Между двух огней

Глава 1

Франциско.

Боль. Только боль. Она обволакивала меня, как мать укачивала в своих жестоких объятиях. Казалось, кроме нее, беспрерывно стучащей в висках, нет ничего. Я постарался разлепить веки, но это стало для меня бесконечной пыткой. Превозмогая боль, я открыл глаза, но не увидел ничего. Непроглядная, как будто обретшая плоть, тьма затянула все вокруг. Я ничего не видел, я ничего не слышал, я ничего не чувствовал. Ничего, кроме этой боли. Она, словно паразит, развивалась, росла и вытягивала из меня последние капли жизненной силы. Сначала я сопротивлялся, но это приносило лишь большие страдания. Тупая, всепоглощающая боль выжимала из меня жизнь. Медленно, и бесконечно долго.

Я не чувствовал хода времени, потому что тут его не было. Я не чувствовал никаких эмоций — им не было места в этом сломленном теле. Я не знал, кто я, как меня зовут, потому что в имени не было никакого смысла. Имя — это всего лишь слово. Ни больше, ни меньше. Боже, о чем это я? Я улыбнулся сквозь боль. Вернее, мне хотелось думать, мне нужно было так думать. Это сводило с ума, но создавало видимость жизни.

Жизнь? Какая же это жизнь? Это даже не существование. Ни в одном языке мира не найдется слова, чтобы описать то, кем я сейчас являюсь. То, чем я сейчас являюсь. Малодушно, с упрямой улыбкой на лице я молил о смерти. Я верил, что еще немного, и боль исчезнет. Что я выдохну, и больше никогда не вдохну. Но за выдохом шел следующий вдох. И боль торжествовала у меня в голове. «За что мне это?», — думал я. Эта фраза как пульс билась в моей голове, но ответа я не мог найти. И никто извне не мог мне его дать. Отчаяние, тьма и тишина стали моими спутницами в бесконечности. «Черт возьми! Что же я такого совершил, чтобы заслужить такие страдания?»

Эта мысль, как светоч, вспыхнула в воспаленном сознании, и я начал вспоминать. Смутные образы проносились перед глазами. Машина. Черт подери, моя машина. Скорость и мелькающие за стеклом силуэты деревьев. А потом удар. «А ведь Чарльз предупреждал меня». Чарльз… огромное количество образов замелькали перед глазами, но я не мог остановиться ни на одном из них. Имя, всплывшее из обрывков больной памяти, не давало покоя. «Чарльз… Чарльз… Чарльз… Кто же ты, Чарльз?» Желание вспомнить внезапно оттеснило боль на второй план. С пугающей остротой я понял, что забыл нечто очень важное. Я знал, что должен вспомнить. Что от этого «нечто» многое зависело. Что-то очень важное. Кто-то очень важный. Водопад мыслей чередовался с волнами боли. «Чарльз…» Это имя стало для меня якорем. Чем больше я его повторял, тем отчетливее становились эмоции. Ярость, злость, ненависть. Мне показалось, что я махнул головой, отметая их. Они были сильны, но я искал чего-то иного. «Чарльз…»

Ощущение предательства, крах всего, что было раньше. «Предатель. Убийца. Мразь.» Боль накрыла меня с головой. «Нет! Это не все! Нельзя отступать! Я должен…должен… защитить…» Отрывки чужих фраз полоснули по сознанию: «…восстановить справедливость… уничтожить… ты и…» Мысли путались. Я и не заметил, как заснул.

Снова вернулась боль, но она уже не имела власти надо мной. Холодный воздух безбожно обжигал спину. Я чувствовал запахи травы, влажной земли. Отстраненно, краешком сознания, я улавливал какое — то движение. «Стоп! Ветер, трава…Неужели я…?» «Пора просыпаться», — промелькнуло в голове. Медленно я раскрыл глаза, и резкий свет заставил меня захлопнуть их вновь.

— Черт! — я постарался не суетиться. Глаза болели от света. Вокруг меня все утопало в зелени. Я сел, не веря в то, что произошло. Этого не может быть. Я же умер… Ну как же тогда я… Это невероятно.

Капелька воды, отрезвляя, упала мне на нос с листа, который свисал почти до самой моей морды. Я поднял голову, и дождевые капли стали падать все чаще и чаще.

— Я жив! — во весь голос крикнул я, но в воздухе послышался лишь ликующий вой. Под соседним кустом кто-то зашевелился, и рванул в глубину леса. Заяц. И тут я почувствовал голод. Я кинулся за зайцем, упиваясь азартом охоты. Я бежал и чувствовал, как мышцы оживают, наполняются кровью. Это было ни с чем несравнимое удовольствие на грани боли. Множество запахов и звуков врывались в мою голову после вечности в тишине. Мне казалось, что я слышу все: как щебечут птицы, как шуршат в траве мыши, как журчит родник неподалеку. Настигнув добычу, я, не задумываясь, вонзил в него клыки. Я снова чувствовал вкус сырого мяса, боль в деснах, аромат теплой крови во рту. Я завизжал от удовольствия, как глупый щенок, получивший свое лакомство. Но одного зайца мне было недостаточно. Я поднял голову и, принюхавшись, уловил в воздухе запах лисы. Охота началась. Я оскалился и заскользил между деревьями.

Выпустив волка на волю, я упивался своей свободой. Бегая наперегонки с ветром, охотясь, наслаждаясь силой и ловкостью своего тела, я забыл обо всем. Мысли в моей голове постепенно заменились инстинктами. Только свобода имела для меня значение. Еще в первый день я обратил внимание, что вокруг не было волков. Впрочем, это мысль недолго владела моим вниманием. Меня вообще мало что интересовало, кроме как поесть и поспать. Дичь была почти не пуганая, и бывало, что она подпускала меня очень близко. Слишком близко. Не было и дня, чтобы я остался голодным. Я чувствовал себя королем, альфой. Альфой без стаи.

Первую неделю я ночевал под открытым небом, но капризы погоды вынудили меня отказаться от этой идеи. Во время очередной охоты, я зашел дальше, чем обычно, и обнаружил пещеру. Теперь я стал ночевать в ней, возвращаться каждую ночь в ее холодное лоно. Мне не нужен был огонь — серебристый мех согревал меня. Засыпая, я видел перед собой забытые образы, дорогие моему сердцу, но утром они исчезли. День сменялся днем, и все они были одинаковыми. Я не встречал других волков, и чувствовал себя хозяином здешних мест. «Аристократ», — пришло мне в голову. И это промелькнувшее в сознании слово оживило целый сонм образов. Но вспыхнувшие воспоминания так же стремительно исчезли, и свое место снова заняли звериные инстинкты. Однако, это просветление не давало мне покоя. Я не мог сконцентрироваться на охоте. Отвратительное ощущение!

Домой я вернулся голодным. В первый раз за все это время. Я был зол, ужасно зол. Пробегав, как полоумный, целый день за дичью, я таки не смог поймать никого. Даже вшивой вороны не удалось поймать. Я улегся на прохладный пол пещеры и свернулся клубком. Морфей принял меня в свои объятия.

— Давай, Драй, — шептал я себе. — Давай не подведи! Всего пятеро. Лишь пятеро оборотней и все. Серебристая шерсть на загривке стояла дыбом. Я зарычал, и кинулся в бой. Я достал одного из них и одним ударом когтистой лапы отбросил мертвым не землю. Я даже не понял, как успел проткнуть этими самыми когтями его горло. И снова боль. Я взвыл. Я отскочил в сторону и, налетев на одного из серых, повалил его на землю. Клыки в горло — конец еще одному. Еще трое, ну же, Драй, давай! Две непонятные тени вылетели у меня из-за спины и кинулись на тех двух, которые стояли ближе ко мне. Чарльз. Погоня. Да какая это погоня? Человек — ничто против оборотня. Я догнал его в два прыжка. Вспышка боли в раненой ноге. Черт! Чарльз. Ненавижу… — Где она?

— Лорейн! — закричал я, просыпаясь.

Крик пронзил ночной воздух. И это был не волчий рык. Это был крик человека, который, чуть было, не потерял ту, для которой жил, в третий раз… Я вспомнил. Вспомнил то, что не давало мне покоя несколько месяцев. Я вспомнил, кто я.

Я — Франциско Генрих Драй. Лорд Драй. Огненный оборотень, нелепо погибший в автокатастрофе. Глупец, стоявший на пороге счастья и умерший на глазах у той, с кем мечтал его обрести. Я покинул ее, но теперь вернулся.

Теперь, когда плотину прорвало, ничто больше не сдерживало мою память. Я вспомнил все, начиная с того дня, когда я впервые увидел свою Лорейн, вплоть до того, как Серое братство, простые оборотни во главе с моим старшим братом Чарльзом, атаковали малочисленный отряд северных огненных оборотней, к коим отношусь и я. Мы выстояли. Я мечтал лишь об одном — вернуться назад к своей возлюбленной, которая впервые обратилась. Теперь ничто не могло нас разлучить. Впереди была вечность на двоих. Наивный щенок.

Перед боем с Серым братством я принял средство, из-за которого мои боевые способности увеличились в сотню раз. Меня предупреждали, что последует откат, после которого я ослабну настолько, что не смогу даже пошевелиться. Но разве я слушал, что мне говорят? Я должен был вернуться к Лорейн. Я и вернулся. Вернулся, чтобы разбиться прямо на ее глазах. На огромной скорости мой лексус врезался в дерево. А затем наступила тьма и боль.

Что же произошло на самом деле? Отчего я остался жив и очутился так далеко от дома? Не знаю. Это был тот же лес, в котором я прожил одну из своих жизней. Над огненными время не властно. Они, как и все, стареют, вот только их старость обращается вновь молодостью, как в тот день, когда они впервые обратились. Я прожил уже две жизни. Началась третья, и я не собирался вновь проживать ее в одиночестве. В этот раз все будет иначе. Обратившись в волка, я бросился к своему поместью. Я знал, что она будет там.

Лорейн.

— Мисс Драй, вы снова почти не поели, — старый дворецкий Харт укоризненно смотрел на меня. В его глазах была такая жалость, что, не выдержав этого взгляда, я отвернулась.

— Я не голодна, спасибо.

— Вы не должны так себя изводить, — продолжал он. Харт заботился обо мне с детских лет и относился как к родному ребенку. А оттого страдал вместе со мной. — Это сложно, я знаю, но вы должны жить дальше. Прошло уже много времени.

Много времени? Прошел лишь год, а он хочет, чтобы я перестала горевать, забыла Франциско.

— Уйди, — тоном хозяйки велела я. Мне не хотелось его обижать, но слушать более я просто не могла. Боль была еще тишком острой. Ничего кроме нее не осталось. Это была смерть, но меня еще не похоронили. Я тихо сходила с ума. После смерти любимого я закрылась в этом поместье и больше не выходила за его стены. Я бросила салон, отключила телефон и больше не обращалась. Время от времени меня наведывал Дамьен, единственный оставшийся в живых из моей стаи. Мой альфа. Он имел власть надо мной, но ее было недостаточно, чтобы я вновь вернулась к жизни. Ничего у меня не осталось, лишь пустота. Я не чувствовала холода, жажды и голода. Ничего. Даже дышать было тяжело. Казалось, что я дышу не грудью, а животом. Вот только воздуха не хватает. Меня постоянно трясло, будто в ознобе.

Но хуже всего стали ночи. Я боялась темноты, боялась уснуть. Сны были так реальны, что я чувствовала жар того пламени, в котором раз за разом сгорало тело Франциско. Я просыпалась с криком ужаса и хваталась за кувшин с холодной водой, пытаясь потушить огонь, что обжигал меня. С наступлением темноты я молилась лишь о том, чтобы побыстрее пережить эту ночь.

И вот вновь за окном стемнело. Я поднялась с кровати и запахнула шторы. Лунный свет будил во мне белую волчицу, но я не могла ее выпустить. У зверя не было того разума, который мог бы помочь ей пережить потерю ее волка. Моя вторая душа не должна страдать. Довольно. Как бы мне хотелось, чтобы в ту ночь я не вышла встречать Франциско, не видела его гибель. Я могла бы не верить. Как бы это отрицание утешило мое сердце. Но нет. Как я делила два тела, так и два желания разрывали меня на части. С одной стороны мне хотелось все дни проводить в постели, наедине с моей болью, с другой, избавиться от нее, забыться, вновь окунуться в прежнюю жизнь — навещать бабушку Кикки, вернуться на работу. Как же страстно я хотела вернуться к жизни. Но не могла. Я не могла предать Франциско.

Меня вновь охватила дрожь. Увы, такие приступы стали уже нормой — врач прописал мне таблетки, но они не помогли. Я нашла другое лекарство — бренди, любимый напиток Франциско. Вот и сейчас я направилась в подвал, где хранилось спиртное. Спиртное помогало не только от дрожи — после него я могла спокойно спать ночью, не видя сновидений. Мне нужен был покой, хотя бы хмельной.

Я редко заходила в подвал — раньше здесь часто ночевал Франциско, и до сих пор на диванчике лежало его любимое одеяло, а на столе непрочитанная книга. Но сегодня его присутствие ощущалось гораздо острее. Это тяжело объяснить. Я просто знала — он со мной. Я чувствовала на себе его взгляд, аромат его кожи. Наверное, оттого я не была удивлена, когда услышала тихий шепот.

Франциско.

На улице уже стемнело, когда из-за деревьев появились очертания поместья. Черт подери, как же долго меня не было. Я прервал свой бег, наслаждаясь его изящными очертаниями. Мой дом. Дом, где я был так счастлив. Его стены еще помнили мою приемную мать леди Эстербран, моих друзей аристократов, званные вечера и наши игры с Чарльзом. Когда-то он был всего лишь моим старшим братом, а не кровным врагом. Исчезнувшая Атлантида. Мир, которого больше нет.

Разбежавшись, я перепрыгнул через забор и, стараясь слиться с травой, направился к окну, ведущему в подвал. Я не знал, как теперь встретиться с Лорейн. Не знал, что сказать и как это вообще можно сделать. «Это я. Я не умер». Бред! Всю дорогу я старался придумать речь, но ничего путного не приходило в мою голову. В конце концов, я решил залечь на дно. Проще говоря, спрятаться в подвале и подслушать разговоры слуг. Может быть, они и подскажут что-нибудь.

Проникнуть в подвал оказалось не тяжело — маленькое окошко здесь было всегда открыто — мой личный приказ. Я любил, обратившись, поохотиться ночью, а это окно как нельзя лучше подходило для моих тайных вылазок. Так что приходилось следить, чтобы оно было всегда открыто. Как я и предполагал после моего… ухода это не изменилось, и я спокойно проник внутрь.

Здесь все осталось прежним, даже не полке все еще стояла начатая бутылка бренди. Помнится, я хотел допить ее через сто лет, но, думаю, возвращение с того света гораздо лучший повод. Я обратился и на цыпочках прокрался к бутылке. Все-таки у человеческого тела есть свои плюсы. Наслаждаясь эстетикой моих действий, я достал бокал и наполнил его янтарной жидкостью. Мой первый бокал бренди после возвращения. Дай бог, чтобы не последний. Я сделал медленный глоток. Как все-таки приятно вновь чувствовать себя самим собой.

Конечно, до обращения прежний Франциско или, как его звали в свете, Генри, был тем еще подонком. Но, безусловно, у него был вкус и талант красиво жить. Природа наградила его красотой, отец деньгами. Неудивительно, что он позволял себе только лучшее — дорогой алкоголь, роскошных женщин, новейшие машины. Признаться, я бы и сейчас был бы не прочь вернуться к прежнему образу жизни, но с появлением Лорейн в моей жизни все изменилось. Генри больше не было, лишь Франциско.

Мысли о Лорейн настолько захватили меня, что я не услышал, как кто-то вошел в подвал. Я очнулся лишь тогда, когда между мной и Лорейн оставалось несколько шагов, только темнота не открыла сразу мое присутствие. К тому же она была слишком юным оборотнем, чтобы увидеть меня. А я видел.

Боги, что же я натворил?! Она казалась истонченной как свеча. Она и прежде была худенькой, но теперь ее худоба носила болезненный характер. Щеки запали, вокруг глаз темные круги, а роскошные смоляные волосы стянуты в неаккуратный хвост.

— Лорейн, — прошептал я, забыв обо всем на свете. Она вздрогнула всем телом, как нагнанный волком заяц. Боже, моя бедная девочка. Руки ее потянулись к лампе, и я замер, зная, что сейчас будет.

Свет озарил комнату. Лорейн с ужасом уставилась на меня. Глаза ее широко распахнулись, а губы бессильно пытались что-то сказать. Обхватив руками голову, она рухнула на диван.

— Прости, — прошептал я, не пытаясь приблизиться к ней. Она была слишком напугана. — Все должно было быть по-другому, — ко мне запоздало пришла мысль, что прежде надо было придти к Дамьену, и чтобы он уже подготовил Лорейн к этой встрече. — Я здесь, с тобой, и я жив, — я замолчал, не зная, что еще сказать. Ее глаза, полные ужаса, неотрывно смотрели на меня, терзая душу. — Ты не сошла с ума. Я действительно здесь. Не знаю, как и почему, но живой. И я люблю тебя, Лорейн. Люблю так сильно, что одно лишь воспоминание о тебе спасло меня из пучины беспамятства. Четыре месяца я жил в теле волка, боясь вернуться в человеческое. Это было нестерпимо — обладать разумом и не знать своего имени, чувствовать любовь, но не помнить к кому. Но, даже будучи волком, я вспомнил тебя. Твое лицо руки голос. Я узнал о том, что люблю тебя, прежде, чем узнал себя. И я больше не мог оставаться один. Теперь я здесь и прошу тебя поверить в меня так же, как я все это время верил в нашу любовь. Я не умер, я с тобой и больше никогда не оставлю тебя одну.

Она плакала. Я никогда прежде не видел, как Лорейн плачет, и ее слезы поразили меня. Не давая себе отчета, я подошел к ней и дотронулся ее лица. Лорейн замерла. Глаза округлились еще сильнее. А в следующее мгновение из ее горла вырвался отчаянный вопль.

Глава 2

Лорейн.

— Отойди! — меня трясло от странного чувства. Я никогда такого не ощущала: страх, гнев, боль и еще множество самых противоречивых эмоций. За год я успела привыкнуть к собственным истерикам, но это стала той, которая окончательно толкнула меня в пропасть.

— Лора…

— Я не Лора! Я — леди Драй! — выплюнула я в лицо этому самозванцу. Да как он вообще смеет?! Пришел в мой дом, врет мне в лицо, не стесняясь. Это не Франциско. Да, он невероятно похож на него, но это не он. Нет!

— Лорейн, это правда. Посмотри мне в глаза, и ты все поймешь.

— Не хочу я смотреть в твои глаза! Пошел вон! Тебе здесь ничего не перепадет, стервятник!

Он сделал шаг ко мне и попытался прижать меня к себе.

— Я же тебе сказала: убери руки! — слова вырывались из моего горла волчьим рыком. Ненавижу подонков, которые не брезгуют нажиться на чужом горе. Волчица внутри меня заволновалась. — Вали отсюда! — оскалилась я, и клыки удлинились сами собой. Не по положению выражаюсь.… А, к черту положение!

— Лорейн… — в голосе этого человека слышались до боли знакомые нотки, и я сделала шаг назад. Гнев начал улетучиваться из моей головы. Неожиданно даже для себя я рассмеялась. Теперь уже отшатнулся незваный гость. Смех эхом отразился от стен подвала.

— Этого не может быть.… Не может… Я просто окончательно сошла с ума, вот и все…

— Лорейн, это все по-настоящему. Я настоящий.

Франциско.

Лорейн убивала меня. Что ж, сам во всем виноват, но я не мог ничего сделать — она не подпускала меня к себе. Сейчас я просто стоял и смотрел, как она дрожит, закрыв лицо руками.

— Лорейн? Что с тобой? Ты в порядке?

— Замолчи, умоляю, — послышались ее всхлипы. Мое сердце сжалось в крошечный комочек. Я подошел к любимой, сел рядом и сгреб ее в охапку. Она не сопротивлялась. Совсем. Я видел, что в данный момент ей было все равно, кто находится рядом с ней. Будто она смирилась… с этим безумием.

— Черт возьми, Лорейн, посмотри на меня! — я взял ее за плечи и хорошенько встряхнул. Она подняла на меня замутненный взгляд, и я понял, что еще немного, и я потеряю ее. Опять.

— Отпусти меня, — устало проговорила она. Но я не собирался отказываться от нее так просто и продолжал держать ее за плечи. — Отпусти меня, мне больно, — повторила она, и я понял, что это были уже не слова Лоры. — Отпусти! — крикнула она и с силой оттолкнула меня. Непонятно откуда взявшиеся когти полоснули меня по рукам, и я выпустил ее. На пол приземлилась уже белая волчица.

Бросив на меня полный ненависти взгляд, она прыгнула в открытое окошко. Черт! Даже волчица не поверила мне. Я выругался, обратился и бросился за ней. В таком состоянии от зверя можно ожидать, чего угодно. Ночь была ясная, но мне некогда было любоваться ее красотами. Опустив нос к земле, я сразу понял, куда мне нужно идти.

И как только новообращенная может так запутывать следы? Волчица водила меня кругами почти всю ночь. Несколько раз наступал момент, когда мне казалось, что еще несколько шагов, и я увижу ее. Но каждый раз я выходил туда, откуда начал.

Беспокойство душило меня, и мрачные мысли не покидали. За полчаса до рассвета я вышел на знакомую поляну. Тут след обрывался. Я насторожился. Все пространство лежало передо мной на ладони, но на ней я не видел ту, которую выслеживал всю ночь.

Лорейн.

Попался. Мой рык застал самозванца врасплох. Ты смотри, выследил меня. А я-то думала, что ему все это быстро надоест и он уйдет с моей территории. Но нет, упертый попался. Ну, держись! Злобно оскалившись, я бросилась на волка, но мне не удалось его достать. Резвый. Ничего, до рассвета еще далеко. А солнечных лучей это самозванец не увидит, клянусь. Выпад. Выпад. Еще один. На этот раз мои зубы клацнули в опасной близости от его шеи. Мне начинала надоедать все эта бесполезная игра. Мои атаки становились все более хаотичными. Я никому не позволю попирать память Франко — придушу, как беспородную собачонку. Выпад. Укус. Черт! Снова промахнулась. Но как же этот мерзавец красиво говорил. Я почти ему поверила. В глаза просил посмотреть — таких актеров, как этот, поискать еще надо. Фу. Противно.

