А Джейк и в самом деле был не в состоянии заснуть. Что же с этими чертовыми тормозами? Кто так постарался? Скорее всего это сделали именно тогда, когда он по дороге из Лондона в Корнуолл останавливался перекусить. Видно, преуспел тот малый, что крутился возле его «ягуара» и с которым он разговаривал, собираясь ехать дальше. Это могло значить лишь одно – его преследовали. Продолжается ли преследование и сейчас? И если да, то каков будет их следующий ход?
Думал он также и о той аварии, в которую попала Кэтрин. С ужасом представлял себе, как она лежит под нависшим над ней корпусом наполовину опрокинувшейся машины, которая вот-вот может загореться. А эта свинья убежала, оставив ее одну! Неужели кто-то способен на такое? Как он мог рисковать жизнью Кэтрин? Ведь своим бегством он не просто оставлял подругу без помощи, он убивал ее! Тот, кто пришел ей на помощь, мог там и не проезжать, это произошло по чистой случайности. А полежи она еще немного на льду… Нет, за этой девушкой определенно нужен присмотр, поскольку сама себя она от опасностей этой жизни охранить не способна.
Джейку страшно хотелось вытащить ее из постели и прижать к себе, как ребенка, нуждающегося в защите. Но это лишь напугало бы ее. Он невольно улыбнулся. Называет его в некотором роде не прирученным зверем, и все же согласилась вернуться с ним в Лондон. Он искоса поглядывал на спящую девушку, ее пышные рыжие волосы разметались по подушке. Она не вполне доверяет ему, хотя сама подчас готова броситься на его защиту. Бесподобный защитник. Улыбка его исчезла, когда он вновь ощутил горячий прилив желания. Что за наваждение! Уж лучше бы он никогда не встречал ее.
Кэтрин не знала, поспал ли Джейк хоть немного, потому что, когда утром она открыла глаза, он был уже на ногах и готов хоть сейчас в путь. Фактически он и разбудил ее.
– Что, уже пора ехать? – спросила она, кутаясь в одеяло.
Ей было так уютно в гостиничной постели, она чувствовала себя в такой безопасности, что и сама удивлялась. Куда подевались все ночные страхи и опасения?
– Я звонил в гараж. Часа через два машина будет готова.
– Прекрасно. Значит, я могу еще немного поспать.
Кэтрин свернулась калачиком и закрыла глаза.
Странно все-таки, что она чувствует себя так хорошо и спокойно, хотя Джейк и находится в той же комнате. Почему она его не боится? Почему не смущается и не робеет? Она улыбнулась ему сквозь приятно обволакивающую ее дрему.
– Па-адъем! Кончай ночевать! – раздался голос Джейка, сорвавший с ее дремотного состояния все покровы благостного покоя.
Она опять открыла глаза, на этот раз полные удивления.
– Джейк! Где вы набрались таких выражений?
– Ну, я же пишу низкопробные книжки.
– Неправда, – пробормотала Кэтрин, собрав все свои силы, чтобы встать. – Я ведь говорила вам, Ральф их читал. Он не отказал бы себе в удовольствии обругать их, если бы они показались ему недостаточно респектабельными. Кстати, должна вас предупредить, он не вполне уверен, что я вообще должна с вами знаться.
– Это он по-братски или ревнует? – сардонически спросил Джейк.
– По-дружески! Он ведь мой друг. – Кэтрин испытующе просмотрела на Джейка и увидела на его губах легкую усмешку. – Благодарю, конечно, но я прекрасно могу обойтись без подшучивания, особенно утром, в сладостный миг пробуждения.
– Кэтрин, я и не думал подшучивать над вами, – вкрадчиво заверил он ее. – Я ведь тоже ваш друг, разве не так?
На это она ничего не ответила, просто подумала, что едва ли может подняться с постели, если он не выйдет из номера, хотя вечером и легла в постель у него на глазах, чуть ли не демонстративно скинув халат. Она все еще стыдилась своего грубого поведения накануне, но он, кажется, и думать об этом забыл.
– Ну так как? – тихо спросил он, подойдя к ее кровати и слегка приподняв ее лицо за подбородок. – Что как?
Меньше всего сейчас ей хотелось быть втянутой в какие бы то ни было споры. Скоро они покинут эту гостиницу, и она вернется домой, где заживет своей собственной жизнью. Кэтрин знала, что вполне способна сейчас наговорить кучу неприятных вещей, а ей совсем не хотелось новых трудностей.
– Друг я вам или нет?
Джейк возвышался над ней, глядя сверху вниз на ее запрокинутое лицо, и она попыталась отвернуться.
– Не знаю. Только, вы сами можете знать это.
– В таком случае, думаю, что я ваш друг, – тихо сказал он. – Несмотря на то, что у вас слишком большие и слишком зеленые глаза и такие ведьмяческие волосы.
С этими словами он покинул комнату, а Кэтрин сразу же вскочила и бросилась к зеркалу.
Волосы, хоть и не расчесанные после сна, все же выглядели эффектно. Ничего плохого, во всяком случае, она в них не видела. А Джейк говорит, что они у нее «ведьмяческие»? Ну и словцо! Может, зря она не послушалась Ральфа и не остриглась коротко? Наверное, Джейку она кажется слишком лохматой.
