Мир темных

Глава 7

Утро было пасмурным, предвещая беду. Молния и гром сопровождали это ненастье, а потом и вовсе пошел снег. Но запланированная казнь должна состояться. Служанка пришла рано утром и обнаружила взломанную дверь, двух темных с охраной и узницу у окна. Она лежала ничком на полу и не шевелилась.

— Дин Милена? — Кинулась к ней.

Девушка очнулась от вылитой на голову воды из кувшина.

— Вы живы? Что с Вами произошло? — Бедная служанка казалась такой растерянной и испуганной.

Тем временем Милена поднялась и ощутила вновь удушающее и тошнотворное состояние. Внутри было нечто отвратительное и тяжелое. Шевелиться не хотелось. Конечно же, никакой ванны ей не предложили, только переодели и заплели простую косу.

— Хозяин сказал с Вами не возиться. — Виновато промямлила служанка и чуть отстранилась. — Вы, наверное, хотите есть, но хозяин сказал не давать Вам. Только после казни, если полезет что в рот… Ой, простите! — Пискнула она.

Милена ничего не отвечала и никак не реагировала, так ей было плохо. В голове эхом отдавался голос служанки, и мушки летали перед глазами. К этому всему прибавлялись душевные муки. Как же так? Но сейчас труднее всего было думать о светлых, что должны прилететь и спасти их, о водниках, что должны ступить на землю, покинув свою водную обитель, и о ком бы то ни было…

Ее вывели на высокий балкон, где уже сидели король, Сьерра и свита. А внизу толпились кумияры разных мастей и гулко кричали, грозя скорейшей расправой от их рук, если этим светлоносам не отрубят головы прямо сейчас! Да. Война реально развернулась между темными и светлыми, как в былые времена. Только теперь, а может, и раньше, они начали бороться посредством своих творений.

Кумиран встал, а вместе с ним все, кто был на балконе и восседал на стульях. Он поднял руку, и внизу все стихло. В центре толпы был воздвигнут эшафот, а на нем плаха, и палач расхаживал, демонстрируя наточенный топор. Рядом кучкой стояли приговоренные и охрана, сдерживающая натиск толпы и, по всей видимости, защищающая заключенных, чтобы они не умерли раньше времени. Здесь Милена увидела почти всех — Эмису, Тию, Арумиэля и Пайку, Мирэля и Сенти. Все они повернули головы в сторону балкона на говорящего в этот момент короля. Милену они узнать не могли. Она была слишком далеко, чтобы почувствовать магию, да и нет им никакого дела до незнакомой женщины. Милена видела себя с утра в зеркале. Этот Ву Лэн сделал ее некрасивой. Пусть и иллюзия, но он изменил ее внешность до неузнаваемости! Поэтому безучастный взгляд Сенти скользнул по ней и отвернулся. Он был бледен, губы плотно сжаты. То ли хотел, чтобы это поскорей закончилось, то ли ждал чуда, что вероятнее всего. Но чуда не происходило. Их возвели со связанными руками на эшафот. Темные отделились от стражей и сопровождали Пайку и Арумиэля плотным кольцом. Эти двое могут и вырваться, особенно эльф. Толпа продолжала гудеть, когда король махнул рукой для начала казни. Милена вцепилась в подлокотники. Внутри все выворачивалось наизнанку, становилось еще хуже, туман уже застилал глаза, и черная струйка потекла из уголка рта. Но этого никто не видел, народ был поглощен предстоящим представлением. Топор взлетел вверх над головой Мирэля, когда резко, как стрела, пронесся стрекочущий звук. Потом еще, и еще, и вот небо заволокло тысячей светящихся огней. Они вперемешку с летящими белыми хлопьями неслись навстречу реву и толпе. Пасмурность и мрачность картины озарилась их светом. Теперь они были повсюду! Те, кто ждал их, приняли и кинулись в бой с новой силой, давая отпор темным и тем, что приобрели их силу. Началась такая суматоха и неразбериха, внизу буквально все кишело, как и вверху, где темные и светлые духи сошлись в борьбе между собой.

Милена очнулась на каменном полу в луже черной жижи от теплого стрекота у самой щеки. Они вернулись, и это было последнее, что она видела, в следующее мгновение ее вывернуло наизнанку, а потом темнота. Но сейчас хорошо. Почувствовав силу светлого, Милена привстала. Вот теперь легкость, вот теперь хорошо. И неважно, как она выглядит, важно, что светлые пришли защитить их и свое мирное существование.

Гулкий рык раздался из коридора. Она заглянула с балкона внутрь помещения. Там разворачивалась своя борьба. Ву Лэна, как и Сьерры, нигде не было видно. Лишь охрана, темные и уширы, увеличившиеся в размерах, со светящимися глазами и цепями на шеях. Теперь кошки стали оружием светлых. Завидев Милену, Бэсси последний раз куснула какого-то кумияра и подлетела к ней, довольно урча и мурлыкая, показывая, как соскучилась. Бэсси не нужно видеть истинное лицо человека, достаточно узнать по запаху. Металлический голос Трэма прорезался сквозь весь этот шум и лязг оружия:

— Эй, уширка, ты чего ластишься к незнакомым людям?! За тобой глаз да глаз!

— Магистр Трэм, это я, Милена!

— Милена? — Ушир остановился. — Ты совсем на себя не похожа, но голос…

— Ву Лэн изменил мою внешность.

— Ву Лэн?

— Он скрывается под личиной Кумирана. Мой отец — не кумияр, и никогда им не был!

И в этот момент новая волна темных наполнила с балкона коридор. Как и раньше, Милена разрывала их на части лучами света от ее рук, вертясь, как юла, в разные стороны. Они продвигались вглубь дворца, и уширы следовали за ней, когда новый нарастающий гул сверху и крики накрыли весь Улай.

Сенти бился, как заводной, ему хотелось справиться с ними поскорее и добраться до Милены. Он знал — она жива, и чувствовал это, хоть и попавшие сюда вместе с ней говорили, что не видели ее уже несколько дней. Арумиэль так и вовсе пробыл все это время в беспамятстве, его обрабатывали темные и поили какой-то отравой, подавляя в нем силу светлых. Да и что он один мог сделать среди этой армии темных?

Буйки черной тучей налетели и стали снижаться: армия горцев все же соизволила прилететь и вступить в бой. И вот к этой мешанине прибавилась новая. Но не только по воздуху — они налетели отовсюду, будто только и ждали этого момента, и здесь были все: минилюды, великаны, гномы, все!

Обирн выскочил из-за поворота, а с ним еще несколько людей, среди них Честр и Палу. Как же она про них забыла, их не было среди приговоренных! Радость от того, что увидела близких ей людей, придала больше сил. Те сражались, как тигры, или то черное животное — бриза, что однажды убил Сенти в горных лесах.

Придворные, что слонялись тут целыми днями, преобразились. Они шипели и водили черными глазами, выпуская черные ленты, желая навредить всем, кто пошел против темных. И сила у них была нешуточная! В ход шло все, не только стальное оружие. Сейчас летали стулья, столы и шкафы с комодами, а следом летели кровати и горшки. Только успевай уворачиваться и перебегать в другие комнаты, где тоже шла своя борьба. Разговаривать некогда, да и потерялись они вскоре из виду. Милена разочаровалась, что больше не видит Палу и Честра. Но ведь они ее и не узнали. Вот еще знакомое лицо мелькнуло среди толпы и темных. Принц Ниан! Это отвлекло ее, и в следующий момент резкая боль опалила плечо, Милена вскрикнула и зажала рану рукой. Но долго так не простоишь… Ее горящий взгляд встретился с какой-то дамочкой в черном, ножка от стола вмиг была оторвана и летела в эту ненормальную, что кривилась и потешалась над ней. Мертвое дерево ожило, и, когда его попытались откинуть, появившаяся хлесткая ветка обхватила руку мертвой хваткой и стала расти и обвиваться вокруг. Женщина заверещала, пытаясь скинуть с себя чужую магию. Ножка стула полетела в другую сторону, на лету деформируясь и превращаясь в кол, пронзая грудь здорового мужчины, что приготовился поразить мечом принца. Благодарный взгляд прошелся по ней вскользь. Борьба плавно перетекала в тронный зал, но и здесь Ву Лэна не было. Милена на ходу отбивалась и уничтожала темных, когда пол вдруг задрожал, а стены угрожающе затрещали. Высокое витражное окно разбилось вдребезги, и огромная синяя светящаяся рука потянулась, хватая визжащих кумияров. Водники! Они все-таки пришли. На лице девушки отобразилась радость, но не все ее разделили: те, кто был не в курсе происходящего, хотели защищаться и от них. Она как раз стояла у самого окна, когда стрелы полетели наружу в открытое теперь пространство.

— Стойте, стойте! Это свои! — Завопила Милена. — Люди с великих вод пришли нам на помощь!

