Мой ангел

17

За столом Хелен сидела между своим дядей и тем самым мужчиной, лицо которого выражало растерянность, когда они с Марком спускались по лестнице – Джорджем Мидлером. Джордж засыпал ее комплиментами. Хелен мило улыбалась, а потом огорошила Мидлера вопросом:

– Почему вы так смотрели на мистера Макиавелли?

– Как? – Улыбка Джорджа показалось Хелен натянутой.

– Удивленно и растерянно.

– Мне просто показалось, что я его где-то видел, и пытался вспомнить где.

– В сводках криминальной хроники? – подсказала она, и на этот раз смех Мидлера был совершенно искренним.

– Нет, что вы, Хелен. Как оказалось, он просто похож на одного моего знакомого.

– Вот как? – Хелен постаралась беззаботно улыбнуться. Ей лицо Джорджа Мидлера тоже почему-то казалось странно знакомым. Наверное, это какая-то эпидемия дежавю…

– Хелен, ты сегодня замечательно выглядишь, – сказал Роберт, и Хелен была вынуждена повернуться к нему. – Вижу, мои советы пошли тебе на пользу. Ты сегодня очень похожа на свою мать, а она была настоящей красавицей. Недаром твой отец бросил все, предпочтя Джейн.

Хелен могла бы сказать, что ее мать была не просто красавицей, а отец был слишком умным, чтобы клюнуть лишь на яркую оболочку. Ее мать была умна, добра, преданна и обладала массой других положительных качеств. И ее родители очень любили друг друга. Но она промолчала.

– Для тебя, наверное, не секрет, что этот брак не был равным, но он имел право на существование хотя бы потому, что его результатом стала такая прелестная девушка, как ты. Дорогая, ты красива, у тебя есть шарм, и в тебе чувствуется порода. В тебе есть то, чего у других нет и в помине.

Хелен изо всех сил сцепила зубы, чтобы не завопить, что она не желает ничего слышать ни о какой породе. Она же не собачонка, а человек и снобистские рассуждения дяди ее просто коробили!

Ей стоило огромных трудов выдержать этот ужин и речи дяди, и она благословила тот момент, когда смогла подняться из-за стола.

– Вы довольно долго и успешно устраивали этот маскарад, – раздался возле ее уха голос Марка.

Хелен вздрогнула, мурашки наперегонки бросились по ее спине вниз, к пояснице. Похоже, она поторопилась с вздохами облегчения!

– Зачем он вам вообще был нужен?

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Ваши очки, ваша одежда, прическа…

– Никакого маскарада, это и есть я настоящая. В отличие от того, что вы видите перед собой сейчас: это плод усилий сотрудников косметического салона и платье Одри.

– Вы слишком самокритичны.

– Польщена вашей оценкой.

Этот вечер казался нескончаемым, и, что бы ни делала Хелен, ее постоянно преследовал взгляд Марка. В конце концов она почувствовала, что еще несколько минут, и она просто сойдет с ума. Хелен срочно требовалась передышка. Выскользнув из комнаты, она пробралась в библиотеку. Девушка включила настольную лампу, обошла стол и почти упала в кресло, положив руки на столешницу. И вдруг она поняла, что и здесь ей не удастся скрыться от Марка. Он здесь часто бывает, сидит в этом кресле, работает за этим столом – пишет, склоняя темноволосую голову, разбирается в своих бумагах, – и она просто не может не думать об этом!

В своих бумагах!..

Взгляд Хелен невольно метнулся на ящики стола, и один оказался приоткрытым. Хелен слегка потянула ручку, и ящик легко выдвинулся, открывая свое нутро: бланки, письма, счета, какие-то записи… Искушение было слишком велико, чтобы отказаться от соблазна. Сейчас она может найти что-то, улики и доказательства, которые либо окончательно развеют ее неясные подозрения, либо подтвердят их. Кажется, так говорил какой-то озабоченный ростом преступности полицейский в детективном сериале.

