Мошенник

ГЛАВА 17

FENN

ЯЕДВА УСПЕЛ СЕСТЬ На ВТОРОМ УРОКЕ В ПоследнююСРЕДУ, КАК меня зовут и вызывают в вестибюль административного здания. В холле я догоняю АРДЖИ, идущего в том же направлении. Он уже развязывает галстук в зелено-синюю полоску, с которым я помогла ему ранее. Чертовски близок к тому, чтобы застонать от удовольствия, когда он снимает его. Клянусь, Арджи, снимать галстук - все равно что цыпочкам сбрасывать каблуки после долгого дня.

-Что ты сделал? - Спрашиваю я.

-Я? Он толкает двойные двери, ведущие во внутренний двор. “Я ни хрена не делал”.

Мы выходим на свежий утренний воздух, и я запинаюсь на шаг.

-Что? - Спрашивает АРДЖИ.

-Я только что понял... Я повыше закидываю свою курьерскую сумку на плечо, когда покалывание по спине предупреждает, что, возможно, мне придется бежать. “Если бы это была повестка от директора, он бы вызвал нас к себе в кабинет, а не в вестибюль”.

-Если только копы не ждут в вестибюле. Похоже, это в духе копов.

Черт.

“Может ли это быть из-за Гейба? Деньги, которые ты перевела охраннику в его школе?”

“Сильно сомневаюсь в этом”. Уверенность сквозит в тоне АРДЖИ. “Мою работу невозможно отследить”.

Я выдыхаю. “ Далеко? - Спрашиваю я.

АРДЖИ кивает. “Долгий путь”.

Мы делаем петлю по двору к дальней стороне административного здания, что позволяет нам взглянуть на главную парковку. Полицейских машин нет. Во всяком случае, никаких обозначений. И все же я не уверен, что это не ловушка.

Очевидно, Арджи соглашается, потому что он бормочет: “У меня плохое предчувствие”.

Мы проскальзываем в заднюю дверь и не торопясь направляемся в вестибюль. Пока наши кроссовки бесшумно ступают по блестящему паркету, мы оба готовимся к тому, что на нас что-нибудь выпрыгнет. В этом здании холоднее, чем где-либо в кампусе. Воздух тоже пахнет лучше, что каким-то образом делает его еще более зловещим.

Мне приходит в голову мысль. - Ты же не думаешь, что это из-за того, что я вчера вечером ходил к Кейси, верно?

“Подожди, серьезно?” АРДЖИ останавливается и заталкивает меня в нишу. “Что ты сделал?”

-Ничего. Залез к ней в окно...

“Fenn.”

-Она впустила меня, ” протестую я. “ Мы поссорились. Но потом мы вроде как поладили. В любом случае, все пошло не совсем по плану, и она выгнала меня.

-Черт возьми. ” На секунду мне кажется, что он хочет замахнуться на меня. Вместо этого он стискивает зубы и высовывает голову из-за угла. “ Если она рассказала Слоан или ее отец заметил, что ты уходишь ... Он неловко умолкает. - Они могут быть здесь, чтобы арестовать тебя.

-Тогда почему ты здесь?

“Может быть, им нужно допросить меня о видеозаписи с эллинга и о том, как я ее получил”.

Черт. На мгновение я подумываю сбежать. Краткий и яркий монтаж моей жизни беглеца воспроизводится в моей голове менее кинематографично, чем это выглядит в фильмах. Потом я думаю о Гейбе, совершенно не подозревая, что произошло с тех пор, как он уехал из Сандовера. Как много я до сих пор не знаю о той ночи.

Почему он не отправил ответное сообщение Лукасу, черт возьми? Я пока не смог найти свой собственный способ связаться с ним, а это значит, что все зависит от его реакции на своего брата. Я сомневаюсь, что он поделился бы чем-то откровенно компрометирующим, но я знаю Гейба Киприана как свои пять пальцев. Если Лукас решит показать мне сообщение Гейба — а я не могу представить, чтобы он был придурком и не сделал этого, — тогда мне нужно молиться, чтобы Гейб включил какой-нибудь намек, который только я смогу расшифровать.

“Давай”, - говорю я АРДЖИ. - Если меня арестуют, ты можешь заложить мои часы, чтобы внести за меня залог.

