— Не могу поверить, что ты ничего не сообщила родителям, — удивилась Ти Джей. Она говорила очень тихо и некоторые слова выговаривала с трудом. — Впрочем, ты — понятно. А что же Шелли и Дэвид? Вас с сестрой собирались прикончить и почти в этом преуспели, а вы — молчок!
Джейн потерла переносицу.
— В детстве мы с сестрой всегда старались скрыть от старших наши… неприятности. Вот и сейчас так же. Правда, сейчас… — Джейн поежилась. — К счастью, уже все позади. Ты жива. Мы с Шелли в порядке. Больше не хочу об этом говорить. Журналисты просто взбесились. Слава Богу, я пережила похороны Ланы. Но больше разговоров не выдержу.
Ти Джей осторожно повернула перебинтованную голову и посмотрела в окно. Ее перевели из палаты интенсивной терапии в лечебное отделение, и она пошла на поправку. Правда, память еще не восстановилась, и она даже не помнила, как на нее напала убийца. У Сэма и Бернсена имелись собственные версии, но что произошло на самом деле — никто не знал.
— Жаль, что я не попала на похороны, — с грустью в голосе проговорила Ти Джей.
Джейн внутренне содрогнулась. Она изо всех сил старалась отделаться от ужасных воспоминаний.
Прошло две недели, но она каждую ночь вздрагивала и просыпалась в холодном поту. Если бы не Сэм, было бы совсем плохо. Но он пользовался случаем, и Джейн, проснувшаяся в ужасе, засыпала со счастливой улыбкой на устах.
Первые ночи Сэм засыпал с трудом — все переживал, что не сумел первым прийти на помощь к возлюбленной.
Но Джейн наладила его сон. Как-то вечером она стала под душ, пустила воду и завопила:
— Помогите! Спасите! Тону!
Сэм отдернул занавеску и уставился на нее в изумлении. Потом вдруг ухмыльнулся и спросил:
— Это ты высмеиваешь мой комплекс героя?
— Угадал. — Она снова подставила голову под струи воды, изображая утопленницу.
Сэм завернул кран и шлепнул Джейн по ягодице, да так увесисто, что она возмущенно вскрикнула. Но он тут же обнял ее, подхватил на руки и понес в спальню.
— Тебе придется за это заплатить! — Сэм уложил Джейн на кровать и отступил на шаг, чтобы стащить с себя мокрую одежду.
— Неужели? — Она улыбнулась. — И какую же цену? — Протянув руку, Джейн потрогала его восставшую плоть. Перекатившись на живот, осторожно лизнула.
Сэм замер.
Джейн придвинулась к нему еще ближе.
Он застонал.
— Что ж, платить так платить, — мурлыкала Джейн. — Вот… расплачиваюсь…
После того вечера Сэм частенько восклицал:
— О… Я чувствую себя ужасно виноватым!
— Ха-ха! — следовал ответ.
Вечерами Сэм раздевал ее и укладывал в постель. Его любовь и нежность помогали Джейн справиться с потрясением, и в конце концов ночные кошмары перестали терзать ее — она уже не просыпалась по ночам с криком ужаса.
Джейн каждый день навещала подругу. Та все еще говорила неразборчиво, но лечение давало плоды — речь восстанавливалась. Ти Джей пока плохо владела правой рукой, но врач утверждал, что со временем все придет в норму. Галан постоянно находился рядом, и было очевидно, что их семейные неурядицы остались в прошлом.
— Так что же твои родители? — продолжала Ти Джей; — Ты им расскажешь, когда встретишь их в аэропорту?
— Ну… не сразу же. Сначала надо познакомить с Сэмом, поговорить о свадьбе. И потом, я считаю, мы должны рассказать вместе с Шелли.
— Я бы рассказала им до того, как они попадут домой. Представь… Соседи, как только узнают, что они вернулись, тут же накинутся на них с расспросами.
— Хорошо-хорошо, скажу.
Ти Джей улыбнулась:
— И передай им, пусть благодарят меня, что твоя свадьба отложена на неделю и они могут спокойно передохнуть.
