Можно ли купить счастье?

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

На следующий вечер Линдси надела платье, купленное для бала, и на миг ее охватило сомнение. Утро было посвящено прическе и макияжу. Туфли на высоких каблуках и светлые чулки, плотно облегающие стройные ноги, делали ее исключительно элегантной. Платье превосходное. Когда смотришь спереди, оно кажется абсолютно скромным, но это впечатление держится до тех пор, пока не увидишь спинку платья, вернее, то, что от нее осталось. Очень обольстительно. Линдси чувствовала себя восхитительно сексуальной — никогда еще она не надевала столь провоцирующий наряд.

Но ей прежде и не приходилось бывать среди таких женщин, которых она сегодня встретит на балу.

Линдси крутилась перед зеркалом так и эдак и все не решалась спуститься. Люк сказал, что машина будет у дверей без десяти восемь. Не хотелось опоздать и вызвать язвительное замечание Кэтрин, но чем ближе надвигался роковой час, тем слабее была ее уверенность в себе. Одно дело — выслушивать восторги продавщицы, и совсем другое — предстать перед Люком. Она прерывисто вздохнула. Это всего лишь платье!

Нервничает она или нет, но раз решила, нужно идти.

Линдси подошла к лестнице и увидала, что Люк стоит внизу и разговаривает с матерью. Глубоко вздохнув, Линдси двинулась вниз, глядя на Люка. Он поднял голову и темным, непроницаемым взглядом смотрел, как она спускается. На нем был тот же смокинг, в котором он тогда приходил в кафе. Она видела его и в костюмах, и в майке, и без рубашки. Но в смокинге он был великолепен, казался отстраненным и неприступным.

Спустившись, Линдси робко улыбнулась.

— Надеюсь, я не заставила вас ждать.

— Хедли стоит уже пять минут, — проскрипела Кэтрин.

— Но он всегда подъезжает заранее, не так ли? — беспечно сказал Люк, и Линдси с благодарностью улыбнулась. — Элли спит? — спросил он, когда она подошла.

— Да, она…

— Господи, вы не можете в этом идти! — в ужасе воскликнула Кэтрин, когда Линдси прошла мимо нее. — Это скандал!

Линдси невольно обернулась и тут же услышала у себя за спиной легкий звук. Она посмотрела на Люка, вопросительно раскрыв глаза. Ее кольнуло сомнение: неужели платье и вправду непристойное?

— Немедленно ступайте переоденьтесь, — приказала Кэтрин.

— Мама! — В тихом голосе Люка звенела сталь. — Ты переходишь границы. Линдси не ребенок, чтобы ею командовать. А если ребенок, то не твой. Это платье более чем уместно. На сегодняшнем мероприятии мы увидим немало диковинных нарядов. В этом платье нет ничего скандального.

Люк обошел вокруг Линдси, со всех сторон оглядел платье и улыбнулся загадочной, медленной улыбкой.

— По-моему, она в нем очаровательна. — И на ухо добавил: — И чертовски сексуальна!

Линдси расслабилась и просияла.

— В нем фактически нет спины, — настаивала Кэтрин.

— На спине глубокий вырез, я не назвал бы это «нет спины», — возразил Люк и нахмурился: — К нему нужно купить ожерелье. Или бриллиантовые серьги.

Линдси покачала головой.

— Платье хорошо само по себе, и потом, я не хочу драгоценностей, у меня есть кольцо. — Она подняла руку; Люк перехватил ее и заглянул ей в глаза — может быть, он вспомнил клятву, которую произнес незадолго до этого?

Но Кэтрин совсем рассвирепела.

— Ты вызовешь переполох, представляя ее в качестве жены. Мне даже думать противно, какие пойдут слухи и сплетни когда все увидят, как она одета, — надменно произнесла Кэтрин.

— Я это переживу. Мама, ты сказала, Хедли ждет. Прошу.

Поездка была короткой. Люк сидел между женщинами, в лимузине царила атмосфера натянутости и неприязни. Линдси, стараясь отвлечься, смотрела в окно: машина плавно катила по Харбор-Бридж. В сгущавшихся сумерках Сидней блистал огнями. Небо было ясное. Позже на небо высыплют звезды и развесят над городом великолепный занавес.

Вскоре они подъехали к «Интерконтинентал Гранд-отелю». Улица была запружена машинами, места для стоянки было не найти и Хедли стоило неимоверного труда припарковать огромный лимузин.

На тротуаре толпились зеваки, глядя, как элегантные, модно одетые гости следуют в отель.