Хелен даже не подумала о том, что это рабочее место Марка, а он вообще может не иметь никакого отношения к возможным делишкам Роберта и Адамса. Она была слишком озабочена тем, что рассматривала записи Марка. Звук хлопнувшей двери насторожил ее, и она оторвалась от своего занятия. Господи, что она делает?! Хелен попыталась привести бумаги в прежний вид и со стуком захлопнула ящик. Погасив лампу, она уже в темноте схватила первую попавшуюся книгу с полки и бросилась к дверям. Сердце грохотало так, что Хелен казалось, будто этот стук слышно во всем доме. Она распахнула дверь и… налетела на какое-то препятствие.

– Ах!..

Как будто это мог быть кто-то другой, кроме Марка Макиавелли!

Он тут же схватил ее, развернул и толкнул обратно в библиотеку. Вспыхнул верхний свет, и Хелен зажмурилась, ослепленная. Когда она открыла глаза, то сразу наткнулась на разъяренный взгляд Марка. Схватив ее за руку, он двинулся к столу и приоткрыл тот самый ящик, в котором копалась Хелен.

– Так, – сказал он, и от его сурового тона она похолодела и отвратительно запаниковала. Ей нужно было оставаться абсолютно спокойной, но при виде Марка сердце колотилось в бешеном темпе, а живот скрутило. – Что вы здесь делаете?

– По-моему, бывать в библиотеке мне не запрещено.

– Бывать в библиотеке, но не рыться в моих бумагах!

Она открыла рот, чтобы послать его ко всем чертям, но оттуда не вылетело ни звука. Хелен попыталась проскочить к двери, но Марк очень ловко перехватил ее и вернул на прежнее место. Хелен поняла, что сбежать не удастся.

– Пропустите меня! – потребовала она, но это требование больше всего походило на жалкую мольбу по причине ее слабого и испуганного голоса.

– И не подумаю. По крайней мере, до тех пор, пока не узнаю, что вы здесь вынюхиваете!

– Ничего! Я пришла, чтобы взять книгу!

– Интересно… в разгар вечера вам понадобилась книга. Позвольте поинтересоваться, что вас привлекло на этот раз? – Он потянулся к ее руке, которой Хелен так сильно сжимала книгу, что та уже стала единым целым с ее пальцами. Марк бросил взгляд на обложку. – Не знал, что вы увлекаетесь животноводством.

– Что? – Она облизнула пересохшие губы, а потом, разобравшись в ситуации, горячо заверила его: – Очень!

– Действительно? – осведомился Марк, засовывая руки в карманы и изучая ее с пристрастием полицейского детектива.

– Истинная правда, – выдавила Хелен, делая еще одну попытку выскользнуть из библиотеки.

Марк снова надвинулся, и Хелен снова отступила.

– Не приближайтесь ко мне! – выкрикнула она и вытянула руку ладонью вперед, словно пытаясь таким образом остановить его.

Марк замер. Его глаза сузились, а на губах появилась недобрая усмешка.

– Прекрасно… – процедил он. – Как вам это удается?

– Что?

– Казаться испуганной и беспомощной! Ладно, сейчас мне некогда разбираться с вами. Так что немедленно уходите отсюда. Но напоследок хочу вас предупредить, мисс Гамильтон, что я найду время и выясню все: и что вы делали в моем кабинете, и что искали в этих бумагах – я припомню все ваши прегрешения. И, если я поймаю вас за этим неблагодарным занятием еще только раз, обещаю: легко вы не отделаетесь. Вы здорово пожалеете о своем шпионстве!

Хелен почти не спала ночь, думая об угрозах Марка. Господи, как неудачно все получилось! Он уже не просто следит за ней, он старается не выпускать из виду: покинул изысканное общество, своего работодателя и отправился на ее поиски…

Она встала с темными кругами вокруг глаз и с невероятной головной болью. Хелен спустилась к завтраку и встретила вышедшего из столовой дядю.

