Мышка для серцееда

Глава 17

Мы с мамой отвлекаемся на шорох под кроватью, из-под которой высовывается ошарашенный Тимоха и окидывает нас огромными зелеными глазищами.

— Что ты так смотришь, пушистый, как будто нас тут быть не должно? — смеется мама и подхватывает его на руки, прижимая к груди.

Зарывается пальцами в пушистую шерсть и прикрывает глаза.

— В этом платье собираешься? — кивает подбородком на осматриваемое до ее появления одеяние, а я только киваю.

— Хорошенькое. Не помню что-то его. Ну не важно, — перехватывает притихшего кота и направляется на выход, — собирайся давай. Хорошего вам вечера.

Скрывается за дверью, оставляя меня наедине с сомнениями.

На телефон приходит сообщение: "Если ты не принесешь свою попу в клуб к семи часам, пеняй на себя. Ну серьезно. Хнык".

Мила в своем репертуаре!

Натягиваю платье, которое сидит как влитое. Долго смотрю на себя в зеркало и прикидываю, что можно сделать со своей мочалкой вместо прически как у всех. Заплетаю две косы и удовлетворенно киваю. Неплохо. Сойдет.

Наношу легкий макияж и хватаю сапожки. Снизу доносится звук телевизора. Мама с Владимиром решили провести вечер вдвоем?

Хмыкаю. И чуть ли не по-пластунски проползаю мимо комнаты Руслана. Решаю, что на такси все же надежнее, и никаких соблазнов, чтобы затеять очередные разборки.

Но планы, как всегда, летят в трубу, как только дверь распахивается и на пороге возникает Руслан.

А я подвисаю от его вида. Черная рубашка обтягивает широкую грудь, в просвете от расстегнутых верхних пуговиц виднеется цепочка. Брюки подчеркивают высокий рост. Челка свободно спадает на один глаз.

— Ты так, что ли, собралась идти? — в голос Руслана просачиваются стальные нотки.

Вскидываю голову. Пересекаемся взглядами, но я преодолеваю внезапно вспыхнувшую дрожь.

— У тебя есть возражения?

Ощущаю, как глаза Руслана проходятся по всему телу, и снова вздрагиваю.

— Да какие у меня могут быть возражения? Мы ж друг другу никто.

Показалось, или в его голосе действительно сочится сарказм?

— Хорошего вечера.

Уже хочу прошагать мимо, но кто б мне дал.

— Хватит дурить, мышь, — шепот на ухо, который заставляет сердце ускорить темп, — я довезу. Не переживай, приставать не буду.

В мраке коридора сверкает его хищный оскал.

— Хорошего вечера, детки, — кричит Владимир перед тем, как мы выходим на прохладный вечерний воздух.

Запахиваю куртку и молча бреду к машине Руслана.

— Я просто надеюсь, что ты там не ударишь в грязь лицом. Не хочу, чтобы мне потом за тебя было стыдно.

Сжимаю кулаки и стискиваю зубы. Индюк!

— Останови здесь, — не доехав до нужного, места прошу Руслана.

Щеку обжигает его взгляд. Я это ощущаю кожей. И меня начинает напрягать такая чувствительность к присутствию Руслана.

— Зачем?

— Не хочу, чтобы видели нас вместе и подумали не о том. Да и тебе вряд ли нужно, чтобы тебя видели с девушкой, — ехидно отвечаю.

— Прекрати нести чушь. Темень на улице, а у тебя платье еле задницу прикрывает.

Снова кажется, что в его голосе проскакивают интонации, которые не должны быть у человека, которому все равно.

Руслан даже не думает останавливаться. А я? Не выскочу же я на ходу из машины. Поэтому приходится прикусить язык, чтобы не поскандалить в очередной раз. Не хочу портить себе настроение из-за этого самовлюбленного индюка.

В небе мерцают стробоскопы. Несложно догадаться, откуда исходит мигание.

На парковке мы с трудом находим свободное место. Стоит Руслану заглушить мотор, как я выхожу и, не говоря ни слова, направляюсь ко входу. Там уже стоит трясущаяся от холода Милка и смотрит по сторонам.

— Привет.