Ее услышали. Неразбериха в тронном зале продолжалась, только теперь к этому прибавилось второе разбитое окно и синяя рука. И как цепко они выхватывали тех, кто на темной стороне! Где же Ву Лэн, он не должен уйти!

Темный коридор черного хода в тронный зал отличался тишиной и лишь отдаленными криками и воем. Девушка быстро побежала вниз по ступенькам и наткнулась на нескольких темных. Они тихо притаились, выжидая любого, кто пробежит здесь. И хорошо, что уширы были с нею. Бой завязался немедленно. Милена, словно мячик, прыгала за тенью к потолку, производя в воздухе кульбиты и разя световым мечом. Уширы сразу побежали по стенкам, догоняя их и играя, словно в кошки-мышки. Темные не оставались в долгу — эти были крупнее и сильнее, весомее. А их сила ослабляла заметно. Шаги раздались прямо по коридору, кричала Эмиса. Ее трудно было спутать с кем-нибудь еще.

— Сенти, стой! — Но молодой пэр несся со скоростью света.

Им преградили путь темные. Другие — те, что не ввязывались в борьбу на лестничной площадке.

— Эмиса, сзади! — Крикнула Пайка.

Она здесь, пронеслось в голове Милены? Как похоже на ее голос, как хотелось их окликнуть, но сейчас отвлекать — это верная смерть.

— Отойди с дороги, старуха! — Сьерра была вся пропитана ядом. — Иначе я выжгу тебе глаза!

Сильный хлопок, и что-то ударилось, обвалилось и посыпалось. Потом еще, словно молнии и что-то там еще металось со стороны коридора, отсюда было не понять, и времени не было приглядеться. Бэсси так разъярилась, что прыгнула сразу на двоих, что прижали Милену к стене. Ее острые и длинные когти вонзились в дымку и произвели ужасающие разрывы-полосы все тем же светом. Темные взвыли, как и предыдущие, и с силой шмякнулись об потолок и там расплылись, потом исчезнув. Последний темный бежал с поля боя. Милена же поспешила на родные голоса.

— Пайка, держи! — Сенти кинул ей свой меч и остался безоружным. И напрасно, к нему как раз подлетали темные.

Длинный коридор граничил с небольшим узким залом и разделялся лишь колоннами и лестницей в три ступеньки во всю длину. Выхватив из рук одного из кумияров, что лежал бездыханным на полу, оружие, Милена подскочила и из-за колонны принялась за обстрел из лука. Стрелы налились силой светлых и понеслись по залу, попадая точно в цель. Раненые тени падали и исчезали в муках бесследно. Но их прибавлялось все больше и больше. Пайка в центре сцепилась со Сьеррой, а Сенти, видимо, с ее охраной. Силы были неравны. Тени нападали со всех сторон, и только разящие стрелы Милены хоть как-то уравнивали бой. Но долго так не могло продолжаться. Шипение уширов сзади возвестило о новом нападении.

И тут множество приглушенных голосов сообщили о подкреплении. Армия минилюдов маленькой гурьбой ввалилась с двух сторон, и предводителем с одной стороны являлся Тэймур. Он орал что есть силы, раззадоривая маленькую армию и направляя их в толщу врага. Но тут стало происходить нечто совсем из ряда вон. Темные подлетели вверх к высоченному потолку и где-то там в темноте стали объединяться в одну огромную тушу. А потом, разинув пасть, как пылесос, начали втягивать все, что находилось внизу. Врассыпную кинулись все — и кумияры, и свои. Кто не успел, того съели. Остальные хватались за тяжелые предметы и друг за друга. Сильная рука ухватила Милену в тот момент, когда она не успела удержаться за колонну и скользнула по полу, а потом вверх. Сенти держал крепко, а Милена держала лук. И в какой-то момент обхватила пэра за талию ногами с неимоверным усилием, развернулась и послала смертоносную стрелу вверх. Та юркнула, оставляя световую полосу, и исчезла в пасти темных. Все прекратилось. Кто находился на тот момент в воздухе — упали, кто держался — осели, а вой и раздирающие душу крики затихали, когда темные тряпочки легкой дымкой опускались вниз и таяли, коснувшись пола. Все замерли, наблюдая за этим и не произнося ни слова. Воинов стало заметно меньше. Пайка поднялась со своего места, кряхтя и поправляя всклокоченные волосы. Женщина выглядела забавно. Сьерры нигде не было видно. Неужели ее засосало в эту темную дыру?

— Простите, уважаемая дин. — Послышалось рядом с ней.

Сенти кашлянул и выгнул брови. Мол, милейшая, Вы еще долго будете сидеть на мне? И правда, Милена продолжала обхватывать его талию ногами, только теперь они сидели на полу, еще и в обнимку.

— Признаться, я рад Вашей находчивости, — они встретились глазами, — и рад, что поспособствовал, но не могли бы Вы слезть с меня?

— Конечно! — Милена хмыкнула и встала, одернув платье и спрятав чулки.

На ее голос он вздрогнул. Испытующий взгляд ничего не дал. Он не узнал ее, как и предполагалось. Эмиса с Тэймуром, живехонькие, поднялись и кинулись к выходу, бросив по пути:

— Там что-то происходит!

Минилюды кинулись за ними, и часть гномов, которые вбежали, когда темное чудовище распалось.

— Пайка, где Сьерра?

— Эту гадину съело чудовище. Она эльфийка, представляешь? Я этого не знала!

Милена тем временем думала, сказать им, что это она, или нет. Поверят ли?

Честр и Палу появились в самый подходящий момент, когда она только открыла рот. Они неслись по коридору вдоль колонн и притормозили, завидев их.

— Пайка, Сенти! — Палу направился к ним.

Тут окно разбилось, и влетело несколько великанов, камнем упав на пол. Водники так разбуяниF3 появились в самый подходящий момент, когда она только открыла рот. Они неслись по коридору вдоль колонн и притормозили, завидев их.

— Пайка, Сенти! — Палу направился к ним.

Тут окно разбилос%0иглядывает за хозяином, Рэми — за Бэсси. И ведь нашла его! Водники огромными синими силуэтами прохаживались и дрались в крайних случаях, когда темные или кумияры внизу наглели, тыча в них чем попало и сыпя угрозами, — тогда разбегайся кто куда. Женщин среди водников не было, даже великаны тряслись от страха при виде их рослости и мощи. Но больше удивили деревья, выросшие из-под земли и разбрасывающие своими ветками всех, кто был с темной душой. А потом разносилась песня дриад, отчего темных начинало корежить, и их тут же поражали.

Ву Лэн дрался с Арумиэлем не на жизнь, а на смерть. Они кружились и перепрыгивали по низким крышам рабочих пристроек дворца. Битва продолжалась, и казалось, ей нет конца и края.

Вот уже день клонится к вечеру, и силы на исходе.

— Сенти, ты куда?! — Крикнул Палу, когда тот рванул во дворец.

— Я должен все-таки ее найти!

Милена видела их теперь издалека, как вдруг огромная черная лента высвободилась, направляясь в их сторону. Девушка кинулась к ним, на ходу крича, но ее среди этого шума не было слышно. И вот лента острым лезвием проносится, вонзаясь Палу в руку, тот вскрикнул, на что Сенти обернулся, и следом черная стрела пронзила ему грудь!

Все стихло… словно оглохнув, Милена неслась, не слыша свой голос и плач. Вторую стрелу она перехватила у головы Палу, но следующую поймала сама. Бок пронзила такая боль, что в глазах потемнело, и она медленно осела на землю. Шум борьбы совсем стих, когда ее подхватили чьи-то руки.

Дым окутывал и проникал в ноздри, маня и будоража. Вкусно как! Запах жареного мяса напомнил ей те моменты, когда они всей мирной компанией покоряли свободные земли, и не только.

— Она приходит в себя. — Голос Пайки, заботливый и добрый. Как же она по ней соскучилась!

Слышались и другие голоса, много разного шума и запахов, смех…

Люди смеются? Это странно, учитывая последние моменты. Сенти! Эта мысль громом пронзила и заставила окончательно прийти в себя. Девушка разом села и тяжело задышала, как от кошмарного сна. А острая боль в боку пронзила все тело, и она застонала.

— Что ты, милая! — Пайка подлетела к ней с чашкой воды в руке. — На-ка, выпей.

— Все живы?

— А кого тебе надо?

Милена лежала в палатке на шкурах, и из приоткрытого полотна доносились шум и запахи. Девушка попыталась встать.

— Ты куда?

— Сенти…

— Тот, кого ты спасла? Жив он, благодаря милости светлых. Если бы вторая стрела угодила ему в грудь, он бы на месте умер, и никто бы его не спас. А так… Палу все рассказал. Он же тебя сюда и притащил. Вернее, ему помогали.

— Война окончена?

