Миллиардер из братства

СЕМЬ ЛЕТ НАЗАД

Миа

Не то чтобы я пыталась держаться подальше от Деклана Сантори — главного засранца и самого горячего парня из братства на кампусе. Скорее наоборот. Уже несколько недель я пробираюсь в коридор к мужской раздевалке после тренировок, прислушиваясь, как с каждым шагом становятся громче их шутки и мерзкие приколы.

Если уж на то пошло, я стараюсь поймать момент, чтобы увидеть его голым. Все-таки, чемпион кампуса по боксу — это редкий экземпляр. Тот, кого стоит сфотографировать, чтобы потом использовать для… личных целей.

Пар из душа в мужской раздевалке поднимается густыми облаками, а я стою за дверью, как обычно. Парни из братства, которые тренируются для боксерского турнира в колледже, занимаются в отдельном здании, построенном на их жирные выигрыши от ставок. Это делает мою задачу проще — я спокойно пробираюсь сюда по вечерам, как сегодня. Никто меня не поймает, ведь сейчас все готовятся к вечеринке в их братстве.

Девчонки, наверное, уже хихикают в общежитии, чокаясь бокалами шампанского, натягивая сетчатые чулки и кожаную одежду, обсуждая, чей член окажется у них во рту этой ночью. Они только и мечтают поднять свою "статистику", добавив в список самых желанных парней с кампуса.

Зависть разъедает меня до бешенства.

Они сейчас трахнутся с моим крашем, а я — нет.

Потому что меня, конечно же, не пригласили.

Еще в школе я мечтала стать одной из "горячих" девчонок в колледже. Обещала себе, что все будет по-другому, не как в младших классах, что я перестану быть невидимкой, и была готова вложить в это все усилия. Но потом мой дантист заявил, что мне придется носить брекеты еще год. Весь этот чертов первый год, когда важно произвести впечатление. И мои мечты разлетелись вдребезги.

Я заглядываю за дверь, держа телефон наготове, делаю снимок за снимком. Деклан всегда выбирает душ, который ближе всего к выходу, так что я точно знаю, под каким углом держать камеру, внимательно следя за дисплеем, чтобы корректировать положение. Сначала я получаю только размазанные боковые снимки, как обычно, но вскоре начинаю фиксировать именно то, что нужно. Я жадно щелкаю кадр за кадром, закусывая нижнюю губу, чувствуя себя полной извращенкой.

Но потом я замираю, наклоняя голову набок.

Что-то не так.

Что-то странное в его волосах, хотя они мокрые, и определить цвет невозможно. Плечи этого мужчины не такие широкие и мощные, как у Деклана. V-образная форма тела, сужающаяся к талии, тоже не такая выразительная. Я едва удерживаюсь от того, чтобы не выругаться, замечая края татуировки, опоясывающей его талию.

— Нет, это не он. — У Деклана Сантори нет татуировок, потому что его элитная семья этого не позволяет. Они практически королевская семья в этом штате, так что покрывать тело чернилами — исключено. Единственное, что портит его идеальное тело, — это пирсинг. Штанга, проходящая через его сосок. Тогда кто этот мужчина?

Я быстро меняю угол камеры, поворачивая запястье, чтобы найти Деклана, но его там, кажется, нет. Это странно. Я точно знаю, что он тренировался на ринге этим вечером. Я видела, как он выходил оттуда с парнями — потный, громкий и чертовски идеальный.

Я уже привыкла к адреналину, разливающемуся по венам, когда я шпионю за ним, но сейчас он просто зашкаливает. Все мои чувства кричат, что здесь что-то не так. Но как только я поворачиваюсь, чтобы уйти, врезаюсь в твердую, как камень, грудь. Отшатываясь назад, я наверняка рухнула бы на задницу, если бы не стена за моей спиной.

Осознание бьет меня в грудь, словно молот.

Меня только что поймали.

Голова идет кругом, в ушах гудит, и я не могу заставить себя осознать, кто стоит передо мной. Несколько мгновений я не в состоянии узнать широкие плечи или подтянутое, спортивное тело, с идеально очерченными мускулами, исчезающими под полотенцем, обернутым вокруг бедер. Я давлюсь собственной слюной, задирая голову вверх, чтобы встретиться взглядом с этими пронзительными, прищуренными глазами, которые словно прожигают дыру в моем черепе.

Медленно мой взгляд скользит по четким линиям скул и челюсти, поднимаясь к черным взъерошенным волосам, торчащими, будто у персонажа из аниме. Чертовски притягательного персонажа, пахнущего смесью гормонов бойца, лемонграсса и корицы. Этот аромат я бы узнала где угодно, и он вынуждает меня принять произошедшее.

Как бы мне ни хотелось, чтобы это было альтернативной реальностью, из которой я вот-вот вырвусь, это не так. Деклан Сантори действительно поймал меня на том, что я за ним шпионю.

Можно было бы попытаться соврать, что я здесь не из-за него, но он хватает меня за запястье и вырывает телефон из рук. Камера уже включена, так что ему даже не нужен пароль, чтобы добраться до моей галереи. Жар поднимается до ушей. Я делаю шаг в сторону, надеясь сбежать, прежде чем задохнусь от унижения, но его рука сжимает мое запястье, как стальные тиски.

— Значит, Тимоти был прав, — мурлычет он своим спокойным баритоном, который уже несколько месяцев не дает мне спать по ночам. — Ты действительно за нами шпионишь. — Его прищуренные глаза на секунду отрываются от фотографий и прожигают меня взглядом. — За мной.

