Месть и любовь

Глава 16

Это был пятый день в Эдинбурге и пятый светский прием. Все было так же, как в Лондоне, только масштабом помельче. Сегодняшний раут оказался на редкость неудачным – скучная публика, посредственная еда и нестерпимо болящие ноги. Фиона и Найл уже около часа кружили по одному и тому же маршруту, выискивая местечко, где можно было бы присесть, оба устали и были раздражены.

Приближались праздники, недостатка в развлечениях не было, и леди Феннимор вывозила молодоженов куда только могла. Добрая женщина хотела доставить им удовольствие, но добилась обратного результата. Фионе быстро все надоело, а Найл злился из-за того, что до сих пор не встретил Скалторна.

Увидев свободное место, Фиона ринулась к нему и с облегчением села. Ее ноги немного отекли, и она, сняв одну туфлю, с удовольствием пошевелила пальцами.

– Фиона, вот ты где, – произнес, появляясь из-за колонны, Энгус Меджи. – Могу я составить тебе компанию?

Фиона украдкой сунула ногу в туфлю и выдавила из себя улыбку.

– Как хочешь.

Девушка была немного удивлена тем, что он решился заговорить с ней после их последней встречи. Она внимательно посмотрела на бывшего возлюбленного. Забавно, но теперь ее сердце не замирало при виде этого мужчины, хотя он был все так же красив. Его глаза были так же выразительны, губы так же чувственны, но он для нее больше ничего не значил. Возможно, ей только казалось, что она любит его.

– Твой муж покинул тебя? – спросил Энгус.

Девушке показалось, что в его словах есть второй смысл, но дар ничего не подсказывал, и она успокоилась.

– Найл играет в карты, – беззаботным голосом произнесла она.

– Да, многие мужчины увлекаются картами, – прошептал он ей на ухо. – Я тоже люблю играть, но я никогда не оставлял тебя одну.

Фиона отодвинулась.

– Это правда. Сопровождая меня, ты уходил только в случае крайней необходимости.

Лицо Энгуса скривилось, словно Фиона его обидела.

– Ты ведь знаешь, что мне необходимо жениться на богатой наследнице? Я от тебя не скрывал своих намерений.

Энгус снова в своем репертуаре.

– Да, ты рассказал мне об этом сразу же, как только выяснил, что я наследства ни от кого не жду, – просто сказала девушка.

– Но ты все-таки дочь графа, и у меня были все основания предполагать, что у тебя есть состояние. Когда же я убедился в обратном, то чуть не заболел от горя, – Энгус заглянул ей в глаза, его голос звучал очень искренне. – Мне было так трудно ухаживать за другими леди, но другого выхода не было. Для восстановления поместья нужны деньги, а у меня их нет, и получить состояние я могу только в качестве приданого. Так что обстоятельства вынудили меня оставить тебя. Оставить, но не забыть.

Глядя на Энгуса, Фиона чувствовала, что он говорит правду. Она всегда знала, что действительно нравится ему, и именно поэтому месяц назад отправилась в Эдинбург завоевывать его любовь. А теперь… теперь ей это уже не нужно.

– Я замужем, – смущенно пробормотала девушка и почти пожалела о том, что обстоятельства сложились так, а не иначе. Рядом с Энгусом ей было спокойно и просто. С Найлом же все шло шиворот-навыворот, и не было никакой уверенности в завтрашнем дне. Ее любовь, ребенок, беспокойство за брата – все переплелось и запуталось.

Энгус взял Фиону за руку.

– Я знаю, что у тебя на душе. О твоем муже ходят ужасные слухи.

Фиона хотела отстраниться, но тепло мужских пальцев было так приятно, что она оставила свою руку в его.

– Какие слухи? Что ты слышал о моем муже? – встревоженно спросила она, готовясь к самому худшему.

Энгус огляделся, убедился в том, что их никто не подслушивает и только тогда ответил:

– Говорят, что он убийца. Фиона похолодела.

– Это ложь, – резко сказала она.

Энгус безразлично пожал плечами, но его руки еще крепче сжали ее ладонь.

