Между двух огней

Глава 17

Лорейн.

Я не могла простить себе того, что случилось с Дамьеном. А еще я видела, как на меня смотрят остальные члены северной стаи. Моя жизнь для них была лишь блажью лорда Драйя, их альфы. Только Лиз относилась ко мне так, как прежде, и это не давало мне окончательно сойти с ума. Она силой заставляла меня есть и, как маленького ребенка, отправляла вечером спать. Мое существование превратилось в настоящий ад. Назвать этот омут жизнью у меня не поворачивается язык. Где-то так же я чувствовала себя, когда в автокатастрофе погиб Франциско. Но теперь все было хуже. Намного хуже. Кроме пожирающего меня чувства вины добавилось предчувствие скорой смерти. День за днем, ночь за ночью я ожидала конца своей бесполезной жизни. Мне было наплевать на всех, в том числе и на себя. Меня волновало только одно — я должна успеть спасти Дамьена.

В последнее время я практически не выходила из комнаты Дэма. То, что я выхаживала его, помогало мне хоть как-то смириться с тем, что это я во всем виновата. Этим я старалась убедить себя в том, что я могу искупить свою вину перед ним.

В спальню вошла Соня. Она выглядела уставшей. Совсем недавно родившиеся двойняшки выматывали ее, но она держалась. Пришло время поить Дамьена кровью полукровки. Соня была наполовину вампиром, но при этом сохранила в себе волчицу. Когда-то она сознательно пошла на обращение в вампира, чтобы спасти жизнь своему другу. Я, молча, кивнула ей и вышла. Мне было невыносимо чувствовать, как она смотрит на меня. Ее неприязнь ко мне ощущалась кожей. А самое противное то, что она абсолютно права. Я бы и сама не смогла простить предательства.

— Эл! — ко мне улыбаясь, шла Лиззи. Золотое колечко на ее безымянном пальце делало ее счастливее всех нас вместе взятых, и она делилась своей радостью со всей стаей. Даже со мной. — Тебя Драй ищет.

— Зачем? — я была удивлена. После разговора в лазарете почти семь месяцев назад мы практически не пересекались. Я стала затворницей, хотя и жила в доме, полном оборотней. Хотя в «полном» — это громко сказано. После битвы с серыми выжили всего шестеро огненных, не считая меня.

— Без понятия, — девушка пожала плечами. — Закрылся он. Наверное, что-то личное, — у нас не могло быть ничего личного. После того, как он сообщил мне о том, что дочь Штара постепенно убивает меня, нам не о чем было разговаривать. Он считал меня ходячим трупом. И только сестры Мирвайн продолжали меня убеждать в том, что дитя под моим сердцем наполовину огненная, и поэтому мы оба выживем. Но я уже давно не верила в сказки. Я уже четко определилась с тем, что как только Дэм поправится, я уйду. Главное, чтобы времени хватило.

— Лорейн, — черт! Он меня все-таки нашел. Надо было сразу уходить, как только получила информацию от Лиз. После того, как Драй стал альфой у него открылся дар — он мог читать мысли любого из своей стаи. И чем больше времени проходило, тем больше было расстояние, на которое он мог дотянуться, — иди за мной. Нам нужно поговорить.

И снова эти его барские замашки. Мне они никогда не нравились. Особенно после того, как я достаточно долгий период сама была альфой. Да и в принципе я не любила, когда мне указывают. Не говоря ни слова, я зашагала за ним. Сейчас абсолютно не время показывать характер. Он открыл резную дверь своего кабинета и пропустил меня внутрь.

— Что ты собираешься делать? — этот вопрос звучал, как издевательство. На тот свет я собираюсь!

— Как только Дэм поправится, я исчезну из вашей жизни, — я подняла глаза. И снова здравствуйте, госпожа Жалость. Не нужны мне ваши подачки.

— Куда ты пойдешь?

— Это не важно. Ты узнал все, что хотел?

— Узнал все, но есть еще несколько вещей, о которых я тебе не сказал, — да неужели? Удивите меня, лорд Драй. Я внимательно следила за выражением его лица. — Я хочу, чтобы ты осталась в стае.

— Этого не будет, — бескомпромиссно припечатала я. — Предателю тут не место. И для того, чтобы это понять, мне не нужно читать мысли.

— Ты нас не предавала. Это была не ты.

— Плевать.

— Лора, — я даже не стала ничего ему говорить, услышав ненавистное прозвище, — нас очень мало. А ты по-прежнему, королева серых.

— Я больше не их королева. И никогда не стану ей снова. Я слишком слаба и добра для этого. Чтобы вести Братство нужно быть монстром. И если проблема только в серых, то они сейчас слабы, как никогда. Лучшие из них погибли, крови огненных они больше не получат, а чтобы воспитать нового короля нужно время. Передавить их можно и без меня, можете не переживать, — договорив, я пошатнулась. Франциско бросился ко мне и не дал мне упасть.

— Опять? — мне даже не нужно было отвечать. Все и так было понятно.

— Нормально все, — сказала я, опускаясь в кресло.

— Нужно было соглашаться на аборт.

— И как ты себе это представляешь? Прийти в больницу и попросить вытащить из меня волчонка? К тому же, она не виновата в том, что ее отец был серым. Она заслуживает право на жизнь. Я рожу эту девочку и спокойно уйду к своей матери. Я чувствую, что Эрин ждет меня. Сейчас главным остается только одно — Дэм должен выжить.

— Я тебя не отпущу. Ты говоришь отец серый. Кто именно?

— А ты не догадываешься?

— Хочу услышать это от тебя.

— Штар. Он как будто приворожил пуму, она не могла ему противостоять. Достаточно долго, по крайней мере.

— Хм. Он был сильным оборотнем, но твоя кровь все равно сильнее. Лиз не уверена в том, как развивается ребенок. Если как огненный, ты сможешь выжить.

— Я же четко сказала, что уйду, — похоже, что у меня сейчас начнется истерика, — Мне не нужна твоя жалость.

— Это не жалость. Это здравый смысл.

— Оставь его себе! — я разрыдалась. — Мне все это надоело, Драй! Я хочу покоя! Больше мне ничего не нужно… — меня трясло от рыданий. Все, что тщательно подавляла пума, и то, что не хотела признавать я, наконец-то вырвалось наружу.

Франко подошел ко мне и крепко обнял. Если бы у меня был старший брат, он бы сделал то же самое. Я всхлипнула, и уперлась носом в его грудь.

— Успокойся, — он мягко коснулся моих волос, — Все закончилось. Теперь жизнь наладится и все будет хорошо.

— Не будет.

— Будет, — его уверенность всегда успокаивающе действовала на меня. — Время лечит.

— Ни черта оно не лечит. Тем более что у меня его нет, — я вытерла глаза тыльной стороной ладони. Эмоции выплеснулись, и мне стало немного легче.

— Прости меня, — вот это поворот. Похоже, что Драй неправильно меня понял. — Но мы с Соней…

— Не надо, Франко. Я все прекрасно понимаю и искренне желаю вам счастья. Я не хочу тратить остатки своей жизни на обиду и ревность. Тем более что это все равно ничего не изменит. Но ты всегда останешься в моем сердце. Не вышло из нас возлюбленных, будем братом и сестрой. А потом… Ты же не бросишь свою племянницу, правда?

— Эл…

— Что Эл? — я отстранилась. — Ты ведь знаешь, что долго я не протяну. Даже если останусь живой после родов, не выкарабкаюсь.

— Соня может…

— Нужно смотреть правде в глаза. Она не даст мне свою кровь. А твоей может быть недостаточно. Моя история подходит к концу, Франко.

— Ты что опустила руки?

— Сдурел? Я же Драй. А Драйи не сдаются. Просто я трезво смотрю на вещи. Это единственное, чему можно было поучиться у Лориэн. Если дело — дрянь, то нужно так и говорить.

— Но мы же ничего не знаем наверняка.

— Знаем. Ты мне сказал об этом сразу же, как я очнулась.

— Черт, Лорейн, ты не можешь не спорить со мной?

— Могу. Но не в этой ситуации.

Двери распахнулись, и в кабинет вошла Соня. Бросив неприветливый взгляд на меня, она встала рядом с Драйем.

— Я знаю, что с ней делать, — Франциско вопросительно посмотрел на нее. Как альфа и бета они постоянно поддерживали мысленную связь, и я не удивилась тому, что она прекрасно осведомлена о теме нашей милой беседы.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда-то давно Рик отвел меня к одной женщине. Она сможет ответить на все ваши вопросы. Разумеется, если захочет. Только вот…

— Что?

— К ней очень сложно добраться. Нужно четко знать, куда идти. Я проведу…

— Ты не можешь бросить Криса и Аби.

— У нас нет другого выхода. Я проведу Лорейн.

— Я не отпущу двух волчиц, одна из которых беременна, а вторая с новорожденными на руках, к черту на рога, да еще и одних. Только через мой труп!

— Это легко устроить!

— Так, стоп! — мне абсолютно не хотелось становиться свидетелем семейной драмы. — Никто никуда не поедет. Я уже все решила.

— В ней что, что-то сломалось? — Соня удивленно посмотрела на Франко.

— Мне от вас больше ничего не нужно. Вы оба ни раз спасали мою жизнь, и я вам за это благодарна. Но сейчас не стоит лицемерить, снова спасая мою бедовую задницу.

— Лора, прекрати, — Драй все еще надеялся меня переубедить, а в глазах Сони я была самой настоящей ненормальной. — Ты снова в стае, и мы не бросим тебя.

— Не нужно снова заводить старую шарманку, — у меня снова закружилась голова, но я постаралась не подать виду. — Я не член стаи. Именно поэтому ты не слышишь моих мыслей.

— Чушь. Роб говорит, что ты сама слишком долго была альфой. Именно поэтому я тебя не чувствую.

— Отговорки, — весь это разговор начинал меня утомлять.

— Вы так до второго пришествия не разберетесь. Упрямые, как бараны. Оба причем, — Соня, посмеиваясь, смотрела на нас.

— Что ты предлагаешь? — мне хотелось поскорее закончит все это. Но уступать Франко я не собиралась.

— Монетку бросьте, — бета пожала плечами. — Так вы снимите с себя ответственность за результат. Каким бы он ни был.

— Милая, ты гениальна, — Драй поцеловал свою волчицу в щеку. — Ты не против?

— Бросай, — я согласилась лишь для того, чтобы избавиться от Драйя. Альфа достал из шкатулки на письменном столе золотую монетку.

— Орел или решка? — спросил он у меня.

— Решка.

Монетка взлетела в воздух. Несколько секунд полета, и она снова оказалась в руке оборотня. Он раскрыл ладонь и улыбнулся. Я своими глазами увидела королевский герб. Черт, я снова проиграла. Теперь мне не выкрутиться.

— Вот и славно. Завтра выезжаем. С Дамьеном останется Лиззи.

— А кровь? — мне не хотелось оставлять раненого друга. Или уже не друга…

— Оставим недельный запас в баночках, — от ответа огненной меня передернуло. Точно так же действовала пума, — недели нам хватит, чтобы вернуться.

— Соня, может, ты останешься? — Драй становится таким милым, когда заботится о своей женщине.

— Нет. Я не доверяю Лорейн и никуда не отпущу вас наедине. Тем более, я сама хочу задать несколько вопросов этой милой старушке.

— Ты же говоришь, что это давно было. Она должна была умереть много лет назад, — я уцепилась за последнюю лазейку.

— А кто сказал, что она человек? Обычные люди не имеют таких способностей. Она жива, я знаю.

— Как будем добираться? — Драй перешел к делу.

— До ближайшего городка на самолете. А дальше на своих четырех. Она живет высоко в горах, и ни одна техника там не пройдет.

Я, молча, вышла. Все, что мне полагалось узнать, я узнала. Впервые за несколько недель мне захотелось на охоту. Неужели во мне снова проснулось желание жить?

Дамьен.

— Дамьен, — прошептала Сабрина, склонившись над самым моим ухом. — Пора вставать.

— Бри, — вздохнул я, надеясь, что мой хрип будет воспринят ею как просьба не беспокоить.

— Мистер Ремай ожидает.

Господи, что же Джеро понадобилось в столь ранний час?

— Спасибо, — поблагодарил я домоправительницу. — Передай, что я спущусь через десять минут.

— Хорошо, — кивнула женщина и на цыпочках вышла из спальни.

Как же мне с ней повезло! Когда наши с Климентиной родители погибли, она окружила нас любовью и заботой, которую прежде мы не знали. Сабрина всегда была больше, чем домоправительницей, она была нашей семьей. Родители никогда не уделяли нам столько времени, как это старая женщина. Мать страдала неврозами, отец всецело отдавал свое внимание работе. Удивляюсь, как мы с Минни вообще выжили в этой обстановке.

Сестра была моим сокровищем. У нас была разница в два года, но Минни пошла красотой в мать, когда я был точной копией отца. Кожа у нее была алебастровой, что вызывало зависть у многих аристократок, волосы цвета спелой пшеницы, а глаза как северные озера. Нрав ее был кроток, но я знал какая сила и смелость скрыты в этой маленькой красавице. Она была ласкова и приветлива с другими, строга и порой жестока к самой себе. Климентина, или как ее называли в семье, Минни, стремилась к совершенству во всем. Маленькие недостатки возводились ею в ранг слабостей и должны были быть искорены. Будь Минни мужчиной, она стала бы королем, не иначе. И я бы пошел за ней.

С трудом встав с кровати, я переоделся и, расчесав длинные волосы, спустился вниз.

— Я ждал слишком долго, — ледяным тоном сказал Джеро Ремай, когда я, наконец-то вышел в холл.

— Простите меня, лорд, — пристыжено остановился я и тут же рассмеялся. Мой смех подхватил и друг.

— Я не видел тебя всего три недели, а твои волосы отрасли уже до лопаток. Совсем скоро, Лаваль, ты составишь конкуренцию моим лошадям. Кстати о них. Я обзавелся прекрасной кобылой.

— Ты женился? — усмехнулся я.

— Лорд Лаваль…

— Пардон, мой господин.

Мы вновь рассмеялись.

— Это из-за лошади ты вытащил меня из кровати ни свет ни заря?

— Да, — виновато кивнул он.

— Ладно, пошли.

Утро было по-весеннему прохладным. Трава, покрытая капельками росы, быстро замочила ноги, когда мы шли к конюшне.

— Что нового на севере?

— Потом, — отмахнулся Джеро.

Мой конь Шторм был уже готов — Джеро предупредил конюха о нашем желании совершить конную прогулку прежде, чем встретиться со мной. Его лошадь, стоящая тут же, действительно была хороша.

— Отцовский подарок, — усмехнулся он, гладя ее по морде. — Тот, кто думает, что в наш век владеть лошадью это блажь богатых, просто ничего не понимает.

— Это для души, — усмехнулся я, разделяя его мысли. — Как ее зовут?

— Кендра. Ладно, хватит болтать, — он решительно забрался в седло, и мне пришлось последовать его примеру.

Наша дружба с Джеро была несколько странной. Если бы не обстоятельства, вряд ли бы она вообще возникла — Джеро был слишком высокого мнения о своем происхождении и считал всех, кто ниже его, отребьем. Я был гораздо лояльнее. Так уж вышло, что мое поместье и поместье Ремая были удалены от города так далеко, что мы могли общаться только друг с другом. Джеро время от времени уезжал на север к родителям. Вот и сейчас он вернулся после трехнедельной отлучки.

— Что произошло? — спросил я, когда мы достаточно далеко уехали от поместья.

— Я даже и не знаю с чего начать.

— Есть выбор?

— Есть, — фыркнул он, заставляя Кендру идти шагом. — Есть плохая новость, которая тебе понравится и хорошая, которая шокирует.

— Необычно, — усмехнулся я. Впрочем, с Ремаем всегда так. Более противоречивого и странного человека я еще не встречал в своей жизни.

— Я женюсь.

— Что? — рассмеялся я. — Нет. Ты же говорил, что до сорока и думать не будешь о браке. И кто эта бедняжка?

— Софи или Соня, я не помню.

— Ты серьезно? — я не удержался от смеха.

— Этот брак был оговорен, когда я был ребенком, — фыркнул он. — Через два месяца моя невеста прилетит в поместье родителей.

— Ты уезжаешь?

— Придется, — вздохнул он и поджал губы. — Они уже все предусмотрели. Даже северное поместье в виде взятки.

— Весело, — да, кошмарная новость. Теперь на долгие мили вокруг кроме нас с Минни и Сабрины никого не будет. — Она хотя бы хорошенька?

— Не знаю. Я ничего не знаю, Лаваль.

— А вторая новость? — решил перевести я разговор. Мысль о том, что Ремай уедет, свалилась как снег на голову. Впрочем, мы были знакомы всего лишь три года, и то, он часто уезжал.

— Я нашел его…

— Кого? — не понял я. Однако ликование Джеро подсказало мне ответ. — Ты нашел огненного.

— Я нашел, — не скрыл он улыбки.

