Моё желтоглазое чудо. Книга 2 (СИ)

Отступление 18

Адриан как раз переодевался, меняя одежду колдуна на удобные «потертые» джинсы и простую белую рубашку, когда раздался звонок в дверь. Поправив воротник, но даже и не подумав застегивать пуговицы, мужчина пошел открывать. Босые ступни шлепали по дорогому паркету, и дракон даже попытался вспомнить, куда подевались комнатные тапочки, но не смог и просто махнул на это дело рукой.

За дверью обнаружилась красивая молодая девушка с длинными синими волосами, завязанными в высокий «конский хвост». В руках у нее был пакет с выглядывающей в горловину бутылкой вина и, судя по очертаниям, коробкой конфет, а так же невысокий букет, состоящий из белых и красных роз. Живых.

— Тадам! — заявила девица и протянула ему букет, сияя лучезарной улыбкой.

— Милая, ну к чему такие затраты? — рассмеялся Адриан, принимая цветы.

Сильный аромат роз тут же окутал его с головой, но он быстренько опустил букет и отступил назад, впуская девушку в квартиру.

— Да, донести их сюда было непросто, хоть метель и утихла, — согласилась гостья и посмотрела на дракона с напускной строгостью: — Поэтому ты должен беречь их и лелеять.

— Лай, они же без корней, как я, по-твоему, должен их лелеять? — приподнял бровь Пепел.

Девушка сбросила свою милую шубку из ненатурального меха, сейчас покрытого россыпью блестящих капель от растаявших снежинок, развесила ее на вешалке, расцеловала Адриана в обе щеки, на пару секунд оказавшись в его объятиях, и только после этого соизволила ответить:

— Вот пока не завянут и лелей. Ты же знаешь, как сделать так, чтобы розы стояли дольше?

— Да, у меня где-то еще лежит написанная тобою инструкция, — ухмыльнулся Пепел, отступая назад.

— Это хорошо, — Лай окинула его внимательным взглядом и вполне-таки серьезно поинтересовалась: — А теперь расскажи мне, почему у тебя дрожат руки и зрачки вертикальные, м?

Она сменила сапоги на гостевые тапочки и проследовала за ним вглубь его квартиры-студии. Адриан уже добрался до дивана, уселся, положив букет на стеклянный журнальный столик, и бросил на девушку быстрый взгляд, после чего прикрыл веки и откинулся на спинку, хмуря брови:

— Сегодня я использовал свои способности по назначению. Я забрал боль и отчаянье Граничного Принца и растворил в себе, превратив в энергию, которая меня исцелила.

— О, — только и сказала Лай.

Пепел приоткрыл веки, из-под ресниц наблюдая, как она приблизилась, поставила пакет с вином на столик рядом с букетом роз и забралась ему на колени. Он машинально положил руки ей на талию, мягко улыбнулся, чувствуя, как ее пальцы зарываются в его волосы и подозревая, что таким образом она скоро сделает у него на голове гнездо.

— Но, — снова прикрыв глаза и поглаживая ее бока большими пальцами, продолжил Адриан. — Это, как ты видишь, не прошло бесследно. И теперь мне… ну, плохо, назовем это так.

Лай переместила руки на его шею так, что его учащенный пульс начал биться ей в ладони и склонила голову набок:

— Боюсь проблема в том, что тебе хорошо.

— Ты как всегда проницательна, милая, — улыбнулся мужчина. — И твоя прямота, как всегда…

— Может, ты приляжешь, и мы начнем? — перебила его Лай. — Я обожаю с тобой болтать, но мне не нравится твоя улыбка. И не нравится, что с такими темпами ты порвешь своими когтями мою кофту. Она новая, и я люблю ее.

Пепел быстро отвел руки, только теперь заметив, что выпустил когти. Нахмурился, потом взглянул на едва заметно улыбающуюся девушку и повалился набок. Она скользнула коленями по гладкой обивке дивана, приподнялась, позволяя ему улечься на спину под собой, потом села прямо, подняла руки к затылку, немного выгнувшись назад, распустила волосы, и они рассыпались по ее стану тяжелой синей волной. Лай опустила руки, и вьющиеся на кончиках локоны окутали ее, будто накидка, яркими синими змеями заструились по темной обивке дивана. Адриан пропустил гладкую, мягкую прядь между когтистыми пальцами и взглянул в затененное распущенной шевелюрой девичье лицо:

— Я говорил, как мне нравятся твои волосы?

— Только ради тебя я их до самых бедер и отрастила, — ухмыльнулась Лай.

Потом прижала ладони и пальцы к его груди, добиваясь наиболее тесного контакта с гладкой, теплой кожей. Девушка прикусила губу, глядя на мужчину под собой слегка обеспокоенно:

— Мы давно этого не делали. Это… может быть больно.

Адриан поднял руку и ласково погладил ее щеку кончиками пальцев, усилием воли убрав когти и подбадривающе улыбнулся:

— В том и смысл. Мне должно стать больно. Это должно напомнить мне… все.

