Моё море

Глава 25

МАРИЯ

Собравшись с духом, посмотрела сиэрнару прямо в глаза. Они у него были светлые. То ли голубые, то ли серые. Не похожи на очи брата, которые завораживали своей яркостью, но всё равно красивые. Да парни, в принципе, мало походили друг на друга. Эслан очень напоминал отца внешне, подозреваю, что Айрон пошёл в мать.

— Хорошо, — выдохнула. — Сразу скажу, если ты пришёл убеждать меня, какая это честь — быть любовницей, то зря теряешь время.

— Не собираюсь я тебя в чём-то убеждать, — развёл парень руками. — Хотя это правда весьма почётно, хоть и редкое явление. У нас фаворитки и фавориты — редкость. Не принято.

— Рада за вас, — кивнула я. — Мне интереснее та часть, где говорится о том, как всё это скажется на мне.

Эгоизм и наглость? Несомненно. Но, чёрт возьми, мне слишком страшно. Также горько и обидно.

Подводный принц-герой, дёрнув уголком рта, подплыл к круглому креслу и расположился в нём, свернув хвост кольцом. Что же, теперь хоть понятно, почему их мебель такая странная с точки зрения людей: более объёмная, и все, где должен находиться один сиэрнар, имеет округлую форму. Впрочем, кровать прямоугольная, но это не отменяет того, как она огромна.

— Мария, — обратился ко мне Эслан, — какие отношения связывают вас с Айроном?

Странный вопрос. Для меня. Для них — вряд ли, с учётом, что меня заочно в любовницы записали.

— Я думала, мы друзья, — отозвалась честно, — сейчас сомневаюсь. После услышанного.

Кивнув, блондин задумался. Понять, какие мысли бросят в голове водного жителя, было невозможно. Лицо его было непроницаемо, а взгляд парень отвёл в сторону.

— Так, — протянул сиэрнар, — вечером об этом брат с тобой пусть сам разговаривает.

— О чём? — тут же подало голос моё любопытство.

— Узнаешь, — был ответ.

Ясно. Просвещать меня не собирались. Для начала мне бы хотелось понять, что подразумевает рыбохвост под словами «об этом». Видимо, не судьба. Сейчас, так точно. Не уверена, что Айрон станет объяснять ребусы своего брата.

— Я хочу, чтобы ты поняла одну важную вещь, — тем временем продолжил Эслан, — женитьба Айрона — вопрос решёный. Говоря откровенно, я сам узнал об этом только сегодня. Точнее, знал, что ему придётся в будущем жениться, но не подозревал, что отец уже всё решил, при этом дав слово Владыки. Слово Владыки, Мария, — это нерушимая клятва. Теперь только сторона невесты может отказаться от этого брака, ну, или вмешаться Боги. Ты ведь понимаешь, что это нереальные варианты? Богам нет дел до мелких личных дрязг смертных, и никто не откажется войти в семью Владыки. Если Айрон откажется или отец попробует забрать обещание назад, это будет нарушением клятвы, и на нашу семью ляжет кара, скорее всего, очень неприятная. Кроме того, стоит прознать об этом подданным, вероятны бунты. Пока народ к нам очень лоялен, но любовь толпы непостоянна, и нарушение клятвы могут воспринять как то, что наша династия себя изжила. Пророчество исполнили и пора бы на покой. Вариантов масса, и все неприятные.

Какая прелесть! Дремучее средневековье, которое даже у нас иногда прорывается, тут, похоже, весьма распространено. Мне всегда казалось диким, когда родители решают, с кем жить и создавать семьи их детям. Отрицательное отношение к подобному началось ещё с детства, ведь мои собственные родители были приверженцами этой традиции. Здесь этот маразм обрёл новый размах — клятва, как понимаю, магическая, нарушить которую — страшнейшее из преступлений. Боже, какой же бред! Стало даже жалко Айрона, которого, по сути, продал родной отец. Уверена, не со служанкой какой его сводят. Странно другое: до того, как подслушала приватный разговор, почему-то слова отца сиэрнара о женитьбе мало волновали, казалось, он выкрутится. Подслушала — мной овладели злость и обида. Сейчас к этому букету чувств примешивалась ещё и жалость к этому мальчишке.

— Очаровательно, — усилием вернула мысли в нужное русло. — Мне жаль Айрона. Честно. Но где связь между этой клятвой и тем, что меня задумали сделать любовницей твоего брата?