— Что ты! — Женщина махнула рукой. — В самом разгаре. Тут либо ты, либо тебя, не иначе. Ложись. Этот лагерь устроили для раненых и тех, кто принял первый бой, ну, и уставших. Ложись, я скоро приду.

— Я хочу его видеть.

— Зачем? — И тут женщина подобрела и улыбнулась. — Тронул он твое сердечко, да? — Она погладила Милену по щеке. — Но только сердце его занято, и прочно.

Милена похолодела, совсем забыв о своей другой внешности.

— Кем? Другой?

— Ты ее вряд ли знаешь, хотя… Ты во дворце не встречала или не слышала о девушке-эльфийке, Милена ее зовут, или Мэйна?

И тут Милену осенило.

— Пайка! — И кинулась ей на шею. Но тут же застонала.

— Ох ты, бедненькая! Ложись!

— Пайка, это же я, Милена!

— Милена?

Женщина посмотрела на нее, как на полоумную.

— Милая моя, ты ни капли на нее не похожа. Нашего жениха сложно обмануть, ее он знает хорошо.

— Жениха! Он чей-то жених?

— Ну, надеюсь, Милены и жених.

— Он не делал мне предложение, чтобы я стала его невестой.

Холодная рука легла на лоб.

— У тебя жар! Все ясно. И не сделает он тебе предложение, коль сердце уже занято. Досталось тебе от темных. Я вижу, какое сильное воздействие было на тебя, еле живая, как еще бегала, сражалась. Да ты героиня!

Милена откинулась на шкуры, недовольно сопя. Пайка ее и слышать не хочет. Что ж, если хотят думать, что она не Милена, пожалуйста!

Голова Бэсси показалась, как только продавщица вышла. Уширка, мягко ступая, проникла внутрь и устроилась лежать рядышком, уткнувшись мордой в шею. Вот так нежности! Наверное, такую ласку получил каждый, по ком она соскучилась. Потом кошка принялась лизать ей щеку и шею, волосы. Такую идиллию застал Мирэль.

— Бэсси!?

Он бы еще крикнул: «Фу, кака!» Уширка скульнула и опять принялась лизать шею.

— Э-э… Простите, видно, Вы чем-то ей понравились. — А сам такой удивленный-удивленный! Милене стало смешно. Хотя смех получился какой-то грустный.

— Конечно, понравилась. — Все еще недовольно сопя, проговорила Милена. — В отличие от людей и им подобных она тонко чувствует своих.

— Вообще-то моя уширка к чужим не прикасается, разве что в крайних случаях.

Понятно! Что это за случаи, Милене объяснять не надо, — уширка опасна в бою.

— Предполагаете, она увидела во мне свой ужин?

— Вообще-то обед. То есть сейчас обеденное время. Ничего, что я зашел?

— Чего уж там, проходите, располагайтесь.

— Я пришел за ней. — И он указал на свою питомицу.

— Бэсси с Вами не пойдет, она занята.

— Вы знаете, как ее зовут?

— На ушко сама шепнула. — Девушка погладила и чуть почесала за ушком Бэсси. Та, на изумление Мирэля, приняла ласку.

— Ваш юмор неординарен и чем-то мне знаком.

— Это сарказм, Мирэль.

— Вы знаете и меня?

— Вы как-будто все с неба свалились. Конечно, знаю, я твоя сестра.

— А вот это не смешно! — Вмиг доброжелательность слетела с лица брата.

— То-то Вы до этого хохотали. — И через паузу. — Пайка не признала, теперь ты еще… Хорошо хоть Бэсси видит во мне ту, кем являюсь. — И она протянула к уширке руки, обхватив за шею. Та довольно заурчала и принялась вновь вылизывать лицо. Милена скривилась.

— Милена?

— Она самая!

— Но ты на себя не похожа!

— Наблюдательный! Мне везет: если что-то и страдает, то в первую очередь лицо. Посмотри, там Бэсси не стерла еще эту иллюзию?

Мирэль сел на корточки рядом с ней и, улыбнувшись, покачал головой.

— Поверить не могу, что это ты.

— Что может тебя убедить?

— Да вроде бы достаточно. — Он покосился на Бэсси. — Она у меня чуткая и чужих сторонится.

— Тогда оставь ее у меня, пусть все думают, что я своя.

— Милена, как ты?

— Как видишь, жива, иду на поправку.

— Я скучал и сильно переживал за тебя. Все, не только я, уже убегались по этому дворцу в поисках тебя. А ты здесь.

— А Трэм где? Сенти…

— Где-то бегает, не знаю. С Сенти все в порядке. Будет в порядке. Но он сейчас еще не пришел в себя, да и ты не оправилась… Поверить не могу, что это ты. — Казалось, он сейчас кинется ее обнимать. Но его сдерживали ее раны. — Ты стала сильной. И кто это сделал?

— Ву Лэн.

— Отец наших матерей? — Мирэль чуть ли не сел на пятую точку.

— Он никогда не был их отцом и скрывался на троне под личиной Кумирана. Мой отец не был кумияром! И он жив, его надо найти.

— Так Арумиэль боролся с Ву Лэном? Не с Кумираном?

Милена кивнула.

— Это иллюзия.

— Ты уверена? — Мирэль с сомнением посмотрел на нее. Сестра в другом обличье, Ву Лэн… Во все это вроде веришь, но есть и сомнения, вернее, они навязчивым буравчиком постоянно прокрадываются и мучают.

— Где сейчас Арумиэль, он победил Ву Лэна?

Брат покачал головой.

— Его унесли темные, битва еще предстоит.

— Я хочу пойти к Сенти.

— Не стоит. — Он удержал ее от желания подняться. — Стрелу выдернули, рану обработали, и светлый прижился, но он еще очень слаб. А если увидит тебя-дурнушку, склонившуюся над ним и поющую ему о вечной любви, и вовсе окочурится.

— Что за ерунду наговорил! С какой стати мне петь ему о любви?

— Да ладно, а то я не знаю!

— Мирэль, прекрати! — Шлепнула его по коленке.

— Береги себя, я скоро вернусь.

— И куда вы все уходите?

— На войну. — Улыбка сошла с лица брата. — Я оставлю возле тебя Бэсси.

— Нет! Возьми с собой! Она тебе пригодится.

— Милена, ты ранена, и она тебе нужней. Нет гарантии, что темные не налетят на вас. Я не хочу вернуться и застать тебя мертвой.

— И я не хочу, чтобы ты умирал…

— Я знаю. — Пэр склонился и провел рукой по волосам, а потом поцеловал сестру в лоб. — Так делала моя мама, это единственное, что я помню.

Сенти очнулся только на второй день, и первой, кого он увидел, была та девушка, что кинулась его спасать. Он отчетливо это запомнил. Себя, свою боль и ее страдальческое лицо… она что-то кричала, что удивительно, плакала, а потом провал. Девушка оживилась и раскрыла шире глаза. Она была некрасива, но доброта в ней и что-то еще делало крупные и резкие черты мягче, отчего и приятнее. Губ коснулась мокрая тряпочка, как приятно и хорошо! Он и не понял, что во рту все пересохло. Когда она встала, Сенти заметил ее неровные движения и хромоту. Ранена, но вроде чувствует себя получше, чем он. Серое полотно палатки бросилось в глаза, как только Сенти отвел взгляд от лекарши. Предметов здесь было мало, рядом лежало еще несколько больных, но они не шевелились, наверное, спали.

— Вы как?

Опять этот голос! Нашлась ли Милена?

— Позовите кого-нибудь. — Шепотом проговорил он.

— Кого?

— Женщину по имени Пайка.

— Ее нет сейчас в лагере, может, кого-нибудь другого?

— Милену…

Так хотелось его обнять. Выглядел Сенти не ахти. Бледный, синяки под глазами, губы, как у мертвеца. Но, можно сказать, так и есть, — его вытащили с того света. И что же ему сказать? Что она и есть Милена? Или пусть окрепнет, ведь он только пришел в себя и думать еще нормально не способен, а переварить и поверить — тем более. Арумиэль так и не объявился, пропал, а Пайка снимать такие вещи не умеет. Женщина все-таки признала Милену и зацеловала, и заобнимала, та только ойкала и охала от проявления ее чувств. Говорили они много и долго, благо была возможность, рассказывали друг другу свои приключения. Пайка, как только Милена исчезла из королевства Зеркал, отправилась на поиски информации для отвода глаз, но стала выяснять совсем другие вещи, многие из которых ей не понравились. Именно тогда судьба свела ее с принцем Нианом, который, в свою очередь, усиленно добывал информацию о волнениях среди народа. Принц Ниан тесно сотрудничал с Пайкой и о многом догадался, в частности, и о том, что Милена приходится ему родственницей. Не без помощи продавщицы, конечно. Передвижение кумияров по мирным землям началось, оказывается, гораздо раньше, когда никто об этом и не подозревал, а темные заполняли души людей, потихоньку проникая и завладевая территориями. Зеркала стали бить, светлых убивать. Вот в этот момент они и покинули свои «домики», как и своих «хозяев», что привело к потере веры, но обратило большее внимание на явившуюся извне проблему.