Эта мысль долго не оставляла ее, поэтому, когда они выезжали с проселка на автотрассу, она задумчиво проговорила:
– Надо бы мне, в самом деле, подстричься покороче. Ральф, во всяком случае, очень советует.
Джейк досадливо посмотрел на нее и вновь обратил взгляд на дорогу.
– Не делайте этого, – буркнул он. – Ваши волосы хороши как они есть. А если вы послушаетесь Ральфа, так и знайте, я натравлю на него вашего кота.
Кэтрин не могла не рассмеяться. Весьма эксцентричное заявление и совсем не в характере Джейка. Он опять взглянул на нее, и веселье вспыхнуло в его глазах.
– А вам, Кэтрин, я никогда не причиню зла, – мягко проговорил он. – У вас богатое воображение, но все же постарайтесь не представлять меня в образе злодея. Единственное, чего я хочу, – чтобы вы были в безопасности.
Она ответила на его слова улыбкой и даже кивнула, но полного доверия к нему у нее все равно не было. Ведь кроме того, что рассказывал он сам, она по-прежнему ничего о нем не знает. И поехала опять в Корнуолл, чтобы хоть что-то выведать, но не довелось. Он появился и, не успела она охнуть, умчал ее из Корнуолла. Да и что она хотела узнать? Выяснить, можно ли ему верить? Насколько для нес безопасно общение с ним?
После нескольких необходимых коротких остановок, уже к вечеру, они прибыли в Лондон. В дороге они обедали, и Кэтрин теперь думала только о том, что, вернувшись домой, сразу отправится спать. Не станет даже забирать у Ральфа Снежка. Все – завтра…
Джейк остановился у магазина и, взглянув на освещенные витрины, спросил:
– Разве они еще не закрылись?
– Нет, магазин работает до девяти, – ответила Кэтрин. – Они работяги, сидят до конца, идет ли торговля, нет ли…
Она внимательно посмотрела на Джейка. Он, казалось, весьма заинтересовался деятельностью магазина, а ей было невдомек – почему. Да и занимало ее лишь одно: скорей бы в постель.
– Берт или Тэдди помогут мне донести багаж до лифта, – видя, что он слишком засмотрелся на витрины, сказала Кэтрин. – Конечно, я им изрядно надоела. Не успела уехать, и вот опять уже здесь.
– А я считаю, что вы отсутствовали слишком долго, – проворчал Джейк, опаляя ее одним из своих пламенных взглядов. – И вам не понадобится ни Берт, ни черт, потому что я сам провожу вас до квартиры и проверю, все ли там в порядке.
– Зачем это? Ко мне никто не может проникнуть. Ключ от моей квартиры только у Ральфа, а если кто-то чужой попытается попасть ко мне, то Берт просто не пустит его к лифту. А лестниц здесь нет, только пожарная, вы ведь сами видели.
– Прекрасно, – сдержанно проговорил Джейк. – И все же я хочу лично удостовериться, что вам ничто не грозит. И потом, – добавил он, усмехнувшись, – в ближайшем окружении вашей тетушки я теперь значусь вашим дружком. Думаю, и здесь этого не миновать.
Кэтрин не на шутку рассердилась.
– Тетушка пусть себе думает, что хочет, но если вы полагаете, будто я вам позволю и здесь компрометировать меня…
Джейк только усмехнулся. Она, недовольно фыркнув, выскочила из машины и, не успел он пальцем двинуть, выхватила с заднего сиденья одну из своих дорожных сумок. Он, однако, ни слова не говоря, забрал у нее сумку, вытащил из машины остальной багаж, и оба вошли в магазин.
Никому, конечно, она здесь не надоела. Правда, присутствие Джейка будто лишило ее друзей дара речи. Они только растерянно улыбались и кивали ей. Кэтрин сердилась. Опять то же самое неприятное ощущение, что Джейк осаждает ее. Сущее притеснение, как это еще назовешь? И теперь, пока лифт тащился наверх, она стояла мрачная и не разговаривала с ним.
Ральфа, похоже, не было дома, потому что когда они миновали его этаж, он не выглянул, как обычно, посмотреть, кто поднимается в лифте. Кэтрин была этому рада. После того, что Джейк бормотал насчет Ральфа, она не горела желанием присутствовать при их встрече.
Войдя с ней в квартиру, Джейк поставил багаж и осмотрелся. Стоял и оценивал общий вид жилища, будто намеревался купить его.
– Что вы так смотрите? – раздраженно сказала Кэтрин. – Я не собираюсь продавать свою квартиру.
– Перестаньте дерзить, – строго посоветовал ей Джейк и, продолжая осмотр, подошел к окну и посмотрел вниз. – Я просто хочу убедиться, что вам здесь ничего не грозит. Магазин скоро закроется, и вы лишитесь своих бесплатных телохранителей, оставшись тут совершенно одна.
Особенно ее разозлило то, что он сунул нос даже и ее спальню, где тоже все осмотрел.
– Что вы вообще себе позволяете? – взорвалась она, идя за ним по пятам и сверля его гневным взглядом. – Я не желаю, чтобы вы своим обыском нарушали неприкосновенность моего жилища, врываясь даже в столь интимные помещения, как спальня.
– Кэтрин, как вы можете говорить подобные вещи? – язвительно спросил он. – И это после того, как мы с вами две ночи подряд спали вместе!
– Мы не спали вместе!
