стула.

Разложив на столе карту, я попыталась сосредоточиться. Но только на всех дорогах, железнодорожных ветках и городах Германии мне мерещилась физиономия Стивена Мейтланда. Пока я безуспешно старалась разработать маршрут на юг, на меня презрительно смотрели темно-карие глаза из-под черных бровей. Это было невыносимо! Я снова и снова начинала водить ручкой по ярко-красным линиям на карте и через некоторое время обнаруживала, что ручка замерла, а в мыслях моих — полный сумбур. В конце концов я прекратила бесполезные попытки, одним глотком выпила коньяк и даже рискнула отвлечь бармена от книги, чтобы заказать еще порцию.

— Сюзанна! — По ступенькам сбежал Гюнтер и обнял меня. Бармен проявил ничуть не больше заинтересованности к нему, чем ко мне. — Слава Богу, с вами все в порядке. Когда фрау Шмидт сказала, что вы уехали, я не знал, что и думать. — Он слегка отстранил меня и внимательно осмотрел. — Вы вся дрожите, Сюзанна. Вот, возьмите ваш коньяк и сядьте.

Я сразу почувствовала себя лучше рядом с ним. Гюнтер занял соседний стул, взял мою руку и крепко сжал.

— Если бы вы только знали, как я тревожился о вас последние несколько часов, Сюзанна.

— А если бы вы знали, как мне было страшно, когда…

— Не надо об этом. Сейчас вам нечего бояться. Полиция всех арестовала.

— Как… всех?

Гюнтер мрачно кивнул:

— Да, и Мейтланда тоже. Вы были правы. Он во всем этом по самые уши.

Мне стало нехорошо.

— А Кристина? — спросила я. — Полиция знает, кто ее убил?

— Сбившая ее машина была припаркована на ферме. Все закончилось.

Я еще хотела спросить — кому она принадлежала, но слова застряли у меня в горле.

— Я старался держать вас подальше от неприятностей, во всяком случае, когда речь шла о полиции, Сюзанна. Так что вы свободны и можете продолжать свой путь.

Мне оставалось только с благодарностью пожать Гюнтеру руку.

— Не знаю, что бы я без вас делала, — вполне искренне сказала я. — Нет слов, чтобы выразить мою признательность.

— Вы собираетесь здесь задержаться? Я был бы очень рад.

Его светло-голубые глаза буквально впились в мои. Но я покачала головой:

— Нет, Гюнтер, я не могу. После всего, что случилось… Она все время у меня перед глазами.

— А если бы я предложил поехать на юг с вами?

Я стиснула пальцами стакан, подбирая слова для ответа.

— Понимаю, — усмехнулся он. — Ну, ничего страшного, Сюзанна. Нельзя все время выигрывать. — И он одарил меня белозубой улыбкой. — Но вы должны по крайней мере составить мне компанию сегодня. Почему бы нам не поехать в Аугсбург? Там я поселю вас в гостинице, а потом мы сможем где-нибудь поужинать. Ну как? Соглашайтесь. Мы там будем к семи. Обещаю уехать ровно в полночь — с боем часов.

Я рассмеялась:

— Хорошо, договорились.

Гюнтер встал из-за стола.

— Тогда пойдемте. Не будем терять время. Уже пять часов.

Я собрала вещи и пошла за ним на улицу.

— Пожалуй, лучше позвонить отсюда и заказать для вас комнату, — сказал Гюнтер. — Я знаю хороший отель.

Я с радостью поручила ему решить все проблемы, отошла и прислонилась к стене на солнышке, пока он звонил из телефонной будки в Аугсбург. А я в это время отчаянно старалась отогнать мысли о Стивене Мейтланде.

Наконец появился Гюнтер, довольно улыбаясь.

— Все устроено. Ужин на двоих, номер с завтраком на одного. Где вы припарковали свою машину?

— Боже, я совсем о ней забыла! Она за углом.

«Мерседес» Гюнтера почти перегородил улицу. Я взглянула на мощную машину с большим сомнением.

— Я, наверное, не смогу угнаться за вами.

— Разумеется, нет. Но я попробую снизить скорость и держаться рядом с вами. Так что смело идите в машину и поезжайте за мной.

Я послушно направилась к своему старому доброму «моррису» и через пару минут подъехала к Гюнтеру. Он высунул свою светловолосую голову из окна.

— Готовы?

— Конечно.

Он улыбнулся и тронул машину с места. Я держалась за ним. Мы проехали через Швебиш-Халль и выбрались на главную дорогу, ведущую в южном направлении, которая проходит через Нордлинген и Донауворт на Аугсбург. Я покосилась на карту, разложенную на пассажирском сиденье, и с горькой иронией отметила, что из Аугсбурга дорога ведет прямо на юг в Обераммергау.