Девушка доверчиво потерлась щекой о его руку и улыбнулась:

— Что бы ты без меня делал?

— Убивал бы, — хмыкнул дракон, замечая, что руки снова начинают дрожать. — И получал бы от этого неслыханное удовольствие.

— Приготовься, — скомандовала Лай, прикрывая глаза и вжимая ладони в его грудную клетку.

Пепел прикрыл веки, стараясь расслабиться.

И тут же почувствовал обжигающий ветер, бьющий в спину, словно тяжелые волны.

Открыв глаза, мужчина обнаружил себя стоящим на коленях в выжженной пустыне, посреди бури, высушивающей окружающие его следы крови на потрескавшейся земле. Казалось, весь мир состоит из этой горячей, сухой бури, и в этом мире только он, он один.

Но вот в мареве несущейся над землей пыли и песка, появилась темная фигура. Поначалу едва заметная, она становилась все темнее и четче, приближаясь, пока у Адриана не получилось разглядеть ее черты. Это была девушка. Или женщина? Ее возраст нельзя было с точностью определить, словно она застыла на границе, когда уже не юна, но еще и не степенна. Светлые, в буре кажущиеся желтоватыми волосы трепал ветер. Блеклые глаза когда-то могли иметь цвет самого солнца, но теперь были даже темнее волос. Правильные черты были резковатыми, и заостренные уши не скрашивали этого ощущения, как и острые, худые плечи. Ветер трепал ее легкое платье, в каких, возможно, ходили эллинки, но кто уж точно сможет сказать? А фигура ее была столь тонкой и казалась такой хрупкой, что невольно появлялся вопрос, как ее еще не унес этот бушующий, гневный ветер.

Она подошла совсем близко, и вдруг буря стихла, словно и не было ее. Но окружающий мир все равно не стал четче, нельзя было увидеть горизонт или отдаленные детали. Да Адриан и не смотрел.

— Тебя давно не было, — произнесла пришедшая из бури.

Поднявшись с колен, Пепел подошел и порывисто обнял ее, прижал к себе ее тонкий стан, уткнулся носом в шею, с силой зажмурив веки.

— Я сегодня говорил о тебе, — пробормотал он, не разжимая объятий. — И снова встал на краю, как и прежде. Почему именно здесь, сестра?

— Потому что это мое наказание, дорогой, — она отстранилась, посмотрела на него снизу вверх с извечной своей доброжелательной серьезностью. — Но не за этим ли ты пришел сюда? Чтобы вспомнить эту кровь, чтобы обратиться к истоку своей сути и напомнить самому себе, что значит твое новое Имя?

Адриан прижал когтистую руку к груди, чувствуя, как возрождается, нарастает старая, древняя почти как сами драконы боль. Словно бы снова он изранен до костей, словно бы снова за спиной подергиваются порванные, сломанные крылья, а руки его снова по плечи в чужой крови… Да что там, он в чужой крови больше, чем в своей. Он снова упал на колени, а потом и на четвереньки, задышал тяжело и хрипло, царапая когтями окровавленную землю…

Когда он очнулся у себя в квартире, то так же прерывисто дышал и смотрел на мир слегка расфокусировано. Лай все еще была над ним, опираясь руками ему в грудь, смотрела обеспокоенно.

— Ты в порядке?

Адриан молча поднял руку, взял девушку за запястье, развернул к себе внутренней стороной и тепло поцеловал туда, где билась обеспокоенно ускоренная жилка.

— Спасибо, милая.

— Я открою вино, — кивнула Лай и встала.

Тряхнула головой, отчего по синему водопаду ее волос прошлась волна, и пошла в дальнюю часть помещения, где условно была отделена кухонная зона.

Пока она искала штопор и выбирала бокалы, Адриан с трудом сел, раскашлялся хрипло, лающе. В его груди саднило, будто действительно долго дышал раскаленным сухим воздухом. Невольно бросил взгляд на руки, будто ожидал там увидеть темный слой крови на израненной чешуе, но руки были чистыми и человеческими. А принесенная навеянным Лай сном-видением боль постепенно перерастала в умиротворенный покой, вытесняя темные мысли и желания. Пепел запустил пальцы в волосы, взглянул из-под руки на приближающуюся Лай. Девушка забыла про тапочки, ступала по паркету неслышно и походка у нее была грациозная и плавная, можно даже сказать, соблазнительная. Распущенные волосы достигали середины ее бедер, окутывали ее ладную, стройную фигурку, затянутую в облегающую черную одежду. Лай вообще любила черное, на черном цвет ее волос словно приобретал особую глубину краски.

— Ты на меня так смотришь, будто от меня свет чудодейственный расходится, — усмехнулась девица, подойдя к дивану.

Опустилась на колени, поставила бокалы на столик, зашуршала пакетом, доставая оттуда бутылку вина.

— Удивляюсь просто, — заметил мужчина.

Он говорил хрипло, словно был сильно простужен и в целом ощущал некую слабость, от которой не хотелось даже вставать на ноги. И это его даже радовало.