Уже долгое время Ремай был одержим мыслью стать оборотнем. Причем первородным огненным оборотнем, бессмертным зверем, сила которого не имеет себе равной. По сравнению с обычным серым оборотнем, огненный мог принять любую животную форму, и никто заранее не может сказать, кто это будет. К тому же огненные способны к, так называемому, обратному обращению — как и все, они стареют, но наступает такой день, когда огненный просыпается таким же молодым, как был в день своего первого обращения. А обращаться огненный может в любое время, когда пожелает. Вот почему Джеро был так одержим этой идеей.

Однако не каждый может стать огненным — если в тебе нет толики их крови, то ты никогда не сможешь обратиться. Но Джеро был с севера, а когда-то, еще совсем недавно, северная стая была самой огромной в мире. До того как люди и серые оборотни их уничтожили. Многие из нынешней аристократии были их потомками.

— Он тебя обратит?

— В следующем месяце. А потом я обращу всех моих друзей и стану альфой. Так-то, мой смертный друг Дамьен.

Я усмехнулся. Я никогда не говорил ему всей правды. Теперь, когда оборотни, независимо от того огненные они или серые, подвергались гонениям, правда была опасна. В живых остались единицы. Среди них и мой кузен.

Риккардо Эбан был племянником моей матери, и после ее смерти я редко виделся с ним. Я знал лишь одно — пятнадцать лет назад его обратили и теперь он огненный. Мы и прежде не были дружны, теперь же, когда общение с ним стало опасным, я старался держаться от него как можно дальше. Я отвечал за Минни. У нее не должно быть проблем.

— Поздравляю, — пожал я плечами, глядя, как светится радостью Ремай. Я не понимал, как можно было выбрать участь огненного, несмотря на всю опасность такой жизни. Это просто самоубийство. — Значит, ты скоро уезжаешь?

— Через три дня. Мы не скоро увидимся, Дамьен, — он хлопнул меня по плечу, — так что должны оттянуться за все это время.

— У меня сестра, — покачал я головой.

— А я единственный ребенок в семье, — хохотнул Ремай. — И вообще она уже взрослая девушка, может присоединиться.

— Чтобы мои племянники носили твою фамилию? Да никогда, Ремай, — я подстегнул Шторма и, смеясь, поскакал прочь.

Впрочем, мой смех быстро утих, стоило мне подумать о сестре. В последнее время она была совсем на себя не похожа. Это началось еще в конце февраля. Минни резко замкнулась в себе. С ее лица исчезла ласковая улыбка, и вся она будто осунулась. Поначалу я подумал, что все дело в очередной годовщине гибели родителей — их машина разбилась как раз в конце февраля, но проходило время, а Минни продолжала хандрить. На мои вопросы и предложения позвать врача она, молча, качала головой, и даже заботливая Сабрина не могла узнать причину ее грусти. Может быть, слова Ремая не так далеки от правды? Может Минни влюбилась? Мы как раз в январе ездили в гости к дальним родственникам отца, живущим на западе. Надо будет еще раз поговорить. Но чуть позже.

Сейчас нас с Ремаем ждет пьянка.

Глава 18

Лорейн.

Посреди ночи я проснулась от того, что кто-то вошел в мою спальню.

— Франциско, что ты тут делаешь? — мой бывший стоял возле моей кровати, держа в руках сумку, которую я собрана накануне.

— Мы уходим сейчас.

— Почему? — меня ужасно волновал этот вопрос, но почувствовав напряжение оборотня, я встала с постели.

— Я не могу позволить Соне бросить близнецов.

— И поэтому мы сбегаем, — я усмехнулась. Драй всегда останется Драйем. — Но как мы доберемся?

— Сью.

— Что Сью?

— У нее тоже пошло усиление дара. Волчица внутри нее развивается быстрее, чем мы могли предположить. Теперь она может считывать воспоминания.

— Как это? — я недоуменно посмотрела на Франко.

— Я сам не знаю. Но она уверена, что сможет нас провести. Уверена на столько, что у меня нет никаких причин для сомнений.

— Когда Соня проснется, она будет вне себя от гнева.

— Ничего страшного. Я предупредил Флата. Он удержит ее от необдуманных поступков, — кто бы меня удержал в свое время, а?

В лексусе Драйя нас ждала Сьюзан. Девушка улыбнулась мне и приветливо кивнула. Вся дорога до аэропорта прошла в гробовом молчании. Каждый был погружен в свои мысли.

— Эл, просыпайся, мы прилетели — голос Франциско пробился ко мне сквозь плотное покрывало сна. Мне не хотелось снова возвращаться в сумасшедший мир из уютных объятий темноты. Но пришлось пересилить себя.

— Куда мы сейчас? — спросила я, поднимаясь со своего места.

— В отель. Оставим вещи и двинемся в путь. К тому же, тебе нужно поесть, — Драй заботливо посмотрел на меня, отчего я помрачнела еще больше.

— Я не голодна.

— Лиз сказала, что ты обязательно должна поесть. И предупредила, что ты будешь отказываться, — я громко вздохнула. В роли заботливого братца Франко выглядел еще забавнее, чем в роли внимательного папочки. Пару раз я замечала, как он носится со своими детьми. В его глазах было столько нежности и тепла, что я даже забывала, кто этот человек. Он мог сутками не выходить из детской, читая малышам сказки, просто разговаривая с ними. Вся их комната была завалена игрушками и всякой мелочью, до которой они еще даже не доросли. В такие моменты я завидовала Соне. Мне было очень жаль, что это не наши с Франциско дети. Но я сама оттолкнула его от себя. А Соня действительно была его половинкой. Мне не оставалось ничего, кроме как отпустить его. Вот и сейчас Драй включил свою заботливость на максимум. Зная, как он упрям, мне даже не захотелось спорить.

— Ладно. Только отстань от меня.

— Мамочка не в духе?

— Драй, прекрати! — ты смотри, он еще и издевается.

— Не обращай внимания. Он просто пытается поднять тебе настроение, — я чуть не выронила стакан с водой от удивления.

— Сью? Но как ты…

— Не имеет значения, — девушка спокойно вышла из салона.

— Отдай это мне, — Драй забрал дорожную сумку из моих рук. — Тебе нельзя тяжести таскать.

— Франко, я беременна, а не больна! — мне захотелось его покусать. Причем на виду у всего аэропорта.

— На твоем месте я бы этого не делала.

— Сьюзан!

— Ты же знаешь, что он не перестанет тебя опекать.

— Знаю.

— Так позволь ему это. Он чувствует вину перед тобой за то, что сошелся с Соней.

— Но я счастлива, что у них все хорошо.

— Он знает. И все равно корит себя. Не забывай, ты долгое время была для него единственным родным человеком. Он не хочет тебя потерять.

Я пристально посмотрела вслед оборотню. Неужели, он и вправду настолько любит меня. Или это лишь жалость и чувство вины? Меня терзали смешанные чувства. Неужели Франциско Драй научился любить кого-то, кроме самого себя?

Темная ночь мягко спускалась на следы волчьих лап. Опавшая листва шелестела под ногами, а лес не был полон звуками так, как летом. Я с наслаждением втянула чуть прелый запах осени. Совсем скоро пойдет снег и накроет все белоснежным покрывалом. Только вот мне не суждено будет увидеть, как весной вновь просыпается жизнь.

Город остался далеко позади. Даже тропы встречались все реже и реже. Но волчьим лапам все равно. Бежать было тяжело, но я сцепила зубы и не отставала от серебристого волка, движущегося чуть впереди. Он постоянно оглядывался, чтобы проверить, как я. Сьюзан, ведущая нас, резко остановилась. Драйю не составило больших усилий догнать ее. Я заметила, что они что-то мысленно обсуждают. Ветер подул в мою сторону, и я поняла, что именно. Серые. Я напрягла чувства. Вроде всего двое, хотя так не определишь.

— Ты права, их двое, — Сьюзан аккуратно коснулась моего сознания, — но они не нападут. Напуганы до смерти. Судя по всему, совсем щенки.

— Ну, так чего же мы стоим? Можно двигаться дальше, раз опасности нет.

— Альфа не хочет рисковать. Тут недалеко есть пещера, там и переночуем.

Была бы я человеком, пожала бы плечами. Тем более что я была совсем не против привала. Пещера встретила нас достаточно неприветливо, и мы не стали заходить вглубь. Оттуда невыносимо несло сыростью и мышами. Меня чуть не стошнило.

— Может, лучше на улице переночуем?

— Опасно. Мало ли, может эти волчата не единственные серые в этом лесу, — Драй уселся у входа. — Эл, ложись и отдыхай. Сьюзан, ты тоже. Через два часа я тебя разбужу, сменишь меня. Черная волчица кивнула. Если бы у меня было чуть больше сил, я бы начала возмущаться. Но стоило мне положить голову на лапы, как сознание тут же покинуло меня.

Трава волнами колыхалась на ветру. Серебристый лунный свет освещал поляну, по которой ступала белая волчица. Запах крови был настолько противен, что вызывал приступы тошноты. Волчица аккуратно ступала по траве, брезгливо обходя лужи крови.

Она видела, как воронье уже слетается на трупы огненных. Тут нашли свою смерть пара светло-серых волков, которые до последнего вдоха продолжали сражаться, стоя спина к спине; достаточно крупная рысь, которая, судя по всему, спешила на помощь темной волчице, но не смогла пробиться; рыжий койот, который так и не успел сделать предложение любимой. Мертвых было так много, что они покрывали все пространство, которое мог охватить взгляд. Волчица металась от одного тела к другому. Слезы душили ее. Она не смогла помочь. Не смогла уберечь. Вдруг где-то в стороне треснула ветка. Волчица подняла взгляд и увидела, как к ней приближается огромный серый.

— Я исполнил ваш приказ, моя королева. Не один огненный не будет больше ступать по вашей земле. Они все мертвы.

— Нет! — с леденящим душу криком я распахнула глаза. Вокруг все еще было темно, но восход уже начинал окрашивать небо в алый багрянец. От моего вопля Драй проснулся и через секунду уже стоял рядом со мной.

— Эл, все в порядке?

— Да, — я часто и глубоко дышала. Сны уже давно не посещали меня. А тем более такие.

— Это был просто сон, — альфа обеспокоено смотрел мне в глаза.

— Я знаю. Но все было так реально. Я почти поверила, — я встряхнула головой, чтобы скинуть наваждение.

— Франко, пора. Если поспешим, то к вечеру будем на месте, — Сью заглянула в пещеру.

— Ты можешь идти? — вопрос, конечно же, адресовался мне. Он снова относится ко мне, как к беспомощному младенцу. Чертов братец.

— Конечно, — не сказав больше ни слова, я вышла из пещеры. Волкам не оставалось ничего, кроме как последовать за мной.

Дамьен.

Три последних дня Ремая на юге пронеслись как сон. Очень хороший сон с батареей бутылок коньяка. Мы не вылезали с ним из его кабинета, где закрылись от слуг в обществе спиртного. Пару раз нас навязчиво просили выйти, но мы не сдавались. Сперва мы отметил отъезд, потом свадьбу, обращение, а затем пили за удачу, здоровье и, почему-то, царя, хотя царей отродясь на юге не было. Когда за Ремаем прилетел чартер, он с трудом смог подняться внутрь. Ничего, родители его быстро отрезвят.

Шторм и Кендра стояли в конюшне. Сейчас не до них. С трудом держась на ногах, я все-таки добрался до гаража Ремая, и сердобольный старый водитель согласился доведи меня до дома.

Стараясь не привлекать к себе внимания, я, держась рукой за стену, поднялся по лестнице и отворил входную дверь. Впрочем, моя идея остаться незамеченным провалилась.

— Мистер Лаваль, наконец-то, — бросилась ко мне Сабрина, стоило мне войти в холл.

— Я просто пил с Ремаем, — отмахнулся я. — Нечего все так воспринимать.

— Дамьен, у нас беда, Минни…

Больше мне не надо было слышать. Я в одно мгновение отрезвел и, не слушая больше Сабрину, бросился наверх в комнату сестры.

— Минни!

— Тише! — старый доктор Чемберс поднялся с кровати, на которой лежала белая, как полотно, Минни. — Климентина только заснула. Давайте выйдем.

— Хорошо, — покорно кивнул я, не в силах отвести взгляда от сестры. Она выглядела мертвой. Ужас! Доктор Чемберс, понимая мое состояние, аккуратно взял меня за предплечье и вывел прочь из комнаты. Этот старик еще навещал мою покойную мать. — Что с ней? — прошептал я, закрывая за нами дверь.

— Она беременна.

— Что? — я опешил. — Но как? Я не спускал с нее глаз на западе.

Доктор только развел руками.

— Это меньшая из бед. Отец ребенка — оборотень.

Эта новость окончательно меня добила. Ноги подкосились, и я сполз на пол.

— Мистер Лаваль?

— Дайте мне минуту, — попросил я и обхватил голову руками. Господи, как же могло произойти такое? Почему ты обрушил свой гнев на мою голову?

— Мистер Лаваль?

— Что теперь будет?

— Ребенок гораздо сильнее ее. Самки серых, когда беременны, застревают в волчьем теле и оттого могут выносить волчонка.

— Вы хотите сказать?..

— Да, это волчонок. Ребенком он станет позже.

О, господи!

— Он берет верх над ее природой. Я не знаю, как ей помочь.

— Если его… Вырезать?

— Она слишком слаба для операции. Ей не пережить.

— А если… Обратить ее?

— Она уже не сможет стать волчицей. Серые обращаются в самом начале, а она на четвертом месяце.

На четвертом месяце! На четвертом месяце! Я не заметил! Я пропустил!

— Мистер Лаваль, мне очень жаль. Вы должны быть готовы…

— Готовы?

Я должен похоронить свою сестру. Свою маленькую глупую девочку! Единственную, кто остался в живых из моей родни.

— Сколько?

— Не знаю, — растерянно покачал головой доктор Чемберс. — Дни, недели…

Я взвыл. Дни!

— Мистер Лаваль, мне очень, правда, очень…

— Идите, — попросил я, не в силах больше слушать. — Прошу вас…

— Конечно, — кивнул он и направился к лестнице, оставляя меня в одиночестве. Я хотел вернуться к Минни, но не смог. Для меня сестра всегда была воплощением жизни, а теперь она умирала, и я был не в силах помочь.

Моя сестра была слаба. Ей нужна была сила. Впрочем… Идея пришла неожиданно. Она напугала меня, но вместе с тем, это было единственное, что я теперь мог сделать. Не тратя ни одной лишней минуты, я бросился в свою комнату в поисках телефонной книги. Я не был уверен, что найду северный номер Ремая или адрес, но когда увидел пустую страницу «р», с трудом сдержал крик. Мой последний шанс таял на глазах.

Ну, нет! В отчаянье я ухватился за последнюю ниточку. К моему удивлению она не оборвалась.

— Алло? Рик? — я много лет не слышал его голос, но не забыл его. — Это Дамьен Лаваль.

— Кузен? — удивился он. — Не часто ты звонишь. Что случилось?

— Минни, — я сделал короткий вдох, пытаясь успокоиться. — Она умирает, и ты мне должен помочь ее спасти.

— Конечно, — поспешно ответил он. Мне пришли на ум воспоминания, с какой любовью он, семнадцатилетний юноша, возился с ней, когда Минни была младенцем. Да и после они поддерживали отношения более близкие, чем я. — Чем я могу помочь?

— Ты должен меня обратить.

Лорейн.

Чем выше мы поднимались в гору, тем леса становились беднее. Драй поймал какую-то животинку и силой заставил меня поесть. Немного побурчав, я поела. Гордость гордостью, а голод не тетка. Сьюзан, посмеиваясь, наблюдала за этим. Ее комментарии постоянно звучали у меня в голове. Вот же язва, а. К пункту назначения мы вышли раньше, чем рассчитывали. Видимо, мы где-то срезали приличный угол. Я посмотрела на солнце. Было примерно три часа дня.

— О, мы умеем вычислять время по солнцу? Кто научил?

— Штар, — я поежилась, вспомнив сон. Как хорошо, что Сью больше не задавала вопросов по этому поводу.

Я была удивлена, увидев не домик отшельницы, стоящий на скале, а небольшую деревеньку в несколько домов. Чуть поодаль стояла крошечная, немного покосившаяся от времени, изба. Это как-то не совпадало с моим представлением того, как должна жить талантливая ведунья. Тем более, учитывая, сколько ей лет. Я ожидала увидеть затворницу, а не сельскую знахарку.

— Зря ты так. Предубеждение не лучший способ для начала знакомства, — Сьюзан не могла не прокомментировать мои мысли. В свое время, такое себе позволял лишь один оборотень. Что-то неуловимо похожее было в поведении этих двоих. А ведь Чарльз так и не сказал Лориэн, из какой семьи был ее бета.

Мы обернулись, и вышли из-за деревьев уже людьми. Не нужно было привлекать к себе лишнего внимания. Деревенька казалась вымершей. Ставни в домах были плотно закрыты, улица была абсолютно безлюдной. Ощущение жизни приносил лишь лай дворовых собак. Видимо, тут просто не любят чужаков.