— Вот об этом тебе уже лучше говорить с самим Айроном, — тихо отозвался сиэрнар. — Я прошу лишь при разговоре не рубить с горяча, как у вас это говорится. Пытаюсь объяснить, брат ни в коем случае не желает тебе зла или как-нибудь обидеть.

Что же, мне есть, над чем поразмыслить, поэтому в ответ лишь утвердительно кивнула. Сознание же против воли зацепилось за знакомую фразу.

— Ты сказал: «не рубить с горяча, как у вас это говорится», — решила я хоть этот момент прояснить, — у нас, это у кого?

— У землян, — тепло улыбнулся Эслан. — Ты не единственная из вашего мира на Соинтере. Попроси Айрона рассказать тебе о пророчестве и Посланнице. Я бы сделал это сам, да время поджимает.

— Почему ты решил, что я именно с Земли? — продолжала я недоумевать.

— Одежда, имя, манера держать себя и разговаривать, — продолжал улыбаться парень, направляясь к двери. — Подобное я уже видел.

Объяснение заставило меня вспыхнуть. Перед правителем подводного царства я предстала в одном лишь купальнике, который каким-то чудом пережил все тяготы плена. И спасибо, Господи, что пережил! И так-то стыдно, но какое это было бы позорище, окажись я совсем голой. Конечно, сами сиэрнары носят минимум одежды, и то не все, в городе я видела совсем раздетых жителей, но у них и тело устроено иначе. Всё сокровенное прикрыто чешуёй. Хотя, надо будет присмотреться получше к женщинам. Но при этом одежда у них есть. Например, в этой комнате я обнаружила тунику из неизвестной шелковистой ткани, а до этого видела «форму» на охранниках. И всё равно, мне с моей «сухопутной» анатомией не стоит уподобляться коренным жителям и щеголять «природной красотой». Сейчас бы со стыда не сгореть. Странное дело, что перед привычным мне Айроном я не испытывала и капли смущения.

И всё же, бабы — дуры. Я не исключение. Моя жизнь перевернулась с ног на голову, впереди неизвестность, а я думаю о тряпках и приличиях. Показательно. Слова Эслана мало чего объяснили, значит, буду ждать Айрона и попробую хоть от него добиться каких-то ответов. И, исходя из них, буду строить планы дальнейших действий.

АЙРОН

Комната решений, или, как говорят земляне, — кабинет, именно туда потащил меня мрачный после разговора отец. Но мне было плевать. У самого состояние было таким, что захотелось взвыть от безнадёги. Мне отчаянно не хотелось верить, что родитель так со мной поступил. Чувствовал себя так, словно меня предали и продали. Хотя, почему «будто»? Так оно и есть! Как он мог так со мной поступить, слово Владыки дать?

Ещё и недовольство своё ярко демонстрирует. Не устраивает его моя Отани. Ничего, папа, скоро сможешь возрадоваться. Мария в жизни не согласится на отведённую тобой роль.

Нас уже ждал дворцовый колдун. Как обычно наплевав на мои желания, отец велел ему приступать, а тот мне сосредоточиться на своей магической силе и по возможности помочь. Владыка загорелся тем, что мне срочно необходимо вернуть волосы. Я не был согласен. Более того, я уже привык к коротким волосам. Это оказалось неожиданно удобно.

— Твоя невеста не должна увидеть тебя в столь постыдном виде, — категорично заявлял Владыка. — Подумать только, мой сын мало того, что с сухопутной спутался, так ещё и выглядит как осуждённый слуга! Боги, за что вы так меня караете?

Мне много чего хотелось сказать отцу. Просто поразительно, как несколько месяцев могут изменить взгляды на жизнь! Но у меня не было на это сил. Подозреваю, колдун берёг собственный резерв, зато щедро расходовал мой.

Вода стала значительно темнее, значит, время уже к ночи. Выходит, меня тут несколько часов мурыжили. Всё это время отец, разбираясь с владыческими делами, не переставал читать мне морали о том, как должен себя вести принц и наследник. Кроме раздражения, эти слова ничего не вызывали, и если он рассчитывал надавить на моё чувство долга, то ошибся. Я не мог отвертеться от ненавистного брака, но это не значит, что буду ходить по струнке. Хватит. Всю жизнь был глупой куклой и, столкнувшись с реальной жизнью, только и делал, что выставлял себя посмешищем. Капризным ребёнком, уверенным, что всё вращается вокруг него.