— Ну, она всегда была той еще озабоченной, — с усмешкой вставляет Тимоти Мейер, появляясь позади Деклана и облокачиваясь на дверной косяк. Это тот самый парень, который занял место Деклана в душе. Его тело не такое подтянутое, плечи узкие, а татуировка под пупком убого смотрится на его молочно-белой коже. Даже полотенце на бедрах не делает его хоть сколько-нибудь впечатляющим. — На вид и не скажешь, правда?

Самое дерьмовое, что этот ублюдок прав. Пубертат сбил меня с ног, как грузовик, мои гормоны превратились в маленьких злых говнюков. Но дело не в том, что любой парень может их разбудить. Тимоти Мейер это знает. Он изо всех сил пытался залезть ко мне в штаны еще в школе, но у него ничего не вышло. Именно поэтому он сейчас так себя и ведет. Но правда в том, что я редко на кого-то западаю. Зато если это случается, я становлюсь неуправляемой, и моя похоть превращается в проблему.

Я пыталась взять себя в руки, зациклившись на тренировках, но перестаралась и превратилась в тощую, как щепка, с фигурой, на которую парни вроде Деклана даже не посмотрят. А еще добавьте к этому брекеты и очки. Даже кошачьи голубые глаза и блестящие черные волосы не спасают.

— Маленькая хитрая шпионка, — произносит Деклан, оглядывая меня с ног до головы с каким-то слишком пристальным интересом. Я замираю, забывая, как дышать. Он поднимает одну бровь. — Еще и озабоченная.

— Да она бы и не отказалась, если бы ты выебал ее пальцами прямо здесь, прижав к стене, — весело вставляет Тимоти, в его слишком широко расставленных глазках сверкает похотливый блеск. Он хватается за свое хозяйство через полотенце. — Я бы не против посмотреть. Да мы еще и по очереди могли бы.

— Я здесь не потому, что вы мне нравитесь, тупые придурки, — выпаливаю я. В висках стучит кровь, дыхание сбивается, а запах Деклана накрывает меня с головой, заполняя легкие. Он стоит слишком близко. Его губы растягиваются в фирменной обворожительной улыбке.

Наклонив голову вбок, он отвечает:

— Нет? Тогда почему у тебя на телефоне голые фотки со мной?

— Уверяю тебя, это не потому, что я вздыхаю по тебе в постели ночью, — наглая ложь.

Улыбка остается на его лице, а рука сжимает мое запястье сильнее, прижимая меня к стене. Мое дыхание сбивается. Теперь мы стоим грудь к груди, вода на его коже просачивается под мою просторную футболку с изображением black metalhead.

— Дай угадаю, — мурлычет он. — Ты собиралась выложить эти фотки? Или разослать их по всему кампусу, пытаясь… что? — Он смеется, этот звук, как темное обещание, пробирается мне под кожу. — Унижать меня? — Его голос становится ниже, завораживающий, как шепот вампира. — Так вот в чем дело? Ты пыталась меня травить, Миа Роджерс?

— Т-ты знаешь мое имя? — заикаюсь я.

Его голос падает еще на пару тонов, приятный и опасный, как холодное лезвие, скользящее по горячей коже.

— Конечно, знаю. Твое шпионство не такое незаметное, как ты думаешь. Я чувствую твой взгляд на себе в классе, в коридорах.

— В классе и коридорах на тебя все пялятся, не только я, — срывается с моих губ, и я ни капли об этом не жалею. Мне даже удается удержать его взгляд — самый пронзительный, который я когда-либо встречала. Отличная отмазка, и я ее использую. — Ты разбил кучу сердец и испортил немало репутаций, Деклан Сантори. Пора кому-то испортить твою.

Его глаза, черные как смола, сверлят меня, прежде чем он разражается смехом — низким, вибрирующим в моих ребрах.

— И ты думала, что фотки моего члена смогут это сделать?

Я сжимаю губы в тонкую линию, изо всех сил стараясь не сдаться.

— Я раздаю дикпики, как конфеты, маленькая шпионка, — мурлычет он. — И их принимают с таким же удовольствием. Может, и в твои личные сообщения закину один. — Он подмигивает. — Если будешь паинькой.

Я с трудом сглатываю, удерживая его взгляд. Если мне до сих пор хоть как-то удавалось сохранить лицо, то теперь у него точно не осталось сомнений, что во мне закипает похоть. Он прижимается ко мне всем телом, его стояк упирается в мою нижнюю часть живота. Я охнула, осознав его длину. Черт, эта штука запросто заполнит меня до краев, как чертов снаряд.

— Знаешь, у меня есть идея получше, — его голос звучит, как опасное приглашение. — Приходи сегодня на вечеринку в братство, и я обещаю, ты будешь единственной, кого я выебу этой ночью. — Он поднимает мой телефон и подмигивает. — Может, даже позволю тебе это снять. А потом можешь уничтожать мою репутацию, сколько влезет.

Воздух между нами накален до предела, наши взгляды сцеплены, словно на дуэли. Мое сердце колотится, как бешеное, будто пытается пробиться через ребра и достать до его. Хотя, по крайней мере, это можно списать на шок и адреналин.

Он возвращает телефон мне в руку, мягко обхватывает мои пальцы вокруг него и отпускает.

— Конечно, ты можешь не приходить, — его темные глаза вспыхивают, как тлеющие угли. — Но если ты все-таки появишься, маленькая шпионка, я буду знать, зачем ты там.

Он отступает назад, и я изо всех сил пытаюсь не осесть на пол у стены. Я не могу позволить себе упасть перед ним, а тем более перед этим ублюдком Тимоти, который до сих пор держится за свое хозяйство, лениво его потирая.

На его лице отражается разочарование, будто он только что лишился зрелища, как меня трахают пальцами у стены, и шанса быть следующим.

В его глазах загорается зловещий огонек, ясно дающий понять: он еще не отказался от этой идеи и вряд ли откажется в ближайшее время.