Мы

Глава 1

Вес

Ванкувер, конечно, город хороший, но мне не терпится скорее уехать.

У нас только что завершился самый долгий в нашем расписании выезд. Стоя в модном гостиничном номере, я стряхиваю оберточную бумагу с рубашки, которую купил в бутике за углом. Поскольку все это время я жил только на том, что есть в моей сумке, чистой одежды у меня больше нет. Но эта рубашка отличная – я приметил ее в магазинной витрине, мимо которой после автограф-сессии ехал в отель.

Я расстегиваю ее, надеваю. В зеркале оглядываю себя – смотрится здорово. Даже великолепно. Хлопок тонкий и гладкий, а на ткани набита лимонно-зеленая клетка. Она очень британская, и ее яркий цвет напоминает мне, что скоро наступит весна.

Теперь, когда три-четыре раза в неделю мой дресс-код состоит из костюма и галстука, мне приходится уделять больше внимания своему гардеробу. В колледже я надевал костюм пару раз в год. Впрочем, новые правила не напрягают меня, потому что одежда мне нравится. И зеркало говорит, что я тоже ей нравлюсь.

Я суперсекс в этой рубашке. Если бы только самый дорогой для меня человек был рядом, чтобы ее заценить.

Вчера мы разгромили «Ванкувер», и не сочтите за хвастовство, но причиной был я. Две шайбы и результативная передача – пока что лучший мой результат. У меня шикарный первый сезон. Хотя прямо сейчас я бы обменял его на вечер перед телевизором с Джейми и минетом. Я без сил. Вымотан. Изнурен.

К счастью, остался всего один перелет.

Я беру со стола телефон и, разлочив его, включаю фронтальную камеру. Потом снимаю себя. Распахнутая рубашка обнажает шесть кубиков пресса, пах прикрывает рука. Я только недавно просек, что Джейми безумно нравятся мои руки. Даже сильней моего члена, клянусь.

Я нажимаю «отправить». Комментарии не нужны.

Гостиничный номер получает еще один взгляд, но я уже научился не оставлять зубные щетки и шнуры от зарядок. Собрано все. Мы бываем в дороге так часто, что быстрые сборы стали моим новым скиллом.

У меня вибрирует телефон. Рррр. Просто приезжай домой, хорошо? И не присылай больше фоток. Мой бедный одинокий член такой твердый.

Я вспоминаю одну бородатую шутку. И отвечаю: Насколько?

Настолько, что им можно забивать гвозди в наши голые стены, пишет он. Это правда. Мы еще не украсили нашу квартиру. Мы оба много работаем, и лишнего времени нет.

Ну и секс всегда является бóльшим приоритетом, чем домашний декор. Покажи, умоляю я. Мой телефон запаролен не без причины. Мы любим обмениваться селфи определенного рода.

Но Джейми не отвечает. Наверное, он где-то не дома. В Ванкувере день, а значит в Торонто сейчас… Блядь. Как же меня достали эти подсчеты в уме. Я просто хочу вернуться домой.

Подхватив сумку, я спускаюсь по лестнице вниз. В лобби уже столпилось несколько наших парней, которым так же не терпится вернуться домой, как и мне. Я плетусь к ним.

– Иисусе, – говорит Эриксон, пока я подхожу. – Когда я приеду домой, пусть моя жена ждет меня голой в постели. А дети пусть спят. С гребаными затычками в их маленьких ушках.

Восемь дней – это много, мысленно соглашаюсь я. Но вслух это не повторяю, потому что, хотя мои одноклубники и отличные парни, я не участвую в таких разговорах. Не по мне это – врать, будто дома у меня есть подружка. А говорить, кто именно меня ждет, я пока не готов. Вот и помалкиваю.

Нордическая физиономия Эриксона поворачивается в моем направлении и расплывается в дурацкой усмешке.

– Боже, мои глаза! Я ослеп.

– Что? – без энтузиазма говорю я. Эриксон вечно над чем-нибудь шутит.

– Ну и рубашка! Иисусе.

– Серьезно. – Уилл Фосберг, наш ветеран, со смехом прикрывает ладонью глаза. – Она очень яркая.