Огромный бальный зал был ярко освещен. Роскошные платья, блеск бриллиантов и строгие смокинги наполняли комнату. Играл оркестр, в центре зала уже танцевали пары. Слева столы и стулья приглашали присесть, справа вдоль стены протянулись бары и столы, уставленные подносами с бутербродами. Официанты сновали среди гостей. Люди сбивались в небольшие кучки, разговаривали или глядели на танцующих.

— Я вижу Тейлоров. Пожалуй, подойду к ним, — сказала Кэтрин.

— Хедли приедет за тобой в одиннадцать, — напомнил ей Люк.

Кэтрин вскинула брови.

— Разве ты не поедешь?

— Мы не будем загадывать заранее, посмотрим, как нам здесь понравится. Если не поедем в одиннадцать, Хедли приедет за нами еще раз.

Полностью игнорируя присутствие Линдси, Кэтрин сказала, что перед уходом найдет Люка, и ушла к друзьям.

Линдси готова была вознести благодарность небесам, но благоразумно промолчала.

— Иногда она чистое наказание, — виновато развел руками Люк.

— Она твоя мать, — дипломатично отозвалась Линдси.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Может быть, вина?

Он положил теплую руку на ее голую спину, и звенящая тревога пронзила тело, сердце ускорило ритм, на миг ей показалось, что она споткнется, так дрожали ноги. От руки Люка шло нестерпимое тепло. Что же будет, если его рука коснется других частей тела?

Пока Люк пробирался сквозь толпу за вином, Линдси ждала возле бара, смотрела на танцующих и боролась с желанием обернуться и любоваться Люком. Но она и так почувствовала, когда он подошел.

— Ну как тебе? — спросил он, протягивая бокал.

— Великолепно! Ни о чем подобном и не мечтала. Скажи, вон там премьер-министр? — Она кивнула в сторону человека, знакомого по фотографиям в газетах.

— Да. Хочешь познакомиться? Линдси вытаращила глаза.

— Ты его знаешь?

Люк улыбнулся, кивнул. Он внимательно наблюдал за выражением ее лица.

— По работе.

Ну конечно, владелец «Балком Энтерпрайзис» должен знать многих влиятельных людей, в том числе премьер-министра.

— Не думаю, что мне следует с ним знакомиться, — пробормотала Линдси, глядя на танцующих и потягивая вино. Его терпкая прохлада действовала успокаивающе. Она переводила взгляд с одной женщины на другую, теряясь от разнообразия нарядов и причесок. Люк угадал: было много платьев куда более дерзких, чем у нее.

— Хочешь, потанцуем? — спросил Люк.

— Да, спасибо.

Он хохотнул.

— Нескончаемая вежливость. Ты когда-нибудь оставишь свои благопристойные манеры?

— Твоя мать не находит меня благопристойной.

Веселость Люка улетучилась.

— Я не хочу говорить о матери, если не возражаешь. — Он взял у нее бокал и поставил на соседний стол. Взявшись за руки, они вышли на танцевальный круг. Оркестр только начал новую мелодию, и Люк легко повел жену в танце.

Линдси казалось, что она спит и видит сон. Люк — принц, она — принцесса, они всю ночь будут танцевать, двигаясь в волшебном единении. Она будет блистать остроумием, он будет изумлен и восхищен их беседой. Она его очарует, соблазнит… Линдси споткнулась, и мечты оборвались на самом интересном месте. Она извинилась.

— Извини, не следила за танцем.

— Не надо следить за танцем, — сказал он и подтянул ее поближе к себе. Ее коснулись сильные мускулы бедер, скульптурные мышцы груди. Его дыхание колыхало ей кудри, руки держали ее хоть не вплотную, но близко. Можно было, закрыв глаза, отдаться течению танца. — Линдси? — проговорил он ей на ухо.

— Ммм? — Глаза ее были закрыты; улыбаясь своим мыслям, она положила голову ему на плечо.

— Ты не против завести со мной любовную связь? — спросил он.

— Что? — Может, она ослышалась? Он предложил ей любовную связь? Спросил, что она об этом думает? Значит, он видел, что ее к нему влечет, и подумал… Что он подумал?

Он прижал ее к себе, продолжая танец.

— Вижу, я тебя напугал.

— Напугал? Скорее, потряс до смерти. Не верю, что ты это сказал. — Она уткнулась ему в плечо.

— Почему же нет? Ты знаешь, что привлекаешь меня. Я думаю, сама ты чувствуешь то же самое. Разве не естественно будет поддаться взаимному притяжению?

Она проглотила комок в горле.

— У меня никогда не было любовной связи, — напрямик сказала она.

Он улыбнулся и нежно коснулся ее голой спины.