— Вот мы и пришли, — сказала Сью, опускаясь на деревянную скамейку рядом с домом ведуньи. — Я думаю, что это все займет не слишком много времени, так что сегодня можно будет двинуться обратно.

— Я бы не был так уверен. Найди место, где мы могли бы переночевать. А я пойду с Эл…

— Я сама справлюсь, — я прервала альфу, и, не слушая его возмущенных комментариев, шагнула внутрь.

Тут уже мои ожидания оправдались. В домике, как мне и представлялось, царила тьма. Даже со зрением оборотня мне было тяжело различить мебель, стоящую в комнате. Причиной такой темноты были грязные окна, которые почти не пропускали солнечные лучи. Пахло плесенью и травами. Следом за мной в комнату ввалился Франциско.

— Я ждала вас, Драйи, — было очень сложно определить, откуда раздается голос. В глубине помещения зажглась свеча, и я различила женское лицо. Определенно, его обладательница когда-то была красива. Но время все равно берет свое, кем бы ты ни был.

— Можешь не переживать за свою названую сестру, лорд. У тебя нет таких вопросов, на которые ты сам не мог бы дать ответы. Моя мудрость тебе ни к чему. Покинь нас, — Драй не сдвинулся с места, а лишь крепче сжал мою ладонь.

— Я не скажу ни слова, пока ты не выйдешь вон, — видимо пифия не привыкла к тому, что ее указания не выполняются, — и ни за что не стану помогать ей. Ты хочешь взвалить на себя еще и эту вину?

— Франко, выйди, — шепнула я в самое ухо альфы. Сьюзан была права. Он действительно корит себя за то, что обманул меня. Он поморщился, но вышел.

— Подойди, дитя, — голос хозяйки столь неприветного дома был неприятным и скрипучим. Я опустилась на что-то, отдаленно напоминающее кресло, и хотела было задать интересующий меня вопрос, как меня жестом прервали. — Ты хочешь жить. И, как любой человек, боишься смерти. Это нормально. Только мертвые ее не боятся. Но вот то, что ты врешь себе — большая ошибка. Дай я взгляну на твои руки.

Я, молча, протянула женщине ладони. Она развернула их внутренней стороной к себе и долго рассматривала.

— У тебя трудная судьба. Ты уже побывала на вершине и узнала, как больно лететь с нее вниз. Но покой для тебя — лишь призрачное видение будущего. Если ты найдешь в себе силы предать собственную кровь, ты его обретешь, — колдунья непонятно откуда достала замшевый мешочек. Развязав завязки, она вытащила из него три деревянные руны, и положила их на стол. — Твоя жизнь — постоянные метания. Выбор, если хочешь. И только ты знаешь, на что ставить — на жизнь или на смерть.

— Мне незачем жить, — я даже не пыталась скрыть от гадалки то, что твориться у меня внутри.

— Ой ли? — она широко улыбнулась. — Не ври себе, дитя. Ты потеряла многое. Но если опустишь руки сейчас, потеряешь еще больше.

— А волчонок? Она же убьет меня…

— Не убьет, если ты захочешь жить. Тебе нужно определиться — ты еще жива, или ты уже мертва, — женщина загадочно улыбнулась. — Я не могу выбрать твой путь вместо тебя. Решай, красавица.

— Я хочу жить, — решение было принято интуитивно. Я даже подумать не успела, как слова сами слетели с языка.

— Вот, — старушка протянула мне небольшой флакон из темного стекла, — выпьешь это, как только начнутся схватки. Роды будут тяжелыми, но ты выживешь. Ты уже была с обратной стороны жизни, но твое время еще не настало. Ступай с миром, леди Драй. Надеюсь, что мы больше не увидимся.

Я, не оборачиваясь, вышла из домика. Франциско нетерпеливо метался туда-сюда, а Сьюзан флегматично что-то жевала.

— Мы уходим, — сказала я и, не останавливаясь, направилась в сторону леса.

— Она получила все ответы. Нам нечего тут больше делать, — сказала Сью и последовала за мной. Только Драйя не удовлетворил комментарий волчицы.

— Лорейн, черт возьми, что она сказала? — альфа схватил меня за руку, заставляя остановиться. Я подчинилась, и устало посмотрела в его глаза.

— Я выживу.

— А волчонок?

— Тоже.

— Почему у тебя тогда такой вид, как будто тебя на эшафот отправили?

— Она назвала цену жизни.

— И что же это?

— Позволь, я оставлю это при себе, — я вырвала руку и бегом бросилась в лес. Для того чтобы обратиться мне даже не пришлось концентрироваться. Он ни за что не узнает, чего мне будет стоить мой покой. Ни за что.

Дамьен.

Мне пришлось потратить не один час, убеждая Рика дать свое согласие, прежде чем кузен сдался. Он оперировал теми же аргументами что и я, пытаясь переубедить Ремая отказаться от затеи стать огненным. Да, это было чертовски логично, но когда речь заходит о жизни и смерти близкого тебе человека, приходится задвинуть логику ко всем чертям.

— Ты пойми, обращение занимает не один и даже не два дня, — уговаривал меня Рик. — Даже при самом удачном стечении обстоятельств ты можешь не успеть.

— Я должен, пойми. Минни — самое дорогое, что есть в моей жизни. Я не могу ее потерять.

— Она мне тоже дорога, — вздохнул Рик. — Мне не меньше твоего хочется, чтобы все получилось. Но черт, Дамьен…

Через двадцать один час я был уже на границе западного леса, возле сорокового шоссе. Кузен обещал меня встретить здесь.

На улице было темно. Я стоял на безлюдном шоссе, где даже машины появлялись не чаще раза в десять минут. Позади лес. Мои и без того расшатанные за это время нервы сдавали окончательно. Счет шел на минуты, а я застрял здесь.

За спиной послышался шорох и, повернувшись, я с ужасом обнаружил волка. Зверь был просто огромен. Страх парализовал меня. Зверь продолжал так же спокойно смотреть на меня внимательным взглядом.

— Господи! — я перекрестился. Волк оскалился, словно в злобной улыбке и внезапно бросился на меня. В ужасе я отпрянул назад, и он приземлился аккурат там, где я только что стоял. Вот только это был уже не волк.

— Трудно соображаешь, кузен, — ухмыльнулся Рик, хлопая меня по плечу. А твоя выходка с осенением святым крестом… — он ухмыльнулся. Я же не находил слов. Мне хотелось придушить кузена за глупую выходку, одновременно с этим вся ситуация представлялась мне невероятно курьезной.

Рик выглядел моим ровесником, хотя сейчас ему было уже сорок пять. Поймав мой взгляд, он объяснил.

— Обратное обращение. Твой прежний кузен уже умер. Впрочем, ты всегда можешь на меня рассчитывать. Но не время… Следуй за мной.

Рик сделал прыжок и приземлился на землю уже волком. Зверь чуть повел мордой, словно приглашая за ним в лес и бросился в ночную чащу. Стараясь удержаться на ногах, я кинулся за ним. Он был гораздо быстрее да и, полагаю, видел лучше меня в темноте.

Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не отставать. Я так сильно устал от этого дня, а гонка все продолжается. Минут через пятнадцать мы остановились на поляне. Рик обратился.

— Там есть руины, — он кивнул в сторону оврага. — В них начнется твоя новая жизнь, — он резко подошел ко мне. — Не бойся.

Рик вновь обратился, и я встретился взглядом с волком. Зверь бросился на меня. Инстинктивно я увернулся, но передо мной был не просто волк, а первородный, огненный оборотень. Когтистая лапа больно ударила по моему плечу. Не устояв на ногах, я рухнул на землю, чувствуя, как жгучая боль с руки переходит на все тело.

— Как ты? — Рик в человеческом обличии подошел ко мне и помог подняться на ноги.

— Мог бы и предупредить, — огрызнулся я, с трудом переводя дыхание.

— Мог. А мог не оцарапать, а укусить, — фыркнул он. — Пошли к руинам. Их холод поможет успокоиться боли.

Кое-как я добрался до логова Рика, и, опустившись на ледяные камни, провалился в сон. Позже я узнал, что у всех обращение происходит по-разному. Кто-то спокойном продолжает вести привычный образ жизни, практически не чувствуя, как в его теле рождается новая, звериная душа. Иные ощущают это острее. В них слишком много огненной крови. Такие, проваливаются в обращение как в пучину. Я был из их числа.

Время, казалось, остановилось. Словно в ускоренной съемке я видел, как небо из черного превращается в голубое, его озаряет слепящий солнечный свет и вновь возвращается тьма. Я не чувствовал холода ночи и жара дня, не слышал ни звука. Я пребывал в великой сладчайшей благодати, ощущая на себе такое таинство, как рождение новой души. Она прорастала во мне как цветок под мягкими лучами солнца и, наконец, зацвела. Я обратился.

Солнце ярко освещало лес, и я с пьянящей душу эйфорией разглядывал свое новое тело. Шерсть была такой блестящей. Это не серый безликий цвет, это тысячи оттенков серебра. Чувства были так новы, но вместе с тем так естественны. Разогнавшись, я со всей мочи бросился в лесную чащу. Лапы налились силой, ветер играл с шестью. Я был частью этого мира. Лучшей частью.

Набегавшись вволю, я вернулся обратно к руинам, где меня уже ожидал Рик.

— Прости, — я обратился и подошел к негодующему кузену. — Я не хотел, чтобы ты волновался.

— Дамьен, черт тебя раздери, — он покачал головой. — Ты меня удивил. Я не слышал, чтобы кто-то из огненных обращался при свете дня. И тут же входил в такой гармоничный контакт со своей второй сущностью. Я не знаю, чему теперь должен тебя обучить.

— Отпусти меня к Минни. Сколько прошло дней?

— Семнадцать.

— Семнадцать?!

— Все будет хорошо. Ты можешь возвращаться.

— А ты?

— Я не могу. Я не выхожу никуда из леса, кроме как к моему приятелю Майлзу. Если что, ты, как в прошлый раз, можешь позвонить ему, и он со мной свяжется. Он знает кто я, и я ему доверяю.

— Хорошо, — кивнул я, пытаясь не думать о Минни. — Я в аэропорт.

— Зачем? — Рик не сдержал смешок. — Ты прекрасно доберешься до поместья на своих четверых. Может даже, выгадаешь пару-тройку часов. Если меня не подводит память, рейс только через семь часов.

— Я не знаю куда бежать.

— Я дам тебе ориентиры. Доверься волку, и он не подведет. Я никогда прежде, Дамьен, не видел подобных тебе, и если ты станешь самым заурядным огненным, то я ничего не понял за эту жизнь. Удачи тебе.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я.

— А теперь слушай…

Лорейн.

Я упрямо продолжала бежать вперед, не обращая внимания на приказы альфы. Он думал, что мы еще не договорили, и хотел подробностей. Я же не собиралась ему их озвучивать. Через несколько миль Франко наконец-то надоело надрываться.

— Ну ничего, я с ней позже разберусь, — от неожиданности я споткнулась. Что это только что, черт возьми, было а? Драй абсолютно не заметил моего недоумения. Это озадачило меня еще больше. Такого же просто быть не может.

— Чего быть не может? — в мои мысли заинтересовано вклинилась Сьюзан.

— Не важно.

— Ну вот, — расстроено протянула она, — стоило мне отлучиться на несколько минут, как я пропустила что-то очень интересное.

— Сью, ты не могла бы не влазить в мою голову без разрешения? — то, что мое сознание превратилось в проходной двор, начинало меня раздражать.

— Могла бы. Но тогда я упущу много чего любопытного, — вот нахалка, а. Я напряглась и поставила мысленный блок. Что-то похожее делала пума, когда пыталась закрыться от своего беты.

— Эй, так не честно!

Я довольно улыбнулась. Но факт того, что Сьюзан могла пробить все мысленные блоки, кроме защиты от Штара снова заставило меня задуматься о его происхождении. Какой же скелет он прятал в шкафу? И что скрывает от стаи старшая из сестер Мирвайн? Кругом одни вопросы. От их количества у меня разболелась голова. Нужно прекращать мозговой штурм, иначе мигрень не даст мне жизни.

Франко решил, что в этот раз мы не будем останавливаться на ночлег. Я была этому несказанно рада. Если еще чуть-чуть поднажать, к полуночи мы будем в отеле. Ночь в объятиях мягкой постельки окончательно вскружила мне голову, и я отпустила волчицу. Под ее контролем мы быстрее доберемся до желанной цели. Я чувствовала, как Сью пытается пробиться в мою голову. Через час я сжалилась над ней.

— Ну и чего тебе?

— Я пробила твой блок?

— Нет.

— Черт. Ставь его обратно.

— Сью, не стоит, — я рассмеялась. Ну как дитя малое, честное слово. То, что я видела сейчас, было так не похоже на ту Сьюзан, с которой меня познакомила Лиззи семь месяцев назад. Та девушка была спокойной и собранной, а эта — напоминала нахальную хулиганку. — Это щит Лориэн. Тебе не пробить его.

— Это мы еще посмотрим. Закрывайся, — а вот это уже что-то интересное. Ну что же, удачи.

Когда я вошла в свой номер, я была похожа на зомби. Мышцы противно ныли от боли. Зря я за время беременности не выходила поразмяться. Со стоном я скинула надоевшую до жути одежду, которая со звоном упала на пол. Флакон. Я же совсем забыла. Судорожно схватив брюки, я вытащила из кармана чудом уцелевшую стеклянную бутылочку. Я облегченно выдохнула. Слава богу…

— Сейчас она расскажет мне все, — я снова услышала то, что не предназначалось для моих ушей. Только благодаря этому я успела завернуться в огромное полотенце. Драй без стука вошел в мой номер. — Нужно поговорить.

— Не сейчас, — я демонстративно посмотрела на него.

— Нет, сейчас — альфа повернул ключ в замочной скважине и снова повернулся ко мне. — Сядь, разговор долгим будет.

— Не указывай мне, что делать, — я не хотела злиться, но раз он не понимает по-хорошему… — Выйди вон из моей спальни.

— И не подумаю.

— Что ж. Тогда я уберу мысленный блок, и Сью увидит нас в очень пикантный момент, — я медленно начала разворачивать полотенце. Как же мне не хочется быть дрянью. Но без этого от него не избавиться.

— Эл, прекрати эти игры, — Франко устало опустился на кресло. — Я же знаю, что ты так не сделаешь.

— Проверим? — уйди, пожалуйста. Не заставляй меня опускаться еще ниже. — Я с удовольствием послушаю комментарии Сони по этому поводу.

С каждым моим словом Драй мрачнел все больше, но с места не сдвинулся. Вот упрямая зараза, а. Встань и выйди, ну же…

— Он не уйдет, моя королева, — раздалось за моей спиной. Я вскрикнула и от испуга не удержала полотенце. Оно беззвучно упало к моим ногам. Слава богам, что хоть блок не убрала.

Франко обеспокоено бросился ко мне. Стащив с кровати покрывало, он накинул его мне на плечи. Я постоянно оглядывалась, но так и не смогла найти того, кто вмешался в мои мысли. Меня затрясло. Неужели в двери постучалось мое кошмарное прошлое?

— Лора, что с тобой? — Франко встряхнул меня, пытаясь привести в чувство.

— Ты все-таки добился своего — я окончательно сошла с ума, — я затравлено смотрела в его глаза. — Оставь меня. Я тебе все равно ничего не скажу.

— Не истери. Что произошло? — беспокойство в его голосе просто обезоружило меня. Но как я могу ему сказать, что слышала голос Штара? Это же бред.

— Все нормально. Почти, — меня все еще стрясло. Франко помог мне подняться. Готова поспорить, что со стороны я выглядела больше, чем жалко.

— Да-а-а, — устало протянул он, — толку с тебя сейчас никакого. Ложись спать.

Альфа подошел к двери и уже почти вышел в коридор, но остановился.

— Мы еще вернемся к этому разговору.

— Непременно. Только через мой труп.

— Я все слышал, — связь снова стала двухсторонней. Теперь я вновь член северной стаи. Как же не вовремя.

Как я ни пыталась заснуть, все без толку. Как только я закрывала глаза, образы прошлого возвращались в мою память.

Пребывание королевой серых мне никогда не стереть из своих воспоминаний. Точно так же, как и ощущение от близости со Штаром. Меня передернуло от омерзения. Он мне не понравился с первой секунды. Но вот пума сходила по нему с ума. Его руки доводили ее практически до потери контроля. Еще бы чуть-чуть и войны бы не было. Но этот подонок всегда знал, когда нужно остановиться. А теперь я снова слышу его. Сон в пещере, голос сейчас. Я слишком много видела, чтобы поверить в совпадение. Жаль, что я не додумалась спросить об этом у пифии.

— Она бы тебе ничего не сказала.