– Очень гейская, – поправляет Эриксон.

Его комментарий ничуть меня не смущает.

– Это рубашка от Тома Форда, и она высший класс, – бубню я. – Ставлю двадцатку на то, что она уже завтра будет во всех блогах пак-банниз.

– Самовлюбленная шлюшка, – выносит свой вердикт Фосберг. Он получает от прессы больше внимания, чем остальные члены команды, и когда моя физиономия начала появляться на HockeyHotties.com, конкуренцию не оценил.

Кто бы говорил. У него фанаток целая армия.

– Я к тому, – не унимается Эриксон, – что в этой рубашке тебя примут за своего в любом баре на Черч-стрит.

– Да? – парирую я. – Знаешь из личного опыта?

Это его затыкает. Но теперь на мою грудь, щурясь, смотрит Блейк Райли – жизнерадостный здоровяк с взлохмаченной шевелюрой и отсутствием фильтра между мозгом и ртом.

– Она прямо гипнотизирует. Говорит: «Ну-ка, давай, попробуй, блядь, отвернись».

– «С вас триста долларов» – вот, что она говорит, – поправляю я. – Она дорогая, чтобы выглядеть так хорошо.

Блейк фыркает, а Фосберг советует потребовать деньги назад. Потом тема меняется, и ребята начинают острить на тему того, что автобус никогда не приедет, и мы все умрем в Ванкувере от разрыва яиц.

Но в итоге мы все-таки заходим на борт. Я сажусь на отдельное место. На полпути в аэропорт мне пришла смс. Я настроил сотовый так, чтобы сообщения (и особенно фотографии) не высвечивались на экране, если только я не снял блок. Это очень важная мера предосторожности, и послание Джейми демонстрирует, почему. После того, как сканер считывает отпечаток моего пальца, на экране появляется фото, которое при других лучше не открывать. Оно одновременно и неприличное, и дико смешное. Все пространство экрана занимает его возбужденный член. Причем он направлен к стене, а его толстая розовая головка приставлена к шляпке гвоздя – как будто его забивает. И еще Джейми при помощи какого-то приложения прилепил на головку радостный смайл, отчего его член стал похож… на инопланетное существо, занимающееся мелким домашним ремонтом.

Я издаю тихий смешок. А они-то думают, что гейского во мне только рубашка...

– Весли?

С места у меня за спиной поднимается Блейк, и я до хруста в костяшках жму на кнопку меню.

– Да? – Интересно, что он увидел.

– Помнишь, я спрашивал, нравится ли тебе жить на Лейк-шор?

– Ну?

– Короче, вчера туда перевезли мои вещи. Я твой новый сосед на пятнадцатом этаже.

Да ладно?

– Круто, чувак, – лгу я. Когда он спрашивал меня насчет дома, надо было перечислить все недостатки. Слишком далеко от метро. Сучий ледяной ветер с набережной. Я против Блейка ничего не имею, но знакомые среди соседей мне не нужны. Я столько сил приложил, чтобы скрыться с радаров.

– Ага, убойный там вид, согласись? Я видел его только днем, но ночью, со всеми огнями, наверное, полный отпад.

– Это да, – соглашаюсь я. Вид на лицо своего бойфренда – это единственное, что я хочу видеть прямо сейчас. А впереди еще четырехчасовой перелет.

– Давай ты поможешь мне найти лучшие бары в районе, – предлагает Блейк. – Первый круг за мой счет.

– Круто, – говорю я.

А сам думаю: блядь.

…Нам требуется лет восемнадцать, не меньше, чтобы долететь до Торонто.

К моменту, когда мы приземляемся и получаем багаж, на часах уже семь. Я с нетерпением жду возможности провести время с Джейми, но этого времени у нас будет в обрез. В шесть утра он со своей основной юниорской командой уезжает на игры в Квебек.

У нас есть одиннадцать часов, а я еще не приехал.

По дороге домой меня бесит каждый красный сигнал светофора. Но в конце концов я заезжаю в гараж (особенность здания, которой я, как дурак, похвастался перед Блейком), закатываю в лифт свою гигантскую сумку и, пока кабина без остановок – ура – поднимается на десятый этаж, заранее выуживаю из кармана ключи.