— Я так и думал. Я знаю, что муж был единственным человеком, с которым ты спала.

Она кивнула. Интересно, чувствует ли он, как колотится ее сердце, знает ли, какое смущение охватило ее после этого замечания? Одна половина ее хотела броситься ему на шею и признаться в неувядающей любви. Другая, более осмотрительная, взывала к осторожности. Нужно подумать! Может, следует ему напомнить, что они женаты, а у женатых не бывает любовной связи — по крайней мере, друг с другом.

Только брак у них не нормальный. Может, любовная связь это изменит?

— О чем ты думаешь? — спросила она.

— По большей части о тебе. День и ночь. Ты хоть представляешь себе, что за пытка ложиться с тобой в постель и не прикасаться к тебе?

Они двигались в такт музыке, вращались, делали все необходимые па, но Линдси этого не замечала, поглощенная разговором. Просто чудо, что она не отдавила ему ноги. Как Люк может спокойно обсуждать такие вещи и при этом танцевать?

— Не очень представляю, — прошептала она, посмотрела на его рот и тут же вспомнила поцелуи. Нет, сюда лучше не смотреть. Губы тянулись к его губам, чтобы заново испытать восторг его поцелуев.

— Тогда подумай. Ты красивая женщина, сексуальная, прелестная. Кто бы не захотел завлечь тебя в кровать?

— И это все? — Странным образом ее охватило разочарование. Неужели нет ничего важнее тела? — Я имею в виду, любовная связь означает только кровать?

— Нет, это еще значит вместе проводить время, все делать вместе, все делить пополам.

Она задержала дыхание, чтобы не ляпнуть что-нибудь необдуманное. Как все это волнует и пугает! Она не из тех женщин, которые воспламеняют мужчин, но сейчас самый мужественный из мужчин предложил ей любовную связь. Такого с ней еще не случалось!

Линдси хотела сказать «да», но не решалась. Она была влюблена в Люка. Давно. Что будет, когда закончится их брак и их любовная связь? Будет нестерпимая боль. Если бы можно было заглянуть в свое сердце! Если бы знать, что она не позволит себе увлечься мечтой о вечной любви! Неужели лучше отказаться от своего единственного шанса, а потом всю жизнь тешить себя воспоминаниями о несбывшемся?

— Линдси?

Она взглянула в темные колдовские глаза, глубоко вздохнула и кивнула, опасаясь, что голос изменит ей. Тетушка в гробу перевернется, если узнает, на что решилась ее племянница.

Он сжал ее плечо, улыбнулся и постарался посмотреть так, чтобы в его глазах она увидела обещание страсти.

— Давай уедем прямо сейчас, — прошептал он. — Машину за мамой пришлем потом.

— О нет, — храбро сказала она. — Я купила платье для бала и не хочу, чтобы деньги пропали зря. Я еще ничего не видела, ни с кем не познакомилась, и я хочу танцевать всю ночь!

— Измени немного условия, а то я превращусь в тирана, — сухо сказал он. — Ну ладно, будем танцевать до конца бала, но потом, Золушка, ты поедешь со мной домой, чтобы лечь в постельку.

Линдси затрепетала. Оставалось надеяться, что она не сделала величайшую в жизни ошибку.

В течение всего вечера Люк знакомил ее с людьми: с одними — у стойки бара, с другими — прямо во время танца. Большинство из них смотрели на Люка с любопытством. Сообщение о его свадьбе было во всех сиднейских газетах, но он впервые показался с женой на людях.

— Значит, вот что ты делаешь на таких мероприятиях? — спросила Линдси, когда они устроили передышку и пошли перекусить.

— Что ты имеешь в виду? Я разговариваю с теми, кого знаю, и завожу новые знакомства. — Они подошли к столу и положили себе на тарелки разные закуски.

— Ты выводил свою невесту?

Он покачал головой.

— Наша помолвка продолжалась слишком недолго, я быстро обнаружил, что она фальшива.

— Как и наш брак?

— Линдси, мне иногда кажется, что ты не веришь в законность нашего брака.

— Люк, я, конечно, понимаю, что ты все сделал по закону, лишь бы насолить деду. Но все-таки брак нереальный. — Она осторожно откусила кусочек пирожка с крабами.

— После сегодняшней ночи он станет реальным, — с нажимом сказал Люк.

Она посмотрела с недоверием.

— Надеюсь, перемен будет не слишком много. До сих пор ты был идеальным мужем.

— Как это? — В темных глазах вспыхнуло веселье.

— За последние четыре месяца ты ни разу не потребовал, чтобы тебе вовремя подали обед, мне не приходилось заниматься стиркой твоих вещей и мне никто не задавал вопросы, где я была и что делала.