Сделав над собой усилие, я выбросила из головы мысли о Стивене Мейтланде. Все закончилось. Я могу забыть о нем и больше никогда не вспоминать. Можно даже сделать вид, что ничего не случилось. Хотя это вряд ли получится. Можно было бы… если бы не смерть Кристины. На глаза навернулись слезы, и я громко выругалась. Черт бы побрал все! С превеликим трудом я заставила себя сосредоточиться на дороге и не думать о кошмаре, теперь оставшемся позади.

Оказалось, что необходимо все мое внимание, чтобы не отстать от Гюнтера. Моя машина привыкла передвигаться со скоростью тридцать пять — сорок миль в час. Так медленно ездить мой спутник, судя по всему, просто не умел. Должно быть, при этом ему казалось, что он стоит. И мой «моррис» пока держался за ним, пребывая на пределе своих возможностей.

Промелькнули средневековые постройки Нордлингена, отчетливо выделявшиеся на фоне маячивших за ними темных елей. Так же быстро мы проскочили мимо высокой башни, высившейся над стенами и бастионами, и многочисленных уличных фонтанов. Мне бы хотелось снизить скорость и рассмотреть этот очаровательный городок, сохранившийся в первозданном виде на протяжении многих веков, но Гюнтер мчался вперед, не обращая внимания на местные красоты. Впрочем, мне было не до осмотра здешних достопримечательностей. Булыжные мостовые оказались слишком большим испытанием для моего «морриса». Из-под капота раздались какие-то странные скрежещущие звуки, машина содрогнулась и начала быстро терять скорость. Я сильнее надавила на педаль газа, но это не помогло. Проехав еще немного, «моррис» окончательно остановился.

Гюнтер уже скрылся из виду. Правда, через несколько минут я увидела, что красный «мерседес» возвращается.

— Что случилось? — поинтересовался мой спутник, затормозив напротив меня.

Я открыла дверцу машины. Признаться, я не имела ни малейшего понятия, что там произошло с мотором моей красавицы.

— Она просто остановилась, — уныло сообщила я.

Судя по выражению лица, Гюнтер был таким же автомехаником, как я. Однако он продемонстрировал завидное самообладание и, воздержавшись от каких-либо замечаний, открыл капот и скрылся под ним. А я выбралась из машины и принялась разглядывать оригинальные деревянные строения, возле которых моя машина продемонстрировала свой дурной нрав. С грохотом захлопнув капот, Гюнтер сказал:

— Я не знаю, что с ней, Сюзанна.

— Мне очень жаль, — вздохнула я, — но придется остаться здесь на ночь и починить мое транспортное средство.

Он несколько секунд размышлял, сверля «моррис» недобрым взглядом, потом спросил:

— Эту рухлядь хоть завести можно?

Я села и повернула ключ зажигания. Двигатель чихнул, и машина очень медленно поползла вперед.

— Вот и хорошо, — сказал Гюнтер, — я доставлю ее в гараж. Нужно послушать, что скажут специалисты, прежде чем принимать поспешные решения. Я хочу, чтобы наш последний совместный вечер оказался запоминающимся, и не намерен проводить его в окружении древних развалин, если этого можно избежать.

Я благоразумно воздержалась от замечаний, хотя мне и хотелось сказать, что туристы тысячами приезжают сюда, чтобы полюбоваться именно этими руинами, и молча уступила ему водительское место.

— Посидите в моей машине, пока я вернусь. Надеюсь, с вашим «моррисом» не случилось ничего серьезного.

Поскольку удача, судя по всему, отвернулась от меня, как только я въехала на территорию Германии, я не разделяла оптимизма своего спутника. Но возражать тоже не имело смысла, поэтому я послушно расположилась в комфортабельном салоне «мерседеса», подавив усмешку при виде элегантного Гюнтера, двигающегося в пыхтящей и фыркающей развалине со скоростью пять миль в час.

Мне показалось неправильным терять время и сидеть в машине, когда вокруг столько интересного, и уже через несколько минут я медленно побрела в том же направлении, куда уехал Гюнтер.

Лениво разглядывая витрины магазинов, я начала чувствовать себя настоящей туристкой, каковой, собственно, и была совсем недавно. Дойдя до улочки, в которую свернул Гюнтер, я убедилась, что там не видно ни его, ни моей машины. Поддавшись очарованию видов и звуков незнакомого города, я пошла по этой улице.

