Мрачный шепот

Глава 21

В Чикаго было холодно и немного ветренно.

Все же, солнце было как ослепительное око, следящее за каждым движением Гидеона.

Он любил высокие здания и близость воды, одни давали чувство присутствия в огромном городе, а другая — на пляже.

Лучшее от двух миров.

Он и остальные воины находились здесь уже несколько дней, но только сейчас обнаружив то, зачем приехали.

Каким-то образом, они проходили мимио этого здания снова и снова.

Может потому, что не было номеров, или может потому, что двадцать или около того красно-кирпичных зданий вокруг были точной копией друг друга.

Узкие, но высокие, по меньшей мере четырнадцать этажей, с двумя окнами на каждом этаже.

Несмотря на тот, что он был так хорошо скрыт, они не должны были проходить мимо него снова и снова, как проходили.

Это заставило его гадать, было ли что-то еще, что-то большее чем его "может".

Что-то магическое.

Возможно, защитное заклинание? Он встречал парочку ведьм за эти годы и знал, что они были могущественной рассой.

Хотя по какой причине они могли бы работать с Ловцами, было выше его понимания.

Наконец, им пришла в голову гениальная идея: оставить Люциена здесь одного в виде души, ожидать проходящего мимо Ловца.

Хотя была другая проблема — Ловцов не всегда легко было вычислить. Они носили обычную одежду, оружие прятали, так что Люциену предстояло проследить многих людей.

Его усилия, в конечном счете, принесли свои плоды и Люциен смог вычислить вероятного кандидата, отважившегося зайти внутрь здания, которое никто из них не заметил, а если они и заметили, то не помнили об этом.

Люциен отметил здание небольшой каплей своей крови, которую Анья могла выследить с закрытыми глазами.

Теперь все сидели через дорогу от него, спрятавшись внутри строительной площадки и подглядывая сквозь толстые деревянные балки пока рабочие суетились за ними.

Мало кто из людей обладал мужеством попросить их удалиться.

Запах роз, гипноз несочетающихся глаз Люциена и все забыли, что они здесь побывали.

Гидеон мог закричать, а они даже не моргнут.

Хотел бы Гидеон обладать такой силой.

Или может супер яростью как у Мэддокса, который мог порвать мир на клочки, просто потому что был пьян.

Может быть способностью проникать в сознание людей, как Амун.

Или способностью наслаждаться каждым уколом, порезом или раной, причиненной ему, как Рейес.

Или даже трахаться как кролик, как Парис.

Или летать, как Аэрон.

Или всегда побеждать, как Страйдер.

Или…он мог назвать то, чем обладал каждый из Повелителей Преисподни и чему он завидовал.

Даже Камео, воплощенное Страдание.

Она могла очистить комнату от всего живого, просто разговаривая.

Она могла поставить взрослых мужчин на колени, рыдающих как дитяти.

А что мог Гидеон? Он мог врать, вот что.

И это было дерьмово.

(Это не было ложью.)

Он не мог сказать женщине, что она симпатичная, только если она была некрасивой.

Он не мог сказать своим друзьям, что он любит их.

Он должен был говорить им, что ненавидит их.

Он не мог сказать Ловцам, что они — мешок с дерьмом.

Он должен был говорить им, что они кексики.

Если говорил о кошмарах, конечно же, он должен был называть их сбывшейся мечтой.

Тем не менее, несмотря на все это, он не сожалел о том, что был воином, одержимым демоном.

Он гордился этим.

Он хотел бы показывать всем, что это ему отвратительно, что могло бы дать ему что-то общее с остальными, всеми, кроме Сабина и Страйдера, но он никогда не лгал самому себе.

Иногда он думал, что является единственным воином, кто рад своему проклятию.

Ничего плохого не было в том, что внутри тебя демон.

Ничего плохого не было в наслаждении этим, в радости, что ты не один, хотя его демон и не разговаривал с ним, как у других.

Нет, он больше…присутствовал на задворках его мыслей.

Ничего плохого нет в то, чтобы быть счастливым от того, что ты более могущественен.