— Твою ж мать! — я резко села на кровати. От того, что увидела, я едва не лишилась сознания. В кресле напротив кровати сидел Штар и улыбался мне своей самой лучшей улыбкой. — Этого не может быть… Связь же прервалась… Франциско сам свернул тебе шею…

— Это было большой досадой. Зря я тебя не послушал и сам бросился на него, — я не могла отвести взгляд от своего визави.

— Так ты что…?

— Догадливая, — я побледнела. — Теперь я вот такой. За все спасибо твоему бывшему.

— Нет, это уже совсем перебор, — испуг сменился гневом. Я вылетела на балкон и подняла глаза к небу. Представить себе не могу, как я не разоралась на весь отель и не перебудила всех своими гневными воплями. — Эй вы! Вы что совсем сдурели?! Сколько можно надо мной издеваться, а?

Я до последнего надеялась услышать ответ. Но небо не разверзлось и меня не убило на месте. А жаль. Я услышала лишь наглый смех своего бывшего беты.

— Забавно за тобой наблюдать. Намного веселее, чем за пумой.

— Изыди, — зашипела я, и демонстративно шагнула сквозь видение. Меня обдало холодом.

— Не делай так. Это достаточно мерзко.

— Я тебя не звала. Не нравится — вали отсюда, недобитый!

— Да пожалуйста…

На комнату снова опустилась тишина. Почему-то единственным решением, пришедшим мне в голову, было пойти к Сьюзан. Насколько я помню, ее номер соседний с моим. Я объяснила этот порыв интуицией. Она еще ни разу не подводила волчицу, и, надеюсь, что не подведет и меня.

— Сью, ты не спишь? — я не стала стучать в дверь. Зачем, если можно спросить напрямую, без нелепых ритуалов вежливости.

— Нет. Входи, — девушка сидела на кровати, по-турецки поджав ноги, и читала какой-то журнал.

— Мне нужно у тебя спросить кое-что.

— Ради бога, — она кивнула на свободное место рядом с собой. Я даже не стала ничего говорить. Просто убрала блок и позволила недавним воспоминаниям заполнить сознание. Сон, разговор с Франко. Беседа с призраком.

— Интересно, — вслух произнесла Сью.

— Почему это происходит со мной? — я надеялась, что услышу ответ на свой вопрос. Хотя бы на этот.

— У тебя развиваются способности.

— Что?

— Ну как у Драйя чтение мыслей, а у меня видение чужих воспоминаний. Это дар.

— Скорее наказание, — пробурчала я.

— Не отказывайся от подарков судьбы, Лорейн. Они могут пригодиться. Судя по всему, ты чувствуешь призраков и можешь с ними контактировать, — она снова заинтересовано полезла в мою голову.

— Почему Штар? Многие погибли…

— Он был твоим бетой. Ваш контакт был не только физическим, но и ментальным. В конце концов, ты его дочь под сердцем носишь. Мало причин, или еще парочку озвучить?

— Он не был моим бетой.

— Он был бетой Лориэн и этого достаточно. Именно поэтому ты помнишь это, — она аккуратно, словно за ниточку, вытащила воспоминание, которое я пыталась запихнуть поглубже. Сладкая боль, сильные руки, страстный стон и шепот: «Штар…».

— Прекрати немедленно! — я снова поставила блок. Хорошего понемножку. Волчица улыбнулась. Так же, как это только что делал Штар. Наверное, мне просто нужно поспать. А иначе вместо роддома я могу попасть в другое учреждение. Не попрощавшись, я вышла из спальни Сьюзан.

На этот раз сон пришел почти мгновенно. Засыпая, я четко решила, что в самолете узнаю, что же на самом дела связывает мой персональный ночной кошмар и самую загадочную огненную нашей стаи.

— Эл, мы опаздываем! — крик альфы мигом привел меня в чувство. Но теперь к тому, что я не выспалась, добавилась еще и мигрень Просто класс.

— Я уже встала. Сколько у нас времени?

— Полчаса до конца регистрации.

— Почему раньше не разбудил?

— Я проспал, — отлично. Это мне говорит почти пятидесятилетний мужчина.

— Как тебе моя шалость? — на этот раз я смогла удержать себя в руках.

— Ничего особенного. Исчезни, ты не во время.

— Крики и испуг мне нравились больше, — нахал широко улыбнулся и растаял в воздухе. Как мне от него избавиться?

— Я готова.

— Спускайся вниз. Такси уже ждет, — я кивнула. Безумно хотелось позавтракать, но каждая минута была дорога. Мы обязательно должны успеть на этот рейс. Я чувствую.

Мы чудом успели в аэропорт. Пытаясь подавить улыбку, я наблюдала за тем, как поторапливает таксиста Франко. Еще немного, и он выкинул бы беднягу из машины прямо на ходу и сам бы сел за руль. Но, слава богам, обошлось. Рейс задержали на полчаса, и мы приехали вовремя. Даже позавтракать успели. Конечно, местная стряпня не сравнится с завтраком от матушки Пай в поместье Мирвайнов, но это было лучше, чем ничего.

Самолет оторвался от земли, и я привычно вжалась в кресло. Во время взлета и посадки я всегда немного волновалась. Рядом со мной сидела Сью, слушая музыку. Из наушников доносилось что-то отдаленно напоминающее крики мартовских котов, и я не стала интересоваться, что именно она слушала. Тем более что у меня накопилось еще несколько вопросов.

— Сьюзан…

— Я так и знала, что мы продолжим нашу беседу.

— Тогда ты понимаешь, о чем я хочу тебя спросить.

— Штар.

— Между вами очень много общего. Даже жесты у вас похожи.

— Ничего удивительного. Он же мой брат.

— Не надо сейчас шутить.

— А это не шутки, — девушка взяла бокал шампанского со столика стюардессы. — Мы брат и сестра.

— Двоюродные, — раздался над ухом недовольный голос Штара.

— Мой дядя выкрал его мать, влюбившись в нее.

— Молодо — зелено, — протянул мой бывший бета.

— Она родила мальчика задолго до моего рождения и отдала его в семью своих знакомых. Но вот ребенок подрос. Он был наглым, амбициозным, самонадеянным. Попал в дурную компанию. Приемные родители не успели его вытащить. Тогда они обратились к моей маме, но и она опоздала — его обратили, — она замолчала.

— Какая грустная история. Сейчас заплачу. Только вот сестрица не все знает. Я сам пришел к серым, потому что знал, что достоин большего, чем жизнь отброса. И я почти этого добился — стал альфой, поднялся в самый верх. Мне не хватило одного шага до цели, — приведение с нескрываемой ненавистью посмотрело на дремлющего альфу, — теперь я даже не бесполезный кусок мяса.

— Но почему ты так похожа на него? Лиз всегда говорила, что ты истинная Мирвайн.

— Этого я объяснить не могу. Возможно, кровь матери просто сильнее, чем кровь отца. Она же все-таки огненная.

— Из какой семьи была твоя мама? — любопытство съедало меня. Штар не был Мирвайном, как я думала. Но кем же тогда?

— Я не знаю, — стушевалась Сью. — мать никогда не говорила о своем прошлом.

Глава 19

Дамьен.

Следующие часы превратились в бесконечную гонку. Два противоречивых чувства терзали меня. С одной стороны я наслаждался бегом и мечтал, чтобы он никогда не кончался, с другой — сердце мое рвалось к Минни и замирало от мысли, что ее состояние стало еще хуже.

На рассвете я был у края родного леса. Рик не обманул — волк вывел меня верной тропой. Ошибся кузен только в одном — я выгадал семь часов. Обратившись почти у самого поместья, я ворвался во двор. Человеческое тело немного пошатывало, но в целом я чувствовал себя хорошо. Бегом я пересек двор и требовательно постучал в дверь. Прошло минут пять, прежде чем она, наконец-то, распахнулась, и я увидел бледное лицо Сабрины.

— Боже мой, Дамьен, — всплеснула она руками и обхватила меня за плечи.

— Как Минни?

— Господин Лаваль, мы… — она покачала головой, и на ее глазах навернулись слезы. — Она ушла.

— Когда? — боль захлестнула меня. Лишь волк не дал мне сейчас впасть в горе.

— Пять дней назад. Мы ждали вас, но… Надо было похоронить ее. Она на заднем дворе. Простите.

Я, молча, вышел из дома и, не оборачиваясь, направился в лес.

Все кончилось.

— Брат Дамьен, розы прекрасны, — коснулся моего плеча дрожащей рукой старый отец Мартин.

— Спасибо, — поклонился я и подхватил его локоть. — Позвольте мне помочь вам.

— Спасибо, брат. О твоей доброте известно далеко за стенами монастыря.

Он взял меня под руку и, опираясь на палочку, сделал шаг. Лицо его было все еще приятно округлым, и если бы не слабость и скованность в каждом движении, я во век не поверил бы, что ему далеко за восемьдесят. Несмотря на болезнь, отец Мартин всегда был аккуратен в одежде, и я безмерно уважал его за это.

— Негоже представать перед Господом растяпой, — наставлял он в первые дни после моего появления в монастыре. В то время я еще не был садовником, братом Дамьеном, я был странником с юга. Имя — единственное, что осталось у меня от прошлой жизни. И любовь к земле.

Целыми днями я трудился в саду и труд мой был вознагражден.

В положенный срок сад зацвел, наполняя воздух пьянящим медовым ароматом. По словам отца Мартина, подобного изобилия цветов он не видел уже очень много лет. Я получал немалое удовольствие от работы с землей. Она забрала все мое горе. В ней я обрел своего Бога. Я знал, что моя жизнь в монастыре продлится не долго — очень скоро наступит момент, когда природа оборотня возьмет надо мной верх, и увядание сменится вновь цветением.

Мне было сорок. Рик обратился в этом возрасте. Я чувствовал, что это произойдет очень скоро. Год, может даже меньше. Но даже пять лет было бы слишком мало.

— Как ваше здоровье сегодня, отец Мартин? — спросил я своего спутника, пытаясь уйти прочь от грустных мыслей.

— Стараниями нашего Господа и брата Эрнесто лучше. Благодарю, брат Дамьен.

— Я рад это слышать. Надеюсь, завтрашний день принесет вам больше радости.

— С Божьей помощью. Однако думаю, к вечеру боли усилятся — через час брат Эрнесто уезжает в деревню.

— Что-то произошло? — нахмурился я. Никто из братьев не покидал стен монастыря, не будь в этом необходимости. Брат Эрнесто был талантливым медиком, и если в деревне случалась беда, с которой никто не мог больше справиться, то он незамедлительно спешил на помощь. Было ли дело в особой благосклонности к нему Бога или же знания его были столь обширны, но пациенты брата Эрнесто, в большинстве случаев, шли на поправку.

— Ты знаешь Марию Фирс?

— Наслышан о ее доброте и набожности, — после пострига я старательно избегал контактов с внешним миром.

— Дьявольский пес овладел ею, и теперь в своей утробе она вынашивает его дитя. Мы должны помочь девушке.

— Вы хотите убить ребенка? — не совсем понимая его слова, спросил я.

— Это страшный грех, брат Дамьен, — мягко побранил меня отец Мартин. — Веками наша святая церковь искореняет зло. А зло проникло в ее чрево. Ребенок оборотня не должен появиться на свет.

— Оборотня? — я вздрогнул, не сумев одержать верх над эмоциями. Воспоминания прошлых лет вновь охватили меня. — Могу ли я сопровождать брата Эрнесто? Ему может понадобиться помощь.

— Конечно, — благосклонно улыбнулся он. — Я знал, брат Дамьен, что ты захочешь помочь. Можешь собираться — я предупрежу брата Эрнесто о твоем желании.

— Наша церковь учит смирению, но когда речь касается этих тварей, я не могу совладать с собой, — вздохнул брат Эрнесто, когда мы шли в деревню. — Подумать только, многие из них сами впускают дьявола в свои души, чтобы возобладать над звериным телом.

— А те, кто сделал это из благих побуждений? — все же спросил я, уже зная ответ.

— Никакие намерения не могут оправдать зло.

— Но в чем их грех? Они не убивают, и их душа контролирует животное тело, как и человеческое.

— Они посланники дьявола, — отрезал брат Эрнесто. Никакая логика не могла его переубедить. — Если ты сомневаешься, брат Дамьен, то очень скоро ты убедишься в моей правоте. Я знаю, что твои сомнения — лишь желание увидеть свет даже во тьме. Но здесь его нет.

Мы подошли к главной площади, и, оглянувшись по сторонам, брат Эрнесто уверенно свернул налево. Мы остановились возле бедного дома, стоящего на самом краю леса.

— Я должен поговорить с родными Марии и вместе с ними подготовиться. Я хотел бы, чтобы ты помолился с девушкой. Сейчас ей как никогда прежде нужна божья помощь.

— Хорошо, — кивнул я.

Мы вошли внутрь, и в нос ворвался острый запах плесени.

— Добрый день, миссис Фирс, — поприветствовал брат Эрнесто вышедшую нам навстречу женщину, мать Марии.

— И вам, брат Эрнесто.

— Брат Дамьен хотел бы поговорить с вашей дочерью, успокоить ее перед… — он запнулся.

— Мерзавка в задней комнате, — она бросила неприязненный взгляд на закрытую дверь. — Она отказывается от помощи. Боюсь, брат Эрнесто, дьявол уже овладел ее душой.

— Значит, надо действовать как можно быстрее. Дамьен, — он кивнул мне, и я, поняв его, направился к бедной женщине. — А теперь, миссис Фирс, мне нужны полотенца…

Я открыл дверь и вошел внутрь. В отличие от передней комнаты, эта была залита солнечным светом. Я на мгновение ослеп, а когда зрение восстановилось, я увидел фигуру девушки. Она сидела в углу комнаты, обхватив себя руками. Услышав шаги, Мария подняла на меня взгляд. Сперва ее глаза были пусты, но потом в них появилось осмысленное выражение.

— Спаси меня, — прошептала она и бросилась ко мне. — Помоги.

— С божьей помощью, — перекрестил ее я.

— Ты думаешь, что я обречена? — на ее ангельском личике появилась саркастическое выражение. Я такая же, как ты, огненный.

Я невольно отшатнулся.

— Я выживу, — продолжала Мария, — но мне надо бежать отсюда прочь.

— Так что тебя держит? — я перешел на «ты». — Беги — лес рядом.

— Я не могу одна. Мы с ребенком не выживем.

— А его отец?

— Застрелили, — односложно ответила она. — Тут на сотни километров в округе ни одного огненного. Только ты. Спаси меня. Ты ведь можешь. Твой брат убьет меня и ребенка, а он уже шевелится под сердцем, — она взяла меня за руку и, прежде чем я успел что-либо понять, приложила мою ладонь к огромному животу.

И вправду! Я никогда прежде не чувствовал ничего подобного. Ребенок толкался под моей рукой. Мария поймала меня.

— Сможешь обратиться?

Не отвечая, девушка бросилась к распахнутому окну, и я последовал за ней.

Я не обращался уже очень много лет, но волк меня не подвел. Молодая волчица бросила на меня вопросительный взгляд и, кивнув ей, я помчался прочь от кособокого дома. Очень скоро в деревне хватятся нашего исчезновения. Они поймут кто мы, и начнется охота. А это значит, что ближайшие сутки мы не должны останавливаться.

Лорейн.

— Ох и получим же мы от Сони, — хмыкнул Драй, заходя в дом. Словно читая его мысли, в холл вошла девушка. — Соня, — начал было успокаивать ее Драй, как резко замолчал, и я поняла почему. Соня была одета в траурные одежды. Золотые волосы обхватила черная лента.

— Дамьен…

Ноги у меня подкосились, и я рухнула на мраморный пол. Я убила его! Убила! Голову сдавила страшная боль, а перед глазами потемнело. Боже зачем? Зачем ты его убил?! Зачем позволил мне?!

— Лорейн, — обхватила меня тонкими руками Сью. — Поднимайся. Подумай о ребенке!

Какой ребенок? Я убила Дамьена. Убила человека, которого любила больше кого-либо еще. Моего лучшего друга, возлюбленного, альфу. А теперь я ношу в чреве дитя того, против кого он так безжалостно сражался.

— Это не Дамьен, — хриплым голосом пробормотал Драй.

— Не Дамьен?

— Господа Драй, — в холл медленно вошел Харт, и я все поняла. Когда над нами нависла угроза нападения серых, мы отправили его к Кикки, матери Франциско и моей названной бабушке, женщине, которая, как и Харт, заботилась обо мне на протяжении всей жизни.

— Харт, — я неловко поднялась на ноги и подошла к дворецкому. — Но как? Она же полукровка, ей еще жить и жить, — нос защипало, и я разрыдалась. Я не хотела плакать при Драйе, зная, что ему сейчас больнее, но не сдержалась.

— Упала с лестницы. Вы же знаете, как она любила высокие каблуки, — Харт взял меня за руки, чего никогда себе не позволял. Сейчас он вел себя как дедушка, а не преданный слуга. — В последнее время у нее часто кружилась голова.

— Она мучилась? — голос Франциско был ледяным. Я невольно вздрогнула.