– Доброе утро, Хелен. Ты что-то неважно выглядишь.

– Все в порядке, я просто не выспалась.

С Марком она столкнулась в дверях и едва не шарахнулась от него.

– Что-то вы слишком бледная сегодня, мисс Гамильтон, – ядовито проговорил он.

– Не ваше дело.

– Я уже устал слышать одно и то же, обновите свой репертуар.

Хелен уселась за стол, и тут же в столовую впорхнула свеженькая как огурчик Одри.

– Хелен, ты ужасно выглядишь!

Сначала дядя, потом Марк, а теперь Одри! Она должна всем и каждому говорить, что с ней все в порядке?!

– Со мной все в порядке. Я просто плохо спала.

– И в последнее время ты сама не своя.

– Я же говорю, это из-за бессонницы.

– Ну да, ты плохо спишь, а раздражение выплескиваешь на окружающих. Чего стоит только твое отношение к Марку… Ты раздражаешься, психуешь и шипишь на него по малейшему поводу.

– Иногда мне кажется, что я с трудом могу выносить просто его присутствие, – солгала Хелен.

– Я волнуюсь, Хелен, и твой дядя тоже.

До Хелен вдруг дошло. Она похолодела и очень медленно повернулась к Одри.

– Что это значит? Ты говорила обо мне с… Робертом? Поверить не могу!

– Ну вот опять! Успокойся, Хелен!

– Успокоиться? Проклятье! – Хелен так сильно стукнула ладонью по столу, что подпрыгнули чашки и вместе с ними Одри – от неожиданности. – Это похоже на какой-то заговор!

– Перестань, Хелен! Роберт твой дядя, я твоя подруга. Мы просто беспокоимся за тебя!

– Понятно. Что Роберт спрашивал обо мне?

– Он волновался. Сказал, что ты плохо выглядишь и ведешь себя… слегка неадекватно. Спросил, не было ли такого раньше. И я… я сказала, что раньше у тебя часто бывали ночные кошмары.

– Как ты могла, Одри? И про ту вечеринку тоже ты рассказала?

– Хелен…

– Да, точно, это была ты, а не Марк!

– Хелен, прости, я не хотела. Все это ерунда. Тебе же не попало! Все будет хорошо. Да? – почти робко спросила Одри.

– Да, – выдавила из себя Хелен.

После ланча Одри предложила поплавать в бассейне.

– Ты слишком мрачная весь сегодняшний день, – сказала она Хелен. – Тебе надо расслабиться.

– Не вижу особых поводов для оптимизма, – мрачно ответила Хелен.

– Ты все еще дуешься на меня! Я же извинилась.

– Я не дуюсь, Одри, я злюсь. Очень сильно!

– Клянусь, я больше не скажу о тебе ни слова! Хелен, не злись! Давай ты меня подождешь здесь, а я принесу купальники, холодную колу и фрукты? Мы искупаемся, позагораем и поболтаем, как в старые, добрые времена.

– Идет, – сделав над собой усилие, произнесла Хелен, и Одри тут же убежала.

Хелен проводила ее взглядом, прикрыла глаза и подумала о том, что ничего уже не будет как в старые, добрые времена. Пожалуй, ей стоит принять таблетку, иначе головная боль сведет ее с ума!

Хелен поднялась и пошла прочь из столовой. Но, выйдя в холл, она остолбенела: у лестницы стояли Одри и Эндрю Адамс. И целовались! Хелен метнулась в столовую. Она прижалась спиной к стене и вытерла вспотевший лоб. Нет, это все-таки какая-то ошибка… Этого просто не может быть… Но ведь она видела это собственными глазами! Неужели Одри все-таки добилась своего и связалась с Адамсом? Но когда? И как?! Какая же она глупая, так и не поняла, что не сможет рассчитывать на что-то больше, чем побыть временной игрушкой в его руках! Он наиграется и бросит ее, как ненужную вещь!