Но черт возьми, неужели богам было так смертельно трудно соединить его с Гневом или Ночным кошмаром? Да, Ночной кошмар — это было бы нечто потрясающее.

Иметь возможность обернуть ночные кошмары Ловцов в реальность было бы сладчайшим раем.

Вдруг острая боль тоски охватила его и он моргнул удивленно.

Тоска? Из-за чего? Из-за способностей? Или самого демона?

Гидеон отмахнулся от странного чувства.

Он даже не знал, был ли Ночной Кошмар внутри ларца — еще один приступ боли.

"Мы наблюдаем за этим местом уже больше часа, наш парень ушел с пустыми руками и там не было ни единого движения.

Я думаю, что оно заброшено." сказала Анья, и в ее тоне был легкий намек на замешательство.

"Но я чувствую хаос.

Хренову тучу беспорядка."

Хаос был источником ее силы, и если кто-либо и узнает его, то только эта прекрасная богиня.

"Невозможно, чтобы это были ведьмы и их заклинания." сказал Гидеон.

Анья ахнула.

"Ведьмы.

Ну, конечно.

Почему я об этом не подумала? У меня были одна или две тысячи стычек с ними на протяжении многих лет.

Кстати говоря о злоупотреблении силами." проворчала она.

"Интересно, как они будут себя чувствовать, когда я злоупотреблю своими и использую их черные сердца, как нашу новую настольную композицию."

"Возможно, мне надо проскользнуть внутрь в виде духа." сказал Люциен.

Он стал бы невидим для всех окружающих его и смог бы проверить все без страха быть замеченным.

"Нет.

Мы уже говорили об этом." решительно заявила Анья.

Она покачала головой.

Гидеон стоял справа от нее, и услышал шелковистый шелест ее волос.

"Что-то не так с этим зданием, и я не хочу твоего присутствия там даже ввиде бестелесного духа.

А теперь еще и ведьмы могут быть причастны… черт, нет."

Гидеон обожал женщин, и почувствовал, что его кожу обожгло ее локоном волос.

В последний раз, когда он вернулся из Египта, он уже через считанные часы был с женщиной.

Женщины Будапешта, в какой-то степени, знали, что он и остальные Повелители Преисподни были необычными.

Они считали их "ангелами".

Ему не надо было говорить, а просто поманить пальцем, и она тут же прибежала.

Но ее было недостаточно, чтобы успокоить его внутренюю боль.

Их никогда не было достаточно.

"Ну тогда давайте останемся здесь, и ничего не будем делать." сказал он.

Что означало, давайте нападем на здание, откроеем огонь, и это его друзья поняли хорошо.

Они навострились в переводе Гидеоновых фраз.

Иначе и не могло быть.

Если бы он попытался сказать правду, любую правду, острая боль пронзила бы его.

Боль намного сильнее, чем приходилось терпеть кому-либо.

Как ножи смоченные в кислоте, покрытые солью и заправленные ядом, пронзающие его кишки и разрезающие его от макушки до пальцев ног снова и снова.

"Мы не выжили от взрыва некоторое время тому назад." добавил он, потому что да, они выжили.

Всего несколько месяцев прошло со взрыва во время поисков, и он все еще помнит шок и боль из-за него.

Но он охотно вытерпит его снова.

Слишком много времени прошло с тех пор, как он в последний раз пронзил или подстрелил своего врага.

Застой сделал его нервным.

"Так что, мы чертовски уверены, что не сможем выжить после того, как они бросят в нас что-либо.

Даже заклинания."

Гидеон доказал, что Повелители могли не только выжить в куче дерьма, но и выйти из нее ухмыляясь.

Однажды, Ловам удалось схватить и лишить его свободы.

Следующие три месяца его жизни прошли в пытках.

Буквально.

Он скорее бы поджарился в аду, чем вытерпел снова пронзания, пинки, опыты и избиение, доводящие его до смерти, только затем, чтобы быть оживленным для новых избиений.

Сабин нашел и спас его, практически вынеся Гидеона на своих плечах, потому что Гидеон не мог ходить.