– Может быть, это и ложь, но я слышал, что даже отец отрекся от него и лишил наследства.

Ох уж эти светские сплетники! Гнев и обида за Найла захлестнули Фиону.

– Его отец просто глупец. Найл такой же убийца, как ты или я, – девушка хотела встать, но Энгус удержал ее. – Что еще? – сердито спросила она.

– Будь осторожна, Фиона. Говорят, в Америке он убил женщину, а в Лондоне – мужчину.

Итак, ему известно почти все. Быстро же распространяются дурные новости.

– Сплетни – удел людей недалеких, – заметила Фиона, вставая и высвобождая свою руку. – Спасибо, что рассказал мне об этом, – сказала она, улыбаясь ему.

Энгус тоже встал и торжественно произнес:

– Может быть, между нами и есть разногласия, но ты очень симпатична мне, и я не хочу, чтобы тебе было больно.

В это время Найл всюду разыскивал свою жену. Ему перестало везти, и он бросил карты, собираясь ехать домой. Когда он вышел из-за колонны, Энгус как раз склонился над рукой Фионы, целуя ее на прощанье. Этот интимным жест о многом поведал ему.

Найл встал перед ними и угрожающе произнес:

– Мой секундант навестит вас завтра утром, Меджи.

Фиона ойкнула и отдернула руку. Она сердито посмотрела на мужа и спросила:

– Ты всегда таким способом разрешаешь свои проблемы?

Энгус побледнел и учтиво произнес:

– Как вам будет угодно, но, осмелюсь заметить, я не хотел оскорбить ни вас, ни вашу жену.

Найл сжал кулаки. Каждый раз, когда Энгус Меджи попадался ему на глаза, он испытывал сильнейшее желание размазать его по стенке. Мысли о том, что прежде Фиона любила Энгуса, угнетали и мучили его.

Фиона решительно встала между мужчинами и, гневно глядя на мужа, произнесла:

– Не будь идиотом, Найл! Энгус только рассказал мне о светских слухах и сплетнях. Все считают тебя убийцей, и он предупредил меня об этом. Так, по-твоему, ведет себя мужчина, пытающийся соблазнить чужую жену?!

Найл приподнял одну бровь.

– Мужчина, который пытается соблазнить чужую жену, обычно начинает издалека, – рассудительно проговорил он.

– В этом вы правы, – с усмешкой заметил Энгус, – но у меня не было дурных намерений. Я не знал, что Фионе уже все известно насчет вас, и хотел предостеречь ее.

Найл неприязненно посмотрел на Меджи, восхищаясь в то же время его честностью. Видимо, он ошибся, считая Энгуса беззаботным охотником за приданым. Фиона вскинула голову и строго сказала:

– Теперь, когда ты знаешь, о чем мы с Энгусом говорили, я надеюсь, ты за берешь свой вызов обратно.

Найл серьезно посмотрел на жену, а затем перевел взгляд на Энгуса. После слов Фионы мистер Меджи совсем успокоился и обрел свое былое достоинство.

– Примите мои извинения, – склонив голову, произнес Найл.

Прежде чем Энгус успел что-либо ответить на эту короткую речь, Фиона потянула Найла за рукав и сказала:

– Нам пора уходить.

Он послушно последовал за своей женой. Пока они пробирались сквозь толпу, Найл поймал на себе несколько косых взглядов. Раньше он не обращал на это внимания, думая, что это просто любопытство. Романтическая любовь и поспешный брак всегда вызывают у публики жгучий интерес. Теперь же Найл понял, что это любопытство совсем другого рода. Люди рассматривают убийцу и женщину, которая отважилась выйти за него замуж.

Он взял Фиону за руку и притянул ее поближе к себе. Девушка недоуменно посмотрела на мужа, а затем обвела взглядом зал. Она сразу же поняла, что происходит, и, гордо вскинув голову, пошла вперед.

– Мы не можем уехать без крестной, – громко произнесла Фиона, – нужно найти ее.

Найл подвел жену к леди Феннимор. Стойкость и мужество Фионы восхищали его.