— Чему? — взглянув на него, уточнила Лай.

Он всегда удивлялся, почему у нее не синие глаза, а зеленые, как у брата. Точнее наоборот. Он всегда удивлялся, почему у нее синие волосы, а не зеленые. Хотя чего уж. В этой девушке было много удивительного. Про то и говорил. Ну, почти.

— Знаешь, — принимая у нее едва ли наполовину заполненный бокал, протянул Пепел. — Я всегда в такие моменты думаю, как мне повезло, что я с тобой знаком. И что было бы, если бы не твоя помощь.

— Никто не сможет тебе с точностью сказать о том, что было бы, — она, держа свой бокал в ладони, поднялась с колен, уселась рядом с ним на диван, посмотрела задумчиво и только после этого продолжила:— Возможно то, что я тебе помогаю не сорваться, это даже плохо. Возможно, именно поэтому ты до сих пор не научился справляться сам.

— Я вряд ли когда-либо этому научусь, — качнув головой, возразил Адриан. — Ты знаешь мое Имя. Оно не предрасполагает быть лапочкой.

— Но ты же лапочка, — улыбнулась Лай и потянулась к его бокалу своим.

— Та еще лапочка, — фыркнул мужчина.

Он легонько коснулся ее бокала боком своего. Стекло тихонько зазвенело, они сделали по глотку вина, темно-красного и сладковато приятного. Пепел усмехнулся. Лай всегда умела выбирать вино, словно каким-то шестым чувством ощущая, какое сегодня придется ему по вкусу.

— Я вспоминаю, когда ты сорвался в последний раз, — после небольшой паузы заговорила Лай, и ее голос стал плавным, словно бы ностальгичным. — Лет триста назад, да? Ты тогда целый город положил. Целый город людей, которые больше и не люди, а так… — она хмыкнула, прикрыв глаза. — Ты нас с братом тогда чуть не сжег, когда довершал свой пир.

— Я уже просил прощения за это, — бросив на нее настороженный взгляд, заметил Адриан.

— И ты прощен, давно прощен, — девушка улыбнулась, после чего взъерошила его и без того встрепанные волосы, заставив его игриво отклониться в сторону. — Но я ведь не об этом, ты же знаешь.

Она снова стала серьезной. Смотрела пытливо и ее глаза показались ему на удивление яркими и живыми. Это все более светлые прожилки, словно искорки, наверное. Или вино. А может и то, и другое. Адриан залпом допил свою долю и, поставив бокал на столик, уложил голову девушке на колени, уставился в потолок задумчивым взглядом:

— Я сегодня дрался с элисидом, милая. Лечил, используя оборотную часть своих способностей, давал энергию для сложного заклинания и дрался с элисидом, способным использовать поглощенную энергию Граничного Принца. Это было так, словно встретиться с Граничным Королем, но не иметь возможности убить его. А потом… — он запнулся, прикрыл глаза и нахмурился, словно ему было неприятно вспоминать. — Драконы не всесильны, хоть и очень могущественны. Я… Ему было больно, а мне нужны были силы, Лай. А еще я проиграл элисиду, и это выбило меня из колеи, пробудило… меня. Исцеление огнем, милая! Такого не было со дня, когда я получил свое новое Имя.

— Ты боишься, что ты не сможешь победить, не обращаясь к своим настоящим силам? — уточнила Лай.

С момента, как его голова оказалась у нее на коленях она постоянно поглаживала его по волосам, будто кота какого. Пепел знал, что ей нравятся его волосы побольше, чем ее нравятся ему. И ее размеренные, монотонные движения сейчас даже успокаивали.

Адриан посмотрел на нее снизу вверх и вполне серьезно сообщил:

— Я боюсь, что сотру этот город с лица земли вместо Граничного Короля.

— Глупости, — Лай уверенно посмотрела ему в глаза и несильно дернула за растрепанную пепельную челку. — Как тебе такое только в голову пришло?

— Ты знаешь как, — откликнулся Пепел, дернул плечом. — Ты знаешь меня.

— Вот именно, — согласилась девушка. — Я знаю тебя. Знаю, что значит твое Имя. И знаю, что значит твоя Воля. Ты не сорвешься. Не сейчас, Пепел, не сейчас.

Адриан сел, развернулся к ней и притянул к себе, крепко обнимая.

— Я люблю тебя, ты знаешь это? — спросил, уткнувшись носом в ее волосы, и умиротворенно прикрыв глаза.

— Знаю, — улыбнулась Лай, приобнимая его в ответ. — Именно поэтому мой брат все еще уверен, что мы спим вместе.

— А мы и спим, — ухмыльнулся Пепел, не ослабляя объятий. — Просто не в том смысле, что думает твой брат.

Девушка шутливо боднула его головой и тихо рассмеялась. Потом отстранилась, допила вино и налила себе еще, после чего глянула на растрепанного, помятого Адриана рядом с собой и откинулась на спинку дивана:

— Хорошо, я останусь у тебя. Прослежу, чтобы тебе снились хорошие сны этой ночью.