Они только что отрезали его ноги, чтобы посмотреть как он будет восстанавливаться.

Возможно, именно поэтому Гидеон так любил этого воина.

И сделал бы для него все.

Я убью парочку Ловцов для него.

Сабина здесь не было, а когда лидер живет только ради подобного дерьма…

Он уверен, это гарпия виновна.

Никогда Сабин не был одержим женщиной, не закрывался с ней, игнорируя свои обязанности.

Гидеон был рад, что его друг нашел кого-то, но как это отразиться на их войне было непонятно.

"У меня есть идея." сказал Страйдер.

У Страйдера всегда были идеи.

Поскольку победа была необходима для его хорошего самочувствия, он бывало планировал тактику и стратегию часами, днями, неделями, прежде чем вступить в бой.

"Эшлин находила бессмертных для Ловцов.

Черт, возможно она находила для них и ведьм.

Поэтому, она просто найдет одну для нас.

Наша ведьма сможет отменить все заклинания их ведьм, если мы вообще имеем дело с заклинаниями, и бабах, победа."

"У нас нет времени на это.

Нам надо вытащить этих детей из рук нашего врага.

И вернуться к поиску ларца." сказал Люциен.

"Но, малыш." проговорила Анья с беспокойством в голосе.

"Я буду впорядке, любимая.

Я завоевал твое сердце, я могу сделать все, что угодно."

Люциен поцеловал ее неторопливо, несмотря на настойчивость в его тоне, прежде чем полностью раствориться.

Смертные рабочие продолжали суету вокруг них, не обращая внимание.

Если даже они могли видеть и слышать воинов, они не показывали вида.

Анья мечтательно вздохнула.

"Боги, этот мужчина меня так заводит."

Рейес тихо засмеялся.

Страйдер закатил глаза.

Амун остался невозмутим, как всегда.

Нет, не невозмутим, подумал Гидеон.

А что-то мрачно обдумывающий.

Напряженные складки залегли у темным глаз мужчины и его рта.

Его плечи напряглись, как будто мускулы были скручены в узлы.

Последнее путешествие в мsckb того Ловца, в пирамиде, должно быть действительно выбило его из колеи.

Если бы Гидеон мог чем-то помочь ему, он бы это сделал.

Гидеон любил этого молчаливого гиганта.

Никто не был более добрым, более заботливым.

Когда Гидеон восстанавливал свои потерянные ноги, Амун был тем, что приносил ему еду, следил, чтобы его бинты были чистыми и даже выносил его на улицу, подышать свежим воздухом.

Не зная, что еще сделать, он поменялся местами со Страйдером, чтобы встать рядом с Амуном и хлопнул его по плечу.

Амун не повернулся к нему, но его губы дрогнули в подобии улыбки.

"Быстрее, кто-нибудь развлеките меня." сказала Анья.

"Мне скучно."

Все мужчины застонали.

Скучающая Анья — это хлопотная Анья.

Но Гидеон знал правду.

Он все еще слышал беспокойство в голосе богини.

Ей не нравилось, когда они разлучались с Люциеном.

"Мы совершенно не можем сыграть в игру "Как я собираюсь убить Ловца." посоветовал он.

"Я их заколю." мгновенно сказал Рейес, со свирепым блеском в темных глазах.

"Я буду стрелять в них." ответил Страйдер.

"И целиться прямо в яйца."

"Я переломаю их шеи." сказала Анья, потерая ладони, " а потом заставлю смотреть, как вытаскиваю их кишки наружу."

И это она тоже сделает.

Любой, кто угрожал Люциену, попадал в ее черный список пыток.

"Не надо говорить нам, что ты их расцелуешь, Гидеон.

Мы это уже знаем."

Прокатилась симфония тихих смешков.

Столько всего, чтобы показать свое расположение к Анье.

Он грозно посмотрел на каждого из них.

"Я знаю, что мы можем сделать." сказал Рейес.

Как правило, в каждой его руке было по кинжалу и он резал себя во время разговора.