Кэтрин покраснела и вообще выглядела крайне возмущенной. А он просто взял ее за плечи и отодвинул в сторону, чтобы иметь возможность покинуть «столь интимное помещение, как спальня».
– Кто же вам поверит? – нагло спросил он, направляясь в сторону кухни, чтобы осмотреть все и там. Она вышла следом за ним из спальни и гневно глядела ему в спину. Желание и дальше поддразнивать ее у него, видно, исчезло, он обернулся. – А теперь я вам вот что скажу: держитесь от меня подальше… – начал было он, то тотчас был прерван.
– В мои намерения вообще не входило искать с вами встреч…
– Перестаньте злиться и воевать со мной. – Он подошел к ней и заглянул в сердитое лицо. – Я пытаюсь вывести вас из сложившейся ситуации, отстранить от своей жизни как можно дальше, чтобы вы остались вне поля зрения моих недоброжелателей. Я буду звонить каждый день, но к вам даже близко не подойду. Пусть они забудут о вас или думают о вас как о ком-то, кто почти не имеет отношения к моей жизни и моим занятиям.
– И звонить мне каждый день тоже нет никакой необходимости, – уже мягче сказала Кэтрин, начиная чувствовать, что вновь подпадает под его влияние.
– Я должен знать, как вы и что, – твердо проговорил Джейк. – Кроме того, я просто хочу звонить вам.
– Почему?
Она смотрела на него широко открытыми глазами. Он ответил не прежде, чем она улыбнулась:
– Потому что вы мой друг, Кэтрин. Я ведь вам уже говорил об этом. – Он достал из кармана визитку и вложил ей в руку. – Мой телефон. Если что-то вас обеспокоит, звоните в любое время суток.
Он пошел к выходу, а она стояла, глядя ему вслед. Он уходил из ее жизни, как она того и хотела. И вдруг она осознала: если он уйдет и никогда больше не вернется, в ее жизни опять все будет пусто и сонно. Они провели вместе столько времени, у них возник свой маленький мирок, а теперь он покидает ее…
– Ну вот, что я теперь буду делать со своей книгой? – спросила она. – Вы заставили меня вернуться, а ведь мне было далеко до завершения работы.
– Разве вы не можете рисовать по памяти? – Джейк обернулся и сделал шаг к ней. Она прикусила губу и ответила не сразу:
– Кажется, ничего другого и не остается. Лес Пенгаррона как живой стоит в памяти. Я могу воспроизвести мельчайшие подробности, хотя вряд ли, конечно, смогу передать его дыхание, аромат, его несказанную прелесть. Рисунки, которые я сделаю здесь, наверняка будут слабее и бледнее, чем привезенные оттуда.
– Вы любите Пенгаррон, не так ли?
Он подошел к ней и увидел, что глаза ее подернулись грустью.
– Как не полюбить такое красивое место. Какая жалость, что оно столь запущено. Конечно, это не мое дело.
Кэтрин опять прикусила губу, и Джейк слегка приподнял ее подбородок.
– Раньше вас его запущенность не особенно огорчала. Не стоит и сейчас расстраиваться из-за этого. – Его взгляд медленно обошел ее лицо и остановился на губах. – Не делайте так, – тихо приказал он. – Когда вы покусываете свою губу, вы кажетесь такой уязвимой, что у меня просто сил нет уйти и оставить вас одну.
Она попыталась отвернуться, но он не позволил ей этого, и она поймала себя на том, что смотрит в его темные глаза, которые чуть ли не гипнотизируют ее. Бабочки вновь ожили и затрепетали крыльями у нее внутри, то поднимаясь, то вновь опускаясь. Она не знала, поцелует ли он ее, но чувствовала, что ей самой этого хочется.
– Просто безумие, – пробормотал Джейк, но руки его обвились вокруг нее, и, когда Кэтрин вопросительно посмотрела на него, он склонил голову и поцеловал ее.
На этот раз она не испугалась и не удивилась, напротив, обрадовалась, приподнялась на цыпочки и прильнула к нему всем телом. Его ладони поддерживали ее голову, а поцелуй все длился и длился, и руки Кэтрин сами собой потянулись вверх и обняли Джейка за шею.
Если она в чем-то виновата и теперь, об этом можно будет подумать потом, позже. А настоящие мгновения слишком чудесны, чтобы упустить их, слишком восхитительны, чтобы от них отказаться. Она ответила на его поцелуй, и это было удивительное ощущение, они будто кружились в неведомых пространствах.
Джейк поднял голову и посмотрел на нее, и когда она сильнее прижалась к нему, а лицо ее все еще было запрокинуто и готово для его поцелуев, он вновь прикоснулся губами к ее губам, и медленное прекрасное кружение в пространстве продолжилось. Только теперь он действовал решительнее, проникнув языком в сладостную тайну ее рта. Оба они были потрясены этой новой степенью близости.
Когда их уста разомкнулись, Джейк не сразу выпустил голову Кэтрин. Он гладил ее шелковистые волосы, потом руки его спустились к узким плечам, к спине, лаская нетерпеливо и одновременно очень нежно. Склонив голову, она прикоснулась губами к его шее.
– Ох, Кэтрин, не то мы делаем, не то! – простонал он, почувствовав ее легкую ласку. – Вам полагается быть эфемерной и уплывать от меня подобно недосягаемому призраку. А вы вместо этого не перестаете изумлять и восхищать меня. Ну вот, извольте видеть, теперь я вообще не хочу уходить.