Она подпрыгивает и хватается за сердце:

— Блин, ты смерти моей хочешь? Подкрадываешься как воришка, — подруга окидывает меня взглядом, будто бы проверяет что на мне надето. — Отлично выглядишь.

Как-то грустно вздыхает и переводит глаза за мою спину.

— Ты с Сабановским, что ли, приехала? Везучая, а я в капронках по общественному транспорту скакала.

— Пойдем уже, — хватаю ее за ледяную руку и тащу внутрь, — вон, ледяная вся. Снежная королева, блин.

Усмехаюсь, толкаю дверь. Водоворот громкой музыки и смеха моментально окутывает с головы до пяток. И я даже на мгновение теряюсь.

Да тут же весь универ собрался! Приоткрываю рот от удивления. Это что, настолько значимое событие? Ну Милка! Испепеляю подругу взглядом, пока она невинно хлопает глазами, типа она не при делах.

— Ты почему не сказала, что тут будут все? — шиплю на ухо, притягивая ее за локоть.

— Ты бы не пришла, — отмахивается от меня, как от назойливой мухи. — Ты посмотри, как тут круто.

Мы заходим в огромный зал, напичканный всевозможными стереосистемами. Уши закладывает от такого грохота. Словно попадаешь в огромный вибрирующий кокон и пытаешься не сойти с ума в первые несколько секунд, пока привыкаешь к такому шуму.

В глаза бьют яркие вспышки света. Пространство кишит танцующими телами, и становится страшно, что тут через несколько минут будет не продохнуть.

На сцене активно скачет диджей, мимо пробегают официанты с бокалами.

— Выпьешь? — пытаясь перекричать музыку, спрашивает Мила.

Мотаю головой. Не пью и пьющих презираю. Так, кажется, надо мной всегда подтрунивает мама? Наверное, именно поэтому спокойно отпустила сегодня в такое заведение.

Потому что не пью. Вот вообще. Ни капли.

Но тело уже реагирует на мелодии, рвущиеся из колонок, и я начинаю покачиваться. Это не проходит мимо внимания подруги. Она тянет меня в центр. Не сопротивляюсь, да и толпа вокруг задает настроение.

Отключаю все сомнения и проблемы и погружаюсь с головой в танец. Настроение делает очередной кульбит и взмывает до небес.

Игнорирую прожигающий спину взгляд и посылаю его обладателя на все четыре стороны. И да, я замечаю, что Руслан глаз с меня не сводит. От этого кружится голова. Потому что понимаю, что все слова, сказанные им, — просто бред. Но в то же время понимаю, что ни к чему хорошему эти игры не приведут. Поэтому лучше нам держаться друг от друга подальше.

Падаем с Милой на стулья, когда ноги уже гудят от танцев.

— Ну и что ты теперь скажешь, Рин? — широкая улыбка озаряет милое личико Милы. — Не зря же пришла?

— Не зря, — смеюсь и отпиваю поданный официантом сок. — Давно я так не танцевала. Мне в дамскую комнату надо.

— Ага, — кивает Мила и переключается на что-то интересное.

Я выхожу в относительно тихий коридор. Выдыхаю, потому что в ушах гудит после громких басов. Захожу в дамскую комнату и освежаю лицо. Щеки горят ярким румянцем, а в глазах пляшут чертики. Улыбаюсь сама себе и какое-то время держу руки под прохладной водой. Не знаю почему, но такой нехитрый прием меня заметно расслабляет всегда.

Уже собираюсь вернуться в толпу, как кто-то хватает меня за руку и затаскивает в полутемное помещение. Рот закрывает большая мужская ладонь, а сердце ухает в пятки.

Пытаюсь вырываться и позвать на помощь.

— Тихо, Карин. Это я, Леша.

Знакомый голос помогает немного расслабиться. Парень это чувствует и отпускает меня. Я отхожу от него и окидываю комнатку взглядом. Каморка какая-то.

Подозрения с новой силой впиваются под кожу. В голове ярким знаменем развевается слово "Беги!". С трудом различаю очертания огромной фигуры парня. Он расслабленно опирается на какой-то стеллаж. А моя интуиция начинает орать еще громче, чтобы я не была дурой и мотала отсюда.

