Мятежная красавица

Глава 17

– Говоришь, тебе дала его девочка? – Маркус говорил вполголоса, хотя на конюшне они с Гобби были одни. – Ты ее знаешь?

Мальчик ответил не сразу, он явно колебался.

– Я видел ее у Твитчелла. Она просила меня не называть ее имени, но ей можно доверять.

– И по ее словам, это письмо ей дала какая-то женщина? Это была леди или простолюдинка?

– Она мне ничего не говорила об этом, милорд. Может быть, мне не нужно было соглашаться?

Маркус отрицательно покачал головой:

– Нет, нет, все в порядке. Сначала я решил, что это была уловка, чтобы поймать Ангела, но теперь вижу, что это не так. Будь уверен, Ангел получит письмо.

– Конечно, милорд.

Широкая улыбка Гобби подтвердила то, что давно подозревал Маркус, – мальчишки догадались, кто теперь выполнял работу Ангела. Но так как они не собирались ни с кем делиться своим открытием и даже не говорили об этом ему самому, он был спокоен.

– Пожалуйста, будь осторожен и следи за всем, что может вызвать подозрения. Если заметишь, что кто-то наблюдает за домом, обязательно сообщи мне.

– Да, милорд, и я предупрежу остальных. – Он заискивающе посмотрел на Маркуса. – А вам будут нужны помощники этой ночью?

Маркус был твердо намерен этим вечером вернуть Куинн обратно в свою кровать, поэтому не хотел думать о делах.

– Скорее всего нет, – ответил он. – Но если что-то изменится, я тебе сообщу.

Куинн может отказаться, и тогда ему нужно будет чем-то занять себя, чтобы успокоить уязвленную гордость.

Переодеваясь к ужину, он велел Кларенсу поторопиться и успел выйти в коридор как раз в тот момент, когда там появилась Куинн.

– Какая удача! – воскликнул он и отвесил церемонный поклон. – Надеюсь, вы окажете мне честь, разрешив проводить вас в столовую?

На ее лице появилась холодная улыбка.

– Я ни в чем не смею отказать вам, милорд. – Куинн взяла его под руку и чинно направилась вниз.

Хотя ее тон был таким же холодным, как и улыбка, тепло ее тела мгновенно возбудило Маркуса.

– Хочу еще раз извиниться за мою вспышку.

– Вы уже извинялись... или вы забыли об этом?

Она смотрела прямо перед собой, словно боялась оступиться.

– Нет, не забыл, но у меня сложилось впечатление, что ты не до конца простила меня. – Он остановился и повернул ее лицом к себе. – Прости меня, пожалуйста.

Куинн еще хмурилась, но ее глаза уже не были холодными.

– Я не могу критиковать тебя, но мне трудно понять, почему ты был так враждебен по отношению к брату.

Они вошли в столовую и сели за стол.

– Попробую объяснить, хотя не знаю, поймешь ли ты меня. У тебя ведь есть старший брат? Разве ты никогда не испытывала раздражения, когда он пытался говорить тебе, что делать и как?

– Чарлз редко поучал меня. Скорее, все было наоборот, особенно когда он вернулся домой после колледжа и начал работать вместе с нами.

Она начала есть суп, и Маркус, зачарованный красотой жены, едва не забыл, о чем они только что говорили.

– Понятно, но у меня с Питером и остальными братьями все было не так. Они постоянно нянчились со мной и пытались учить уму-разуму.

– Значит, ты решил, что Питер поучал тебя? – Куинн с сомнением посмотрела на мужа.

– Разве не так? Начал расспрашивать о нашей семейной жизни, давать советы, как мне себя вести...

– А мне показалось, что он просто очень добрый человек, который заботится о членах своей семьи. И я не вижу в его поведении ничего оскорбительного.

– Нет, конечно, он не оскорблял меня, – согласился Маркус, – но мне показалось, он считает, что я недостаточно уважаю и ценю тебя, хотя это совершенно не так, поверь мне!

О том, что он ценил ее достаточно высоко, говорило его восставшее мужское естество, и Маркус неловко заерзал на стуле.