Странным образом, прогулка по широкому коридору в вестибюль немного похожа на то, как меня вкатывают в операционную, когда мне удаляют миндалины. Я была в ужасе и на грани слез, прикусив язык, потому что мама сказала мне быть сильной. В тот день я почувствовала себя взрослой, встретившись лицом к лицу со своей судьбой.

Думаю, я мог бы отсидеть. Просто не высовываюсь и плачу самому сумасшедшему ублюдку в тюрьме, чтобы прикрывал мне спину. Быть неприлично богатым имеет свои преимущества.

Потом мы заворачиваем за угол, и у меня сводит желудок.

“Я передумал”, - говорю я АРДЖИ. “Я делаю перерыв”.

“Трус”.

Мама Дэвида и Арджи стоят перед портретом на стене, делая вид, что восхищаются им, и выглядя неловко. Мишель одета в рубчатое платье-свитер длиной до щиколоток, которое облегает ее тело, как перчатка. Я не могу отрицать, что мама АРДЖИ горячая штучка. У нее блестящие темные волосы, которые она распускает по плечам, большие карие глаза и губы бантиком купидона, которые, как я когда-то где-то читал, якобы являются признаком высшей красоты или что-то в этом роде. Я уверен, что если папа женился на ней из-за какой-то физической особенности, то это была ее задница.

“Чувак”, - предупреждает АРДЖИ. “Прекрати пялиться на мою маму”.

“Дэвид, вот и они”, - говорит Мишель, хлопая его по плечу. Она машет нам рукой. “Мальчики, подойдите и обнимите нас”.

Да. Пас. Я почти уверен, что в последний раз я обнимал своего отца на похоронах мамы.

АРДЖИ послушно идет обнять свою маму, которая крепко прижимает его к себе и говорит: “Ах, дружище, я так рад тебя видеть. Я так по тебе скучала”.

Мы с папой стоим в тишине, наблюдая за воссоединением матери и сына. Папа, державший руки в карманах шерстяных брюк, вытаскивает одну руку и протягивает мне. Я смотрю на это, не дрожа.

“Что вы, ребята, здесь делаете?” Спрашиваю я.

“Мы решили сделать вам сюрприз”, - говорит Мишель с лучезарной улыбкой. Она отпускает Арджи и делает шаг ко мне, как будто собирается обнять. Затем она видит выражение моего лица и колеблется. - Приятно видеть тебя снова, Фенн.

-Да. Ты тоже. Мы оба знаем, что я лгу. Но хотя я прекрасно отношусь к грубости по отношению к своему отцу, я не могу быть откровенным мудаком по отношению к Мишель. Она ничего мне не сделала.

“День благодарения казался слишком далеким”, - добавляет она, беря АРДЖИ под руку. “Итак, мы решили, что было бы забавно позвонить пилоту и прилететь сюда на день. Пригласить вас, мальчики, на ланч. Как это звучит?”

“Конечно. Отлично, - говорит АРДЖИ без особого энтузиазма.

“Замечательно!” Она отпускает его и хлопает в ладоши. “Это делает меня счастливой”.

-Тогда ладно, ” хрипло говорит папа. - Машина ждет снаружи.

Молодожены начинают идти, но я немного отстаю. - Не заставляй меня делать это, - бормочу я АРДЖИ рядом со мной.

-Если мне придется, то и тебе придется. Смирись.

Он толкает меня вперед, и теперь уже слишком поздно бежать, поэтому я заставляю ноги нести меня к ожидающему меня "Линкольну таун кар", который папа взял напрокат на день. Я чувствую себя так, словно иду навстречу своей казни.

Они ведут нас в то, что считается шикарным заведением в крошечном деревенском городке за воротами Сандовера. Папа поднимает неловкую шумиху по поводу выбора идеального столика и просит показать карту вин, как будто сейчас не час дня.

“Серьезно. По какому случаю?” Спрашиваю я, наливая себе бокал шампанского, потому что, ну, не могу позволить ему пропасть даром. И я не собираюсь проводить вынужденное семейное время трезвым. “Долгая поездка только на обед. Приехал объявить о разводе?”

“Вряд ли”, - весело говорит папа, беря Мишель за руку. “Как сказала Мишель, нам не терпелось увидеть вас, мальчики”.