Наконец я оказываюсь в двадцати шагах от нашей квартиры, потом в десяти. Потом открываю дверь.

– Бэби, привет! – кричу я, как обычно. – Я дома. – Перетащив сумку через порог, я бросаю на нее свой пиджак и оставляю все это около двери, потому что единственное, что мне сейчас нужно, – это его поцелуй.

И только в этот момент замечаю, что в нашей квартире изумительно пахнет. Джейми приготовил мне ужин. Опять. Богом клянусь, он идеальный мужчина.

– Привет! – отвечает он, появляясь из коридора, который ведет в нашу спальню. На нем только джинсы и – ничего себе! – борода. – Мы знакомы? – Он эротично улыбается мне.

– Я хотел спросить то же самое. – Я смотрю на песочно-блондинистую бородку. Джейми всегда брился. Я к тому, что мы подружились еще до того, как у нас начали расти волосы на лице. Он выглядит по-другому. Наверное, более взросло.

И сексуально, как черт. Серьезно, мне прямо не терпится почувствовать эту бородку у себя на лице и, возможно, на яйцах… Иисусе. Я пробыл дома всего пятнадцать секунд, а моя кровь уже устремилась на юг.

Но я продолжаю торчать у двери, потому что, хоть мы уже и восемь месяцев вместе, я все равно до сих пор слегка ошарашен тем, как сильно мне повезло.

– Привет, – повторяю я глупо.

Он идет ко мне, его легкая походка настолько знакома, что у меня чуть-чуть разбивается сердце. Кладет руки на мои плечи и сжимает мускулы там.

– Больше не уезжай так надолго. Иначе я приеду к тебе и прокрадусь в твой гостиничный номер.

– Обещаешь? – В моем голосе появляется дрожь. Джейми так близко, что я чувствую морской аромат его шампуня и запах пива, которое он выпил, пока меня ждал.

– Если я когда-нибудь выиграю в лотерею и получу выходной, то непременно приеду, – говорит он. – Секс в отеле после игры? Звучит горячо.

Теперь я прикидываю расстояние до дивана и подсчитываю, сколько слоев одежды мне надо снять в следующие девяносто секунд.

Но Джереми уже отпустил мои плечи.

– Я поел, а твою тарелку только что поставил в духовку. Энчиладас с курицей. Разогреется через пятнадцать минут.

– Спасибо. – У меня урчит в животе, и он усмехается. Очевидно, я голоден и в основном смысле этого слова.

– Хочешь пива?

Еще бы.

– Я сам принесу, – говорю я. – А ты сядь и найди последнюю серию. Можно посмотреть ее, пока ждем. – Звучит слишком вежливо даже для меня самого, но я всегда ощущаю себя чуточку неловко и странно, когда возвращаюсь из поездок домой.

Мне мало проку от разговоров о домашних делах, которыми обмениваются мои женатые товарищи по команде. Но если б я любил поболтать, то не выдержал бы и задал им вопрос – неужели так будет всегда? Ощущают ли то же самое парни, которые в браке по десять лет? Или это новизна отношений заставляет меня час или два чувствовать себя странновато, когда я возвращаюсь домой?

Хотел бы я знать.

Моя первая остановка – на нашей открытой кухне, где я открываю два пива, которые потом ставлю в гостиной на столик. Хотя мы живем здесь почти что шесть месяцев, мебели в этой квартире по-прежнему мало. У нас обоих нет времени на то, чтобы обставить ее. Впрочем, все по-настоящему необходимое у нас есть: огромный кожаный диван, классный журнальный столик, ковер и большой телевизор.

О – и еще колченогое кресло, которое я спас с тротуара и вопреки возражениям Джейми оставил. Он называет его креслом смерти. И обходит его стороной, утверждая, что у него нехорошая карма.

Можно вывезти парня из Калифорнии, а вот вывести из него Калифорнию – никогда.

Мне надо переодеться, и я делаю шаг в сторону спальни. Но потом останавливаюсь, чтобы задать Джейми вопрос.