– О, Фиона, Найл, – воскликнула крестная, обмахивая веером свое пылающее лицо, – вы знакомы с лордом и леди Симмонс? – прежде чем Найл успел ответить, быстро добавила: – Не думаю.

Леди Феннимор представила пары друг другу. Лорд и леди Симмонс кивнули и вежливо улыбнулись. Их улыбки говорили только об элементарном соблюдении приличий, в глазах же не было и тени доброжелательности.

– Прошу прощения, – произнес Найл, – но мы с Фионой собрались домой. Вы поедете с нами?

– Нет, я еще побуду здесь, – ответила леди Феннимор, – воспользуйтесь моим экипажем, а затем прикажите Джеку вернуться за мной.

– Благодарю вас.

Найл галантно поклонился, скользнув ироничным взглядом по лорду и леди Симмонс. Они могут считать его преступником, но пусть не забывают также и о том, что он сын главы Хайлендского клана, который происходит из династии ирландских королей.

Пробираясь к выходу, Найл думал о леди Феннимор. Такая замечательная, добрая женщина и как она любит Фиону! Интересно, известно ли ей о слухах? Когда молодожены наконец выбрались из толпы, Найл тихо спросил:

– Твоя крестная знает об этих нелепых сплетнях?

– Наверняка знает, – печально ответила Фиона, – она обмахивается веером, только когда расстроена, а сегодня она просто не выпускала его из рук.

Мимо них прошли две пары, и Фиона натянуто улыбнулась им. Найл тоже скривил губы в подобии улыбки. Женщины захихикали, и он отвернулся. Всем своим видом Найл давал понять, что не желает с ними знакомиться.

Фиона усмехнулась.

– Здорово ты осадил этих потаскушек, – одобрительно сказала она. – Эти «леди» обращают на тебя внимание только тогда, когда считают, что ты находишься в их власти, а когда получают отпор, теряются и не знают как себя повести.

Найл искоса посмотрел на жену.

– А как бы ты себя повела?

Они уже вышли на улицу. Фиона делала вид, что кутается в свою накидку, а сама тем временем раздумывала над ответом.

– Ну, во-первых, я не стала бы пялиться на тебя во все глаза, а если бы ты меня осадил, не стала бы сердиться. Скорее всего, я просто выложила бы тебе все сплетни, – девушка невесело усмехнулась, – есть у меня такая привычка – говорить правду в лицо. Я предпочитаю опережать события и не боюсь их последствий.

Найл махнул кучеру, подошел к экипажу и открыл дверцу. Он помог Фионе войти, отметив, что она села спиной к кучеру.

– Ты боишься, что я сяду рядом с тобой? – спросил он, устраиваясь напротив. Фиона, которая боялась именно этого, честно ответила:

– Да.

– Правильно, – мрачно заметил Найл.

Сердце Фионы екнуло. Получив строгое предупреждение, она стала инстинктивно держаться подальше от мужа. Он тоже не прикасался к ней и по-прежнему собирался аннулировать их брак. Дорогой они не разговаривали.

Экипаж остановился у дома леди Феннимор. Найл выскочил первым и галантно предложил Фионе руку.

– Спасибо, – пробормотала Фиона. Молодожены внимательно посмотрели друг на друга. Луна освещала их серебристым светом. Фиона вглядывалась в ярко-зеленые глаза Найла и видела в них печаль, она потянулась к нему, желая успокоить его боль, но мужчина отступил назад. Рука Фионы упала, в тусклом свете блеснула зеленая кожа ее перчатки.

– Не надо, Фиона, – тихо произнес он, – ты угадала, я хочу тебя. Хочу так сильно, как никогда ничего не хотел. Но я не люблю тебя. И не смогу полюбить.

Сказав это, он повернулся и пошел к крыльцу.

Найл не стал стучать, он распахнул дверь с такой силой, что чуть не сорвал ее с петель. Фиона с тоской смотрела ему вслед. Она видела, как сильно расстроен ее муж, и не знала, радоваться ей по этому поводу или грустить. Будущее все расставит по своим местам.