С непривычки я начала уставать. А мой соперник, как ни в чем ни бывало, уходил от моих атак. Было видно, каких сил ему стоит сдержать зверя и не кинуться на меня. Но зачем ему это нужно? Я остановилась. Манера уходить от ударов напомнила мне Франко. Снова.

Я замотала головой, пытаясь выбросить из нее дурацкие мысли. Не может этого быть! Я оскалилась и кинулась на волка, вкладывая в рывок свою боль и отчаяние. Как же давно я не ела. Ну ничего, сейчас закончу с ним, и исправлю это упущение. Алая пелена застелила мне глаза. Меня даже не смутило то, что моя жертва, а именно жертву я сейчас видела перед собой, не ушла из-под удара. Мы кубарем покатились по земле. Я прижала самозванца к земле лапами и уже собиралась вцепиться ему в горло, как вдруг я увидела под собой уже не волка. Под моими лапами лежал Драй. Или не Драй. Я уже совсем запуталась. Я хотела отпустить его, го он схватил меня за лапы.

— Лорейн, стой, — его голос был таким же, как год назад, когда я слышала его в последний раз. — Хочешь меня убить? На, кусай.

Он повернул голову так, что мне открылся свободный доступ к его горлу. Я могла пронзить его одним стремительным движением, но не смогла. Нежность и боль в его голосе, что-то затронули в моей душе. Исчезли злоба и остервенение. И проснулось то, что умерло год назад — надежда.

— Зачем мне жить, если та, для которой я вернулся, не верит мне? — он отпустил мои лапы и закрыл глаза. Именно закрыл, а не зажмурил, спокойно принимая то, что это могут быть его последние слова.

Мое сердце пронзила острая боль. Я сделала шаг назад и села на, уже успевшую покрыться росой, траву. На поляне повисла мучительная тишина.

Франциско.

Так и не дождавшись конца, я приподнялся на локтях и осмотрелся. Что-то в последнее время я слишком часто прошу о смерти. Тишину перед рассветом нарушал только шорох листвы и всхлипы. Лорейн сидела на траве и, закрыв лицо руками, плакала навзрыд. Черт, я больше не позволю ей плакать. Я, молча, подошел к ней и, не обращая внимания на слабое сопротивление, прижал к себе.

— Ты мне обещала, что не будешь больше плакать, — сказал я, приподнимая ее лицо за подбородок и вытирая слезы.

— А ты обещал, что всегда будешь рядом со мной. Но это не помешало тебе опять исчезнуть, — она оттолкнула мою руку.

Я помрачнел:

— Прости, что сделал тебе больно. Я понимаю, что не смогу вычеркнуть из твоей жизни то, что тебе пришлось пережить. Но позволь мне начать все сначала. Я никогда тебя не покину.

— В прошлые два раза ты говорил то же самое, — Лорейн заглянула мне в глаза.

Я горько усмехнулся. Так и было.

— Я тебя люблю, — прошептал я, снова вытирая слезы с лица девушки, — люблю больше жизни. Ты та, за которую я умер, и та, для которой я вернулся и…

Договорить я не смог. Лорейн прервала меня поцелуем. Первый раз в моей жизни девушка сама поцеловала меня. Меня, лорда Драйя. Старею, наверное. Губы Лорейн были такими нежными и мягкими, что я не хотел отпускать ее.

— Франко… — она оторвалась от меня и хотела что-то сказать, но тут уже я прервал ее.

— Лорейн, выходи за меня.

Слова повисли в тишине раннего утра. Казалось, что даже шорох листьев исчез. Что с каждой секундой молчания мое сердце пропускает удар. Ну же, девочка моя, не молчи, скажи хоть что — то.

Лорейн.

Что? Я схожу с ума или?.. Черт подери!

— Нам надо вернуться, — пробормотала я и, не давая ему ответить, обратилась. Теперь тело волчицы слушалось меня с трудом. Видно прежде мне помог страх. Но страх был и сейчас. Еще какой страх.

Франциско.

— Дамьен, — я слышал, как Лорейн, словно тигр в клетке, мечется в соседней комнате. Ее легкие шаги, взволнованное дыхание, сбивающийся голос были отрадой моему слуху — в них была жизнь. Она не была бесчувственным призраком, нет, эмоций вернулись к ней. Наступит день, когда она станет вновь самой собой. Или кем-то очень похожим на прежнюю Лорейн — слишком много свалилось на ее голову за этот год. И я тоже молодец. Успокоил девушку предложением руки и сердца.

— Дамьен, возьми же трубку, — шептала она вновь и вновь. На мгновение ее шаги и шепот стихли. — Дамьен, перезвони мне, — автоответчик. — Это срочно, — она замолчала. Бедная моя девочка. — Тут кое-что произошло. Ты мне нужен. Очень нужен. Приезжай побыстрее, я не справлюсь одна.

Прекрасно, теперь она ищет помощи у Дамьена. Во мне проснулась ревность к собственному альфе. Когда-то он был увлечен Лорейн. Представляю, как он за ней бегал, когда меня не было рядом. Черт, Драй, успокойся! Возьми же себя в руки. Я настолько увлекся своими мыслями, что не услышал, как ко мне в комнату вошла Лорейн.

— Я все уладила.

— Что? Прости? — не понял я.

— Я поговорила с Хартом. Дала ему понять, что ты вернулся, а слуги, знающие тебя в лицо, должны быть уволены. Все называют тебя мистером Драйем или Генрихом, так что, сказавшись кузеном, Франциско Драйем, ты можешь открыто жить здесь.

— Спасибо, — я был несколько удивлен проделанной Лорейн работой. Когда она успела? Впрочем, в комнате стало значительно светлее. Неужели уже утро?

— Что-то не так? — заметила мою реакцию Лорейн. Она все еще старалась держаться подальше, словно не веря, что я — это я, а не кто-то другой.

— Боюсь, я потерял счет времени, — задумался.

— Бывает, — она пожала плечами. — Дамьен будет здесь через час. Он уже вылетел.

— Откуда?

— Он живет с северной стаей. Как бета.

Черт! Да что вообще происходит? Дамьен — бета? Когда это альфа отказывался от своего лидерства, от своей стаи. Это немыслимо! Это все равно, что король одной страны отказывается от трона, чтобы стать министром в другой. Невероятно.

— Все слуги, включая Харта, уехали. Нас не потревожат.

— Лорейн…

— Не надо, — она остановила меня. Мне сейчас не до разговоров. Я рада, действительно рада, что ты жив, но я все еще в это не верю. Я жду подвох. И мне страшно. Очень сильно страшно.

— И боишься ты меня, — закончил я за нее. Она молча кивнула. Ею вновь овладело отчаяние, словно и не было того разговора в лесу. Кажется, мой уход надломил ее сильнее, чем я думал. — Жаль, что нельзя ничего вернуть назад.

— Мне надо прилечь, — она сощурила глаза. — Голова раскалывается.

— Конечно, — кивнул я.

Бросив на меня еще один недоверчивый взгляд, она вышла из комнаты. Замечательно! Просто великолепно! Именно так я и представлял свое возвращение. Да, конечно, ей сложно это принять, но черт подери!.. «Мне надо выбраться отсюда» — решил я. Я не могу в одиночестве оставаться в четырех стенах в ожидании очередной порции недоверия, которая обязательно последует от Дамьена.

Вещи в моем шкафу все еще были на своем месте. Хоть, что-то хорошее. Я вытащил черные джинсы, серую водолазку и принялся переодеваться. Мой любимый черный пиджак все еще висел на спинке стула, куда я его кинул год назад. Странно, как только на нем не появился слой пыли. Закончив с переодеванием, я подошел к зеркалу за туалетной водой и остановился как вкопанный, встретившись взглядом с собственным отражением.

Вот теперь я верил, что побывал на том свете. Волосы, спускавшиеся ниже плеч, были абсолютно седыми. Конечно, они и прежде отливали серебром, но не так же. А глаза? Почему они вдруг стали льдисто-зелеными? Почти бесцветные, в контрасте с темными бровями. Мои необычно тонкие черты и так привлекали внимание, но теперь я выглядел более чем странно. К тому же бледный, как мрамор. И жить с этим вечность. Бросив еще один шокированный взгляд на собственное отражение, я отвернулся от зеркала и, взяв в столе пачку денег, вышел.

Как и сказала Лорейн, в поместье не было ни одного слуги, так что я мог не красться по дороге в гараж.

Черт подери, здесь что никто не бывает? Машины в таком состоянии, будто на них год никто не ездил. Неужели так сложно сделать воскование? И где мой лексус? А да, я — идиот. Мой лексус давно уже сдан на металлолом, вместе с остатками моей обгорелой плоти. Едва сдерживая раздражение, я взял ключ из сейфа и сел в тойоту. После привычного лексуса она казалась консервной банкой, и мне оставалось разве что утешать себя мыслью, что скоро я вновь куплю нормальную машину. Выехав за ворота поместья, я прибавил скорость.

Я не боялся. Нет. То, что я погиб в автокатастрофе — лишь нелепое совпадение, не имеющее никакого отношения к моей реакции и тем более умению водить. Сейчас мне просто хотелось погонять — у меня не было другой цели. Мои прежние друзья, все как один, погибли, знакомые аристократы считали мертвым уже меня самого, а ехать в салон мадам Кикки мне не хотелось. У меня была Лорейн, и продажные девки больше не воспламеняли чувства. Сейчас мне нужно было лишь одно — скорость. И контроль. Контроль человеческого тела, которое так давно было в спячке.

Иногда меня одолевала мысль, что случается с моей душой, когда я становлюсь волком? Похоже ли это на сон или скорее смерть? Я не хотел думать об этом, но вместе с тем и не мог не думать. Я становился другим, и разница была отнюдь не в инстинктах. Все было отличным — даже эмоций. Гнев становился другим, любовь носила чуждый оттенок. И сейчас мне больше всего хотелось стать волком. Забыться. Но я не мог. Вместо этого я разгонял машину все быстрее и быстрее. После каждого нового поворота в салоне появлялся запах резины. Как в дни моей юности, когда мы с другими аристократами устраивали ночные заезды. Как же давно это было!

Солнце было уже высоко в небе, когда я вернулся домой. Меня уже ждали.

— Франко? — громкий голос альфы разнесся по дому. Точно, я уже и забыл это прозвище. Бросив ключи на тумбу, я вошел в зал. О боги, Дамьен!

Сидящий передо мной мужчина, как и Лорейн, был мало похож на самого себя? каким я его помнил. Прежде у него были длинные черные, как у Лорейн, волосы, которые он никогда не завязывал в хвост, а из всей одежды он предпочитал черные рубашки и широкие штаны. У оборотня, который сидел сейчас на моем антикварном диване, на подбородке была бородка клинышком, волосы выбриты, а сам он одет в белую футболку с надписями и темно-синие штаны. Более, у субтильного Дамьена откуда-то появились широкие плечи.

— Ты из ума выжил? — была первая моя фраза после воскрешения, которую он услышал. На мгновение в его глазах замерло удивленное выражение, но почти тут же он рассмеялся и, вскочив с дивана, заключил меня в свои объятия.

— Подонок! Черт везучий, — подобно медведю рычал он. Кажется, мне здесь верят.

— Дэм, тише, — отстранился я, боясь за свои ребра. — Знал бы, что здесь творится — во век не вернулся. Как ты мог стать бетой Рика? Как?

— Моей стаи больше не было. Сара и ты погибли, Лорейн перестала обращаться. У меня не было выхода. К тому же, твоя красавица начала игнорировать мои звонки и визиты. Северная стая больше, и я нужен им.

— Как они? — спросил я, усаживаясь на диван. Дамьен присел рядом.

— А что с ними может произойти? Старшие, Рик, Майлз и Брайан, охотятся на серых. Мелисса, Диего-младший и Койот тренируются как одержимые. У Койота, наконец-то, появилась подружка из новообращенных, так что, надеюсь, скоро нас станет еще больше.

— А Соня? — отчего-то шепотом спросил я. Каким-то, едва ли не мистическим образом, между нами установилась странная связь, понять которую я не мог.

— Оплакивает тебя. Не знаю, ребята, что между вами творится, но Рик и Лорейн не должны об этом знать.

— Дэм…

— Это не мое дело, Франко, — перебил он меня. — Я больше не твой альфа, чтобы задавать подобные вопросы.

— Заметил, — хмыкнул я, окидывая его выразительным взглядом. Дамьен раскатисто рассмеялся.

— Драй, кто бы уж говорил, но не ты. Давно себя в зеркало видел? Ты теперь скорее на Брайана похож, чем на самого себя.

— Не спрашивай, — отмахнулся я, вспоминая собственное отражение.

— Тебе надо поговорить с Робертом.

— Роберт? — это имя было для меня ново.

— Друг Сони еще с человеческой жизни. Он тоже огненный, только живет вне стаи. Он знает все про таких как мы, даже у Рика нет тех ответов, что может дать Роб. Сейчас он куда-то уехал по своим делам, но через неделю вернется к МакКрауэнам, так что вы сможете поговорить.

— Соня уже знает?..

— Да. Я сразу же связался с северными, как Лорейн все рассказала. Они не в меньшем шоке.

— Ты отреагировал лучше всех.

— Я лучше всех тебя и знаю, — хмыкнул Дэм. — Меня удивило скорее то, что ты не отколол номер с воскрешением раньше. Это как раз в духе лорда Драйя.

Старина Дэм. Четырнадцать лет мы прожили вдвоем в лесу, где он, мой альфа, воспитал во мне настоящего волка, а не щенка. Его уроки порой были жестоки — все мое тело покрывали глубокие шрамы от клыков и когтей Дамьена. Но он научил меня выживать. Подготовил к жизни в вечной войне с Серым братством. Он помог спасти Лорейн, когда она умирала — дал шанс стать одной из огненных, а после привязал ее к себе, альфе, чтобы я всегда знал о том, что с ней происходит.

— Рад, что ты здесь, — признался я.

— Было бы странным, если бы меня не было. Пусть я уже и не альфа, но ты по-прежнему мой бета и брат, — улыбнулся он. — Кстати, к нам идет Лорейн.

И вправду я услышал ее тихие шаги на втором этаже. Черт.

— Драй?

— С ней тяжело, — вздохнул я. — Не думал, что придет такое время, когда присутствие Лорейн станет для меня испытанием. Она смотрит на меня как на злобного призрака, пришедшего с того света за ее душой.

— Не глупи, — одернул меня Дэм. — Думаешь, ей сейчас легко? Год она оплакивала тебя, сходила с ума и вот ты здесь.

— Так радоваться нужно.

— Боги, Франко я так и ничему тебя не научил.

— Кстати, я ей предложение сделал.

— Что? Ты сдурел? Глупый щенок…

— Дэм… — угрожающе начал я, но в зал вошла Лорейн. Встретившись со мной взглядом, она нервно вздрогнула и быстро перевела его на альфу.

— Выспалась? — он ласково улыбнулся девушке.

Лорейн.

— А ты как думаешь? — ответила я Дамьену, глядя на него с укоризной. На Франциско я не смотрела — боялась встретиться взглядами. Я боялась эмоций, которые могут охватить меня.

— И, правда, глупый вопрос, — Дамьен явно пытался разрядить обстановку. Тягостное ощущение недоверия пропитало комнату, и я просто физически ощущала его кожей, — может, позавтракаем тогда? Я, лично, голоден, как волк.

— Я не голодна, — ответила я. Но тут уже не сдержался Франко.

— Ты-то хоть сама себе не ври. На себя в зеркало давно смотрела? Не голодна она, — в этом был весь Франциско Драй — прямолинейный засранец. Я заставила себя посмотреть на него. По его лицу можно было сейчас прочитать все, что он обо мне думает.

— Я сама разберусь, что и когда мне делать, хорошо? — скандала не хотелось. Но он сам начал. А я не собираюсь так просто ему это подарить.

— Сама себя ты только в могилу вгонишь, — бесцеремонно припечатал Драй. — Вчера ночью ты не поохотилась, я видел по твоим глазам. Готов поспорить на собственный титул, в последний раз ты нормально ела больше года назад. Так что, юная леди, немедленно спустись вниз и дай распоряжение на счет завтрака. На троих.

— Как ты со мной разговариваешь? — я уставилась на Дамьена в поисках помощи, но он моментально поднял глаза к потолку и сделал вид, что его тут вообще нет. Бросил меня, зараза. — Я хозяйка этого дома, позволь напомнить тебе. И я больше не маленькая наивная девочка, с которой мог пройти этот номер. Хочешь есть — иди, и приготовь себе сам! А я на это посмотрю.

Я видела, что Драйю нечего мне ответить. Хотя нет, было что. Но он мне это не скажет, он же аристократ. Я победно улыбнулась.

— А вот пойду и приготовлю! — с вызовом ответил мне Франко. Теперь уже была моя очередь раскрыть рот от удивления. — Слуги уже вернулись в дом?

— Нет еще. Только завтра Харт наберет новых.

— Отлично, — он направился к двери. — Но учти, то, что я приготовлю, тебе придется съесть. Дэм, ты со мной?

— Я ни за какие деньги не пропущу это, — довольно заулыбался этот мерзавец и вышел за Драйем.

Я осталась в комнате одна. Не в силах сдержать смех я упала на кресло. Кажется, я начинала верить в то, что Драй вернулся.

Франциско.

— Брат, ты же не умеешь готовить, — в недоумении уставился на меня бывший альфа. — Или ты что-то от меня скрывал все это время?

— Ничего я от тебя не скрывал. Я действительно не умею готовить. Но я уверен, на кухне должно быть что-то похожее на книгу с рецептами.

— Ой, я не могу, повариха Генри Драй, — мой друг расхохотался. Я угрожающе глянул на него.

— Уймись, а. И вообще, почему ты не вмешался? Ты до сих пор ее альфа и можешь контролировать ее.

— А мне интересно понаблюдать за вами, детки, — он снова довольно улыбнулся. Ну не зараза, а? Ну ничего, я еще отомщу ему за это.

— В крайнем случае, позвоним в ресторан и закажем готовую еду, — я выдохнул. Перспектива готовить самостоятельно совсем не грела меня, а заказать готовый завтрак было отличным выходом.

— Не выйдет, — покачал головой Дамьен.

— Почему это? — вопросительно уставился на друга я.

— Я не дам, — последовал абсолютно спокойный ответ, — я не собираюсь терять удовольствие посмотреть на тебя в переднике.

— Ненавижу тебя, — беззлобно бросил я.

— Взаимно, — улыбнулся мой друг.

В прошлой жизни я не часто заходил на кухню. Поэтому для меня все было практически в диковинку.

— Может, сразу сдашься? — услышал я голос Лорейн. Она стояла, опираясь на дверной косяк, и с вызовом смотрела на меня.

— Драйи не сдаются, — отрезал я и чуть не впечатался лбом в сковороду, висевшую над рабочим столом. С другой стороны кухни послышались задавленные всхлипы Дамьена. Ну все, моя месть будет страшна.

— Поня-я-я-я-тно, — протянула моя недоневеста и уселась на высокий стул, с которого было отлично видно, чем я занимаюсь. — Ну, можешь начинать. Кстати, передник вот там висит, — она указала тоненьким пальчиком за мою спину. Там я увидел небольшую дверцу, за которой, и, правда, оказалось несколько белоснежных передников. Я заскрежетал зубами.

Я достал один из них и набросил на себя. После всего это его придется выкинуть. Наверняка придется.

— А тебе идет, — послышалось от Дамьена, который смотрел на меня глазами влюбленной девицы. Ну, глумись, глумись, придет и моя очередь.

Я молча подошел к чему-то, отдаленно напоминающему книгу. Из этого чудовища торчала куча всяких бумажек, которые были исписаны с двух сторон мелким почерком. На некоторых из них были видны жирные отпечатки пальцев, и бисерные буковки кое-где расплылись. Я с ужасом открыл это «нечто». Перед моими глазами замелькали рецепты самых изысканных блюд. Некоторые из них были совсем старыми, написанными на пожелтевшей от времени бумаге выцветшими чернилами, а некоторые совсем новыми, написанные аккуратным бисерным почерком. Я узнал его и вопросительно посмотрел на Лорейн.

— А что, нужно же мне было как-то спасаться от безысходности и безумия. Харт предложил это, — спокойно ответила она.

Харт. Я знал, что он ее не бросит. Это был дворецкий, которого нанял еще мой отец. После его смерти Харт верой и правдой служил мне, а теперь он не бросил мою девочку в самый сложный момент. Надо будет поблагодарить его.

— Чего стоим? — снова активизировалась моя язвочка. — Завтрак сам по себе не приготовится. Я скривился:

— Что тебе приготовить?

— Выбери на свой вкус, — с вызовом улыбнулась она. В этот момент она поразительно напомнила мне свою мать, Эрин. Но при этом, я с удивлением заметил, что эти воспоминания больше не мучили меня так, как раньше.

— Давай блинчики, — оскалился Дамьен, — как тебе идейка, Лора? Теперь уже она скривилась.

— Что? Не хочешь блинчиков? — непонимающе спросил он.

— Я не люблю, когда меня называют Лорой, — объяснила Лорейн.

Оборотень задумался. Странно, что он не знал этого. На кухне повисла тишина. Ее нарушал только шорох страниц, которые я листал в поисках рецепта блинчиков. Хотелось найти что-то попроще. Но рецепта «Позвони в ресторан» в поваренной книге, к сожалению, не было.

Лорейн.

— Я придумал! — мы с Драйем удивленно посмотрели на Дамьена.

— Что придумал? — спросила я, глядя на Франко. Прежний лорд Драй никогда бы не опустился до того, чтобы готовить.

— Я придумал, как тебя называть покороче, — оборотень улыбнулся, — будешь Эл.

— Да мне все равно, лишь бы не Лора, — я снова посмотрела на Драйя. Наконец — то он остановился на чем — то. — Может, все-таки, откажешься от этой идеи?

На мое предложение он ответил презрительным молчанием. О, а вот это уже больше похоже на старину Франциско. Во мне снова проснулся азарт.