— Вы меня слышите? — Повторил Сенти. Голос его стал лучше.

— Да. Если Вы хотите знать, в порядке ли она, то да, в порядке, но прийти пока к Вам не может.

— Что с ней?

— Жива, но не совсем здорова, хотя лучше чувствует себя, чем Вы. Я Вас успокоила?

— Спасибо.

— Я еще чем могу помочь?

— Нет.

— Вы уверены?

— Да.

— Но я все равно посижу с Вами, вдруг чего понадобится.

Сенти ничего не сказал и закрыл глаза. Тишина некоторое время давила на уши, а Милена мышкой сидела и смотрела на него. Тут его глаза открылись, и Сенти повернул голову к девушке.

— Вам разве интересно сидеть тут и буравить меня взглядом?

Девушка закивала.

— Не думал, что это такое интересное занятие.

— В мире столько всего интересного…

— Вы отважная. — Вспомнил он ее подвиги.

— Ранее это определение ко мне не применялось. Спасибо.

— Как Вас зовут?

Этот вопрос поставил в тупик. Но, недолго думая, она произнесла:

— Мэйна.

Внимательный взгляд окинул девушку с головы до ног. Так любопытно было за ним наблюдать, кажется, он даже оживился. Но, видимо, имя Мэйна достаточно распространено в этом мире. Встав, Милена приблизилась, и на ее лице играла улыбка, будто что-то задумала.

— Вы такой красивый, даже когда синюшный и грозно смотрите на меня.

Синюшный? Он что, так ужасно выглядит? Еще не хватало кокетства каких-то девиц! Сенти был возмущен до крайности. Все это отобразилось на лице, а девица разулыбалась пуще прежнего. Он окинул ее строгим взглядом: простое одеяние, пусть и хорошо сшито, да и ткань не вот тебе рвань. Но все же простолюдинка!

— Вы такой слабый еще и беспомощный, — продолжила она и положила руку на тряпицу, что накрывала его, оставляя голые плечи.

— Вы приставлены смотреть за мной? — Брови его вопросительно изогнулись.

— Я сама вызвалась. — И снова ухмылка.

Милой ее сейчас не назовешь, подумалось Сенти, и он скривился. Где же Милена, как она?

— Да… — Девушка поникла. — Я такая некрасивая, мне об этом все говорят, и вот Вы киснете при виде меня.

Это еще что за бред! С чего ей вдруг говорить о своей красоте? Сенти растерялся. Начала на жалость давить, ему-то точно сейчас не до закидонов. Но ведь это же Сенти, Милена по-другому не может. И с ним все в порядке! Живой… Не узнал ее. И такой родной, когда злится и ругается, вот опять сверкнул глазами. Желание обнять снова возникло. Но вместо этого Милена положила аккуратненько голову ему на грудь, отчего тот напрягся — думал, будет больно — и тихо проговорила:

— Выздоравливайте, пожалуйста, Вы нам так сильно нужны.

Это у них такого рода терапия? Сенти совсем стушевался. От ее странных притязаний можно выздороветь враз, лишь бы не испытывать больше. А казалась такой адекватной поначалу. А ведь что-то в ней было таким родным, но что-то и смешивало все чувства, отталкивало. Сейчас он не понимал себя.

Палу, Мирэль, Тия и Эмиса с Честром влетели в светлую палатку, когда Милена отошла от Сенти и обернулась. Следом вошел Арумиэль.

— Ты жив? Мы думали, ты пропал! — Ее реакция не заставила себя долго ждать. Вот кто может снять с нее морок!

Палу с Честром, что пропадали все эти два дня, не скрывали своего любопытства. По их взгляду было понятно, что ребята уже в курсе: перед ними она — Милена. Мирэль же с полуулыбкой наблюдал за эльфом. Тот сначала остановился, опешил — не признал. А потом, как собака-ищейка, включил все свои способности, глаза загорелись магическим огнем, и наступило просветление.

— Милена? — Девушка закивала.

Сенти в этот момент потемнел лицом. Казалось, круги вокруг его глаз стали шире, и появился нездоровый блеск. Губы сжались, и он молча сглотнул, словно тяжелый ком. Брат тем временем подошел к нему и не мог нарадоваться, видя его пришедшим в себя. Рассказывать начал, как переживал за него, как боялся, но, зная случай с Арумиэлем — как светлый его оживил — понадеялся тоже на чудо. И это придавало сил, чтобы бороться и побеждать там, на поле боя. Вид у него был уставший и немного отрешенный, кстати, Честр был не лучше, как и остальные. Милена по очереди рассмотрела всех. Ей хотелось обнять каждого, а больше всего хотелось, чтобы все поскорее закончилось, наступил мир и безмятежная жизнь. Покой, наконец. Она переживала за друзей, и Тия стала для нее подругой. Тэймур присоединился к себе подобным и стал чаще пропадать. У него появилось много друзей, среди которых он занимал не последнее место, возглавляя один из отрядов. И за ним шли и вступали в бой. Но эти маленькие люди действовали скорее исподтишка, чем в открытую, разоблачая замыслы врага, обнаруживая его тайные убежища и ловушки.

Арумиэль покачал головой и подошел к Милене, а потом на глазах у всех сгреб в охапку. Пока обнимал, все смотрели на Сенти. Тот, ни жив ни мертв, лежал, не шевелясь, и смотрел без отрыва на эту парочку.

— Эй, хватит обниматься! — Вступилась Эмиса, видя, как Милена стушевалась. — Сними с нее это. Ты же можешь? — Она имела в виду, что в прошлый раз он легко снял шрамы.

— Давай, сниму это безобразие. — Согласился Арумиэль и немного отстранился.

— Сенти, ты как? Видим, идешь на поправку. — Мирэль и Честр участливо встали рядом, решив отвлечь его.

— Да. — А сам продолжал смотреть за теми двумя.

— Все еще слаб?

— Конечно, Честр! Он же только сегодня очнулся. — Эмиса была чем-то раздражена.

— В нем светлый! Он должен идти на поправку моментально!

— Мне уже лучше, поверьте.

— Лучше. Да по сравнению с первым днем ты просто красавчик.

— Эмиса, не называй моего брата красавчиком. Это моя привилегия. По крайней мере, из твоих уст.

Честр нахмурился.

— Может, пора уже и мне признаться, что в скором времени вы…

— Мои намерения очень серьезны. — Сразу подтвердил Палу относительно его отношений с Эмисой.

— Нам надо это получше обсудить. Думаете, я не вижу, как вы за ручку гуляете?

Знал бы он, что они уже целовались, и не раз. Палу кивнул.

— Как представится случай, я готов.

— Сенти, поправляйся. — Эмиса потянула обоих за рукава. Эти двое что-то не по теме здесь разговорились. — Идемте, вам надо хоть немного отдохнуть. На вас смотреть больно. — Те и не упирались.

Арумиэль закончил преображение девушки и предоставил другим возможность любоваться красотой Милены.

— Ну, вот, другое дело. — Мирэль одобрительно кивнул. — И это моя сестра! Представляете, — он обратился к оставшимся в палатке, — в нас течет эльфийская кровь! — Это получилось у него гордо. — Только у меня уши нормальные. — Он поймал недовольный взгляд Арумиэля и Милены. — Я хотел сказать, человеческие, а у Милены…

— Эльфийка? — Голос Сенти звучал тихо и слабо.

Сейчас ему было совсем плохо. Да что с ним такое? Милена подумала, что вся их компания его утомляет. Пришел в себя, а на него столько сразу навалилось, что растратил всю энергию. Сенти же думал совсем о другом, и плохо ему было не только по этой причине. Во-первых, он не признал Милену, в отличие от Арумиэля. Ему бы хоть толику тех способностей. К тому же он вспоминал ее поцелуй с эльфом. И судя по их встрече… Нет, он не хотел думать, что они вместе, сама мысль была болью. Голова закружилась пуще прежнего. Он и так чувствовал себя паршиво, а от этого всего — просто невыносимо.

— Сенти, тебе плохо? — Милена быстро подошла к нему.

Арумиэль поднял уголок губ. Вот и вся благодарность.

— Ему плохо. — Она повернулась к ним. — Тебе плохо? — Опять к Сенти.

Глаза такие проникновенные, жалостливые. Не смог он смотреть на нее, уставился в потолок. Только жалость, и все? Ему досталась жалость, а этому ушастому — все остальное? С любовью в придачу!

— Может, позвать Пайку, или кто всех лечит? — Отозвался Мирэль.