– Слушай, как тебе эта рубашка? Закончились чистые вещи, вот и купил.

Джейми направляет на телевизор пульт.

– Она очень зеленая, – не оборачиваясь, говорит он.

– Мне нравится.

– Тогда и мне тоже. – Джейми оглядывается, и бородка снова застигает меня врасплох. Но его улыбка отправляет меня бегом к нашей спальне.

Кровать идеально заправлена, так что я, торопясь вернуться к нему, бросаю свои брюки, очень зеленую рубашку и галстук на одеяло. Натянув пару треников, я возвращаюсь назад. Джейми уже плюхнулся на диван и вытянул ноги. Я не трачу время на то, чтобы изобразить невозмутимость. Я ложусь перед ним, моя голова у него на плече, спина прижата к груди.

– Черт, – сетую я, когда понимаю свой промах. – До пива теперь не достать.

Он придавливает ладонью мой пресс.

– Давай, – говорит.

Я тянусь к нашим бутылкам, а он не дает мне свалиться на пол. Поскольку столик находится на идеальном расстоянии для того, чтобы закидывать на него ноги, когда мы сидим, этот маневр предназначен для экстренных случаев с пивом (они иногда происходят), когда мы с Джейми нежимся на диване.

Через голову я передаю одну бутылку ему и слышу, как он делает долгий глоток. На экране начинается «Банши» – наш нынешний сериал.

– Ты ведь не смотрел без меня? – говорю я.

– Даже не думал. Но последняя серия была без интриги, так что я бы не назвал это настоящей проверкой.

Я фыркаю в пиво и откидываюсь на его твердую, теплую грудь. Обычно я смотрю этот сериал с его наркоманским сюжетом и безумными сценами драк по-настоящему увлеченно, но сегодня он просто повод, чтобы, пока разогревается ужин, лежать на диване в обнимку с моим любимым мужчиной. Его бородка непривычно щекочет мне ухо. Я наклоняю голову так, чтобы ощутить ее на лице. Теперь я совсем не вижу экран, но мне все равно.

Опустив подбородок, он трется бородкой о мою щеку, потом, оставляя на коже мурашки, задевает шею губами.

– Что думаешь? – тихо говорит он.

Осторожно, чтобы не пролить пиво, я поворачиваюсь к нему.

– Ты выглядишь охеренно. Как Тимберлейк после того, как он ушел из NSYNC и стал секси. Но чтобы убедиться наверняка, мне надо почувствовать ее на своих яйцах.

Внезапно он откидывает голову назад и хохочет, и его легкий смех рушит ледяную плотину разлуки. Мы снова мы, и я вновь ощущаю с ним рядом привычный комфорт.

Дааа… Я провожу языком по его горлу прямо под краем бородки. Потом нежно засасываю там его кожу. Джейми прекращает смеяться, его тело расслабляется подо мной. Выше талии мы соприкасаемся кожа к коже, и я чуть не плачу от благодарности, ощущая биение его сердца рядом с моим. Сунув нос в его молоденькую бородку, я кругами двигаюсь к его рту. Волосы мягче, чем я ожидал.

– Черт, – шепчет он. – Поцелуй меня, наконец.

И я целую его. Впиваюсь ртом в его рот и, пока бородка ласкает мне щеки, растворяюсь в нем, словно пробыл вдали восемь месяцев, а не дней. Он счастливо урчит. Я весь отдаюсь поцелую, по новой знакомясь со сладостью его губ, с теплым дыханием на лице.

Джейми вздыхает, и я, сбавив скорость, просто лениво ласкаю его губы губами.

Мы не станем сходить с ума прямо сейчас, но не из-за неловкости, а потому, что оба держим по пиву, в духовке греется ужин, и впереди у нас целая ночь.

На этой счастливой мысли я слышу незнакомый звук. Кто-то стучится к нам в дверь. Это так непривычно, что сначала я думаю, что стучат в сериале. Но стук повторяется вновь.

– Весли! Псих ненормальный, открой! Я принес пиво.

Джейми приподнимает голову, его брови взлетают на лоб.

– Кто это? – одними губами говорит он.