Наблюдать за неуклюжими попытками Франко, приготовить блинчики, было до ужаса весело. Он героически отказывался от любой моей помощи, даже не дал мне показать, где нужно искать ингредиенты. Обычное приготовление завтрака затянулось до самого ужина. К тому моменту, как Франциско закончил, мы с Дамьеном готовы были съесть друг друга. Он даже малодушно предложил пойти поохотиться, но тут уже запротестовал наш сегодняшний повар.

— Я что, зря трачу время на этот дурацкий завтрак? После охоты вы даже смотреть на приготовленное не сможете. Так что сидите и ждите, а особенно — ты! — он показал на меня лопаточкой, которой переворачивал блинчики. Меня согнуло от хохота. Дамьена тоже. Только Драй почему-то не смеялся.

Блинчики оказались не так плохи, как могли быть. Немного не сладкие, немного подгорелые, но все-таки съедобные. Мы с Дамьеном уминали их за обе щеки, а вот Драй сидел и смотрел на это все ненавидящим взглядом.

— Милый, ты не голоден? — наигранно спросил Дэм, глядя на Франко.

— Нет, — рявкнул тот, — я ночью поем. А сейчас позвольте мне удалиться.

— Тебе оставить блинчиков? — все еще веселясь, предложил оборотень.

— Я больше никогда в жизни не буду есть эти чертовы блины! — Франко громко хлопнул дверью.

— А ты его достала, — широко улыбнувшись, сказал мой альфа.

— Я его достала, а он меня сделал, — едва ли не в первый раз за последний год искренне улыбнулась я, поглаживая набитый блинчиками живот.

Франциско.

Кажется, утром я оставил ключи от тойоты на тумбе у входа. Меня жутко раздражало то, что мне приходилось водить это консервную банку. Нужно было что-то с этим делать. В моей комнате в тайнике лежала запасная кредитка от счета, на который я перевел все деньги перед тем, какумереть. Быстро поднявшись наверх, я легко нашел то, что искал.

Через полчаса я уже сидел за рулем новенького лексуса, почти такого же, как мой старый. Лорейн не понравится то, что я купил эту машину. Но какое мне дело до этого? Я расслаблено откинулся в роскошное кожаное кресло, не спуская глаз с дороги. Моя новая игрушка шла мягко и тихо. Мечта просто.

И тут мне в голову пришла гениальная идея. Моя сегодняшняя выходка с завтраком немного сгладила острые углы, но не уничтожила стену между мной и моей Эл. Это нужно было срочно исправлять. Я достал из кармана свой старый телефон. Конечно, я уже не был Генри Драйем, но фамилия и кругленький счет в банке по-прежнему открывали передо мной множество дверей. Несколько звонков куда следует, и все было готово. Осталось только уладить несколько вопросов.

Въехав в гараж, я заметил, что тойоту уже пригнали. И судя по тому, что она стояла на своем месте, Лорейн прекрасно знала, что я купил себе новую машину. Оставив лексус, я не стал подниматься наверх, а сразу вышел на улицу. В отличие от сладкой парочки, я сегодня еще ничего не ел. И вчера, к слову, тоже. Этой ночью я не сдерживал зверя и дал ему нагуляться вволю. Все время я четко ощущал запах Лорейн и даже заметил несколько свежих следов. Похоже, я все-таки растормошил ее, и она снова вышла на охоту. Но я не стал ее выслеживать. Мне было тяжело видеть, как она отстраняется от меня. Я фыркнул. Не время сейчас думать об этом. Ночь манила меня, и я не стал ей отказывать.

Вернувшись домой, я застал Лорейн спящей. Немного полюбовавшись любимой, я пошел в душ. Если бы она проснулась и увидела меня, то наверняка бы заикалась всю оставшуюся жизнь. Серая водолазка вся в крови, лицо тоже — красавчик, не правда ли?

А теперь спать.

Вы не представляете, насколько приятно спать в своей кровати, после нескольких месяцем ночевок в пещере. Проснувшись, я бросил взгляд на часы — половина двенадцатого. Как раз вовремя. Утренние процедуры заняли у меня не более получаса. Я никогда не понимал, как женщины могут тратить ужасающее количество времени на такие простые вещи. Накинув на себя простую полосатую рубашку и свободные голубые джинсы, я придирчиво всмотрелся в свое отражение в зеркале. Недурно, очень даже недурно. Хотя я еще долго буду привыкать к этому новому лицу.

Настало время приступить к воплощению моей вчерашней идеи. Я вытащил из шкафа свою дорожную сумку и быстренько собрал все необходимые вещи. Мне не составило труда найти Лорейн и Дамьена. Они громко спорили о чем-то в гостиной, но стоило мне только войти, как спор тут же прекратился. Мне было неприятно видеть, что Лорейн снова закрылась от меня.

— О, а вот и наш соня, — улыбнулся Дамьен, — неужели на том свете не отоспался.

Он осекся под взглядом Лорейн. Я сделал вид, что не заметил.

— Лорейн, собирайся, мы уезжаем.

— Что, прости? — она недоуменно уставилась на меня.

— Я не могу больше сидеть здесь в четырех стенах, и тебе не дам. Мы поедем к морю, — я видел, как напрягся альфа. Лорейн, судя по всему, тоже эта идея не нравилась. Но я не собирался отступать.

— Мы же собрались в северную стаю, — начала она, пытаясь найти отговорку.

— Только через неделю, — спокойно парировал я.

— Насколько я знаю, у нашей семьи нет владений у моря, — снова попыталась отвертеться она.

— Теперь есть.

— Ты что, купил дом у моря?! — ее глаза мгновенно округлились.

— Нет, конечно, — как можно мягче улыбнулся я, — это было бы расточительством. Я всего лишь арендовал виллу на неделю. Я чувствовал, что крыть ей больше нечем. И от меня не укрылся тот факт, что Дамьен волновался. Жутко волновался. Но я чувствовал, что в этом споре победу я уже одержал.

Глава 3

Лорейн.

— Мы поедем на моей машине, — спокойно сказал Драй, не подразумевая того, что я могу отказаться. И что — то мне подсказывало, что если я откажусь, он запихает меня в машину силой, не обращая внимания на Дамьена.

— Я не поеду никуда в твоем новом лексусе, — сказала я, и увидела в глазах Франко подтверждение собственных предположений.

— Хорошо, тогда возьмем твою машину, — вроде бы безразлично ответил он, но было понятно, что его собственное предложение ему не нравится.

— Мы поедем на лексусе, но за руль сяду я, — внезапно для нас вмешался Дэм. В воздухе повисло неловкое молчание. Видимо компания альфы не входило в планы Драйя. Подумав минуту, он кивнул.

— Хорошо. У вас полчала на сборы.

Он резко развернулся на каблуках туфель и вышел из комнаты. Было понятно, что он злился.

— Спасибо, — я благодарно улыбнулась Дамьену.

— Не благодари. Я не оставил бы вас одних, потому что вы поубивали бы друг друга, а я бы пропустил все веселье, — лукаво улыбнулся оборотень.

— Ах ты волчара хитрющий, — выдавила я и шутливо повалила альфу на диван. Во время нашей беззлобной стычки, в комнату вошел Драй. Да, неудобно получилось. В тот момент, когда Франко все увидел, я сидела на груди у Дамьена. Выглядело это и, правда, не очень прилично. Лицо Драйя посерело от злости.

— Я жду вас в машине, — сказал он нам, и уже второй раз за этот день хлопнул дверью.

Ровно через полчаса, я уже спускалась в гараж с небольшой дорожной сумкой в руках. Предварительно я позвонила Харту и оставила все распоряжения. Теперь можно было спокойно ехать к морю. Раньше я достаточно прохладно относилась к подобному виду отдыха, но за последние три дня очень многое изменилось. Мир перевернулся с ног на голову, а мне оставалось лишь принять то, что происходит. Но, черт возьми, это было так тяжело. Улыбающийся Дэм уже тоже спускался по лестнице, и я остановилась, чтобы подождать его.

— Что-то мне подсказывает, что Франко не понравится то, что мы с тобой вместе спустились, — сказала я, как только альфа приблизился ко мне.

— Ничего, пусть побесится, — белозубо улыбнулся мне мой визави, забирая у меня из рук сумку.

— Мне не тяжело, — попыталась отказаться от помощи я, но у меня ничего не вышло.

— Ты же девушка, Эл, не забывай об этом, — Дэм крепко сжал мою руку.

За последнее время я и правда забыла, что я девушка. Из моей одежды исчез привычный шик и лоск, и сама я стала серой и незаметной. Но мне резко захотелось все изменить. Сумку я собирала не как та, которая потеряла смысл жизни, а как девушка, которой было что показать, и у которой, определенно, был вкус. Мы с Дамьен вошли в гараж, и я увидела, что Драй сидит на месте водителя.

Франциско.

Я сидел в машине, и, вдыхая запах кожи, пытался успокоиться. Ревность душила меня и комком стояла в горле. Я не винил Лорейн. Понятно, что волчицу внутри нее влекло к альфе, Поэтому и Лора бессознательно тянулась к Дамьену. Но Дамьен… Это было достаточно подло с его стороны. Он прекрасно знал, как много для меня значит эта девушка. Не ожидал от него такого. О, прекрасно! Они еще и за руки держатся. Я снова начал закипать.

Лорейн.

— Франко, — Дамьен подошел к машине и открыл переднюю пассажирскую дверь, — мы готовы. Вылазь, я сяду за руль, как и договаривались.

— Я поведу, — сказал Драй, не глядя на Дамьена. Он нажал на кнопку, открывая багажник, — ты знаешь, что делать с сумками. Дэм опешил и посмотрел на меня. Ну да, конечно, меня же он послушает. Обязательно. Сама не веря в это, я обратилась к Драйю.

— Франциско, я никуда не поеду, если ты будешь за рулем.

Драй вылез из машины и посмотрел на меня. Я никогда не видела его таким злым. Грудь его тяжело вздымалась, а губы были плотно сжаты. Кажется, мы с Дамьеном перегнули палку.

— В машину, быстро! — рявкнул он. Его клыки удлинились, и я поняла, что с Драйем спорить бесполезно. Меня обидело такое отношение, но я молча уселась на заднее сидение.

— Чего стоишь? — Франко обратился к Дамьену. — Вещи в багажник и поехали. Сколько можно копаться? Или вы были другим заняты?

Эта фраза до боли резанула мой слух. Дамьен поморщился, но выполнил то, что сказал Драй. Меня это удивило. Очень сильно.

Поездка была отвратительной. За несколько часов молчание нарушилось всего раз. Я видела, как скорость на спидометре непрерывно растет.

— Франко, можно помедленнее? — мой вопрос был проигнорирован. Стрелка приближалась к отметке 170. Я вообще не очень любила скорость. А в срезе событий прошлого года, я ее вообще боялась. — Франко, притормози, — я с паникой наблюдала, как стрелка медленно приближалась к 190. И снова молчание. Дамьен молчал. Даже волчица внутри меня заволновалась. Когда эта чертова стрелка достигла 200, я не выдержала.

— Твою мать, Франциско Генрих Драй, сбрось скорость! Я не хочу разбиться, как ты! — снова истерика. Слезы подступили к глазам, и я разрыдалась. Нервы — ни к черту. Франко резко затормозил. Хорошо, что все были пристегнуты, а иначе кто-то точно вылетел бы в окно.

Франциско.

Скорость успокаивала меня, но все-таки я злился на них обоих. Когда Лорейн попросила меня сбросить скорость, я проигнорировал ее просьбу. Ей же тоже нравится игнорировать мои вопросы.

— Твою мать, Франциско Генрих Драй, сбрось скорость! Я не хочу разбиться, как ты! — я видел в зеркало заднего вида, как она испугалась. И я снова стал причиной ее слез. Теперь я злился уже на себя. Я резко ударил по тормозам.

— Сядь за руль, — бросил я Дамьену, который молчал все это время. Он явно думал о чем-то, но я был слишком зол, чтобы разговаривать с ним.

— Я не знаю, куда ехать, — сказал Дэм, открывая дверцу и выходя из машины. — В навигаторе уже установлена карта, я вбил туда все необходимые координаты. Думаю, не заблудишься, — ответил я, открывая заднюю дверцу.

Я сел рядом с Лорейн и попытался ее успокоить. На этот раз я ничего ей не говорил, просто обнял, и все. А она уткнулась носом мне в грудь и еще сильнее разрыдалась. Я дал ей выплеснуть эмоции, дожидаюсь, пока она сама успокоится.

— Прости меня. Я не хотел тебя напугать, — я снова начал корить себя за то, что сам стал причиной ее слез. Постепенно рыдания становились все тише, а дыхание — ровнее. Я заметил, что она заснула. Она была такой беззащитной и милой, что я решил ее не будить. До виллы нас довез Дамьен.

Когда мы, наконец, добрались до пункта назначения, была глубокая ночь.

— Отнеси ее в дом, я а поставлю машину в гараж, — сказал мне Дамьен, и я, молча, кивнул.

Конечно, я арендовал виллу с гаражом. Я не мог позволить своей машинке ржаветь на улице. Это было бы кощунством. Я как можно аккуратнее вытащил Лорейн из машины. Она все еще спала, и я не собирался ее будить. Дамьен вышел из машины, держа ключи от виллы в руках. Я сам ему их отдал, когда мы подъезжали. Он открыл дверь в дом, и отошел, позволяя мне войти.

Франко, ты не правильно все понял, — сказал он мне и пошел ставить машину.

Я отнес Лорейн в одну из комнат и положил на кровать. Я поцеловал, и ушел, прикрыв за собой дверь. Взяв из бара бутылку моего любимого бренди, я вышел на улицу. Дэм сидел на пороге, подставляя лицо под теплый морской бриз.

— Нам нужно поговорить, — обратился ко мне оборотень, и я не стал возражать. Слишком много всего накопилось.

Разговор вышел эмоциональным и достаточно длинным. Мы слишком хорошо знали друг друга, чтобы иметь возможность высказать друг другу все то, что накипело. Но все-таки мы выяснили отношения. Без драки, но все равно по-мужски. Утром я проснулся с головной болью.

Лорейн.

Как же хорошо. Мягкие объятия кровати дарили покой и умиротворение. Давно я уже не просыпалась с полным ощущением того, что мое отдохнувшее тело готово начать новый день. Спала я крепко, и мой сон не был нарушен ни одним сновидением или кошмаром. Это было так странно, учитывая события вчерашнего дня. Внезапное предложение уехать к морю, ревность и злость Франко, моя истерика в дороге, и снова драй, на этот раз, не доведенный до белого каления, а нежный и извиняющийся.

Наконец мне надоело нежиться в полудрёме, наедине с собственными мыслями. Они угнетали меня, а мне надоело чувствовать себя загнанной в угол жертвой. То, что я увидела, открыв глаза, поразило меня. Солнечный свет заливал комнату, а сама спальня утопала в роскоши. Но это была не та роскошь, к которой я привыкла, взрослея в родовом поместье Драйев, где на протяжении многих веков собирались фамильные сокровища. Это была какая — то легкая, и воздушная роскошь, сочетающая в семе простоту, функциональность и неземную красоту. Я как будто очутилась в облаках. Светлый шифоновый балдахин, портьеры из похожего материала, белоснежное постельное белье, мягкий и пушистый коврик у кровати — все это создавало иллюзию сказки и делало эту комнату самым уютным местом на всем белом свете. Глядя на это великолепие, я твердо решила устроить ремонт в своей комнате. И плевать, что он влетит в копеечку. Значит Франко можно тратить чудовищные деньги на свои четырехколесные игрушки, а мне на мой маленький каприз — нельзя. Ну нет уж.

Я встала с кровати и подошла к балконной двери, которая выходила прямо на пляж. Теплый морской ветерок снова вдохнул в меня жизнь. Я не без удовольствия подставила лицо ласковому утреннему солнышку и прислушалась. Размеренный шепот волн настраивал на мирное расположение духа. Нужно пойти поискать своих дружков, а то что-то слишком тихо. Но прежде нужно привести себя в порядок, надоело чувствовать себя серой мышью.

Дом оказался пуст. В мою голову уже успела забраться мысль, уж не бросили меня эти два оболтуса. Или они просто поубивали друг друга? Но стоило мне выйти на улицу через главный вход, я тут же обнаружила пропажу.

Франциско.

— Проснулись? — прошипела Лорейн, и я понял, что проснулся не один я. Девушка держала в руках пустую бутылку бренди и явно была не в духе. Хотя выглядела она шикарно. Ветер нежно ласкал волосы, цвета темной ночи, а купальник, хоть и был закрытый, не срывал не одного достоинства прелестной фигурки моей любимой. — Я проснулась в незнакомом пустом доме, а вы тут ночную вечеринку устроили?

— Не кричи, солнышко, — подал голос мой друг, — мы просто поговорили по душам.

— Вижу я, как вы поговорили, — видимо она поняла, что с нас взятки гладки и вздохнула. — Идите, приведите себя в порядок, а я пока завтрак приготовлю.

— Я первый в душ, — с наглой улыбкой Дэм скрылся за дверью.

— Наивный. Неужели он думал, что я не продумаю все, и не арендую виллу с тремя санузлами? — устало проговорил я, продолжая сидеть на полу. Лорейн улыбнулась.

— Иди уже, горе мое, — она помогла мне встать, и я пошел в дом.

Лорейн.

С каждым днем, проведенным на побережье, мне становилось все лучше. Я даже подумать не могла, что очередная блажь Драйя, какой я изначально считала эту поездку, Принесет такое умиротворение моей душе. Я окончательно поверила в то, что солнце воздух и вода — лучший способ спасения себя любимой от депрессии. Постепенно моя кожа приобретала бронзовый оттенок, волосы начали выгорать, а в глазах появился живой блеск. Я постоянно ловила на себе восхищенные взгляды Франциско, и внимание с его стороны больше не пугало меня.

Спустя пару дней после нашего приезда Дэм отвел меня в дом для разговора. Франко по прежнему немного раздражало наше близкое общение, и мы старались не секретничать у него на глазах.

— Эл, ты не голодна? — спросил оборотень, заботливо глядя на меня.

— Нет, — я покачала головой, — и волчица тоже.

— А я не могу уже сдерживать зверя. Мне нужно поохотиться, но я не хотел бы оставлять тебя одну.

Я благодарно посмотрела на друга.

— Иди спокойно, и не переживай, все будет хорошо.

— А как же Драй? — Дамьен кивнул на входную дверь.

— Все в порядке, я сама разберусь, если что, — я снова улыбнулась. Меня умиляла забота альфы и в благодарность я чмокнула его в щеку. Но Франко всегда умел находить время для своего появления. Де жа вю.

— Пожалуй, я пойду, — поспешил ретироваться Дэм.

Я видела, как у Драйа сжались кулаки.

— Франко, это не то…

— Лорейн, не надо, я же не дурак, — он устало разжал кулаки. — Вот только ответь мне на один вопрос. Зачем ты со мной та?

— Я… Франко, послушай меня…

— Нет, это ты послушай! — что — то в последнее время, он стал слишком часто закрывать мне рот. — Я вырвался из объятий смерти и вернулся, надеясь, что меня ждут. Или, хотя бы, любят. А нашел холодную и чужую мне девушку, которая не скрывает своей тяги к моему учителю и лучшему другу.

— Прошел целый год… — я не хотела оправдываться, но мне надо было что-то сказать, но меня снова прервали.

— И ты решила, что пора заканчивать с трауром, — припечатал Франциско.

Обида накрыла меня с головой. Да что он себе позволяет?! Или он забыл, что я не продажная девка, а леди Драй. Звук пощечины разорвал тишину.

— Да как ты смеешь?! — я злилась почти так же сильно, как в тот день, когда он вернулся. — Я год сходила с ума, готова была похоронить себя заживо в этом чертовом подвале, потому что там до сих пор пахнет тобой! Волчица чуть не сбросилась с обрыва от горя, потеряв своего волка! Да я сама чуть было не выпустила пулю себе в висок, потому что тебя не было рядом! А ты мне заявляешь, что я мало горевала!? Ты — чудовище, Франциско Генрих Драй! Я оттолкнула его и выбежала на улицу.

Франциско.

Вот и поговорили. Чудненько. И я снова перегнул палку. Идиот. Ну и где мне ее сейчас искать?

Лорейн.

Вечерняя прохлада немного прочистила мне мозги. Я хотела забрать машину Драйя и сбежать домой, но поняла, что это бесполезно. Все равно догонит. Я подняла глаза. В доль побережья было видно далеко, и метрах в шестистах увидела пирс. То, что надо.

Я стояла на самом краю пирса, закрыв глаза. Я не плакала, нет. Все эмоции яуже выплеснула на Франциско.

— Что же ты со мной делаешь? — вопрос был задан в тишину, но я ждала от нее ответов.

— То же, что и ты со мной, — голос моего волка обволакивал.

— Оставь меня одну, — эта фраза далась мне нелегко. Я не стала оборачиваться, надеясь, что он уйдет.

— Я тебе пообещал, что больше не брошу тебя, и я не собираюсь отказываться от своих слов.

Вот упрямец!

— Я не хочу с тобой разговаривать, — я пыталась казаться равнодушной, но мне не переиграть Драйя в игру с его правилами.

— А ты и не говори. Давай просто помолчим, — Он обнял меня сзади на плечи. Размеренное дыхание Франко постепенно успокоило меня, а его тепло не давало замерзнуть. Аромат его одеколона до сих пор сводил меня с ума. Я чувствовала, как мое сердце начинает биться быстрее, разгорячая кровь. Нежно убрав волосы с моего плеча, он мягко прикоснулся к моей коже губами. От его поцелуя по всему телу у меня пробежала армия мурашек. Он, кажется, меня холодной назвал? Ну, сейчас я ему покажу! Я резко обернулась, переполненная самыми серьезными намерениями. А Драй лишь усмехнулся и прикоснулся пальцами к моим губам, останавливая меня.

— Не стоит Эл, ты еще не готова, — я возмущенно уставилась на него, ожидая объяснений. — Ты не хочешь этого, а лишь пытаешься доказать, что я не прав. Не стоит. Я не хочу, чтобы это произошло так. Он мягко взял меня за руку. — Пойдем.

— Но зачем ты тогда…?

— Я хотел извиниться. Я знал, что тебе понравится, — он нахально улыбнулся.

— Ах ты… — у меня не было слов, чтобы выразить то, что я о нем думала.

— Да, я такой, — его улыбка стала еще шире. — Будем считать, что помирились?