Девушка стояла на улице, холодный ветер пронизывал ее до костей, но она улыбалась вопреки всему – она улыбалась, ведь он все-таки хочет ее! Она будет настойчива и в конце концов завоюет его любовь. Должна завоевать, иначе у нее разорвется сердце.

Фиона медленно поднялась по ступенькам и вошла в залитый светом холл, она двигалась медленно, потому что ее ноги отекли и болели. Найла не было ни в холле, ни в гостиной. Что ж, судя по всему, предстоящая ночь будет очень интересной.

В лилово-розовой комнате молодоженов было темно, сначала Фионе показалось, что Найла нет и здесь, но, когда глаза привыкли к темноте, она увидела его на кушетке у окна. На этом шатком, неудобном ложе он спал с самого их приезда, милостиво уступив ей широкую кровать.

После первой брачной ночи Фиона действовала очень осмотрительно. Найл предупредил, что оставит ее при малейшей попытке сблизиться с ним, и она знала, что это не пустая угроза. Сегодня же она почувствовала его слабость и решила отомстить за те страдания, которые испытывала из-за него. Пусть он тоже немного помучается.

Фиона улыбнулась и зажгла несколько свечей. Она двигалась по комнате, демонстративно не обращая на него внимания. Найл хмуро посмотрел на жену и спросил:

– Зачем ты зажгла свечи?

– Мне нужен свет, чтобы раздеться, – невинным голосом ответила она, – и расчесать волосы. Как, по-твоему, я буду делать это в темноте?

Фиона простодушно посмотрела на мужа и начала расстегивать крючки на корсете. Расстегнув несколько, она попросила:

– Помоги мне, пожалуйста.

Найл даже не пошевелился, но мрачно посоветовал:

– Позови свою горничную.

– У нас с мамой одна горничная на двоих, и она, скорее всего, уже спит, – проговорила девушка, вынимая шпильки из прически. Огненные волны упали ей на плечи. – Неужели ты хочешь, чтобы я разбудила бедняжку из-за нескольких крючков?

Это был прямой вызов, и Фиона знала, что Найл не сможет устоять. Ведь он хочет ее.

Найл встал с кушетки и, подойдя к жене, сказал:

– Ты играешь с огнем, малышка.

Фиону бросило в жар, она отвернулась, скрывая это, и возмущенным голосом произнесла:

– Я? Ничего подобного.

Секунду спустя его пальцы коснулись ее спины. Найл расстегивал платье так легко и уверенно, как будто всю жизнь только этим и занимался.

Когда с последним крючком было покончено, Фиона намеренно опустила руки, и платье соскользнуло с ее плеч. Одно легкое незаметное движение, и вот оно уже лежит у ее ног.

Девушка переступила через платье, подняла его и аккуратно повесила на стул. Украдкой она проверила, наблюдает ли за ней Найл? Он стоял, сжав руки в кулаки, и смотрел на нее во все глаза.

– Ложись, Фиона. Я уже видел все, что мне положено, – сквозь зубы проговорил он.

Фиона перестала развязывать ленты на корсете и посмотрела на мужа, их взгляды встретились, девушка поняла, что зашла слишком далеко и если продолжит свою игру, то потеряет его навсегда.

Со смиренным вздохом Фиона легла в постель. Ничего, в следующий раз ей повезет больше. Она не собиралась отказываться от своей затеи. Уж слишком многое поставлено на карту.

Найл сидел в кафе и пил дымящийся кофе. Он вспоминал прошедшую ночь и хмурился. Отказываться от Фионы становилось все труднее и труднее. Вчера она так откровенно дразнила его, что он едва не набросился на нее. Если жена все время теперь станет раздеваться при свете, он долго не выдержит.

Мужчина нахмурился еще больше; вот если бы они встретились раньше, еще до Ньюгейта, все было бы по-другому. Но судьба распорядилась иначе.

Теперь он должен убить Скалторна и Дункана – ее брата. После этого они никогда уже не смогут быть вместе.