Итог многочасовых манипуляций — моя шевелюра стала почти по пояс. Владыке этого было мало, и он настаивал на повторении процедуры завтра. Пришлось уныло кивнуть. Волосы — не причина раздувать конфликт. Да и его правда, у нас они символ статуса.

Оставшись один, почувствовал, что боюсь идти к Маше. Но это было необходимо. И так уже, пусть и не по своей воле, оставил землянку одну в чужом мире. Но как ей сообщить о нынешнем положении дел? Уныние и безвыходность окутывали с головой. Вот скажу я ей сейчас про Отани и грядущую женитьбу. И что дальше? Девушка захочет поскорее уйти, чтобы наладить как-то свою жизнь. Без меня. Без единого шанса для меня. Как же горько, Боги!

Потом подумал: а зачем ей вообще что-то рассказывать про Отани? Она человек, ей всё это чуждо. Так, может, удастся хоть на время упросить погостить? Как буду жить после того, как Маша покинет подводные владения, и думать не хотел.

Обслуга быстро подсказала, где поселили сухопутную, но в комнате девушки не оказалось. Повторные поиски привели меня в дворцовый сад. На Земле я видел не один сад и клумбу. Красивые. Но, возможно, я предвзят, наши сады были куда более чарующими. Даже сейчас, в темноте, многие растения испускали свет, придавая окружающей обстановке волшебства.

— Нравится? — поинтересовался с улыбкой, увидев, как заворожённо Мария рассматривает нашу подводную фауну.

— Это невероятно, — тихо отозвалась девушка.

— Маш, прости, что оставил тебя вот так, одну, — вздохнул я. — У отца прям загорелось скорее вернуть мне волосы.

— Ну, в такой обстановке это довольно удобно, — пожала плечами землянка. — Собрал в хвост и не лезут в лицо.

Тут я обратил внимание, она сама так сделала. Повисшее молчание было неуютным. Мысли разбегались. Я не мог определиться, что говорить и как говорить.

— Хорошо, — произнесла Маша, нарушая тишину, — раз ты не хочешь первый начинать разговор, это сделаю я. О чём с отцом договорился?

— Да много о чём, — ответил уклончиво. — Тебе не о чем беспокоиться.

— Правда? — как-то нехорошо прищурилась девушка.

— Да, — кивнул в ответ.

— Неужели так сложно не врать? — зло спросила землянка.

При этом на эмоциях она так начала жестикулировать, что невольно перекувырнулась в воде. Выругалась. Будь ситуация иной, я бы посмеялся, но сейчас мне было не до веселья.

— Да я не вру, — отозвался растерянно.

— Я всё знаю! — почти закричала Мария. — Когда ты собирался мне сообщить, что вы с папашей сообща надумали сделать меня твоей любовницей?! Типа, ты женишься, а я останусь при тебе в таком вот качестве, и всем хорошо! Меня, правда, как-то забыли спросить.

Прикрыв глаза, еле сдержал стон. Вот и попробуй замолчать неприятные подробности. Ну как, как она умудрилась это подслушать?!

— Маш, всё не так, — ответил, ощущая обречённую беспомощность. — Да, мне придётся жениться, отец выбора не оставил…

Далее принялся объяснять про слово Владыки и обязательства, которые оно накладывает.

— Это мне уже брат твой объяснил, — перебила меня девушка. — Лучше скажи, с какой стати твой батя записал меня в твои любовницы? Эслан, кстати, сказал, спросив про то, что связывает нас, что об этом мне нужно говорить с тобой. Что это за «об этом»?

Братец, я тебя люблю, но сейчас, попадись на глаза, придушил бы! Ну и чего мне ей отвечать? Снова изворачиваться, пытаться врать? Так Машка, когда не надо, на диво проницательна. А рассказывать о том, как посмеялась надо мной судьба, тоже не было желания. Не хочу, чтобы землянка чувствовала себя виноватой.

— Правду, Айрон, скажи мне правду, — настойчиво попросила сухопутная. — Не пытайся лгать. Я же всё равно всё узнаю.

— Отец решил, что я пожелаю тебя оставить своей любовницей, потому что ты моя Отани, — сознался я.