– Я… я пойду сварю кофе, – дрожащим голосом проговорила Кэтрин.
Джейк выпустил ее из своих объятий, на лице его вновь появилась загадочная улыбка.
– Не очень удачная идея. Чтобы защитить вас, мне надо поскорее уйти, а вы предлагаете кофе.
– Да, я, наверное, не права… – Она с трудом сглотнула, и его рука коснулась ее лица.
– Только не начинайте опять винить себя, – проворчал он тихо. – Это я во всем виноват. Не сердитесь. – Он отпустил ее и направился к двери, потом обернулся, серьезно посмотрел на нее и сказал: – Да, вот еще что! Не знаю, правда, как вы к этому отнесетесь, но Ральф, по-моему, должен быть в курсе событий. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Да, понимаю, – отозвалась Кэтрин. – Но не будет ли и он тогда подвержен опасности?
– Допускаю, но согласитесь: зная, как обстоят дела, он внимательнее отнесется ко всякому незнакомому человеку, который здесь появится. И будет менее склонен к беззаботности при владении вашим ключом. – Джейк внезапно нахмурился, и Кэтрин невольно вспомнила черного всадника, столь напугавшего ее в недавнем прошлом. – Кстати, не пора ли ему вернуть вам ключ?
– Мы с Ральфом частенько выручаем друг друга. У меня тоже есть ключ от его квартиры.
– Что меня совсем не радует. – Вдруг он улыбнулся, и вся его хмурость вмиг испарилась. – Получше запирайте дверь и не выходите из дому по вечерам, – негромко распорядился он. – И смотрите не потеряйте номер моего телефона – это приказ.
Нехорошо, что она позволила ему уйти, так и не проронив ни слова. К тому же осталась масса вопросов, они пчелиным роем теснились в ее сознании. Но в тот момент, когда Джейк уходил, Кэтрин испытывала слишком большое смятение, чтобы задать хоть один.
На губах ее все еще горел летучий жар поцелуя, а когда она запирала за ним дверь, руки ее были полны памятью прикосновений. В те несколько минут, что он обнимал и целовал ее, она пребывала в волшебном мире грез и теперь с грустью возвращалась в пустую квартиру, где должна вновь лицом к лицу столкнуться с обыденностью реальной жизни. Приготовив себе питье, Кэтрин с ногами устроилась на диване и долго сидела так, глядя в одну точку, которая находилась явно за пределами ее дома. Внутри у нее все еще порхали невесомые бабочки, и она, прислушиваясь к этому удивительному ощущению, не хотела, чтобы эти посланцы того блаженного мира, где она только что побывала, улетали. Да, кем бы ни был для нее Джейк, но ясно одно – он ей не друг, а нечто гораздо большее.
Посидев немного, она, все в том же мечтательно-дремотном состоянии, отправилась спать. Но где-то глубоко в сознании таилась и вновь поднимала голову настороженность. Разве ее первое впечатление о Джейке подсказано не безошибочным инстинктом, которому она всегда доверяла? Что могло связывать ее с ним, какими чарами он завлек ее? И насколько он сам увлечен ею?..
Ральф появился на следующий день, с опаской неся до крайности раздраженного кота.
– Уже вернулась? – спросил он, протискиваясь в слегка приоткрытую дверь.
– Проходи скорее, – сказала Кэтрин, тревожно заглядывая ему за спину и чуть не насильно втаскивая его в квартиру. Забрав у него Снежка, она бесцеремонно бросила кота на пол. – Я должна кое-что сказать тебе. Садись. Сейчас приготовлю кофе, и мы поговорим.
Ральф был ошеломлен и заинтригован, но больше Кэтрин не сказала ни слова, пока не приготовила кофе. Затем они уселись, и только тогда она заговорила.
– Джейк считает, что ты должен быть в курсе событий, хотя я не совсем согласна с ним, ведь это значит и тебя подвергнуть опасности. Но раз он настаивает…
– Ясно, он хочет, чтобы я подвергся опасности, – суховато усмехнувшись, сказал Ральф. – Впрочем, его можно понять. Но ближе к делу. Что там у вас случилось?
Она рассказала ему о книге Джейка и трудностях, возникших при ее создании, о том, что сама она оказалась замешанной в эту историю, и чем больше она говорила, тем мрачнее становилось лицо Ральфа.
– Скажи, ты действительно всему этому веришь? – резко спросил он, дослушав ее повествование. – Со стороны глядя, могу сказать, что большая часть этого может оказаться фантазией или… ложью. Взять хоть историю с тормозами. Бывает, что они отказывают, но это совсем не значит, что тут действовал какой-то злодей и убийца. Я бы на его месте просто пошел в гараж, который обслуживает мою тачку, и дал бы им хороший разгон за то, что плохо смотрят за машиной. Кстати, пока тебя не было, я почитал старые газеты и узнал о твоем Трелони кое-что интересное. Весьма вероятно, что он убил свою жену. Во всяком случае, он все еще под подозрением.
– Мне это известно.
Кэтрин потупилась, внутренне соглашаясь с Ральфом. Конечно, он прав, его устами говорит холодный голос рассудка. А вот ей так рассуждать трудно, ибо она хочет, чтобы все, что говорит Джейк Трелони, оказалось правдой. И даже если тот лжет, и этому можно найти оправдание. Он просто хочет скрыть от нее истинные причины исчезновения Джиллиан.