Я медленно подошла к Франко, опустив взгляд, в котором уже зажглись коварные искорки, и потянулась к его уху собираясь…укусить его.

— Черт, женщина, что ты творишь!? — этот вопль стал самым действенным бальзамом на мою изобиженную душу.

— Помирились, — рассмеялась я.

Франциско.

Наш импровизированный отдых на побережье проходил даже лучше, чем я ожидал. Лорейн просто расцвела, и я не мог ею не любоваться. Если не исчезла, то истончилась стена меду нами, пропала моя ревность к Дамьену. Казалось, все было как прежде. Последний из вечеров мы решили провести на пляже, просто любуясь морем и рассказывая друг другу старые байки. В основном говорили мы с Дэмом, а Лорейн слушала нас, открыв рот.

— Эл, ты же совсем замерзла, — заметил Дамьен и набросил ей на плечи плед. Лорейн зябко укуталась, но все равно продолжала дрожать. Долго смотреть на это я не собирался.

— Толку от одного пледа, — я скорее утверждал, чем спрашивал. Я набросил себе на плечи свой плед и распахнул объятия. — Иди ко мне, я согрею.

Меня неприятно кольнуло то, что я увидел в глазах Лорейн недоверие.

— Иди-иди, это же два в одном, — улыбнулся Дамьен.

Лорейн сдалась. Она отдала плед Дамьену, села передо мной, и я обнял ее руками, одновременно оборачивая пледом. Я чувствовал, что она сидит, как на иголках.

— Лучше бы я два пледа сразу взяла, это тоже два в одном, — пробубнила она.

— А кто бы тебе снова плед отдал? Лично я мерзнуть не собираюсь, — хохотнул этот балагур и подмигнул мне.

— Эй, я все вижу! — в шутку возмутилась моя любимая, но покидать мои объятья не спешила. А даже наоборот. Она расслабилась и откинулась на меня, как на спинку кресла. Я уперся подбородком ей в макушку, и мы оба продолжили слушать, как Дамьен шинковал в капусту очередную банду Серых.

Утром мы покинули, ставшую уже родной, виллу, и направились к северной стае. Но мне, почему-то казалось, что мы еще вернемся сюда.

Лорейн.

Когда мы вернулись в поместье, уже стемнело, но в окошке первого этажа горел свет.

— Харт, — пробормотал Франциско.

И действительно. Стоило нам подойти к дверям, как они распахнулись, и на пороге показалась фигура старого дворецкого.

— Добрый вечер, госпожа Драй, — приветствовал он нас, — мистер Лаваль, господин Драй, — он вздрогнул, встретившись взглядом с вошедшим Франко.

— Харт, — кивнул в ответ ему Франциско, делая вид, что не заметил реакции старого дворецкого.

— Могу я забрать ваши сумки?

— Да, спасибо, — поблагодарил его Дэм, однако самый тяжелый чемодан оставил у себя. К Харту он относился с огромным уважением и, щадя здоровье старика, предпочел не нагружать его лишними тяжестями.

— Кстати, мистер Лаваль, вам буквально час назад звонил мистер Эбан.

— Спасибо.

Дэм поспешно снял обувь и ушел в зал. Мы остались с Франциско наедине. Это не происходило с той самой ночи, как я назвала его чудовищем. Он не дал мне совершить одну из самых больших ошибок в моей жизни, и я была ему благодарна. Но что бы я ему не сказала тогда, как бы себя не вела, он ранил меня в самое сердце, и теперь я чувствовала себя несколько неловко. Присутствие Дамьена скашивало острые углы в наших странных отношениях. Не представляю, что произойдет когда Дэм вернется обратно к стае. О чем мне говорить с Драйем? Как себя вести после его предложения руки и сердца? Не могу же я всю жизнь изображать, что этого не было? Я не готова начать с того места, где мы остановились.

Я молчала. Я чувствовала на себе внимательный взгляд Франко, но продолжала делать вид, что погружена в собственные мысли. К счастью, Дамьен в очередной раз меня спас.

— Роберт вернулся. Они ждут нас завтра, — сообщил он.

— Во сколько летим? — уточнил Франциско.

— Утренним рейсом.

— Вы полетите одни. Мои документы еще не готовы. Брем обещал привезти их только к вечеру.

— Ничего, полетим вечерним рейсом, — вмешалась я в разговор. — Думаю, несколько часов ничего не изменят.

— Вы полетите утром, — решительно возразил Драй. — Ты должна познакомится с огненными. Если я окажусь рядом, то все внимание будет направлено только на меня одного. Ты наследница моего имени и ты предстанешь перед ними так, как и подобает.

— Дэм…

— Он прав, Эл, — к моему удивлению согласился альфа. — Так будет лучше всего. К тому же, у тебя уже сложены сумки, так что все готово.

— Вы должны поохотиться. Не хочу, чтобы северные разделяли свою трапезу с нами. Их леса с каждым годом становятся беднее и беднее. Мы не должны еще больше обременять их, — сухо попросил Драй. Отчего-то он вновь пришел в дурное расположение духа. Не говоря больше ни слова, он развернулся на каблуках и вышел прочь из холла.

Франциско.

Итак, в очередной раз Лорейн послушалась Дамьена. Одного его слова было достаточно, чтобы убедить ее согласиться с моими долгими доказательствами. А эта сцена в холле? Она меня игнорирует! Эта глупая молодая девчонка, новообращенный оборотень, имеет наглость отворачиваться, когда я хочу с ней поговорить! Мое самолюбие было так уязвлено, что даже любовь к ней отошла на второй план. Она смеет отвергать меня. После всего, что было, черт подери. Когда ее мать умерла, я сделал ее наследницей своего имени, дал ей слуг, поместье, счет в банке, жизнь, в конце концов, когда она умирала. И вот она благодарность! Я что еще, как глупый волчонок, должен добиваться у нее благосклонности? «Ах, ваше сиятельство, леди Драй, не соблагоизволите ли дать ответ на мое предложение руки и сердца? Ой, простите за такую дерзость, кто я такой, чтобы просить вас говорить со мной».

Лора меня разозлила. Сейчас я был на грани с тем, чтобы открыть дверь и выставить их с Дамьеном вон из моего дома. Хотя бы до того, как злость утихнет. Я даже знал, как ее успокоить. Во всяком случае, в прошлой жизни мне с этим прекрасно помогали продажные девки из салона мадам Кикки, бренди и ночные гонки. Кстати, было бы неплохо разбиться на машине. Несколько месяцев неизвестности, а затем новая жизнь. Вот только теперь я не откроюсь им. Хватит!

Остаток вечера я провел в компании бренди. Он несколько потупил мою ярость, и на смену мыслей о Лорейн пришли будничные заботы. Завтра в обед Брем привезет документы. Хоть это дело сдвинулось с мертвой точки. В этот раз мне не удалось решить вопрос по телефону — я мало походил на Франциско Драйя на прежней фотографии, пришлось делать новую.

Не расставаясь с бокалом, я подошел к зеркалу и, впервые за это время, принялся тщательно рассматривать все изменения в моей внешности. Как я заметил прежде волосы и глаза поменяли цвет. Более того, глаза стали абсолютно иными, даже их форма вытянулась. Откуда-то появились заостренные скулы, нос стал еще тоньше, и лишь губы были прежними. И все же незнакомец в зеркале был мной. Мимику и выражение глаз невозможно изменить. Даже в волчьей сущности меня легко можно отличить от другого оборотня. И все же моя внешность была странной. Оборотню надо сторониться лишнего внимания, которое, боюсь, мне теперь обеспечено. Нетвердо держась на ногах, я открыл дверь в коридор и тут же заметил горничную.

— Харта, — коротко распорядился я и вновь закрылся у себя.

У дворецкого есть одно замечательное качество — не заставляет себя ждать. Очень скоро я услышал быстрые шаги в коридоре, и в комнату вошел Харт.

— Мистер Драй?

— Закрой за собой дверь, — приказал я. Старый дворецкий поспешно выполнил мое приказание.

— Что вы хотели, господин?

— Постриги меня. Ножницы в столе.

Харт покорно кивнул и принялся выполнять мой приказ.

Лорейн.

Утро настало слишком быстро. Я еще толком не успела заснуть, как Дамьен уже будил меня. Как оказалось, мы уже опаздывали на рейс, и мне оставалось лишь быстро привести себя в порядок и, подхватив сумки, бежать к такси. Драй нас не провожал. Я больше не видела его после вчерашнего разговора. Я так и не смогла понять причины его недовольства и всю ночь, раз за разом, возвращалась к произошедшему. Я даже не заметила, увлеченная своими мыслями, как мы оказались в воздухе. Все происходило как во сне. Вот уже мы приземляемся и, взяв в прокат машину, мчимся по пустынной магистрали к дому северных оборотней.

— Большинство из них аристократического происхождения, — объяснял в дороге Дэм. — Так что вы легко найдете общий язык. Есть даже девушка, которая только должна обратиться и, думаю, нам посчастливится стать свидетелями этого события. Так что не ты одна будешь новообращенной.

— А их много?

— Вместе со мной девять — Соня, Рик, Диего-младший, Брайан, Койот, Майлз, Мелисса и новообращенная.

— Ого, — оценила я. Даже в лучшие времена стая Дамьена не превышала трех человек.

— Представь себе еще, что они живут все вместе в поместье Сони. Прибавь еще Роберта, Драйя и себя.

— Решил напугать? — усмехнулась я.

— Нет, предупредить, — рассмеялся в ответ Дамьен.

Нас уже ждали. Все оборотни стояли возле дома, и, стоило машине въехать, на территорию поместья, как их разговоры стихли, и все внимание переместилось на меня и Дамьена. Дэм остановил машину возле фонтана с ангелами и, подав мне руку, подвел к стае.

— Всем привет, — просто поздоровался он. — Это леди Лорейн Эрин Драй.

— Рада приветствовать тебя в своем доме, — улыбнулась мне красивая блондинка.

— Это леди Соня Летмен МакКрауэн, — представил ее Дамьен. Я вновь бросила на нее взгляд. Все-таки она безмерно красива. Высокая блондинка с зелеными, несколько холодными, глазами и тонкой фигурой. Я с трудом могла представить, чтобы она, в ипостаси своего зверя, питалась освежеванной тушкой. Скорее она могла быть лесной дриадой.

— В ее роду были нимфы, — словно читая мои мысли, продолжил Дамьен. — Это мой кузен Рик.

Крепкий мужчина в очках просто кивнул мне. Они с моим альфой были довольно похожи, и я, украдкой, переводила взгляд с одного кузена на другого.

— А это Диего Эбан и Брайан МакКрауэн. Сын Сони и его дядя.

Молодой человек Диего ничем не напоминал свою мать. У него было гораздо больше общего с Риком, из чего я сделала вывод о том, что они все же отец и сын, о чем не сказал Дэм. Его дядя Брайан мне понравился куда больше. Он дружелюбно улыбнулся, встретившись со мной взглядом. Странным образом, он был чертовски похож на Драйя, каким он вернулся с того света. Я бросила ошарашенный взгляд на Дамьена и он чуть заметно кивнул, давая понять, что разделяет мои мысли.

— Мелисса, — назвал он следующее имя.

Девушка бросила на меня быстрый взгляд и так же стремительно отвела его в сторону. Вряд ли ее можно назвать дружелюбной. Если бы не хмурое выражение лица, ее можно было бы назвать красавицей — длинные русые волосы, голубые глаза.

Мужчина рядом с ней, казалось, разделял то же настроение. Он был невысокого роста, но настолько широкоплечий, что я сразу поняла, что передо мной крепыш Майлз. На вид ему было около сорока пяти. Ворот его рубашки был расстегнут, и я заметила глубокие шрамы на коже, которые не могли скрыть волоски на груди. Лицо его было рыхлым, землистого цвета. Такое создавалось впечатление, что он, вот-вот, свалится замертво под ноги.

— Это Майлз. Он ждет обратного обращения, — подтвердил мою догадку Дамьен. Значит, скоро этот оборотень вновь станет молодым.

— А это Кеннет, но мы его зовем Койотом, — продолжил Дэм.

— Это из-за второй сущности, — пояснил оборотень. Он выглядел гораздо младше меня, но я не обманывалась — я знала, что каждый из присутствующих не раз пережил обратное обращение. — Не смотри на этих зануд, — весело продолжал Койот. У них вечно целый ворох проблем. Один только Роб вменяемый, — он кивнул на стоящего чуть поодаль молодого человека.

Лицо его было словно у греческого бога. Ни одной неправильной черты. Он был ослепительно хорош собой, но, вместе с тем, его так же легко можно было назвать просто милым. Все зависит, кто смотрит.

— Спасибо, Кеннет, — усмехнулся Роб. Я невольно повернулась в его сторону, очарованная мягкостью голоса. — Вы приехали вдвоем, а где же ваш жених?

— Драй? — немножко растерялась я, при слове «жених». — Боюсь, он приедет ближе к вечеру — его задержали дела.

— Жаль. Мне не терпится с ним познакомиться, — признался оборотень. — Впрочем, кое-кто хочет познакомиться и с вами, Лорейн. — Роберт кивнул в сторону Кеннета, и я повернулась, чтобы увидеть последнего члена стаи.

Я видела перед собой девушку, почти девочку. Она была до ужаса мила и постоянно пряталась за спиной Койота. — А это наша малышка Лиззи, — радостно сообщил Кеннет. Он крепко держал ее за руку, а в его взгляде сквозило столько нежности и заботы, что все было понятно и без слов. Это была та самая новообращенная.

— Элизабет Мирвайн, — представилась она. Было видно, что с ней что — то не так. Как будто она чувствовала дискомфорт. Малышка Лиззи снова спряталась за спину Кеннета и уткнулась носом ему в спину. У меня появилось странное ощущение.

— А давно ее ранили? — спросила я, не отрывая взгляда от новой знакомой. Светло-русые пружинки с медовым отливом спускались ниже плеч. Ее прическа, миниатюрность, мелкие черты лица делали ее моложе, чем она была на самом деле. Единственное, что я не смогла рассмотреть — ее цвет глаз. Она постоянно опускала глаза и отводила взгляд, как-будто ей было больно, но она не хочет, чтобы другие об этом знали.

— Недели две назад, вроде бы, — сказал Кеннет и задумался, — нет, точно, две недели назад. У меня в голове зазвенел тревожной звоночек. Я быстро посмотрела на своего альфу, и он, похоже понял, к чему я клоню.

— Кеннет, а ты не чувствуешь чего-то странного сейчас?

— Да нет, вроде, — неуверенно отозвался Койот и прислушался к себе. Но тут Лиззи вскрикнула и упала на колени. — Лиззи, что с тобой? — на испуганного парнишку, в которого моментально превратился Кеннет, было страшно смотреть.

— Отойди от меня, пожалуйста, — прохрипела Лиззи. Боги, во что за несколько минут превратился ее чудесный голосок.

— Койот, отойди от нее, — крикнула я и бросилась к девушке. Дамьен попытался схватить меня за руку, но не успел.

— Убери отсюда этого Ромео припадочного, — крикнула я, видя, что Кеннет не может себя контролировать. Альфа кивнул.

Я подбежала к Лиззи.

— Дыши глубже, и отпусти ее, — посоветовала я, поглаживая ее по спине.

— Я не хочу! Я боюсь ее! — по прекрасному лицу потекли слезы.

— Она все равно вырвется, но тогда будет хуже. Выпусти ее. Она наверняка голодная, надо ее покормить.

— Я боюсь.

— Не бойся. Давай вдвоем. На счет три выдохни и расслабься. Она сама поймет, что делать. Давай. Раз… Два… Три!

Глава 4

Франциско.

— Приехал мистер Брем, — сообщил Харт, входя в мою комнату.

— Очень хорошо. Скажи ему, что мне нужно в аэропорт. Я поговорю с ним в машине.

— Хорошо, сэр, — Харт чуть заметно поклонился и вышел из комнаты. Я остался один.

Чемодан я так и не разобрал, так что оставалось лишь спуститься вниз. Но прежде я подошел к зеркалу. Волосы были непривычно короткими. Верхние пряди едва прикрывали уши. Я то и дело поправлял прическу, чувствуя дикий дискомфорт. Так коротко меня стригли в детстве. Впрочем, ко всему прочему, одет я был самым нетипичным для себя образом — строгий темно-серый, почти черный, костюм и белоснежную водолазку. Что только не сделаешь, чтобы создать приятное впечатление. Подхватив чемодан, я спустился вниз в машину Брема.

Как я и думал за рулем сидел водитель, сам адвокат стал слишком стар, чтобы вести машину самостоятельно. Неужели прошло столько лет? Он казался вдвое тоньше, чем при последней встрече. Вид его был изнеможенный, как у больного неизлечимой болезнью. Темные глаза стали мутными, и лишь только черные удлиненные волосы остались прежними. Возле его ног лежала толстая трость.

— Мистер Драй, рад вас видеть, — его голос был похож на шепот. — Вот ваши документы, — он протянул мне толстый конверт. Я молча протянул такой же, набитый купюрами. — У вас будут еще какие-то распоряжения?

— Я хочу стать единовластным хозяином поместья. Все счета, которые я открыл для Лорейн, должны быть закрыты, а средства с них переведены на мой основной счет.

— Хорошо, — кивнул Брем, но я еще не закончил.

— Вы должны найти мне человека, который, подобно вам, будет вести все мои дела, когда вас не станет.

— Мой сын с легкостью может меня заменить.

— Тогда введите его в курс моих дел. Еще одно распоряжение. Я хочу, чтобы Лорейн унаследовала мое состояние не ранее, чем через пять лет после моей смерти. До того она может проживать в поместье и распоряжаться малым счетом.

— Я все сделаю, сэр, — пообещал Брем. — Что-нибудь еще?

— Да. Попросите вашего водителя сильнее нажимать на газ — из-за него я опаздываю в аэропорт.

Лорейн.

Я обратилась и бросила взгляд на девушку. Ожидая увидеть испуганную девочку, стоящую на коленях, я увидела огромную мохнатую рысь. Она ее выпустила. Я почувствовала, что волчица занервничала. Я посмотрела на зверя и махнула головой в сторону соседнего леса. Рысь кивнула. А девочка еще и контроль сохранила. Неожиданно. Я пошла вперед, а она позади меня. Она слишком долго держала ее в себе, и теперь рысь голодна. Я ушла влево, между деревьями, и уже через несколько минут гнала в сторону Лиззи достаточно крупного зайца.

Я не знала, как охотится рысь, но надеялась, что умная девочка сама все поймет. Я остановилась. Заяц бежал в нужно направлении. Тут я увидела то, что заставило удивиться еще больше — она засаду устроила! Выскочив из-за какого — то невысокого кустика, она начала большими прыжками догонять зайца. Двух вполне хватило. Глядя, как ест Лиззи, я проголодалась сама. Непритязательной мне хватило и пары ворон. Устроившись у небольшого источника, я утолила голод. Когда я доедала вторую ворону, рысь вышла в поле моего зрения. Вся ее морда была в крови. Я обратилась.

— Тебе стоит умыться, — сказала я, — я не думаю, что тебе самой понравится твой внешний вид после обращения. Он, знаешь ли, будет достаточно пугающий. Рысь вопросительно посмотрела на меня. — Просто подпрыгни, и представь, что приземляешься уже на ноги, — сказала я улыбнувшись. Мне и самой надо бы умыться. Лиззи опустилась рядом со мной и зачерпнула полную пригоршню воды и умылась. Ее миленькое платьице было бесповоротно испачкано кровью. — Ты как? — спросила я, заинтересовано глядя на нее.

— Сносно, — ответила она, поднимая на взгляд. В ее глазах я видела, что она не настолько проста и наивна как кажется. Обратиться с первого раза, да и еще вернуться назад. И от Кеннета она смогла закрыться. Эта девочка была сильна.

— Обратимся, или пойдем к вашим так?

— Так пойдем. Мне нужно с кем-то поговорить, а единственной, кто смог мне помочь в трудный момент была ты. Я тебе доверяю.

— А мы не распугаем местных своими вампирскими прикидами? — улыбнулась я.

— Кеннет говорил, что кроме нашей стаи сюда редко кто забредает. Так что можем пугать, — мы посмотрели друг на друга и рассмеялись. Ее искренний смех однозначно располагал к себе. Я и не заметила, как она мне рассказала всю свою историю.

— Я ехала из колледжа домой. Посреди пустынной части дороги на мою машину напала пара оборотней. Водителя убили сразу, а надо мной хотели поиздеваться. Я пыталась убежать, и была тяжело ранена. От испуга и болевого шока я потеряла сознание. Очнулась уже в поместье МакКрауэнов, — слова давались ей тяжело. — Оказалось, что меня спасли Кеннет и Рик, отбив у Серых. Отец, узнав о том, что меня обратили, публично отказался от меня, думая, что я бастард, — Лиззи помрачнела и продолжила. — Единственной из семьи, кто продолжала поддерживать со мной связь, стала моя старшая сестра Сьюзан. По предложению Рика я осталась жить в поместье МакКрауэнов. А Кеннет. Он такой милый, постоянно носился со мной, как с ребенком, развлекал меня. С ним мне хорошо, — она тепло улыбнулась.

— Понятно, — мои губы тоже растянулись в улыбке. — А вот, смотри, наши идут. Волновались, наверное, что нас долго не было.

Франциско.

Такси, которое я взял, остановилось незадолго до поместья МакКрауэнов. Я не хотел, чтобы стая, все как один, высыпали на улицу, чтобы поглядеть на странного оборотня, вернувшегося с того света. Рассчитавшись с водителем, я вышел и направился в лес. Я решил для начала встретиться с Соней, и уж потом со всеми остальными. Я помнил тропу, ведущую к дому, и вскоре оказался на месте. Точнее не совсем на месте.

Дело в том, что прежде, чем я вышел к поместью, в воздухе повеяло ароматом Сони, и я направился вслед за ним. Она стояла недалеко от семейного кладбища, где так давно состоялся наш откровенный разговор по душам. Тогда она оплакивала своего первого мужа, Диего, я же переживал из-за Лорейн. Как и всегда она была одета во все черное. Несмотря на прошедшие годы, она все еще носит траур.

— Соня, — тихо позвал я.

Девушка повернулась. Глаза ее расширились от удивления, а из груди вырвался судорожный вздох, как у Лорейн при нашей первой встрече.

