Мышеловка для босса

Глава, где героиня задумывается о своей жизни

В пустом кафе скучала одна совсем юная девчонка у кассы. Она поглядывала в окно, периодически отрываясь от переписки в телефоне.

Было тихо и сонно. За окном темнело — покататься на картодроме сразу после работы было хорошей идеей, потому что совсем скоро нельзя будет увидеть ни одного поворота, и темнота укроет шины, которые служат забором.

Маша и Иван подошли к стойке небольшого буфета, но кассир даже не поднялась им навстречу.

— Настя! Привет! — тихонько позвал ее Иван и только после этого девушка увидела, что находится в кафе не одна.

— Здравствуйте! — она отложила телефон на подоконник, поправила джинсы и выпрямилась перед пришедшими гостями по ту сторону стойки, слишком открыто улыбнулась мужчине. — Кухня уже закрыта, так что могу предложить только печенье и соки.

— Мы согласны на все, что есть, — хихикнула Маша.

Иван достал кошелек из кармана брюк и положил купюру на стойку.

— Насть, сделай тогда чаю с сосисками, что ли? Все, что есть съедобное, неси нам! Мы жутко проголодались!

— Будет сделано, капитан! — девушка улыбнулась и шутливо отдала честь — приложила ладонь ко лбу.

Но потом, когда они развернулись к залу, Маша поймала ее злой, колючий, недовольный взгляд. Девушка, поняв, что поймана с поличным, тут же приняла самый беззаботный вид и Маша подивилась этому: с чего бы незнакомой девчонке так смотреть на нее? Что она успела такого сделать?

Иван потянул за собой Машу и они сели за самый первый столик. Маленькие диваны, стоявшие друг напротив друга, были не новыми, потертыми, кое-где проклеенными прозрачным скотчем, и имели опознавательные, «наскальные» надписи, сделанные шариковой ручкой. Маше показалось, что в такой обстановке она вполне могла быть в детстве, и она совсем не изменилась за много лет.

Иван стряхнул с белого стола несуществующие крошки, поставил ровно солонку с перечницей, стоявшие в углу, и вытянул руки вперед.

Маша сложила ладони в замочек под столом и села удобнее.

Сменив униформу для трека на черные брюки и модную блузку, распустив волосы, она снова вызывала в себе те ощущения, которые испытывала, когда притворялась Аней. Отстраненность, напускное безразличие, необходимость смотреть на собеседника чуть свысока, — все, чему научилась за время подглядывания за поведением Виктории и Юли.

Но сейчас, после пережитых эмоциональных качелей, это было сделать довольно трудно. И она улыбалась, мягко, уверенно, спокойно. Щеки все еще хранили защитное тепло шлема, руки фантомно ощущали теплый ветер, который разбивался на предельной скорости карта, и это удивительное чувство ей очень нравилось.

Маша думала, что обязательно испытает его еще, и уже не будет бояться, не будет переживать и откладывать жизнь на потом. Потому что иногда сказанное вовремя «да» меняет все на сто восемьдесят градусов.

— Понравилось тебе? — спросил Иван, пододвигая принесенный горячий чай в пластиковом стаканчике Маше. Из стакана торчала белая палочка искусственной ложки, а на дне белел не растворившийся сахар. Настя поставила рядом тарелочки с нехитрой снедью: печеньем, конфетами, шоколадом, сосисками в тесте.

— Я просто в восторге! — воскликнула Маша, вонзая зубы в мякоть выпечки. По телу заструилось тепло, и небольшая дрожь начала отпускать.

— Так ты часто здесь бываешь? — она дождалась, пока Иван тоже утолит первый голод.

— Одно время мы здесь проводили больше времени, чем на работе! — хмыкнул он. — Просто тренировки должны быть разносторонними!

Маша не донесла горячий стаканчик до рта.

— То есть как- тренировки? — удивилась она.

— Все просто, я — велоспорстмен. И в какой-то момент тренер подсадил на гонки на картингах, чтобы мы могли почувствовать скорость.

— Как интересно! — искренне восхитилась Маша. — Я никогда не видела так близко живых спортсменов!