— Зачем ты меня сюда притащил?

Отступаю к двери. Обхватываю ручку в надежде дернуть ее и быстро смыться. Но парень как-то догадывается о моих намерениях. Делает рывок навстречу и дергает за руку, впечатывая в свою грудь. Из меня вырывается писк.

— Ну еще скажи, что ты весь вечер просто так у меня на глазах пятой точкой вертела и взгляды на меня бросала.

От такого заявления я даже теряюсь и не соображаю, что ответить. А когда соображаю, меня ждет еще один шок.

— Я не…

Леша притягивает меня к себе и захватывает губы. Внутри взрывается протест и неприязнь. Я упираюсь в его грудь и дергаюсь. Раз за разом мои попытки проваливаются. Мне даже не удается укусить этого идиота, и меня начинает трясти от страха.

Его рука лезет мне под юбку, отчего сердце застывает в груди. Покрывается толстой коркой льда.

"Боже. Что делать?" — бьется в мозгу единственная мысль.

Он же…

Отталкиваю руку и снова пытаюсь оторваться от парня. Но куда мне тягаться с такими силами! Только если с Русланом мне не хотелось сражаться, то тут я изо всех сил хотела выпутаться из этого чужого захвата.

Не знаю, что происходит, но захват наконец слабеет. И это позволяет мне оторваться от противных губ.

— Помогите, — успеваю крикнуть перед тем, как мне затыкают рот рукой.

Внутри происходит настоящее землетрясение. Я не чувствую от страха даже пальцев на ногах.

— Замолкни. Вас не поймешь, блин.

Дверь неожиданно распахивается. Нет, не так. Она с грохотом отлетает, а я чуть ли не падаю от облегчения.

— Медведь, ты че, совсем офигел? Отошел от нее!

Рев Руслана звучит сейчас желаннее всего на свете.

Руслан

Вот куда запропастилась эта девчонка? И не хотел же следить за ней, но глаза сами собой находили стройную фигуру в центре танцпола. Не мог никак расслабиться и погрузиться в атмосферу всеобщего веселья. Отмахивался от друзей и как маньяк следил за ней.

А сейчас занимаюсь тем, что рыскаю по коридорам и ищу эту мышь. И что меня дернуло вообще заняться поисками? Испугался? Заволновался?

Не перестаю сканировать коридоры взглядом, но она как сквозь землю провалилась. Нигде нет! Преодолеваю очередной поворот и слышу слабый приглушенный крик откуда-то и- за двери. Сердце ухает вниз при одной только мысли, что этот крик принадлежит Карине.

Дальше я уже не думаю, а действую исключительно на инстинктах. Распахиваю дверь, и внутри взрывается животная ярость.

Медведь стоит и зажимает сопротивляющуюся мышку. Она пытается оттолкнуть его. Но это почти то же самое, если бы она пыталась сдвинуть стену. Уж я знаю сколько в нем дури. Придурок!

Перед глазами вспыхивает красная пелена. Не сдерживаю рык:

— Медведь, ты че, совсем офигел? Отошел от нее!

С трудом сдерживаюсь, чтобы не пойти и не выдернуть из его рук Карину, а ему не засветить в глаз. Напоминаю себе, что мы с ним в команде и синяки сейчас ни к чему.

Делаю несколько глубоких вдохов, да только это вот нифига не помогает. Мне безумно хочется стереть его в порошок за то, что он лапает мое.

— Ой, Саба, отвали! Мы сами разберемся. Иди куда шел.

— Я тебе че сказал, придурок? — с нажимом повторяю я. — Отпустил ее и пошел отсюда.

Медведь выпускает из захвата мышку, и она отскакивает от него к стене. Вижу, как она дрожит, и уверен: будь ее воля, она бы уже бежала отсюда.

Но я пока не могу допустить, чтобы она исчезла с радаров, и продолжаю перекрывать дверь своим телом.

— Ты, придурок, решил в насильники записаться, я смотрю?

— Саба, твою мать! Вот ты как всегда утрируешь. Мы знакомились с девочкой поближе. Да, Карин?