— Все это может измениться, — пророкотал он, глядя ей в глаза.

— Почему? Люди, состоящие в любовной связи, ведут себя не так, как женатые.

— Ты старательно избегаешь слова «любовники».

Линдси покраснела. Но прежде чем она нашлась, что ответить, их прервали.

— Люк! Это ты! Как поживаешь? — Перед ним стояла высокая, хорошо сложенная женщина. Ее длинные рыжеватые волосы были уложены в сложную прическу. Она не сводила с него зеленых кошачьих глаз; зелень платья и украшений подчеркивала цвет глаз.

Он напрягся.

— Джаннетт, какая неожиданность!..

— Для меня тоже, дорогой. Я вернулась в Сидней две недели назад. Собиралась заскочить повидаться, нам нужно о многом поговорить, — сказала она, теребя рукав его смокинга.

— Сомневаюсь, что нам есть о чем говорить, — сказал Люк и, отступив, освободился от ее руки.

— Люк, когда ты в тот вечер обвинял меня, я вела себя как дура. Я должна была объяснить, что мне нужен только ты, а не деньги и не престиж «Балком Энтерпрайзис». — Она положила руку ему на плечо, и Линдси готова была сама стряхнуть ее.

Так вот она какая, Джаннетт Салливан, женщина, сговорившаяся с матерью Люка и его дедом поймать в сети богатого холостяка! Неудивительно, что она вскружила ему голову. Она красива: гладкая белая кожа, а фигура такая, что умереть можно! Глубокий вырез зеленого платья демонстрировал все ее прелести — для того Джаннетт и выбрала это платье, цинично подумала Линдси. А что на этот счет скажет благопристойная Кэтрин?

— Какое это имеет значение? — вежливо осведомился Люк, и Линдси почувствовала, что он установил дистанцию. Не хотела бы она, чтобы с ней разговаривали таким тоном.

— Люк, — Джаннетт кокетливо надулась, — мы много значим друг для друга. Мы любили. По глупости я приплела к этому другие вещи, признаю и прошу прощения. Давай хотя бы поговорим об этом.

— Позволь тебе напомнить: я женат, — сухо сказал Люк.

Она было нахмурилась, но быстро вернула на место отрепетированную улыбку.

— На официанточке?

— Почему все заладили одну песню — официантка? Я была еще и студенткой, и служащей книжного магазина. Но кто бы со мной ни заговаривал, все помнят только официантку, — ворвалась в их разговор Линдси, устав оставаться в стороне. А также из-за легкого беспокойства: Джаннетт — серьезная конкурентка. Меньше двух часов назад Люк просил ее о любовной связи. Не передумает ли он, встретив бывшую невесту и узнав, что она не потеряла к нему интерес?

Джаннетт, прищурившись, уставилась на Линдси, и улыбка сбежала с ее лица.

— Вы жена Люка?

— Да, Линдси Винтерс. — Она впервые произнесла свою фамилию вслух. До того как Люк перевез ее к себе, она называла себя Донован, но сейчас ей приятно было почувствовать связь с Люком. Они и вправду связаны: они женаты.

— Дорогая! Я не знала, что ты вернулась. — Откуда ни возьмись появилась Кэтрин в сопровождении пожилого мужчины. Расцеловавшись с Джаннетт, она спросила: — Давно приехала?

— Две недели назад. Я звонила, но вас не было, — ответила Джаннетт.

— Я сейчас живу у Люка. Отец очень болен, я помогаю, пока он не выздоровеет. Приходи к нам.

Линдси подавила смешок. Кэтрин помогает! Забавно. Но сцена начинала ее раздражать. Хватит с нее напоминаний, что они не ее выбрали в невесты Люку. И уж она точно не желает, чтобы эта особа вторгалась в их дом. Она взглянула на Люка. Он смотрел на Джаннетт. Жалеет, что поторопился жениться на официантке?

— Мы еще увидимся, Люк, — пообещала Джаннетт, удаляясь с Кэтрин.

Линдси прищурилась. Задумавшись, она упустила конец разговора. Когда Джаннетт собирается с ним увидеться? Когда заскочит повидаться с Кэтрин? А Кэтрин станет жаловаться ей на жену Люка? Скорее всего.

— Она отлично рассчитала время, — выпалила Линдси и засунула в рот остатки пирожка с крабами. Уже остыл. Она поискала глазами, не принесли ли новый поднос.

— Что ты хочешь этим сказать? — Люк отнес ее пустую тарелку на ближайший стол и, взяв ее под руку, повел к танцплощадке.