“Я скучала по тебе”, - говорит она, улыбаясь АРДЖИ. “Я не могу смириться с тем, насколько по-другому ты выглядишь”.

-Плаваю. Он застенчиво отстраняется, когда она пытается зачесать ему волосы назад. “Мы часто бываем в спортзале”.

-Он скромничает, - замечаю я. “Не хочу, чтобы лидер подпольной боевой группировки и синдиката организованной преступности смягчился”.

Он пинает меня под столом, но я не проливаю ни капли своего шампанского.

“Ты больше не ввязываешься в драки?” Спрашивает Мишель, хмуро глядя на сына.

АРДЖИ бросает на меня сердитый взгляд.

“Я думаю, он дергает тебя за ниточку”, - вмешивается папа.

Я подмигиваю своей мачехе. “Официально факультет перестал заставлять студентов драться в партере после того, как тот первокурсник впал в кому. Но потом всякое случается, верно?

Дэвид и Мишель заставляют себя рассмеяться, потому что мы все отлично проводим время. Приносят закуски, и я беру себе "кростино" с прошутто и инжиром. Затем я осушаю свой бокал и наливаю себе еще шампанского.

Настроение дерьмовое, и после того, как я добавила полбутылки в первые блюда, оно не улучшилось. Мишель сейчас рассказывает какую-то бессмысленную историю о своем книжном клубе с другими ухоженными женщинами по соседству. Для матери-одиночки, которая годами возила своего сына из города в город, она, кажется, вполне вписывается в толпу Гринвича. Конечно, более вероятным вариантом является то, что ее новые "друзья” улыбаются ей в лицо во время книжного клуба и называют ее золотоискательницей за спиной. Богатые леди совершенно непредсказуемы.

“В течение нескольких недель мы обсуждали этот роман, который все абсолютно ненавидят”, - говорит она сквозь едва сдерживаемый смех. “Полностью накачался вином и рвет его в клочья”.

Мой бокал для шампанского таинственным образом опустел. Но когда я тянусь за бутылкой, Дэвид отодвигает ее подальше. Неважно — АРДЖИ не притронулась к его, поэтому я аннексирую его для себя в результате враждебного поглощения. Мой отец замечает это и хмуро смотрит на меня. Я игнорирую его.

“Затем, наконец, кто-то замечает, что Шелби за весь день не произнесла ни слова. Ну, Клэр, потому что она Клэр, расплескивает повсюду бокал красного вина и чуть не расплескивает его по турецкому ковру, о котором она никогда не умолкает, она на самом деле бросает — я не знаю, что это было, может быть, леденец? — в Шелби и требует объяснить, почему она такая тихая ”.

Да, Шелби. Пожалуйста. Говори правду, сестра.

“Лицо Шелби становится ярко-клубнично-красным, а затем с выражением крайнего ужаса, которое, честно говоря, напугало меня, она закрывает рот руками. Я долгое время работала стюардессой, так что мне знаком этот взгляд. Я отодвигаю свой стул как раз в тот момент, когда ярко-зеленая жидкость брызжет сквозь ее пальцы во все стороны. Шелби провела неделю на очищении, не пила ничего, кроме капустного сока четыре раза в день. Пока ее не разорвало на всю комнату. Так что теперь Клэр стоит на коленях, пьяная и рыдающая, потому что ее турецкий ковер полностью испорчен ”.

АРДЖИ хихикает.

-Шелби прислала мне вчера вечером скриншот счета за уборку, который Клэр отправила ей по электронной почте. Пять тысяч долларов. Глаза Мишель округляются. - Ты можешь поверить, что чистка этого проклятого ковра стоит пять штук?

“Ты бы видел, какую уборку устроил отцу Билла Лоусона после его последней вечеринки в Хэмптонсе”, - говорю я с готовностью помочь. “Просто извлечение всей спермы из бассейна обошлось примерно в две тысячи”.

-Фенн, - рычит папа.

Теперь АРДЖИ смеется в салфетку. “Чувак”, - бормочет он.

-Что? Я невинно моргаю.

К моему одобрению, Мишель, похоже, тоже сдерживает смех. По крайней мере, у мачехи есть чувство юмора.

Папа прочищает горло. - Фенн, почему бы тебе не рассказать нам, как идут дела на футболе?