Только не сегодня.

Не тогда, когда находился в разлуке с Даникой.

Как он часто говорил — боль и так была, сама по себе.

"Давайте сделаем ставки на то, как Сабин управился с Гарпией."

"У мужика есть яйца, это точно" сказал Страйдер.

"Гвен симпатичная, но любая, которая может разорвать твое горло…" Он содрогнулся.

"Эй!" Анья прикрикнула на них.

"Гвен не виновата.

Не то чтобы я думала, что устраивать показательные выступления как разорвать горло Ловца — это неправильно.

В любом случае, я слышала, что она была напугана.

Вы не можете напугать Гарпию и при этом остаться в живых, чтобы потом похвастаться.

Этому учат в божественной школе в певую очередь.

Весь их вид от природы агрессивен.

Я имею ввиду, что вы ведь встречали сестер Гвен, так?"

В этот раз все содрогнулись.

"Сабин — счастливый ублюдок." сказал Гидеон.

Взгляд Аньи застрял на нем, но ее выражение лица вдруг стало потрясенным, как будто она что-то увидела сквозь него.

Ощущение силы поплыло от нее, окутывая его, впитываясь в него.

Когда ее взгляд сосредоточился, на ее лице расцвела улыбка.

"Лучше поостерегись." сказала она.

"Или ты будешь обречен на любовь женщины, гораздо хуже Гарпии.

Боги так развлекаются."

Кровь отхлынула от его щек, и он сжал руки в кулаки.

"Ты что-то знаешь?" Она была богиней и возможно обладала информацией, которой у них не было.

"Возможно." сказала она, изящно пожав плечиками.

"Даже не смей говорить мне!" Он любил женщин, действительно любил.

Но быть с одной постоянно, когда ниодна по-настоящему не удовлетворяла его? Черт, нет.

Его жизнь была жесткой, потребуется что-то черезвычайное, чтобы столкнуть его в пропасть.

Когда его партнерши спрашивали как удовлетворить его и ему приходилось говорить им противоположности.

Насколько будет хуже, если он будет привязан к одной женщине? Он никогда не получит того секса, который по настоящему желает, даже случайно.

"Я бы точно рассказала тебе, если бы знала."

Она лгала.

Он знал это.

Лгать — это было ее страстью.

Как Люциен терпит ее? Эй, погоди, подумал он с отвращением.

Внезапно Люциен материлизовался, его лицо, испещеренное шрамами было озадаченным, когда все обступили его.

"В здание есть мебель, но оно заброшено.

Никаких документов, но я видел разбросанную одежду.

Детский размер.

Должно быть оставили в спешке."

Нахмурившись, Страйдер потер висок.

"Это означает, что мы опоздали, что мы бесполезно съездили."

"Тем не менее там странные отметки на стенах." ответил изрубцованный воин.

Я не смог расшифровать их.

Я хочу перенести вас, одного за раз, чтобы, если снаружи местность все еще контролируется, мы не были замечены.

Наверняка, кто-нибудь из нас уже видел подобные отметины раньше и знает, что они означают."

Много времени не потребовалось.

В течение пяти минут, они были внутри здания.

Гидеон покачивался от головокружения — хреновы перемещения — Страйдер засмеялся, Рейес побледнел и схватился за живот, Анья пританцовывала, обходя пустую комнату, и Амун глядел вдаль.

"Сюда." сказал Люциен.

Они прошли по узким коридорам, и их тяжелые шаги разносились эхом.

Гидеон пальцем провел по стене. Она была покрашена в тошнотворный серый цвет.

Такого же цвета была его камера, когда его схватили.

Единственной мебелью, которую он получил, была кровать с ремнями для рук и ног.

Плохие воспоминания.

Он не любил мысленно возвращаться туда, если только не был в середине боя.

Это помогало выпустить его ярость.

Он огляделся.

Там было несколько спален.

Хотя, они были больше похожи на казарму с пятнадцатью койками в комнате.

Там, также, оказалась классная комната.

Налево, направо, направо, налево и они вошли в спортзал, все были настороже.