– Блядь, – шепчу я. – Секунду! – кричу. Потом приближаю рот к уху Джейми. – Это Блейк Райли. Чувак из команды. Он переехал наверх.

Джейми подталкивает меня, и я поднимаюсь. По пути к двери мне приходится поправить себя, чтобы стояк не слишком бросался в глаза. Я открываю.

– О. Ты нашел меня.

Блейк выдает дурацкую жизнерадостную усмешку и проталкивается мимо меня за порог.

– Ну! У меня в новой гостиной полный разгром. Горы коробок. Сестры смогли найти простыни и застелили постель, но в остальном полный ад. Так что я слопал бургер, купил пива и подумал, что надо бы тебя навестить.

Мгновение я готов выставить его вон. Честно, готов. Но способа сделать это не грубо попросту нет. В том смысле, что я стою в одних трениках с пивом в руке, а сзади ревет телевизор. Я выгляжу точно как человек, у которого есть время выпить со своим одноклубником пива. Который звал меня выпить уже несколько раз, а я все время отказывался, если только мы не находились в пути.

– Заходи, – говорю я, ненавидя само это слово. Во-первых, этот ублюдок уже зашел внутрь. А во-вторых, всего минуту назад у меня во рту был язык Джейми.

Пиздец.

Блейк не замечает моего дискомфорта. Он ставит упаковку пива на столик и усаживается на диван прямиком на то место, где Джейми сидел минуту назад. Пиво Джейми стоит на барной стойке между гостиной и кухней, а сам он исчез.

– Будешь? – спрашивает Блейк, хватая бутылку.

– У меня пока есть, – говорю я и делаю долгий глоток из своей.

В коридоре появляется Джейми. Он в футболке, которая уничтожила вид на его золотистую мускулистую грудь.

– Привет, – говорит он. – Я Джейми.

– А, ты сосед! – Блейк вскакивает, чтобы своей огромной лапищей пожать ему руку. – Рад встрече. Ты тренер, да? Работаешь с защитниками? С юниорами?

– Угу. – Джейми поднимает глаза на меня. В них вопрос.

Но я тоже растерян. За целый сезон я всего паре людей обмолвился о том, что у меня есть сосед. Видимо, одним из них и был Блейк. Я никогда не разговариваю с парнями о Джейми – не хочу ломать голову, какие подробности будут лишними или когда пора замолчать.

И еще мне не хочется врать про него. Не в моем это стиле, и все.

Блейк – добродушный улыбчивый здоровяк, и, если честно, я всегда считал его слегка тормозным. Видимо, я ошибался.

– Пива хочешь? – спрашивает он у меня. – О! Я обожаю «Банши». Это какая серия? – Он галопом уносится обратно к дивану.

Не вполне понимая, что делать, я просто сажусь на противоположном краю от него.

Джейми уходит на кухню, а я с минуту смотрю в телевизор, пытаясь понять, в чем сюжет. Худ пытается выбраться из какого-то здания, где он что-то украл, а его колоритный друг-трансвестит с наушником в ухе пытается подсказать ему путь.

Я понятия не имею, что происходит. Ни на экране, ни в нашей гостиной.

Джейми возвращается через пару минут с полной тарелкой энчиладас под расплавленным сыром. Он поставил ее на поднос, потому что тарелка горячая после духовки, а я славлюсь тем, что постоянно обжигаюсь на кухне. Когда я вижу еще горку ломтиков авокадо, у меня во рту скапливается слюна. Он подумал даже о вилке с ножом и о салфетках.

Вот это да.

Когда ваш бойфренд приносит вам собственноручно приготовленный ужин – это практически самая лучшая вещь во всем нашем гребаном мире, вот только глаза Джейми спрашивают меня, передавать ли ему этот ужин мне в руки, или это будет выглядеть чересчур по-домашнему, странно?

Я встаю и забираю у Джейми поднос, потому что, черт побери, я у себя дома и могу делать здесь все, что хочу.

– Спасибо. Выглядит потрясающе.

Он подмигивает мне – быстрее всех в мире, – и я сажусь на диван, чтобы съесть его ужин. Это не все, что я хочу от него, но в данный момент ничего больше мне не доступно.