Мой муж – Тёмный Властелин и другие бытовые проблемы

Глава 5

– Нам нужно укрытие, – проговорил кот, спустя несколько минут отдыха. – Скоро стемнеет. В этом лесу ночью небезопасно.

Я кивнула, хотя не представляла, где мы можем найти укрытие в этой глуши. Но Яспер, кажется, знал, что делать. Он принюхался, поводив усами, и уверено трусцой побежал в сторону, углубляясь в чащу. Собрав остатки воли в кулак, я поплелась за ним.

Мы шли около двух часов, может, больше. Лес становился всё гуще и темнее. Древние дубы и ели смыкались над головой плотным зелёным сводом, почти не пропуская света. Под ногами хлюпала болотистая почва, усеянная прелыми листьями и скользкими корнями. И когда я уже была готова снова упасть и остаться лежать здесь навсегда, деревья внезапно расступились.

Мы вышли на небольшую поляну, заросшую бурьяном и крапивой по пояс. А посреди неё, словно вросший в землю гриб, стоял дом.

Он был старым, почерневшим от времени и дождей. Покосившаяся крыша, покрытая мхом и лишайником, просела в нескольких местах. Крыльцо накренилось, а ступени изъела гниль. Окна зияли пустыми, тёмными глазницами – стёкла давно вылетели, оставив лишь кривые рамы, словно беззубые рты. Но стены из толстых брёвен всё ещё стояли крепко.

– Ну вот, – с ноткой самодовольства в голосе произнёс Яспер. – Говорил же, что найду. Старая… – он помолчал, принюхиваясь, – хм, интересный запах. Не охотничья заимка, как я думал. Тут жила ведьма.

– Ведьма? – пересохшими губами прошептала я.

– Ну да. Травы, зелья, всякая алхимическая дрянь. Запах въелся в дерево намертво. – Кот пожал лапами. – Но давно заброшена, хозяйка, судя по всему, сгинула. От дождя и хищников укроет.

Мы подошли ближе. Дверь, украшенная выцветшими защитными рунами, висела на одной петле. Я осторожно толкнула её, и она с протяжным, жалобным скрипом отворилась, впустив нас внутрь.

Яспер был прав. Это определённо был ведьмин дом. Даже в полумраке было видно, что здесь творились дела, далёкие от обычной жизни. Под потолком висели иссохшие связки трав – я различила полынь, зверобой и что-то ещё, незнакомое, с резким, почти одурманивающим запахом. На стенах проступали странные символы, нацарапанные углём или вырезанные ножом прямо в древесине – спирали, треугольники с глазами посередине, руны, значение которых ускользало от понимания.

В углу громоздилась огромная каменная печь, а рядом с ней – массивный чёрный котёл на трёх ножках, покрытый толстым слоем паутины. Вдоль стен тянулись полки, уставленные пустыми склянками самых причудливых форм – грушевидными, спиральными, с длинными тонкими горлышками. На одной из полок восседала высохшая сова, её стеклянные глаза смотрели в никуда мёртвым, немигающим взглядом.

У окна стоял грубый деревянный стол, весь изрезанный ножом и покрытый пятнами неопределённого происхождения. На нём валялись какие-то ржавые инструменты – ступки, совочки, нечто похожее на маленькие ножницы.

– Уютненько, – пробормотал Яспер, обнюхивая котёл. – Интерьер в стиле «кошмарный сон инквизитора». Надеюсь, прежняя хозяйка не оставила после себя каких-нибудь сюрпризов.

Как только я переступила порог, последние силы меня оставили. Ноги больше не держали, и я просто сползла по стене на пол, прислонившись спиной к холодным брёвнам. Всё. Мы в относительной безопасности. Хотя бы на время.

Яспер тем временем с деловитым видом обследовал наше новое жилище. Он заглянул в печь, поскрёб лапой по полу под столом, обнюхал каждый угол. На одной из полок он задержался особенно долго, что-то вынюхивая среди пустых склянок.

– Есть хорошие новости и плохие, – объявил он, вернувшись ко мне. – Хорошие – крыша над тем углом вроде цела, дверь можно подпереть скамейкой, и нас здесь так просто не достанут. Плохие – еды нет вообще. Даже мышей нет, все давно сбежали.