– Но все же, – задумчиво продолжил Ральф, – нельзя совсем исключить, что он говорит правду, и, значит, ты действительно подвергаешься опасности. На всякий случай мы должны быть осторожны. Ты не должна выходить из дому.
– Ты серьезно, Ральф? – воскликнула Кэтрин. – А что я, по-твоему, должна делать? Прятаться здесь? И сколько же, интересно? До скончания веков? Откуда нам знать, как долго это продлится? Мне ведь нужно книгу делать, да и вообще жить, в конце концов, как все нормальные люди. Нет, я не собираюсь сидеть здесь в добровольном заточении.
– Хорошо, Кэтрин, но будь крайне осмотрительна. Если с тобой, не дай Бог, что случится, он первым делом набросится на меня, а я, честно тебе скажу, до смерти пугаюсь одного его вида.
– Прекрасно тебя понимаю, Ральф, поскольку и меня он подчас дико пугает.
– Что не мешает тебе постоянно встречаться с ним, – укоризненно проворчал Ральф, собираясь уходить. – Чего ты ждешь? Чтобы он схватил тебя за волосы и, угрожая дубинкой, уволок в свою пещеру?
Кэтрин, провожавшая его до дверей, рассердилась, щеки ее вспыхнули от негодования.
– Он не пещерный человек!
Когда Ральф вышел, она заперла за ним дверь и, оставшись одна, пробормотала:
– Не совсем…
Джейк не нуждался в дубинке, как далекие пещерные предки. Он просто настигал ее повсюду, и она почему-то подчинялась ему.
Пару дней Кэтрин пыталась работать над книгой, рисуя по памяти и стараясь в своих рисунках воспроизвести атмосферу пенгарронского леса, однако это ей не совсем удавалось. Она живо представляла себя в лесу, но рисункам все равно чего-то недоставало.
В один из дней, ближе к вечеру, когда Кэтрин безрадостно рассматривала рисунки, разложенные на полу, раздался звонок в дверь. Сердце ее дрогнуло, хотя она знала, что Джейк не придет. Он ежедневно звонил, но разговаривал сухо и деловито. Слыша такие интонации, невозможно было представить, что совсем недавно этот человек обнимал ее и целовал.
Должно быть, это Ральф.
Открыв дверь и увидев визитера, Кэтрин от неожиданности даже несколько отпрянула. Коллин! Вот уж кого она меньше всего ожидала увидеть.
– Хэлло, Кэт, – смущенно приветствовал ее бывший жених. – Пытался дозвониться до тебя, но ты совсем не берешь трубку.
– Меня не было в городе. Я же говорила тебе, когда ты звонил, что собираюсь уезжать.
Кэтрин недоуменно смотрела на него, не понимая, чего он хочет и почему решил прийти сюда. Самой ей даже в квартиру его впускать не хотелось.
– Да, я помню, но понадеялся, что ты вернулась, позвонил несколько раз, а потом и пришел. Правда, в магазине мне сказали, что тебя все еще нет.
– Не могли они этого сказать, – проворчала Кэтрин, все еще держа незваного гостя в дверях.
А Коллин просто пожал плечами, это был его обычный жест, как бы объясняющий любое затруднение, который когда-то даже нравился ей. Теперь она нашла этот жест просто идиотским, очень, манерным и, скорее всего, перенятым из какого-нибудь глупого фильма.
– Наверное, они забыли, – сказал он, явно пребывая в замешательстве. – Ты, вообще говоря, собираешься впустить меня в квартиру?
– Ох, извини…
Кэтрин отступила назад, стараясь не выказать досады. Но чувствовала себя так, будто в ее дом решил проникнуть совершенно посторонний человек. Почти десять месяцев о нем не было ни слуху ни духу. А теперь вдруг явился. Оставалось надеяться, что он пришел не затем, чтобы просить ее начать все сначала, и что не это имел в виду, когда звонил ей перед самым ее отъездом.
Когда она шла от двери, Коллин обратил внимание на ее походку.
– Как твоя нога?
– Почти прошла. Не так скоро, как хотелось бы, но все же я с этим справилась.
Коллин пристыженно поник. Ситуация казалась Кэтрин крайне неловкой и нелепой, сейчас она совершенно не понимала, почему вообще встречалась с этим человеком.
– Пойду приготовлю кофе.
– А я думал, ты захочешь куда-нибудь пойти…
Он принял вид маленького мальчика – раньше он часто использовал этот прием, чтобы настоять на своем. Этакий очаровательный и немного несчастный мальчуган. Но прием не сработал. Все, о чем она сейчас могла думать, это как бы спровадить его. Насколько можно вежливо, но спровадить, и побыстрее.
– Я очень занята, Коллин.
С этими словами она указала на разложенные по полу рисунки.
– Это хорошо, – пробормотал он. – Ты, я вижу, работаешь ничуть не меньше, чем настоящий художник.
Кэтрин обернулась посмотреть на него. Она вспомнила, что когда-то сказала Джейку, что Ральф настоящий художник. Тот воспринял ее слова как признак самоуничижения и возразил ей: она тоже настоящий художник.