— Нет, господин Драй. Медики сказали, что смерть была мгновенной. Думаю, она даже не успела понять, что произошло.

— Думаете, она не успела испугаться, летя вниз по лестнице?

— Господин Драй…

— Заткнись, — выругался он и, бросив на пол сумки, направился наверх, в свою комнату.

— Франциско…

— Не надо, Соня, — остановила я волчицу. — Дай ему время.

Аристократка бросила на меня ледяной взгляд, а затем, молча, кивнула.

— Вы ее уже похоронили? — я повернулась к Харту.

— Нет. Я решил, что господин Драй сам захочет все устроить.

— Мы поедем туда завтра, — обратилась ко мне Соня. — Мы с Франциско арендовали для Кеннета и Лиз дом на берегу моря для медового месяца, но, думаю, сами в нем остановимся. Франциско не стоит возвращаться в поместье.

Как мило, он будет жить с этой ледяной куклой в доме, куда привез меня и Дамьена после возвращения с того света.

— Наверное, мы задержимся. На него слишком много всего навалилось за последний год. Ему нужен отдых. Сью…

— Конечно, присмотрю, — кивнула ей девушка. — Я люблю возиться с малышами, так что мне не в тягость.

— Мы обсудили с Хартом и решили, что он останется здесь с миссис Пай, чтобы вам помогать. Лорейн, — Летмен внезапно перевела свое внимание на меня. — Ты полетишь с нами? Кикки была твоей бабушкой.

— Я останусь. Мне скоро рожать. К тому же я не оставлю Дамьена.

— И она должна быть на свадьбе Лиз и Кеннета, — смягчила мой ответ Сью. — Свадьба уже в четверг.

— Да, — покорно кивнула я. — Кикки поняла бы меня.

— Конечно, — равнодушно кивнула Соня. Как же она меня бесит! И что в ней Драй только нашел? Бедная моя дочь. Быть воспитанной такой дамой… Мороз по коже.

— Харт, можете… — я кивнула на сумки и, дождавшись утвердительного кивка, направилась вслед за Франциско наверх.

Вот только я не пошла в жилое, правое, крыло, а свернула в левое, где в крайней комнате лежал Дамьен. Воровато оглянувшись, я вошла внутрь. Мне не хотелось, что бы огненные знали о моих визитах сюда. Когда я в первый раз пришла к Дамьену, то увидела на лице Кеннета такое выражение, будто я решила добить его.

В комнате было темно, и царил полумрак. Опять эта Летмен склеп устроила. Я распахнула шторы и приоткрыла окно.

— Привет, Дэм, — я присела на кровать, в которой лежал огненный. Черты его были по-мертвецки заострены, а лицо таким бледным, что я видела каждую венку под кожей. Я вышла в соседнюю ванную комнату и, вернувшись с тазиком теплой воды, принялась губкой обтирать его тело.

— У меня умерла бабушка. Кикки. Ты ведь помнишь ее? Конечно. Ее невозможно забыть. И мне так плохо, Дамьен. Я ведь ее не видела с того самого дня, как «умер» Франциско. Я ее просто выставила прочь и не отвечала на звонки, когда она пыталась меня утешить. Я ужасный человек. А еще я хотела вернуться к ней, когда родится ребенок. Думала, что дождусь, когда ты придешь в себя, и уеду к Кикки.

Я тебе еще не говорила, но у меня будет дочь. Я даже ей имя придумала. Джулиет Кэтрин Драй. Красиво, правда? Я оставлю ее на Франциско и Соню. Она наполовину серая, и я не могу ее воспитывать сама. Я уже сделала так много ошибок. Ей будет нужна сильная рука, так что эта проклятая кукла Соня придется кстати.

Я взяла в руки расческу и принялась приводить в порядок волосы Дамьена, которые за это время успели, вновь, отрасти до плеч.

— Представь, что она мне тут заявила. Ей имя Джулиет не нравится. Она будет ее называть Кэтрин. Как будто ей Абигейл и Кристиана мало. Еще и Кэтрин. Порой мне кажется, что я делаю большую ошибку, но я не могу иначе. Хотя… Роберт предложил мне сделку. Он будет заботиться о Джулиет, если я в последствие дам согласие на их брак. Представляешь? Как в прошлом веке. Хотя Роберт тогда и родился. Ему, видите ли, давно нужна огненная жена для продолжения рода. Я даже слышала, что он думал жениться на Сью, но та не хочет замуж без любви. А этот старый сухарь после Сони никого не может полюбить. В общем Драйи единственный шанс для Джулиет.

Мне бы очень хотелось, чтобы и ты ее полюбил. Я знаю что, глядя на нее, ты всегда будешь помнить мое предательство, но мне так нужна твоя любовь. Даже если той моей частицей, которую ты полюбишь, станет моя дочь. Ты и ребенок самые близкие для меня люди, и я хочу, чтобы вы были счастливы.

Я поцеловала его в лоб.

— Просыпайся побыстрее, Дэмми. Ты мне очень нужен.

Прикрыв окно, я вышла в коридор и, дойдя почти до лестницы, в нерешительности замерла у комнаты близнецов. Сони рядом не было, и я вошла. Я старалась не показывать своих чувств к ним на глазах родителей, но стоило этим двум розовым комочкам появиться на свет, как они навсегда завладели моим сердцем.

Сейчас близняшкам было уже по два месяца. Абигейл родилась на семь минут раньше брата. Ее первый крик сотряс поместье Мирвайнов и крик Криса потонул в нем. Аби казалась мне полной копией мамочки, поэтому Криса я любила немножко больше его чересчур активной сестренки. Он меньше капризничал и реже плакал. Вот и сейчас он спокойно лежал в кроватке и смотрел вверх своими зелеными глазищами. Все чаще мне начинало казаться, что он может уже меня отличить от остальных огненных.

— Иди сюда, дружок, — я взяла его на руки и прижала к себе. Какое счастье прижимать к сердцу этот легкий теплый комочек, пахнущий молочком. Теплая головка опустилась на мою грудь. — Завтра мамочка с папочкой уедут, и ты останешься вместе с тетушкой Лорейн. Я буду готовить тебе смеси и гулять с тобой во дворе. А тетя Сью будет заботиться о твоей сестричке. Возможно, я даже перенесу твою кроватку в свою комнату, чтобы ты лучше высыпался по ночам. Аби ведь все время плачет.

Внезапно дверь распахнулась, и в комнату вошел Драй. От резкого звука Аби проснулась, и ее истошный плач пронзил тишину. Франко, молча, взял ее на руки, и плач прекратился. Эта чертовка, как и мать, становилась ангелом в его руках. Драй прижал Аби к груди и, уткнувшись в ее головку лбом, заплакал.

Я никогда не видела, как альфа плачет, и мне стало не по себе от этих безмолвных слез. Я дотронулась его плеча и он, не поднимая глаз, покачал головой, продолжая все так же укачивать дочь.

— Мне уйти?

— Нет. Ты тоже, как и я… Она была моей матерью хоть и продала меня отцу. Ее никогда не было рядом, но я знал, что она существует. А теперь она мертва. Моя мама умерла. Все. На свете больше нет ни одного человека, кому бы я был хоть немного дорог.

— Мы…

— Вы — оборотни. Она была смертной. Настоящей. Как все. Правильной, а не как мы — ошибкой природы.

— Я тебя понимаю. Мне будет ее не хватать. Она была для меня единственным родным человеком на земле. А сейчас, когда ты, а потом Дамьен…

— Лорейн… Я всегда буду твоей семьей, чтобы ни случилось.

— Мы уже не семья, Драй. И единственное, что я у тебя попрошу — не бросай мою девочку. Ей не повезло с родителями, и ты должен о ней позаботиться.

— Ты слишком жестока к себе.

— Посмотри на своих детей, — я бросила взгляд на Кристиана, спящего у меня на руках. — Они родились в любви. Моя дочь — дитя похоти и предательства, и это всегда будет в ее крови. Она еще не родилась на свет, но вместе со мной чувствовала радость убийства лучшего друга, запах крови, слышала предсмертные крики оборотней. И каждый раз, когда шевелилась в утробе, чувствовала ужас своей матери. Я уже слишком сильно ранила ее и должна держаться как можно дальше. Я обрекла ее на вечную судьбу мишенью для серых и огненных, подарила соблазн стать королевой Братства. Я впустила семена зла в ее душу, и только рядом с тобой, альфой огненных, они не смогут прорасти.

— А если меня не станет? — вслух спросил Драй, укладывая Аби в кроватку. Я же держала Криса на руках, не в силах расстаться с племянником.

— Тогда о ней позаботится Роберт. Пусть она будет меня ненавидеть за то, что я решила, как и с кем ей жить, чем за то, как ей умереть. Она будет вне досягаемости для серых. Будет живой, и это главное. Не представляю, что будет, если она попадет к серым. Этого не должно случиться.

— Я обещаю заботиться о твоей дочери так же, как о собственных детях. А ты позаботься о моих, пока мы с Соней будем в отъезде. Я должен знать, что они в безопасности.

— Не переживай. Я не дам их в обиду.

— Знаю, — он чмокнул меня в макушку и вышел из детской. Малышам надо поспать. Да и мне тоже.

На улице уже стемнело, и голоса в поместье стихли. Крадучись, я пробралась в комнату Дамьена и залезла под одеяло. Спать мне осталось недолго — на рассвете Аби вновь проснется, и до того мне еще нужно вернуться к себе. Но это будет утром, а пока я поудобнее устроилась на груди Дамьена и, слушая тихий стук его сердца, уснула.

Боги, это не свадьба, а сумасшедший дом какой-то. Нет, я, конечно, понимаю, что это одно из самых главных событий в жизни девушки. Но зачем же делать из этого культ? Лиз и Кеннет ходили по поместью, как два прожектора и сияли во всю. Элизабет вообще упивалась всем этим процессом: я даже не могу сравнить, на что было похоже удовольствие, которое она получала, когда листала каталоги с платьями, букетами и прочей ерундой. Драй оставил ей одну из своих кредиток и разрешил тратить столько, сколько вздумается. В качестве свадебного подарка.

Но я-то знала, что в нем снова проснулась совесть и он просто хочет откупиться. Сьюзан смотрела же на это все с улыбкой. Снова вернулось ее холодное спокойствие, и она снова стала такой, как была во время нашего знакомства. Она практически не занималась подготовкой к празднику, и эту роль добровольно взял на себя Роберт. Я даже не представляла, что из него выйдет такой прекрасный организатор свадеб. Мы же со Сью занимались детьми. Малыши заполнили все наше время. Лишь по ночам на пару часов мы выходили на охоту, оставляя в детской мамочку Пай.

Меньше, чем за неделю, Крис стал настолько дорог моему сердцу, что я и забыла, что он не мой сын. Я, как и собиралась, перенесла его кроватку в свою спальню, чтобы Аби не будила его своим плачем по ночам. К тому же нам со Сьюзан так было намного удобнее. Следить за одним ребенком проще, чем за двумя. Мальчик спал спокойно, просыпаясь всего три-четыре часа за ночь. Иногда мне приходилось будить его для того, чтобы накормить. Он был настоящим ангелочком. А еще безумно бросалось в глаза его сходство с Драйем. Я снова посмотрела на племянника и улыбнулась. Я просто не могла не умиляться, глядя на него. В последнее время он стал единственным, кто приносил свет в мою жизнь.

— Если ты так трясешься над чужим ребенком, что же будет, когда родится наша дочь? — опять он. Как же этот нахал мне надоел.

— Тебя это не касается.

— Почему же? По-моему, я тут как раз ключевой персонаж.

— Штар, иди туда, откуда пришел.

— И пропустить рождение будущей королевы?

— Она никогда не станет во главе серых, — я посмотрела на часы. Пора кормить Криса. Не обращая внимания на недовольный вид приведения, я прошла сквозь него к кроватке и аккуратно взяла малыша на руки.

— Не зарекайся. Ты тоже, насколько я знаю, на трон особо не рвалась, — он мерзко усмехнулся.

— А я на нем и не сидела, — огрызнулась я. — Ты путаешь кошку с волчицей. У меня есть альфа. И я не хочу к власти.

— Ты про Драйя? — серый вкинул бровь.

— Не твое дело.

— Значит ты про нашего маленького предателя. Эн, кажется, говорила, что он был твоим альфой. Но он слаб. Если уж выбирать, то…

— Меня не интересует твое мнение. Уходи и оставь меня одну.

— Как бы ты не отрицала, между вами с Лориэн очень много общего. Больше, чем ты думаешь.

— Пошел вон! — зашипела я.

— Слушаюсь, моя королева, — я устало опустилась на кресло и прислушалась. Из соседней комнаты доносился детский плач. Похоже, Аби снова капризничает. Вся в маму.

Я с сожалением положила Криса в кроватку. До следующего кормления около трех часов. Я поставила будильник, и, не раздеваясь, улеглась на кровать. Как бы мне хотелось, чтобы в колыбели рядом со мной спал сейчас мой сын, маленький лорд Драй, а может Лаваль. Чтобы не было войны, смертей, чтобы Драй был рядом со мной, а не с Соней, чтобы Дамьен не находился на границе жизни и смерти. Чтобы все было, как раньше. Слеза беззвучно скатилась по моей щеке. Я смогла принять все, что взвалила на меня жизнь. Но легче мне от этого не стало.

— Я бы смог тебе помочь снять стресс — я даже не стала реагировать на язвительный комментарий. Я просто закрыла глаза и стала вспоминать. Вспоминать то, что когда-то грело мою душу. Бета не смог выдержать сопливой ностальгии и ушел, оставив меня одну. Оставшаяся ночь прошла, как в тумане.

Утром я даже не стала смотреться в зеркало — все и так было понятно. Крис безмятежно спал, и я решила, что ничего не случится, если я схожу в душ. Но чувство тревоги не оставляло меня, и я решила заглянуть к Сьюзан и попросить, чтобы она присмотрела за обоими малышами. Я открыла дверь и умилилась: Сью лежала на кровати и спала, прижимая к себе крошку Аби. У меня просто не поднялась рука нарушить такую идиллию.

Выходя из комнаты, я нос к носу столкнулась с Хартом. Наконец-то удача мне улыбнулась.

— Доброе утро, мисс, — он элегантно склонил голову. Как и обычно, он был галантен и вежлив.

— Доброе, — я улыбнулась. — Харт, вы мне не поможете?

— Конечно, леди Драй, — я поморщилась. Давно я не слышала такого обращения к себе. Теперь леди драй была Соня.

— Присмотрите за Крисом. Пока я приведу себя в порядок.

— Но, мисс, я же не…

— Он спит. Просто посидите в кресле рядом с ним. Я бы не хотела оставлять его одного, а Сьюзан мне не сможет сейчас помочь.

— Ну, хорошо, — взгляд дворецкого смягчился, — Только недолго. Иначе миссис Пай подумает, что я сбежал от нее, — мужчина улыбнулся, и я не смогла не ответить ему тем же.

После душа я чувствовала себя совсем другим человеком. Вода всегда приводила меня в чувство, но сегодня она открыла мне второе дыхание. Чтобы не смущать Харта я захватила чистую одежду прямо в ванную и переоделась там. Просушив волосы, я вернулась в комнату и увидела, как наш всегда строгий дворецкий мило сюсюкается с Крисом. Настроение становилось все лучше и лучше. Недаром говорят, что дети — цветы жизни.

— Какой сегодня день недели? — спросила я улыбаясь.

— Четверг, мисс.

— Четверг? — как это я могла забыть, что сегодня свадьба Лиз. Нет, я четко знала, что она в четверг, но то, что четверг сегодня стало для меня легким шоком.

— Что-то не так? — Харт обеспокоенно посмотрел на меня.

— Нет, все в порядке. Можете идти. Спасибо за помощь, — я направилась прямиком к шкафу. Моих вещей тут было не много, но кое-что можно было выбрать для церемонии.

— Ты уже покормила малыша? — в комнату без стука ввалилась сонная Сью. — Что это с тобой? — зевнула она, глядя, как я лихорадочно перебираю платья.

— Я забыла, что сегодня четверг. У меня даже приличного платья тут нет, чтобы…

— Расслабься. Лиззи заказала нам с тобой одинаковые платья подружек невесты. Или ты и это забыла?

— Я об этом вообще не знала, — буркнула я, подходя к колыбели.

— Она даже костюмчики для близнецов купила. Так что все в ажуре. Так ты покормила Криса?

— Нет еще. Сейчас спущусь на кухню за смесью, — я подхватила племянника на руки.

— Покорми и Аби. А я пока себя в порядок приведу, — не дожидаясь ответа, девушка вышла в коридор. Ну что же, придется кормить обоих. Не брошу же я племянницу голодной из-за того, что мне не очень нравится ее мамочка?

Элизабет носилась по дому, как угорелая.

— Сестренка, успокойся, мы все успеем, — Сью пыталась успокоить ее, но без толку. Предсвадебный мандраж давал о себе знать.