Я по привычке хотела было ответить, но из горла вырвался лишь сиплый хрип. Голос. Заклятие… Заклятие, кажется,, слабеет! Яспер говорил, что магия графа действует, пока я рядом с ним. А мы убежали достаточно далеко, чтобы…

Я медленно, с замиранием сердца, поднесла руку к горлу и попробовала ещё раз:

– Спасибо за оптимизм, пуш… – и осеклась. Голос! Мой голос вернулся! Чужой, скрипучий, как несмазанная дверная петля, но мой!

Я вскочила на ноги так резко, что у меня закружилась голова. Откуда взялись силы, понятия не имею, но меня как током ударило от радости. Я начала кружиться по комнате, как сумасшедшая, задевая полки и склянки.

– Я говорю! – вопила я, взмахивая руками. – Я говорю! Чёрт возьми, я снова могу говорить!

– Тише, придурошная, – зашипел Яспер, прижав уши. – Хочешь, чтобы на твой визг сбежались все хищники в округе? И вообще, что за дикие пляски? У нас тут не балаган.

– Балаган? – Я остановилась, тяжело дыша, но улыбка не сходила с лица. – Кот, да это же чудо! Я думала, что никогда больше не смогу…

– Ну смогла, и что? – фыркнул он. – Теперь сможешь в голос жаловаться на голод. Какое утешение.

Эйфория начала спадать, уступая место суровой реальности. Мой желудок болезненно сжался, напоминая о себе. Когда я ела в последний раз? Утром, перед свадьбой? А пила? Глотка воды из ручья явно не хватало.

– Ладно, – сказала я, стараясь говорить спокойно. – Давай осмотрим дом. Может, прежняя хозяйка что-то оставила.

И я принялась обыскивать избушку. Я проверила все полки, залезла в печь – там были только угольки и сажа. Заглянула под кровать в углу – обнаружила лишь клочки истлевшего тряпья и мышиный помёт. В деревянном сундуке у стены лежали какие-то обрывки пергамента с непонятными записями и сломанная деревянная ложка.

– Блестяще, – прокомментировал Яспер, наблюдая за моими потугами. – Нашла что-нибудь съедобное?

– Только если ты любишь паутину с приправой из мышиного помёта, – огрызнулась я, вытирая руки о юбку.

– М-м-м, деликатесы, – протянул кот. – А если серьёзно, нужно добраться до ручья. Без воды мы протянем максимум день-два.

Я подошла к окну и выглянула наружу. Лес погружался в сумерки. Между деревьями уже клубились серые тени, а откуда-то издалека доносился протяжный волчий вой.

– Ночью? – поёжилась я. – Ты слышал этот вой?

– Слышал. Но жажда… – невозмутимо заметил кот. – Хотя, думаю, можно подождать до утра. Если, конечно, ты не соскучилась по острым ощущениям.

– Нет уж, спасибо. Острых ощущений у меня на всю оставшуюся жизнь хватило.

– Оставшуюся жизнь, – хмыкнул Яспер. – Интересная формулировка. Учитывая, что твой муж-некромант наверняка уже организовал поиски, твоя оставшаяся жизнь может оказаться довольно короткой.

– Благодарю за поддержку, – сухо ответила я. – А теперь давай лучше обсудим, что будем делать с кулоном.

Я дотронулась до холодного камня на шее. Он тяжело лежал на груди, напоминая о цепях, которые связывали меня с Каэланом.

– Для начала спрячем его, – деловито сказал Яспер. – Я осмотрел дом. Есть тайник под теми половицами. Неглубокий, но сухой.

– Зачем прятать? – удивилась я. – Ты же говорил, он меня скрывает от Каэлана.

– Скрывает, но носить его на себе долго нельзя, – мрачно сказал кот. – Этот артефакт постепенно высасывает жизненные силы. Будешь носить – засохнешь как выжатый лимон. Но есть и хорошая новость: кулон работает и на расстоянии. Пока ты находишься рядом с ним, ты полностью невидима для Каэлана.

– Как все непросто, – задумчиво протянула, с опаской коснувшись камня.