Найл прищурился и посмотрел на угловой столик, где сидел… Скалторн. Он был в компании и оживленно беседовал о чем-то со своими приятелями.

– Ты что, решил отказаться от дуэли? – спросил Митчелл.

Его низкий голос вывел Найла из задумчивости.

Найл не ответил. Он продолжал наблюдать за Скалторном. Разыскать его оказалось очень нелегко. Вопреки ожиданиям баронет не вращался в светских кругах. Его вообще не было в Эдинбурге, он вернулся только два дня назад. Сделав глоток, Найл наконец ответил:

– Нет, я не изменил своего решения.

Митчелл больше не проявлял беспокойства, когда речь заходила о мести. Теперь он испытывал лишь нетерпение и находился в приподнятом настроении.

– Тогда чего же ты ждешь? – недоуменно спросил он.

Найл внимательно посмотрел на своего друга и решительно вышел из-за стола. Когда-то он очень хорошо относился к Скалторну, но трибунал все перевернул с ног на голову. Сейчас Найл помнил только о том, как его предали.

– Скалторн, ты узнаешь меня? – произнес Найл останавливаясь у стола, за которым сидел его противник.

Скалторн медленно встал. Он был высок, кареглаз, каштановые волосы слегка вились на висках. Мужчина открыто посмотрел Найлу в глаза и ровным голосом произнес:

– Найл Кэрри. Я слышал, что ты в городе.

– Да, меня уже выпустили из тюрьмы. Скалторн сочувственно кивнул.

– Тебе многое пришлось пережить.

Найл окинул противника долгим взглядом. Интересно, как он себя поведет: согласится или струсит, так же как и Уинтер? При воспоминании о виконте Найлу стало не по себе, но он быстро успокоился и отчетливо произнес:

– Я намерен свести с тобой счеты.

– Ты хочешь вызвать меня на дуэль? – спросил Скалторн, постукивая пальцем по столу. – Я ждал этого. Уинтер известил меня до того, как его убили.

«Я должен был это предвидеть, – подумал про себя Найл. – Ну да ладно, так даже лучше».

– Совершенно верно. Назови оружие.

– Пистолеты, – не задумываясь, ответил Скалторн.

Найл ухмыльнулся.

– Насколько я помню, ты был отличным стрелком.

– И до сих пор остаюсь таковым, – спокойно заявил Скалторн. – Макинси, – он указал на плотного мужчину, сидящего за столом, – будет моим секундантом.

– Моим будет Митчелл Олпин.

Скалторн взглянул через плечо Найла и, махнув рукой, крикнул:

– Привет, Олпин. Вижу, ты все еще пестуешь своего друга.

Баронет снова посмотрел на Найла и произнес:

– Он всегда считал тебя невиновным.

– Да, в отличие от других. Скалторн пожал плечами:

– Я сделал только то, что должен был сделать. Мне казалось, что ты понимаешь это.

– Я был невиновен.

– Улики говорили обратное.

В кафе было много посетителей, и Найл только сейчас осознал, что все они смотрят на него. Значит, здесь, так же как и в Лондоне, будет масса свидетелей того, как он вызвал Скалторна на дуэль. Митчелл подошел и встал между соперниками.

– Я зайду к вам завтра, – обратился он к Макинси, который согласно кивнул.

Найл был рад вмешательству Митчелла. Выполнив поставленную перед собой задачу, он чувствовал себя совершенно опустошенным. Сейчас он не испытывал той радости, которую испытал после того, как вызвал на дуэль Уинтера. Видимо, это произошло потому, что Скалторн сразу согласился встретиться с ним.

Интересно, что скажет Фиона, узнав, что ему предстоит поединок с опытным стрелком?

Найл резко развернулся и вышел на улицу. Ему хотелось уйти подальше от этого кафе. Он боялся признаться себе в том, что ярость и ненависть ушли из его души. Теперь там осталась только пустота.

Мужчина ускорил шаг и покачал головой. Нет, это безумие! Конечно же, он рад встрече со Скалторном. И он заставит его отречься от вынесенного приговора или убьет его. Все очень просто.