Да, они очень разные. Коллин, надо признать, мужчина весьма приятной наружности, которая никого не может испугать. Странно, что она оценила его с этой стороны только сейчас. Раньше он был просто Коллин, некто, о ком она заботилась и кого ни с кем не сравнивала. Каштановые слегка волнистые и эффектно причесанные волосы, голубые глаза, почти все время веселые, кроме тех случаев, когда он бывал раздражен и даже груб, пытаясь навязывать ей свою волю.
А вот портрет Джейка, который отчетливо явился ее воображению. Человек яркий во всем – от манеры двигаться, одеваться и вести себя до черноты волос и темных, сокровенной глубины глаз. В отличие от Коллина, улыбался он мало. Но когда улыбался, то улыбка была согрета истинным чувством, она будто исходила из глубин его существа. Он никогда не капризничал и не хныкал. Нет, Джейк рыкал на нее, аки лев, если она слишком раздражала его. Да, что ни говори, а рядом с Джейком Коллин казался довольно-таки жалким существом, несмотря на всю его внешнюю привлекательность.
Вдруг она с особенной остротой почувствовала желание поскорее исторгнуть его из квартиры и забыть. Зачем он вообще приперся? Она и в самом деле не желает его знать. Хочет только, чтобы он ушел, а он, как видно, намерен задержаться.
– Знаешь, я передумала, – сказала она с легкой улыбкой. – Давай пойдем куда-нибудь. Я давно нигде не была. Кофе мы можем выпить и в городе. И потом, мне все равно надо кое-что купить. Надеюсь, ты поможешь мне.
Коллин обрадовался, заставив Кэтрин устыдиться, но решения своего она не переменила. Главное, увести его отсюда, а потом уж она сумеет как-нибудь – по возможности, вежливо – от него отделаться. Если они останутся в квартире, он наверняка надоест ей до осточертения, но бесцеремонно выставить его за дверь она вряд ли решится, да и мягкие формы выпроваживания все равно страшно Коллина обидят.
Ну, что сделано, то, слава Богу, сделано, и Кэтрин, игнорируя удивленные взгляды Берта и его ребят, прошла с Крллином через магазин. Они уже не раз видели Джейка и не могли не сравнивать прежнего ее кавалера с нынешним. Когда через магазин проходил Джейк, он одним своим темным и мрачным явлением властно притягивал к себе все взоры, возможно даже, им казалось, будто скучное пространство их магазина осенил своим явлением яркий демон.
Размышляя об этом, Кэтрин поторопилась выбраться с Коллином на улицу и осмотрелась вокруг в поисках такси.
– Я на машине.
Услышав его голос, Кэтрин сразу же осознала, как сильно она нервничает. Почему? Да просто боится, что вот сейчас внезапно появится невесть откуда Джейк и разразится громом осуждающих слов. Она и в самом деле совсем забыла о какой бы то ни было опасности. Но если и вспомнила об этом, то лишь потому, что опасность могла возникнуть исключительно с появлением Джейка. В машину Коллина она почти влетела, стараясь поскорее исчезнуть с тротуара. Коллин был очень любезен, поскольку радовался тому, что она не просто согласилась выйти с ним в город, но и полна энтузиазма.
– А я уж думал, что ты не согласишься пойти со мной, – сознался он с самодовольной улыбкой. – Приятно видеть тебя такой оживленной.
Он понятия не имеет, насколько она оживлена. Да и как ему понять это? Мысль о Джейке подгоняла ее – появилось даже ощущение, что он дышит ей в затылок, готовый к неожиданному и решительному прыжку.
Когда машина тронулась с места, Кэтрин немного успокоилась. Да что она так психует? Джейк не имеет никакой власти над ней. Она не обязана беспрекословно подчиняться его приказам. Не обязана день и ночь бояться его врагов, которые, если верить его опасениям, могут преследовать и ее. И, в конце концов, не обязана беспокоиться о том, как отреагирует Джейк на ту или иную ее поездку.
– У тебя, я вижу, новая машина.
Она постаралась выказать Коллину свою заинтересованность, и тот сразу же вдохновился.
– Авто просто великолепно, летит, как ракета!
Кэтрин надеялась, что он не начнет сразу же демонстрировать это. Пусть только попробует набрать большую скорость, она тотчас даст ему понять, что стала другим человеком. Но как же тошнотворно его по-детски восторженное отношение к автомобилям! Когда она похвалила новенький «ягуар» Джейка, тот удивился и сказал, что это обычная машина, ничего особенного. А Коллин радуется очередной игрушке, как Бог весть чему. Кэтрин не спросила о прежней его тачке, о той самой «мечте коллекционера», на которой он так метко втрюхался в дерево. Не спросила потому, что судьба злосчастной машины была ей глубоко безразлична.
Они попили кофе в маленьком бистро, а затем Кэтрин прошлась по магазинам и, пока делала покупки, почти не слышала болтовни Коллина, сопровождавшего ее в этом походе. Купив все, что нужно, она решила взять такси, избавиться от Коллина и вернуться домой. Если все пойдет как надо, то одним выстрелом будут убиты два зайца. Первого, собственно говоря, она уже убила, вышла в город по своим делам, и не одна, а в сопровождении знакомого человека. Осталось разделаться со вторым, то есть избавиться от этого знакомого человека, причем таким образом, чтобы не слишком обидеть его. Он, впрочем, весьма пригодился, таская за ней кучу всевозможных свертков, пакетов и коробок, но чувства вины она не испытывала. Достаточно он уже попользовался ее добротой.