Смысл юлить? Она права, узнает ведь. Слухи — мощная штука. Плюс имеют свойство ужасно искажать действительность. Лучше уж Маша обо всём узнает от меня, чем услышит извращённую версию от прислуги.

— Отани? — вскинула землянка брови. — Ты же говорил, что это «мэм» на ваш манер.

— Я солгал, и, думаю, ты сама об этом догадываешься, — выдавил я.

— Так, — улыбнулась Маша, — а на самом деле что это?

— Избранница, — прошептал, прикрыв глаза.

— Чего?! — повысила она голос. — Какая, к чёрту, избранница?

— Это случается не часто, но иногда сиэрнары встречают своих избранников. Тех, к кому тянется тело, сердце и душа. Я не знаю, как это объяснить тебе, простому человеку. Это уникальный набор чувств, и только лично ощутив, понимаешь, что это. Больше чем любовь. Любовь проходит, это — нет. Можно связать жизнь с кем-то другим, но счастья это не принесёт. Встретивший Отани будет счастлив только с Отани.

Говорил тихо, максимально откровенно. Скорее всего, скоро она навсегда уйдёт из моей жизни. Так пусть хоть последние дни не будут окрашены гнилостным оттенком лжи.

— Господи, — потерянно произнесла шепнула Мария. — Как так? То есть, ты, наверное, что-то путаешь. Сам же говорил, что связь с сухопутными тебе отвратительна.

— Если бы, — вздохнул я. — Я не хотел этого понимать и принимать. Внушал себе, что это всё лишь временное помутнение рассудка. Но, оказавшись у тейнов, понял и принял истину. Ты — моя Отани, Маш. Ты просила правду, так вот она, правда.

Девушка отчаянно кусала губы и отводила глаза. Потрясение было на лицо. Может, всё же я зря рассказал всё это?

— Ты же понимаешь, что я не могу? — сказала в итоге Мария, посмотрев мне прямо в глаза. — Я не стану твоей любовницей, Айрон!

— Да я и не прошу, — ответил я.

«Я бы хотел видеть тебя своей постоянной спутницей жизни», — кричало сердце, но я давил эти вопли.

— Я тебе даже не нравлюсь, — произнёс вместо. — Какая любовница? Или, по-твоему, я насильник? Маш, только распоследняя мразь будет применять шантаж или силу к своей Отани.

— Мне жаль, — грустно, но искренне прошептала девушка. — Мне очень жаль.

Горькая улыбка сама растянула губы. Хотелось забиться в какой-нибудь угол и взвыть от тоски. Эмоции душили, рвались наружу и сдерживать их было невероятно тяжело. Почему-то сейчас стало ещё хуже, чем когда отец сообщил о неизбежности грядущего брака. Я знал, что ответит Маша, но всё равно было отчего-то невыносимо. Неужели в глубине души я наивно надеялся, что она захочет остаться, пусть и в таком положении? Что ответит на мои чувства? Выходит, так. Глупо. Бесконечно глупо.

— Маш, я бы хотел тебя попросить побыть пока моей гостьей, — произнёс, проклиная за нотки мольбы, проскакивающие в собственном голосе. — Я немного разберусь с текущими проблемами и помогу тебе наладить жизнь на суше. Пока у тебя есть время узнать больше о нашем мире, решить, где бы хотела жить. Ну, и просто познакомиться с моим домом. Несмотря ни на что, я хочу остаться хотя бы твоим другом.

На миг задумавшись, землянка ослепительно улыбнулась. Я же лишь после её улыбки понял, что и не дышал несколько секунд. Облегчение было феноменальным!

— А вот это я с радостью, — куда позитивнее произнесла Мария.

— Я сам тебе тут всё покажу и расскажу, — вырвалось у меня.

— Да? — удивилась землянка. — А как же твои дела?

— Разберусь как-нибудь, — подмигнул девушке. — Не волнуйся.

Про себя же подумал: в Бездну дела! И невесту туда же! Я сделаю всё возможное, чтобы в дни, которые Маша будет здесь, проводить с ней как можно больше времени. Мне хочется, чтобы обо мне и моём доме у неё остались добрые воспоминания. Поэтому я улыбался, скрывая, как скручивает внутренности безысходность. Болтал, рассказывая о растущих в саду видах. Землянка не должна знать, как мне хреново. Ей это ни к чему.