— Диего?

— Соня? — я растерянно смотрел на нее.

Она, словно слепая, неуверенно направилась ко мне но, не дойдя пары шагов, внезапно покачнулась. Я кинулся вперед и едва успел подхватить ее. Соня была в обмороке.

Лорейн.

Наше с Лиззи возвращение было сопровождено всеобщим ликованием. Глаза Кеннета возбужденно сияли. Не в состоянии сдерживать себя, он бросился навстречу нам. Мне оставалось лишь послушно посторониться. Впрочем, я не долго была одна — Дамьен не оставлял меня в одиночестве.

— Как она? — он кивнул на смущенно улыбающуюся девушку.

— Прекрасно. Такое ощущение, что она была рождена, чтобы стать оборотнем.

— У всех свой дар, — пожал плечами Дэм.

Прежде сдержанные северные сейчас не скрывали своих чувств. На лице Койота застыло горделивое выражение.

— А где Соня? — я заметила, что хозяйки поместья не было на месте.

— Она на кладбище, — Дамьен моментально стал серьезным. — Увы, ей пришлось пережить то же, что и тебе — ее муж, Диего-старший, умер на ее руках сразу же после объявления брака действительным. Она до сих пор не может излечиться — кровь нимфы в ее жилах никогда не смирится с потерей возлюбленного.

— А что с ним произошло? — шепотом спросила я, боясь, что северные услышат наш разговор.

— Соня должна была выйти замуж за предыдущего альфу, но он оказался мерзавцем, каких свет не видывал. В общем, Диего пришлось защищать жизнь Сони, и он сделал это ценой собственной жизни. Он был при последнем издыхании, когда священник обвенчал их. Он не мог уйти прежде.

— Грустная история, — моя кожа покрылась мурашками. Страшно представить на их месте нас с Драйем. — А что?..

Конец вопроса повис в воздухе, потому что я увидела Франциско, приближающегося к дому. На руках его без чувств была Соня. Северные, почувствовав появление другого оборотня на своей территории, обернулись.

И тут произошло самое странное — младшие и альфа, как я и думала, бросились им навстречу, а старшие, Роберт и Брайан, замерли. В их глазах был ужас.

Франциско.

— Диего? — Брайан МакКрауэн не сводил с меня пристального взгляда. Черт, да что вообще происходит? Какой Диего? Лучше бы он помог Соне. Словно чувствуя мое негодование, Майлз бережно забрал девушку.

— В дом, — коротко распорядился Рик, кивая младшим. — Побудьте с ней.

Оборотни почтительно поклонились и поспешно направились к дому. Давно мне не доводилось видеть проявление авторитета альфы. Нас осталось шестеро — я, Дамьен, Лорейн, Брайан, Рик и Роберт. Северные смотрели на меня так, будто я вернулся с того света. Впрочем, я действительно вернулся, но эта новость не была для них новой.

— Что происходит? — решительно начал я, устав терпеть подобные взгляды. В последний раз так смотрел Чарльз, когда застукал меня, четырнадцатилетнего, в кровати с тремя продажными девками. Но тогда хотя бы был повод.

— Дамьен? — Брайан повернулся к кузену ничего непонимающего альфы. — Что происходит?

— О чем ты? — нахмурился бета.

— Кого ты привел?

— Знаю, он несколько изменился, но, поверь мне, перед тобой все тот же лорд Франциско Генрих Драй. Все то же высокомерие и то же чувство юмора.

— Тогда думаю, для тебя будет удивлением, если я скажу, что вижу перед собой своего кузена Диего МакКрауэн. Первого мужа Сони.

Глаза Рика расширились от удивления. Впрочем, Дамьен и Лорейн были удивлены не меньше.

— У меня нет объяснений, — пожал я плечами. Не зря значит, я так переживал по поводу своей новой внешности. Нет, все-таки, кто бы ни вернул меня с того света, у него было мерзкое чувство юмора. Теперь я понимаю, почему Соня потеряла сознание.

— Так мне нет входа в поместье?

— Отчего? — Рик все же переборол свое удивление. — Ты по-прежнему один из нас, огненных, а это значит, что ты желанный гость в нашем доме.

— Мы собрались здесь, чтобы помочь тебе. Так и будет, — перебил его Роберт. — Но прошу, будь добрее к Соне. Это удар для нее.

— Я бы никогда не посмел сознательно ранить ее, — честно ответил я. Как я могу обидеть Соню? За пару дней нашего знакомства она стала так же близка мне как… странно, но как Лорейн. Не меньше. — Мне надо поговорить с ней, — решительно заявил я, глядя на альфу. Сейчас я бы не принял отказа, и Рик понял это.

— Хорошо, — кивнул он.

— Наедине.

— Разумеется.

Дамьен бросил на меня предупреждающий взгляд, но я проигнорировал его. Не сейчас. Это не касается стаи, так что я волен сам принимать решение.

Оборотни в холле встретили меня враждебными взглядами, но я не собирался расстраиваться на этот счет. Ерунда.

— Где? — властно спросил я у Майлза. Тот одарил меня хмурым взглядом, однако кивнул на второй этаж. — Ясно.

Я поспешно поднялся наверх и тут же уловил запах Сони, который и привел меня к нужной двери. Не стучась, я вошел внутрь.

Комната, на самом деле, представляла из себя дом в миниатюре — здесь была маленькая столовая, рассчитанная на двух человек, спальня с большой кроватью, рабочее место и место для отдыха с мягкими креслами и камином. Возле огромного окна была тахта, на которой и сидела Соня.

Взгляд ее был устремлен в сторону леса. Казалось, что она даже и не заметила моего прихода. Я подошел к ней и, поддавшись какому-то порыву, обнял, прижавшись губами к ее макушке. Она чуть вздрогнула, но не отстранилась. Наоборот, ее маленькая ладошка накрыла мою.

Так же молча, мы продолжали сидеть до вечера. Мы ни разу не встретились взглядом, но это было не нужно. Наши сердца бились в одном ритме, мы дышали в унисон. Это было так странно. Но вместе с тем это было правильно. В коридоре то и дело слышались шаги оборотней, но никто из них не посмел нарушить нашего уединения.

А потом она заговорила со мной. Точнее не так. Соня продолжала молчать, но я слышал ее. Наша странная связь обрела голос.

— Диего? — столько надежды и грусти.

— Нет, Франциско. Прости.

— Все правильно, — она едва заметно улыбнулась. — Но ты так похож на него.

— Я изменился.

— Нет. Это было всегда. Лишь теперь обрело внешнюю форму. Я чувствую его, вижу, слышу. Значит ли это, что ты — это он?

— Если захочешь…

Мысли не обмануть. Я… Не знаю… Мне хотелось быть им. Оборотнем, о котором я почти ничего не знал. Чем дольше, тем больше загадок.

— Роберт не знает, что произошло. Почему вы… Ты вернулся.

— Теперь я рад этому.

— Франциско…

— Ты можешь звать меня как хочешь. Диего.

Внезапно, в один момент, поместье наполнилось голосами. Соня вздрогнула и повернулась ко мне. Я больше не слышал ее голоса, но знал, что мысли у нас одинаковые.

Серое братство дождалось, когда все мышки окажутся в одной норке, и теперь пришло нас уничтожить.

Элизабет.

В гостиную, где собрались большинство огненных, влетели два наших волка. Моментально обратившись, они практически в один голос сообщили то, что превратило этот вечер в хаос.

— Серые… Они собираются атаковать поместье.

— Твою мать! — Рик кинулся к окну. — Как же они не вовремя. Диего, — он обратился к сыну, — найди всех и собери здесь.

Я всхлипнула. Паника постепенно овладевала моим сознанием. Ко мне моментально подошли Кеннет и Лорейн и сели с двух сторон от меня. Но легче мне не стало.

— Лорейн, ты драться не будешь. Останешься внутри поместья с Лиззи.

Я повернулась в сторону девушки, которая помогла мне справиться с самой собой. И она явно не собиралась терпеть того, что чужой альфа указывает ей что делать.

— Я буду драться с вами, — она старалась говорить спокойно, но недовольство сквозило в каждом слове.

— Эл, он прав. Ты не сможешь себя защитить, — Дамьен стал рядом со своим кузеном, показывая, что он полностью с ним солидарен. — К тому же, кто-то должен остаться охранять малышку Лиззи, — тут уже моя гордость проснулась. Да, я еще не опытный оборотень, но я в состоянии защитить себя.

— Я буду драться с вами. — Лорейн четко произнесла каждое слово. Практически по буквам проговорила. Я так же делала, когда была зла. — Я не собираюсь прятаться за вашими спинами, когда сама могу перекусить пару глоток. А с Лиззи с удовольствием Кеннет останется, — любимый улыбнулся, и прижал меня к себе покрепче. Вот теперь мне определенно полегчало.

— Ты себя переоцениваешь, милая, — со стороны входа раздался голос самоуверенного блондина, который сразу мне не понравился. Я видела, как Эл поежилась. — Если ты смогла уложить на лопатки меня, это не значит, что ты справишься с Серым, — сарказм, звучавший в этой фразе, полоснул даже по моим нервам. Лорейн этого не стерпела. Она встала со своего места и подошла к Драю.

— Если я чего-то хочу, я этого добиваюсь, — Лорейн изменилась в лице. Франциско крепко держал за руку Соню. И это было что — то большее, чем дружеское участие. Я молода, но совсем не глупа.

— Эл, нам нужно поговорить, — Дамьен прервал молчание, которое повисло в воздухе. Моя подруга направилась прочь из гостиной, и, выходя, зацепила плечом Драйя. Оба промолчали.

— Дэм, не долго, — бросил Рик кузену, и снова повернулся к остальным, — Вернемся к нашим баранам. Всем держаться вместе, не расходиться. Вместе мы выстоим. Кеннет, вы с Лиззи остаетесь здесь. Если что, ты знаешь, куда ее спрятать.

Дэм снова вошел в комнату. Они с альфой переглянулись, и Рик ели заметно кивнул. Они что-то провернули, я уверена. Страх покинул мою голову, и я собралась. Что- то тут нечисто. В открытое настежь окно влетел Брайан.

— Рик, они близко. Надо дать бой, иначе они передушат нас в этой мышеловке.

— Выступаем.

Огненные покинули комнату, и мы с Койотом остались наедине.

Лорейн.

Я металась по комнате как загнанный зверь. Предатели, меня окружают одни предатели! Дэм совсем не хотел со мной разговаривать. Он просто запер меня в собственной спальне, аргументируя это заботой обо мне. Я злилась. А когда я злюсь, я становлюсь непредсказуемой. Вот и сейчас мой разум искал пути к выходу. Окно отпадало — слишком высоко. Дверь я тоже не выломаю — слишком тяжелая. Каждый удар настенных часов отдавался набатом в моем сознании. Но помощь пришла, откуда не ждали.

— Лора, ты тут? — в первый раз это прозвище не резануло мой слух.

— Лиззи, это ты? — я подбежала к двери, — Ты должна меня выпустить. Сделай что-то! — дверь со щелчком открылась.

— Повернуть ключ подойдет? — она улыбнулась мне своей лучезарной улыбкой. Я просто не могла не ответить ей тем же.

— Где битва? — я задала вопрос и не сомневалась, что услышу на него ответ.

— На поляне перед поместьем, — малышка Лиззи моментально превратилась в Элизабет. — Наши подпустили их слишком близко.

— А Кеннет?

— В гостиной. Я вышла «носик попудрить». Он и не заподозрил, что я собираюсь делать, — ее серьезность удивила меня. И куда только делась та перепуганная девчонка, которая сидела рядом со мной в гостиной.

Мы вышли в главный холл.

— Будь осторожна, — я заглянула в глаза человеку, которого знала едва ли несколько часов. Но даже за это время она успела занять важное место в моем сердце, — И не вздумай выходить туда. Тебе там не чего делать.

Она, молча, кивнула.

Набрав в грудь побольше воздуха, я распахнула парадную дверь.

То, что открылось взгляду, ужаснуло меня. Это была бойня. Самая откровенная бойня. Серых было больше в несколько раз, но наши были сильнее. Я стояла, как зачарованная, и не могла перестать наблюдать, как Рик одну за другой перекусывает глотки этим шавкам. Алая кровь заливала идеально выстреженный газон. Скрывшись за колонной, я поискала глазами Драйя. Он ни на шаг не отходил от Сони. Сердце кольнула ревность. И этот человек обвинял меня в том, что я слишком близка к Дамьену. Я готова была поклясться, что между ними есть связь, это было видно невооруженным глазом. Я с горечью отвернулась. Обида душила меня, но я постаралась взять себя в руки. Не время сейчас.

Я привела себя в чувство как раз вовремя. В самом центре поляны я увидела, как Дамьена прижал к земле огромный серый. Ноги сами понесли меня вперед.

— Лорейн, не смей! — крик Сони не остановил ни меня, ни волчицу. Она мне не альфа. Белой тенью я скользила между трупами волков. Какое — то странное ощущение. Я без всяких угрызений совести, и уж тем более, без всяких усилий, добралась до друга. Шум и суета вокруг меня отвлекли серого, и Дэму удалось отбросить его от себя. Я встретилась с ним взглядом. Он был удивлен и ужасно зол. Ничего, пусть побудет в моей шкуре. Какой-то облезлый недоволк кинулся на Дамьена, и он отвлекся. Я же решила добить того, которого скинул мой альфа. Я медленно подошла к нему, давая понять, что теперь его соперник я. Черт, какой же он здоровый! Пока я сетовала самой себе на его размеры, он кинулся на меня.

С этого момента мир стала воспринимать волчица, а не я. Доверив ей контроль над телом, я лишь продолжала наблюдать за тем, что твориться вокруг. Огромный волчара резкими бросками пытался достать меня, но ловкое тело зверя изящно уходило из-под атак. Я вспомнила, как уворачивался Драй в день своего возвращения и любезно предложила эти воспоминания сознанию волчицы. И вот когда уже я…мы… были готовы вцепиться в горло сопернику, я услышала резкий высокий звук. Серые, как по команде, стали отступать. Все, кто мог это сделать. Я видела, как огненные недоуменно уставились на врагов, которые ни с того, ни с сего развернулись и ушли. И только Риккардо коротко рыкнул и помчался в погоню. Никто не осмелился ослушаться приказа альфы. Никто, кроме меня. Во всей этой суматохе огненные не заметили, как я шмыгнула следом за ним.

Мне не было никакого смысла скрываться от Рика. Он все равно чувствовал меня. Когда я пристроилась справа от альфы, на месте беты, он лишь недовольно фыркнул. Плевать мне, что он обо мне думает. Я опустила нос к земле, пытаясь уловить след. И тут я уловила запах, который не чувствовала уже много лет.

След уводил далеко, в глубину незнакомого мне леса. Через несколько часов Риккардо и я вышли на достаточно просторную поляну. Волк заволновался. А я, я не знала, что ощущаю. Волчица нервничала, чувствуя подвох, а я пыталась уместить в голове те сведения, которые получила. Вопросов было гораздо больше, чем ответов. Но мы, кажется, наткнулись на тех, кто мог на них ответить. Из-за столетних деревьев вышли Серые. Я прикинула: десяток, не меньше. Двоим не справится. Я надеялась, что кто-то все-таки увяжется за нами. Но кроме нас двоих и десятка врагов на поляне так никто и не появился. Самый крупный из серых вышел вперед. Я снова почувствовала знакомый запах. Этого не может быть…

Трансформация низшего заняла несколько минут. Это было отвратительно. Я отвернулась, чтобы не видеть крови и ошметков плоти.

— Смотрите-ка, кто к нам пожаловал, — ухмыльнулся оборотень, глядя на мои полные ужаса глаза.

Я не верила, что когда-нибудь снова услышу этот голос. Я вздрогнула и встретилась глазами с Драйем. Только не с Франциско, а с Чарльзом.

— Это же малышка Лора.

— Не называй меня так, — я оскалилась. Мне не нравилось разговаривать в теле оборотня, это было как-то неестественно.

— О, прости, ты же сейчас леди Драй, — его елейный голосок заставил встать дыбом шерсть у меня на спине. — Я ждал, когда ты придешь. Я перебил всю вашу стаю, одного за другим. Осталась лишь ты, крошка Лора.

Я ненавидела его, всеми фибрами души. Когда он закончил фразу, я была готова вцепиться ему в горло.

— Лорейн, не кипятись, — Рик был спокоен. Меня это убивало. Как можно оставаться глыбой льда, когда эта мразь говорит такие вещи? — Я предлагаю тебе честный поединок, — он снова обратился к Чарльзу, — один на один, как альфа с альфой. И отпусти Лорейн.

— Я… — серый задумался, — не принимаю твое предложение. Убить! — Бесстрастно бросил он и скрылся между деревьями. Свора злобных тварей кинулась на нас. Последнее, что я запомнила, это дикая боль где-то в районе ребер и фразу одного и серых -

— Брось ее, брат, она уже дохлая. Мы — оборотни — падалью не питаемся.

Тишина, укрывшая поляну, подсказала то, что они ушли. Я с трудом повернула голову и увидела, что Рикардо Эбан мертв.

А потом была только боль и темнота.

Франциско.

Рика не было уже очень долго. Стая волновалась. Больше всех бесился Диего.

— Кеннет, неужели ты его совсем не чувствуешь? — он метался по залитому кровью двору, не в силах нарушить приказ отца. Койот разочарованно покачал головой.

— Нет. Наверное, он ушел слишком далеко.

— Этого не может быть. Радиус твоего дара почти тридцать миль! — Диего уже переходил на крик, — Попробуй еще раз!

Кеннет зажмурился. На несколько секунд повисло молчание. Было отчетливо слышно, как тяжело и прерывисто дышит Майлз. Пора ему переродиться уже. Создается впечатление, что он вот-вот рассыплется.

— Не чувствую, — он снова качнул головой. Но тут же резко поднял взгляд на Дэма. — Где Лорейн?

— Где-то тут была, — мой альфа неуверенно осмотрелся, — А что?

— Ее тоже нет, я уверен.

Дамьен побледнел. Мы переглянулись. Хорошо зная Лорейн, нам не составило труда понять, куда она делась. Вздорная девчонка.

— Она с Риком. Нужно догнать их. Он сам отобьется, а вот она…

Соня понимающе кивнула мне. Уже через несколько секунд мы мчались по следу.

Когда посреди малознакомого леса перед моим носом выпрыгнула Лиззи, я опешил. Боги, все ненормальные в одном месте собрались. Она-то тут откуда?

— Рик и Лорейн. Серые. Засада, — речь пока плохо давалась рыси. Ничего, со временем привыкнет.

Я еще не успел переварить информацию, а Дамьен выпрыгнул из-за моей спины и помчался вперед. Я меня создалось впечатление, что Эл его невеста, а не моя. Не знаю, что он там себе надумал, но я ее так просто ему не отдам.

Я оставлял позади милю за милей, не замечая ни времени, ни расстояния. Мистическая связь с Соней не мешала мне любить мою Лорейн. Она жива. Я знаю. По-другому просто не может быть. Мы бежали и бежали. Черт возьми, где же они, а?!

Северная стая резко остановилась. Все, как один. Ни с того, ни с сего. Я ушел вперед, но когда заметил, что бегу один, недовольно вернулся.

— Что? — бросил я.

— Рик мертв, — безжизненным голосом ответил Дэм, — я больше не чувствую связи с альфой. У меня внутри все оборвалось. Если Эбан мертв, значит и …

Я первым вылетел на поляну, где обрывался след Лорейн. Когда я увидел ее лежащей на земле, я понял, что в первый раз в жизни не знаю, что делать. Эл лежала на траве в человеческой форме. Наверное, бессознательно обратилась. Такое бывает иногда, от боли. У нее была серьезная рана на боку, и судя по всему, сломанные ребра.

— Франциско, она еще дышит, — сквозь покров охватившего меня отчаяния я не услышал голоса, который еще утром притягивал меня. Я даже не подозревал, что могу чувствовать такие сильные эмоции. — Драй! Она еще жива! Хотя не долго протянет, если мы ничего не сделаем! — только сейчас я заметил, что Соня сидит перед ней на коленях, а Дамьен стоит за моей спиной. Остальные уже забрали Рика и ушли. Ну и пусть. Не на что тут смотреть.

— Сколько ей осталось? — мой голос был настолько безразличным, что мне самому стало страшно.

— Если повезет, то до утра доживет, — неуверенно ответила Соня.

— Что мы можем сделать? — я не собрался сидеть здесь до утра и смотреть, как она умирает.

Я могу ей помочь. Нужно только добраться до поместья.

Следующие несколько часов я находился на грани сумасшествия. Девушка, которую я любил, умирала. А спасти ее могла та, с которой меня соединяли непонятно откуда взявшиеся нити.

— Что ты собираешься делать? — спросил я у Сони, глядя, как она заносит Лору в спальню. Я хотел нести ее сам, но так я не смог бы двигаться достаточно быстро.

— Я напою ее своей кровью, — ответ ошарашил меня.

— Она же может убить тебя, — Я не хотел терять ни одну из этих двух дорогих мне женщин.

— Я знаю, что делать, и контролирую ситуацию. В отличие от тебя, — она выразительно глянула на меня.

Два раза мне не надо было повторять. Я вышел в коридор и увидел там Лиззи. Она вопросительно глянула на меня. Ты смотри, а малышка и правда переживает за Лорейн. Но я только пожал плечами. Я и правда не знаю, что именно происходит в спальне, и, тем более, не знаю, чем это все закончится.

Глава 5

Лорейн.

Боги, как больно. Что-то рвало меня изнутри на маленькие кусочки, но сознание постепенно возвращалось. Это стало невыносимой пыткой.

— Соня, она очнулась, — я услышала голосок Лиззи.

— Вот и славно, — холодный и безразличный голос хозяйки поместья окончательно вырвал меня из объятий тьмы. А вот боль не исчезла. Я была умной девочкой и прекрасно понимала, что произошло. Соня вытащила меня с того света. Собственной кровью.