— Не хочу танцевать, — Линдси резко остановилась.

— А чего ты хочешь?

— Домой. Соскучилась по Элли.

— Она спит. И будет спать всю ночь. Как ты можешь по ней скучать?

— Все равно скучаю.

— Джаннетт не следовало тебя задевать, — проницательно сказал он.

— Она твоя невеста, а не моя, — отрубила Линдси.

Люк улыбнулся. Линдси понимала, что ведет себя глупо, ребячливо, но ничего не могла с собой поделать. Всего два часа назад они говорили о том, что предадутся любви, и тут возвращается женщина, которую он когда-то любил настолько, что собирался жениться. Причем не в порыве раздражения.

— Трудно иметь невесту, когда ты женат.

— О, Люк, не надо! Наш брак фальшив с первого дня. Ты пошел на него со зла, лишь бы насолить деду. Свою цель он выполнил.

— На случай, если ты забыла: я хотел показать деду, что счастлив в браке, потому ты и живешь у меня. Не так давно ты согласилась на любовную связь, так что в течение ближайших часов мы с тобой разделим кровать не платонически, а в традиционном понимании.

— Думаю, Джонатан с равным восторгом отнесется к Джаннетт. Он ее для тебя выбирал!

Люк наклонился к ней так, что его лицо заслонило все вокруг. Злость лилась из его глаз, злость излучало все тело.

— Он также считает, что Элли — моя дочь. Как по-твоему, его обрадует известие, что это неправда? Так что, сказать ему, что мы все время лгали? Он будет счастлив узнать под конец жизни, что его внук — лжец?

— Об этом ты должен был думать раньше, когда затевал этот маскарад, — ответила она.

— Нет, это ты должна была лучше думать, перед тем как соглашаться, перед тем как позволить ему думать, что Элли от меня. Продолжаем. Дед проживет не больше двух месяцев. Сделка остается в силе. Все сделки. Если потом ты решишь со всем покончить, мы это обсудим, но потом. Пока же ты моя жена и ею останешься.

Он говорил очень тихо, окружающие не могли его слышать, только Линдси, которая ловила каждое слово.

— Все сделки? — тихо спросила она; сердце встрепенулось: он хочет любовной связи даже после встречи с Джаннетт?

— Все, а особенно последняя.

— Я не думаю…

— Не отступай, Линдси. — Люк поднял ее подбородок и крепко поцеловал. — Не отступай, — повторил он. Выпрямившись, он сгреб ее в охапку и потащил танцевать.

Двигаясь под музыку, Линдси думала, что вот она влюбилась в мужа, а он ни словом не намекнул, что испытывает к ней какое-то чувство. Минуту назад обронил, что после смерти Джонатана она вольна уходить. Так что нет смысла обманывать себя, это не продлится вечно.

— Ты готова ехать домой? — спросил Люк, видя, что к ним направляется Кэтрин.

— Нет. Я пока не хочу. — Ей нужно все обдумать. Сумеет ли она сделать то, на что дала согласие? Встреча с Джаннетт Салливан все в ней перевернула. Эта женщина по-прежнему хочет получить Люка. Вопрос в том, чего хочет Люк.

Люк остановился у края танцплощадки, выпустил Линдси из объятий, но твердо взял за руку, как будто поставил на якорь.

— Я собралась уезжать, Люк, — сказала Кэтрин, подходя к сыну.

— Мы выйдем с тобой проверить, приехал ли Хедли. — Не спрашивая, он повел Линдси за собой.

— Как я рада, что встретила Джаннетт. Завтра она придет к нам на чай.

— Ты согласовала этот вопрос с Линдси? — спросил Люк.

— Все в порядке, — торопливо сказала Линдси. Она понимала, почему Люк постоянно напоминает матери, что Линдси — хозяйка в доме, но этим он только разжигал неприязнь между ними.

— Я думаю, суббота — удачный день, ты будешь дома и сможешь узнать новости от Джаннетт.

— Меня не будет дома. Мы с женой и дочкой уедем. Так что лучше всего, если Джаннетт составит тебе компанию среди дня. Мы пригласили бы тебя с собой, но я знаю, что ты не любишь пляж.

— Но Джаннетт хотела завтра с тобой встретиться, — обескураженно сказала Кэтрин. — Люк, ты должен быть дома. Можешь взять Линдси и ее ребенка на пляж в другой раз.

— Могу, но не буду. Мама, я уже говорил тебе, что не позволю мне диктовать, или ты так ничему и не научилась?

Линдси даже пожалела Кэтрин. Не хотела бы она, чтобы Элли питала такие же чувства к матери, как Люк.