Джейн тоже улыбнулась. Ведь недельная отсрочка означала, что и Ти Джей появится на торжествах, правда, в инвалидной коляске. Что же до отца, то Джейн очень сомневалась, что он обрадуется отсрочке. Старик предпочел бы отпраздновать свадьбу дочери на следующий день после возвращения — так меньше суеты.
Джейн посмотрела на часы:
— Мне пора. Через час встречаемся с Сэмом. — Она наклонилась над кроватью и поцеловала подругу в щеку. — До завтра.
На пороге появился Галан с огромным букетом лилий.
— Ты вовремя. — Джейн подмигнула ему и вышла в коридор.
— Да, я прекрасно помню Корин Ли, — проговорил дребезжащим старческим голосом Кларенс Козгров. — Очень странная ситуация, но мы ничего не могли поделать. Мы даже не догадывались, что Корин девочка, пока она не вступила в период созревания. В документах, конечно, все было указано. Но мать сказала, что это ошибка, что ребенок — ее сын, и мы ей поверили.
— Ее воспитывали как мальчика? — Сэм сидел за столом с телефонной трубкой в руке.
— Насколько мне известно, мать так и не смирилась с тем фактом, что ребенок — девочка. С Корин было очень трудно. Постоянно нарушала дисциплину. Как-то раз убила зверька, хомячку. Но ее мать заявила, что это клевета. Утверждала, что у нее идеальный сын.
«Вот вам и мистер Совершенство, — подумал Сэм. — Бомба замедленного действия, которая тикала много лет, пока не взорвалась». И дело было не в злосчастном списке, а в его названии. Именно оно привело механизм в действие.
— В конце концов мать забрала Корин из моей школы, — продолжал Козгров. — Но я сделал себе пометку — чтобы выяснить, что случится с ребенком в дальнейшем. Как и следовало ожидать, агрессивность нарастала, проблем становились все больше. В пятнадцать лет Корин убила мать. Жестокое убийство, хотя я не помню деталей. Она провела несколько лет в психиатрической лечебнице, но против нее не выдвинули обвинения в убийстве.
— Где это произошло? В Денвере?
— Да.
— Спасибо, мистер Козгров. Вы помогли мне заполнить многие пробелы.
Сэм положил трубку и надолго задумался… Корин Стрит, поступившая в психиатрическую лечебницу под первым именем, но покинувшая ее как Ли, оказалась психически неустойчивой и опасной особой. Ее морально и физически угнетала мать, и в результате — агрессивность, повышенная возбудимость… Психиатры могут сколько угодно спорить, что первично — угнетение личности или предрасположенность характера. Сэма интересовало совсем другое. Он хотел понять, что же это за женщина — ведь она причинила окружающим столько горя…
После беседы с директором школы Сэм позвонил денверскому детективу, расследовавшему убийство миссис Стрит. И узнал, что Корин забила мать насмерть торшером, затем облила ее лицо чем-то спиртным и подожгла. Когда тело обнаружили, сама Корин была явно невменяема, и ее на семь лет поместили в психиатрическую лечебницу.
Сэм копнул глубже и разыскал психиатра — женщину, лечившую Корин.
— Ее выпустили, несмотря на мои возражения, — вздохнула собеседница. — Впрочем, дела обстояли лучше, чем я предполагала. Прошло много лет, прежде чем наступил очередной кризис. Она держалась на лекарствах. Но видите ли, Корин — шизофренический тип личности. Я была уверена: она начнет убивать. Когда? Вопрос времени. Ведь у нее наличествовали все классические симптомы.
— Как ей удалось изменить имя? — перебил Сэм.
— Корин — имя ее дедушки по материнской линии. Мать Ли так и не захотела признать, что ее ребенок — девочка. «Женщины — грязные, недостойные существа»— вот как выражался Корин. Миссис Стрит назвала дочь мужским именем и воспитывала как мальчика. Одевала как мальчика и говорила всем, что ребенок — ее сын. А если ребенок совершал малейшую ошибку — даже в самом раннем возрасте, — по-всякому наказывала… Била, колола булавками, закрывала в темных чуланах. Но вот наступил период полового созревания, и девочка вышла из-под контроля. А миссис Стрит… она была в отчаянии. Особенно ее угнетали начавшиеся у дочери менструации.