Кровь полукровки была универсальным лекарством от всех болезней и ранений. Она не могла лишь воскресить. Но если в теле все еще теплится жизнь, она излечит любые физические раны. Через час я уже могла самостоятельно передвигаться, и даже поддерживать разговор. Только вот никто не разговаривал. Смерть альфы парализовала эту стаю. А меня, как оказалось, спасла Лиззи. Эта дерзкая соплячка ослушалась всех и покинула поместье. Она не стала участвовать в битве, потому что трезво оценивала свои силы. Но вот проследить за нами с Риком смогла. И как только мы ее не почуяли? Я не знаю, как она успела сообщить о том, что мы попали в западню, но помощь подоспела вовремя. Для меня. Но уже поздно для Рика.

Притихшая героиня буквально просочилась ко мне в комнату.

— Ты как? — в вопросе слышалась беспокойство и забота.

— Отвратительно, — не стала врать я, — а что?

— Роберт собирает всех в гостиной и…

— Я не пойду, — я собиралась снова лечь, но Лиззи меня остановила.

— Эл, это очень важно. Роберт прислал меня за тобой, все уже собрались.

— Хорошо, — я осторожно сползла с кровати, придерживая руками все еще болевшие ребра, — пойдем.

Ждали действительно только нас. Я уселась в кресло под пристальными взглядами огненных.

Франциско.

— Ладно, нам надо поговорить, — вздохнул Роберт, когда все собрались в белоснежном зале. Мы были потрясены случившимся. Диего-младший не отходил от Брайана и Майлза, Койот и Лиззи молча держались за руки, Мелиссу била нервная дрожь. Пожалуй, лучше всех держалась Соня. Она была абсолютно собрана, и пока остальные боролись с охватившими их чувствами, приготовила легкий завтрак — слуг в поместье, где обитали огненные, не было. Разговоры стихли, и оборотни послушно расселись за столом. Я сел рядом с Соней. Несмотря на ее спокойствие, я знал насколько ей тяжело. Они не были близки с Риком, но их связывал сын. Я ободряюще сжал ее ладонь, и она судорожно вцепилась в мои пальцы, будто боясь упасть.

— Я знаю, что вы подумаете, будто я тороплю события, но мы должны выбрать нового альфу.

— Выбрать? — удивился Дамьен. — А разве…

— Я все объясню, — перебил его Роберт. — По законам огненных новым альфой может стать член семьи прежнего, а так же новообращенные. Однако, никто из бет не может занять его место.

— Что? — Дэм резко вскочил на ноги, и стул, на котором он сидел, с грохотом рухнул на пол. — Я его кузен.

— Ты бета, — невозмутимо возразил Роберт. — Даже Брайан не может претендовать на место альфы, а он больше, чем кто-либо из присутствующих в зале, сделал для стаи. Сядь, пожалуйста, Дамьен, разговор только начался.

Мой альфа бросил на Роберта яростный взгляд, однако последовал его просьбе.

— Таким образом, альфой могут стать Диего, Соня, Лорейн и Лиззи. Те, кто не сможет принять их, как альф, должен покинуть стаю.

— Я не могу. — Мелисса поднялась со своего места. — Рик сделал меня такой, какая я есть. И я оставалась верна его целям. Теперь, когда его убили, я не хочу больше жить в стае. Мне нет здесь места.

— Ты уверена? — тихо спросила Соня.

— Да, — решительно кивнула в ответ девушка.

— Я присоединяюсь к ней, — Майлз покачал головой. — Смерть Рика очень скоро отразится на всех нас, и я не хочу видеть, как этот малец, — он кивнул на Диего. — Или женщина управляет стаей. Это неправильно.

— Тогда вам надо уйти, — жестко сказал Роберт.

— Понимаю. Соня, если когда-нибудь тебе понадобится помощь…

— Спасибо, Майлз, — девушка через силу улыбнулась. Подумать, она только потеряла Рика, а теперь уходят Майлз и Мелисса, люди, с которыми прошли несколько жизней. — Храни вас Бог.

— И тебя.

Майлз взял Мелиссу за руку и, не прощаясь, они вышли из зала.

— Продолжай, Роб, — попросил Брайан, нарушая повисшую тишину.

— Следующие три месяца, до двадцатого декабря, все кандидаты будут жить отдельно, уже менее уверенно сказал Роберт, — Это время тишины, если можно так выразиться. Вы должны подумать действительно ли хотите стать альфой. Вместе с вами этот месяц проведет один из членов стаи. В последствии именно он станет вашим бетой. Если вы согласитесь, то начнется состязание за место альфы. У вас будет три месяца охоты. Тот, кто вместе со своим бетой уничтожит больше серых и станет альфой.

— А как мы докажем число убитых? — спросил Диего. Кто-кто, а он не собирался сдаваться.

— После смерти серые вновь становятся людьми. У каждого из них есть знак принадлежности стае — татуировка волка на шее.

— Значит вырезать? — недрогнувшим голосом закончил Брайан.

— Да. А сейчас альфы должны выбрать себе бет. Пускай начнут новообращенные. Лиззи?

— Что? — совсем растерялась девушка. Мне даже стало ее жаль — обращение, смерть альфы, первый бой — и все в течение суток.

— Кто будет тебе помогать? — мягко повторил Роберт, вероятно, разделяя мои чувства.

— Кеннет, — в поисках поддержки она повернулась к оборотню, и он ободряюще кивнул. Что ж, я не удивлен.

— Лорейн?

Имя невесты заставило меня встрепенуться. Подумать только, она может стать альфой! Уму непостижимо. Впрочем, лучше она, чем Лиззи. А я ей помогу. Раз я не могу стать альфой, то пусть это будет одна из рода Драйев.

— Дамьен.

Что?! Я ослышался?! Какого черта вообще происходит? Она назвала его, не меня? Лора опустила глаза вниз, боясь встретиться со мной взглядом, впрочем, Дамьен поступил так же. Подонки! Я закрыл глаза, пытаясь справиться с бешенством, но это выходило очень плохо. Они были моей стаей, и вот теперь я оказываюсь на обочине, как в тот раз, когда умер. Я вернулся, чтобы меня бросили снова. Браво!

— Соня?

О, я и не заметил, какие передо мной перспективы. Соня точно скажет имя Брайана, и я окажусь опекуном этого противного Диего. За что мне это? Единственный из присутствующих, кто меня раздражает, должен стать моим альфой. А я ему в этом помочь.

— Франциско.

Что? Она назвала мое имя? Но почему? Брайан, бывший бета, по сути тот, кто действительно достоин места Рика. Он лучше, чем кто-либо еще владеет техникой боя, хоть и ворон.

— Глупо, — подумал я.

— Я так решила. Ты ведь не оставишь меня?

— Ты, должно быть, шутишь? Но почему я?

— Только не говори, что не понимаешь.

Я понимал. Между нами что-то происходило, но мы сами не понимали что. Я любил Лорейн, она — своего погибшего мужа. Но я был отражением его, а она самой потрясающей женщиной, которую я знал за эти годы. Женщиной, достойная уважения, а значит и любви.

— Значит я с Брайаном, — обрадовался Диего.

— Вы должны определиться, где будете жить. Это дом Сони, так что остальным придется искать другой.

— Мы вернемся в поместье Драйев, — улыбнулась Лорейн.

— Нет, — решительно заявил я. Еще чего, эти двое будет жить в моем доме. Может Лора еще планирует распоряжаться моими деньгами? После всего. — Ни за что. Если Соня не против, то мы с ней будем жить в моем поместье.

— Согласись…

— Да, это хорошая идея.

— Спасибо.

— Не за что.

— Тогда мы с Брайаном тут, — воспользовался возможностью Диего.

— Койот, можешь занять мое поместье, — предложил Брайан. — Только, ради всего святого, не громи библиотеку, как в тот раз.

— Это была случайность, — смутился парень, однако никакое смущение не могло скрыть его радость.

— А вы? — Роберт повернулся к Лорейн и Дамьену.

— Есть один дом на побережье. Мы снимем его.

Браво, Дэм, поведешь мою Лорейн, в мое место. Впрочем, вези. Мне очень интересно, на какие деньги вы осуществите свою идею. Я улыбнулся, не в силах скрыть эмоции. Очень скоро мне станет стыдно за это, но пока я буду наслаждаться моментом.

— Значит все решено, — подвел итог Роберт. — Через месяц встречаемся здесь. А сейчас… Соня, мы можем похоронить Рика на твоем семейном кладбище?

В комнате повисла тишина. Все внимание было направлено на Соню, которая не торопилась с ответом.

— Соня?

— Нет, — ее голос был полон решимости. — Простите, — она поднялась из-за стола и вышла из зала.

— Мы похороним его во дворе моего поместья, — решил Брайан. — Это принадлежит Соне, а свое я передам Диего. Так что пусть его отец покоится там.

Оборотни принялись обсуждать похороны и, воспользовавшись моментом, я незаметно скрылся. Я нужен был в другом месте.

— Я ужасный человек? — как и накануне Соня сидела у окна.

— Нет. Я понимаю тебя. Это дом твоего первого мужа, его пристанище в жизни и смерти, и он не может делить его с Риком.

— Я никогда не любила его, — печально сказала девушка. По ее щеке текла слеза. — Сперва думала, что люблю, но нет. Просто он был моим альфой, а еще помог спасти Брайана, когда тому нужна была помощь. Рик хотел сына, и я его родила. Я забыла, что сама хочу. Я делала так, как нужно. Заботилась о ребенке, которого не любила — он вышел из моего чрева, но был его. Копия отца. Как может мать не любить своего ребенка? — она повернулась ко мне. Боги, какая боль в ее глазах. Как только можно выдержать столько?

— Моя мать тоже не хотела меня. И самое лучшее, что она для меня сделала — ушла. Продала меня отцу. И я благодарен ей за это.

— Пытаешься меня успокоить? — усмехнулась Соня.

— Немного, — признался я. — Но знаешь, я действительно благодарен ей, хотя никогда не говорил этого. Я вообще ни с кем не говорил о матери.

— А я о раке и Диего, — она невесело улыбнулась. — Мы стоим друг друга, Драй.

— Боюсь что так, Летмен.

— Я МакКрауэн.

— Нет. Летмен. У нас огненных есть вечность, так почему бы не начать новую жизнь с того момента, когда ты была счастлива?

— Может потому, что эта жизнь вновь начнется с похорон? — вздохнула Соня.

— Не начнется, — я взял ее за руку и потянул прочь от окна. — Через полтора часа улетает наш самолет. Собирай вещи, а я увезу тебя прочь отсюда.

Лорейн.

— Не стоит тебе так переживать, — пытался ободрить меня Дамьен. — Драй нисколько не злится, просто, как любой аристократ, ревностно относится к своему поместью.

— Ты видел его лицо, когда я назвала твое имя? Он в бешенстве.

— Эл, ты выдумываешь. Не переживай.

Легко сказать. Сперва я должна была впервые сражаться, потом страшная новость о смерти Рика, а дальше вообще выясняется, что я могу стать альфой. Когда Роберт спросил меня о бете, имя Дамьена, прежде чем я успела подумать, сорвалось с моих губ. Одна перспектива жизни наедине с Франциско… Черт! Надо было выбрать Брайана. А Драй тоже хорош! При всех разборки устроил. Это, между прочим, такой же мой дом, как и его. Я бы, например, с удовольствием жила в огромном поместье Сони. Это даже не поместье, а замок. Одних фонтанов сколько! Вот только почему она выбрала Драйя? Нет, конечно, он похож на ее мужа и все такое, но она кажется умной женщиной, чтобы обманываться на этот счет. Ее муж не вернется. Никогда.

Франциско.

— Как ты думаешь, нас уже хватились? — веселилась Соня.

— Еще часа три назад. А может еще ищут в твоем огромном доме, — я подлил ей еще бренди. Мы сидели в подвале и пили. Глушили беспокойство прошлой ночи в алкоголе.

— Диего тоже любил бренди. Это знак, — высокопарно пробормотала она и прыснула от смеха. — Прости, я столько лет не пила.

— Тебе полезно.

Весь перелет Соня провела как на иголках. Действие адреналина в ее крови исчезало, и на смену собранности возвращалась тоска. Так что, по возвращении, я затащил ее в подвал и, пока слуги подготавливали комнату, мы пьянствовали.

— У меня был друг… Джейсон… Так вот, он тоже, как ты, пил всегда без закуски. О, кстати и Роберт был тем еще пьянчугой! — как девчонка веселилась Соня. Я прежде не видел ее в таком состоянии, впрочем, даже эта ее сторона мне нравилась. — Они с Джейсоном напивались, так что даже на ноги подняться не могли и ночевали у меня в комнате.

— Трудно представить пьющего Роберта, — признался я.

— Мы не всегда были огненными. Когда-то мы были простыми людьми. Беззаботными и веселыми. Мы пили, танцевали, дурачились. А потом я влюбилась в чертового МакКрауэна. Порой я его ненавижу!

— Ты уже слишком пьяна, — я отобрал у нее бокал.

— Нет. Действительно. Я его ненавижу, — по слогам произнесла девушка.

— Я Лорейн тоже. Временами.

— Вы вместе? — удивилась Соня. — Никогда бы не подумала. Мне казалось, что они с Дамьеном.

Я стиснул зубы. Нокаут.

— Я сказала что-то не то? — расстроилась она.

— Нет, — я залпом осушил бокал. — Все правильно.

— Диего… Черт! Прости, Драй… В общем, мне больше не стоит пить. Хотя, если ты настаиваешь…

Не выдержав взгляда девушки, я рассмеялся и наполнил до краев ее бокал. В конце концов, должны ведь мы расслабляться.

— Как ты умер? — внезапно спросила она.

— Разбился на машине.

— Я знаю, но вопрос в другом.

— Хочешь знать, что я чувствовал? — усмехнулся я. Удивительно, что никому прежде не пришло в голову спрашивать меня об этом. — Странно. Когда машина врезалась в дерево… меня зажало между дверью и смятой стороной. Все началось из-за того, что зелье перестало действовать, и во время отката я потерял контроль над телом. А когда я уже был зажат металлом, сознание прояснилось… Я четко осознавал что все… Конец. Надеялся, что это произойдет быстрее, чем машина взорвется. Даже молился, — я криво улыбнулся. — Было ощущение, что время остановилось. Тело полностью отключилось, я не чувствовал себя, но мозг продолжал бороться. Можно говорить что угодно, но каждый, буквально каждый, перед смертью, будь он даже самоубийцей, отчаянно хочет жить.

— Но ты же сказал…

— Я знаю. Но страх так же силен и он шепчет тебе «давай же, умри. Хватит!» Вот, Соня, где истинное противостояние света и тьмы. Они рвут душу на части, и начинаешь верить и в рай и в ад. Потом все закончилось.

— Драй…

— Не спрашивай, — я осушил свой бокал и, наполнив еще раз, приговорил и второй. Воспоминания были столь яркими, что я вновь чувствовал, как осколки стекла, попавшие в ворот рубашки, царапают шею, стоит лишь мне сделать движение.

— Я не должна была задавать такие вопросы, — извинилась Соня. — Мне жаль.

— Я понимаю, почему ты спросила. Диего.

— Значит, я не ошиблась в выборе беты, — улыбнулась она.

Тяжелый разговор протрезвил нас, и в глазах девушки вновь замерла грусть.

— Ты будешь сражаться?

— Не знаю, — она задумчиво покачала головой. — Это моя стая, моя семья…

— Но вы слишком долго вместе, — закончил за нее я.

— Да. Я не хочу быть альфой. Если бы я только могла разорвать эти узы. Вновь жить одной в поместье, нанять слуг и время от времени, как прежде, приглашать к себе Роба. Я просто устала.

— Здесь их нет, — я обвел взглядом подвал. — А наверху полсотни слуг, которые готовы выполнить любой твой каприз. Наслаждайся.

— Ты прямо добрый волшебник, — рассмеялась Соня.

— У меня еще есть волшебная микстура от грусти, — доверчиво подмигнул я, доставая еще одну бутылку бренди.

Лорейн.

— Чертов ублюдок! — я в бешенстве пнула банкомат. — Пятая Дамьен! Пятая! А ты говорил! Он заблокировал мои счета!

Я швырнула кредитки в мусорную корзину. Ну Драй, доберусь я до тебя!

— Хватит, — Дамьен схватил меня за плечи и легонько встряхнул. — Теперь ты кандидат на место альфы. Ты не можешь так себя вести.

— Ну он же… — попыталась защититься я, но Дэм не дал мне такой возможности.

— Я знаю. Но ты сейчас похожа на маленькую девочку, которой не купили куклу. Не смертельно. Поживем в доме Эммы.

— В этой хибаре? — ужаснулась я, вспоминая деревянный домик погибшей огненной, находящийся в самой чаще леса.

— Лорейн Эрин Драй, я знаю что ты привыкла к поместьям и дворцам, но не все живут как в сказке, — повысил голос Дамьен. — Я сам построил этот дом, жил в нем долгие годы и, как видишь, все еще жив.

— Прости, я не хотела тебя обидеть, — смутилась я.

— Да, — односложно ответил Дамьен и отвел взгляд в сторону. Да что за день сегодня такой?

— Значит обращаемся?

— Именно. А сумки будешь держать пастью, — закатил глаза Дэм и, не дожидаясь меня, направился прочь. Еще лучше!

Франциско.

«Как же хорошо», — подумал я, проснувшись. Сладкая нега все еще властвовала над моим телом, и я был не в состоянии открыть глаза. Голова чуть побаливала, но в этой боли была своя прелесть — она значила, что я жив. К тому же вчера до чертиков напился, как в старые добрые времена. А еще я не один — на моей руке лежала девушка, я чувствовал, как она обвила меня ногами. И кого это я успел подцепить? Я приоткрыл глаз и увидел Соню, которая украдкой смотрела на меня.

— Мы ведь еще можем?..

— Угу, — нечленораздельно промычал я и, прижав ее к себе другой рукой, вновь погрузился в сон.

Во второй раз мы проснулись ближе к обеду. Сквозь маленькое окошко подвала проникал неяркий свет. Вчера мы так и не смогли подняться наверх и заснули вдвоем на узком диване. Впрочем, это не помешало мне чувствовать себя на сто баллов. Даже Соня выглядела отдохнувшей.

— Доброе утро, — сонно потянулась она. — Неужели мы…

— Напились в хлам, заснули вдвоем на узком диване в подвале, и вообще, нарушили все этические нормы, — закончил я за нее и рассмеялся. Соня несколько мгновений приходила в себя, а затем присоединилась к моему смеху.

— Если бы ты знал, сколько лет я не позволяла себе подобного. Драй, мы ведь почти ничего не знаем друг о друге.

— И уже спали вместе, — в притворном ужасе округлил я глаза и прыснул от смеха. Соня, улыбаясь, покачала головой и поднялась с дивана. Платье ее было безнадежно помято, впрочем, несмотря на вид и саму ситуацию, в ней все еще чувствовался аристократизм. Поразительно.

— Что-то не так? — она перехватила мой внимательный взгляд.

— Нет, все замечательно, — я протянул ей руку. Прошу.

Мы поднялись наверх и тут же встретились с Хартом.

— Мистер Драй, мисс Летмен.

Соня бросила на меня выразительный взгляд, но я проигнорировал его. Я сознательно представил ее Харту, как мисс Летмен. Ей необходимо отдохнуть, забыть все, что свалилось на ее голову за все эти годы, начать жизнь с начала.

— Комната готова?

— Конечно, сэр.

— Очень хорошо. Мы пойдем ее осмотрим, а ты вели подать нам завтрак. Где-то через час.

— Да, сэр. Мисс, — он поклонился и исчез в направлении кухни.

— Приятный человек, — проводила его взглядом Соня. — Помнишь, я рассказывала про Джейсона?

— Тот, который много пил?

— Да, — улыбнулась девушка. — Его дядя Эдгар был моим дворецким. К сожалению, он скончался в скорости после рождения Диего. Я распустила всех слуг и больше никогда не нанимала.

— Понимаю. Я тоже не представляю жизни без Харта.

— Не будем о смерти, — покачала она головой. — Ты обещал мне комнату.

— Правда? — изогнул я бровь. Соня усмехнулась и направилась наверх. Мне оставалось лишь следовать за ней.

— Здесь? — она кивнула на первую дверь.

— Нет. Это комната Лорейн.

— Может тут?

— Тебе так понравилось спать со мной в одной кровати, что ты решила жить в моей комнате?

— А ты против? — подыграла она.

— Думаю, тебе больше понравится эта, — я распахнул соседнюю дверь. Когда-то здесь жила моя приемная мать леди Эстербран. Со дня ее смерти никто не заходил сюда, и слуги сотворили чудо, приведя в надлежащий вид заброшенную комнату. Точнее сказать не комнату, а покои. Здесь, как и в поместье МакКрауэнов была маленькая столовая спальня, библиотека с камином и выход в личный санузел.

— Как тебе?

— Здорово! — глаза Сони блестели. — Спасибо.

— Не за что, — обрадовался я. Получилось угодить.

— Мебель просто потрясающая, — она провела кончиками пальцев по резному столу из красного дерева. — А гардины? Такие теперь нигде не найдешь.

— Их купил еще мой прадед. А ты знаешь, сколько мне лет.

— Нет, — она покачала головой. — Ты никогда не говорил.

— Будет сорок семь.

— Младенец, — усмехнулась девушка. — И не смей спрашивать сколько мне лет, Драй, — предостерегла она.

— А сколько обратных обращений скажешь?

— Так интересно?

— Да, — признался я.

— Хорошо. Семь.

— Постой, так тебе где-то около…

— Лучше молчи, — усмехнулась она и принялась изучать книги на полке. — Илиада?

— Мне ее читали на ночь вместо сказок. Надеялись, видно, что я вырасту кем-то вроде Ахиллеса.

— А ты?

— Как видишь, оборотень.

— Неожиданный сюрприз для родителей, — Соня рассмеялась и убрала книгу обратно на полку. — Покажешь мне свои владения? Вчера было слишком темно, чтобы я, как следует, рассмотрела твою землю.

— Прошу, — я протянул ей руку.

— Мое желание закон?

— Но только сегодня. Не упусти момент.

Смеясь, мы спустились вниз и вышли на улицу. Несмотря на начало октября все еще было тепло. Мы, оборотни, к тому же, обладаем особой стойкостью к холоду, так что даже в платье девушка не мерзла.

— Это поместье построено три века назад. Оно несколько раз горело, и от первого здания осталось лишь левое крыло на первом этаже, где живут несколько слуг и находится кухня. Фонтанов нет, — усмехнулся я, вспоминая шикарное поместье Сони.

— Какое упущение, — рассмеялась она.