Ответа на его вопрос не следует.

— Давай ты просто свалишь, — продолжаю напирать на обнаглевшего Леху, — пока я не врезал тебе?

— Да ты не врежешь, — скалится придурок, и у меня моментально вспыхивает желание показать ему обратное. — Тебя тренер раскатает по полу за такое. Ну давай, че ты? Покажи, что ты мужик, а не папенькин сыночек.

Сжимаю кулаки и делаю несколько шагов к нему.

— Руслан, не надо, — до меня доносится просьба Карины. — Он же провоцирует.

— Пошел вон, — цежу сквозь зубы.

— Только с ней, — Медведь тянется к Карине.

У девчонки расширяются глаза, и она бросает на меня беспомощный взгляд.

Я преодолеваю оставшееся расстояние между нами и хватаю этого идиота за грудки.

— Послушай сюда. Еще раз я увижу тебя рядом с ней — и разговаривать будем по-другому.

— Тебе-то какое дело? — Медведь перехватывает меня за запястья и пытается скинуть мои руки.

Но мы уже как-то выясняли, что силы у нас обоих достаточно. И он это тоже знает.

Сверлим друг друга взглядом. В комнате накаляется атмосфера, а мне очень хочется сейчас двинуть ему по роже за то, что вообще к Карине прикоснулся.

— Я сказал, еще раз — и…

— Ну давай, а то ты только на слова смелый, Саба.

Не выдерживаю и встряхиваю его так, что у Медведя голова дергается.

— Руслан, — маленькие ладошки обхватывают меня за предплечье, а Карина чуть ли не повисает на моей руке.

Это выводит меня из состояния, близкого к бешенству.

Я вышвыриваю Медведя из комнатушки и захлопываю дверь. Упираюсь лбом в прохладную поверхность. Пытаюсь успокоить грохот сердца после этой стычки.

Вот вроде ничего такого не происходит, но адреналин один фиг зашкаливает.

— Спасибо, — слышу сбоку дрожащий шепот мышки и отрываюсь от двери.

Карина стоит рядом со мной и обхватывает себя руками. На лице отражается испуг, а у меня внутри неприятно холодеет.

— Он ничего не успел тебе сделать?

Мой голос садится, когда вижу, как на глазах мышки наворачиваются слезы. Вот падла!

Не успеваю ринуться за Медведем, как Карина обхватывает меня за талию. Вжимается лицом в грудь и делает глубокий вдох.

— Прости, я испугалась просто. Он ничего не сделал, — начинает быстро шептать, и мне приходится наклониться, чтобы услышать этот шепот.

Обхватываю ее и прижимаю к себе. Слышу, как тарабанит ее сердце. Или это мое?

— Точно? — голос подводит в очередной раз.

Но я бы не простил себе, если бы этот идиот успел что-то сделать.

Не знаю, в какой момент, но мне стало важно, чтобы с этой девчонкой все было хорошо.

Кивает и поднимает глаза. А меня наконец отпускает. Тело, напряженное до этого момента словно струна, наконец расслабляется, и я могу выдохнуть.

Обхватываю ее лицо ладонями и прислоняюсь лбом.

— Хорошо, — выдыхаю единственное слово.

Карина сокращает расстояние и сама целует. А у меня от этого невинного поцелуя все переворачивается.

У меня было много поцелуев, но такой впервые.

Не успею ответить, как мышка отстраняется.

— Прости, я просто…ты… а он просто… — заикается, и глаза снова наполняются испугом.

— Что он?

— Он просто поцеловать пытался, а ты… — Карина пытается отойти, но я только сильнее вжимаю ее в свое тело.

Новость, что Медведь пытался поцеловать мышку, снова заставляет озвереть. Но я заставляю себя оставаться на месте, а не рвануть вслед за Медведем, чтобы порвать этого придурка на куски.

— Что я? — допытываю.

Мне важен ответ, каким бы он ни был.

— Ты просто единственный, кто меня поцеловал, а он… — Карина прерывается и прячет глаза. — Мне неприятно стало, и я решила, что могу сама тебя поцеловать. Но, прости, зачем тебе это…

Единственный, значит?