— А вдруг мы кольца забудем? — сестра силой усадила невесту перед зеркалом, но та все равно не переставала вертеться.

— Не забудем, — мы все сидели в одной комнате, поэтому я могла, не отвлекаясь от малышей, слушать, о чем идет речь. Иногда я даже вклинивалась в разговор.

— А…

— Все будет нормально. Никто ничего не забудет, никто никого не убьет, не украдет, никто не опоздает, и цветы не завянут раньше времени. Сиди смирно! — Сью с упорностью, достойной уважения, пыталась уложить непослушные локоны сестры в высокую прическу. И у нее это получалось.

Лиззи замолчала, но надолго ее не хватило.

— А как же что-то старое, что-то новое, что-то одолженное и что-то синее? У нас же не все из этого списка есть.

— Все, — на этот раз вмешалась я.

— У нас нет синего и одолженного.

Я встала со своего места и вытащила из сумочки-клатча две бархатные коробочки и обе протянула Лиззи. Она удивленно посмотрела на меня, но спрашивать ничего не стала, а тут же открыла первую. В ней оказались безумно красивые серьги из белого золота с бриллиантами. Когда-то у меня было много подобных безделушек. Бесконечные светские гости не умеют выбирать подарки. Сейчас украшения не имели для меня никакой цены. Приоритеты изменились.

— Эл, они же…

— Это одолженное. Кстати, с возвратом можешь не спешить, — улыбнулась я. Девушка, словно заколдованная открыла вторую коробочку. Я заметила, как у нее заблестели глаза при виде достаточно крупного ажурного перстня с синим сапфиром. — А это синее. Считай это моими подарками на свадьбу.

— Он они же стоят целое состояние. Я не могу их принять.

— Не говори глупостей, — отмахнулась я. — Это подарки. Если ты их не примешь, я обижусь.

— Видимо, у Драйев семейная традиция — разбрасываться дорогущими подарками, — улыбка нашей невесты стала еще шире.

Машина, подъехала к небольшой церквушке, находящейся недалеко он поместья Мирвайн. Несмотря на конец октября, небольшое здание почти все было украшено цветами. Живыми цветами. Это был подарок Сони.

— Раз праздновать, так по-крупному — улыбнулась Сьюзан. Мы обе держали малышей на руках, потому что тащить за собой еще и огромную двойную коляску было просто нереально.

— Какая прелесть, — выдохнула Элизабет. Она категорически отказалась надевать плащ на свадебное платье, аргументируя это тем, что оборотни не мерзнут. Еще как мерзнут! Я зябко куталась в пальто и постоянно поправляла смешной беретик Криса. Из дверей церкви к нам вышел Роб. Он должен был исполнять роль посаженного отца и вести Лиз к алтарю.

— Сьюзан, Лорейн, проходите внутрь. Так как гостей, кроме нас, не будет, можете садиться на самую первую скамью. Не нужно вам стоять, как это положено делать, — мы кивнули и резвым шагом направились в храм.

Да, Летмен превзошла сама себя. Внутреннее помещение просто утопало в цветах. Они были повсюду. Наверное, даже на королевской свадьбе не было бы такой роскоши, как царила здесь. Мягкий свет свечей делал небольшую церквушку настолько комфортной, что я поняла, почему Роб выбрал для церемонии именно ее. Кеннет уже стоял возле алтаря и с нетерпением переминался с ноги на ногу. Мы кивнули ему и сели на свободные места. Он попытался выдавить из себя улыбку. Бедняга, так переживает.

Должна сказать, что мое сердце тоже было не спокойно. Дамьен остался в поместье практически один, и случись что, миссис Пай и Харт не смогут ему ничем помочь.

Зазвучала музыка и в зал вошли Роберт и Элизабет. Девушка просто светилась от счастья. Роб же был спокойным и уверенным, как и полагается посаженному отцу. Оборотень с такой нежностью и заботой передал руку Лиз Кеннету, что можно было подумать, что он ее настоящий отец. Священник улыбнулся обоим и начал обряд. Таинство заворожило меня и я не мола отвести взгляд от Лиззи, которая, казалось, стала еще прекраснее, чем была. Когда она произносила клятву, ее голос лился волшебной музыкой из старых легенд про фейри. В этот момент я была готова поверить в то, что Лиз была одной из них. Кеннет больше не выглядел диковатым мальчишкой. Рядом со своей уже практически женой он выглядел если не королем, то принцем точно. Я почти не слушала, что говорил священник. Слова — это такая мелочь, по сравнению с настоящими чувствами. Я не замечала, как течет время. Вот уже мои друзья обменялись кольцами, и священник проговорил классическое «Объявляю вас мужем и женой». Раздались громкие аплодисменты.

— Можете поцеловать…

Окончание фразы утонуло в страшной боли, внезапно, как огонь охватившей все мое тело. Из моего горла вырвался страшный крик. Из последних сил оставаясь в сознании, я передала Криса Сью. А потом наступила темнота.

Глава 20

Дамьен.

Больше суток мы провели в волчьих телах. Несмотря на то, что Мария прекрасно справлялась с волчицей, инстинкты ее были очень слабы. Несколько раз мне приходилось ее останавливать — она то и дело сворачивала в сторону жилых мест. В конце концов, мне пришлось вести ее самому. Мы шли той же дорогой, что я продел много лет назад. Как и в прошлый раз, я бежал от смерти, вот только теперь смерть грозила мне.

— Нам, — мысленно поправила меня Мария. От неожиданности я остановился. — Брат?

— Дамьен, — машинально поправил я ее. — Что это было?

— Ты про мысли? — сообразила девушка. — Между нами возникла связь. Ты теперь мой альфа, брат… Дамьен.

— Нет, — я покачал головой. — Я знаю, что это значит. Но нет, Мария. Ты ошибаешься. Между нами не должно быть никакой связи. Я просто твой проводник и спутник ровно до того дня, когда твой ребенок сможет обращаться. Это все. Мне не нужна семья. Мне не нужна стая.

— Слишком поздно. Связь уже есть, — не согласилась волчица. — Но если ты не хочешь об этом говорить…

— Не хочу, — отрезал я. Не хватало мне еще за эту девчонку отвечать. Я уже подвел Минни. Больше этого не повторится.

— Куда мы идем?

— В мой дом. Там нас никто не потревожит.

Я старательно пытался не думать о могиле на заднем дворе. Боль была столь же острой что и прежде. Я спрятал ее глубоко в сердце, но вот она возвращалась. Каждый шаг, каждый вдох приближали меня к последнему приюту Минни.

— Дамьен?

— Идем.

Я не знал, как скрыть свою боль от Марии, я не хотел обсуждать ее с кем бы оно ни было. Как же нелепа эта связь!

— Дамьен! — вновь позвала она. На этот раз я обернулся и увидел, что Мэри уже в человеческом обличии держится за живот.

— Началось.

— Но ведь еще рано! — я в ужасе подошел к ней.

— Седьмой месяц, — она была страшно напугана. — Я не могу родить в лесу.

— До поместья осталось недолго. Если ты сможешь…

— Смогу, — прошипела она и обратилась.

Прежде мы ни разу не развивали такой скорости, как сейчас. Я не могу даже представить какие силы и мужество помогли ей. Буквально ворвавшись в поместье, я подхватил Мэри на руки и отнес в комнату Минни. Я не знал, как ей помочь. Я никогда не присутствовал при родах, и с трудом представлял, что надо делать. Единственное на что у меня хватило фантазии — это принести нож, чтобы перерезать пуповину, кувшин воды для утоления жажды и еще воды, чтобы вытирать потное лицо Мэри. Я проклинал себя за то, что прежде невнимательно слушал наставления брата Эрнесто. Впрочем, вряд ли они бы мне помогли — это ребенок оборотней, а не людей.

— Дамьен! — дикий крик вырвался из горла Мэри, и она вцепилась в мою руку. Лицо ее было красно-фиолетовым. — Что-то не так.

— Тебе откуда знать, это твой первенец, — попытался я ее успокоить.

— Я знаю.

— Тогда давай действовать как можно быстрее.

Лорейн.

— Она приходит в себя, — услышала я взволнованный голос Лиз, а затем страшная волна боли вновь накатила на меня. Казалось, что все мои кости разом сломались.

— Лорейн, тише, — Сью схватила меня за руку. — Ты рожаешь. Тужься!

О чем она? Я с трудом балансирую на грани сознания, еще и тужиться. От боли у меня началась рвота. Мне и прежде не хватало воздуха, но теперь я задыхалась. Огненные пытались меня подбодрить, но от боли я ничего не слышала. Их лица утопали в темноте. Я была совершенно одна с этой нестерпимой болью. Рвота прекратилась, но тошнота не угасла. Все тело покрылось потом, словно я сидела у открытого огня, и я с трудом удержалась от блаженного вскрика, когда Роб, кажется, вытер мой лоб ледяной водой. Я пыталась обратиться, но огненные крепко удерживали меня.

— Тужься! — вновь велела Сью. Ее рука легла на мой живот и резко надавила на него. От боли я не сдержала крика. Лучше бы меня Драй тогда убил. Я не знала, что можно испытывать такую боль. Я рожаю полукровку, не ребенка. И это существо пытается меня уничтожить.

— Убейте ее, — сбивая дыхание, прохрипела я. — Прошу убейте. Уберите это из меня.

— Лорейн, держись, — Роберт сжал мою руку. — Лиз?

— Я не знаю что делать, — послышался голос огненной. — Ребенок — полукровка. Это будут очень сложные роды. С Соней и Даниэль было гораздо проще.

— Почему?

— Яд серых, — догадалась Сью. Я прислушалась к ее голосу. — Ребенок пытается обратить Лорейн изнури. Ее тело насквозь пропитано им. Оно снова и снова пытается обратиться, но не может. Ее кости ломаются и срастаются вновь, как у серых в новолуние.

Значит дело не в моей слабости.

— Лиз, — позвала я девушку, и она тотчас откликнулась на зов.

— Лорейн?

— Вырежи ее из меня.

— Не могу. Твоя кровь тоже подвластна обращению. Я чувствую, как изменяется ее ход. Если я тебя вскрою…

— Ты не сможешь остановить кровотечение.

— Мне жаль, Лора, но ты должна…

— Я не могу, — я на секунду замолчала, вновь не в силах дышать. — Флакон. Сью, флакон гадалки у меня на тумбе возле кровати…

— Поняла, — волчица кивнула и скрылась за дверью. Роберт крепче сжал мою ладонь, и его немая поддержка, как это ни странно, помогла мне сконцентрироваться на дыхании. — Тело ниже груди… Я не могу им пошевелить… — сбивчиво сказала я. — Яд… Парализует… Где лежит ребенок… Ты должна помочь…

— Тогда терпи, Лорейн, — Лиз сдавила мой живот, толкая плод вниз. Сью была гораздо мягче в своей первой попытке. От боли я на мгновение лишилась сознания, но спасительное беспамятство оказалось быстротечным.

— Постарайся, Лориэн, ты же рожаешь королеву серых, — насмешливый голос Штара был совсем рядом. От боли я ничего не видела. Слава богу. Не хватало мне еще и призрака. — Зря ты ушла от серых — твои мучения были бы сведены к минимуму. Впрочем, у всех своя расплата. Наслаждайся, моя королева.

— Лорейн! — голос Лиз перекрыл голос серого. — Выпей это, — мне в рот полилась жидкость, обжигающая горло. Стало еще хуже.

И вновь боль. Теперь Лиз не делала перерывов. Она вновь и вновь давила на живот, в то время когда мое тело окончательно сдалось. Я молила о смерти, звала сперва ее, а потом Драйя и Дамьена, но никто не пришел. Были только я и боль. Я чувствовала, как это существо разрывает меня изнутри. Чувствовала, как ее отравленные когти вонзаются в мою плоть, пытаясь удержаться внутри, и яд проникает в кровь. Каждый нерв был натянут как струна, и любое прикосновение к моему телу вызывало взрыв боли.

Проходили часы, дни, недели, а проклятая полукровка продолжала меня терзать. Кеннет с трудом справлялся с переданными ему малышами Драйев — я слышала, как плачет всегда спокойный Крис, и Сью пришлось идти ему на выручку. Остались со мной лишь Лиз и Роберт.

Время от времени я теряла сознание и, очнувшись в очередной раз, увидела над собой сводчатый потолок поместья Мирвайнов.

— Лиз? — мысленно позвала я девушку. Сил во мне уже не осталось.

— Я с тобой. Сьюзи тоже здесь.

— Как мои дела?

— Не знаю, — честно ответила она. — Ребенок жив, ты, несмотря на все мучения, тоже.

— Сколько это уже длится?

— Четырнадцать часов. Я не знаю, как тебе помочь. Он застрял. Если ты решишься, то мы позовем доктора…

— Чтобы раскрыть всех нас? Не дури. Ты знаешь, что должна делать.

— Лорейн, я…

— Вытащи это из меня.

— Не знаю, смогу ли…

— Не убив меня? Ты думаешь, Лиз, мне еще что-то страшно? Ты должна это прекратить. Неважно, какой ценой. Просто останови.

— Хорошо, — решилась девушка. — На счет три. Раз… два…

Не дожидаясь трех, она запустила в меня руки. Боль была такой чудовищной, что я лишилась рассудка. Я оказалась вне этого тела, полностью утратила контроль над ним. Мне казалось, что я умираю, и, делая свой последний вдох, я услышала истошный крик младенца, переходящий в волчий вой.

Дамьен.

— Мария, — я зашел в комнату своей беты с полной уверенностью, что она не спит. Связь между нами стала еще крепче с тех самых дней, когда малыш Слоан появился на свет. Сейчас этому пухлику было уже три года, и я представить не мог более прелестного младенца.

Голубоглазый, с ямочками на щеках и широкой улыбкой, он был очарователен. Но не в полнолуния. Кровь серых была сильна. Он был слишком мал, чтобы обратиться и потому мог лишь надрывно плакать, терзаемый луной. Как истинный огненный, он вскоре научиться овладевать своими желаниями, ну а пока может лишь крепче прижиматься к матери.

— Дамьен? — удивилась моему приходу Мария. — Что-то случилось?

— Я видел следы серых у дома.

— Что? — она поднялась с кровати, на которой сейчас спал Слоан. — Подожди, — стараясь не шуметь, волчица вышла из комнаты и, затворив за собой дверь, принялась осыпать меня вопросами. — Что они хотели?

— Не знаю, — покачал я головой. — Я никогда прежде не видел серых.

— Тогда с чего ты решил, что это они?

— Следы, — коротко пояснил я. Что касается следов, огненные здесь не ошибаются. Это наш дар.

— Много?

— Трое. Им что-то нужно, Мария. Я думаю, мы должны с ними встретиться. Они не могли далеко отойти — следы совсем свежие.

— А Слоан? Я не хочу его оставлять одного.

— В доме он в большей безопасности.

— Дамьен…

— Глупо, — вздохнул я. — Ладно. Бери ребенка и пешком иди к заячьей поляне. Я догоню их и, если понадобится, выведу к вам. Но, черт подери, Мария, ты слишком рискуешь.

— Дамьен, я знаю серых. Они такие же, как мы. Отец Слоана был великолепнейшим человеком из всех, что я знала. Вот увидишь, они не принесут нам зла.

— Хорошо, — вздохнул я, будучи уверенным, что Мария страшно ошибается. Не зря про Серое братство среди людей такие слухи распространяются. По сути, из-за них, такие как мы с Марией под угрозой истребления. Нас люди боятся на всякий случай.

Обратившись, я выскочил во двор и бросился по следу. Огненного оборотня может убить только серый. Но есть еще одна лазейка уже для людей — некоторые огненные оборотни и все серые боятся святой воды. Некоторых, как я, она не может ранить — в основном это те, чья вторая сущность волк, другим же везет меньше — их она обжигает.

Один раз, живя в монастыре, я стал свидетелем страшной картины. Я отдыхал после долгого дня в саду с кружкой святой воды — другой просто не было. Рядом со мной отдыхал и брат Александр, который в этот погожий день решил помочь мне. Мы тихо переговаривались между собой, когда рядом с нами на траву приземлилась ворона. Не знаю, что насторожило брата Александра или это был спонтанный нечистый порыв, но вместо того, чтобы сделать глоток из переданной ему кружки, он окатил водой черную птицу.

Мы оба пришли в ужас, когда внезапно вместо птицы на траве оказалась вопящая от боли девушка. Огненная. Все ее тело покрывали страшнейшие ожоги. Лицо превратилось в кровавое месиво, которое она хватала лишенными кожи руками. Она умирала мучительно и долго.

Весь монастырь собрался вокруг умирающей, но никто, даже брат Эрнесто или отец Мартин, не попытались ей хоть как-то, пусть даже молитвой, помочь. В тот день из разговоров братьев я узнал, что и для серых святая вода губительна.

Вот почему я позволил Марии придти со Слоаном на заячью поляну — с одной стороны ее окаймляла небольшая, но глубокая речушка, берущая свое начало из освященного источника высоко в горах. Стоило серым перейти границу в отношении Марии, и они бы мгновенно оказались в воде. Пусть и не специально я стал альфой для этой странной семьи, и теперь мой долг заботиться о них.