Здесь располагалось много роскошно украшенных вывесок, и я остановилась, чтобы рассмотреть одну из них. Она была богато позолочена, установлена на красивом столбе из кованого железа, украшена изгибами и завитками с нарисованными на них листьями и цветами. Я стояла спиной к дороге, рассматривая вывеску гостиницы, пока некое шестое чувство не подсказало, что надо повернуться. Это я немедленно и сделала.

По улице медленно ехала белая спортивная машина, и за ее рулем сидел человек, которого я не могла бы спутать ни с кем, — Стивен Мейтланд.

Я оцепенела, охваченная паникой. Машина приближалась. Еще несколько мгновений, и он меня заметит. Чувствуя, что во рту пересохло, а сердце колотится словно набат, я быстро пошла по людной улице, прилагая все усилия, чтобы не побежать. Благополучно добравшись до угла, я боковым зрением увидела, что машина Стивена притормозила у поворота — очевидно, он выясняет дорогу. Я спряталась за открытой дверью магазинчика, и только успела облегченно вздохнуть, как поняла, что он не сможет не обратить внимания на красный «мерседес» Гюнтера. Все же это была не самая незаметная машина на свете. Он увидит его, сложит два и два и поймет, что я тоже нахожусь где-то здесь. Я подавила начинающуюся истерику. Черт возьми, что же он здесь делает? Ведь Гюнтер сказал, что всех арестовали, и Стивена Мейтланда тоже.

Я осторожно выглянула из-за двери и убедилась в своей правоте. Стивен Мейтланд остановился около «мерседеса» Гюнтера и стоял рядом с машиной, мрачный, как король демонов, и внимательно разглядывал прохожих. Видимо, искал меня.

Поспешно отступив в тень, я задумалась. Необходимо срочно отыскать Гюнтера. В Нордлингене не так уж много гаражей, и он наверняка поехал в ближайший. Собрав воедино все свои знания немецкого языка, я спросила мужчину средних лет, одетого в рабочий комбинезон:

— Wo ist die nachste Garage?

— Links an der Strassenkreuzung[6].

Заметив недоуменное выражение моей физиономии, он повторил то же самое, воспользовавшись языком знаков. Даже не поблагодарив работягу, я побежала по улице, лавируя между идущими навстречу людьми с покупками.

Чуть дальше за гостиницей виднелся поворот. Я бросила взгляд через плечо и нырнула туда. Это была узкая извилистая аллея, совершенно пустая, без тротуаров и магазинов. Высокие дома поднимались прямо с булыжной мостовой. Для несчастного случая трудно подобрать место удачнее.

Я жалась к стенам, стараясь держаться в тени, отлично понимая, что если Стивен заглянет в эту улочку, то все равно меня увидит. И потом бросилась бежать, громко стуча каблуками по булыжникам. Звук показался мне настолько громким, что его, наверное, слышали и на главной улице.

Впереди я увидела пересечение дорог и гостиницу с красной крышей. И никаких признаков гаража. Куда тот человек сказал повернуть? Направо или налево? Этого я никак не могла вспомнить. А услышав звук шагов — явно мужских, — в панике оглянулась. Но это оказался вполне безобидный мужчина, прогуливавшийся по улице, размахивая портфелем.

Мне показалось, что прошли годы, прежде чем я добралась до угла и утопавшей в цветах гостиницы с карнизами и резными ставнями. Не далее чем в двадцати метрах от нее я наконец увидела гараж. Осторожно приблизившись, я заметила свой многострадальный «моррис» и выходящего из телефонной будки широкоплечего и очень надежного Гюнтера. Он обернулся на стук моих каблуков, и его лицо сразу стало встревоженным.

— Сюзанна, что случилось?

Уже второй раз за день он обнял меня — рядом с ним я почувствовала себя в безопасности.

Даже не отдышавшись, я выпалила:

— Он здесь. Стивен Мейтланд. Я его только что видела.

Гюнтер был явно потрясен. Он смотрел на меня с откровенным недоверием.

— Этого не может быть.

— Но это так. Более того, он знает, что мы здесь. Он остановился рядом с вашим «мерседесом».

Мне показалось, что у Гюнтера слова застряли в горле. Потом он выдал длинную череду ругательств (по крайней мере я думаю, что это были именно ругательства, судя по выражению его лица и тону), которые я, к счастью, не поняла, и схватил меня за руку.

— Пошли!

— Нет, пожалуйста, Гюнтер, не надо! Он опасен, а нас только двое. — Я поняла, что нахожусь на грани истерики, и не знала, что делать дальше.

Он погладил меня по руке:

— Не бойтесь, он ничего вам не сделает. На улице полно туристов.

— В Нидернхалле и вовсе был базарный день, — закричала я, — но это ничего не изменило!