— Представляю себе. — Сэм почувствовал, что его начинает подташнивать.
— Какой бы промах ни совершила Корин, мать наказывала ее… сексуальным способом, если можно так выразиться. Детали оставляю вашему воображению.
— Д-да, разумеется, — поспешно ответил Сэм.
— Девочка ненавидела собственное тело и.приходила в отчаяние от того, что она женщина. Но в конце концов каким-то образом смирилась и приняла имя Ли. Она пыталась быть женщиной, старалась изо всех сил, но я не питала иллюзий и знала, что у нее никогда не сложатся нормальные отношения с мужчинами. Да и не только с ними — со всеми людьми. Она усвоила женские манеры, а лекарства помогали обуздывать себя. Но ее восприятие действительности оставалось весьма неадекватным. Я даже удивляюсь, что ей удалось так долго проработать на одном месте. Хотите узнать что-нибудь еще?
— Нет-нет, спасибо. Вы ответили на все мои вопросы. — Сэм попрощался и положил трубку.
Теперь он знал, что сказать, если Джейн начнет его расспрашивать. Но она пока что ни разу не заговаривала о Ли Стрит. Возможно, это к лучшему.
Нельзя допускать, чтобы воспоминания помешали выздоровлению…
Сэм взглянул на часы и понял, что опаздывает.
— О черт, — пробормотал он, — не хватало только опоздать в аэропорт. — У него были для Джейн хорошие известия, и не хотелось портить впечатление.
Сэм мчался по улицам как сумасшедший. Они должны были встретиться у дома родителей Джейн. Поскольку все четверо (плюс багаж) не поместились бы ни в «додж», ни в его пикап, было решено взять «линкольн» ее матери. Взвизгнули тормоза, и пикап словно вкопанный остановился на подъездной аллее.
— Опаздываем, — упрекнула его Джейн. Как только он плюхнулся на сиденье рядом с ней, «линкольн» сорвался с места.
— Успеем, — сказал Сэм. Он знал: если Джейн за рулем — в этом можно не сомневаться.
Ему хотелось предостеречь ее насчет скорости, но он воздержался.
— Помнишь, несколько недель назад я был на собеседовании? — спросил он неожиданно.
— У тебя новое назначение, — улыбнулась Джейн.
— Как ты догадалась?
— Ты же напомнил мне об этом…
— Я учился в полицейской академии. Поэтому мне не нужно повторять курс. Но проблема в том, что придется сменить адрес.
— Так в чем же дело? — Джейн скосила на него глаза.
— Не смей так делать! — завопил он. — Смотри на дорогу!
— Я смотрю.
— Тебя не волнует, что придется переезжать? Ведь ты совсем недавно купила дом.
— Меня волновало бы только одно: если бы мы оказались в разных городах. — Она рассмеялась.
Сэм вздохнул с облегчением.
Джейн побила все рекорды и вовремя приехала в аэропорт. Когда они спешили к воротам, она, повернувшись к Сэму, напомнила:
— Не забывай, что у отца болезнь Паркинсона. Если он протянет тебе руку и она задрожит, не обращай внимания.
— Я помню, — кивнул Сэм.
Когда они добрались до ворот, пассажиры уже начали входить в зал. Родители появились одними из первых. Джейн кинулась к матери и крепко обняла ее. Потом обняла отца.
— Это Сэм. — Джейн схватила его за рукав и подвела к родителям. Они уже знали о предстоящей свадьбе, и миссис Брайт обняла жениха дочери.
Отец протянул трясущуюся руку:
— Хватайте, пока я могу унять дрожь.
Сэм расхохотался.
— Лайл, что ты говоришь?! — упрекнула мужа миссис Брайт.
— А что?! — вскинулся старик. — Неужели пошутить нельзя?
Сэм увидел, как засияли его голубые глаза, и понял: Джейн — достойная дочь своего отца.
— У нас так много новостей… — Джейн взяла мать под руку. — Только обещайте не волноваться.
«Сразу требует гарантий», — мысленно усмехнулся Сэм.
— Обещаю, — отозвался Лайл Брайт. — Но только в одном случае: если вы не разбили мою машину.