Мне удалось догнать серых за десять минут. Они еще даже не успели миновать границу леса.

— Огненный? — удивился высокий мужчина, заметив мое появление. Я обратился. Они больше не смогут принять волчий облик до следующего полнолуния, и я могу себе позволить покинуть волчье тело.

— Вы пересекли границы моей территории.

— Мы сожалеем, — вмешался в разговор крепыш. — Мы шли по следу огненной, невесты нашего погибшего брата. Мы думали, что она умерла, но в это полнолуние вновь уловили ее запах. Мы надеялись застать ее одну.

— Мы не хотим причинить ей вреда, — поспешно заверил высокий. — Она часть нашей семьи. Мы просто хотели повидаться с ней.

— Вы можете это сделать. Но если вы…

— Не бойся, альфа. Ей ничего не грозит.

— Тогда следуйте за мной.

Дорога назад отняла гораздо больше времени — нам пришлось идти на своих двоих. Поэтому, когда мы, наконец-то, добрались до заячьей поляны, Мария была не в самом лучшем расположении духа, однако, стоило ей увидеть серых, на ее лице расцвела прелестная улыбка.

— Джон, Фил!

— Мария, — шагнул к ней крепыш Джон, но резко остановился, увидев играющего в траве Слоана. У него вырвался возглас удивления.

— Это…

— Сын Райана. Он выжил. Мы оба выжили.

— Но почему ты не пришла в стаю? — удивился Фил.

— Это небезопасно. Дамьен же заботится о нас. Здесь мы вдали от чужих взглядов, да и живности хватает.

— Твой сын должен знать свое место в этом мире. А оно в Братстве.

— Эй, тише, — оскалился я. Серый переходил границу.

— Огненный, это дело семьи, — огрызнулся Фил.

— Они и моя семья.

— Мой племянник не будет жить с огненными.

— Я огненная, — Мария сделала шаг вперед, закрывая собой сына. Он будет жить там, где я решу, вы не имеете на него никаких прав.

— Его кровь — наше право.

— Вы должны уйти, — прервал я затянувшийся разговор. Мне не нравилась та холодная злость, с какой серые говорили с моей бетой. На моей земле.

— Не лезь в это дело, огненный.

— Слишком поздно, — я бросился на Джона. Крепыш оказался гораздо сильнее, чем мне казалось на первый взгляд. Зная, что мне ничего не стоит обратиться, он обхватил мой торс рукой, не давая вырваться волку. Краем глаза я видел, что Мария и Фил тоже сцепились в схватке. Надрывно плакал малыш Слоан. Джон осыпал меня ударами, я же даже не пытался их блокировать — медленно, шаг за шагом я приближался к реке. Короткое затишье и Джон с воплем упал в воду. А теперь мне пригодится вся моя сила. Я прыгнул следом за ним и схватил за шею, чтобы эта тварь, прежде чем умереть, напилась обжигающей внутренности воды.

Пусть каждый знает, что впредь ни один из Серого братства не может зайти на территорию Дамьена Лаваля, огненного альфы. Очень скоро серый обмяк, и я отпустил его. Руки мои были окровавлены. Внезапно, на мою голову обрушился тяжелый удар, и я рухнул обратно в воду. Перед глазами все потемнело, и я отключился.

Когда я пришел в себя, то на улице уже была ночь. Лес наполнился звуками. С трудом я поднялся на четвереньки. Во рту было так сухо, что я, все так же на четвереньках, словно зверь, пополз к реке и жадно принялся пить. Вода имела странный привкус, но я не мог остановиться. Когда жажда наконец-то затихла, я сел на землю, потирая ушибленную голову. Волосы были в крови. Нехило он меня приложил.

Черт! Мария и Слоан! Я огляделся вокруг, но никого не было. Чертыхаясь, я обратился, и уже волчьи глаза заметили следы Марии, уходящие в чащу леса. Я бросился за ней, однако стоило мне только уйти с заячьей поляны, как я увидел фигуру Марии, лежащую на траве. Все ее тело было в страшных ожогах. Я перевернул ее на спину. Дышит.

— Мария! Мария! — тормошил я ее. Она должна придти в себя прежде, чем я отнесу ее в поместье — возможно, она знает, где Слоан, и я смогу ему помочь.

— Дамьен? — тихо прошептала она, не открывая глаз.

— Где Слоан? — не тратя ни минуты спросил я.

— Его забрал Фил. Я не смогла. Он оглушил меня.

— Но ожоги…

— Я вытащила тебя из воды… Ты бы утонул… — пауза затянулась. Мне пришлось вновь позвать ее по имени. Мария держалась из последних сил. — Я думала ты придешь в себя… Найдешь…

— Я найду их, слышишь? Я найду Слоана. Мария?

Огненная молчала. Напряжение покинуло ее лицо и, казалось, что она заснула. Так и было. Мария ушла в царство вечного сна.

Я искал их везде. Я прожил больше века, но так и не вышел на след Слоана. Он словно в воздухе растворился. Я не исполнил последнюю просьбу.

Глава 21

Лорейн.

— Лорейн Эрин Драй, немедленно возвращайся в постель! — ну вот, не успела я прошмыгнуть к Дамьену по-тихому. Придерживаясь за стену рукой, я стояла посреди коридора, а Элизабет смотрела на меня со смесью недовольства и тревоги. — Ты еле на ногах держишься, а все равно рвешься к Дамьену. Хочешь к нему присоединиться?

— Лиззи, не преувеличивай. Еще пару дней, и я полностью восстановлюсь, — я благодарно улыбнулась девушке. Она все это время поддерживала меня и старалась сделать все, чтобы мне стало легче.

— Эл, ты же знаешь, тебе не стоит перегружать организм. Яд и так истощил его до предела. Я вообще удивляюсь, как ты выкарабкалась. После такого кровотечения не выживают даже огненные, — рысь подошла ко мне, и, подхватив под локоть, потянула в сторону моей спальни. Но я не собиралась так просто сдаваться.

— Лиз, я не видела его почти четыре дня…

— И что? О себе подумай.

— Хватит. Лориэн уже надумалась о себе, — Лиззи устало выпустила мою руку. Наконец-то поняла, что с моей упрямостью не справится никто, кроме меня самой.

— Давай, я хоть помогу тебе дойти.

— Я справлюсь сама. Лучше Джули принеси, ей кажется кушать пора, — я с ужасом подумала, что дочь опять придется кормить. Малышка еще не контролировала свою вторую сущность и очень часто выпускала коготки. От смеси она отказывалась, а заставить ее умирать от голода было бы очень жестоко. Придется потерпеть.

Лиз кивнула и пошла в противоположную от меня сторону. А я медленно, шаг за шагом, приближалась к огромной резной двери в спальню Дэма. Тут все было как прежде: солнечный свет заливал достаточно просторное помещение, на столике стояли свежие цветы. У меня защемило сердце от непреодолимого чувства вины.

— Не нужно убиваться, моя королева. Этот слабак не заслушивает этого.

— Заткнись, — я злобно посмотрела на как всегда ухмыляющегося Штара.

— Малышка, не надо злиться, — я лишь отмахнулась и не стала отвечать этому подонку. Когда же он, наконец, оставит меня в покое?

— Дэмми… Как бы я хотела, чтобы ты был рядом со мной… — я нежно коснулась мраморно холодной кожи оборотня. С каждым днем надежда покидала меня. В чудеса я больше не верила, а больше ничего тут помочь не могло.

— Принцесса здесь, — Штар пересек комнату и заглянул через плечо вошедшей в комнату Элизабет. Малышка Джулиет на ее руках забавно агукала, прямо как обычный ребенок, — Ты смотри, она, кажется, меня видит.

Этот комментарий заставил меня заинтересовано уставиться на дочь. От моего хищного взгляда Лиз даже оступилась — настолько неожиданным было преображение моих эмоций. Видимо, даже на мысленном уровне она это ощутила.

— Ты чего-то боишься? — спросила она, аккуратно передавая мне младенца. Девочка на меня смотрела огромными карими глазищами, в которых, казалось, вот-вот зажгутся звезды.

— Нет, — выдохнула я, опускаясь на свободное кресло, — Просто эти глаза так напомнили мне…

— Я понимаю, — подбадривающе улыбнулась девушка. — Но все уже хорошо. Я оставлю вас.

— Не хорошо обманывать друзей, моя королева, — Штар стоял за моим правым плечом точно так же, как привык стоять за плечом Лориэн.

— Вот только не надо меня учить. Нашелся знаток, — как обычно огрызнулась я. — Она что, правда тебя видит?

— Посмотри сама, — призрак поднес ладонь к лицу малышки, потом отвел руку влево, потом вправо. Раскрыв рот от удивления, я наблюдала, как новорожденный ребенок следит глазами за ладонью своего отца.

— Этого же не может быть… — в который раз произнесла я.

— Талантливая девочка. Ее ждет великое будущее. Видимо, смешение нашей крови дало какую-то особую комбинацию…

— Она станет выдающейся огненной… — прошептала я, с любовью глядя на дочь. Как ни крути, а в ней течет моя кровь. Родная кровь.

— Которая приведет Братство к величию и закончит дело матери, — закончил мой бета. В его глазах загорелся азарт. Если бы он был жив, он бы сделал все возможное для осуществления этого плана. Точно ток же, как Чарльз поступил с Эн.

— Не будет этого, — уверенно покачала головой я.

— Кровь возьмет свое. От ее зова еще никто не уходил… — договорить серый не смог. В коридоре послышался шум и через мгновения в комнату вошли все оборотни, которые сейчас находились в поместье. Они громко что-то обсуждали.

— Что произошло, Сьюзан? — спросила я единственную, кто сохранял холодность мыслей. Внешне, по крайней мере. Но ответил мне Роберт.

— Серые у поместья. Больше пятнадцати, — было видно, что он волновался. И не зря. Больше дюжины серых — достаточно ощутимая опасность для такой ослабленной стаи, как наша. Я побледнела.

— Мы должны уничтожить их, — уверенно кивнула Лиз.

— Слишком опасно. Нас перебьют, — возразил жене Кеннет. Он крепко держал ее за руку и не отходил ни на шаг. Было видно невооруженным глазом, как он переживает за нее.

— Если правильно выстроить атаку — не перебьют, — я решительно встала с кресла, но от резкого движения у меня закружилась голова. Джули тоже не понравился подъем, и она громко заплакала. На лицах мужчин проскользнула тень раздражения, — Я знаю, что делать.

— При всем уважении, Лорейн, но ты нам только помешаешь. К тому же, кто-то должен остаться с волчатами, — мне было горько осознавать правоту Роберта. Сейчас моя слабость — угроза жизням остальных.

Я посмотрела на Сьюзан. Как я и ожидала, слов ей не потребовалось. Она мягко коснулась моих воспоминаний, а я услужливо подавала ей слайд за слайдом. В конце концов, я показала ей все, что знала.

— Спасибо, Эл, — волчица кивнула мне. За одно мгновение все уже знали план. Вынужденное бездействие убивало. Меня грело лишь то, что я хоть чем-то помогла моей семье.

— Сью, где близнецы? — спросила я, на этот раз аккуратно поднимаясь с кресла.

— Они в детской. Я их только что покормила, и они заснули, — отлично, значит, мне не придется разрываться между двумя концами поместья.

— Я сейчас отнесу туда Джули и останусь с ними.

— Тебе нужно лечь, — снова попыталась образумить меня Элизабет.

— Это очень рискованно, я не оставлю их одних, — я упрямо покачала головой.

— Кто-то должен остаться с тобой, — Роберт смотрел на меня с жалостью, и это было невыносимо. Я огненная, в конце концов.

— Я справлюсь сама, вам нельзя разделяться. Их и так больше, чем нас. Зачем навлекать на себя еще большую опасность? — видимо что-то особенное было в моем голосе, что заставило оборотней послушать меня. Лишь Лиз мысленно протестовала, но ничего не сказала вслух.

— Лорейн, убери щит. Я буду прислушиваться к твоим мыслям. Если что — мы рядом, — Сьюзан буквально на мгновение вклинилась в мои мысли, и, тут же исчезла.

— Ага, как же, — вслух хмыкнула я. Не обращая внимание на мерзко скалящегося Штара, я вышла в коридор и направилась в спальню малышей.

— Мое пророчество начинает сбываться… — весело пропел он.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я лишь для того, чтобы поскорее избавиться от его навязчивой компании.

— Ты думаешь я не нашел себе достойной замены? — теперь уже он говорил серьезно, — Шпионская сеть до сих пор работает, это отлаженный механизм. Братья уже знают, что юная принцесса появилась на свет.

— Ты хочешь сказать, что они пришли за ней? — я насторожено посмотрела на бету.

— Я ничего не хочу сказать, — он только улыбнулся и растаял в воздухе. Чеширский кот, блин.

Тихонько отворив двери, я вошла в детскую. Близнецы спали, и я не хотела их будить. Аккуратно положив дочь в кроватку, я взяла с полки толстенный томик старых шотландских сказок. Когда-то я любила эти легенды. Будучи ребенком, я мечтала, как буду читать любимые истории своей дочери. Я всегда хотела родить девочку. Но жизнь и тут сыграла со мной злую шутку. Она постоянно отбирает у меня тех, кого я люблю больше всего. Я глотала страницу за страницей, не замечая, как течет время. Волшебные истории не давали мне окончательно впасть в панику и отчаяние. Я настойчиво прогоняла от себя мысли о том, что огненные могут и не вернуться.

В сознание меня вернул плач Криса. Спустя такое количество времени, проведенное рядом с ним, я могла на слух различить, кто именно из близнецов плачет. Истерики Аби были какими-то жеманными и требовательными, плач Джули иногда переходил на волчий вой или скулеж. А Кристиан плакал по-другому. Мелодичнее, что ли. Отложив томик, я подошла к кроватке.

— Ну и почему мы плачем, мой славный? — улыбнулась я, беря его на руки. Сухой, значит переодевать не надо. Я бросила взгляд на часы и все поняла. — Мой мальчик голоден? Сейчас тетя Эл покормит тебя, — я поднесла палец к носику малыша, а он схватил его своей крошечной ручкой и настойчиво потянул на себя. — Э, нет, дорогой, этот пальчик мне еще нужен, — я мягко высвободила руку, и в качестве компенсации скорчила племяннику рожу. Он заливисто рассмеялся. От его смеха проснулась Абигейл, а за ней и Джулиет.

— Мисс Лорейн, — в детскую вбежала чем-то взволнованная мамочка Пай, — внизу кто-то есть. А совсем близко к поместью я видела волчьи следы. Чужие, не похожие на следы остальных господ, — женщина смотрела на меня своими перепуганными глазами и ждала от меня помощи.

— Оставайтесь с детьми, я спущусь и проверю. Сейчас я пришлю к вам Харта, на всякий случай, — стараясь не обращать внимания на боль, я вышла из комнаты. Дворецкого долго искать не пришлось. С одного взгляда он понял, что от него требуется, и поднялся наверх. Я же поспешила на первый этаж.

В поместье было тихо. Я давно не слышала такой хрустальной тишины. Она пугала и давила на сознание. Каждый шорох заставлял вздрагивать. Для начала, я решила осмотреть комнаты и только потом выйти во двор. Интуиция меня не подвела.

Я уже собиралась выйти в коридор, как по поместью разнесся женский визг.

— Попалась, — Штар даже не стал появляться.

Мы угодили в ловушку серых, как неразумные мыши.

— Сьюзан! — изо всех сил прокричала я, дублируя зов мысленно. Надеясь, что он будет услышан, я бросилась наверх. Я не чувствовала боли, только одна мысль пульсировала в голове — уберечь дочь. В считанные секунды я оказалась на пороге детской. Двое серых бросались на Харта и мамочку Пай, а те отбивались, тем, что только подвернулось под руку. Двое немолодых людей защищали чужих детей так, как будто это были их собственные внуки. У Харта был оборван рукав, а выше кисти алым пятном растекалась кровь.

— Немедленно остановитесь! — злобно зарычала я. Мой голос изменился. Лорейн Драй снова превратилась в королеву Лориэн. — Пошли вон, щенки, пока я не пустила в ход свои клыки и когти! Никто не причинит вреда моим детям! — я знала, что передо мной молодняк. Опытному серому не составило бы труда отбиться от обычных людей.

Чертовы недоноски сделали шаг назад, но не сбежали. Видимо, даже им известно, что я больше не королева.

— У них приказ, малышка, они не уйдут, — услышала я объяснение, которое было мне необходимо, чтобы выпустить злость наружу.

— Значит, они умрут! — я резко бросилась вперед, обращаясь в прыжке, как и раньше.