— Ему надо просто отдохнуть. — Тия оживилась. — Светлый и так делает свое дело.

Арумиэль с ней вполне согласился.

— Милена, мне надо с тобой переговорить. Я чувствую в тебе что-то новое. Ты проснулась? В тебе ожила магия?

— Тебе тоже следует отдохнуть, а об этом мы еще успеем поговорить. Пайка оставила меня сейчас за ним присмотреть. Мирэль, Тия, вы же не пропадете сегодня вечером?

Тут брат изогнул брови, но спохватился.

— Сегодня я пас, боец из меня никудышный. Ты бы видела Тэймура. Кстати, тоже вернулся со своим отрядом. Измазались в чем-то зеленом, бегали по лесам в округе… — Махнул рукой. — Зато благодаря им мы узнали, что к нашему лагерю с двух сторон подступали кумияры. Наши срочно приняли меры. Арумиэль, с тебя рассказ, и будем надеяться, не на всю ночь. Всем интересно, где ты пропадал эти два дня.

— Да что тут рассказывать?

Все двинулись к выходу, а Милена осталась сидеть возле Сенти. Тот лежал, закрыв глаза.

— Сенти? — Дышит ли? Она привстала, наклонилась к нему и положила руку на грудь.

Их взгляды встретились, так внезапно он открыл глаза. Мили хотела отпрянуть, но удержалась, столько боли было сейчас в них.

— Где болит? — Быстро среагировала она. Глупый, конечно, вопрос, но ничего другого в голову не пришло. Зрительный контакт так и не разрывался.

— В груди. — Тихо проговорил он.

Милена отдернула руку и посмотрела на грудь. Действительно, где же еще, он туда ранен. Может, рана открылась, или повязка слезла. Почти сомкнув брови с полным сосредоточением, она потянула белое полотно ткани вниз, больше открывая грудь. Повязка на месте, проступившая кровь видна, но это нормально, и пятно уже потемнело. Милена невольно уставилась на крепкие мышцы. Пора заканчивать с этим осмотром. Видела она его уже таким, полуобнаженным. Сенти как Сенти, вот только все же что-то изменилось. В ней самой. Дышит. Она пронаблюдала, как грудь его чаще стала то подниматься, то опускаться. Да и сама задышала сильнее. Хм… Милена сглотнула. Что она делает? Ничего не соображает в этих лекарских вещах, а лезет, куда не просят. Полотно тут же вернулось на место. Смотреть Сенти в глаза побоялась.

— Если тебе больно и хуже, могу позвать кого-нибудь, кто лучше присмотрит за тобой и поможет, я… — Она все же решилась взглянуть и запнулась.

Легкий румянец появился на его лице, глаза блестят. Да он живее всех живых, поправится, куда денется. Симулирует, что ли? Нянька ему нужна. Но все равно уходить не хотелось, и Милена понадеялась, что он не попросит кого-нибудь позвать.

— Не надо. Болит, но заживет. Надо только время. — Голос его был тверд и резок.

— Может, тебе поспать?

— Я и так проспал все, что можно было.

Милена не знала, что еще предложить, да и надо ли? Если он о тех днях, что проспал, то невелика потеря. И без него хватает бойцов. До сих пор слышны отголоски боя, то земля дрожит под ногами водников. У них своя битва, непосредственно с темными, и на равнинах, где нет поселений. Дриады пускают корни деревьев, удлиняют и цепляют кумияров, выпуская путы из земли. Страшно подумать, что творится. Враги сначала орут от страха, как резаные, а потом рьяно кидаются рубить или рвать корни, это уже как получится. Сама Мили так еще и не выходила из лагеря, за ней присмотр жесточайший, к тому же умельцы и тут нужны. Присмотреть за кем, помочь в качестве ассистента лекаря, приготовить что, в общем, дело всегда найдется. Сенти же не виноват, что был ранен и лежал без сознания. Чего ему жалеть? О том, чтобы в ближайшее время ринуться в бой, и речи быть не может. Милена сама никуда его не пустит.

— Ты действительно считаешь меня красивым?

Милена вскинулась. С чего это он? Неужели вспомнил все ее выкрутасы до того, как их навестили? Решил проверить, шутка то была или нет. Улыбка само собой выплыла, обнажив белые зубки. Но Сенти ничем не пробить, ждет ответа, и так серьезно. По всей видимости, для него это важно.

— А сам-то как считаешь? — И, не дожидаясь большего разочарования в его глазах, ответила. — Да, красивый, и всегда был таким. Разве тебе мало вьющихся вокруг тебя девчонок, еще тогда, в замке твоего отца? Или они не говорили, что ты красавец? Не было доказательств?

— Мне интересно твое мнение.

— Ну, красивый. — Она чуть подалась вперед. — Ты у нас со всех сторон красивый. — Его глаза сверкнули пуще прежнего.

Тьфу ты! Что она говорит? Сейчас подумает, что она рассматривала его со всех сторон. Ну, было дело… Украдкой. Есть на что посмотреть. Особенно, когда застала его случайно у реки. Не туда забрела… Щеки от воспоминаний порозовели. Теперь точно подумает, что рассматривала. В палатку вошел Арумиэль. У этого парня энергии хоть отбавляй. Пропадал неизвестно где, так еще и отдыхать не торопится. Ну, или хотя бы привести себя в порядок. Милена окинула его взглядом и не заметила предположительного изнурения или небрежности во всем. Напротив, эльф выглядел как с иголочки, свеж и бодр. И как ему это удается? В то время как им с девчонками приходилось уделять прилично времени на приведение себя в порядок, он будто останавливался у реки или еще где бы то ни было исключительно ради них. Сенти тоже посмотрел на эльфа. Их глаза встретились, в обоих — вызов. Милена только вертела головой с одного на другого, пытаясь понять их немой разговор, длившийся, впрочем, недолго. Арумиэль снисходительно опустил руки, до этого сложенные на груди, и шагнул глубже внутрь.

— Я пришел помочь.

Его не поняли. И тогда он снизошел до объяснений.

— Для поддержания его сил, — указал на пациента, — а вообще, могу получше залатать его рану.

Милена обрадовалась, встала и согласно кивнула. Сенти не то, чтобы сильно обрадовался, но против точно не был.

— Спасибо, Арумиэль. У тебя самого-то сил мало осталось? — Это больше был вопрос, адресованный ему Миленой. И непонятно — она то ли радовалась за Сенти, то ли переживала за эльфа, а может, все вместе. — Можно посмотреть?

Эльф ничего не сказал, только ухмыльнулся и согласно кивнул. Полотно ткани вновь потянули вниз и убрали повязку. Эльф предпочел видеть, с чем будет работать, или специально так сделал, зная, что Милена слишком впечатлительная и все равно отойдет. Действительно, на рану смотреть было страшно, и Милена сначала зажмурилась, а потом и вовсе отвернулась.

— Ой, нет. Я, пожалуй, в сторонке постою.

— Как знаешь. Ну что, пэр Сенти, — обратился к нему Арумиэль. — Сейчас тебе станет гораздо лучше, обещаю.

Он коснулся рукой груди в том месте, где было только покраснение, и теплая волна и мягкий свет стал охватывать и проникать внутрь. Сенти заметно вздрогнул и прикрыл глаза, чаще задышал. Ему становилось легче, он почувствовал прилив сил, и рана стала болеть меньше, а потом и вовсе появилось ощущение, что она затягивается. Любопытство Милены возросло, и она украдкой из-за спины эльфа поглядывала на происходящее, ее глаза медленно расширялись и восхищались работой Арумиэля. Как благородно с его стороны помочь Сенти. Но почему он так сделал? Ведь очевидно, что особых дружеских чувств к нему не питает, он и других не предлагал лечить. Собственно, никто и не знает, что такое возможно. Однако Арумиэль — кладезь талантов и способностей, что же он еще умеет? Как только эльф убрал руку, свечение и тепло прекратилось, и Сенти сразу же открыл глаза. Сначала он смотрел в пространство перед собой, а потом перевел взгляд на Арумиэля с Миленой. Девушка уже стояла рядом и с любопытством наблюдала за последствиями магического вмешательства. По внешним признакам Сенти можно было назвать выздоровевшим. Бледность кожи исчезла, равно как и синяки под глазами, глаза стали яснее, а от раны на груди остался лишь намек. Это просто чудеса! Эльфа одарили восхищенным, вперемешку с удивлением, взглядом. Милена и поверить не могла своим глазам! Сенти же наблюдал за двумя чуть склонившимися к нему эльфами. И ему стало горько еще больше. Объект его любви восхищался другим, и к тому же смотрелись они куда более под стать друг другу, чем, наверное, он рядом с Миленой. Горько, но это не значит, что надо сдаваться. Он напряг мышцы и сел.

— Сенти, тебе, наверное… — Пэр остановил ее рукой, мол, не надо сейчас ничего говорить, сам знает, что делает.