— Когда эта вся канитель закончится, я начну ремонт. Капитальный. Твой дом разбередил мою душу.

— Не жаль?

— Нет. Одно время… До того как я умер, поместье было дня меня личным раем на земле. Сейчас мне достаточно и подвала…

— Со святой водой, — улыбнулась Соня, видно вспоминая наше пробуждение.

— Еще скажи, что она не исцеляет душил, — поддержал я игру. Мне было легко общаться с ней. Будто мы не первый год знакомы. И как при первой встрече она могла показаться мне холодной и надменной? Впрочем, я был ничем не лучше. — Есть кое-что получше фонтанов.

— Не может быть!

Я взял ее за руки и потянул за собой в лес.

— Зайцы, лисицы, куницы, белки, мыши. И где-то около пятнадцати видов птиц.

— Давай меняться поместьями. У нас леса уже полупустые, — вздохнула волчица. — Огненных слишком много, чтобы они могли нас прокормить.

— Так что ешь вволю.

— Спасибо, Драй. Действительно спасибо, — она благодарно улыбнулась, словно я подарил новую машину, а не просто пригласил отобедать.

— Обращайся.

Мы разбежались и одновременно приземлились на траву, будучи уже волками. Волчица была намного крупнее меня, что и не мудрено — чем старше зверь, тем больше его тело и силы. Волчица повернулась ко мне мордой и, кивнув, бросилась в чащу, приглашая за собой. Меня не нужно было просить дважды.

Это инстинкт — догонять. Все прочее уходит на задний план, остается лишь скорость. Серый мех волчицы мелькал среди деревьев, я видел ее, но она была гораздо быстрее. Лапы начали сдаваться, не в силах развить необходимую скорость. Плохо, Драй, очень плохо, когда-то ты был способен и на большее. А еще претендуешь на место беты. Я сжал клыки, из последних сил пытаясь догнать Соню. Вот впереди вновь показался ее меховой бок. Я оттолкнулся лапами от земли и одним прыжком сократил расстояние между нами. Впрочем, волчица больше никуда не бежала.

— Устала? — прорычал я, подходя ближе, но Соня не отозвалась. Она вообще не двигалась и вряд ли даже слышала мой вопрос. Я вышел на поляну и встретился взглядом с другим волком.

— Франциско? — казалось, он удивлен встречей не меньше моего. — Ты же умер.

— А потом возродился, Чарльз, — холодно отозвался я, отгораживая от него Соню. — Что ты делаешь на моей земле?

— Присматриваюсь к своим владениям, — даже будучи в теле волка он смог ухмыльнуться. — Да, ты немного нарушил мои планы, но, поверь, это не надолго. Я убил тебя раз, смогу и второй.

— Нет, не убил. И не убьешь, — я подошел к нему почти вплотную. — Больше ты не убьешь ни одного огненного. Рик был последним.

— Как и твоя невеста.

— О ком ты? О, наверное, о Лорейн. Жаль портить тебе настроение, но она жива и здорова. И будет такой еще очень долго. А твой век кончается, Чарльз. Серые не вечны.

— Готовься…

— Готова.

— Впрочем, он уже закончился, — я рванулся вперед и повалил серого на землю. Соня отрезала ему отход, и мне оставалось лишь перекусить его горло. Но вопреки здравому смыслу простой серый оказался гораздо сильнее нас, огненных. Резким ударом лапы он отбросил Соню в сторону и, воспользовавшись моим секундным замешательством, бросился наутек.

— Жива?

— И очень зла, — волчица поднялась и мы начали преследование.

Как бы ни силен был Чарльз, мы выносливее. Рано или поздно его силы иссякнут, и мы разделаемся с ним. Впрочем, не стоит надеяться лишь на это — Чарльз хитер и ему ничего не стоит заманить нас в ловушку к Серому братству.

Но удача была на нашей стороне. Это витало в воздухе. Я знал что Чарльз и не догадывается о той западне, в которую сам себя загнал.

— Можешь бежать быстрее?

— Я одна не смогу его удержать.

— И не стоит. Неужели ты не чувствуешь?

— Что?

— Принюхайся.

— Да! — возликовала она.

— Лорейн и Дамьен. Меньше, чем в минуте пути. Отрежь отход слева, тогда он попадет прямо в лапы в наших. Против четверых у него не будет шансов.

— Думаешь, они нас почуют?

— Уже. Лорейн узнает мой запах раньше чем смог бы это сделать даже альфа. Она не подведет.

— Хорошо, — Соня кивнула и в три прыжка оказалась рядом с Чарльзом. Как я и думал, он не стал ввязываться в бой, а уклонился в сторону домика Эммы.

— Достаточно. Держись траектории.

— Хорошо. Ох! — волчица внезапно рухнула на землю.

— Соня!

— Беги, я оступилась, — рыкнула она пытаясь подняться.

Мне не нужно было повторять. Чарльз был совсем близко. Из-за деревьев показались очертания домика. Мы на месте, сейчас все закончится. Чарльза больше не будет. Серое братство лишится своего альфы, а я заживу спокойно. Из последних сил я оттолкнулся от земли, чтобы в следующий момент приземлиться на спину Чарльза.

Но прежде, чем это произошло, белая тень сбила меня с ног и, падая на землю, я увидел удаляющуюся спину Чарльза. Он снова ушел. Он снова ушел! Я словно ужаленный вскочил с земли и вонзил клыки в плечо оборотня, позволившему ему сбежать. Белая волчица взревела от боли, но я не собирался отпускать ее так легко.

— Драй!

— Не надо! Я убью ее!

— Это Лорейн!

— Плевать, — я бросился на чертову куклу, посмевшую встать у меня на пути. Волчица жалобно заскулила.

— Остановись, — властный голос Дамьена разнесся по лесу. Я невольно замер, подчиняясь воле бывшего альфы.

— Не надо, — он подошел ко мне и, присев на корточки, оказался глазами на одном уровне с моими. — Тебе надо уйти. Уходи, Драй.

Я продолжал смотреть в его глаза, пытаясь увидеть в них хоть толику раскаяния. Он отвечает за Лорейн. Он все еще ее альфа.

— Соня… — он повернулся в поисках поддержки к волчице.

— Драй… Я не…

— Мы могли закончить эту войну сегодня. Сегодня! А благодаря ей Чарльз ушел.

— Эта война никогда не закончится. Лорейн сделала огромную ошибку и никогда не простит себе этого. Нам лучше уйти. Прошу тебя…

Я закрыл глаза. Я знал, что она права, но кровь, кипящая в моих жилах, требовала отмщения.

— Франко…

— Забудь это имя. Я больше не твой бета, поэтому держись от меня как можно дальше, Дамьен Лаваль. И свою сучку тоже. Стоит ей приблизиться к моему поместью, и я начну бой.

Я бросил предупреждающий взгляд на Лорейн и направился прочь. Соня последовала за мной, и я как никогда был благодарен за ее молчание.

Глава 6

Лорейн.

— Обращайся. Живо, — Дамьен был в бешенстве. Даже жилка на его лбу пульсировала.

Я попыталась заползти под куст, но альфа схватил меня за шиворот и как пса вытащил обратно. Я не видела его в подобном состоянии и теперь была напугана до смерти. Плечо горело огнем, но под яростным взглядом Дамьена я забыла про рану.

— Обращайся! — от его крика сидящие на деревьях птицы испуганно взмыли в небо.

Я покорно обратилась и тотчас застонала от боли. Рука вплоть до кисти была залита кровью, и я едва могла пошевелить пальцами. Повезло еще что левая.

— Какого черта ты это сделала?! — продолжал орать во весь голос альфа. — Что на тебя нашло?

— Не сдержалась. Он заблокировал мои счета…

— Что за детский лепет? Он заблокировал счета, и ты решила позволить Чарльзу уйти?!

— Я не чувствовала его запаха.

Дамьен осекся. На поляне повисла мучительная тишина.

— Ты никогда не станешь альфой. Никогда, — тихо произнес он. — Иди, приведи себя в порядок.

— Дэм… — почва внезапно покачнулась под моими ногами. На мгновение я потеряла над собой контроль.

— Быстро, — прошипел альфа, ничего не заметив. — И хоть здесь не наделай глупостей.

Я молча кивнула и направилась к роднику. Что же я наделала? Как могла позволить себе подобную выходку? Я просто…

Земля вновь покачнулась под ногами, голова начала болезненно пульсировать. Я присела на корточки и обхватила ее руками. Боль была ошеломляющей. В мгновение ока она ослепила меня. Звуки пробивались, словно через вату. Из последних сил я попыталась ползти обратно к дому, но оказалась слабее и бессильно рухнула на траву.

Франциско.

— Ты же знаешь, что она не хотела такого исхода.

— Знаю. Но от этого не легче, — мои слова прозвучали гораздо резче, чем я хотел. Соня стерпела мой тон и продолжила.

— Ты не должен так убиваться. И убивать Лорейн своими словами. Чарльз просто оборотень, и мы его уничтожим.

— Просто оборотень? — я остановился прямо посреди леса и взглянул в глаза девушки. — Это не просто оборотень. Это зверь, с которым мы не можем бороться. Он умнее нас, знает, что хочет и его прикрывают серые. Оглянись вокруг — эти леса кишат живностью. В них нет огненных. Нам никто не поможет, если придется сражаться. Ни ты, ни я не сможем его одолеть. Чарльз нашел способ обращаться по собственному желанию. Найдет способ уничтожить и нас.

— Ты падаешь духом, — жестоко возразила Летмен. — Я знаю, что такое заклятый враг, который жаждет твоей смерти. Но я боролась.

— Скажи это Диего, — жестоко парировал я. Соня вздрогнула как от пощечины. Черт подери, зачем я это сказал? — Соня, я…

— Не стоит… — оборвала на полуслове. — Ты все сказал. Она прошла мимо, даже не подняв на меня глаза. Ублюдок!

— Постой, — я схватил ее за руку и едва ли не силой принудил остановиться. — Ты отомстила за него и за себя. Чарльз убил мою семью — Сару и Эмму. Он пытался убить меня и Лорейн. Он позволил серым растерзать Рика.

Она вздрогнула.

— Не вини меня в том, что я страстно желаю ему смерти. Сегодня я мог воплотить это желание в жизнь. Мне не дали, — я замолчал, не в силах больше что-либо сказать. Я с трудом находил слова, утопая в собственном гневе. — Я сожалею о том, что сказал тебе. Ты не заслуживаешь такого отношения.

— Мы должны вернуться, — вздохнула Соня, однако я видел, что она смягчилась. Мои слова попали в цель. Месть была нам слишком хорошо знакома.

Элизабет.

С того дня, как мы переехали в поместье Брайана, прошел почти месяц. Почти месяц постоянных тренировок. Кеннет очень серьезно отнесся к тому, что я могу стать альфой, и совсем не хотел слушать, что я ему говорила. Я понимала, что не потяну. Это слишком большая ответственность. Я о себе не могла самостоятельно позаботиться, а тут — шесть оборотней.

— А теперь, еще четыре круга вокруг поместья, — улыбнулся мой мучитель.

— Я больше не могу… — я попыталась задобрить любимого самыми грустными глазами, которые только могла изобразить. На папеньку всегда действовало. Но Койот оказался нервами покрепче.

— Все ты можешь. Я же видел. Вот станешь альфой, тогда и расслабишься, — он улыбнулся мне своей самой лучшей улыбкой. Темные волосы, как всегда были всклочены, а на лбу появились капельки пота. Он был уверен, что тренировать нужно не только рысь, но и мое человеческое тело. — Четыре круга — это мелочи для тебя.

— Поместье же огромное, — я наиграно округлила глаза, хотя и понимала, что он абсолютно прав. Но мне не хотелось ни секунды больше проводить под этим мерзким дождем. Холодные капли падали за шиворот, и я больше не могла это терпеть.

— Обращайся давай, — он снова улыбнулся, и в его карих глазах появился коварный блеск. Он что-то задумал.

— Не буду я обращаться. Грязно, — я брезгливо осмотрелась. Мне жутко не нравилось, когда моя пушистая шерсть на лапах слипалась от грязи.

— Давай, четыре круга, и я от тебя отстану, — настаивал Кеннет. Я шумно выдохнула. С этим упрямцем было проще согласиться. Я разогналась и прыгнула. На землю приземлилась уже серая рысь. За месяц постоянных тренировок я привыкла к ней. Хотя нет, даже не привыкла — я приняла ее. Мы стали одним целым. Грязь противно чавкнула под лапами. Ну вот, опять.

Я уже собралась бежать, как меня в бок ударил серовато-бурый койот. Я плюхнулась в огромную мутную лужу.

— Ах ты, предатель! — я кинулась на него, но он успел обернуться.

— Не будешь филонить в следующий раз, — он рассмеялся.

Мы вернулись в дом грязные, но счастливые. Мне все-таки удалось его достать. А еще мне грело душу то, что четыре круга я бежала не одна.

— Я пойду в душ, — сказала я, выбираясь из объятий Кеннета.

— Мммм, могу составить тебе компанию, — он притянул меня к себе и поцеловал.

— Попридержи коней, парниша, — я улыбнулась, и мягко отстранилась, — Отпусти, я хочу смыть с себя всю эту гадость, — Он явно не собирался отступать. Упрямец.

Нас прервали. В холл, где мы стояли, вышла миссис Пай. Она была экономкой, которую нанял Брайан, чтобы она помогала нам по дому. Это была полноватая румяная женщина за сорок, с очаровательной улыбкой и добрыми глазами.

— Так, хватит дурачиться, — она окинула нас оценивающими взглядами, — Быстро приводите себя в порядок и идите ужинать. Все давно готово.

Мы с Кеннетом заулыбались. Эта женщина не вела себя, не так как вышколенный дворецкий в поместье Сони. Мы для нее были детьми, за которыми она присматривала. И плевать, что один из нас прожил уже не одну жизнь. Называли мы ее исключительно мамочка Пай. Между собой, естественно.

— Ну раз мамочка Пай сказала, нужно слушаться.

Теплые струи душа дарили настоящее блаженство. Не то, что эта дурацкая лужа. Одеваясь, я чуть ли не в первый раз за этот месяц посмотрела на себя в зеркало. Я изменилась. Мышцы окрепли, взгляд стал уверенным, а движения — плавными, кошачьими. Неизменными оставались только мои кудри медового цвета — все, что досталось от мамы. Я вспомнила про свою семью. Мне их ужасно не хватало. То, что отец публично назвал меня бастардом, разбило мне сердце. Но я не могла их забыть. Слишком уж я любила их. Слезы сами покатились из моих глаз.

— Ты готова? — любимый заглянул в мою спальню, и я не успела скрыть от него своих слез.

— Лиз, ты что, плачешь? — он моментально очутился рядом со мной. — Ни на секунду оставить нельзя. Что уже случилось?

Я посмотрела на фотографию, стоявшую на тумбе, рядом с кроватью. На нем мы с сестрой, моей любимой Сью, обнимали нашего отца. Мы были детьми, и жизнь казалась такой простой. Но потом все изменилось. Я всхлипнула.

— Не надо, — Кеннет прижал меня к себе, и погладил по кучеряшкам. — Это их все равно не вернет в твою жизнь. Тебе придется принять это и смириться. Он вытер слезинку, которая катилась по моей щеке. — Пойдем, иначе матушка Пай нас в угол поставит за то, что к ужину опоздали.

Нет, ну он просто не может быть серьезным! Грустные мысли покинули мою голову. К сожалению, не надолго. Стоило Койоту поцеловать меня на ночь, и выйти из спальни, как они тут же начали грызть меня. Я ворочалась с боку на бок, но сон все не шел. В мучительных попытках заснуть прошел один час, потом еще один, а за ним еще два. Воспоминания все не хотели отпускать меня. К концу четвертого часа мое сознание не выдержало. Я встала и зашлепала босыми ногами по полу. Прямо как в детстве. Комната Кеннета была прямо напротив моей. Взявшись за холодную медную ручку, я толкнула дверь.

— Лиз, это ты? — боже, какой же он милый. Его голос звучал заспанно, и оно было объяснимо.

— Да. Я не могу уснуть, — не пойму почему, но мне было стыдно. Стыдно перед оборотнем, который видел во мне лидера, альфу. А я вот так прихожу к нему, и жалуюсь на то, что не могу заснуть в своей кроватке. Но, похоже, такие мысли засели только в моей голове. Кеннет заботливо улыбнулся.

— Иди сюда, — он подвинулся, и приподнял одеяло. Я засомневалась. А он улыбнулся еще шире.

— Глупышка.

Одного этого слова для меня было достаточно. Я знала, что он не обидит меня. Забравшись в теплую постель, я улеглась на бок и закрыла глаза. Кеннет мягко обнял меня и прошептал на ухо:

— Постарайся дышать со мной в унисон. Так будет легче уснуть, — он зарылся носом в мои волосы и вдохнул мой запах. А я просто доверилась ему. Он дышал ровно и спокойно, само его присутствие отгоняло мрачные мысли. Не прошло и получаса, как я уснула.

Утро началось со стука в дверь. Кеннет вскочил с кровати, как ошпаренный, а я только сонно зевнула и потянулась. Уже почти неделю я ночевала в спальне Койота. Привыкнув за это время к его сопению рядом со мной, я не могла заснуть в тишине собственной комнаты.

— Лиз, вставай! Тебя не должны увидеть в моей спальне, — стук повторился, а Кеннет засуетился еще больше. Мне было до ужаса весело наблюдать, как он пытается натянуть джинсы.

— А ты что, стесняешься меня? — я жеманно улыбнулась и слезла с высокой кровати, укутавшись в одеяло.

— Быстро в ванную! — еще немного, и он меня покусает. — И не высовывайся.

Но спрятаться я не успела. В комнату вошла мамочка Пай, и, увидев, что я стою посреди спальни Кеннета, обернувшись в одеяло, а самого Кеннета — пытающимся застегнуть молнию на штанах, проглотила гневную тираду, подготовленную для нас в коридоре.

— Я просто хотела сказать, что завтрак готов, — она покраснела, и, стушевавшись, отвернулась от нас. — Спускайтесь, все уже остывает. Через секунду уже и след ее простыл.

Мой любимый, молча, подошел к стене и ударился об нее лбом. Он не хотел, чтобы кто-то видел, как я по утрам покидаю его комнату. Будучи настоящим джентльменом, он не мог позволить, чтобы его девушку обсуждали подобным образом.

— Да ладно, — протянула я, отбрасывая одеяло на кровать, — это же всего лишь мамочка Пай. К тому же, между нами ничего не было.

Он подошел ко мне, и притянул меня к себе.

— Я уверен, что уже все в поместье знают, что мисс Элизабет и мистер Кеннет были пойманы на горячем. И попробуй теперь доказать им обратное, — он улыбнулся мне, и я не смогла сдержаться, чтобы не поцеловать его.

— Да сколько же можно вас ждать, — мамочка Пай распахнула огромные двери, и вошла не глядя, закрыв глаза ладонью. — Мне абсолютно не интересно, чем вы тут занимаетесь, но еда ведь остывает. К тому же, неприлично опаздывать к завтраку, — точно так же, как и вошла, не глядя, она вышла из комнаты.

Не успела за ней еще закрыться дверь, как мы расхохотались. И, кажется, она услышала это.

— А тебе не все равно, что они о нас думают? — я кивнула в сторону двери, за которой только что скрылась горничная, которая накрывала на стол.

— Мне глубоко плевать, уважают они меня или нет. Но их отношение к тебе должно соответствовать твоему положению и тебе самой, — он пристально посмотрел на меня и сделал глоток из миниатюрной чашечки кофе, — Не забывай, ты скоро станешь альфой.

Его уверенность меня пугала. Меня устрашала сама мысль о том, что надо будет охотиться на серых и убивать.

— Кеннет, я собираюсь сказать Роберту, что отказываюсь от права бороться за место альфы.

— Глупости, — он поставил пустую чашку на стол, — Давай доедай скорее. У тебя еще тренировка сегодня.

— Что, опять? — я закатила глаза, — Не хочу. Сегодня воскресенье. И я намеренна посветить его блаженному безделью.

— Элизабет, — он коварно ухмыльнулся, как умел ухмыляться только он, — не заставляй меня вытаскивать тебя на улицу силой.

— А ты не командуй мной.

— Станешь альфой — будешь сама мной командовать. Пошли уже.

— Дай хоть полчаса отдохнуть. Мы же так плотно позавтракали, — я погладила рукой свой живот.

— Это ты плотно позавтракала. Ладно, так уж и быть. Все равно от тебя такой сытой и довольной мало толку сейчас.

Я счастливая вошла в гостиную и опустилась в, уже ставшее любимым, кресло. Наконец-то, я сумела в тренировочном бою достать Кеннета. Моей гордости не было предела. Следом за мной зашел мой мучитель, не менее довольный собой. Результаты его тренировок начинали приносить видимые, и достаточно осязаемые результаты.

— Лиззи, тебе тут письмо, — Кеннет протянул мне конверт, который он взял с журнального столика.

— От кого, — я заинтересованно подняла бровь и приняла конверт.

— Понятия не имею, — он пожал плечами, — Посмотри. Я бросила взгляд на аккуратно выведенные буквы на конверте и побледнела. Это было письмо из моей прошлой жизни. «Фамильное поместье Мирвайн» — прочла я вслух дрогнувшим голосом.

Койот обеспокоено глянул сначала на письмо, а потом снова на меня. Негнущимися пальцами я достала сложенный втрое лист гербовой бумаги. Начиная читать, я ожидала самого худшего, но к концу я не смогла сдержать радости.

— Кеннет, моя сестра прилетает завтра и предлагает встретиться, чтобы сообщить мне какую-то важную новость, — улыбнулась я любимому. Только вот он почему-то, не разделял моей радости.

Лорейн.

— Дыши! Ну же!

Голос Дамьена был еле слышен. Я судорожно пыталась сделать вздох, но воздух покидал мое тело прежде, чем дойти до легких. Я не могла больше контролировать свое дыхание. Боль была нестерпимой. Меня безжалостно тошнило, что еще сильнее мешало дышать. От раненной руки по всему телу распространялся жар. Что происходит?