Он взглянул на меня сверху вниз, потом мягко проговорил:

— Вы правы, Сюзанна. С вас на сегодня хватит. Но как, черт побери, он оказался здесь? Лучше я позвоню в полицию. Они обязаны во всем разобраться.

— Похоже, они не слишком в этом преуспели.

— Успокойтесь, Сюзанна. — Он обнял меня за плечи и привлек к себе. — Все будет хорошо. Я с вами, не забывайте.

Я робко улыбнулась.

— Ну вот, молодчина. Это не займет больше минуты. Полиции необходимо сообщить. Они же его, наверное, ищут. Чем быстрее я позвоню, тем скорее его поймают. — Он ободряюще улыбнулся и вернулся в телефонную будку.

Механик, не подозревавший о разыгрывавшейся вокруг него драме, что-то насвистывал и занимался моей машиной. Я села на большой камень, наблюдая за Гюнтером, который что-то гневно кричал в трубку. Когда он вышел из будки, его физиономия еще была красной от злости. Но со мной он заговорил ровным и спокойным голосом.

— Кранты мистеру Мейтланду, — сказал он, — а нам придется несколько изменить свои планы. Ваша машина будет готова через два часа. Местный механик Готфрид сказал, что здесь недалеко от города открылся новый отель. Я взял на себя смелость отменить наш предыдущий заказ.

Я безучастно кивнула. Мне было все равно, что делать, главное, чтобы сгинул наконец призрак Стивена Мейтланда.

— Но вы не можете вернуться к своей машине, Гюнтер, пока… пока его не арестуют!

Тот на минуту задумался, и мне показалось, что он не намерен соглашаться со мной. Однако я ошиблась.

— Вы опять правы, Сюзанна, — вздохнул он. — Мы сейчас возьмем такси, а за машиной я вернусь после ужина.

Он подошел к Готфриду и попросил, чтобы тот вызвал для нас такси. Я достала из сумки пачку сигарет, прикурила одну и глубоко затянулась. Мне немного полегчало. Что может быть лучше? Приятный неспешный ужин, бутылка вина и, самое главное, сознание того, что Стивен Мейтланд надежно упрятан за решетку. А мне нужно только как следует выспаться, и жизнь снова станет прекрасной. Я взяла из багажника «морриса» сумку с необходимыми на ночь вещами, почти сразу приехало такси, и мы забрались в его слабо освещенное нутро.

Казалось, таксисту потребовалась целая жизнь, чтобы выехать из узкой улочки. Из угла, в который я вжалась, чтобы казаться незаметной, я бдительно следила за улицей, опасаясь заметить в толпе знакомую черноволосую голову. Наконец мы выбрались из города, и я вздохнула свободнее.

Солнце садилось, заливая виноградники по обе стороны дороги приятным розовым светом, переходящим в темно-красное свечение ближе к вершинам холмов, где высились неподвижные ели и сосны. На одном из них виднелся разрушенный замок, словно вцепившийся в вершину. Много веков бдительная стража следила через его окна-бойницы за вьющейся внизу дорогой. Только теперь вокруг не было толп голодающих крестьян и по парку не гуляли разодетые богатеи. Машины, полные безразличных туристов, проносились мимо в поисках более зрелищных развлечений.

Оказалось, что мы едем в крошечную деревушку, расположенную в двух милях от Нордлингена. Горстка очень симпатичных, но явно необитаемых домиков шестнадцатого века окружала новый отель, построенный среди них. Массивное сооружение из стекла и бетона совершенно не вписывалось в окружающий пейзаж и казалось нелепым на фоне пологих склонов невысоких гор. Три яблони, словно часовые на посту, стояли на возвышенности перед входом. Их раскидистые ветви и темно-зеленые листья, казалось, всеми силами пытались смягчить грубые металлические формы здания.

Гюнтер с явным удовольствием оглядел здание и удовлетворенно вздохнул.

— Судя по всему, нам на этот раз повезло. Вы согласны, Сюзанна?

Я решила не озвучивать свои мысли. Вовсе не важно, каким внешне выглядит отель. Внутри мы будем в безопасности, и, надеюсь, я смогу успокоиться. Завтра утром я уеду отсюда, хорошо отдохнувшая и собранная, не то что сегодня, когда постоянно ощущаю себя на грани нервного срыва.

Впереди меня ждала Австрия, ее великолепные пейзажи и прекрасные памятники старины. Гюнтер протянул мне руку, вырвав из грез о пышной роскоши дворцов Габсбургов. И я оказалась перед лицом суровой реальности в виде ультрасовременного и в высшей степени неуютного холла отеля.