— Все в порядке. Спасибо. — Это уже было обращено к эльфу.

— Ну, что ж, свое дело я сделал. Теперь тебе, Милена, не обязательно с ним сидеть. Ты можешь рассказать мне, что с тобой произошло и какие у тебя открылись возможности.

— Арумиэль… Подожди. — Она переводила взгляд с одного на другого и заметила переживание Сенти. Он — ее друг, она не может вот так просто взять и уйти. — Я подойду к тебе сама, хорошо?

Эльф расправил плечи и вытянулся, отчего стал еще выше. На фоне человека он смотрелся куда выгодней, статней, красивей, точеные черты лица выгодно оттенялись в свете пробивающегося через светлую ткань палатки дня. В Сенти меньше было той изящности, и он был шире, крупнее, но не выше, и, кажется, сильнее, но это обман.

— Я буду ждать. — Эльф опустил глаза и, не смотря больше ни на кого, вышел.

Милена и Сенти встретились глазами. Такое доброе и мягкое лицо друга, всегда проникновенное, всегда участливое. В ней зародились теплые искорки, и она вновь захотела его обнять. Так и сделала. Он сидел на своей лежанке, что возвышалась от земли на каких-то опорах, и тонких шкурах, которые чуть сползли вниз при его попытке встать. Сенти обнял Мили одной рукой, другой все еще опирался, поддерживая себя. Хотя это и не нужно, ведь все зажило. Вторая рука тоже потянулась вверх и погладила ее по волосам.

Вот так, второй раз в жизни он прижимает ее к себе, обнимает, как родную… Так в какой момент Милена смогла взволновать его сердце, что его потянуло к ней с такой силой? Он втянул нежный аромат, что окружал ее, лесные, чистые запахи природы, цветов, травы. Такая нежная и хрупкая. Она навсегда заполнила часть его души, ведь они столько прошли и пережили вместе. Иначе и быть не может. Милена оторвалась и заглянула ему в глаза, погладила по щеке. Он тоже будоражил ее чувства. Она была ему благодарна, что не бросил, не оставил. Пусть и первым желанием было лишь исполнить веление зеркал.

— Милена, спасибо тебе. — Почти шепотом проговорил он.

— За что? — Спросила она с полуулыбкой, сейчас момент ей нравился.

— Что спасла меня, причем дважды.

— Я не могла позволить, чтобы ты умер. И никто не должен умереть. — Брови ее нахмурились при воспоминании о постоянной опасности, что их окружает.

— Я должен тебе кое-что сказать…

Со стороны выхода послышались голоса, и они отпрянули друг от друга. Один из мужских голосов был знаком, но кто это, вспомнить не удавалось, как ни старалась Милена напрячь память. Пайка вошла в палатку в сопровождении принца Ниана. Тот горой возвышался над ней, Милена и забыла, какой он высокий, а сейчас будто стал и крупнее. Прошло-то всего… А сколько уже прошло? Милена со всеми этими приключениями забыла про время, про месяцы, что скитается в поисках счастья. А счастье-то есть? Она хотела попасть домой… Вот он, ее дом! Этот мир. И теперь нет нужды рваться обратно, тем более с такими ушами, как у нее теперь. Хотела отыскать родных — вот, пожалуйста! Один из них как раз стоит перед ней. Кем же он ей приходится? Но это и неважно. Ниан так внимательно рассматривал Милену, не находя ничего общего с той девчонкой, что встретилась ему сначала в лесу, а потом в замке. Милена и правда изменилась. Оставалось только хихикнуть на его растерянный вид и переведенный в сторону Пайки взгляд. Мол, ты куда меня привела, и где Милена, его пропавшая родственница? Но, доверяя Пайке, можно было не сомневаться, что это она и есть. Ниан чуть сжал кулаки и склонил голову набок, так ему было виднее, что ли? Улыбка совсем растеклась по лицу Милены, настолько принц выглядел сейчас забавно.

— Привет. — Решила она нарушить всякую субординацию. Давая понять, что знает и о себе, и о нем, кто они друг другу.

— Привет. — Принц не то, чтобы не ожидал, скорее, непривычно. — Эльфийка, наполовину… Как и думал. Хотя неожиданно видеть воочию. Мирэль не такой…

— Ты знал все раньше?

— Не совсем и не все. Пайка выдавала информацию по капле. Я же решил проводить свое расследование и послал за вами Мирэля. Ему это тоже полезно было.

— Почему с нами не пошел?

— У меня другие обязанности были. — Тут он посмотрел на Сенти. — Живой? И довольно неплохо выглядишь. — Он удивился — на умирающего Сенти никак не похож, скорее, наоборот.

— Арумиэль помог.

— Кто это?

— Эльф.

— Оказывается, как много их среди нас. — И Пайка удостоилась красноречивого взгляда.

— Не так уж и много! — Решила опровергнуть сию несправедливость продавщица.

— И столько хватит. Навертели так, что теперь всем светом расхлебываем. Что у тебя?

Ниан увидел, как Милена чуть сморщилась, когда наклонилась вперед, подобрав юбки длинного платья, и сделала шаг к нему.

— Немного болит, меня ранили. Но все заживает быстро.

— Пайка, и ты оставила ее присматривать за ним? — Ниан развернулся к продавщице, но при этом указывал на вполне здорового Сенти.

Теперь мнимый больной покосился на Милену. Сейчас ему было неловко, Арумиэль подлатал его, а Милену и не подумал. Или не заметил? Зато он видел, как она морщилась, когда эльф сгреб ее в охапку. При воспоминании Сенти нахмурился, руки же у этого эльфа длиннющие!

— Оставила? Да она сама рвалась! Ни в какую не хочет сидеть в своей палатке! — При таких словах Сенти воспрянул и просветлел и наградил Милену теплым взглядом.

— А что мне там прикажете делать? Я могу быть гораздо полезней здесь!

— Милена, иди к себе. Прошу тебя. — Попросил принц.

— Хм… Что ж, еще увидимся. — Двинулась было к выходу, но остановилась. — Надеюсь, все в порядке?

— Вполне, можешь ни о чем не волноваться. Тебе это сейчас вредно.

— Можно подумать, до этого все всегда шло на пользу. — Проворчала девушка.

— Подожди. — Ниан придержал ее. — Я всегда мечтал о сестре. — Видно было, как он переживает. Принц поджал губы, задумался, хотел еще что-то сказать, но пока молчал. Пауза чуть затянулась, и он, наконец, все же выдал. — Выше нос, скоро все наладится.

Свою палатку, которую Милена разделяла с Пайкой, нашла безошибочно среди дыма от костров, снующих людей разных рас и топчущих землю лошадей. Внимание переключилось в противоположный конец лагеря, где из чащи вынырнули пешие люди, неся на себе раненых. Если бы Арумиэль захотел им помочь, вполне вероятно, на всех бы его не хватило.

— Милена… — Эльф оказался совсем близко. Караулил, что ли?

Развернувшись к нему, девушка увидела крайне серьезное выражение лица. Что-то случилось?

— Пойдем со мной. — Он потянул ее за руку.

— Куда? Мне велено сидеть в палатке… — Это было сказано из-за опасения, вид у него какой-то взволнованный, и что ожидать? Но ее уверенно потянули за собой, так что и сообразить не успела, как оказалась за палаткой.

Ветвистые деревья чуть расступились, создавая небольшое пространство, где они и встали.

— Аруми… — Она хотела было возразить и вернуться, но эльф совсем ее обескуражил.

Сильные руки обхватили ее и в следующий момент скользнули на талию, поднялись выше и застыли. Приятное тепло не заставило себя долго ждать. Арумиэль исцелял ее раны. Он смотрел сосредоточенно, совсем близко, будто желал увидеть в ее глазах нечто большее, чем обычно.

Становилось неловко. Милена стояла, не шелохнувшись, отвела взгляд на траву и упорно рассматривала там упавшие от недавно выпавшего снега пожелтевшие листья. Снег растаял быстро, еще в тот же день битвы, но оставил за собой следы.

— Тебе хорошо?

Голос эльфа нарушил молчание. Он говорил тихо. Приятно было слышать его рядом. Ну, что ему сказать? Конечно, ей хорошо! Когда ничего не болит. Но как двояко это прозвучало… Что же он такое творит, зачем бередит ее душу?

Арумиэль отпустил и отошел, сделав шаг назад.

— Тебе лучше?

Девушка кивнула.

— Спасибо. Обязательно было так обнимать?

В его глазах появились смешинки.

— Нет, но мне было очень приятно.

И как на это реагировать?

— Хорошо. Еще раз спасибо. — Милена собралась было уйти.

— Куда ты, расскажи хотя бы, что с тобой случилось?

— Арумиэль, мне не нравится здесь прятаться!

— Мы не прячемся, хотя…

— Я сейчас не в настроении рассказывать обо всех своих приключениях.