– Настоящее уважение простирается за пределы спальни, – сказала Куинн, будто могла видеть сквозь стол.

– Конечно. Ты считаешь, что я выказываю тебе недостаточно уважения? Если это действительно произошло, то, уверяю тебя, я сделал это не нарочно.

– Нет, все в порядке. – Она печально взглянула на мужа. – На самом деле ты обращаешься со мной с большим уважением, чем можно было ожидать.

– Но ты хочешь еще большего?

– Ты знаешь, я достаточно самостоятельный человек, но боюсь, мои способности могут исчезнуть, если я не буду заниматься каким-то делом.

Маркус расслабленно улыбнулся.

– Так вот в чем дело! Но это легко исправить. Занимайся домом, сколь тебе будет угодно, переделывай что хочешь, а не только свою комнату. Я ни в чем не буду мешать. Уверен, это поможет тебе справиться со скукой.

– Скука? Но я ничего не говорила о... – Она замолчала и вздохнула. – Спасибо, милорд, я последую вашему совету.

– Маркус, – поправил он.

Что он сказал не так на этот раз?

– Конечно, Маркус. – Она отложила ложку, хотя едва успела притронуться к супу. – Я не голодна, и у меня немного болит голова. Извини, но я хочу подняться к себе.

– Ты плохо себя чувствуешь? – Он взял ее за руку и спросил с нескрываемой тревогой: – Может быть, послать за доктором?

– Нет, нет. Утром я буду чувствовать себя лучше. – Куинн осторожно высвободила руку и встала. – Не прерывай свой ужин. Я вполне смогу подняться наверх одна.

– Если ты так хочешь, – неуверенно произнес Маркус. – Но если тебе что-то понадобится, обязательно скажи.

– Спасибо. – Она улыбнулась и вышла из столовой.

Оставшись один, Маркус наконец-то признался себе в том, что пытался всеми силами отрицать: он полностью и безнадежно влюбился в свою собственную жену. И теперь бессмысленно пытаться установить между ними дистанцию, даже если ради этого придется рассказать всю правду о себе. Утром, когда Куинн будет чувствовать себя лучше, он, предпримет настоящую атаку на ее сердце и не остановится, пока она не полюбит его так же сильно, как он любит ее. Он покажет Питеру и всему миру, что означает счастливый брак!

– Ты действительно поправилась?

Неподдельная забота, звучавшая в голосе Маркуса, тронула Куинн, и она едва не бросилась в объятия мужа, когда тот помогал ей выйти из экипажа напротив дома лорда и леди Джеллер, пригласивших их на венецианский завтрак.

– Да, я чувствую себя отлично, – ответила она.

Они вышли на широкую лужайку. Дом Джеллеров находился в Челси, на окраине Лондона, и был идеальным местом для пикника. Куинн медленно шла по лужайке, думая о том, что Маркус отнял у нее не только невинность, но и ощущение собственной полезности в этом мире. Однако если первое было не вернуть, то второе вполне можно было исправить своими силами: Полли обещала после обеда сообщить ей имена мужчин, пользовавшихся услугами ее подруг.

– Как здесь красиво! – невольно воскликнула Куинн, оглядываясь по сторонам. Она не ожидала, что в Лондоне существовали такие уютные уголки нетронутой природы.

– Лорд Маркус! Леди Маркус! Как хорошо, что вы приехали, – поприветствовала их мисс Мелкс, которая вместе с сестрой Августой уже спешила им навстречу. – О вас ходят такие романтические слухи, и мы обе надеемся узнать правду из первых уст.

– Девочки, девочки! – Их мать, леди Джеллер, попыталась урезонить дочерей. – Дайте гостям оглядеться, прежде чем засыпать их вопросами. Добро пожаловать, лорд Маркус. Я очень рада, что вы и ваша жена нашли время посетить нас.

Маркус поцеловал руку леди Джеллер.

– Не знаю, какие истории вам рассказывали, – сказал он, – но думаю, правда еще романтичнее.

Он демонстративно обнял жену за талию, заставив ее тело задрожать от подступившего возбуждения.