Гром грянул, когда они выходили из магазина. Неизвестно откуда явился Джейк, налетел грозным темным вихрем и, не успела Кэтрин остановить его, одной рукой, будто стальной рыцарской рукавицей, схватил Коллина за глотку и проревел:
– Что вам от нее надо?
Поскольку Коллин был слишком потрясен, да к тому же и малость придушен, ответить он, естественно, не мог, а потому стальная рукавица сжалась на его горле еще сильнее.
– Джейк!
Кэтрин вцепилась в его руку, пытаясь ослабить хватку, но Джейк, казалось, был глух, являя собой олицетворение убийственной свирепости. Впервые она видела его в таком ослеплении яростью. Мимоходом, сама удивившись тому, она умудрилась отметить, что его длинные волосы отросли еще больше. И даже успела задать себе вопрос: неужели он никогда не стрижется? Но, не переставая действовать, с отчаянием воскликнула:
– Джейк! Отпустите его! Это же Коллин! – Ее изрядно смущало, что они стали центром всеобщего внимания, к тому же их возня перекрыла другим покупателям возможность входа и выхода. – Джейк! Пожалуйста!
Кэтрин изо всех сил трясла его за руку, видя, что лицо Коллина пошло красными пятнами, потом побелело и он начал по-настоящему задыхаться. Но Джейк не сразу выпустил свою жертву, сначала повернулся к ней и громоподобным голосом задал идиотский вопрос:
– Вы уверены?
– Конечно, уверена! Что за вопрос? Он зашел ко мне, а я как раз собиралась за покупками, и он вызвался мне помочь.
Она показала на свертки и коробки, которые Коллин все еще прижимал к себе, и только тогда Джейк ослабил свой смертоносный зажим. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего, так что Кэтрин с ужасом опасалась его дальнейших непредсказуемых действий.
– Вы не должны были выходить из дома! – гневно провозгласил он.
Кэтрин так перепугалась этого рыка, что даже отшатнулась от него, припав на больную ногу. Но тотчас взяла себя в руки.
– Послушайте, Джейк! Я отказываюсь сидеть все дни напролет взаперти. Мне надо было выйти за покупками. Кого я пошлю? Хорошо еще, что пришел Коллин и согласился проводить меня. Уверяю вас, мне ничто не грозит.
– Вам и прежде с ним ничего не грозило? – яростно вопрошал Джейк, вперив в нее свой неистово пылающий взгляд.
– Это совсем другое дело, – резко отозвалась она.
– Неужели? А теперь? Вы думаете, что в случае нападения он храбро бросится вас спасать? Отчего же тогда он меня до сих пор не поверг на землю? Вы же видите, я все еще держусь на ногах. Так что угрожай вам настоящая опасность, он просто удрал бы как заяц, что уже и проделал однажды.
– Оставим зайцев в покое, жуки, мыши и зайцы по моей части. А его вы просто повергли в шок, у вас было явное преимущество – неожиданность, – сердито пыталась заступиться она за несчастного Коллина.
– Вы что, думаете, если на вас нападут, то заранее предупредят об этом? – в полный голос вопрошал ее Джейк. – Поймите, вы, дурочка, все произойдет неожиданно. – С этими словами он решительно взял ее за руку. – Моя машина здесь, за углом. Я отвезу вас домой.
Вся эта кутерьма начала даже доставлять Кэтрин удовольствие, поскольку первый испуг прошел, да и второй – тоже. В этот момент Коллин наконец опомнился, выступил вперед и с невесть откуда взявшейся храбростью заявил:
– Она останется со мной. А вас, пока вы не провалились ко всем чертям, спешу заверить, что за это безобразие я подам на вас в суд.
– Подавайте! – ласково проговорил Джейк, обернувшись к очнувшейся жертве. – Только поспешите собрать свидетелей, пока они не разбежались.
Когда-то Джейк раз и навсегда понял, что какое бы то ни было участие в безобразном публичном скандале совершенно неприемлемо для щепетильного сознания любого англичанина. Так что он знал, что говорит: публика и действительно вмиг испарилась.
– А мне и не нужны свидетели со стороны, – злобно выкрикнул Коллин. – Достаточно того, что Кэт была здесь и все видела.
– Она будет защищать мои интересы, – безапелляционно заявил Джейк, забирая из рук Коллина свертки и пакеты и подталкивая Кэтрин к углу здания. – И запомните, приятель, – ледяным тоном добавил он в завершение, – эту женщину зовут не Кэт, эту женщину зовут Кэтрин.
Прежде чем он уволок Кэтрин за угол, она успела бросить последний, виноватый и извиняющийся взгляд на Коллина, и вот они уже потеряли друг друга из виду.
– Вы не правы… – начала было Кэтрин, но Джейк грозно взглянул на нее, и она замолкла.
– Ни слова, – свирепо бросил он. – А то я вернусь и прикончу его.
Кэтрин сочла за лучшее промолчать, но сразу же после того, как ее ноги перестали дрожать и она вполне оправилась от испуга и смущения, ей стало безумно весело. Она явственно ощутила, что с по явлением Джейка ступила в иной мир, в мир этого сумасшедшего. А он еще говорил, что безумна она! Не удержавшись, Кэтрин разразилась смехом. Вот оказывается, как надо убивать второго зайца! Ох, какое растерянное лицо было у Коллина, какой его обуял страх! Ей даже стало жалко его, а отчаянную попытку защитить свое мужское достоинство она и вообще восприняла как подвиг. Одно хорошо – он вряд ли позвонит ей опять, ибо сегодня израсходовал все свое мужество на много лет вперед. Значит, так – смерть зайцам, да здравствуют тигры!