— И не надо. Покажи, что в тебе открылось.

— Не уверена, что сейчас получится…

— А ты попробуй.

Подняв с травы пожелтевший лист, Милена разместила его на ладошке и протянула Арумиэлю.

— Вот, смотри.

Листочек выпрямился прямо на глазах и позеленел полностью.

— Еще ветки растут. В общем, с растениями метаморфозы происходят. И неважно, живые они или нет. — Милена зачарованно смотрела на свою работу, не веря, что на такое способна. И, когда подняла взгляд на эльфа, удивилась, насколько он проникся ее переживаниями.

— Магия природы. Умение управлять природой, стихией, животными.

— И ты все это можешь?

— Частично и ты можешь, и, возможно, Мирэль. — Он посмотрел поверх ее, будто что-то вспоминая или обдумывая.

— А что, если попробовать? Я имею в виду, Мирэлю попробовать. Ты бы мог ему помочь.

Арумиэль покачал головой.

— Возможно, потом, не сейчас. И к тому же он сам должен это в себе открыть. Покажи еще что-нибудь.

Милена молча коснулась ветки дерева, и та потянулась к эльфу, желая обвить его руку, потом плечи, коснулась шеи… И вдруг в один момент рассыпалась, под изумленным взглядом Милены. Что произошло?

— Не удивляйся, я тоже владею магией природы. Хочешь, покажу, на что я способен?

— Ха… — Соглашаться ли? — Да я вроде видела.

— Не видела. Смотри.

И он устремил взгляд ей под ноги. Откуда стал пробиваться зеленый упругий стебель. Он вьюном изгибался, поднимаясь выше, огибая подол платья, чутко чувствуя преграду и без всякой поддержки устремляясь вверх. Тонкие длинные листочки прорастали, придавая ему пушистости. Сделав последний виток вокруг ее талии, стебель неожиданно распустился красивым большим цветком нежно-розового цвета.

Милена изумленно протянула руки к нему, и тот уронил бутон ей в ладони. А как благоухал!

— Как красиво!

— В эльфийских лесах это не редкость. Мы, эльфы, способны создавать что-то новое и удивительное. Тебе нравится?

— Конечно! Непередаваемо! Что-то не так? — Милена вдруг заметила, как Арумиэль погрустнел.

— Все в порядке. Что ж, я рад, что в тебе все больше просыпается твоя вторая сущность.

Совершенно отчетливо Милена почувствовала его грусть. Наверное, он вспомнил родные края. Цветок оживился и стал плавно спускаться вниз, а потом перекинулся на ближайшее дерево. Милене непреодолимо захотелось сотворить что-нибудь подобное, но пока не решалась. Возможно, когда она останется одна, поэкспериментирует.

— Представляешь, я и подумать никогда не могла, что однажды окажусь в другом мире, пусть и со своими бедами и печалями, но он такой удивительный! — Милена окинула восторженным взглядом картину леса, будто видела больше, чем только это. — А теперь узнать, что я не просто человек, и это мой родной мир… До сих пор к этому привыкнуть не могу, но зато твердо понимаю, что назад не вернусь. — Последняя нотка вышла немного грустной.

Она ни о чем не жалела, скорее, эльф позволил себе открыть перед ней свои чувства. На его лице появилась досада.

— Я-то как раз надеюсь вернуться. И не оставляю надежду до сих пор.

— Возможно, это реально. Магистр Трэм может мастерить, я думаю, ему и корабли под силу.

Эльф поднял одну бровь. В нем не зародилось и толики того энтузиазма, что в Милене.

— Плавающие судна? Он когда-нибудь их строил?

— Не знаю, нет вроде…

— Я бы хотел доплыть. Это не так близко. К тому же понадобится команда, один я не управлюсь. И если ваш магистр никогда не строил корабли, сколько ему понадобится времени на то, чтобы придумать всю конструкцию? Сам я мало что в этом понимаю.

— А что, если по воздуху?

— Лететь днями и ночами?! На воду не сядешь.

— Пайка умеет открывать порталы…

— У нее не так много сил. И к тому же она не представляет, куда попадет.

Они немного помолчали.

— Милена, я благодарен тебе за переживания, благодарен за идеи, возможно, что-то да получится.

— Но, может, как-нибудь увеличить ее силу? Объяснить или передать картинку, светлые могут. Они все знают, они помогут!

Эльф на мгновение замер, и в глазах неожиданно появился огонек.

— Этот вариант имеет место быть сейчас. — Он заинтересованно посмотрел на нее. — Сам я не могу открывать порталы. — Он задумался. — Главное, чтобы светлые захотели.

— Значит, ты в скором времени нас покинешь?

— Милена. — Он подошел к ней вплотную и провел рукой по волосам. — Как быстро ты загадываешь наперед. Ты дала мне надежду, которой я обязательно воспользуюсь. Но вместе с этим, если все получится, я хотел бы пригласить тебя в свой мир.

— Но я захочу вернуться!

Такого предложения Милена не ожидала. Арумиэль сейчас зажегся, расчувствовался. Надо же, она и не думала, что он так эмоционален и сентиментален. Наверное, сказались годы одиночества вдали от дома. А что, если правда согласиться? Взять и попасть в мир эльфов, откуда прибыла ее мать. Возможно, Мирэль захочет отправиться с ней.

— И вернешься. Это же можно устроить. Возьми с собой брата и того, кого еще хочешь.

— Думаешь, нам там будут рады? Насколько я помню по легенде, эльфы не особо любят людей и полуэльфов. А Сенти — человек.

— Сенти… Ты сразу подумала о нем. Не хочешь с ним расставаться? Он действительно так тебе дорог? — Арумиэль отступил, и на его лице заиграла улыбка.

— Мне все друзья дороги. — Мили насупилась.

— Но он ведь не просто друг?

— Зачем мы вообще об этом заговорили?

Эльф пожал плечами.

— Мое поведение могло показаться тебе странным. Но этому есть объяснение. Попав к водникам и пробыв у них долгое время, я отчаялся вернуться домой. Время убивает веру. Но потом появились вы, а следом и возможность обрести цель, счастье. А потом мы встретили с тобой в лесу аэла.

— Так что же это все-таки значит?

— По нашей легенде, такая встреча — предзнаменование того, что ты найдешь свою судьбу, или уже нашел.

— Но это всего лишь легенда. Хочешь сказать, что, если мы с тобой увидели аэла, то будем вместе? — Милена смотрела на него с недоверием.

— Так может быть. — Вот только улыбка его вышла какой-то грустной. Что-то он не договаривает. — Я уже говорил, что отчаялся вернуться. И обрел надежду на счастье здесь, в этом мире. Но теперь, когда, возможно, есть шанс попасть домой, где меня все же ждут…

— Ты говоришь загадками.

Высоко в небе то и дело пролетали маленькие светящиеся огоньки. Светлые сновали туда-сюда, и это походило на дозор. Эльфы подняли головы, когда один из них опустился ближе и с тихим гудением пронесся мимо, а потом вернулся и остановился совсем рядом.

— Похоже, наш разговор привлек светлых.

— Ты имеешь тесное общение с ними? — Милена наблюдала, как парит это маленькое, но сильное существо.

— Тесное? Не-ет. Я теперь их лучше чувствую.

— Но светлый же в тебе!

— Ты забываешь, что я и он — теперь одно. Поддержав мою жизнь, он в какой-то степени потерял свою.

— И что же ты сейчас чувствуешь?

— Беспокойство. Но какого рода, я не пойму.

— Расскажешь мне о своем народе?

— Как-нибудь, конечно, расскажу. Сюда кто-то идет.

За палаткой ее окликнули.

— Это брат. Я пойду.

— Милена. — В этот раз послышались шаги по направлению к ним. Мирэль был не один. Сначала появился он, следом Тэймур, что оказалось неожиданностью, и Сенти.

— Тэймур! — Девушка опустилась рядом с ним и пожала протянутую руку. — Рада видеть. Полагала встретить тебя только у костра вечером. Мы хотели все собраться… — Она подняла взгляд выше. Мирэль улыбался, а Сенти выглядел суровым.

Молодой пэр окинул Арумиэля, и вообще все здесь, пристальным взглядом и закончил осмотр на Милене. Цветок тоже удостоился внимания, но более презрительного.

— Милена, есть разговор. — Начал Мирэль.

— Что-то случилось? — Девушка быстро поднялась, встревоженно смотря на них.

— Принц Ниан хочет отправить нас в горы.

— Зачем? Разве мы здесь не нужны?

— Светлые так хотят. Горы граничат с землями темных, мы и там можем пригодиться. Водники делают свое дело, в долинах им нет равных, как и дриадам. Здесь много сил собрано, они справятся.

— Кто еще с нами едет?

— Пайка будет отправлять всех порталом. Идет вся наша компания. У нас еще есть миссия.