— Честно говоря, после тренировок мы бываем не совсем живыми, — пошутил Иван. — Но, се ля ви!

— И сейчас ты тоже ездишь на велосипеде? — не удержалась она.

— Конечно! — он рассмеялся. — Просто сейчас есть небольшой перерыв между гонками и я вернулся домой. Конечно, тренировки не прекращаются даже на отдыхе, но они не такие углубленные, чем когда мы живем в спортлагере.

Он откусил печенье, и, запив чаем, лукаво глянул на нее.

— Расскажи мне, чем занимаешься ты! Это намного интереснее, чем история человека, который крутит педали!

Маша вся сжалась и опустила глаза.

Перед внутренним взором встала серая картинка: бесконечные вечера дома, перед телевизором; перед ноутбуком; с книжкой.

— Какое у тебя хобби? — подтолкнул ее к разговору Иван.

Хобби… на этот вопрос не было точного ответа. Все было серо и безлико в Машиной жизни до этого времени.

Маша подумала, что столько лет игнорировала мир, прячась от него за всеми замками, которые только можно было придумать. И на самом деле, ничьей вины в этом не было, кроме ее. Мама поддерживала бы любое ее начинание, но Маша стеснялась, боялась, и в итоге так ничем и не интересовалась по-настоящему, так, чтобы сердце горело жарким огнем, а душа пела, получая энергию от любимого дела.

Только сейчас, высунув нос из раковины, она увидела, как широк и многогранен мир.

Вика, у которой совсем не получалось быть настоящим секретарем, потому что многое забывала, опаздывала и ко всему, кроме красивого и мужественного начальника, относилась спустя рукава, оказалось очень необычное и вдохновляющее увлечение — живопись.

Мужчина, с которым она случайно познакомилась по пути домой, вдруг оказывается настоящим велоспортсменом.

А она… кто она?!

— У меня много разных увлечений, — ответила Маша. — Даже не знаю, с чего начать.

Иван протянул ей руку — положил на стол раскрытой ладонью вверх.

— Маша, мне действительно интересно все, чем ты увлекаешься. Чем ты живёшь!

Она благодарно взглянула на него

— Уверен, что у такой красивой девушки и увлечения красивые и необычные!

Маша снова скуксилась. Отхлебнула чай, глянула в окно.

— Поздно уже, — кивнула она в сторону. — Нам пора, пока совсем не стемнело.

С лица Ивана скользнула улыбка, и Маше стало немного не по себе, что она вот так резко прерывает беседу.

— Может быть, повторим в другой раз? — примирительно спросила она. — Когда будем чуть-чуть посвободнее?

Мужчине ничего не оставалось делать, как согласиться.

— Хозяин — барин! — ответил он.

Иван вызвал такси, и, пока они ждали его на улице, за воротами, сердечно распрощавшись и с кассиршей, и с механиком, Маша почувствовала, что должна как-то сгладить ситуацию.

— Как там… Джек?

Иван не стал долго "держать лицо" задетого в лучших чувствах человека. Он снова посветлел глазами, улыбнулся так широко, что Маше захотелось повторить за ним

— Джек — славный малый. В последние дни мы часто ходим с ним в лес. Это дикая собака, которой нужны тренировки, и я стараюсь давать ему их сполна. Запрягаю в упряжку, чтобы он вез лёгкие сани. Такая пробежка сразу пробуждает его дух.

Тут Иван серьезно глянул на Машу.

— Иногда нужно перестать бояться неизвестности, отпустить себя. И тогда окажется, что все возможно.

Маша сглотнула. Именно об этом она думала, когда гнала на всей скорости вперёд, зная, что ветер бьётся о забрало шлема, а руки дрожат от волнения человека, управляющего собственной жизнью.

— А вот и машина, — Иван открыл перед ней заднюю дверь, пропуская вперёд. Маша поправила ремень сумки на плече, глянула на носки туфель, полы своего плаща, и сказала тихонько:

— Ваня, спасибо тебе за этот вечер. Это было удивительное открытие. Иван удержал ее ремешок, озадаченно уточнив:

— Маша… мы увидимся? Позже?

Она улыбнулась ему, так, как Виктория обычно принимала внимание других мужчин.

— Несомненно.