Ледяная ладонь Дамьена накрыла мой пылающий лоб, и я едва не заплакала от облегчения. Но оно было совсем коротким. Казалось, мое тело решило раз и навсегда избавиться от души, дать боли одержать над ней верх. И у него это хорошо получалось. Я судорожно вздохнула, пытаясь ртом захватить хоть немножко воздуха. Перед глазами по-прежнему стояла черная пелена, поэтому я не увидела, скорее почувствовала, как Дамьен намочил мою одежду ледяной водой. Жар моментально уступил место ознобу и меня стало трясти еще сильнее. Вот только теперь от холода. Сердце в груди билось как сумасшедшее. Оно было на пределе. А потом все прекратилось.

Умиротворение захлестнуло меня, и я свободно сделала глубокий вдох. Все закончилось. Я в теле волчицы и оно защитит.

— Дамьен… — я повернулась к альфе и увидела его пораженный взгляд. — Я тоже думала, что не выберусь, — успокаивающе улыбнулась я и спрыгнула с кровати на пол. Странно отчего-то я стала ниже. Наверное, просто еще не пришла в себя. — Дамьен? Эй?

Альфа молчал. Да что с ним? Я лапой коснулась его ноги и замерла в ужасе. Не веря собственным глазам, я подбежала к напольному зеркалу и, увидев собственное отражение, в ужасе отшатнулась в сторону. На меня смотрела отнюдь не волчица. В зеркале отражалась черная пума.

Франциско.

— Мистер Драй, — обратился ко мне дворецкий, едва мы с Соней поднялись на порог.

— Не сейчас, Харт, — отмахнулся я. Мне совершенно не хотелось разговаривать с кем бы ни было после произошедшего. Было лишь одно желание — напиться. Можно даже в компании Сони.

— Простите, сэр, но это важно.

— Что?

— К леди Летмен приехали.

— Кто? — удивилась девушка, бросая на меня извиняющийся взгляд.

— Они представились как Ремаи.

— Что? — рассмеялась она. — Где они?

— В зале ожидают вашего возвращения.

Ни говоря больше ни слова, Соня бросилась внутрь.

— Сэр, завтрак готов, как вы и просили.

— У нас гости, Харт.

— Велите подать обед?

— Лучше ужин. Рановато конечно, но сойдет. Сделайте все как можно быстрее.

— Конечно, — Харт поклонился и поспешно пошел в сторону кухни. Я бросил в зеркало оценивающий взгляд и, поправив чертову прическу, направился к гостям.

— Драй, знакомься — это Клод и Анна-Луиза Ремаи, — она повернулась к паре и внезапно рассмеялась, глядя на их ошарашенные взгляды, направленные на меня. — Да, он действительно копия Диего. Я и забыла, что вы его знали.

— Бедная моя девочка, — с материнской любовью Анна-Луиза коснулась ее плеча.

— Все хорошо, — улыбнулась в ответ Соня. — Анна-Луиза и Клод родители первого альфы северной стаи. Моего жениха.

— Тот самый парень, которого убил Диего?

— Да. Но они другие. Они отвернулись от сына, чтобы поддержать меня. Считай Ремаев моими родителями.

— Они ведь не оборотни?

— Нет. Анна-Луиза вампир, но в ней есть толка крови огненных, а про Клода лучше не спрашивай. Все равно не поверишь.

— Добро пожаловать, — я протянул Клоду руку. Его пожатие было крепким. Страшно представить, сколько на самом деле ему лет. Внешняя оболочка меня больше не обманывает — хотя Клод и выглядел, самое большее, на тридцать его, светлые глаза принадлежали человеку, прожившего очень долгую жизнь. Его жена Анна-Луиза, как и все вампирши, была великолепна.

Золотые волосы собраны в высокую прическу, жемчужная нить на шее оттеняла бледную кожу. Черты лица были совершенны, а голубые глаза так и притягивали к себе. Но в ней чувствовался и огонь оборотней. Да о чем можно говорить — вампиры не бессмертны, просто их срок на двадцать лет длиннее, чем у людей. Анна-Луиза явно уже миновала его, но по-прежнему была восхитительно молода. Я поцеловал ее руку. Вампирша улыбнулась, прекрасно понимая, какое впечатление на меня произвела.

— Франциско Генрих Драй.

— Рад с вами познакомиться, — улыбнулся Клод. — Жаль лишь, что при таких обстоятельствах.

— Мы слышали о Рике, дорогая. Нам очень жаль.

— Спасибо.

— Но мы приехали по другому поводу. Серое братство со всех сторон страны стекается сюда.

— Что? — опешила девушка.

— Чарльзу удалось то, что не удавалось никому до него — объединить их. И теперь мистер Драй и ты первые в их списке.

— Откуда вы это знаете? — обратился я к Клоду.

— Это не важно, — перебила меня Соня. Черт подери, значит это все правда. Я был ошарашен.

— Но почему они поддерживают Чарльза? — задал я единственный волнующий меня сейчас вопрос.

— Потому что он сравнял их силы с вашими. Теперь серые способны сражаться на равных с оборотнями. Они больше не зависят от луны.

— Но как это вообще возможно? — Соня в шоке рухнула на диван.

— Кровь огненных, — просто ответил Клод.

— Но откуда? — это было нелепо. — Мы похоронили Рика. А в том году… Я сам лично закопал Сару в землю.

— Франциско…

— Нет, этого не может быть… — я покачал головой, словно пытаясь отогнать прочь страшные мысли.

— Ты думаешь правильно — они раскапывают могилы. Брайан, Диего, Койот и Элизабет уже в курсе. Я пообещал, что сам все расскажу вам. Война только началась, но мы ее уже почти проиграли.

— Они раскопали могилу Сары? — заторможено пробормотал я. Это было настолько чудовищно, что я не мог поверить услышанному.

Сара, лисица, моя нареченная сестра. Девушка, сделавшая меня огненным, не раз спасшая мне жизнь. Я же не смог спасти ее. Я даже не спас ее младшую сестру Эмму, которая так и не смогла обратиться. Я оставил ее на растерзание серым. А теперь узнаю, что ей не позволили даже упокоиться с миром.

— Вы должны вернуться к северной стае.

— Это невозможно, — рассеянно покачала головой Соня. — Законы огненных. Перед началом борьбы за место альфы мы не можем жить вместе. К тому же здесь есть еще двое огненных.

— Тогда вы переедете к нам, — решительно возразила Анна-Луиза. — А ваши друзья займут наше лесное поместье. Так вы станете ближе к северным.

— Франциско?

— Я не могу, — я выскочил из зала и бросился в лес.

«Сара, Сара, Сара» — как пульс билось в голове имя. Не в силах больше это терпеть, я обратился.

Глава 7

Элизабет.

Радостный визиг эхом отразился от высокого потолка местного аэропорта, когда я увидела в толпе знакомые пружинки на голове Сьюзан. Ее прическа очень напоминала мою, но цвет волос был темнее, и отливал медью, как у папы. Она и в самом деле была очень похожа на нашего отца. Такие же серые глаза, нос, форма губ. Даже характер у нее был папин — прямая, немного резковатая, всегда говорящая то, что думает. Полная противоположность меня.

— Лиззи! — ее бархатный голос окатил меня такой волной любви, что мое сердце просто выпрыгивала из моей груди от радости, — Как же я рада тебя видеть, сестричка. Ты так изменилась, — она осмотрела меня с ног до головы. — Должна признать, что тебе идут эти изменения. Давно пора было уже нарастить немного мяска, — она широко улыбнулась и посмотрела на Кеннета. Не дожидаясь того, чтобы Сью представилась, он сам подошел к моей сестре и поцеловал ее руку.

— Кеннет Леонни, — улыбнулся оборотень и стоически выдержал полный оценки взгляд Сьюзан.

— Так это тот самый Кеннет, про которого ты рассказывала? — она шептала нарочито громко, чтобы услышала не только я, — А чего он тощий-то такой? Ты что, его своей стряпней кормишь? Я заметила, как мой койот опешил. Я звонко засмеялась. Что бы я делала без своей Сью?

— У тебя какие-то дела в городе? — спросила я, наконец, отсмеявшись.

— Нет, я приехала за тобой, — ответила сестра и теперь настала моя очередь удивляться.

— В смысле за мной?

— Я приехала забрать тебя домой. Отец собирается публично извиниться перед тобой, и забрать свои обвинения в адрес тебя и мамы обратно. Я смогла найти доказательства того, что ты истинная Мирвайн.

Земля закачалась у меня под ногами, но Кеннет успел подхватить меня, не дав упасть.

— Как доказала? — я задала этот вопрос так, как будто я и сама верила в то, что была бастардом.

— Это долгий разговор. Завтра мы улетаем на частном самолете, который пришлет наш дорогой папенька, поэтому тебе нужно ехать собирать вещи, а я отправлюсь в отель и отдохну, — Сьюзан как всегда все распланировала.

— Никакого отеля. В том поместье, где мы живем, достаточно комнат, чтобы поместить еще одного жильца. К тому же нам нужно поговорить, — таким серьезным Кеннета я еще не видела.

Моя сестра пожала плечами.

— Мне собственно все равно. Ну, поехали, раз приглашаете, — она подхватила меня под руку и потащила к выходу из здания аэропорта.

Лорейн.

— Прекрати, — устало попросил Дамьен, морщась от моих стонов.

Второй час я безуспешно пыталась обратиться в волка. Но не выходило. Вместо привычной сущности приходила жгучая боль, сводившая меня с ума. Раз за разом я не могла дышать, чувствовала, как огонь сжигает меня изнутри. Перед глазами мерк свет и, не в силах вновь терпеть боль, я раз за разом прекращала эту пытку, возвращаясь в кошачье тело.

Пума! Уму непостижимо! Я волчица, а не чертова кошка.

— Я слышал про две сущности, — задумчиво бормотал альфа, пока я бессильно пыталась отдышаться на полу. — У Мелиссы две сущности.

— Но, черт подери, в ее теле не грызутся кошка с собакой, — огрызнулась я. — И вообще, я не могу превратиться в волка. Не могу!

— Может укус Драйя…

Еще лучше. Я застонала. Сегодняшняя глупая выходка обходилась мне все дороже и дороже. Будет просто замечательно, если я лишилась волчицы.

— Черт подери! — Дамьен вскочил со стула.

— Что? — не поняла я.

— Разве ты не чувствуешь?

Я принюхалась, но все так же ощущала лишь запах плесени.

— Драй, — пояснил Дамьен и, оторвав взгляд от окна, ведущего на тропинку, повернулся ко мне. — Сиди здесь и не высовывайся.

Я кивнула и вновь опустилась на пол. Альфа поспешно вышел из дома. Стоило двери за ним захлопнуться, я обратилась в свое тело и подошла к окну.

Я думала, что оборотни начнут скандалить или даже драться, но они тихо говорили. Франциско выглядел так, будто вновь вернулся с того света. Он что-то сказал Дамьену и тот отшатнулся назад. Драй, обхватил его рукой за плечо и они молча продолжили стоять, в ужасе глядя друг на друга. Не в силах больше находиться дома, я вышла наружу.

— Лорейн, я же сказал… — Дамьен был в бешенстве. Что же сказал ему Драй?

— Пусть, — тихо сказал ему оборотень и повернулся ко мне. Он был спокоен. Слишком спокоен. — Мы уходим отсюда.

— Куда? — удивилась я, но никто не ответил.

— Драй? — Дамьен вопросительно кивнул на меня.

— Идите с ней в поместье.

— А ты?

— А я должен проверить, — он устало закрыл глаза и покачал головой.

— Лорейн, ты идешь в поместье, — тоном, нетерпящим возражения, велел Дамьен и повернулся к Франциско. — Я с тобой.

— Спасибо, — кивнул Драй и, обратившись, бросился в чащу, куда следом за ним направился альфа.

Элизабет.

— Элизабет, ты никуда не поедешь! — Кеннет метался по комнате взад-вперед.

— Я уже все решила. Я возвращаюсь домой, к семье, — у меня не хватало сил объяснить, почему я так рвалась обратно. Ему, наверное, никогда не понять меня.

— Лиззи, очнись! Это какая-то западня. Этот человек выставил тебя из дома, когда узнал, что ты стала огненной. И тут, спустя чуть больше месяца, он раскаивается в том, что сделал. Это же чушь собачья!

— Ты не знаешь моего отца.

— Я знаю тебя! — он все-таки сорвался на крик. — Я тебя никуда не пущу одну. Лиззи, ты же будущая альфа.

— Я никогда не стану альфой! Пора тебе уже признать это — такими были последние слова, сказанные мною моему любимому перед тем, как я улетела домой. Как же я оказалась глупа.

— Здесь все осталось так, как было, когда ты уезжала в колледж, — сказала Сьюзан, открывая дверь моей комнаты. Но она казалась мне чужой. Тут все казалось таким сладко-розовым. Я не могла находиться в этом приторном кошмаре.

— Сью, а комната мамы свободна?

— Да, а что? — она недоуменно посмотрела на меня.

— Я поселюсь там. Эта дыра меня угнетает, — больше не давая никаких объяснений, я пошла дальше по коридору, подходя к двери комнаты мамы, которая ушла, когда я была еще маленькая. Сама я не помнила, что произошло, а рассказывать мне что-то отец запретил. Я вошла в огромную спальню, которую часто использовали, как гостевую. Самой большим ее достоинством я считала огромное окно, от пола до потолка. С него открывался чудесный вид на лес, который был в нашем владении. Я прислушалась к себе. Рысь была голодна. Я обратилась, собираясь уже выпрыгнуть в окно и отправиться на охоту, когда в комнату вошла Сьюзан.

— Ого, какая же ты пушистая, — восторженно присвистнула она. — Далеко собралась?

— На охоту, — буркнула я.

— Через три часа прием в твою честь. Ты должна будешь выглядеть соответственно.

— Я успею, — не дослушав, что сестра мне скажет дальше, я выпрыгнула в окно, и по крышам построек на заднем дворе спустилась на землю.

Охота определенно не удалась. Тот несчастный заяц, которого мне удалось поймать, только еще больше усилил чувство голода. Владения Сони были очень бедны на дичь, но эти леса были просто катастрофой. Они были практически пусты. Чем же мне кормить вторую меня?

В комнату я вошла через двери в человеческой форме. Я ела аккуратно, чтобы не пугать многочисленную прислугу видом безнадежно испорченной кровью одежды.

— Через час тебе нужно будет уже выходить, и встречать гостей, — Сьюзан сидела в кресле и была абсолютно спокойна. Она была уже одета. Непослушные медные волны уложены в элегантную прическу. Меня ужасно раздражал весь этот лоск. Мне не хватало джинсов, мягкого свитера, в которых я обычно выходила к ужину в поместье Брайана. А еще мне ужасно не хватало Кеннета.

— Я успею, — повторила я фразу, сказанную мной перед уходом.

— Конечно, успеешь. Я же тебе помогу, — лучезарно улыбнулась Сью и с энтузиазмом затолкала меня в ванну.

Количество людей, приглашенных отцом, шокировало меня. Он и в правду решил принести публичные извинения перед ВСЕМ светским обществом. Многих я не то, что в лицо не знала, но даже и фамилий не слышала. С каждым часом их прибывало все больше и больше. Элегантное черное платье, которое натянула на меня Сью, мешало мне нормально передвигаться и дышать. От искусственной улыбки у меня начали болеть мышцы лица. Я перестала быть частью всего этого бесконечного представления, этого фарса, когда очнулась в поместье Сони.

Кто-то из гостей обмолвился перед другими, что я отлично пою и играю на рояле, и меня заставили выступить. Раньше, я бы с удовольствием грелась в лучах внимания этих недалеких снобов с деньгами, но сейчас я думала лишь о том, как бы поскорее обратиться и убежать подальше в лес, туда, где глубоко дышится. От запаха сигар и постоянного гула голосов у меня разболелась голова. Эти люди обсуждали какую-то ерунду, делились последними сплетнями. Но вдруг что-то поменялось. Я осмотрелась, и поняла, что я слышу не то, что эти аристократишки говорят друг другу. Разговаривая со старым папиным товарищем, который хвалил мое платье, я слышала, что тот думаето нем. Оно казалось ему слишком статусным и возрастным для меня.

Я начинала паниковать, и рядом не было того, кто бы мог поддержать меня. Стараясь скрыться от всего этого бесполезного потока информации, я вылетела на веранду, и схватилась обеими руками за голову. Я все еще слышала чужие мысли, и они причиняли мне физическую боль. Я беспомощно уселась на мраморную ступеньку, пытаясь совладать с собой. Это было почти так же ужасно, как и первое обращение. За океаном чужих мыслей я почти не чувствовала рысь в себе. Я запаниковала еще сильнее.

Боль пульсировала в висках, а я все не могла взять себя в руки. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Я вспомнила, что говорила мне тогда Лорейн. Что нужно расслабиться и отпустить то, что причиняет тебе боль. Вдох-выдох. Сладкая пелена тишины, наконец, заволокла мое сознание. У меня получилось. Я снова почувствовала в себе рысь и расслабилась. Зря.

Когда я зашла в парадный холл, то услышала голос отца, который принял меня очень радушно.

— Завтра я привезу ее к вам. И помните, она сильна и опасна, — я остановилась, и, не выходя из тени, продолжила слушать. — Как долго? Она будет оставаться у вас, пока моя старшая дочь окончательно не войдет в права наследования. Потом можно будет убрать ее.

Страшная догадка встала перед моими глазами. Я глубоко вдохнула и немного напряглась. Почти сразу же я услышала мысли того, чью любовь я так хотела вернуть.

«Эта нагулянная соплячка никогда не была моей дочерью. Никогда. Принести ей извинения было отличной идеей. Теперь я смогу засунуть ее в сумасшедший дом, из которого ее не выпустят уже никогда. Как только я передам все своей Сьюзан, ее пристрелят. И никто не узнает, куда идиотка делась. Я просто скажу, что она уехала к своим шавкам».

Слезы выступили на моих глазах, но мне нужно знать все. Я снова напряглась.

«То, что Сьюзан раскопала в семейном архиве, не более чем семейная байка. Не было у меня никогда деда-оборотня. И этой твари в моем доме больше не будет. Она такая же, как ее мать. Так пусть же и сдохнет так же, как она»

Я больше не намерена была слушать такое про себя. Нужно было бежать отсюда, как можно скорее. По второму коридору я поднялась на второй этаж в комнату своей матери. Так вот почему я смогла стать огненной, а не умереть в муках. Я забросила все-все, что успела вытащить из своей сумки обратно. Хорошо, что я не послушала Сьюзан и не разобрала ее. Переодевшись в джинсы и свитер, я набрала номер единственного человека, которому я доверяла больше, чем себе.

— Кеннет, ты был прав.

— Я знаю.

— Как? — его ответ поставил меня в тупик.

— Не важно. Немедленно бросай все и выпрыгивай в окно, надо уходить.

— Кеннет, я…

— Не надо. Давай быстрее.

Но обернуться я не успела. В двери стоял отец с револьвером, наставленным на меня.

— Ты никуда не сбежишь. Только попробуй обернуться, и ты труп.

— А я все равно долго не проживу, мне нечего терять, — я была спокойна.

— Значит, подслушала, — он покачал головой. «Не получился сюрприз». Моя безграничная любовь к этому человеку сгорала в пепел, и возрождался из пепла феникс- ненависть. — Откуда?

— Мамина кровь, — я усмехнулась: этот человек меня ненавидел и боялся. Ужасно боялся. И это делало его еще опаснее.

— Все понятно. Ты дочь этой твари. Значит, ты не заслуживаешь жизни, — я уже слышала, как он нажимает курок. Но вдруг раздался глухой удар, и отец безвольно осел на пол. За ним, с перекошенным от гнева лицом, стоял мой Кеннет, а из-за его спины выглядывала Сью. Даже не пытаясь прочитать мысли, я увидела, что она ничего не знала о том, что задумал мой отец.

— Лиззи, мы едем домой. Сьюзан нас прикроет.

— Но он же все вспомнит, когда очнется.

— Он НЕ очнется, — бросил Койот. — Бегом, и без возражений.

— Но нас будут искать.

— Не будут. Теперь, состояния твоей сестры хватит на то, чтобы твой отец просто исчез. Он давно уже не у дел, всем занимается Сьюзан. Так что, все нормально.

Больше мы с ним не разговаривали. На следующее утро, когда я устало ввалилась в свою комнату в поместье Брайана он не выдержал.

— Лиззи, нам нужно поговорить, — я подняла на него красные от слез глаза. — Ты меня ненавидишь?

— Нет, — ответила я.

— Но я же…

— Ты спас мне жизнь. Уже второй раз. — Я прижалась к нему и зарыдала. А он лишь обнял меня.

— Я тебя люблю…

Мне были не нужны слова.

— И я тебя, — он удивленно посмотрел на меня. — А что? Или ты думал, что ты один можешь копаться в чужих мозгах?

Франциско.

Земля была мокрой от прошедшего ночью дождя. Мы с Дамьеном молча, голыми руками, пытались раскопать могилу Сары. Я сам не верил в то, что теперь делаю, но что-то большее, чем просто сознание, заставляло меня вновь и вновь вонзать пальцы в ледяную землю. Словно это было предопределено. Я надеялся и боялся вновь увидеть ее искалеченное тело. Мне хотелось бросить все, но я упрямо продолжал копать. Дамьен уже несколько минут как отошел от края ямы и, обхватив голову руками, сидел под старым дубом.

— Франко…

— Заткнись, — оборвал его я. Пальцы пылали болью.

— Франциско, ее здесь нет.

— Заткнись, чертов ублюдок. Копай.

Но он продолжал сидеть, как и сидел. Ничего, я и сам справлюсь.

— Они забрали даже Эмму, — прошептал он. — Теперь ничто не сможет нас остановить. Это действительно война, Франко.

Лорейн.

Входная дверь с грохотом распахнулась. Я, впрочем, как и все находящиеся в зале, вздрогнула. В зал ворвался Франциско. На него было страшно посмотреть- весь в мокрой земле. Его одежду покрыли кровь и перья, как поначалу бывало у меня при охоте на птиц. Но хуже всего его лицо. Его перекосило от ярости. Драй попытался было что-то сказать, но не смог и бросился прочь наверх. Следом за ним кинулась Соня. Клод и Анна-Луиза понимающе переглянулись.

Что случилось? Почему мне никто ничего не говорит?

В комнату вошел бледный как мрамор Дамьен.

— Что происходит? — крикнула я в повисшую тишину.

— Мы все уходим отсюда. И быстро.