– Я тоже очень рада встрече с вами, леди Джеллер, – сказала Куинн. – Ваши дочери были очень добры ко мне во время моего первого появления в свете, и теперь я считаю их моими первыми лондонскими подругами.

Люсинда и Августа улыбнулись в ответ.

– Ваша неожиданная помолвка была так романтична, но когда вы поженились почти сразу после этого, ваша свадьба стала настоящей сенсацией! – воскликнула Августа. – Наверное, вы очень сильно влюблены друг в друга. – Сестры переглянулись и восхищенно вздохнули.

Куинн не решалась смотреть на Маркуса, хотя чувствовала на себе его взгляд.

– Мы...

– Да, мы действительно очень влюблены, – уверенно произнес он и еще сильнее прижал жену к себе. – Прелесть такой поспешной свадьбы в том, что теперь я имею удовольствие ухаживать за своей женой, восполняя то, на что раньше у меня не хватило времени. Вы представить себе не можете, какое это приносит удовлетворение.

Глаза сестер Мелкс изумленно округлились, а их щеки залились краской.

– Лорд Маркус, да вы ни чуточки не изменились. – Люсинда насмешливо погрозила ему пальчиком. – Все такой же ловелас! Леди Маркус, вы такая счастливая женщина.

Куинн с сомнением посмотрела на мужа. Маркус – ловелас?!

– Разве не ты укорял меня вчера за то, что я делилась с твоим братом подробностями нашей семейной жизни?

Он улыбнулся ей и подмигнул, как самый настоящий Казанова.

– Я уже признал, что был вчера не прав. И потом, что такого я сказал сестрам Мелкс?

– Разве ты сказал им правду? – Зачем он сказал, что они влюблены? Она не могла открыто спросить его об этом, поэтому добавила: – Или я просто не замечаю, что ты ухаживаешь за мной?

– Все несколько не так. – В голубых глазах Маркуса засверкали озорные искры. – Но я действительно собираюсь начать ухаживать за тобой и надеюсь, что ты это заметишь.

Куинн почувствовала, что ей стало невыносимо жарко, хотя солнце было тут ни при чем.

– Правда? – еле слышно спросила она.

Вместо ответа он повел ее в шатер, где были накрыты столы с закусками.

– Прошу вас, миледи. Посмотрим, какими деликатесами я смогу вас соблазнить. Давай наполним тарелки и поищем какой-нибудь укромный уголок, где я смогу показать тебе, что такое настоящий флирт.

Куинн еще ни разу не видела его в таком настроении вне спальни, поэтому не нашла в себе сил возразить. Пока они выбирали еду, к ним подходили все новые и новые люди.

Кого-то Куинн уже знала, кто-то представлялся ей впервые. Наконец Маркус сказал:

– Та беседка возле моста выглядит весьма привлекательно. Надеюсь, она еще не занята.

Действительно, увитая диким виноградом беседка оказалась пуста. Густая листва скрывала их от посторонних глаз. Изнутри открывался изумительный вид на тихое озеро, по поверхности которого лениво скользил одинокий лебедь.

– Здесь красиво, – сказала Куинн.

Очень романтично и очень опасно, добавила она про себя, чувствуя, как замирает сердце.

– Совершенно согласен с тобой. – Маркус поставил поднос с едой на край деревянной скамейки. – Если мы купим собственное поместье, то сможем построить там что-то похожее. – Он потянул ее за руку, усаживая рядом с собой.

– Д-да, мы могли бы...

Их собственное поместье? Куинн еще ни разу не задумывалась о том, что будет с ними, но эта идея мгновенно овладела ее мыслями. Дом в пригороде, где будут лошади, собаки и... возможно, дети.

Маркус взял с подноса большую ягоду клубники и с улыбкой протянул ее Куинн.

– Могу я соблазнить вас этим, миледи?

Она хотела взять ягоду, но Маркус покачал головой:

– Нет, только не руками. Сегодня я буду твоим рабом. Разреши мне покормить тебя, как если бы ты была египетской королевой.