Одна стена была зеркальной с поручнем.

Для… балета? удивился он.

Ну конечно же, в следующее мгновение его осенило.

Убийцы могут быть более эффективными, если будут легко приспосабливаемыми.

Три стены были серыми, как в коридоре.

Но оставшаяся была разукрашена множеством цветов.

Гидеон не смог выделить ни единой картинки, кроме острых, зигзагообразных линий и широких дуг.

Они были нарисованы в беспорядке.

"Восхитительно." пробормотал он.

"Это заклинание, как мы и подозревали."ответила Анья.

Все сгрудились вокруг него.

Вскоре они водили пальцами, отслеживали глазами, ища систему.

"Я уже видел такое раньше." мрачно сказал Рейес.

"В книгах, которые использовал, чтобы больше узнать об Анье"

Когда Анья впервые пришла к ним, никто не знал, причинит ли она им вред.

В этом не было их вины.

Женщина была известна на протяжении веков неприятностями, которые она причиняла.

"О, Болюнчик.

Твой интерес все еще льстит мне, но, в самом деле, отвали уже со своей страстью.

Я занята.

Что касается заклятия.

Они определенно использовали древний язык." сказала она.

"Они вставили свои собственные символы, и у меня проблемы с расшифровкой некоторых слов.

Вот это означает "тьма", вот это — "сила", и это… "беспомощность", я думаю."

"Я не хочу сейчас уходить" сказал Гидеон, ощутив как по спине побежали мурашки.

Рядом была опасность.

Рейес вздохнул.

"Ложь уже действует мне на нервы."

"Мне не наплевать.

Я забочусь." сухо ответил ему Гидеон.

"Моя душа, на самом деле, болит за тебя.

А так, как ты знаешь, я могу жить без лжи, так же, как ты можешь без своих порезов."

Еще один вздох.

Затем."Извини." сказал Рейес.

"Я не должен был так говорить.

Ложь — это все, чего ты хочешь."

"Нет, не хочу"

Страйдер издал смешок и хлопнул его по плечу.

Гидеон знал, что он всех раздражает.

Сильно.

Но он не мог остановиться.

Внезапно Анья, которая бормотала себе под нос читая, ахнула.

"О мой бог."

Один шаг, второй, она попятилась от стены.

Она дрожала. И за все то время, что Гидеон знал ее, за все битвы, в которых они дрались вместе, он никогда не видел, чтобы эта мужественная женщина дрожала.

"Перенеси нас, Люциен.

Сейчас.

Всех нас, если возможно."

Люциен не колебался, не тратил время на вопрос "почему".

Он шагнул к ней и обнял, явно намереваясь перенести ее первой, потому что, знала она или нет, но он не мог перемещать большее людей, чем мог прикоснуться.

Но уже было позно.

Темные, металлические щиты упали на оба окна в комнате, заглушая все намеки на свет.

Вниз по коридору, он мог услышать, как падают те же щиты на других окнах.

Гидон развернулся, выхватывая кинжалы.

Он хотел ударить, но теперь было так темно, что он не мог увидеть свою руку вытянутую перед глазами, не говоря уже о своих друзьях.

Он не хотел задеть не того.

"Люциен." закричала Анья.

"Я здесь, малышка, но я не могу переместиться.

Я больше не могу заставить свое тело дематерилизоваться."

Люциен никогда не говорил так мрачно.

"Похоже на своего рода магнитный щит, запирающий мою душу в теле."

"Так и есть." сказала Анья.

"Магический.

Я активировала его, когда читала заклинание вслух."

Повисла зловещая тишина, когда все переваривали информацию, осознание произошедшего встало в горле Гидеона комом, практически задушив его.

"А что означают эти рисунки?" наконец спросил Страйдер.

"Большинство из них заклинания, закрывшие нас в темноте, наши силы исчезли, наши тела беспомощны.

Однако последняя строка является сообщением для всех вас.

В ней сказано "Добро пожаловать в ад, Повелители Преисподни.

Вы будете находиться здесь до самой своей смерти."

.