— Мисс, сзади! — донеслось до меня, и я почувствовала, как мне на спину вот-вот приземлится серый. Но не тут-то было. Я резко ушла в сторону, опрокидывая мебель. Сейчас мне определенно чуть не хватало ловкости кошачьего тела, но и так сойдет. Молодняк, воспользовавшись тем, что меня отвлекли, снова кинулся на Харта и Пай. Ну нет, я не дам им исполнить то, для чего они пришли сюда. Здесь больше не прольется ничьей крови, кроме их собственной.

До шеи первого из них я добралась относительно легко. Шейные позвонки хрустнули под моими зубами, и оборотень обмяк. Матушка Пай благодарно кивнула мне, и, схватив близнецов на руки, выбежала из спальни. А вот с оставшимися двумя пришлось повозиться. Тот, который кинулся на меня со спины, оказался явно опытнее этих двух щенков. Он отрезал мне путь к своему, теперь уже, напарнику, и не давал мне пробиться на помощь Харту и дочери. Он еще пожалеет, что посмел стать у меня на пути. У меня, огненной волчицы, коронованной альфы серых. И пусть пумы уже нет, я готова занять ее место ради защиты собственной дочери. Откуда-то из глубин сознания стали появляться забытые образы. Я вспомнила, как убивать, сохраняя холодность мыслей и безжалостность. Я вспомнила, как это быть серой. Эти твари не хотят по-хорошему, значит, будет по-плохому.

— Я ошибался в тебе, моя королева, — услышала я голос беты, когда, наконец, смогла достать горло серого когтями. Он захрипел и безвольной куклой сполз ко мне под ноги. Остался всего один.

Но я слишком замешкалась. На моих глазах серый бросился на Харта и сбил его с ног. Старику просто не хватило сил, чтобы отбиться.

— Ах ты тварь! — не сдерживая себя, я бросилась на того, кто отнял жизнь у человека, заменившего мне отца. Харт всегда был рядом со мной, а теперь его не стало. Но мой гнев сыграл со мной злую шутку — я раскрылась, и щенок смог полоснуть когтями по моему боку. Кровь закапала на светлый паркет. Боль прошила сознание, но алая пелена не дала мне отвлечься и отступись. Один укус, и я отплатила за смерть друга. Не обращая внимания на предсмертные стоны серого, я обратилась и бросилась к дворецкому. Его глаза по-прежнему смотрели на мир, только уже не видели ничего. Я снова опоздала, и не смогла помочь близкому человеку.

Слезы потекли сами собой, и истерика накрыла меня. Я плакала навзрыд, прощаясь с человеком, который был моей семьей долгие годы. Даже у Лориэн не поднялась бы рука на него, а ей же было все равно, кого убивать. Я сжимала все еще теплую, морщинистую руку, и не верила, что Харт ушел. Не верила в то, что он больше не улыбнется мне своей добродушной улыбкой, не склонит голову в элегантном поклоне и не скажет: «Доброе утро, мисс Драй». И снова во всем виновата я.

В комнату влетела крупная светло-рыжая рысь и застыла на пороге, видя меня, рыдающую, сидя на полу.

— Вы опоздали, — выдавила я. Мне сейчас не хотелось никого видеть, а тем более, разговаривать. Лиз это понимала, но не могла не задать мне главный вопрос.

— Что с детьми?

— Аби и Крис с мамочкой Пай. Джули здесь. С ними все в порядке, серые до них не добрались, — Лиззи обратилась и критически осмотрела комнату.

— Тут чувствуется не только запах крови серых. Тебя что, ранили? — она бросилась ко мне, но я отмахнулась от ее заботы.

— Нет.

— Как же нет, если у тебя глубокая царапина на боку? — знала я, что нельзя ее подпускать так близко. — У тебя снова большая кровопотеря и отравление ядом серых. Как минимум, нужно рану промыть, а неплохо было бы кровь Сони…

— Лиз, оставь меня. Дай мне попрощаться с другом…

— Но ты же…

— Оставь, я сказала — возвращение королевы не прошло незамеченным. Снова в голос вернулись командные нотки и власть. Элизабет не оставалось ничего, кроме как выполнить приказ. Но выйти из детской она не успела. В комнату влетела бледная, как смерть Сьюзан.

— Дамьен пропал! В комнате следы серых, — я почувствовала, как сознание снова покидает меня. На краю пропасти я все же услышала ехидный комментарий беты.

— Снова попалась, моя королева.

Глава 22

Следующие дни слились в один сплошной кошмар. Огненные пытались выйти на след серых и Дамьена, но у них ничего не выходило. Как не выходило и дозвониться до Драйев. Даже ментальная связь не работала, а потому Роберт пришел к решению, что мы справимся своими силами. Дни и ночи напролет они прочесывали каждый миллиметр леса.

Я же сидела дома. Сью запретила мне хоть на секунду выходить из покоев Драйев, куда перевезли и малышей. Я сходила с ума от терзающего ожидания неизбежного, но не могла ничего сделать. Мне даже не разрешили пойти на похороны Харта. Я стала заложницей. Впрочем, стоило огненным отойти чуть дальше от поместья, как я тут же, нарушив все запреты, выбегала во двор. Связь с серыми у меня была гораздо сильнее, но даже ее было недостаточно, чтобы вычислить в каком направлении они унесли Дамьена.

— Все еще надеешься? — хмыкнул Штар, наблюдая за моими тщетными попытками.

— Не твое дело, — огрызнулась я, втягивая в себя воздух.

— Бедный Дэм совсем один. И никто не хочет ему помочь.

— Все хотят, — поддалась я на провокацию и тут же замолчала. Я же обещала себе, что больше не буду общаться с призраком.

— Они не смогут. Только ты.

— Знаю. Я лучше знаю повадки серых. Я все же их королева.

— Ты? — Штар рассмеялся. — Огненная, ты слишком позитивно смотришь на жизнь. Дело не в короне. Но ты можешь поторговаться.

— О чем ты? — насторожилась я. Какой бы природой ни было бы порождено появление Штара, он редко ошибался.

— Я знаю, где серые, и, если ты хочешь вернуть Дамьена…

— Ты проведешь меня к ним?

— К нему, — поправил меня оборотень. — Когда нет правителя, власть всегда находит себе нового слугу.

— Веди, — коротко распорядилась я. Конечно, я не могла не думать о том, что это может быть западня признаться более — я была в этом практически уверена, но не могла иначе. Стоило мне подумать о Дамьене, как все остальные чувства уходили на второй план. Я должна его спасти.

— Следуйте за мной, моя королева, — глумливо поклонился Штар и, обратившись, бросился в чащу. Мне оставалось лишь следовать за ним. Следов серых не было, впрочем, как и запаха. Я чувствовала лишь огненных, не более. Хотя запах серых был, но такой слабый, что я чувствовала его лишь оттого, что сильно хотела этого. Мы отошли далеко от поместья, прежде чем Штар замедлил бег.

— Я не вижу и не чувствую их.

— Подожди… — он оглянулся и решительно бросился к блестящему вдалеке озеру. Невольно мне в голову пришло сравнение с прорубью, в которой утопили Диего и Брайана. Странно, в последние месяцы я даже не вспоминала их, но теперь, стоило мне подумать, как мне стало нестерпимо грустно. Я почти не знала Брайана, но теперь скорбь о нем была так сильна, будто я потеряла близкого друга. Мысль же о его мучениях перед смертью была нестерпима.

— Я знал, что ты оценишь мои способности, — услышала я насмешливый мужской голос. Обернувшись, я не увидела Штара, вместо него на берегу стоял высокий брюнет с изуродованным ожогами лицом. Впрочем, даже страшные ожоги не могли скрыть его привлекательность. На вид ему было лет тридцать, но глаза…

— Ты огненный, — прошептала я. Мужчина ухмыльнулся.

— Не совсем, королева Лориэн. Я полукровка, как и принцесса.

— Что? — поразилась я. Я не чувствовала в нем ничего от серых. Он, молча, покачал головой, давая понять, что не собирается дальше обсуждать эту тему.

— Мы не за этим здесь собрались. Мне кое-что надо от тебя, Лориэн. Не зря же я так долго пытался пробиться к тебе. Признаюсь, трюк с галлюцинацией давался мне весьма сложно, но все же я преуспел.

— Так Штар?..

— Верно, всего лишь плод моего воображения. Или твоего. Как тебе угодно. И кстати, эта тоска по огненным… Извини, не удержался.

— Что тебе надо?

— А ты не зря была королевой. Берешь быка за рога. Что ж, мне такой расклад нравится. Я предлагаю тебе сделку. Я отдам тебе твоего друга.

— Если…

— О цене поговорим позже, — внезапно передумал он, поражая меня столь резким переходом. — Неужели ты ничего не хочешь у меня спросить? Кто я и зачем мне твой дружок?

— Мне и так все понятно, — холодно ответила я. Полукровка меня начинал раздражать. Зря я не позвала с собой Сью или Кеннета. Пожалуй, отсюда они меня уже не услышат. — Ты полукровка, а Дамьен лишь способ получить желаемое.

— Зря ты так, — вновь ухмыльнулся он. — Я бы мог рассказать тебе презанятнейшую историю про маленького полукровку Слоана и его названного папашу Дамьена Лаваля, но раз тебя это не интересует…

Я на секунду оторопела, но смогла взять себя в руки. Я не стану играть по его правилам. Чтобы ни изменилось, я по-прежнему его королева.

— Так что насчет Дамьена? Что ты хочешь взамен?

— Твою дочь.

— Что? — рассмеялась я. — Ты из ума выжил? Я никогда не отдам тебе своего ребенка.

— Ребенка? Ты серьезно? — рассмеялся в ответ Слоан. — У тебя даже зачатков материнских чувств нет. Ты над племянником и то больше трясешься. Я даю тебе возможность отделаться от нежеланного ребенка и завести других с любимым мужчиной, возможность провести с ним тысячи сладостных ночей. Я оставлю Дамьена в живых. Твоя же дочь вырастет среди серых. Придет день, когда она станет их королевой. Я, единственный живой полукровка, лично займусь ее воспитанием. Я гарантирую ее корону и брак с огненным.

— О чем ты? — в конец растерялась я.

— О ком, — поправил меня Слоан. — Я говорю о сыне двух огненных, которого мои люди выкрали во время боя. Теперь он живет с нами. Когда придет время, он станет королем и осеменит твою дочь. Они станут первыми в новой династии серых королей.

— Ты действительно думаешь, что я отдам свою дочь? Чтобы ее… осеменяли?.. — выплюнула я паршивое слово.

— Отдашь. А я лично прослежу за тем, чтобы король не покинул кровать королевы до того, как она понесет от него. А если у них не получится, то помогу сам. Думаю, наши с Джулиет дети будут просто невероятными.

— Ты сумасшедший.

— Нет, — покачал он головой. — Я просто предлагаю тебе варианты. Дамьен или Джулиет. Жизнь или смерть. Вот и все. Я даже дам тебе пару минут, чтобы все обдумать.

Я чувствовала себя загнанной в угол. Я не могла бросить Дамьена и вместе с тем не могла бросить Джулиет, чтобы в последствие из нее сделала инкубатор для новой правящей династии. Как я могу отдать собственного ребенка насильнику?

— Как будто я тебя насиловал, — хмыкнул Штар.

— Если ты еще раз полезешь в мои мысли, клянусь богом, я убью тебя прямо здесь.

— Не удержался, — хмыкнул полукровка. — Твои воспоминания слишком занятны. Когда твоя дочь подрастет…

— Если ты… — начала было я, но осеклась. Слоан делал все возможное, чтобы я решила оставить Дамьена у него. В конце концов, моя дочь его принцесса…

— Что у вас с Дамьеном? — напрямую спросила я.

— С папочкой? Учитывая, что из-за него погибли мой дядя и мать, а я сам отделался ожогом… Ничего. Абсолютно. И хватит! — на мгновение он скинул самоуверенную маску. Я видела лишь боль и злость. — Твое время вышло, королева Лориэн. Я жду твоего решения…

— Зря, — коротко сказал Слоан, когда я остановилась, окидывая взглядом поместье Мирвайнов. — Их там нет. Мои серые братья увели твоих друзей далеко отсюда. Они не услышат тебя и не вернутся. Как видишь, моя королева, я все предусмотрел.

— Ты останешься во дворе, — распорядилась я тоном, нетерпящим возражений. Слоан склонился в глумливом поклоне. Я, же не обращая внимания на него, вошла внутрь. Я знала, что никогда не забуду этих страшных минут. Они вечно будут меня терзать.

— Мисс Драй, — выскочила мне навстречу матушка Пай. — Господин Дамьен здесь, он очнулся.

— Спасибо, — холодно поблагодарила я, удивляя женщину. Значит, Слоан выполнил свою часть договора. Медленно я поднялась наверх и, чуть отдышавшись, зашла в комнату Дэма.

— Эл? — слабо прошептал он, пытаясь улыбнуться. Тело едва его слушалось, но он уже был в сознании.

— Привет, — я прилегла рядом и уткнулась лицом в его грудь.

— Малышка?

— Не надо, — попросила я. Дамьен мне ближе любого из стаи. Он все поймет, если я скажу ему хоть слово, но…

— Я люблю тебя, — прошептала я. — Все, что я делаю, это только ради тебя. Прошу, не суди меня слишком строго.

— Малышка…

— Дэм…

Я приподнялась на локте, но не увидела в его глазах осуждения или недоверия. Он просто улыбался. Это был не тот странный бета Рика, что мучился с кошкой, нет, перед собой я видела длинноволосого юношу, того самого, что когда-то принял меня за продажную девку, и того, который спас мою жизнь.

— Прости меня. Я чуть тебя не убила.

Дэм рассмеялся.

— Лорейн, малышка, тебе пришлось бы очень сильно постараться, чтобы это сделать. Потому что в ближайшие тысячу лет я не собираюсь умирать. Составишь мне компанию?

— Если ты не станешь меня ненавидеть, — вздохнула я и встала с кровати. — Просто помни — все что я делаю, это ради тебя, — не говоря больше ни слова, я вышла из комнаты Дамьена и вошла в покои Драйев, где сладко сопели малыши.

Крис не спал и, увидев меня, улыбнулся. Мальчик растет не по дням, а по часам. Оборотничьи детки.

— Иди сюда, бутуз, — подняла я его на руки и прижала к себе. — Очень скоро приедет твой папочка и здесь станет очень шумно. Но ты не должен пугаться. Все будет хорошо. Дядя Дамьен, наконец-то, проснулся, и очень скоро у тебя появится новый друг для проказ. Вот увидишь. Думаю, вы станете той еще парочкой. Он научит тебя охотиться и сражаться, как научил твоего папу. Боюсь, и к борделям он тебя приучит, и твоей тетушке Лорейн придется вновь открывать салон мадам Кикки.

Крис тихонько агукал и его голосок успокаивал меня. Как только такое маленькое чудо могло появиться на свет у Сони? Аби да, но Крис?

— Ладно, пряничек мой, тетушке Лорейн пора.

Я положила малыша в постельку и повернулась к кроватке Джулиет. Все эти дни после ее рождения я старалась лишний раз не смотреть на нее, зная, что наступит такой момент, когда нам придется расстаться. Он наступил, вот только я отдавала дочь не Драйю, а серому полукровке. Черт. Я взяла дочь и, неся ее на вытянутых руках, спустилась вниз.

— Мисс Драй…

— Идите в кухню и закройте за собой дверь. Сейчас же.

Матушка Пай испуганно кивнула, однако поспешила выполнить мой приказ. Я вышла за порог, отрезая себе путь к отступлению. Увидев нас, Слоан вошел во двор и быстрым шагом подошел к крыльцу. Я предала ему Джулиет, и он укутал ее в свою куртку. Я даже не одела ее.

Лес за спиной Слоана зашевелился, и к поместью начали выходить серые. Их было гораздо больше, чем тех, кому удалось выжить после схватки. Даже по самым приблизительным подсчетам их было около четырех сотен, и все эти сотни сейчас заходили на территорию поместья.

Поместья, в котором были лишь двое младенцев, пожилая женщина и обессиленный огненный. Захоти они сейчас нас уничтожить, это было бы более чем просто. Но у серых была другая цель. Когда они оказались во дворе, Слоан повернулся к ним лицом и все склонились в низком поклоне. Лишь одна женщина осталась стоять — на руках она держала малыша Даниэль и Брюса. Слоан бросил на меня взгляд и, действуя по наитию, я вышла вперед.

— Я, королева Серого братства, Лорейн Эрин Драй, отрекаюсь от правления в пользу моей дочери принцессы Джулиет Кэтрин Драй. Да будет освящено богом ее правление. Да будет царствие ее справедливым. Аминь.

— Аминь, — подхватили сотни голосов.

— Прощай, Лориэн, — прошептал Слоан и направился прочь со двора. Следом за ним в сторону леса поспешили и серые. Двор медленно опустел. Когда спина последнего оборотня исчезла среди деревьев, я вернулась в поместье. Я успела как раз вовремя — Дамьен, держась за стену, с трудом спустился с последней ступеньки.

— Лорейн? — он бросил на меня шокированный взгляд.

— Все закончилось, Дэм. Все уже закончилось.