Вспомнив фрески, которые они видели в египетском павильоне, Куинн хихикнула и послушно раскрыла рот. Она откусила кусочек, после чего Маркус доел оставшуюся часть. Такой интимный способ поедания фруктов показался Куинн невероятно эротичным, и она почувствовала, что в ней вспыхивает желание.

Тем временем он взял с подноса кисть винограда.

– Одну тебе, одну мне, – сказал он, кладя ей в рот первую ягоду.

За виноградом последовал ломтик дыни.

– Давай ты будешь есть с этого конца, а я с противоположного, – предложил Маркус.

Она не могла противостоять такому соблазну. Их глаза встретились, а губы приближались друг к другу все ближе и ближе, по мере того как исчезала сочная дыня. Проглотив последний кусок, Маркус вдруг слизал капельку сока с губ Куинн. Она замерла, готовясь к поцелую, но он уже отвернулся обратно к подносу.

– О, какой замечательный контраст! – воскликнул он, беря зубами очищенную дольку грейпфрута.

Они ели его с противоположных концов, хотя их носы почти касались друг друга. После сладкой дыни кислый с горчинкой грейпфрут подействовал на Куинн как шок, хотя и очень приятный. И на этот раз Маркус облизал ей губы, но не поцеловал.

– Милорд, вы ухаживаете за мной или пытаетесь меня соблазнить? – спросила она дрожащим от возбуждения голосом.

– А что ты предпочитаешь? – Маркус протянул жене еще одну клубнику.

– Так как у меня нет опыта ни в первом, ни во втором, я предпочту воздержаться от ответа.

Куинн разжевала ягоду. После этого она, не задумываясь, раскрыла губы, и он принял ее молчаливое приглашение, накрыв ее губы своими.

Ей показалось, что с того момента, когда он в последний раз целовал ее, прошли месяцы, если не годы. Она упивалась наслаждением, но не могла утолить свою жажду. Маркус обнял ее.

Неожиданно Куинн поняла, что может чувствовать себя абсолютно счастливой, только находясь в его объятиях. С пониманием этого пришло желание сдаться как Маркусу, так и своим собственным чувствам, которые она так долго пыталась игнорировать.

Должно быть, он почувствовал то, что происходило с ней, потому что его поцелуй стал еще крепче. Но когда он вдруг начал расстегивать ее платье, к Куинн вернулся рассудок.

– Мы... мы не можем, – сказала она. – Не здесь.

Маркус оглянулся.

– Нас никто не видит, – усмехнулся он и расстегнул еще один крючок.

– Маркус! – Куинн рассмеялась и принялась отталкивать мужа. – Теперь я вижу, что ты форменный ловелас!

Он сделал трагическое лицо и с пафосом произнес:

– Увы, моя тайна раскрыта. Но я слышал, что перевоспитавшиеся ловеласы становятся самыми лучшими любовниками.

И почему она считала его скучным и надменным, подумала Куинн. Она вспомнила замечания его брата, многозначительные слова Регины в парке и сегодняшние восклицания сестер Мелкс. Может быть, он был скучным и надменным только с ней? Хотя на этот раз его совсем нельзя было назвать таковым.

– Хочу сказать, что если ты и был ловеласом, то очень осторожным, – улыбнулась Куинн.

– Спасибо за комплимент, – ответил он, поднося к губам ее руку. – Ты уверена, что не хочешь получить доказательства этому прямо сейчас?

На этот раз ее добропорядочность и пристойность оказались сильнее его собственных.

– Я буду возражать против этого до самого вечера, когда мы останемся одни.

– Хорошо. Но раз теперь ты знаешь о моей репутации, я буду вести себя так, чтобы соответствовать ей. Сыру?

Она взяла ломтик сыра и подумала, не блефовал ли Маркус, когда предлагал ей заняться любовью в этой беседке? Куинн в какое-то мгновение пожалела, что не подвергла его такому испытанию. Неужели она так долго заблуждалась на его счет, или он хотел, чтобы она думала о нем ошибочно?

– Не пора ли нам вернуться к остальным гостям? – спросила она, когда с едой было покончено. – Наше отсутствие, должно быть, уже заметили.