— Какая?

— Найти твоего отца.

— Кумиран не объявился?

Сенти поднял на Арумиэля тяжелый взгляд.

— Это не Кумиран, он лишь прикрывался этим образом. Ву Лэн — эльф. — Это прозвучало с его стороны, как обвинение.

— Как ни назови, он сейчас замышляет что-то еще. — Спокойно произнес Арумиэль.

— Есть предположение, что Ву Лэн скрылся в направлении гор. Возможно, поэтому нам лучше пойти туда. — Мирэль неодобрительно покосился на Сенти.

— И когда?

— Решили завтра с утра. Честр и Палу в отъезде. Предположительно, вернутся к вечеру.

— Опять? Куда на этот раз? — Милена забеспокоилась.

— Раненых слишком много. Они всего лишь ведут дозор в ближайших окрестностях. С ними светлые и великаны, нет нужды волноваться.

Земля неожиданно вздрогнула, и они пошатнулись. Арумиэль молнией оказался возле Милены и поддержал ее. Сенти скрипнул зубами.

— Это водники! — Крикнул Мирэль.

В лагере увеличился шум. До сего момента присутствие водников не было настолько близко. Значит, битва дошла и сюда.

Вновь задрожала земля.

— Такое ощущение, что они падают. — Теперь Арумиэль не выпускал Милену из объятий, держа крепко.

Тот светлый, что парил рядом, растворился в нем, и неожиданно за спиной эльфа выросли прозрачные светящиеся крылья. Он выпустил Милену и направил ее к Мирэлю. Крылья расправились, насколько это было возможным, и он стрелой взлетел ввысь, скрывшись за кронами деревьев.

— Куда он? Мы должны помочь!

— Милена, стой! — Сенти придержал ее. — Не так. — И он посмотрел наверх, откуда спускались светлые прямо к ним.

Остальные подняли головы и поняли: их участие в этой борьбе будет не лишним.

Светящиеся огни сразу растворились. Тэймур так довольно выглядел в этот момент, сжав свои кулачки и чуть ли не пища от радости. Крылья выросли мгновенно, расправились, и вот уже вся четверка неслась ввысь. И не только они, многие с лагеря поднимались и заполняли собой небо. А чернеющая туча впереди заполоняла собой горизонт. Синеватые оттенки среди этой черноты мелькали и местами рассеивали ее, но пробелы закрывались быстро.

Вот и с других сторон стали появляться не только люди, но и великаны, минилюды, гномы — все спешили сразиться, и все были наполнены светом. Как только воины приблизились и ощутили холод и нагнетающую пустоту, в руках у каждого возникло свое оружие. И Милена тоже получила светящийся лук и стрелы. Ей не надо было подлетать ближе, достаточно зорко смотреть и выпускать стрелы в отдельно летающие тени или просто в черную массу. Задержавшись и прицелившись, девушка выпустила стрелу в самую гущу, поражая сразу несколько врагов. Крики, стоны, хлопки — все смешалось в единое целое. Кого-то отбрасывало, некоторые ударялись друг о друга, вот взмахнули руками водники, и кто-то еле увернулся.

Сенти и Мирэль держались неподалеку. Тэймур проворно растворился в безумной пляске сражения. Расы, переметнувшиеся на темную сторону, мелькали пусть и не чаще, но присутствовали здесь, и оружие в их руках горело огнем.

Сейчас картина представлялась несколько иначе, чем в первый раз. Такое ощущение, что самих кумияров стало по численности намного меньше, лишь темные раздраженно носились в последней своей ярости, пытаясь вернуть былую власть. Они стремились поглотить и уничтожить светлых как можно больше, массами, отдавая на это последние силы. И, учитывая, насколько заполнился горизонт и все вокруг, бой происходил во всех пределах.

Подумать сейчас о том, что вечером кто-то соберется у костра, — нереально и несбыточно. Свои позиции светлые будут отстаивать до конца. И когда наступит передышка, никто не задумывался.

Милена выстрелила, четко попадая в цель. Темные неслись прямо на нее, издавая угрожающие рыки. Стрела пронзила сразу нескольких, вытянув свой хвост и насадив их на себя. С криками ужаса и боли темные рвались, пытаясь вырваться, пока не растаяли, поглощенные светом. На их место пришли другие. Милена и не заметила, как ее вскоре плотным кольцом обступили темные, желая поразить и уничтожить. Сейчас ей так нужна была помощь, но это не представлялось возможным. Каждый был увлечен боем. Милена прекрасно осознала ловушку, мозг сработал быстро. Опустив лук и крутанувшись в воздухе, она вдруг завертелась волчком вокруг своей оси, распространяя на расстояние смертоносный для врагов свет. Это замедлило приближение темных, заставило остановиться и отпрянуть, кто-то заорал, выражая боль и недовольство. И в следующую секунду огненные стрелы, словно удары, полетели в кокон, что образовала девушка. Это заставляло свет отступать и немного гаснуть, но ненадолго, он с новой силой зажигался и выпускал волны, а когда Милена резко остановилась, в ее руках был кнут. Он змейкой изгибался и словно жил своей жизнью. Вот здесь началась пляска. Милена кинулась на врагов, тени врассыпную. Кнут жалил, доставал на любом расстоянии, вытягивался, вырастал в длину. Он стремительно несся за своей добычей, оплетая ее, как змея, давя своей силой и не оставляя шанса спастись. И это стало происходить не только у Милены, кто-то еще обрел такое оружие, нанося огромный урон в стане врага.

Темные отступали, как и туча из их массы начала рассеиваться. Шум и гам стихал, злобное завывание тоже, а на смену ночи вдруг показался рассвет.

И сколько же длился бой? Милена замерла, смотря на поднимающееся солнце, зависнув в воздухе и вытирая пот со лба. Кнут исчез, лишь крылья спокойно трепетали, держа ее, а теплый ветер приятно дул после продолжительного боя.

Неожиданно кто-то сбоку подлетел и подхватил ее. Испуг мимолетный, скорее от неожиданности. Ниан подлетел внезапно со спины, вместе они так и понеслись стремительно вниз. Как только коснулись земли, он сообщил, что хочет прямо сейчас отправить их в горы. Кого конкретно принц имел в виду, оставалось только догадываться, но Милена понадеялась, что все ее друзья будут в этом числе.

— Это не обсуждается! — Увидел он ее удивленное лицо.

Милена и не возражала. Ход предрешен. Это было очевидно. Она верила, что победа будет за светлыми. А еще просто по-человечески хотелось отдохнуть. Следом опустились Честр и Палу. Эмиса виднелась высоко в небе, плавно взмахивая крыльями и опускаясь вниз.

Палу не дождался ее приземления, полетел за ней. В этот раз девушку ранили. Неглубокая, но ощутимая рана от темных когтей на ребрах. Тонкая ткань рубашки пропиталась кровью, а кожаная жилетка покрылась местами разводами. Эмиса стояла, прижимая рукой пораженное место, и кривилась от боли. Милена поспешила поддержать подругу под руку. Через некоторое время Мирэль опустился с Тией на руках. Девушке совсем не повезло. Это сразу бросилось в глаза. Сапог распороли когти темных, рана тянулась от колена вниз, а брюки намокли от крови. Она попыталась слезть с рук следопыта, но тот не позволил, продолжая держать и наблюдая за распоряжениями принца. Дожидались остальных. Никому никуда отлучаться не позволялось, все строго стояли на месте. Лагерь был чуть в стороне, за небольшой полоской стройных деревьев, и просматривался отсюда, наполняясь новыми обитателями, в частности ранеными.

Земля продолжала дрожать, на этот раз размеренно и затихая. Водники покидали эти земли, уходя ближе к своим пределам.

Пайка вышла из палатки и пересекла лагерь, направляясь к назначенному месту. Ей не позволялось тратить много сил — своих и светлого, чтобы потом свободно открыть портал. Поэтому она вместе с небольшим отрядом сражалась внизу, ведь кто-то должен был защитить раненых. По их словам, основное сражение было все же наверху, лишь пару раз опасались быть раздавленными водниками, но все обошлось. Кто-то падал с неба, их подхватывали и помогали, чем могли. Были и погибшие, и сейчас проводились погребальные церемонии.

Арумиэль явился последним, вернее, они приземлились почти одновременно с Сенти. Ниан кивнул Пайке, и та послушно встала впереди всех, открывая портал.

— А теперь все по одному заходите. — Скомандовала она. — И не медлите.

Мирэль с Тией первые исчезли в неровном движении воздуха. Честр с Эмисой и Палу следом, потом Тэймур прыгнул с несколькими минилюдами. Потом Милена, следом Сенти, Арумиэль. Пэр Ко Тэно и Мартитран остались на месте, как и принц Ниан. Пайка завершила процессию, и, как только она вошла, портал закрылся.