Спустя несколько минут мы, наконец, отодрали несколько рассохшихся половиц возле печи. Под ними обнаружилось небольшое пространство, пахнущее землёй и прелостью. Я сняла с шеи тяжёлый кулон, завернула его вместе с украденными драгоценностями в кусок оторванного от подъюбника полотна и опустила в импровизированный тайник.

– Надеюсь, прежняя хозяйка не заложила сюда защитные чары, – пробормотал Яспер, наблюдая за моими действиями.

– А если заложила? – Я замерла, держа свёрток над ямкой.

– Узнаем постфактум, – философски заметил кот. – Либо всё будет хорошо, либо нас поджарит какое-нибудь защитное заклинание. Но выбора у нас нет.

Я опустила свёрток в тайник. Никаких вспышек или искр. Обошлось. Я вернула доски на место.

– Теперь ты свободна от мужниных чар, – объявил Яспер. – Поздравляю. Наслаждайся независимостью, пока можешь.

– Ты всегда такой циник?

– Я реалист, – поправил он. – Цинизм – это когда ты разочарован в людях. А я в них изначально не верил. Гораздо здоровее для нервной системы.

Мы заперлись в избушке, подперев дверь тяжёлой скамьёй. Ночь опустилась на лес быстро, почти внезапно. Тьма за выбитыми окнами сгустилась, стала живой, наполненной шорохами, скрипами и далёкими, леденящими душу звуками. Где-то вдалеке завыл волк, ему ответил другой, третий. А потом раздался звук, который заставил мои волосы встать дыбом – что-то среднее между визгом и хохотом.

– Что это было? – прошептала я.

– Лучше не знать, – буркнул Яспер. – В этих лесах водится всякая нечисть.

Мы забились в самый дальний угол комнаты, подальше от пустых окон. Я села на пол, прислонившись к стене, а Яспер свернулся со мной рядом клубком. Его тепло было единственным утешением в этом враждебном мире.

– Скажи, – тихо спросила я, поглаживая его мягкую шерсть. – А что мы будем делать завтра? И послезавтра? Мы же не сможем вечно сидеть в этой избушке.

– Выживать, – коротко ответил он. – Найдём ближайшую деревню, продадим часть драгоценностей, купим еду и одежду. Тебе нужно что-то менее заметное, чем этот ворох тряпья.

– А потом?

– Потом? – Яспер поднял голову и посмотрел на меня своими золотистыми глазами. – Потом будем импровизировать. Может, найдём способ снять с тебя брачные цепи. Может, отправимся в дальнее королевство, где о твоём муже никто не слышал. А может, он просто потеряет к тебе интерес и займётся поисками новой жертвы.

– Жертвы, – повторила я. – Вот чем я была для всех. Для графа с графиней – разменной монетой. Для Каэлана – очередной жёнушкой на одну ночь. Даже для Игоря я была, по сути, красивой куклой.

– Жалость к себе – роскошь, которую мы не можем себе позволить, – сурово сказал Яспер. – Да, с тобой обошлись как с вещью. Да, это несправедливо. Но сейчас ты здесь, живая и относительно невредимая. У тебя есть голос, руки, мозги и небольшой капитал. Используй это.

Он был прав. Как бы ни хотелось закрыться в углу и проклинать судьбу, нужно было действовать. Выживать. Бороться.

– Спасибо, – сказала я. – За то, что вытащил меня оттуда. За то, что не бросил.

– Не благодари раньше времени, – проворчал кот, устраиваясь поудобнее. – Впереди ещё куча неприятностей. И не факт, что мы их переживём.

Но несмотря на его ворчание, я слышала в его голосе что-то тёплое. Почти нежное. Этот наглый, циничный кот был единственным существом в этом мире, которое было на моей стороне.

За окнами завыл ветер, заставляя старый дом поскрипывать и постанывать. Сухие травы под потолком шелестели, словно шёпотом обсуждая нашу судьбу. А высохшая сова на полке, казалось, наблюдала за нами своими стеклянными глазами.

Я была голодна, измучена, напугана. Моё будущее было туманным и полным опасностей. Но я была жива. Я была свободна. И у меня был голос.

А ещё у меня был очень умный и циничный рыжий кот, который почему-то решил связать со мной свою судьбу.

И несмотря на весь ужас ситуации, мне казалось, что вместе мы справимся. Должны справиться.

Потому что другого выбора у нас просто не было.