– Не думай об этом, ведь мы молодожены, – ответил Маркус, но встал и протянул жене руку. – Однако я не могу устоять, чтобы не похвастаться тобой перед всеми. Пойдем.

Хотя она должна была бы чувствовать себя оскорбленной, раз ею собирались хвастать, как какой-нибудь экзотической вещицей, мысль о том, что он гордится ею, польстила Куинн. Она даже простила мужу прошлую ночь, когда он отослал ее из своей спальни. Должно быть, он действительно устал...

– Леди Маунтхит! Приятно снова встретить вас.

Куинн обернулась и увидела, что Маркус здоровается с женщиной, одно имя которой заставляло ее вздрагивать от страха. Сказав себе, что теперь у нее нет причин бояться, Куинн, пересилив себя, вежливо улыбнулась.

– Я была так рада услышать, что ваша помолвка оказалась настоящей, – сказала леди Маунтхит, демонстрируя в улыбке свои остренькие хищные зубки. – Сообщение о вашей свадьбе оказалось для всех нас большим сюрпризом.

Так как она не спускала с Куинн внимательного взгляда, та сочла необходимым что-то сказать в ответ.

– Мы хотели пожениться до отъезда моего отца из Англии. Дела заставили его уехать раньше, так что мы решили не ждать.

Это было вполне удовлетворительное объяснение, и леди Маунтхит пришлось принять его, что она и сделала, хотя с некоторым разочарованием.

– Да, конечно. Вы поступили весьма практично. Желаю вам обоим счастья.

С этими словами она удалилась, видимо, чтобы поискать темы для слухов в другом месте, а Маркус и Куинн пошли общаться с гостями. Беседуя с мисс Чалмерс, Куинн заметила мистера Пакстона, который целенаправленно шел к ней, пробираясь через толпу гостей.

– Леди Маркус! – поприветствовал он ее. – Кажется, вы начинаете чувствовать себя в Англии как дома. Лорд Маркус. – Он вежливо кивнул ее мужу, и тот ответил таким же кивком, но не прервал беседы, которую вел с другими джентльменами.

– Добрый день, мистер Пакстон. Да, я действительно начинаю обживаться здесь, – ответила Куинн. – А как ваши успехи в деле поимки воров и разбойников?

Теперь, будучи некоторым образом связана с Ангелом Севен-Дайалс, Куинн немного нервничала в присутствии полицейского агента.

– Успехов особых нет, но я не собираюсь сдаваться. – Рано или поздно он совершит ошибку, и я схвачу его, хотя это ужасно разочарует его поклонниц.

Этот мистер Пакстон весьма привлекательный мужчина, подумала Куинн. У него красивые каштановые волосы и добрые карие глаза, хотя он не обладал тем шармом, который в избытке имелся у Маркуса. Увы, теперь этот милый и приятный человек представлял опасность для ее планов относительно пансиона, и она должна была приложить все силы, чтобы он не заподозрил ничего подобного.

– О, мистер Пакстон, вы не должны так о нас думать! – воскликнула она с притворным возмущением. – Хотя рассказы об Ангеле очень романтичны, большинство из нас предпочитают закон и порядок. По крайней мере, мы ратуем за это умом, если не сердцем.

Хотя он все еще улыбался, его следующий вопрос прозвучал довольно зловеще:

– Я сам надеюсь на это, миссис Маркус. Если не ошибаюсь, вы взяли в качестве прислуги двух детей с улицы?

Полли и Гобби! Он каким-то образом узнал, что она передавала через них письмо для Ангела. Стараясь не выдать свой испуг, Куинн с деланным равнодушием пожала плечами.

– Наймом слуг занимается наша экономка. Но я не возражаю против такой благотворительности, ведь вокруг так много несчастных.

– Да, конечно. Но если ваши новые слуги знают что-то об Ангеле, вас не затруднит сообщить об этом мне?

Так как он смотрел на нее не отрываясь, Куинн не решилась врать.

– Можете быть уверены, я поступлю правильно, – сказала она, тщательно подбирая слова. – Обещаю вам, мистер Пакстон.