Ее веселье, как видно, не очень-то нравилось Джейку, а ей было все равно. Когда они подъехали к магазину и он повел ее внутрь, она все еще усмехалась.
Берт и его ребята продолжали с большим интересом наблюдать за развитием событий. Их рыжая Кэтрин вышла из дому с одним мужчиной, а вернулась с другим. Однако они приняли это и весьма дружелюбно кивали Джейку. Тот уже достаточно успокоился, чтобы кивнуть им в ответ.
Затем Кэтрин бесконечно долго поднималась в лифте, стоя рядом с большим молчащим человеком, который все еще хмурился. Она впустила его в квартиру и, не сказав ни слова, забрала у него свои покупки. Снежок выглядел настороженно. Как и все на свете коты, он обладал обостренным пониманием происходящего, а в данный момент инстинкт безошибочно подсказывал ему, что надо до поры воздержаться от лишних движений. Понимая подоплеку поведения кота, Кэтрин развеселилась еще больше и, забрав у Джейка свои коробки и пакеты, которые свалила на кухонный стол, разразилась смехом.
Она все еще смеялась, когда Джейк подошел и повернул ее к себе. Он смотрел в ее смеющееся лицо, а потом охватил ее голову ладонями и страстно поцеловал. Она даже не поняла, злится ли он еще или уже нет, а была просто рада, и ее руки тотчас обвились вокруг его шеи.
Все это несколько озадачило Джейка, он немного отстранился и посмотрел на нее, затем одной рукой обнял за талию, а другой нежно погладил по голове.
– Вы маленькая нарушительница порядка, – прошелестел его шепот возле самого ее уха. – Вы перевернули всю мою так хорошо отлаженную и спланированную жизнь. Когда я впервые увидел вас, то подумал, что вы сумасшедшая. И был прав. Надо было повернуться и уйти, уехать в другую сторону, будто я вас и не видел.
– Почему же вы этого не сделали? – тихо спросила Кэтрин, взволновавшись от этих переговоров шепотом и от того, как его дыхание колышет прядку ее волос на виске.
– Время-то шло к вечеру, и я опасался за вас. Я и сейчас за вас опасаюсь. Это, кажется, стало моим постоянным состоянием.
– Я в безопасности, Джейк.
Кончиком языка она прикоснулась к его губам и ощутила всю сладость этой невесомой ласки. Он весь напрягся, будто ему передались ее ощущения, это невероятное наслаждение, достигнутое слабым прикосновением.
– Нет, вы не правы. В обществе этого придурка вы не были в безопасности. Да и в данный момент говорить о вашей безопасности не приходится.
Последовал еще один поцелуй, и каждый из них чувствовал, что теряет голову от удовольствия и восхищения происходящим. Необходимость говорить иссякла. Она прижалась к нему, пылко обняв его, а он нежно ласкал ее тело. Ох, какая она хрупкая и совершенная! Руки его двигались медленно-медленно, пробуя и изучая, а губы пили сладостный мед поцелуя. Это было то, чего она хотела. То, чего хотел он…
Когда он коснулся ее грудей, Кэтрин издала тихий стон, и он поднял ее на руки, чувствуя, что больше не способен справляться со все нарастающим желанием плоти. Она была такая воздушно-легкая, почти нереальная, она опять стала нимфой. Неся ее в сторону спальни, он прикоснулся губами к ее шее и пообещал себе провести с ней всего минуту, крошечную минутку, чтобы насладиться ее полным подчинением, а потом уйти. Он чувствовал, что все в ней стремится к нему, и был не в силах остановиться. Хотя остановиться, конечно, необходимо. Но эти почти неслышные стоны, что доносились до его слуха…
Никто еще не реагировал на него так, даже во время соитий, и эта ее возбужденная, ставящая в тупик уступчивость как ничто другое говорила о ее нетронутости. Мысль об этом еще больше возбудила его, воспламенив кровь, и он опустил ее на кровать и сам опустился рядом, крепко ее обняв.
– Вы должны опасаться меня, – сдавленно предостерег Джейк.
Кэтрин глядела ему в глаза, и ее глаза горели, как два чистой воды изумруда.
– Знаю, – прошептала она, – но не могу отвергнуть вашу нежность. Да и не верю я ничему плохому о вас. Стоит мне подумать о вашей истории, как мое сознание тотчас оказывается на вашей стороне, и с этим я ничего не могу поделать.
Он как-то странно смотрел на нее, его темные глаза мерцали над ней, полузакрытые и загадочные. Прижал ее к себе, потом отстранился, отбросил назад ее волосы. Его взгляд блуждал по ее чистому лицу, по красивым губам и стройной хрупкости ее тела. Потом он заговорил, и его голос звучал непривычно тепло и проникновенно.
– Кэтрин, знаете ли вы, что душой и телом принадлежите Пенгаррону? Любое другое место вам не годится. Вы рыжеволосая нимфа, вышедшая из лесу, в котором стоит дом, нуждающийся в вас. Никто другой не сможет вернуть его к жизни.