Я толкаю Арджи локтем. “Хочешь увидеть что-нибудь веселое? Эй, пап, какое правило ”вне игры"?"

“Fenn.” Отец бросает на меня предупреждающий хмурый взгляд.

“Что? Я играю в футбол с шести лет. Наверняка ты уже кое-что почерпнул из всех игр, которые посетил ”.

-Фенн, ” бормочет АРДЖИ, явно устав от моего дерьма. - Прекрати.

-О, подожди. ” Я достаю до дна еще один стакан и протягиваю его Мишель. - Не будете ли вы так любезны?

“Я думаю, с тебя хватит”, - говорит папа, касаясь ее руки, прежде чем она успевает налить мне.

“Портит спорт”. Я снова смотрю на Мишель. “Итак, за двенадцать лет ты знаешь, сколько раз он видел, как я играю?" Угадай. Это будет весело”.

-Хватит, Феннелли. Папа вытирает рот и бросает салфетку на стол с такой силой, что дрожат наши пустые бокалы.

“О!” - радостно восклицает Мишель, как будто она внезапно решила проблему голода в мире. - Почему бы нам не прогуляться, приятель? - спросил я.

АРДЖИ уже отодвигает свой стул. “Потрясающая идея”.

Мать и сын практически бегут к двери, и я не виню их за то, что они сбежали. Если бы я был умнее, я бы по дороге сюда выпрыгнул из машины.

-Теперь доволен? Папа ворчит на меня через стол.

Я пренебрежительно пожимаю плечами. - Я же говорил тебе, что это плохая идея.

-Ты пьян и ставишь себя в неловкое положение.

-Я в порядке. И мы оба знаем, что ты больше беспокоишься о собственной репутации.

Папа качает головой, его глаза наполняются печалью. “Хорошо, Фенн. Ты предельно ясно дал понять, что не заинтересован в том, чтобы давать этой семье шанс.

У меня была семья. Она умерла. А он заполз в свою раковину и повернулся ко мне спиной на семь лет.

Он отодвигает тарелку и кладет локти на стол. “ Мы можем поговорить о том, что тебя на самом деле беспокоит? Мишель говорит, ты сказала Арджи, что, по-твоему, ты мне безразлична”.

“Нет. Я думаю, что я сказал, что тебе было насрать, и тебе было бы наплевать, даже если бы тебе за это платили ”.

Он на мгновение приходит в ужас от того, что я сказал такое вслух, а тем более ему в лицо. Хотя это его вина. Следовало дважды подумать, прежде чем позволить своему сыну-подростку опустошить полбутылки посредственного шампанского, а затем вскрывать сундук семейной травмы.

-Что, черт возьми, могло заставить тебя подумать что-то подобное? Черты его лица становятся более напряженными. “ Ты мой сын. С того дня, как ты родился, меня мало что волновало.

“Вау. Чувак. Впечатляет, что ты можешь говорить это с невозмутимым лицом”.

-Что я должен сделать, чтобы убедить тебя в обратном? Я ведь здесь, не так ли?

“Да, теперь, когда у тебя появилась новая жена-бимбо-стюардесса, ты хочешь произвести впечатление, потому что из-за нее ты чувствуешь себя неполноценным. Типа, блядь, пап. Как ты не видишь, что это еще хуже?”

-Мишель была к тебе исключительно добра. Если бы твоя мать была...

-Нет.” Я бросаю салфетку на стол и, прежде чем осознаю это, указываю ножом для масла на своего отца. - Держи ее подальше от своего гребаного рта.

“Fenn!”

Что угодно. Я бросаю нож и тянусь через стол за бутылкой шампанского. Папа добирается до него первым и пытается передать официанту, который появляется рядом со мной.

“Я сниму это с ваших рук”, - говорю я официанту.

-Нет, Фенн. Сядь, - приказывает Дэвид.

“Нет. Я просто отвезу сюда своего друга и загружусь на стоянке, если тебе все равно ”.

Сбитый с толку официант смотрит на моего отца, на нас троих, держащих руки на бутылке. — Я не думаю, что смогу...

“Это круто, чувак”.

Я изо всех сил хватаю бутылку шампанского и, унося ее с собой, выбегаю из ресторана.